***
Она не могла уснуть. Голова раскалывалась, как и её отношение к его правде. Ты сама просила не лгать! И что теперь? Живи с этим. Засела в его голове. Не дала расслабиться. Служанка. Обеспокоенная его состоянием. Блейз. Лучше бы он соврал, я ведь всё равно не узнала бы! Рука потянулась к дверце прикроватной тумбы. Флакончик спасительного зелья грелся в руке, даря возможность здорового сна, почти зависимой ведьмы. В последний раз, — пообещала она себе и, откупорив мензурку и выпив содержимое, провалилась в сон без сновидений.***
Пробудившись под назойливый будильник, Гермиона старалась не думать о вчерашнем. Просто запретила себе. Быстро собравшись, девушка выскочила из башни, на ходу собирая волосы в пучок. У неё не было времени приводить себя в порядок — она надеялась успеть застать одного слизеринца. Одного. В подземельях ранние младшекурсники смотрели на неё с подозрением, потому что она практически подпирала плечом стену возле их потайного прохода в гостиную. Сначала вышли Крэбб и Гойл, даже не удостоив её взглядом, парни явно были сонны и голодны. Грейнджер уже засомневалась в своей идее, но злость кипела в ней, заставляя оставаться на месте. Блейз вышел через полминуты торопливым шагом, он почти прошёл мимо неё, но сделав пару шагов, обернулся. — Гермиона? — произнёс он, полностью к ней поворачиваясь. — Что ты здесь делаешь? — его тон был… обеспокоенным? — На два слова, Блейз, — проходя мимо парня, процедила она. Далеко идти не пришлось — она нырнула за гобелен, и Забини поступил так же, на ходу накладывая Оглохни. Значит, я не ошиблась, — подумала она, глядя на его серьёзное лицо. — Ты знал о ней. Так ведь? — произнесла, буравя мулата тяжёлым взглядом. — Что он тебе сказал? — глядя в упор, не церемонятся, задал встречный вопрос он. — Что она служанка «особого» назначения, — буквально выплюнула эти слова. — Это она была обеспокоена его состоянием? — претензия в её тоне была настолько явной, что мулат поджал губы на пару секунд, после чего, будто дал пощёчину: — Была. Она не была готова к честному ответу. Ожидала, что слизеринец начнёт изворачиваться и нагло врать, глядя ей в глаза. У неё даже была тактика на этот случай, она вернула бы ему его же слова о дружбе. Но правдой в лоб. Как Авадой. Обескураживающе. Наповал. И что же лучше? Ложь во спасение или правда? Горькая и едкая, въедающаяся в кожу, в кости, отравляя и разрушая. Лучше бы это оказалась глупая когтевранка. Лучше бы она. Она взглянула на Забини. Он стоял с видом победителя, пока Гермиона умирала от правды. От всей правды. Слетевшей с её губ и так же дошедшей до её слуха. — Грейнджер, у тебя вид утопленницы, — не обошёлся без комментария парень. — Что это меняет? Вы ведь всё выяснили. Или я не прав? Прав. Всё выяснили. Не смог сейчас, попытается позже, довольствуясь опытной и доступной. — Тогда зачем он согласился не лгать? Чтобы правдой ранить меня больше, чем умалчиванием? — слетело с её губ, хотя должно было остаться в мыслях. — Блять, ты же умная девушка. Да что с тобой? Будешь ревновать к девушке, с которой он оттачивал своё постельное мастерство и избавился от неё при первой возможности ради тебя? — его тон был раздражённым, и лишь поэтому каждое слово дошло до неё, толкая на ответную агрессию на первом вопросе, на втором она подняла на мулата глаза, в неверии. — Лучше бы спасибо сказала. — Что?! Её помада на его воротнике! — отпечаталась на моих веках. — А ты не обнимаешь своих друзей на прощание? — после недолгого замешательства, спросил Блейз. — Друзей? — Да, Грейнджер, друзей. Потому что он с ней несколько лет жил под одной крышей. И, знаешь, ни была бы она шлюхой — стала бы его названной сестрой, — не давая проанализировать информацию, Забини схватил Гермиону за предплечье и потащил по коридору из подземелий. Она попыталась вырваться, но тщетно. — Мы пропускаем завтрак. Подумаешь об этом позже.***
И Гермиона думала. За завтраком, за которым не съела ровным счётом ничего. На уроках, часть из которых были совмещены со слизерином, что позволило ей наблюдать за совершенно непроницаемым Тео, для которого, казалось, вчерашнего разговора не было. Когда Нотт не явился на собрание старост, девушка даже не удивилась. Всё действительно осталось так, как было до вчерашнего вечера. Только надежда на хорошее, вопреки всему плохому теплилась в её груди. Ты не солгал, но и правду сказал не всю. Если правдой являются слова Блейза. Если всё было именно так, почему ты промолчал? Почему отпустил меня, упуская возможность всё наладить? В голове только одни «почему?», ответы на которые не найдёшь ни в одной библиотеке мира. Но на главное Гермиона ответила себе сама: Я бы не стала слушать. Не поверила бы. Только ночь уже прошла, мысли стали яснее, сомнений стало больше. И под рёбрами болело от воспоминаний о его нежности и тёплом взгляде. От воспоминаний о нём настоящем, живом. И Блейз. Грейнджер верила этому слизеринцу, ставшему для неё той поддержкой, которую она не могла получить ни от кого, кроме него. Его слова породили чувство вины. Потому что получалось, что Тео не лгал, впервые вывалил на неё правду, или не впервые? А она растоптала его искренность, наплевав на неё своим побегом.***
Понедельник для Тео прошёл как в тумане, в стараниях восстановить свои силы и окклюменцию. Только кудрявая гриффиндорка всё загребала своему коту под хвост своим присутствием, напоминая, каково ему было вчера. И он боролся с ней, хоть по нему было не видно. Её взгляд следовал за ним повсюду. И хотелось поймать его, но мешали «что, если?» — предположения, сводящиеся с ума. Что, если правда оказалась неправильным решением? В твоей голове столько сомнений относительно меня. Вряд ли моя слабость убедила бы тебя в моей безоговорочной верности. Что если эта новость станет для тебя приятным бонусом, когда ты решишься дать мне шанс несмотря… ни на что. А пока… пока это будет маленькой тайной и причиной твоих раздумий, тем более когда я снова пропаду из Хогвартса. Знал бы он о длинном языке Забини, пал бы к ногам Гермионы ещё на завтраке.***
Вторник для Грейнджер стал испытанием, начавшись с невозмутимого Теодора в гостиной. Он встретил её как ни в чём не бывало. Стоило ей спуститься, парень протянул ей свою руку, за которую Гермиона взялась, прикрыв глаза от двойственности ощущений. Холодные пальцы Тео переплелись с её тёплыми. Без слов они покинули Башню старост, направляясь на завтрак. Неужели скучал? Вчера даже бровью не повёл в мою сторону, что изменилось сегодня? Девушка украдкой взглянула на парня, но он был закрыт эмоционально. Холодный… Почему он всегда такой холодный, будто его сердце совсем не разгоняет кровь по венам? Будто оно отказывается работать в человеке с искалеченной душой. На подходе к Большому залу, Гермиона затормозила, услышав голоса своих друзей за гобеленом. Тео остановился тоже, прислушиваясь. Подслушивать было плохой манерой, но девушка замешкалась, когда услышала слова Рона: — Даже не думай этого делать! Она прекрасно прибилась среди змей, наверняка стала одной из них, а ты хочешь вернуть эту двуличную… — негодовал, судя по голосу, Уизли. О, Годрик. Рон, зачем ты так? — Не смей. Слышишь? Не нам её судить. Она наша семья, — Поттер звучал угрожающе, и у девушки перехватило дыхание от мысли, что её мальчики могут поссориться из-за неё. Гермиона дёрнулась, чтобы зайти за гобелен, но Теодор крепко сцепил свои пальцы, тормозя её. Из-за гобелена послышался рык, и Уизли вылетел, бросая удивлённый, от того ещё более злой, взгляд на пару. Нотт сжал руку возлюбленной до боли, обращая её внимание с рыжего на себя. — И это твой друг, принцесса. Ты не ошиблась с выбором шесть лет назад? — шипел парень, глядя на поджавшую губы Грейнджер. — Это не твоё… — девушка обернулась на звук шагов второго друга, вышедшего из укрытия, — Гарри? — она всё-таки выдернула свою руку из цепкой хватки Тео, делая шаг на встречу к Поттеру. — Гермиона, ты… Ты всё слышала? — избранный виновато опустил глаза, качая головой, — Мне жаль. — Я не сержусь, — выдохнула она, теребя рукав мантии. Ей так хотелось подойти к другу ближе, заключить в объятья и сказать, что всё хорошо, что она не откажется от них даже если Рон не смирится с её, якобы, выбором. Только Гарри сделал шаг к ней первым, заключая подругу в крепкие объятия. — Вернись за наш стол, пожалуйста. Не обращай внимание на Рона, нам всем тебя не хватает, и ему тоже, — глухо произнёс Поттер, а у неё слёзы защипали глаза. — Я тоже скучала, — всхлипывая, ответила Гермиона, позабыв о своём спутнике, что так и стоял позади, наблюдая за воссоединением друзей молча.***
Сказать, что для Тео это было неприятной новостью — ничего не сказать. Принцесса умчалась вперёд с очкариком, будто Теодор пустое место. Его лишь тешила мысль об оскорблённом рыжем, что должен внести коррективы в это воссоединение своим животным поведением. Тео был готов купить себе билет в первый ряд, вот только он переживал. Переживал за неё, потому что она его девочка. Маленькая и беззащитная. Хрупкая, но в то же время несгибаемая. Право на терзания которой он выкупил ещё в сентябре. И никто другой больше этого права не имел, лишь он. Уизли не заставил себя долго ждать. Стоило Тео только присесть за свой стол, как до его слуха долетели вопли рыжего, даже не пытающегося не привлекать внимания, собравшихся за завтраком, студентов. — Ты серьёзно, Гарри? Ей не место среди нас! — указывая на стушевавшуюся Гермиону, кричал Рон, вскочив со своего места. Теодор пытался принять расслабленную позу, но получил локтем под рёбра от Блейза, на что зашипел, не отрывая взгляд от представления. Поттер, видимо, что-то ответил рыжему ублюдку, на что Грейнджер покачала головой в отрицательном жесте, будто говоря ему не влезать. Не хочешь быть зерном раздора друзей? Нужно было думать об этом, когда согласилась вернуться в прайд. — Если ты её принял — это не значит, что остальные ей рады, — не останавливался Рональд, но и Гермиона выпрямилась, оглядываясь. — Не говори за всех, Рон. Я не делала выбор между вами. Знаешь, твоя категоричность не доведёт до добра. — Благодаря своей толерантности ты раздвинула ноги перед психованным сыном Пожирателя, который только пользуется тобой, не видя в тебе человека. Но тебе это нравится, раз ты позволяешь ему с собой так обращаться! — выплёвывал правду Уизли, ведь со стороны всё выглядело именно так. И Тео это не понравилось. Он встал из-за стола, чем привлёк внимание Блейза, но тот не стал его останавливать. — Ты и с Забини трахаешься? Или он тебя зря обхаживает? С кем ещё? — Гермиона бледнела с каждым вылетевшим из уст друга словом. Рыжий опёрся кулаками о стол, опустив голову, будто пытался что-то понять. Спустя полминуты он снова воззрился на девушку, продолжив. — Почему они, Гермиона? Чем мы хуже? Кто угодно с любого другого факультета тебе бы не отказал, но ты решила отдаться чистокровным выродкам! Или повелась на золотые галлеоны? — Нотт уже стоял за спиной негодующего Уизли, всё ещё держа руки в карманах. — Рон, тебе пора заткнуться, — предупредил очкастый, беря Уизли за предплечье, но остался проигнорированным. Теодор видел состояние Грейнджер и надеялся, что она уже дошла до кондиции, когда смириться с поражением — наилучший выход из ситуации. Она смотрела на Тео, через плечо Уизли, пока Рон не сводил с неё взгляда, покраснев, как варёный рак и шумно дыша. — Шлюха! — выплюнул Рон с презрением, на что был тут же грубым образом развёрнут Ноттом за плечо. — Знаешь, Вислый, ты не прав, — вернув руку в карман, хмыкнув, начал Тео. — Она не раздвигает ноги, их раздвигаю я, когда она садится между них, — кивая на свою ширинку и растягивая слова, проговорил парень. — Тебе бы стоило подучиться у неё, как пользоваться ртом по назначению, — веселился Нотт, наблюдая, как лицо Уизли за считанные секунды поменяло более шести выражений. — Тебе и не мечтать о таком удовольствии. И, поверь мне, её трясёт от желания в эти моменты, — уголки губ приподнимаются сами собой, а вид отвращения на лице Уизела вызывает ликование. — Но тебе ведь не доводилось быть под ней и стонать, как сучка. Будь иначе, ты бы боготворил её вместо того, чтобы раскрывать свою гнилую пасть перед огромной публикой, — тягучий тон переходил в рычание. — Брюзжишь так, будто мечтаешь оказаться на моём месте. Сколько не бесись, а твоим мечтам не сбыться, потому что она со мной. Была и будет, — когда кадык рыжего дёрнулся, Нотт понял, что попал в точку, и ухмылка растянулась на его лице. — Сука! — сквозь стиснутые зубы процедил Рональд, призывая слизеринца к действию. Раз — демоны Тео рвутся наружу. Два — Рон упирается в стол, потому что Нотт слишком близко. Три — Поттер стоит сбоку и даже бровью не ведёт, чтобы вмешаться. Четыре — и пальцы Теодора сжимают ворот рубашки рыжего слизняка, дёргая на себя. Пять — Рон выпускает воздух из лёгких, когда кулак Нотта врезается ему под рёбра справа. Тео не даёт ему согнуться пополам, всё так же удерживая за воротник, склоняется над его ухом. Шесть: — На забывайся, выблядок. Я всегда могу повторить наше свидание в раздевалке, только не надейся уйти живым в следующий раз, — шипит Тео, пока Уизли хватает воздух ртом, цепляясь за руку слизеринца, чтобы освободиться из захвата. — Пошёл ты, Нотт! — не очень-то и уверенно огрызается Рон, и глаза Нотта наливаются кровью. — И Грейнджер с собой прихвати, — Тео заносит кулак для второго удара, но его руку хватают за предплечье сбоку. — Хватит! — чётко произносит Забини, усмиряя пыл друга. — С него хватит, — мулат дёргает друга за руку и Теодор выпускает ворот рыжего из пальцев, мысленно проклиная Блейза. — Грейнджер, идём. — Я остаюсь, — на хрип её голоса Нотт поднимает глаза. Он надеется, что ему послышалось. Девушка стоит, поджав губы в тонкую линию, всем своим видом показывая, что решение принято. И оно далеко не в пользу её названного спасителя. — Нравится быть униженной? — шипит Тео, смотря на неё в упор, но Гермиона лишь закусывает слизистую щеки, опуская голову. — Моё место здесь. Серьёзно блять? Какого хрена, принцесса? — Твоё место рядом со мной, — пальцы покалывает от магии, которая готова выплеснуться на эту кудрявую упрямицу, давая возможность без сопротивления забрать её с собой. — Я и так с тобой! — её правда режет слух. Номинально. Рядом со мной номинально. Появилась возможность вернуться к своим, и ты её не упустила. Парень давно не испытывал такое поражение. Его скулы сводило от напряжения. Каждая тварь смотрела на него, а он не замечал никого, кроме неё, пока его не рванули на себя. Забини снова вставал не на его сторону, уводя дрожащего от злости друга подальше.***
Отпустить ситуацию, поощряя поведение Гермионы? — Нет! Утро среды началось с наголо выбритого лица, вишнёвой жевательной резинки и натянутой обаятельной улыбки, предназначенной когтевранке. — Лайза, доброе утро, — открыв дверь, поднял уголки губ парень, показывая очаровательные ямочки на щеках. — Привет, — оглядев Тео медленным, оценивающим взглядом, поздоровалась она, а затем прошла внутрь на его приглашающий жест рукой. Вымораживающая сука, — скрипя зубами, подумал Нотт, после чего закрыл дверь и снова нацепил улыбку. Вчера эта девчонка открыла свою истинную личину, когда Тео пригласил её прогуляться на озеро после уроков. Лайза вела себя как хозяйка положения, собрав все утренние сплетни. — Я не полная дура, — сказала она, а у Теодора брови взлетели вверх от такого заявления. Парень хотел вставить своё слово, но девушка остановила его жестом. — Ты никого не замечаешь, кроме неё. Будь у вас всё хорошо, ты бы был сейчас с ней, — Лайза говорила уверенным тоном, который не мог не вызвать восхищение наперевес с раздражением. — Чего бы ты от меня ни хотел, но это не будет больше, чем флирт, и он обойдётся тебе в триста галлеонов. Нотт поперхнулся от её наглости, но поймав её взгляд, коротко кивнул. — Будут ещё условия? — Только вопрос, — обдумав, произнесла девушка. — Интересно… Гриффиндорская всезнайка и вправду зацепила тебя своим умением брать в рот? Рука Тео дёрнулась, он готов был свернуть шею девчонке, но сдержал свой порыв, растянув губы в оскале. — А это уже не твоё дело, милая, — рука всё-таки взметнулась вверх угрожающе–резко, но лишь для того, чтобы заправить светлый локон за ухо. Лайза дёрнулась, потупив взгляд, но не отдалилась. — Советую прикусить свой язычок и подружек своих осадить, — шипел парень, разглядывая испуганное личико когтевранки, — А то сосать уже будешь ты ярким представителям Лютного, — губы Лайзы задрожали, она подняла взгляд на парня и встретила оскал, заставивший её сглотнуть. — Я поняла, — прочистив горло, вполголоса произнесла она. — А теперь нацепила счастливую улыбку и отыграла свою роль на все триста галлеонов. Тео знал распорядок Гермионы до минуты, чем и планировал воспользоваться. Кивнув Лайзе, он направился к себе в комнату, оставив её одну в гостиной. Сумка была собрана с вечера, по сути он просто выжидал, когда Грейнджер выйдет из своей комнаты. Чего дождался. Дверь возлюбленной с щелчком открылась, Тео потянулся к ручке своей двери и замер на секунду. Желание насладиться эмоциями Гермионы было огромным, но свою роль нужно было отыграть качественно. Наспех отворив деревянное полотно, Нотт выскочил из своей комнаты так резво, будто торопился. Гермиона почти спустилась, а парень буквально слетел с лестницы, перепрыгивая через пару ступенек. Он проскочил мимо возлюбленной, даже не увидев её лица. — Тео, мы можем идти? — приторно–сладким голосом спросила Лайза, когда Нотт подскочил к ней, вручая ей какую-то книгу из семейной библиотеки, которую прихватил из дома для лёгкого чтения. — Ох, спасибо. — улыбнулась девушка, принимая в руки небольшую книжку, чуть ли не дрожащими пальцами, как нечто ценное. Блять, как можно так переигрывать… — Не за что, можешь оставить книгу себе, — улыбнулся Тео в ответ и повернулся на звук шагов гриффиндорки. — Принцесса, тебя не учили здороваться? — поинтересовался парень, вздёрнув левую бровь. Ну же, милая, повернись. И девушка остановилась, еле заметно тряхнула головой и обернулась, одаривая пару безразличным взглядом. Только зрачки слегка сузились, открывая вид на потемневшую радужку, когда она остановила свой взгляд на когтевранке. Гермиона так и не вымолвила ни слова. Поджав губы, она ровным, но быстрым шагом направилась прочь из гостиной. — Сука, — прошипел Тео, понимая, что времени проведённого с Лайзой ему понадобится до-хре-на. — Может, уже пойдём? — подала тихий голос блондинка. Нотт обернулся на неё, сложив руки в карманы брюк. Он оглядел её придирчивым взглядом, но изъянов просто не нашёл. Девушка хорошо подготовилась и выглядела просто идеально. Но ему было плевать, потому что это обёртка от гнилой конфеты. — Ты всё, абсолютно всё своё свободное время будешь проводить рядом со мной, пока я тебя не отпущу за ненадобностью. Понятно? — с видом хищника перед жертвой проговорил Тео. И девушка поняла. Она кивнула в знак согласия, соглашаясь на условия этого неоднозначного человека.***
Забини наблюдал за Тео весь грёбанный день, глядя на него с Лайзой из под опущенных ресниц. Нотт видел, что мулат еле сдерживается, чтобы не начать плеваться ядом. Лучше бы Грейнджер так реагировала, но нет, ей вообще всё по боку, пока она с Поттером. Теодор отпустил когтевранку, проводив её до библиотеки, а сам пошёл в своё место уединения, дабы проветрить мысли. На выходе из замка его нагнали, но Тео не обернулся, и тогда преследователь поравнялся с ним буквально плечом к плечу. — Ну здравствуй, друг, — скрипя зубами произнёс Блейз. — Не помню, чтобы перед тобой провинился, — цокнул Теодор, встречая прохладу осеннего ветра. — Не желаешь объяснить своё новое увлечение? — Не особо. Мы с тобой не супруги, чтобы обсуждать наши новые увлечения в таком тоне, — протянул парень, после чего услышал глухой смех мулата. — Будь ты моим супругом, я бы овдовел уже на следующий день. — А как же любовь до гроба? — прикуривая сигарету, глядя на друга, спросил Нотт. — Чем тебе не она? — хмыкнул мулат, скрестив руки на груди. Ближе к делу, друг. Мы ведь оба знаем, что ты не шутки шутить пришёл. — Так о чём ты хотел поговорить? — медленно выпустив дым, задал резонный вопрос Тео. Блейз вдохнул поглубже, набираясь сил для разговора. По мулату было видно, что он затевает его не любопытства ради. — Тебе не кажется, что ты заигрался, друг мой? — заглядывая Тео в глаза, начал Забини. — Звучит по-отцовски серьёзно. Так в чём же? — вздёрнул брови парень и глубоко затянулся, обжигая гортань. — Перестань валять дурака, Тео. Эта белокурая девчонка тебе не поможет расположить к себе Гермиону. — Зато поможет выбесить её, ты так не считаешь? — Блейз одарил Нотта ледяным взглядом. — Брось, друг, или ты выполняешь обязанности отца принцессы, отчитывая нерадивого жениха? — ёрничал парень, вызывая у друга лишь негатив своим поведением. — То есть ты считаешь, что она поведётся на твои манипуляции с этой дурочкой? — вынув руку из кармана, Забини принялся загибать пальцы. — Ты пытался с ней быть жестоким — она это пережила, — он загнул первый палец. — Ты лишил её права выбора — она это пережила, — загнул второй, пока Тео смотрел другу в глаза. — Ты её изнасиловал — и это она тоже пережила, — третий палец, — Твою холодность по отношению к ней — тоже, блять, пережила, — четвёртый палец был загнут, — И твои фальшивые похождения она переживёт, — когда пятый палец был загнут, Забини сжал руку в кулак, который беспрепятственно опустился на друга и достиг своей цели где-то в районе солнечного сплетения Теодора. Нотт согнулся пополам, пытаясь вдохнуть. Он не ожидал такой подлости. Сигарета выпала из пальцев, и обе руки были прижаты к рёбрам. Блейз похлопал его по плечу, ожидая, когда друг разогнётся. — За дело, — прохрипел Тео, пытаясь выровнять дыхание. Спустя полторы минуты, показавшиеся Нотту вечностью, он всё-таки смог глубоко вдохнуть, от чего только громко закашлялся. — Извини, Тео, но по-другому до тебя не доходит, — прокомментировал Забини, облокотившись спиной о каменную кладку. От неконтролируемого кашля у Теодора выступили слёзы, которые он стёр рукавом пиджака. — Мне кажется, у тебя входит это в привычку, — сквозь боль в грудной клетке хохотнул Нотт, выпрямляясь. — Так что там с когтевранкой? — и не думал менять тему мулат. — Что ты хочешь услышать, если и так всё очевидно? Договор. И он в силе, пока мне это нужно. — Тебе это не нужно. Поговори с Гермионой. Хватит уже ходить окольными путями, усложняя жизни обоим, — устало покачал головой Блейз, не веря в то, что его слова возымеют эффект. — Посмотрим. Всегда можно сменить тактику, эта пока что мне подходит. — пожал плечами Тео, при этом думая, в какую сторону увести разговор, чтобы не забивать голову своими неудачами. И ведь нашёл ту самую тему, — Кто она, Блейз? Мулат поднял на него глаза, прикусывая нижнюю губу. Он размышлял стоит ли говорить, и Теодор прекрасно это видел. Но Блейз пока сам был не уверен. Неужели всё серьёзно, Забини? Да быть такого не может. Кто же та красотка, что сделала тебя таким… мягким? Кто хочет тебя перевоспитать? — Возможно, то же самое, что и у тебя, только всё немного проще. В основном, благодаря ей, — мулат искренне улыбнулся, пребывая в своих мыслях. — Знаешь, я ведь тоже думал, что я ей не сдался, но, эта девушка никогда не перестанет меня удивлять, — Тео слушал, понимая, что друг пропал. — С ней не совсем легко, и я всё ещё пытаюсь понять её и свыкнуться, но это проще, когда начинаешь её слушать. Слушать и слышать, отметая все причуды, заглядывая в саму суть, — Блейз ударил кулаком в грудь и откинул голову назад. — Она волшебная. Чистый ангел, не опороченный и добрый, хотя и зачатки демоницы в ней есть. Когда нужно, она показывает свои рожки, осаживая меня. — Да ты влюблён! — присвистнул Нотт после минутного молчания. — Вероятно, — отозвался мулат. — Это все благодаря тебе в каком-то смысле. И я совершенно точно не намерен её потерять. Как и я свою дикую львицу. Друзья ещё долго простоят подпирая стену Хогвартса. Тео скурит не одну сигарету, слушая счастливого Блейза, и надеясь, что скоро у него будет всё так же идеально с его принцессой.***
Утро субботы. Нотт уже на ногах, хотя до завтрака ещё час, но у него свои дела, не терпящие промедлений. По привычке парень заглянул к спящей возлюбленной, снова разбудив кота. Живоглот сел перед его ногами на пороге, и уже намеревался подать голос, но Тео успел сообразить, чего требует рыжий наглец. Присев на корточки, Теодор начал гладить тарахтящее животное, быстро сообразившее переместиться ему на колени. Увесистая живность, куда же ты лезешь? — подумал парень, но не стал нарушать тишину. Почёсывая кота, Тео издалека наблюдал за посапывающей Гермионой. Её кудри были разбросаны по подушке, а одна нога выглядывала из под пледа, согнутая в колене. Его принцесса, наполнившая комнату своим ароматом, умиротворяющим и возбуждающим одновременно. В голову начали лезть мысли, побуждающие остаться здесь, с ней. Рядом. Но он был лишним здесь, поэтому аккуратно сняв с себя шерстяной мешок, Тео вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.***
Путь от Хогвартса до дома в дождь был не из приятных. Берцы буквально утопали в грязи, а чёрная мантия едва ли защищала от ливня в порывы ветра. Погода усугубляла и так не радужное настроение парня. Переместившись в гостиную особняка по каминной сети, Тео запачкал мраморный пол на радость скучающим домовикам. Нотт отмахнулся от эльфийки, предложившей очистить его одежду, с этой работой он справился сам по пути в кабинет. Тёмное, от недостатка света, помещение встретило его шумом дождя, капли которого барабанили по стёклам, немного оживляя мёртвую часть дома. И снова ритуал, кровопускание и адская головная боль. Но он готов был проходить через это хоть каждый день, уверенный в том, что это мелочи по сравнению с тем, что молодой Нотт получит в награду за свои страдания, когда достигнет цели. Увлечённый делом, парень ни думал ни о чём другом. Мир вокруг переставал существовать, и лишь стрелки часов напоминали, что время скоротечно. У него лишь два дня, а потом, потом снова ждать коротких вылазок в отведённые выходные, применяя свои знания по маленьким крупицам в этих четырёх стенах. Ему всё время не хватало детали, такой весомой и значимой. Нервы часто были на пределе, но он концентрировался снова и снова. Походы в библиотеку не приносили результатов. Раз за разом он закапывался в фолиантах, пролистывая уже изученные вдоль и поперёк страницы. Раз за разом терпел неудачу, но сдаваться было не в его привычках. Домовики прятались по углам, когда Теодор вылетал из кабинета с видом умалишённого, и тихо лили слёзы, когда он курил в хранилище старинных фолиантов. Нотт не замечал эльфов, искренне переживающих за своего хозяина. Но они тряслись за его состояние, надеясь на скорое возвращение Нотта–старшего, сдерживающего пыл своего сына ранее. Потому что мальчик был безумен, когда чем-то увлекался. Или кем-то.***
Гермиона была уверена, Нотт снова приходил, но не осмелился пройти дальше порога. Глотик был довольный и не лез под руку, чтобы его погладили, и это подкрепляло ее умозаключение. Её бесил тот факт, что даже коту достаётся больше внимания, чем ей. Теодор день изо дня стабильно ходил под ручку со своей когтевранкой, которую звали Лайзой, и она выяснила это у Луны. Пятикурсница не была умницей в учёбе или душой компании среди своих сокурсников. Скорее эта девушка вызывала неприязнь, несмотря на свою превосходную внешность, выделяющую её из толпы. Но внешностью расположение не купишь. Если же Гермиона стала изгоем по вине Тео, то Лайза испортила отношения с когтевранцами собственноручно. Вернее, своим длинным языком и отменным слухом, настроенным на собирательство сплетней со всего Хогвартса. Да, на факультете Гриффиндор тоже были сплетницы — Лаванда и Парвати. Только они отличались компетентностью и знанием рамок. Лайза же руководствовалась вседозволенностью и безнаказанностью, при этом действуя как чёрная лошадка, максимально оставаясь в тени. Почему именно она? — задавалась вопросом Гермиона. — Он мог выбрать в качестве раздражителя более выдающуюся личность. Годрик, да хоть одну из сестёр Григрасс. Но Грейнджер волновала не только эта девушка. У неё была проблема по хуже. Ей необходимо было сообщить Теодору о репетиции танца на праздник. А как это сделать, если они совершенно не разговаривают, и он уже оставлял без внимания свои обязанности? Идея пришла безумная, но и дающая гарантию на то, что он в этот раз не наплюёт на её послание. Хотя бы в этот раз. В субботу Тео так и не появился в школе, и Гермиона была этому даже рада, пока в памяти не всплыли злосчастное письмо и отпечаток помады на его воротнике, которые были подкреплены огромным сомнением в словах Забини. Может, она всё ещё там? Думать об этом не хотелось, но девушка не владела окклюменцией, и сомнения терзали её как ночью, так и утром следующего дня. Они терзали ее теперь всегда. Нотт мог воспользоваться ситуацией, раз всё-таки нашёл себе увлечение, хоть и несерьёзное, в школе. Такое ли оно не серьёзное? Он буквально не расстаётся с ней в свободное от занятий время. Что ему мешает проводить это время с удовольствием для себя со мной? И так ли мысли обо мне, как он говорил, сбивают его настрой на интимную близость со служанкой? Гермиона была вымотана накручиванием себя. Залегли синяки под глазами, а сил приводить себя в порядок просто не осталось. Девушка не стала причёсываться, просто собрала свои пышные кудри в высокий хвост и взялась за записку, переписывая и сжигая её снова и снова, пока не сдали нервы, и перо не вывело краткое послание на клочке пергамента: Собрание старост: Понедельник, вторник, среда и четверг в семь вечера. Репетиция танца открывающего бал. Осталось отдать записку Лайзе, но, конечно, не самостоятельно, а там уже не её забота. Гермиона встретила Блейза и Луну перед входом в Большой зал — это уже вошло в привычку. Просьба вылетела сама собой: — Блейз, мне нужна твоя помощь. Передай, пожалуйста, Лайзе записку для Тео. Скажи, что она от декана, и это важно. Хорошо? — и всё же голос подрагивал от глупости затеи. Она ожидала расспросов, но получила лишь утвердительный кивок и понимающую улыбку. Блейз всё сделает, как она попросила, но стоит ли надеяться на блондинку, которая уже не рада сделке с Ноттом?