***
Тео добрался до Башни старост за пару минут до завтрака. Ему было необходимо переодеться и забрать учебники, а Гермионы уже в башне не было — на что и был расчёт. В окно постучала сова. Нотт натянул на себя свежие брюки и подошёл к подоконнику, на ходу отворяя створки. В комнату ворвался холодный ветер, а на подоконник опустилась Филлис, держа в клюве конверт. Лара, — подумал Теодор, призывая к себе миндаль, который протянул сове, она аккуратно выпустила из клюва письмо, понимая, что оно не может быть важным для ритуала. — Глупая ты девчонка, так и не научилась просить эльфов об элементарной магии. Когда Филлис отведала лакомство из его ладони, парень принялся за конверт, разрывая его вручную и разворачивая пергамент: Тео, ты совсем обо мне позабыл. Буду ждать тебя в субботу на нашем месте с подарком. Скучаю. Нотт тряхнул головой, сбрасывая мысли о той, которую не хотел покидать даже на пару часов, но слова отца прозвучали в его голове, подытоживая. Значит, расставим точки. Теодор оделся, отбросив пергамент на стол. Филлис ожидала ответа. Ему пришлось прогнать сову. Он взял пергамент в руки, раздумывая над своим замыслом, и спустился в гостиную, терзая себя сомнениями. В моих руках жизнь. Не одна. Обе неповинны, только одна дорога, а другая — лишь обязанность. Смяв злосчастное письмо, он бросил его в сторону, выходя из башни. Настроение было испорчено, ведь у него появилась проблема, о которой он успел позабыть. Тео был внимательным и держал всё в своей голове, но эту проблему он создал себе сам, не подумав и дав волю своим эмоциям. Держал в голове всё. И новое обстоятельство в виде когтевранки тоже. Парень был уверен, она станет ощутимым толчком в их взаимоотношениях с Грейнджер, тем более в совокупностью с ночью, проведённой вне стен их временного жилища. Знал бы он, что эта девчонка разрушила его планы, задумался бы над правильностью своего решения, но, увы, жизнь вносит свои коррективы.***
— Доброе утро, Грейнджер, — поздоровался Блейз, встречая Гермиону на уже привычном месте возле дверей в Большой зал. Гермиона пробежавшись глазами по видимой части зала и, не найдя причину своих бессонных ночей, подошла к мулату. — Хотел тебя предупредить, Панс крайне раздражена тем фактом, что справляться со всеми задачами касательно подготовки к балу ей придётся одной, — он выдержал паузу, заставив девушку посмотреть на него, не понимая, к чему Забини ведёт. — Я буду её напарником, ты же не против? — у Гермионы отлегло, она была крайне рада, что хотя бы эта задача решена. Ведь пара ответственных рук не может быть лишней. Блейз, ты как крёстная фея — и выслушаешь и подарок преподнесёшь, — подумала она, но ответила другое: — Не смею тебе отказать, Блейз, — улыбнулась гриффиндорка. —Только, прошу, обойдёмся без алкоголя, — мулат надул губы, подхватывая Гермиону под руку. — Я прослежу, Блейз. Не хватало нам ещё пьяных разборок на празднике. У нас достаточно взвинченных студентов, которые лишь повод ищут друг друга проклясть. И эти проклятия полетят в спины вам и мне. — Да ладно тебе, Гермиона, — с напускной беззаботностью пропел мулат. — Встанешь на сторону своих бывших друзей и, глядишь, они примут тебя обратно. — Они не бывшие друзья, Блейз. Бывших друзей не бывает. Они могут злиться на меня сколько угодно, но это не значит, что я от них из-за этого отвернусь, — бросая взгляд на стол гриффиндора, проговорила она. А сердце защемило от деланно безразличных взглядов и тихих перешёптываний сокурсников. Блейз, ведя её к слизеринскому столу, проследил за её взглядом, закатывая глаза. — Ты же понимаешь, что замалчивать хуже, чем взять и поговорить? — поинтересовался он, а Грейнджер одними губами повторила его фразу, думая совсем не о друзьях. Не сейчас, Гермиона. Его даже на горизонте нет. Разве это не долгожданный шанс избавиться от его персоны и в твоей так до краёв им наполненной жизни? Наслаждайся. Только наслаждаться было нечем, из головы его не выкинешь, хоть Обливейт накладывай.***
Тео явился на завтрак последним, привлекая внимание к своей персоне. Гермиона взглянула на него лишь мельком, отмечая про себя его задумчивый вид и не самое хорошее настроение. Он будто не выспался, собственно, как и она. Нотт сам дал возможность Грейнджер его избегать. Она вышла из-за стола, прихватив свои вещи, едва только Тео устроился на своём месте. Принцесса, ну куда же ты бежишь? — подумал парень, но останавливать её не стал. — Я же вижу, как тебя распирает изнутри от любопытства. Или ты думаешь, я не видел у тебя круги под глазами? Но Гермиона ушла, так и не увидев когтевранку, чуть ли не прилипшую к Теодору после завтрака, которую он бы послал куда подальше, но вовремя воздержался, выстраивая в голове новый, не большой, но действенный, по его мнению план, как выбесить её снова и снова.***
После уроков Грейнджер поспешила в Башню старост, надеясь не столкнуться с Теодором и провести остаток дня в библиотеке. Войдя в гостиную, Гермиона сразу направилась свою комнату. Она собрала необходимые учебники, закинув их в сумку, и так же быстро направилась к выходу из башни, но её взгляд привлёк смятый лист пергамента на полу в гостиной недалеко от выхода. Девушка подняла его и аккуратно развернула, вчитываясь в пару строк, написанных красивым почерком. — Тео, — прошептала она. — На нашем месте? Скучаю… — Гермиона выронила из рук злосчастное письмо. Её передёрнуло словно от электрического разряда. Будто окунулась во что-то личное, интимное. Но грязное. Тряхнув головой, она вылетела из гостиной, срываясь на бег. Тео. Тео? Скучаю? Значит, я просто игрушка в его руках. Боги, зачем всё это? Зачем? Почему?.. Её потряхивало. Грейнджер искренне не понимала, зачем он так поступает, если у него уже есть кто-то. Ах, да, за пределами замка, а здесь ему скучно. Возможно, он даже помолвлен. Может, Нотт не позволяет себе такого поведения с ней и спускает своих демонов на Гермиону, посчитав её самым подходящим вариантом для подобных игрищ.***
Развёрнутый пергамент не остался незамеченным Ноттом. Парень смекнул, что Гермиона не смогла пройти мимо письма, не сунув свой любопытный носик в его личную вещь. Да, брошенную на общей территории, но всё же ей не принадлежащую. Грейнджер, раз трогаешь чужие вещи, так научись заметать следы. — подумал парень, поднимая с пола пергамент. Он вновь прошёлся по строчкам. — Принцесса, не уж то ты прячешься от меня, потому что это тебя оскорбило? Что бы ты там себе не надумала, милая, ты так и не узнаешь правды. Она тебе будет не нужна. Этим вечером Филлис отправится в «Black rain» с двумя письмами. Одно из них порадует Лару, а другое озадачит его домовиков.***
Тео уже не был обременён походами к Хагриду по вечерам — всё закончилось затянувшейся раной полюбившегося ему Фестрала. Теперь его вечера проходили в скрытой слежке за Грейнджер и поддержанием не самых увлекательных бесед с Лайзой. Так звали эту глупышку, пытающуюся привлечь к себе внимание Нотта, который, в свою очередь, был настроен к этой девчонке скептически, но делал вид, что девушка движется в правильном направлении и у неё есть все шансы занять место самой умной ведьмы их поколения рядом с ним. После находки Гермионы, Тео наслаждался её надтреснувшей маской безразличия, через которую просачивались непонимание, злость и обречённость. Если она и делала вид, что всё в порядке, что в нём совершенно не нуждается и перестала его замечать вовсе, то он видел, как она прячет глаза, как обходит его или вовсе сбегает с поля его зрения. Нет, она не замкнулась. Беседовала с Забини, ходила в библиотеку, где тайно от рыжего встречалась с Поттером, вчитываясь в фолианты по тёмной магии. Эти двое ни разу не обмолвились о том, что искали, всегда делали это молча, чем подстёгивали любопытство Нотта. Он мог заглянуть в её воспоминания и выудить интересующие его моменты, только куда интересней было разгадывать загадку, а не наглым образом врываться в голову Гермионы, где были ответы на все его вопросы. Ведь он не сможет ограничиться их с Поттером тайной, обязательно просмотрит всё, связанное с собой. Только он страшится. Да, ему было страшно узнать её мысли о себе. Только не таким образом. Уж лучше в лоб, как аваду в голову, чтобы выворачивало от страха, зато лично от неё. Но не как последний трус шарить в её голове в поисках ответов, убеждаясь в её равнодушии и своём провале. И пусть лёд тронулся, он был ещё слишком хрупким, чтобы топтаться по нему берцами. Он шёл путём от ненависти до любви, а такая оплошность, как копошение в голове его самодостаточной и гордой гриффиндорки, могла круто его развернуть на путь её разочарования и настоящего безразличия. Она не простит. Так поступил бы только Уизел, абсолютно беспринципный и недальновидный, если бы, конечно, умел. А Тео не рыжий, он не может себе позволить такую оплошность, сколько бы не зудела его правая ладонь, и не вертелось одно незатейливое слово на языке — Легилименс.***
На пятничном собрании старост присутствовали все причастные к подготовке к Хэллоуину. Но не все ребята разделяли энтузиазм Гермионы, которая нашла в этом собрании отвлечение от мыслей о Теодоре. Девушка обвела всех взглядом и начала подытоживать успехи их небольшой группы. Сама Грейнджер хоть и ответственно отнеслась к подготовке, но тем ни менее, в одиночку успела сделать не всё, что запланировала. — Луна, тебе совершенно не обязательно в этом участвовать, — обращаясь к мечтательной когтевранке сказала Гермиона. Полумна улыбнулась, доставая из сумки потрёпанный блокнот и пропорхала тонкими пальчиками по страничкам, выискивая нужные ей записи. — Я подумала, что тебе может понадобиться помощь, ты ведь занимаешься своими обязанностями одна, — на распев произнесла чудачка. — Я бы могла зачаровать граммофон и подобрать музыку для танца старост, как и на дальнейший вечер, — Гермиона опешила, пролистывая свой блокнот, но записей о важной части вечера девушка так и не нашла. Ей стало стыдно до румянца на бледном от недосыпа лице. — Конечно же, этим ведь должен был заняться Нотт, — подумала она, когда когтевранка добавила, глядя в зардевшееся лицо Грейнджер. — Мне совсем не трудно. — Д-да, — вымолвила Гермиона, когда на неё уставились десяток пар ожидающих глаз. — Мы можем обсудить это когда тебе будет удобно, — просияла Полумна. — Я думаю, что у меня будет время помочь тебе, По…Луна, — делая шаг вперёд, с милой улыбкой, проговорил Блейз. — Думаю, у Грейнджер и так много обязанностей, и эту задачу мы можем целиком и полностью взять на себя. Гермиона совершенно не поняла порыва слизеринца, который и так делал не мало для предстоящего вечера, при чём не выдвигая своих условий и не прося ничего взамен. — Ты уверен, Блейз? — лишь поинтересовалась Грейнджер, чувствуя себя должной вечно выручающему её слизеринцу. — Конечно, — стараясь выглядеть серьёзно, но всё же приподняв уголки губ в улыбке, ответил мулат. Он не сводил глаз с совершенно невозмутимой Лавгуд. — Никаких проблем. В любом случае сочтёмся. — Хорошо, — не стала возражать Гермиона, потупив взгляд. Ей казалось, что она наблюдает за слишком личным моментом. Хоть вокруг и была целая толпа сокурсников, для этих двоих, видимо, это не было проблемой. Они встали плечом к плечу. Луна что-то записывала в своём розовом блокноте, пока Забини внимательно её слушал, обратив всё своё внимание даже не на записи, а на девушку. Паркинсон лишь вскинула бровь, глядя на друга и чудную блондинку, отобравшую у неё помощника. — Тогда, я полагаю, мы закончили, — устало пролепетала Грейнджер, глядя на выжидающих ребят. — Гермиона, подожди, — шепнув что-то на ушко Луне, остановил гриффиндорку Блейз, когда та уже направилась к двери. — Всё в порядке? — Да, я просто хотел спросить, какая ещё тебе нужна помощь? Ну или какие обязанности были распределены на Тео? Я ведь понимаю, подбором музыки должен был заниматься он, — спросил он, поджимая губы. Мулату будто было стыдно за своего эгоистичного друга. Гермиона не хотела возлагать на Забини ещё больше ответственности. — Всё в порядке, Блейз. Я справлюсь. Не нужно брать на себя обязанности Нотта, — почти без промедлений ответила она, хотя понимала, что ей придётся пожертвовать всем своим свободным временем, чтобы всё успеть, при чём не только успеть, но и сделать всё безукоризненно. — Брось, Грейнджер. Не зарывайся. У нас с Панс осталось не так много дел. Да и с Полумной мы справимся вдвоём быстрее, — искренне улыбнулся он, глядя на когтевранку. — Просто дай знать, чем я могу тебе помочь. — Хорошо, давай я составлю список, а позже мы обсудим, что на себя можешь взять ты? — тяжело вздыхая, переступая через себя, ответила Гермиона. Девушка не привыкла просить помощи. Ей это было чуждо. — Я зайду к тебе завтра днём, хорошо? Если хочешь, мы можем прийти вдвоём, — в сторону отвернувшейся и что-то рассматривающей Лавгуд кивнул он. — Вы же общались. А после инцидента ты совсем закрылась от всех. Тебе не помешает общение со старыми знакомыми, — Блейз, как всегда, был проницательным. Гермиона раскрыла рот, чтобы ответить, что она совсем не нуждается в общении, и он не прав, но тут же его захлопнула, понимая, что мулат попал в точку. Я не могу избегать всех вечно. Конечно, если не избегают меня… — Да, конечно. Приходите вдвоём, если Луна не будет против. — согласилась Грейнджер, и Блейз пропустил её к выходу, кратко кивая.***
Гермиона шла по тёмным коридорам замка, надеясь, что Нотт будет где угодно, но не в гостиной их башни. У неё не осталось ни сил, ни желания с ним пересекаться. Они с Гарри выискивали хоть какую-то информацию о крестражах уже который день, но, естественно, о таком не пишут книгах. А если и пишут, то записей в библиотеке школы быть не может. Только проверить стоило, чем они, собственно, и занимались. Тихо произнеся пароль, девушка вошла в гостиную, не сразу замечая в сумерках Тео. Он стоял возле неразожжённого камина, оперевшись на него локтем и устало опустив голову. Стоило Грейнджер направиться к лестнице, впиваясь ноготками в прижатую к груди сумку, парень остановил её, подав голос, который она слышала лишь пару раз за неделю после их собрания старост, на котором он соизволил присутствовать. — Тебе не кажется, что ты слишком расслабилась за последние дни? — с усмешкой в голосе произнёс он. Гермиона не видела его лица, но была уверена, что эта усмешка красиво тронула его губы. Не меньше, чем ты, — хотела произнести она, но что-то её остановило. — Ты позволил. — Отсутствие указаний не дают повода вести себя, словно ты свободна. Зато ты свободен в своих действиях. Свободен от обязательств и от моральных устоев. — Чего ты хочешь? — Скажу лишь раз, а ты запомнишь. Ты не выйдешь за пределы замка в выходные, пока я тебе не разрешу. Сведёшь свои увлекательные вечера в компании Поттера к минимуму и будешь заниматься своими делами у меня на виду. У тебя ведь их предостаточно? — Благодаря тебе! — сквозь зубы процедила Грейнджер. — Стоит лишь попросить, — приторно парировал он. — Пошёл ты! Нотт молниеносно приблизился к девушке, хватая её за горло. Его холодная рука стиснула тонкую шею мёртвой хваткой. Он сжал её подбородок пальцами левой руки. Девичий писк застрял где-то в горле. Грубым образом он впился в её губы. Тео буквально терзал их, кусая и оттягивая нежную плоть зубами. Будто издевался. Будто скучал так сильно, что готов был съесть. На ее глаза начали наворачиваться слёзы от причиняемой боли. Дышать было практически нечем. Сумка выпала из рук, и Гермиона вцепилась пальчиками в его плечи, пытаясь причинить ему хоть толику той боли, что сейчас причинял ей он. Теодора это только раззадорило — он пробрался языком в её рот, и девушка почувствовала металлический привкус собственной крови. Он по-хозяйски орудовал языком, сталкиваясь с ней зубами снова и снова. Гермиона предприняла попытку вдохнуть, но эта попытка лишь вызвала спазм в грудной клетке, от чего та столкнулась с его правой рукой. Тео резко отстранился от неё, отпуская. Грейнджер упала коленями на пол, пытаясь отдышаться. Она не подняла глаза, лишь размазала кровь с истерзанных губ тыльной стороной ладони. — Надеюсь, ты меня услышала, — по перепонкам ударил его голос вместе с удаляющимися шагами. — Ненавижу, — прошептала она, ощущая вкус вишни и собственной крови на языке. Он снова причинил ей боль. И не моральную. Моральную боль он причинял ей ежедневно, воркуя с когтевранкой и не обращая никакого внимания на Грейнджер. Будто позабыл о ней. Оказалось, нет. Сначала Гермиона прошла через стадию злости, растирая мочалкой свою шею и лицо, но когда эта затея перешла в надрывное рыдание, пришло отрицание. Отрицание его нужности. Отрицание её нужности. Он сумел выразить свою обиду и желание владеть ей в одном поцелуе. Далее стадия принятия. Успокоившись и устроившись в своей холодной постели, она поняла, что принимает его таким. Грубым, жестоким, ненавистным, потому что там, где нет безразличия, невозможно отказаться от человека, пробуждающего в тебе столько эмоций разом. Стадия принятия его намеренных издевательств, его отчуждённости с ней, как оказалось, кратковременной. Потому что вот он — снова лишил её свободы воли и взял своё, не церемонясь. Ждала ли она его срыва? —Наверняка. Знал ли он, что этим порывом снова ворвётся в её сны? — Нет.***
Тео не собирался к ней прикасаться, только возможность была так соблазнительна, что он не смог удержать себя в руках. Её кровь была на его языке, приятно покалывая от экстаза, полученного минутами ранее. На губах она начала застывать, стягивая их, но Нотт не спешил её слизывать, растягивая удовольствие. Ему так её не хватало. Катастрофически. Хотелось касаться, чувствовать её учащённый пульс, бархат кожи под подушечками пальцев, тепло тела, аромат… Как же восхитительно она пахла кофе с молоком и корицей, один лишь её запах мог заставить его кончить. Он не подросток, но эта девушка возбуждала его как физически так и ментально. Проходилась разрядом тока по его коже одним лишь взглядом медовых глаз. Он чувствовал, что скоро сорвётся, но умолял себя запечатать все мысли, выкрадывая у самого себя немного времени до пика. До той грани, которую они переступят взявшись за руки. Вера в неизбежность этого момента давала ему сил медитировать, закрываясь от неё вновь. Сегодня он разрешил себе отдаться чувствам. Переодевшись, лёг в постель и просунул руку под резинку пижамных штанов. Слизав её кровь с верхней губы, он обхватил стоящий колом половой орган, размазывая большим пальцем предэякулят по головке. Губы покалывало от недавнего поцелуя, он сделал немного грубое движение вниз по стволу. Этой ладонью он обхватывал её шею, а она ни сколько не трепыхалась в его руках. Движение вверх. Её венка бьётся под указательным пальцем. Снова вниз. Прикусил нижнюю губу, слизав с неё кровь. Это безумие не могло продолжаться долго. Он наслаждался и впадал в экстаз, мучая себя, по факту, на сухую. Даже в этом деле он причинял себе боль, наказывая себя за неё сладостной пыткой. Излился в штаны под воспоминание касания её груди со своим предплечьем, как в завершении её агонии под его пальцами.***
Гермиона проснулась под шум воды из ванной комнаты, но встать так и не решилась, ей хотелось оттянуть время полного пробуждения хотя бы на тридцать минут, ведь до завтрака ещё целых полтора часа. Живоглот тихо посапывал у неё в ногах, убаюкивая. Девушка начала проваливаться в сон, когда дверь её спальни открылась с тихим щелчком. Она зажмурила глаза, находясь в полудрёме, и приказала себе не выдавать своего пробуждения. Нотт не мог видеть её лица, не обойдя кровать. Пульс подскочил, она не знала что от него ожидать, но парень не сдвинулся с места, судя по тишине. Лишь кот, проснувшись, соскочил с кровати и, видимо, направился к Теодору, громко мурча. Живоглот, какой же ты предатель! Спелся с ним значит? А тебе что нужно, Нотт? Стоять в дверях, как тихий наблюдатель не в твоём стиле. Но Тео стоял и смотрел, и Гермиона чувствовала его взгляд затылком. Сумасшедший! — подумала она, стараясь дышать ровно. Спустя пару минут имитации сна, девушку уже подмывало раскрыть себя, уличив его в этой странной слежке, но Теодор ушёл так же тихо, как и появился. Лишь щелчок замка и скрежетание когтей о дверь ещё раз убедили Грейнджер в том, что это не было сном.***
Перед входом в Большой зал девушку встретили двое, Блейз и Луна. Гермиона была крайне удивлена этой неординарной парочкой, что-то бурно обсуждающей, наплевав на косые взгляды мимо проходящих студентов. Удивительное утро, — подумала она. — Наблюдающий за моим сном, какого-то чёрта, Нотт. Дружелюбно к нему настроенный Глотик, который, между прочим, даже Рона не переносит до сих пор. А теперь и слизеринец, не стыдящийся самой причудливой когтевранки. Этот мир определённо сошёл с ума. — Привет, ребята, — с непрошеной улыбкой поздоровалась Грейнджер. — Привет, Гермиона, — почти в унисон ответили они. — Мы как раз обсуждали чем ещё можем тебе помочь, как насчёт паутины на стенах и кучи пауков, ненавистных Уизли? — довольный своей задумкой поинтересовался Забини. — Ведь со своими страхами нужно бороться, — мечтательно произнесла Лавгуд. Всем бы иметь такие пустяковые страхи… — Я не против, — ответила Гермиона и направилась в Большой зал, выискивая за слизеринским столом своего личного Дементора. Но его там не было. — Луна, дождись нас после завтрака. Я думаю, мы можем заняться украшением коридоров не теряя времени, — не смело проговорил Блейз, цепляясь за рукав мантии Луны смуглыми пальцами. — Конечно, — улыбнулась она и упорхнула к своему столу, когда мулат высвободил её из своего плена. Гермиона поняла, что видела Блейза всяким, но никогда — застенчивым, словно пятикурсника на дне всех влюблённых с валентинкой в руках перед симпатичной ему девочкой. Когда Забини повернулся к весело улыбающейся гриффиндорке, его лицо вмиг стало серьёзным, будто он боялся своих истинных эмоций, скрывая их за маской. — Молчи, — качая головой сказал он, проходя вперёд. — Уму непостижимо, — прошептала Гермиона, не думая, что мулат её услышит. — Грейнджер! — не сбавляя шаг, прошипел он, не оборачиваясь. — Молчу, — откликнулась она, подавляя смешок и качая головой в неверии.***
Нотт не появился ни на завтраке, ни в Башне старост после. Блейз, поняв, что Гермиона ищет его глазами и реагирует на каждый шорох, коснулся своей ладонью её руки и на вопросительный взгляд пожал плечами. Мулат и сам не знал, куда подевался его друг, зато в памяти Грейнджер всплыло письмо. Она старалась сосредоточиться на украшении Башни старост и коридоров, но получалось из рук вон плохо. В итоге, Блейз с Луной отправили упирающуюся гриффиндорку в спальню, а сами закончили с предпраздничными хлопотами без неё.***
Что на него нашло? Тоска по ней. Ему так хотелось урвать частичку её тепла хотя бы на расстоянии. Решившись всё-таки открыть дверь, Тео был поглощён созерцанием любимой и наслаждением её аромата. Пару раз он испытал дрожь в коленях, желая подступиться к ней ближе, но останавливал свои порывы, боясь её разбудить. Что бы он ей сказал, если бы она его застукала? Грубость? Или расплылся бы в улыбке от её сонной мордашки, вымолвив простое «Доброе утро». Не важно. Она спала, и так было лучше для них обоих. Он ушёл, когда тарахтение кота стало уж больно громким — тот извивался в его ногах и требовал ласки. Полная противоположность своей хозяйки, — подумал тогда Тео и прикрыл глаза, вдыхая поглубже. Частично заглушив потребность в ней её ароматом, он ушёл.***
Забрать платье из ателье в магической части Лондона не составило труда. Куда сложнее было собраться с мыслями перед встречей с Ларой. Ему не впервой лишать человека выбора и привычной жизни, но она стала частью его маленькой семьи. Что уж говорить о том, что Нотты стали её единственными близкими людьми, но теперь она лишится и их. Он собирался собственноручно, по своей прихоти, отправить её во Францию, в неизвестную ей страну, где из знакомых у неё будет лишь домовик. Встреча в министерстве уже была назначена, оставалось забрать документы Лары из поместья и, как её работодателю, заказать на неё и на домовика официальный портключ. Благо отец после шестнадцатилетия Теодора переписал всё наследие на сына, а так же позаботился о том, чтобы Лара числилась их служанкой в магическом мире, выделив ей ячейку в Гринготтсе.***
В этот раз не было никаких подарков. Тео, подхватив Лару под руку, повёл её к камину. Девушка не привыкла перемещаться по каминной сети, она чуть ли не вывалилась на керамический пол главной гостиной «Black rain». Нотт успел придержать её за талию. Лара закашлялась. — Тео, к чему такая спешка? — откашлявшись от пороха поинтересовалась она. Нотт по-хозяйски прошёл в гостиную, устало повалившись в кресло шестнадцатого века, даже не отряхнувшись после камина. Лара, не торопи события. Тебе не понравится причина моей, как ты выразилась, спешки. — Крайне соскучился по дому, — ответил он, ухмыляясь. — По дому или по нам? — накручивая и без того вьющиеся локоны на тонкий пальчик, игриво спросила она. Нет нас, Лара, и ты это знаешь. По сексу? — Может. Не самая лучшая идея говорить о важном после постели, но это нужно как мне, так и тебе. Нотт поманил её к себе хлопком ладони по бедру, как домашнего питомца, но эта кошка была только рада. Она грациозно подошла к парню, поднимая подол платья, чтобы удобно устроиться на его бёдрах. Теодор наблюдал за такими знакомыми действиями своей служанки, но не получал от них того возбуждения, что раньше. Лара не Грейнджер, — пронеслось у него в голове, но останавливать девушку Тео не стал. Ему ведь это нужно. Она склонилась к нему за поцелуем, впиваясь в его губы, как он любил. Раньше. Вкус помады на её губах был таким явным. Клубника. Восторга это не вызывало. Нотт прижал служанку к себе, обхватив ладонями её тонкую талию. Похудела, — отметил он. — Хоть на выставку фарфоровых кукол отправляй. Ему когда-то даже нравились её формы. Провёл ладонью по груди, касаясь атласа бежевого платья. Девушка вела в их поцелуе, вылизывая его рот, как баночку из под мёда, он лишь поддавался. Сжал полушарие груди и не нащупал под платьем лифа. Лара простонала ему в губы, извиваясь на нём. Знакомый сладостный стон, но чужой и ненужный. Сколько можно притворяться, Тео? Попробовав однажды — уже не сможешь подменить. Не сможешь обмануть себя. Разорвав поцелуй, парень заглянул в зелёные, затуманенные похотью глаза. В них было неподдельное желание, но только от того, что она видела в нём Нотта–Старшего. Теодор убрал от девушки руки, закусывая губу. — Что-то не так? — переводя дыхание, спросила она, исследуя глазами его лицо. Всё. Он Нотт-Младший. — Ты как всегда превосходна, дорогая. — Я же вижу. Я знаю. Он отворачивается, потупив взгляд. — Что мне для тебя сделать? — спрашивает девушка, спустя минуту тягостного молчания. Тишина. Напряжение. Лара спускается с его бёдер, опускаясь на пол, меж его разведённых колен. Её ловкие пальчики легко справляются с ремнём. Ты не она. Как ни старайся. Не она. Но девушка не слышит его мыслей. Тео откидывает голову назад и смотрит в потолок, пока она расстёгивает его ширинку и достаёт впервые не полностью эрегированный член. Нотт думает о Гермионе, прокручивая воспоминания минета в её исполнении в душе. Его это возбуждает, но Лара думает, что делает всё правильно и берёт головку в рот. Насаживается своим ротиком почти полностью, как он любит. Не так. Она не умеет так. Перестань себя обманывать, — нашёптывают демоны в его голове. — Она сидит в башне, и ждёт когда ты возьмёшь её. Покажешь. Научишь. Раздаётся стон удовольствия девушки, когда Тео нем, как рыба. Его выбрасывает из мыслей в реальность. Тёмно–русые волосы, болотно–зелёные глаза, закатывающиеся от удовольствия. Блестящие от помады розовые губы, вбирающие его член почти полностью. Парень оттягивает девушку за волосы от своей плоти, и она хлопает накрашенными глазами. Растерянная и обиженная. — Перестань, — глухо произносит он. Девушка стирает пальчиками слюну со своих губ, глядя на него. — Я не понимаю… В чём дело? — ласково интересуется она, пытаясь понять хоть что-то. — Тебе придётся переехать, — прямо говорит Теодор, устав играть. — Ты шутишь? Тео, я вам больше не нужна? Мне некуда идти, ты знаешь… Нотт заправляет член в штаны, чувствуя дискомфорт от не полученной разрядки. — Во Францию. В магическую часть. У нас там домик, ты это знаешь. — Но здесь моя жизнь, — вставая, говорит девушка. Старается не смотреть на своего хозяина, пряча слезящиеся глаза. Поправляет платье. — Там будет новая. Ты не останешься на улице. Деньги я буду переводить в местный банк. К тому же Флора отправится с тобой. Вы дружны, тебе будет с ней комфортно, — Тео старается звучать мягко, но не жалостливо, но её слёзы невыносимы. — Я не хочу. Знаю, ты не спрашиваешь. Но если есть хотя бы маленькая возможность оставить меня здесь, — она стирает слёзы с глаз платочком. — Прошу, позволь остаться. — Я больше не нуждаюсь в твоих услугах, — решает не лелеять её надежд парень. — Никто не знает тебя так хорошо, как знаю я. Ты всегда можешь прийти ко мне, и я дам тебе все, — отчаянно шепчет она, упав к его ногам. — Прекрати. Я верну тебя, когда освободят отца. А пока ты не должна быть здесь. У тебя неделя на сборы, — жёстко произносит Теодор, коря себя за грубость. Лара поднимается с колен и уходит к себе. Тео остаётся один лишь на минуту, до появления перед ним домовика. Эти существа уже всё знают. Распоряжение уже отдано. Тео лишь кивает, поджав губы, в знак подтверждения слов в своём письме. Когда эрекция совсем спала, Теодор решил наконец забрать то, зачем вернулся домой. Поднявшись на второй этаж, что был мёртвым при отсутствии его отца дома, парень направился прямиком в кабинет. Всё осталось лежать на своих местах с последнего его визита сюда, но тем ни менее, было прибрано. Домовики безукоризненно выполняли свою работу. Нотт потянулся к дверцам шкафа, где стоял Омут памяти, но одёрнул руку, так и не не решившись открыть его. Не время. Позже. Сейчас перед тобой другая задача, — уговаривал он себя. Тряхнув головой, парень вытащил палочку из кобуры под рукавом пиджака. Занеся древко над замочной скважиной, он отворил шкаф. Перед глазами предстал небольшой зачарованный сейф, который нельзя уничтожить даже Адским пламенем. По-настоящему искусная работа. Чтобы открыть его, нужно было пролить родовую кровь. Пару капель, подкреплённых заклинанием. Надрезать палец было пустяком, сложнее — выудить из потаённых недр памяти, скрытое Окклюменцией заклинание, с чем Тео справился, отворив это произведение магического искусства. Посветив люмосом, Теодор быстро нашёл старые документы Лары. Взгляд зацепился за маленькую шкатулку, которая скорее была похожа на вещь для хранения женских побрякушек, чем на нечто столь важное, что удостоено лежать в этом хранилище. Но не стоило судить о её ценности по виду. Нотт смутно помнил эту вещицу. Отложив документы на стол, парень взял в руки шкатулку, открывая её. Она оказалась расширена магией. Подцепив пальцами свёрнутый в трубочку пергамент, Тео вытащил его, разворачивая. Одного его взгляда на чертежи хватило, чтобы в голову вонзились сотни иголок, пробуждая огромную часть его воспоминаний ото сна. Парень осел на пол, держа в руках дело своей, пусть и короткой, жизни. Он уберёт шкатулку с её содержимым обратно, обещая вернуться к ней в ближайшее время. Может, даже завтра. А пока ему нужно заказать портключ. Сомнения развеялись.***
Гермиона пролежала в постели до вечера. Ей не хотелось ни есть, ни пить. Когда пришел Блейз, Гермиона притворилась спящей, лишь бы мулат не задавал вопросов. Он оставил горячий чай и булочки, должно быть, надоедая школьным эльфам со своими просьбами. Ей было стыдно за своё поведение перед Забини, но больше было бы стыда, расскажи она ему о своих тревогах. Он мог всё знать. И молчать. Ведь не его это дело влезать в их так называемые отношения. Может, от того он её и жалел, зная, что она просто игрушка в руках Теодора, хотя пытался убедить в обратном. Чему мне верить, как ни своим глазам? Да и глазам ли верить? Столько противоречий в одном человеке с роду не видела. В нём загадок больше, чем в забытых вещей в Выручай-комнате. А может она ошибается, и всё проще, чем кажется? Стоит лишь разгадать одну его загадку и остальные сложатся как карточный домик, явив его настоящего. Гермиона уснула так и не поужинав. Живоглот отказался от охоты и грел её ноги своей немаленькой тушкой, как бы говоря: Я рядом. Ты важнее. Так и было, она была важной и нужной, только не понимала этого, пропуская через себя все издёвки — совершенно не вглядываясь в суть. Проснувшись от скрежета, Гермиона не сразу поняла, вечер сейчас или раннее утро. Живоглот запросился наружу. Девушка нехотя встала с постели, выпуская кота. Он выскочил так быстро, что Грейнджер не успела осознать куда он так спешит. Всё встало на свои места, когда из гостиной послышался отборный мат в исполнении Теодора и шипение Живоглота. Кинувшись к лестнице, Гермиона стала свидетельницей картины, на которую не знала как реагировать: Живоглот извивался в руках Нотта, лицо которого было поцарапано, а штанина была исполосована когтями кота. Годрик, да что на него нашло? Девушка поспешила спуститься вниз, не понимая кому из них нужна её помощь. — Не наказывай его… — умоляющим тоном проговорила она, понимая, что коту несдобровать. Опешивший от её мольбы Теодор протянул книззла хозяйке, игнорируя его шипение. — Думаю, это заслужено, — передав Живоглота в руки Гермионы, осматривая свой потрёпанный внешний вид, сказал он. Что? — только и подумала Грейнджер, глядя на проходящего мимо неё Нотта.***
В воскресенье Тео ушёл из Хогвартса так же рано, как и в субботу, оставляя Гермиону лишь гадать, чем же таким важным он занят вне стен школы. И прощение кота вызывало лишь больше вопросов. Что-то было не так. И никакие догадки не будут верными.***
Всю следующую неделю Теодор был замкнут и задумчив. Он совершенно не трогал Гермиону, даже не смотрел в её сторону, по крайней мере, ей так казалось. Просто оставил её в покое. Снова. Его поведение сводило девушку с ума. Она стала больше за ним наблюдать. Нотт почти не общался с Блейзом, лишь на пустяковые темы и односложными предложениями. Больше не флиртовал с когтевранкой, она будто по щелчку пальцев стала ему не интересна. Патрулирование школы он совершил с Малфоем, заранее сменив себе напарника в расписании. Её это добило, потому что снился он ей всё чаще и чаще, и из головы не выходило письмо. Он не держал её, но и не отпускал. Сидел за соседней партой в библиотеке, читая расширенный курс нумерологии каждый вечер, независимо от того, была ли Гермиона там одна, с Гарри, или её не было там вовсе. Словно тень. Гнетущая и молчаливая.***
В субботу, когда парень снова ушёл, у Гермионы сдали нервы. И когда он не вернулся в школу до отбоя, девушка с трясущимися от накалённых нервов руками бежала к Астрономической башне, задыхаясь от холода, пробирающего до костей и полнейшего непонимания происходящего. Она бежала по ступенькам до боли в ногах, а когда поднялась, то застала обнимающихся Блейза и Луну, которые даже не отпрянули друг от друга, но с интересом уставились на незваную гостью. Первым отмер мулат, высвобождая из объятий Полумну. Он ринулся к застывшей на месте Гермионе и подхватил её под локоть. Девушка была бледна и её трясло. Грейнджер понадобилось время, чтобы прийти в себя и рассказать о причине её состояния. Упомянув о письме, Гермиона не увидела удивления на лице Блейза. — Ты знал? Вы оба держали меня за дуру? Ты сам просил довериться ему, Блейз! — кричала гриффиндорка, срываясь на плачь. — Она ему никто, Гермиона. Теодор не помолвлен. Причиной его отсутствия и поведения в целом является не девушка, а нечто иное, — задумчиво проговорил мулат, пытаясь проанализировать поведение друга. — Я могу выяснить. Но обещай мне поговорить с ним, если я окажусь прав. Хорошо? — заглядывая Грейнджер в глаза, потребовал парень. Гермиона молчала. — Перестаньте над собой измываться. Вам пора открыть глаза самим и открыться друг другу, — повысил тон Забини. — Тео похудел фунтов на тринадцать, а ты сходишь по нему с ума и доводишь себя до нервных срывов, теряясь в догадках. Девушку передёрнуло от его резкого тона. Луна присела напротив, беря руки Гермионы в свои. — Иногда достаточно просто поговорить. Это не страшно. Слова ранят лишь тогда, когда сказаны слишком поздно или не сказаны вовсе, — ангельским голосом заверила её Лавгуд. Грейнджер сдалась под натиском этих двоих. — Хорошо, — ответила она, опуская голову на плечо мулата.***
Тео не узнает о том, что к нему в дом заявлялся Блейз Забини. И что Лара рассказала ему всё о выходных этого месяца, вывалив на мулата подробности даже их несостоявшегося занятия любовью, как на духу. Расскажет о его маниакальном занятии каким-то проектом, из-за которого даже домовикам проход в кабинет теперь всегда закрыт. Теодор полностью отдался своему исследованию, теряя порой счёт времени. В голове лишь схемы и вычисления. Заклинания и ритуалы. Он продолжал наблюдать за Гермионой, но теперь его мысли всё больше были заняты изучением новых материалов. Он стал забывать про питание, но больше спал. Его спасал сладкий кофе в выходные и свежая выпечка, оставляемая под дверью кабинета эльфами. Грейнджер бросала на него всё больше взглядов, видимо, подозревая, что у него появилась ведьма на стороне. И он приходил в экстаз от её пока ещё прикрытого любопытства. Это придавало ему сил абстрагироваться от золотой рыбки, верно плывущей в его сети. Вспомнив о деле, которому не был готов посвятить жизнь. Тем более жизнь с Гермионой. Сейчас он искал ответы с большим усердием, чтобы в дальнейшем поменять их ролями. Грейнджер он дарует свою жизнь, а дело жизни превратит в работу, запираясь в кабинете лишь на отведённое для данного занятия время.***
На столе лежит портключ, завёрнутый в платок, с вышитыми инициалами Теодора. До его активации осталось пятнадцать минут. Нотт надеется на благоразумие Лары и идёт на её поиски за десять минут до активации. Девушку и домовика он находит в гостиной на первом этаже. Она сидит в кресле с покрасневшими от слёз глазами и не поднимает головы, когда слышит шаги своего хозяина. — Не нужно слёз, — приближаясь к девушке, мягко говорит он. — Ты отправляешь меня за тысячи километров от дома. От себя! — всхлипывает она. — Мне страшно снова остаться одной. — Я буду писать тебе, — обещает он, понимая, что этого мало, но ничем больше успокоить её не может. Лара поднимает на невозмутимого с виду парня глаза, промокая слёзы платочком. — Будь счастлив с ней, — искренне произносит она, на что парень поджимает губы. — С тобой она будет счастлива, если ты будешь с ней искренним, — убедившись, что Тео её слушает, девушка продолжает. — Ты выбрал её давно. Я знаю. И я не пыталась стать для тебя её заменой, просто выполняла свою работу. И теперь, когда ты всё-таки получил желаемое, не оттолкни её своей поддельной грубостью и совершенно ненужной властностью. Если бы ты знала, что только этими качествами я могу добиться её внимания — не давала бы советов. Но Нотт положительно качает головой, желая избежать продолжения этого бессмысленного монолога. Лара вскакивает с кресла, порывисто обнимая за талию Теодора, совершенно не смутившегося от такого поведения девушки. Он обнимает её за плечи, позволяя девушке уткнуться носиком в свою шею. Она больше не всхлипывает, и это успокаивает его. — Три минуты, — шепчет он, и Лара отстраняется, поправляя причёску. Эльфийка держит два чемодана, в которые уложены абсолютно все их личные вещи. — Приглядывай за ней, Флора, — обращается Тео к домовику. — И подыщи себе помощника. Я думаю, Лара и ты будете рады компании. — Конечно, хозяин Теодор. Флора будет рада помочь мисс Ларе приобрести ещё одного эльфа, — отзывается воодушевлённая эльфийка. Нотт протягивает Ларе портключ, целуя девушку в щёку на прощание. Она румянится и наконец её губы растягиваются в тёплой улыбке. — Я буду скучать, — обещает она, протягивая раскрытую ладонь с портключём эльфийке. Флора кладёт свою маленькую ладошку поверх ладони Лары. Две пары глаз смотрят на Тео с лёгкой грустью. — До встречи, хозяин, — лепечет домовик. Мгновение. С хлопком они исчезают. — Прощайте. У парня нет времени для грусти. В его голове лишь работа, к которой он спешит приступить снова, располагая ещё двумя часами свободного времени.***
Блейз врывается в гостиную Башни старост, заставляя Гермиону подскочить на диване, выронив книгу. — Блейз? — произносит она, обращая всё своё внимание на расплывшегося в улыбке мулата. — Я выполнил часть своего договора, — торжественно заявляет он, заваливаясь на диван рядом с ней. — Этот гений занят каким-то проектом и все выходные не вылезает из своего кабинета, — девушка хмурит брови на такую новость, но Забини продолжает, не обращая внимание на её неверие. — Я разговаривал с его домовиком, крайне озабоченным поведением своего хозяина. Остальное ты выяснишь сама. — А как же письмо? — всё ещё сомневаясь, задаёт вопрос она. — Уверен, оно не касается его личной жизни, — заверяет её мулат, решая умолчать о Ларе, которая сегодня совершенно точно исчезнет из страны. Соберись уже, Гермиона. Даже если Блейз что-то недоговаривает, пора всё выяснить у первоисточника. Может, это тот самый шанс вскрыть все карты и закончить затянувшуюся игру. Она скучает по нему. Признать это не просто, но это так. Ведь во снах он есть, а наяву… Наяву он где-то не здесь.***
Последующие часы девушка проведёт в ожидании его, перебирая в голове мысли с чего начать их диалог. И решает сказать всё, как есть, если он готов будет её выслушать. Для Тео это станет неожиданностью. А для Гермионы?