Под знаком мушкетёров.

Иногда, прежде чем раскрыть тайну того или иного места, подумайте - а не будет ли эта тайна стоить вам чего-то большего. В Париже есть немало удивительных мест, поражающих своей красотой и архитектурой, размерами и роскошью, которую не смог бы повторить ни один, даже самый умелый архитектор того времени. Но есть в Париже и такие места, от которых поначалу и не ожидаешь странностей, например: парк Ла-Шапель, расположенный на территории церкви святого Генриха. Сама церковь была уже совсем старая с выцветшими стенами, частично осыпавшимися иконами, треснутыми окнами и поблекшими крестами, однако стояла всё также гордо и крепко как и пятнадцать лет назад. А вот парк вокруг церкви, хоть и являл собой красиво и аккуратно подстриженные деревья и кусты, искусно выложенные мозаичные дорожки и мирно шумящие фонтаны имел о себе дурные слухи, что ходили по городу. Говорили, будто статуи, что стоят в парке по ночам оживают ибо зачастую работники и караульные обнаруживали их не на своих местах, отчего по всему городу распространилось предположение, будто статуи перемещаются по парку, оберегая его от посторонних. В то утро мушкетёры проснулись втроём так как д'Артаньян с прошлого вечера был послан капитаном на караул вместо пропавшего неизвестным образом гвардейца из полка Дезессара. За общим завтраком друзья обсуждали прошедшие караулы, по очереди отмечая, что из каждой роты пропало как минимум по пять человек и никто не знал куда. Но время шло, а гасконец всё не возвращался и мушкетёры начали порядком нервничать и волновался за друга. Не теряя времени друзья быстро собрались и поспешили к капитану, надеясь выяснить, что произошло и могут ли они помочь найти пропавших товарищей. Капитан мушкетёров объяснил, что положение дел крайне серьезное и с караула все гвардейцы и мушкетёры возвращаются едва живые, словно на них нападает нечто, нанося травмы и раны едва ли совместимые с жизнью. Трое друзей с глубоким удивлением слушали своего капитана, и едва ли хотели верить где именно караулили все пропавшие. — Все пропавшие кадеты несли караул в старом парке, окружающем церковь святого Генриха - де Тревиль положил перед друзьями карту с отмеченными постами. — Всё это очень странно, господа. — В тот парк почти никто не ходит - едва слышно пробормотал Портос, когда они покинули кабинет капитана. — Слишком уж много лет он пользуется дурной славой, отгоняя от себя людей. — В том то и дело, что караульные проводят всё время как снаружи, так и внутри парка - объяснил Арамис. — Так или иначе у них нет выбора, Арамис - сказал Атос. — Действительно - вставил Портос. — Они ведь выполняют волю своего короля и приказ своего капитана, и как бы то ни было они не в праве ослушаться ни того ни другого! Арамис не мог не согласиться с друзьями ведь они говорили правду мушкетёры действительно не могли ослушаться приказов как со стороны короля, так и со стороны капитана де Тревиля, а у караульных так у тех и вовсе не было выбора ибо одно слово поперёк приказа каралось жестоким наказанием. Однако, даже по возвращении домой мушкетёры не находили себе места от волнения за пропавших караульных, а самое главное за д'Артаньяна, о котором по прежнему не было известий. В конце-концов Портос и Арамис решили занять места двух пропавших сослуживцев, чтобы получить возможность обыскать окрестности парка Ла-Шапель, разгадать загадку пропажи товарищей и найти д'Артаньяна. Около девяти часов вечера Атос, скрепя сердце отпустил друзей на караул, а сам направился в Лувр, изъявив желание помочь гвардейцам полка Дезессара с очень неотложными делами. К тому времени как Портос и Арамис пришли к месту караула уже порядочно стемнело и мушкетёры с трудом отыскали уцелевших сослуживцев. Всех без исключения ощутимо трясло от плохо скрываемого ужаса, казалось всем очень не хотелось находиться в этом парке ночью и по лицам всех присутствующих это было отчётливо видно. Съедающие их страх и беспокойство и бегающие по всем сторонам глаза выдавали то, что молодые люди и впрямь напуганы чем-то странным. Время близилось к одиннадцати вечера и караульные нехотя разбрелись по своим постам. Страх съедал их с головой, везде на них смотрели ангельские лица парковых скульптур, которые казалось следили за мушкетёрами поворачивая головы туда, где раздавались тихие шорохи шагов. Портос и Арамис медленно обходили каждый уголок парка, стараясь найти хоть что-то, что помогло бы им найти и возможно спасти пропавших товарищей, однако как бы тщательно они ни искали, сколько бы ни составляли разных предположений о случившемся всё было тщетно. Неожиданно, Арамис услышал за спиной шорох и обернулся, однако никого не обнаружил, но стоило ему повернулся назад как взгляд мушкетёра остановился на лице Портоса: тот смотрел за его спину широко раскрытыми глазами, словно увидел привидение. — Что с вами, друг мой? - испуганно спросил Арамис, дотронувшись до плеча гиганта, отчего тот быстро пришёл в себя. — Статуя у тебя за спиной - с рваным выдохом проговорил Портос. — Она сдвинулась - при этих словах молодой человек обернулся на статую, почти сразу же убедившись в правоте друга. На старом месте статуи осталась только квадратная ямка, сама же статуя стояла совсем близко к друзьям. — Успокойтесь Портос. — Вам просто показалось? - сглотнув от страха сказал Арамис. — В таком случае идём - поторопил его Портос. — Нужно поскорее найти д'Артаньяна и остальных и убираться отсюда - с этими словами мушкетёр пошёл по дороге к старой церкви. — Да - со вздохом протянул Арамис, окинув статуи вокруг подозрительным взглядом и в этот же момент содрогнулся от страха. Минут через пять молодой человек понял, что упустил Портоса из виду и бросился догонять друга. С каждым шагом мушкетёр чувствовал, что за ним следят, начиная понимать, что статуи двигаются только когда на них никто не смотрит и все время оглядывался назад, чтобы вновь и вновь увидеть замирающие в других позах статуи. Арамис боялся даже моргать, дабы не стать их добычей и хотя это были всего лишь статуи, осознание того, что они ведут ночную жизнь и возможно убивают приходящих сюда людей вселяло неизгладимый страх, от которого хотелось поскорее сбежать. Молодой мушкетёр шёл вглубь парка, следуя по следам крови на вымощенных чёрным камнем дорожках. Арамис шёл тихо, будто боясь спугнуть кого-то, и отчётливо прислушиваясь к неясным шорохам за спиной. Никогда в жизни молодой человек не был так напуган, даже пожар в монастыре его отца не оставил сердце столько страха, сколько оставляло сейчас это место и ему хотелось только одного: найти друзей и бежать подальше из этого проклятого парка. Спустя час блужданий по парковым дорожкам Арамис вышел на широкую аккуратно выстриженную поляну покрытую неглубокими ямками самых разных форм, в центре стояла высокая, покрытая ярким лунным светом церковь из бледно-бежевого камня, с резными окнами из цветного стекла и двумя разной высоты куполами, на каждой из которых возвышались два сверкающих серебряных креста. Арамис застыл в ужасе, однако не вид старой церкви испугал мушкетёра: путь к ней был обставлен статуями, в которых он узнал пропавших и очень напуганных солдат королевского полка, возле дверей церкви нашлась ещё одна статуя, в которой молодой человек узнал д'Артаньяна: бедный гасконец застыл, преграждая руками путь своему взгляду, а на лице застыло выражение глубокого ужаса, словно что-то приближалось к нему вынуждая посмотреть на себя и по всей видимости это что-то и держало в страхе весь Париж. Неожиданно, за спиной послышались тихие завывания, чем-то сравнимые с молитвами и Арамис обернулся, чтобы увидеть стоящие в ряд статуи плачущих ангелов. Понимая, что они пришли за ним молодой мушкетёр бросился в старую церковь благо двери её закрывались, и укрывшись на втором этаже под самыми колоколами упал на колени перед витражом из двенадцати икон начал читать молитву. С каждым словом ему казалось, будто кто-то связывает его, а горло всё крепче сжимают каменные пальцы, однако Арамис продолжал говорить, даже когда дышать стало практически нечем. — Помогите мне - сквозь скопившиеся в глазах слёзы молодой человек окинул молящим взглядом яркий переливающийся витраж, заливающий всё вокруг мягким светом и последние слова молитвы оборвались с тихим хрипом. — Арамис - позвал его кто-то и голос этот мушкетёр не перепутал бы ни с каким другим. — Арамис, друг мой очнитесь - Портос склонился над другом, освобождая от верёвок и без того бледные руки, в эту секунду молодой человек открыл глаза. — Портос, как же я рад что с вами всё в порядке - с мягкой улыбкой сказал Арамис, поднимаясь на ноги. — Я искал вас ибо эти статуи бродят по всему парку - признался мушкетёр. — Я боялся, что вас убили. — Всё хорошо, друг мой - успокоил его Арамис. — Где пропавшие, вы нашли их? — Я проводил их к воротам и они уже на пути в полк - объяснил Портос. — Однако же, выйти отсюда куда сложнее, чем войти, потому нам пришлось загородить все проходы, чтобы за нами не погнались. Друзья вышли из старой церкви и неожиданно вновь столкнулись со статуями и несмотря на то, что это были ангелы самых разных размеров, внешности, поз и эмоций сейчас они больше всего напоминали демонов, готовых разорвать тех кто перед ними стоял. Едва заметив на глазах ангелов густые чёрные слёзы Арамис снял с шеи крест, начиная понимать, что именно не так. — Sanctus* - крикнул мушкетёр, отчего статуи невольно отступили. Арамис поднял крест к небу и через него прошла волна чистого лунного света, вкупе с мелодичным голосом укрывая всю территорию парка и отражаясь так словно мушкетёр держал в руке серебряное зеркало, а стоило белому свету рассеяться как Портос увидел стоящие на своих местах статуи, а в двух шагах от него стоял Арамис в белой одежде с голубыми краями ворота и рукавов и со сверкающим крестом в руках. По парку друзья шли молча иногда поглядывая вокруг и улыбаясь друг другу, как вдруг возле ворот увидели фигуру человека: им оказался Атос, который за время выполнения срочных дел в полку сильно волновался за друзей потому испросил у капитана разрешение отправится на их поиски и был несказанно рад увидеть их живыми и здоровыми. — Портос, Арамис - крикнул граф заметив друзей и те недолго думая кинулись в его объятия. — Все в полку очень волновались за вас. — Где вас носило чёрт возьми? — Успокойся, мой друг. — Всё хорошо - сказал Портос глядя в бледное от волнения лицо молодого графа. — Это я и без вас понял, Портос. — Однако как же вы заставили этих чудовищ прийти в себя? - Атос обвёл рукой территории парка, где стояли теперь мирные и улыбающиеся статуи. — Арамис их усмирил - Портос всё с такой же весёлой улыбкой обнял друга, на что тот также улыбнулся. — И хорошо - сказал Атос. — Идёмте друзья, уже поздно - добавил он, ещё раз оглянувшись на отдающий ярким светом блестящий золотой крест церкви святого Генриха.