Чай, сочувствие и волейбол

      До звонка оставалось едва-едва. И тогда вся толпа школьников хлынет на улицу через школьные ворота. Их ждали выходные, отведённые практически у всех на учебную подготовку.       Выбор заключался в том, идти ли ей на тренировку или готовиться к экзаменам. Была пятница, двадцать седьмое мая, а экзамены назначили на последние числа месяца. Как раз понедельник и вторник. И потом полтора месяца до начала каникул. Прелесть, если бы Харуку не трясло от мысли о преграде, отделяющей от них. Она была уверена в японском и английском, не очень боялась за математику, да и обществознание не вызывало у неё огромных трудностей. Но химия, уродливый камень преткновения, вечно мешалась. Харука её правда не любила, прямо ненавидела. Иногда ненависть утихала (например, во время каникул), но как только подходило что-то серьёзное, она вновь вспыхивала. Харука считала нечестным, что из-за того, что ей что-то не даётся, она может остаться на второй год и завалить свою жизнь. Очень по-дурацки.       Но раньше она просто тонула в этом омуте, одиноко и совсем безнадёжно. А сейчас вроде как появился тот, кто протянул ей руку. Сугавара даже не требовал ничего взамен и был с ней аккуратен. Харука не знала, как долго он будет вытягивать её из трясины не знания, не отдёрнет ли руку в один момент. Она вообще не особо доверяла людям, они были ненадёжны. Она вообще считала, что рассчитывать в полной мере можно лишь на себя. Или на кого-то такого, кто близок твоему сердцу, кого ты любишь. Ну вот как Сокудо или Йошито, например. Но в химии ни Сокудо, ни Йошито помочь не могли. А Сугавара мог.       Харука испытывала странное чувство, будто разрывалась между двумя сторонами (вдвойне странно было, что такое состояние в последнее время сделалось слишком привычным). Она должна была окончательно решить, что Сугавара-сан — не тот, к кому она питает доверие, и успокоиться, потому что тогда её убеждения окажутся верны. Или ей надо признать его человеком, который для неё наравне с Сокудо. Но это было бы уже слишком. Сугавара ведь совсем не тот, кого она может так… Да они даже знакомы едва ли месяц. Они — чужие. Не родные, даже не друзья, не приятели. Максимум товарищи, и то с натяжкой. Сугавара относился к ней по-доброму, а она всё чаще отвечала хмуростью. Харуке так не хотелось, но как-то само вырывалось. Слишком сильно на неё влияло происходящее с ней, хоть Харука и старалась прятать это в глубине себя и никому не показывать. А показывать было нельзя, иначе её посчитают совсем слабой и малодушной.       — Вот блин, — тихо вздохнула Масуми и расстроенно оттопырила губу, — ручка не пишет.       Харука протянула ей запасную и бросила:       — На.       — О-о! — просияла Масуми, выхватив ручку. — Здорово, спасибо. Опа, домой!       За дверьми мелодия разлилась по коридору, и сенсей махнул рукой, отпуская класс. Харука попрощалась с Масуми, а сама осталась в школе — у неё была договорённость с Сугаварой на последнюю их встречу перед экзаменами. Так сказать, её последний шанс. Но Харука, сказать честно, не очень на этот шанс надеялась.       — Юхи-сан! — воскликнул Сугавара в опустевшем коридоре. Харука обернулась, и он сказал: — Привет. Ну что, пошли?       — Пошли, — согласилась Харука. — Я…       Сугавара замахал руками.       — Да, я помню, что во вторник уже вы сдаёте. Не бойся, всё будет хорошо. Мы же учили? Учили. Ты справляешься.       Харука не была в этом так уверена, но спорить не хотелось.       — У вас только неорганика, это не сложно. Поверь. Я сдавал в прошлом году, я помню. Кажется, было много про окислительные реакции… А, хотя, всё может поменяться.       Сугавара улыбнулся ей, но тут же увидел, как Харука на него смотрит, и спешно добавил:       — Ну, это так. Ты просто не думай, что всё будет сложно. Делай постепенно, номер за номером, так и не заметишь, как дойдёшь до конца.       — Ладно, — сухо бросила она. — Идём уже.       В классе было тепло. Первым делом Сугавара решил повторить деление на металлы и неметаллы, потом прогнал Харуку по обратимым реакциям, и она прорешала несколько примеров. Вроде недурно, она даже не слишком долго думала над ними. А потом начались свойства элементов, и тут Харука дала сбой. Она заторопилась и снова перепутала калий с кальцием. Это взволновало её, и она, хмурая, стала спешно исправляться, её пальцы нервно забарабанили по парте.       Сугавара сначала слушал. Наверное, ему было трудно сохранять ровное лицо, слушая запинки и ошибки, но Харуку это не особенно заботило. А потом он вздохнул, накрыл её ладонь своей и прижал к столу. Харука дёрнулась и дико уставилась на него.       — Спокойно, Юхи-сан. Пожалуйста, не дерись, — попросил Сугавара.       — Я и не умею, — пробормотала она первое, что пришло в голову, и выдернула руку из-под его ладони. Захотелось сказать: «Не надо так делать», но она промолчала.       — Не дрожи. Я же не ругаю, — вздохнул Сугавара и вымученно улыбнулся.       «И правда, — подумала Харука. — Но мне всё равно». и лучше бы он ругался. Тогда она бы хоть не испытывала вину за осечки. Какой бы чёрствой Харука не была, она не могла пользоваться добродушием и ничего не отдавать в ответ бесконечно.       Сугавара смотрел на неё так, будто думал, не бросить ли всё сейчас и не сбежать. И Харука отлично понимала почему. Но когда он заговорил, голос его был спокойным.       — Мы просто повторяем Юхи-сан. Экзамены, тем более промежуточные, это не страшно. Их все сдают.       Харука вздёрнула бровь и уставилась на него.       — Ну ладно-ладно, — тут же поправился Сугавара, помотав головой, — не все. Но всё равно большинство. А если не сдать, всё равно можно заново написать. Да даже если…       Он вдруг запнулся и отвёл взгляд. Харука поняла, что он хотел сказать: «Да даже если не сдать вообще, ничего». Сугавара, конечно, был прав. Если не сдашь экзамены (даже если выпускные) снова, тебя могут оставить на второй год, но (Харука была уверена, что Сугавара скажет так) это ничего страшного, можно попытаться на следующий. Но она не могла. У матери не хватит денег платить за ещё один школьный год, или она попросту не захочет. А уж если Харука завалит эти экзамены, она была уверена, что и с последующими всё будет не лучше. При низком балле школа не очень охотно брала. Ну, оно и понятно, неудачники никому не нужны. И Харука не хотела быть такой. Потому что если ты лучший, все тебя уважают. И, что самое главное, ты чувствуешь собственную ценность.       В общем, ей необходимо было сдать и всё тут.       — Так, давай ещё раз. Юхи-сан, поверь, ты всё помнишь. Просто… Чуть-чуть ошиблась, так бывает. Ну, у всех случаются осечки.       «Осечки не должны случаться постоянно», — подумала она, начиная раздражаться, и повиновалась Сугаваре. Он называл элемент и просил её медленно, вдумчиво рассказать о нём. Иногда подсказывал, но Харука понимала, что на тесте Сугавары, шепчущего ответы на ухо, не будет.       — Здорово, — выдохнул Сугавара, когда она домучила все элементы в их коротком списке. Кажется, он уже порядком устал.       Харука быстро посмотрела на часы. Ого, уже шестой час. Сугавара проследил за её взглядом и спросил:       — Ой, что, тебе уже пора? Если хочешь, можем закончить.       — Нет, — оборвала она, — мне нужно ещё.       — О, ну как знаешь. Скажи, как устанешь, тогда разойдёмся.       Харука машинально кивнула, хотя прекрасно знала, что не скажет. Ей нужно было добить химию, и даже если она скопытится тут, то учить будет до последнего. Потому что нужно быть лучше, чем остальные, иначе она ничего из себя не представляет. Остальным этому правилу следовать конечно, не обязательно. Харука и не думала требовать этого от них, они не она. А вот ей это жизненно необходимо. У неё порой появлялось желание кинуться прямо в волны, когда бушует шторм. Конечно, желание неразумное, оно внезапно накатывало и так же исчезало. Исполнять его Харука не собиралась. Но иногда очень уж хотелось — в моменты, когда она чувствовала себя жалкой и не нужной себе.       — Теперь давай немного органики. Вы недавно проходили… О, алканы проходили. Замечательно.       Эти алканы вымотали Харуке всю душу. Она помнила, как в час ночи пыталась построить их по формуле, когда перед глазами уже всё плыло. Ужасное развлечение.       Когда Сугавара спрашивал порядок алканов и попросил начертить их схему, Харука воспряла духом: она помнила. Действительно помнила пройденное, даже как-то непривычно. Не зря значит корпела над учебником и тетрадью. Но когда они опять перешли к свойствам, Харука подумала, что сейчас наглупит, и захлопнула учебник.       Сугавара опешил, лицо у него удивлённо вытянулось. Наверное, отчасти потому, что в учебнике оказалась зажата его ладонь.       — Ой, — пробормотала Харука, нахмурившись, и поспешила раскрыть учебник. — Извини.       — Да ничего, — выдавил Сугавара и посмотрел на неё с некоторой настороженностью. — Юхи-сан, что с тобой? Всё в порядке?       Кажется, Сугавару она напугала. Ну всё, полетели. Харука плотно сжала губы, чувствуя, как они кривятся. Живот скрутило. От того, что она не ела с утра, наверное. Харука вдруг поняла, что нога у неё дрожит и дробно стучит по полу.       — Пожалуйста, не дрожи, — с нажимом попросил Сугавара. — Тебе холодно? Или из-за простуды, да?       — Нет, — тихо ответила Харука, заставив себя замереть. — Всё в порядке.       Сугавара недоверчиво нахмурился, но отвечать ничего не стал. Вместо этого он сказал:       — Давай по порядку. Вот что знаешь, то и говори. Если что, я добавлю. А ты запомнишь. Хорошо?       Было ясно, что ему надоело с ней возиться. Харука его отлично понимала, кому угодно надоело бы. Ей тоже. Поэтому она не должна была подорвать его уважение к себе, если от него ещё что-то осталось.       Харука неуверенно кивнула и попыталась вспомнить, что там алканы делают. Но всё вдруг спуталось. Она нахмурилась, беспомощно забегала взглядом по странице, попыталась выцепить что-то из памяти, но, но… В голове было пусто. Как чистый лист, будто и не было никаких конспектов. Но она же учила, она же записывала всё, она же помнила до этого. Неужели она настолько безнадёжна?..       Ками-сана, почему?       А Сугавара так пытался ей помочь, терпеливо объяснял и показывал. По крайней мере, до этого момента. Кажется, искренне переживал за неё. Ну нет. Харука не могла так. Она ведь должна…       Вдруг ей в голову пришло Простое осознание.       — Я не сдам, — сказала Харука, уставившись в тетрадь невидящим взглядом.       Сугавара странно посмотрел на неё. За сегодня странных взглядов у них друг на друга было сполна.       — И почему это?       — Я… Не сдам, — сипло повторила она. В голове было всё та же пусто, лишь одна эта мысль больно пульсировала.       Сугавара тихо вздохнул, откинулся на спинку стула и скрестил руки. Подняв взгляд, он долго смотрел на потолок и не проронил ни слова. Лицо у него было непроницаемое, он будто не злился, не был огорчён, не пришёл в возмущение, будто не чувствовал вообще ничего. Но Харука чувствовала, что это не так. А ей было стыдно и страшно за то, что всё так обернулось. Она ссутулилась, положила руки на колени и тупо глазела на на потёртые носки школьных туфель.       — Ну нет, — вдруг решительно сказал Сугавара. — Нет, так не пойдёт. Юхи-сан, прошу, послушай. Внимательно слушай, договорились?       Она кивнула, не поднимая хмурого взгляда. И чужие руки вдруг нырнули под её подбородок и требовательно подняли вверх. Харука удивлённо моргнула, встретившись с серьёзным взглядом Сугавары, едва не забыла, как дышать.       — Мы с тобой с апреля учим химию. Помнишь, ты искала человека, который знает химию?       Она снова кивнула, чувствуя себя крайне неприятно. К счастью, руки Сугавара почти сразу убрал.       — Вот. И я ведь нашёлся.       Харука подумала, что это очень странная речь, будто говорят они про того, кого она искала всю жизнь. Но перебивать она не стала. Сугавара выглядел таким вдумчивым и даже суровым, что она попросту не решилась.       — И я обещал, что научу тебя химии. Может, не на блестящем уровне, я сам до такого не дотягиваю. Но на хорошем точно. Обещал? Обещал. А я держу обещания. И мы ведь с тобой занимались, Юхи-сан, так много. Я и не вспомню, сколько раз мы оставались после уроков.       Харука задумалась над этим и поняла, что тоже не помнит. Может, у неё просто была плохая память, отсюда и все проблемы? А Сугавара продолжил негромким, но твёрдым голосом:       — И ты хочешь сдать тесты хорошо. Я знаю, что хочешь. Не может же всё уйти в никуда, пройти просто так? Мы ведь не зря всё повторяли? Скажи. Пожалуйста, скажи, если ты считаешь, что не зря.       — Да, — хрипло согласилась Харука, надеясь, что она не обманывает себя.       Сугавара кивнул и расслабился.       — Просто я не хочу, чтобы всё было просто так, — тихо сказал он, опустив взгляд. — Знаешь… Я ведь тоже переживаю. У меня тоже промежуточные. И для меня объяснять тебе тоже не очень просто было. Ты иногда… Ну, скажем так, не всё понимала.       Харука хмуро уставилась на него, потому что предпочитала, чтобы люди говорили правду. Не «не всё понимала», а откровенно тупила и не могла запомнить простые вещи. Сугавара был слишком мягок, и это её нервировало. От того, что он тактично умаляет её промахи, положение дел не изменится.       — Всё, — вдруг сказал Сугавара, закрыв тетрадь, и внутри у Харуки что-то оборвалось. — На сегодня всё, дома ещё повторишь. Давай по домам. Ты уже уставшая. Да и я не могу больше.       Харука хотела было возразить, но поняла, что это было бы слишком эгоистично. Она, конечно, эгоистка, но не настолько. Вид у Сугавары и правда был уже вымученный. В частности, из-за неё. Харука решила попрощаться с ним у раздевалки и задержалась, чтобы не идти вместе с Сугаварой. Побродив около окна в конце коридора, она вышла из школы и огляделась по сторонам. Никого не было. Здорово. Теперь она могла идти домой, почти не испытывая груз вины.

***

      Перед кабинетом собралась целая толпа. Весь поток первогодок ждал, когда их пустят в кабинет и раздадут тесты по естественным наукам. Математика с языками остались позади, и Харука думала, что справилась. Результаты должны были огласить назавтра       Она стояла у стенки, заткнув уши, и повторяла. Метан, этан, бутан… Нет, сначала пропан. Так, пропан, бутан, пентан, гексан…       Слева началось волнение — кто-то пытался пробиться через толпу, и Харука сначала не обратила внимания, но потом её потормошили за локоть, оттопыренный в сторону. Она резко обернулась, отняв руки от ушей, увидела Сугавару. Тот был непривычно растрёпан, тяжело дышал, и лицо у него раскраснелось.       — Ой, сейчас… — выдохнул он, оперевшись о колени, потом выпрямился и кивнул Харуке. — Привет. А я тебя зову-зову, а ты молчишь.       — Не слышала, — бросила Харука и снова на секунду заткнула уши. — Слишком шумно, мне мешают.       — Понимаю, — улыбнулся Сугавара, — они такие. Ну… как? Не волнуешься так больше?       Он выглядел несравнимо свежее и спокойнее, чем в пятницу. Харука помотала головой       — Больше нет. Сейчас мне всё равно.       Сугавара тихо фыркнул.       — Ну да, и так бывает. Ладно, так и давай. И знай: ты правда всё помнишь. Ты учила. Ну, мы учили. Надеюсь, дома ты тоже что-то читала.       Харука покивала. Все выходные она отвела под штудирование конспектов.       — Отлично. Всё, как напишешь… Скинь мне смс-ку. Хорошо?       — Зачем? — недоумённо спросила она.       Перемена вдруг закончилась, звонок стал разгонять ребят по классам. Сугавара охнул, ухватился за лямку рюкзака и спешно ответил:       — Чтобы я не волновался. Ну, скажи, как там всё.       Харуке казалось, что её экзамены (её же проблемы) — слишком сомнительный повод для его волнения, но всё же кивнула. Сугавара бросился к лестнице, но на бегу обернулся.       — Удачи, Юхи-сан! — крикнул он, перебивая школьный шум.       Она даже забыла ответить и проводила его растерянным взглядом, а потом поняла, что все уже вошли. Харука спешно заскочила в класс и заняла парту. Им выдали тесты, она взялась за ручку, пробегая взглядом по заданиям. И она вдруг поняла, что напишет. Спокойный голос Сугавары звучал в памяти на некоторых заданиях. Харука помнила, как они это решали, как Сугавара чертил в её тетради карандашом и объяснял, что значат все закорючки. И правда, стоило ли вообще волноваться и расстраивать его такими плохими словами, что она не сдаст? И это после его бескорыстно протянутой руки?       В среду им всем раздали проверенные тесты. Харука ощущала необычайное равнодушие. Хотя была в нём и капелька чувства собственного превосходства. За эти годы химия вынула Харуке всю душу. А теперь Харука сама её победила. Приятно-то до чего было, словно собственноручно искромсала химию и втоптала в землю.       В уголке, обведённые красной ручкой, алели баллы. Харука сначала не посмотрела туда, споткнувшись о номер, в котором обозначили ошибку. Но потом всё же перевела взгляд на долгожданное число. Там значилось «74». Не гениально и даже не хорошо. Но для неё это было славно.       Рот у неё дёрнулся, но в улыбку не расползся. Захотелось вдруг написать Сугаваре — обрадовать. После экзаменов она отправила ему короткое сообщение: «Я написала, всё было нормально», а он в ответ выкатил целое поздравление. Харука решительно не понимала смысла этого, но ей даже сделалось приятно. А сейчас она может показать результат.       Харука поняла ещё кое-что и с волнением подумала, а что будет с их с Сугаварой встречами сейчас, после теста. Всё сдано, помощь ей больше не требуется. Хотя впереди ещё зимние… Харука не думала, что ухватится за следующие экзамены, как за спасительный круг. Если Сугавара согласится, то они продолжат видеться аж до декабря. А потом, может, и до марта. Правда, надо будет как-то уговорить его, вряд ли Сугавару обрадует перспектива возиться с ней до конца года. Но это мелочи. Он ведь добрый. Харука успокоилась и решила, что обязательно скажет ему об этом. Всё-таки ей не хотелось прекращать их небольшие занятия, пускай даже и по химии.