Две стороны Луны

      Вики ждала Селену в её спальне, сидя на кровати и нервно качаясь взад-вперёд. Она вскочила, стоило Селене открыть дверь и переступить порог.       — Что он тебе сказал? — Уокер тут же накинулась с расспросами, но Селена, у которой голова просто трещала, а щёки по-прежнему горели стыдливым румянцем, только неопределённо махнула рукой.       — Я не очень-то его поняла, — слукавила она. По правде сказать, в этом была доля правды. Всю дорогу от покоев Мальбонте до своего «люксового номера» она плелась с опущенной головой, чётко обдумывая каждое произнесённое Мальбонте слово, но те всё равно отказывались складываться в мало-мальски адекватную картину. Хорошо хоть пернатый узкоглазый выродок, труп, дед или Ости не повстречались на пути, а то бы она точно сорвалась на них, потому что нервы просто звенели. Кто знает, чем бы это закончилось… а впрочем… Селену оберегал их предводитель. Подумав об этом, она поморщилась. По крайней мере, хоть что-то стало ясно. Она — его потенциальный тёмный сосуд… в то время, как Вики — светлый.       «Один чёрный, другой белый — два весёлых сосуда».       Селена ухмыльнулась новой интерпретации старой песенки, взглянув на кузину так, словно не ожидала её здесь увидеть. Неловкость и чувство вины из-за того, что не заступилась за неё, мешали начать разговор. Селена бегло оглядела узкую постель.       — Нам придётся спать вместе, но всё лучше, чем в казармах. Надеюсь, ты меня не стесняешься.       Она прошла к шкафу и открыла его.       «Мда… надо срочно где-нибудь раздобыть нижнее бельё… желательно не б.у.».       Вики наблюдала за ней с угрюмым осуждением.       — Почему ты присоединилась к нему, Селена? Как ты вообще здесь оказалась?! Ты правда ему веришь?       Вопросы… вопросы… дурацкие вопросы. На смену неловкости пришло усталое раздражение. Селена перестала делать вид, что старательно изучает скудный гардероб, и повернулась к Вики, скрестив на груди руки.       — Начнем с того, что я ни к кому не присоединялась, — заявила она властным тоном начальницы, словно собиралась отсчитать кузину за плохо проделанную работу. Лучшая защита — нападение.       — Мне нет дела до ваших войн и разборок. Я не знаю, как оказалась здесь, но неделька у меня выдалась та ещё! Поэтому я прошу тебя, Вики, не нужно смотреть на меня с таким немым обвинением!       Уокер тут же опустила глаза, перед этим дважды хлопнув ресницами. Она не ожидала такого напора от Селены, пыл которой немного утих, и она вздохнула.       — Я лишь хочу вернуться домой к своей работе, — она села на кровать рядом с родственницей, — это всё, чего я хочу.       — Но это невозможно, Селена, — с грустью ответила Вики, — ты мертва, и пути на землю для нас больше нет.       — Но я не мертва, — пожала плечами Селена, порывисто встав и отойдя в сторону. Она стащила с себя жутко надоевшее за день платье, надеясь, что кузину не сильно смутит её нагота, и завернулась в какой-то просторный балахон, напоминающий халат.       — У меня ведь нет крыльев, как у вас всех, и чувствую я себя вполне… смертной.       — Как это? Разве это возможно? — Вики в недоумении покосилась на неё, но Селена только пожала плечами.       — Говорю же, та ещё неделька выдалась. Мне остаётся надеяться, что это скоро закончится.       «Хотя надежда на это тает с каждым новым днём в этом мире… и каждым новым откровением Мальбонте».       Селена расправила постель и снова села на неё, указав Вики на шкаф.       — Там есть, во что переодеться. А вот с душем у них тут очень сложно.       Казалось, эти незатейливо брошенные слова на миг разрядили обстановку. Вики стащила с себя пропитанный грязью и пОтом странный костюм с ремешками, завернулась в найденное тряпьё и легла на кровать. В спальне зверски холодно, а им придётся делить одно одеяло на двоих, чтобы согреться. Ну или… порубить топором чёртов шкаф и развести огонь.       Селена погасила свечу и тоже легла. Они обе смотрели в потолок, соприкасаясь только пальцами рук. Благо, комплекция обеих позволяла улечься без особых неудобств. Селена на сон и не надеялась. Мысли, опасения и фантазии кружились в вальсе в её мозгах. Вики первая прервала повисшую тишину:       — Мы выберемся отсюда, я в это верю, — прошептала она, едва задев Селену ладонью.       — Мы? Ты же не можешь вернуться на землю? — спросила она, незаметно убрав свою руку подальше от пальцев Вики. Прикасаться к кузине под одеялом — было как-то странно. Но не из-за чёртовых предубеждений, а из-за того, что что-то в Селене отзывалось на её присутствие, но она пока не могла интерпретировать эти новые чувства. Вики повернула к ней голову, уставившись на профиль родственницы.       — Я о побеге из этого чертового лагеря. Нужно полететь к маме. Она или кто-то из Серафимов, наверняка, смогут ответить, почему ты попала на Небеса, будучи живой, — голос Вики утратил заговорщическую воинственность и погрустнел, словно Селена случайно тронула старую рану в её душе, — таким, как я, на землю больше никогда не вернуться. Я — мертва.       «Нет уж, к любимой тётушке я точно не полечу», — решила для себя Селена, — «особенно после этой фигни с сосудами для Мальбонте. Не знаю, как они обращаются с Вики, но, если прознают ещё и обо мне, это может привести к серьёзным проблемам. Мальбонте, по крайней мере, ничего мне не сделает».       — Даже если вырвать крылья, как родителям Мальбонте? — спросила Селена, совершенно не понимая, что в этом такого страшного. Но для бессмертных это считалось наивысшей мерой божественного наказания.       «Лишиться пёрышек — самый большой страх тех, кто живёт вечно. Какой абсурд. Конечно, на земле придётся работать всю жизнь, стареть, превращаться с годами в дряхлых сгорбленных и, что самое неприятное, беспомощных существ, но… это же лучше, чем смерть?».       Взгляд Вики говорил о том, что та не оценила иронию. Она смотрела так, словно Селена только что обесценила каждое из её сияющих новых конечностей. Вики поёрзала, приподнялась, шикнула. И Селена только сейчас поняла, что всё это время лежала на крыле. На мягком, большом и тёплом крыле Вики. То-то ей казалось, что подстилка стала не такой жёсткой, как раньше.       — Черт, прости… — выдавила она на грани смеха и отвращения, — не отдавила? Вики передёрнула плечами, сложила своё богатство за спиной так, что крылья прижались к лопаткам, и покачала головой.       — Нет. Их вырывают только рождённым ангелам и демонам. А тех, кто уже пришёл с земли, ждёт небытие.       — Тогда уж лучше с ними, — пожала плечами Селена, внимательно и с любопытством осматривая светлые пёрышки, несколько из которых лежало на подушке.       «Они ещё и сыпятся? Теперь выражение «курица общипанная» приобрело для меня новый смысл».       Но она решила не развивать эту тему и сдержала смешок.       — И как тебе… с ними? — Селена подняла руку, взяв одно из упавших перьев, и бросила его на пол. Вики пожала плечами, улыбнувшись.       — Поначалу было непривычно, они были слабыми, и я едва могла летать. Их нужно тренировать, как все прочие мышцы, и тогда полёты будут в радость.       Селену изумило то, с каким воодушевлением кузина рассказывала о своих крыльях, словно родилась с ними. Ей, похоже, нравилась её новая жизнь, несмотря на все сложности и военную обстановку.       — Нет уж… я предпочитаю летать только на самолёте, — картинно вздохнула Селена, и они обе рассмеялись. Беззаботно, почти, как в далёком детстве.       «Кстати о детстве…».       Селена снова подумала о Мальбонте и его рассказе, вызвавшем такой переворот в её закостеневшей от скепсиса холодной душе. Она поджала губы.       «Что же он такое сделал, что на него ополчился сам Бог? Что бы это ни было, он был испуганным ребенком… вряд ли это вышло специально. Но почему тогда нам рано знать правду?».       — Что-то ваш главный враг разоткровенничался сегодня, — начала Селена издалека, желая узнать и другую сторону конфликта, послушать версию Вики, сама не зная, зачем. Но раз им всем ещё предстоит вариться в одном супе, важно знать всё происходящее. Вики помрачнела, стиснула зубы от злости, и отвернулась.       — Его тяжелое детство не оправдывает всех тех плохих поступков, что он совершил.       — Например? — аккуратно спросила Селена, повернувшись набок и подперев ладонью голову. Ночные посиделки с подружками и сплетнями не были чем-то обыденным в её жизни, но что-то подсказывало, что кузина охотно поделится с ней наболевшим. И не ошиблось. Вики повернулась к ней так резко, что пряди её волос легонько хлестнули Селену по щеке.       — Он убил меня, Селена! Он отнял мою земную жизнь! — едва ли не прокричала Уокер, и всякий намёк на улыбку сполз с губ Селены. «Вот оно что…».       — По его приказу убили моего друга… и одного очень хорошего демона. Он намерен разрушить привычный мир и пролить ещё очень много крови. Им движет месть и ярость, и он не остановится.       Селена не знала, что на это ответить. Она, честно говоря, не думала, что ситуация настолько серьёзна. Но обстоятельства обретали весьма опасные обороты. Что, если Вики права, и они реально находятся сейчас в плену у обезумившего тирана, каким Уокер его и видела?       Но Мальбонте не казался Селене таковым… да к тому же одна из его пленников сейчас лежала без кандалов рядом с ней, хоть мало того не дала точного ответа на предложение присоединиться к ополчению, так ещё и по полной нахамила ему.       Но у Вики есть причины его ненавидеть. Селена не представляла, как бы чувствовала себя на месте кузины. Если бы кто-то убил её саму ради каких-то своих целей. Но с другой стороны… Вики не походила на ту, кто сломлен тоской о прежней жизни. А тётя Бекс, судя по её новому статусу, и вовсе на седьмом небе от счастья. Существует ли оно… это седьмое небо?       Селена поёжилась и промолчала. Она всегда боялась думать о смерти… Но сейчас понятия «жизнь» и «смерть» настолько перемешались в её разуме, что границы меж ними несомненно стёрлись. Выходит, смерть — это всего лишь новый этап жизни? То, что её погибшая кузина, сейчас рядом с ней живее всех живых — уже говорит напрямую: отчаиваться не стоит.       Но всё же… никто не мог так вероломно вторгнуться в её земное существование и оборвать его. Этого Селена простить бы не смогла.       — Давай спать, — сказала она, отсекая дальнейший разговор. В её груди поселилось смятение, но Селена заглушила его, целиком сосредоточившись на сне. Она понимала, что должна что-то сказать и как-то посочувствовать, но просто не находила слов. Поддерживать в трудную минуту кого-либо она никогда не умела… потому и не принимала никакие способы утешения в свой адрес. Вики тоже затихла и отвернулась, укутав себя своими пёрышками.       Как Селена и догадывалась, уснуть у неё не получалось. А стоило сознанию хоть на несколько минут провалиться в темноту, приходили сны.       Странные, пугающе реальные. Она видела Лиама… одетого в богатые бело-золотые одежды. Он стоял посреди поистине роскошного зала, в каких разве что жили богатейшие из королей в сказках, и мягко улыбался, протягивая к Селене руки. За его спиной сияли огромные золотые крылья. Его глаза лучились теплом, любовью и светом.       — Лилит… моя дорогая Лилит, — бархатный голос обволакивал слух, наполняя сердце нежностью.       Селена протянула ладони в ответ, но несколько неуверенно.       «Ох, Лиам… как же повезло Лилит, что несмотря на враждебно настроенный к ней мир, у неё всегда был ты».       Изящному юноше, будто сошедшему со страниц творений эпохи романтизма или сентиментализма, с длинными серебряными волосами и нежными глазами, удалось задеть часть души Селены. Как ни крути, он своей заботой и безмолвным участием, а также безграничным пониманием и принятием личности Лилит со всеми недостатками, просто не мог не подкупать. Селена даже тосковала из-за того, что у неё никогда не было такого надёжного плеча, на которое можно было бы опереться.       Лилит повезло больше, кем бы она ни была.       На миг проснувшись, Селена объяснила увиденное себе тем, что в её подсознании слишком многое наложилось друг на друга.       Видение растворилось, сменившись новым — тревожным. Селена снова оказалась во тьме. Та была столь непроглядной, что она не видела собственную вытянутую руку, которой пыталась что-то нащупать в пустом пространстве.       — Ты должна бороться, Лилит! — голос, ужасный, животный, льющийся будто из самой этой тьмы, заставил её замереть в неподдельном ужасе с вытянутой, словно просящей милостыню, рукой. — Тебя наказали несправедливо! Борись!       Она с трудом разлепила пересохшие от страха губы, сглотнув плотный ком, застрявший в горле.       — Я и так знаю, что несправедливо! И я борюсь! Но… Ты можешь мне помочь вновь обрести утерянное?! — она спрашивала, будто точно зная, к кому обращается, будто где-то в глубине души чувствуя, что обладатель этого страшного рычания, ей не враг. Селена даже будто бы знала его лицо… видела перед мысленным взором, но оно расплывалось, ускользало, хоть и другая часть её сознания… помнила даже имя. И голос ответил:       — Могу. Но наберись терпения и жди своего часа.       Пронзительный женский крик вырвал Селену из пелены пугающих видений. Она не сразу поняла, что этот вопль идёт не из глубины её подсознания, а извне. Открыла глаза и увидела, как Вики в новом жутком приступе лихорадки мечется по кровати, отчаянно сминая в кулаках простыни.       — Чёрт! Этого, блять, только не хватало! — выругалась Селена, вскочив, но абсолютно не зная, что делать. Бежать за лекарем? Куда? На улице глубокая ночь. Она сразу отмела этот вариант, решив, что нужно как-то унять приступ своими силами.       Селена, не раздумывая, бросилась к кузине, схватила её за плечи и, запрыгнув на кровать, прижала Вики к постели, оседлав её и навалившись на неё всем телом. Кожа Уокер горела так, что обычный человек бы умер от такой температуры, крупные капли пота стекали по её лбу. Она что-то беззвучно шептала, открывая и закрывая рот, словно выброшенная на берег рыба. Селена не могла разобрать ни слова, прижимая её, что есть сил, хотя Вики всё норовила вырваться.       «Вот дерьмо… надо было уговорить её остаться в спальне Мальбонте. Он бы точно знал, что делать», — подумала Селена, усиленно соображая, как остановить лихорадку.       «Не идти же к нему с просьбой помочь в конце-то концов!».       Она вновь посмотрела на искаженное в немой мольбе лицо родственницы, найдя в полумраке глазами какой-то тазик в углу. Всё, что Селена знала о методах избавления от жара, новостной лентой пронеслось перед глазами. Но то работало на людях, а вот пернатые — дело другое.       «Было бы неплохо принести воды и сделать холодный компресс, должно сработать, потому что лекарь так и делал. Но, блять, река далеко».       Селена пропустила момент, когда Вики внезапно вырвалась и вцепилась в её плечи мёртвой хваткой обжигающе горячих сухих ладоней. Селена прикусила губу от боли, попытавшись освободиться, но кузина держала на удивление крепко.       «С крыльями что ли добавляется и сила ебаного Халка, как приятный бонус?!»       — Вики, отпусти меня! Мне больно! — приказала Селена, но та не реагировала, лишь приподняла голову, приоткрыв закатившиеся глаза, в которых были видны одни лишь белки. Её пальцы оставляли на теле Селены синяки, ногти норовили того и гляди прорвать кожу. Селена, стиснув зубы, ударила Вики по щеке.       Хлоп. Не помогло. Ещё раз.       Хлоп.       — Да приди ты уже, блять, в себя! — сдавленно прорычала она, но тут Вики едва раскрыла рот, из которого вырвался маленький сгусток странного чёрного пара. Селена успела только распахнуть глаза от удивления, как сгусток влетел в неё, словно огромное насекомое, всачиваясь в нос и рот, обжигая горло, растекаясь по венам огненной лавой.       — Ааааа! — собственный крик она услышала отдалённо из-за свиста в ушах. Какой-то мощной волной её сбросило с Вики на пол, она сильно ударилась затылком об стену, но даже не заметила этого. Агония не отступала, боль была такая, что Селене казалось, будто её вены буквально горят. Она в безумной панике царапала свои руки в попытках сбить это невидимое пламя. Каталась по полу, истошно крича. Грудь разрывало, она не могла вдохнуть, царапая ногтями горло.       — Нгх! — кричать больше не могла, едва ли не теряя сознание от адской муки, которая вдруг резко прекратилась. Вики на постели тоже затихла, продолжая спать, будто ничего и не было. А Селена, лёжа на полу, как поломанная кукла, лихорадочно ловила ртом воздух, закрыв глаза и вцепившись руками в гребаные, плохо отшлифованные доски.       Дверь с грохотом распахнулась, и в комнату влетел азиат с обнаженным мечом.       — Какого хрена тут…?!       Селена была настолько слаба и шокирована, что не могла даже ответить. Но к её удивлению, пернатый быстро убрал меч в ножны и ринулся к ней. Она почувствовала, как его руки поднимают её.       — Вставай сейчас же! — рявкнул он, но Селена была не способна даже послать его куда подальше. На пороге возник ещё кто-то. Тот рыжий паренёк… Ади. Он настороженно глядел на Селену, но подбежал к Вики, потом вновь метнулся к двери, схватив ведро с водой. Окунул в него тряпку и принялся протирать Уокер лоб. Та медленно открыла глаза, что-то сказала ему, и снова погрузилась в тяжелый сон. Лихорадка её спала, ей стало гораздо лучше, чего нельзя было сказать о Селене, которая просто повисла в жёстких объятиях азиата, плохо соображая, что происходит вокруг.       — Надо сказать Мальбонте, — произнёс Ади, когда Вики снова уснула.       — Ночь на дворе! А он не любит, когда его беспокоят! — буркнул архидемон недовольно, — сами справимся.       Ади на это лишь закатил глаза, сочувственно посмотрев на Селену.       — А если она умрёт? Он с тебя голову снимет. Последнее, что слышала Селена перед тем, как провалиться во тьму, был мерзкий скрип зубов Саферия.       — Найди его, найди его, найди, — шептал голос в голове. Навязчиво и монотонно, как заевшая пластинка. Селена не реагировала. Её куда-то несли, но перед глазами чёрные и белые картинки сменяли друг друга, как в бесконечном слайд-шоу.       — Найди его, иначе умрешь…       <i>«Ну умру, подумаешь», — мысленно и абсолютно апатично отвечала она, — «всего-то останусь здесь навсегда и обрету крылья… стану жар-птицей».       Её губы слабо изогнулись в саркастичной ухмылке или ей только так показалось? Сознание уплывало, мозг отказывался посылать импульсы нервным окончаниям, потому и не последовало ни единой реакции на мысль о возможной скорой гибели. Но Голос рассмеялся. Гаденько, злобно.       — Неееет, Лилит, это твой последний шанс на жизнь. Другого нееееет. Ахахахах       — Пошёл нахрен, — буркнула Селена неподвижными губами, не понимая, с кем говорит и говорит ли вообще? Бред. Воспалённый бред утекающего рассудка. Она закрыла глаза, мотнула головой.       Ей казалось, она видит мальчика в темноте. Маленького, черноволосого и с глубокими тёмными глазами. Он кричал, ему было страшно. Страшно, как и ей в тот миг, когда она так и не смогла приблизиться к гробу родителей. Полное, тотальное отчаяние, сковывающее по рукам и ногам, замораживающее сердце.       — Не плачь… — вздохнула Селена, и имя мальчика сразу пришло на ум каким-то радостным озарением, — Мальбонте… Боль отпустит, но не сразу. Ты найдёшь в себе силы… найдёшь в себе силы… найдёшь в себе силы…       Собственный голос зазвучал бесконечно, словно эхо в горах. Селена снова провалилась куда-то, поняла, что падает, но не могла ничего с этим поделать. Мальчик стал отдаляться… растворяться среди бесконечной тьмы.       — Мальбонте! — крикнула Селена, потянувшись к нему, но что-то её держало, чьи-то невидимые огромные руки. Липкий страх пополз по коже тысячей жуков, и она вскрикнула в приступе брезгливости, — чёрт подери, не оставляй меня здесь, Мальбонте!</i>       — Я здесь, — услышала она сквозь тьму знакомый голос на грани насмешки, что тут же обрёл стальные нотки, — не бойся.       Последние слова невольно вселили в неё чувство абсолютной защищенности, уверенности в своей безопасности, какую Селена не получала от мира со дня смерти родителей. Ей даже стало не по себе.       Она чуть приоткрыла глаза. Это далось ей с таким трудом, словно её веки стали свинцовыми. Знакомые очертания комнаты принесли покой, разогнав необъяснимо сильную тревогу, но в то же время…       — Что я делаю в твоей постели? — спросила она слабо пересохшими губами. Сомнений быть не могло. Она лежала там же, где какими-то часами ранее сгорала от лихорадки Вики, — или у тебя тут госпиталь для раненых девушек? В ответ послышался смешок.       — Не для всех, — ответил Мальбонте, и Селена, наконец-то, разглядела его сквозь мутную пелену перед глазами. Он сидел всё в том же кресле, и вид у него был сонный. Волосы растрёпаны, перья — взъерошены. Камин снова горел, хоть свечи на комоде оплавились и потухли. Здесь было тепло, а подушка пахла… полынью и хвоей. Как сам Мальбонте…       Щёки Селены в момент порозовели от осознания, что он спал здесь только что, буквально за несколько минут до неё. Минут ведь? Она с сомнением покосилась на окно, но на улице по-прежнему стояла ночь.       — Какого чёрта со мной случилось? — прохрипела Селена, горло невыносимо жгло. Она чуть приподнялась на локтях, пытаясь понять, что чувствует. Кожа на руках была разодрана, на ней розовели полосы царапин от ногтей; некоторые кровоточили. Под подбородком тоже саднило. Но страшно было не это… что-то всё ещё текло по её сосудам густым ядом, причиняя болезненный дискомфорт и ломоту во всём теле. Но прежней адской боли Селена не почувствовала. Она потёрла глаза. — У Вики начался приступ, я пыталась её успокоить, а потом…       Селена провела ладонью по лицу и глубоко вздохнула, поджав колени к груди.       — Она чуть меня не убила! Мальбонте хмыкнул.       — Она не пыталась тебя убить.       Воспоминания разом воскресли в голове Селены, вызвав прилив раздражения. Она стиснула зубы, взглянув на мужчину в ожидании разъяснений, и он не заставил себя долго ждать.       — Я не зря предупредил тебя о том, что ты — тоже сосуд. Я не хотел этого говорить, потому что ты бы мне не поверила, но когда ты позвала Вики к себе, решил, что тебе нужно знать.       — Что знать? Что моя мёртвая кузина — теперь Халк, и будет швырять меня об стены, как игрушку? — выгнула бровь Селена, на что Мальбонте закатил глаза. Он хотел что-то пояснить, но она примирительно добавила:       — Да, ты прав. Я не особо тебе поверила, да и не особо поняла, о чём ты. Вообще решила, что ты просто ко мне так подкатываешь…       Мальбонте в удивлении вскинул брови, и губы его растянулись в усмешке. Но промолчал.       — Но… чёрт… что это?! — она снова в панике стала разглядывать свои руки, ощущая инородное движение под кожей, словно там ползали черви. Хотелось разодрать вены и выкинуть их.       — Вики неосознанно передала тебе часть моей силы, что так мучает её, — спокойно сказал Мальбонте, будто ничуть не удивлённый. Его взгляд скользнул по Селене. — Ей ведь стало лучше сразу после того, как это случилось?       — Мне было как-то не до того, чтобы следить за её самочувствием, — буркнула Селена, и улыбка её была пропитана сарказмом подстать словам. Снова слабость. Охнув, она рухнула обратно на постель, судорожно задышав. Воздуха не хватало, будто что-то давило на грудь.       — Но если в её случае лихорадку всего-лишь нужно перетерпеть, то с тобой всё иначе, — голос Мальбонте стал задумчивым и холодным, но Селена из последних сил сосредоточилась на нём, чтобы снова не отключиться. — Твоё человеческое тело слишком слабое даже для такой ничтожной крупицы моей силы. Селена нервно хлопнула глазами.       — Почему… я… вообще… приняла… эту… хрень? «Я же, блять, просто человек, а не… бессмертный труп с крыльями, как Вики».       Мальбонте не ответил. Он лишь смотрел на неё, долго, вдумчиво, словно что-то решая. Селена с трудом повернула голову и встретилась с ним взглядом. Её глаза были полны борьбы и сумасшедшей жажды жить. Хрен она позволит какой-то невидимой херне сжечь себя изнутри.       — Ты — не просто человек, — твёрдо сказал Мальбонте, — в тебе течёт кровь бессмертных, как и в Вики, как и в твоей тётке — Ребекке. Все вы — потомки моих родителей, доживших свой век на земле. Потому Ребекка и смогла выжить и добиться могущества на Небесах. Потому часть моей силы осталась в Вики… Потому и ты выдержишь это.       Он внимательно следил за её реакцией, но Селена смогла только саркастично ухмыльнуться. Нет, подобного рода информация была сейчас точно не для её пылающего сознания. Селена ничего не почувствовала, для неё это не имело значения. Даже если те ангел и демон, которых Мальбонте называл родителями, и были её далёкими предками, то что это меняет?       — Так вот, чего ты со мной так носишься, я — твоя внучатая племянница? — проговорила она с кислым лицом, — ты неплохо сохранился, дедуля.       Мальбонте рассмеялся. Искренне, по-мальчишески, но в следующий же миг привычно поджал губы.       — Ты права. Спустя столько лет, родство уже не имеет значения. Только кровь.       Кровь бессмертных… перемешанная столько тысяч раз. Глупости… или же нет? Селену уже ничего не удивляло. Она предпочла отложить раздумья об этом на потом.       — Чувствую себя героиней шоу о поиске пропавших родственников, — проговорила она, снова куда-то проваливаясь, но Мальбонте и в этот раз вырвал её из забвения своим равнодушным стальным тоном.       — Но дело не только в этом. Дело в тебе самой. В другой тебе, Лилит.       — Перестань ты уже говорить загадками, а то у меня взорвётся голова… — попросила она, усиленно сосредоточив взгляд на потолке. Он усмехнулся.       — Тебе нужно поспать. А ещё постараться не отвергать эту энергию, а принять её. Селена ощутила на себе его пронизывающий тяжелый взгляд и медленно повернула голову, ответив тем же. Она неторопливо рассматривала его каменное серьёзное лицо, изучая каждую черту.       — Легко тебе сказать… «принять её», — хмыкнула она, и Мальбонте пожал плечами, склонив голову набок, но взгляд не отвёл. Так они застыли, глядя друг на друга, но каждый думал о своём.       «Назвать его монстром язык не поворачивается… но и слова Вики не выходят из головы. Он убил её и угрожал убить снова, если та пойдёт против него. Он опасный, могущественный и невероятно целеустремленный».       Селена поняла, что чтобы сохранить рассудок, ей нужно на что-то отвлечься. И она негромко обратилась к сидящему около неё в кресле мужчине, по-прежнему не сводя с него глаз.       — Могу я задать тебе вопрос? Ответишь честно?       Мальбонте лишь прищурился, снова усмехнувшись. Но во взоре зажегся интерес напополам с настороженностью.       — Что ты хочешь знать?       Селена прикусила губу, замешкавшись, но всё же спросила:       — Если Вики откажется присоединиться к тебе, что ты намерен с ней делать?       Она видела, как Мальбонте напрягся. Его руки, лежащие на подлокотниках, сжались в кулаки, а крепкие мышцы обрели чёткие очертания. Но он ответил ровно, прямо и совершенно без эмоций:       — Я не трону её до войны. Дам возможность передумать и принять правильное решение. Но если она всё же пойдёт против меня, и мы столкнёмся в схватке на поле битвы, то тогда я убью её.       От такой прямолинейности, от жуткой серьёзности в голосе и решимости в чёрных глазах Селену бросило в дрожь. Ей было тяжело привыкнуть, что подобные жестокие речи звучат в этом мире не только в книгах и драматических фильмах, и не из уст отбитых маньяков… Устранение конкурентов в самом буквальном из всех смыслов для мира, где теперь живёт Вики — обычное явление.       Селена медленно выдохнула, переваривая услышанное, стараясь уложить это в голове по полочкам. Она помолчала немного, формулируя следующие слова, которые вскоре прозвучали:       — А почему, позволь узнать, ты всерьёз надеешься, что она присоединится к тебе? Ведь ты виновен в её смерти на земле.       Повисла пауза. Мальбонте никак не отреагировал на вопрос, что прозвучал довольно провокационно. Лишь отвёл в сторону глаза, обдумывая ответ. Такое не спрашивают в лоб, но Селена почему-то была уверена, что может с ним говорить откровенно даже на подобные темы. В её тоне не было ни намека на упрек или страх. Их взгляды снова столкнулись в немом поединке, но Селена выдержала с достоинством. Путь к отступлению был отрезан, и она ждала ответа. К её большому удивлению, увиливать он не стал.       — Я тогда был средоточием всего тёмного, что было во мне, а она для меня была какой-то смертной, которую я никогда не видел, — он улыбнулся, сжав пальцами деревянные подлокотники кресла, — все они были для меня лишь образами… пешками. И мне нужно было убить как можно больше пешек, чтобы поставить королю шах и мат. Всё просто.       — Ничего себе «просто»… — выдохнула Селена, неловко поёрзав в постели. Она пожалела, что начала этот разговор. Кровь забегала по венам, подстёгиваемая адреналином, и слабость отступила. Но ей на смену вернулись сомнения в полной адекватности Мальбонте, хоть она и по-прежнему не испытывала перед ним ни страха, ни раболепия.       Он несколько долгих секунд всматривался в её лицо, а затем невозмутимо добавил:       — Человеческая жизнь ничего не стоит, потому что она — как «пробник» перед чем-то большим.       Селена от такого пренебрежительного заявления вспыхнула, как бенгальский огонь, и даже нашла в себе силы приподняться.       — Ну, знаешь… Этот «пробник», например, мне очень важен. И куда важнее ваших небесных разборок. Думаю, то же самое чувствовала и Вики.       Мальбонте ничуть не смутил вызов в её глазах и возмущение в голосе. Он лишь коротко ухмыльнулся, и взгляд его сделался проницательнее.       — Важен даже после того, как ты потеряла всех, кого любила?       Селена прикусила губу. Слова, задевшие самые потаенные грани её души, вынудили потупиться и тяжело сглотнуть.       — Благодаря этим потерям, я стала той, кто я есть. И добилась всего сама, ни на кого не надеясь, — парировала она уверенно и твёрдо, со знакомой сталью в голосе. Но Мальбонте и в этот раз только горько усмехнулся каким-то своим мыслям.       — И так раз за разом.       — Что? — не поняла Селена, но по спине её побежали мурашки. Мальбонте не ответил, и лицо его вновь обрело подобие ледяной маски. Глаза стали суровыми, скулы заострились.       — Я тоже хочу задать тебе вопрос, — насмешливо сказал он и озвучил, не дожидаясь согласия Селены, — Если ради того, чтобы вернуться домой, тебе нужно было бы принести в жертву жизнь незнакомца, ты бы пошла на это?       Селена опешила, даже растерялась. Её взгляд заметался по комнате, а мысли нырнули в самый глубокий омут воспоминаний, чтобы проанализировать все предыдущие свои поступки и выудить единственно верный ответ.       — Я… не думаю, что я могла бы вот так просто кого-то убить, — призналась она, спустя какое-то время, — поэтому… тяжело сказать.       «Лукавишь, Селена», — поспешил подгадить внутренний голос, — «ты и без убийств много раз разрушала чужие жизни и переступала через них ради своей выгоды. Так чем же ты лучше?».       Мальбонте вдруг поднялся с кресла, шагнул к кровати и наклонился к Селене. Так близко, что его тёплое дыхание обожгло её лицо.       — Твоя жизнь в обмен на чью-то. Единственный шанс из миллиона на то, чтобы выбраться и отомстить? Тысячи лет ожидания во мраке и мучениях или долгожданная свобода, пусть и с кровью на руках. Что бы ты выбрала?       Его чёрные искрящиеся живым любопытством глаза внимательно, почти мучительно пожирали зрачки Селены, впитывая каждую скользнувшую в них мысль или эмоцию.       Селена вспомнила Мелоди и Мэри… и ту девочку в приюте… и даже тех чёртовых лошадей, отправленных из-за неё на бойню. Ей не составляло труда идти по головам к своей цели. Это был способ выживания. Естественный отбор, где побеждает сильнейший. И если на одну чашу весов положить разрушенную жизнь, испорченную репутацию и разбитое сердце, которое больше никогда не склеить, добавить ещё доведение до отчаянья и желания умереть, а на другую бросить убийство в прямом смысле слова… будут ли они равны?       Она поджала губы, нехотя признавая поражение.       — Да… — выдохнула она, глядя на Мальбонте с яростью и огнём в глазах, словно он только что заставил её вывернуть перед ним душу и обнажить самые тёмные уголки, хотя так и было, — я сделала бы то же самое… даже не будучи «средоточием всего тёмного, что есть во мне».       Селена даже передразнила его интонацию со злой гримасой, но её честное признание зажгло в расширившихся зрачках Мальбонте какой-то новый таинственный огонёк. Он облегчённо вздохнул и улыбнулся.       — Вот видишь… не такие уж мы и разные.       «Даже слишком похожи…», — настороженно подумала Селена, но все мысли разлетелись, когда она поняла, что снова находится в плену его странной манящей близости. Они вновь замерли друг против друга, только сейчас расстояние меж их лицами балансировало на грани доверия и интима. Селена ощутила, как под кожей пробегают импульсы волнения, и как под пристальным взглядом Мальбонте чудесным образом успокаивается та бешеная разрушительная энергия, что буквально несколько мгновений назад разъедала собой её тело, подобно кислоте.       Она вдруг поняла, что боится даже пошевелиться, но это напряжение, повисшее меж ними… это незнание того, что будет дальше… этот накал эмоций будоражил её, как и сам этот мужчина. Селена собрала всю волю в кулак, лишь бы снова не опустить взгляд на его плотно сомкнутые губы. Она лихорадочно подбирала какие-то слова, чтобы… оттолкнуть его или же… не позволить ему отстраниться? Нервы, будто бы дрожали на тонком канате над пропастью, того и гляди норовя сорваться вниз.       Мгновение затянулось. Селена слышала даже учащённый стук собственного сердца, которое замерло, стоило холодному пальцу Мальбонте осторожно коснуться её щеки, и понеслось в удвоенном ритме.       Она вздрогнула, но не отодвинулась, поражённая этой невесомой лаской. Мужчина словно проверял границы дозволенного, не сводя задумчивого взгляда с её покрасневшего лица, покрытого мелкой россыпью веснушек. Тело отозвалось на прикосновение новой волной мурашек — на этот раз до умопомрачения приятных. Селена прикрыла глаза, замерев, словно стоит ей шелохнуться, случится что-то непоправимое, и внезапно спросила:       — Почему ты… так честен и открыт со мной с самой нашей встречи? — глупый вопрос, неуместный, но отчего-то ответ на него так необходим… — даже несмотря на моё… чересчур вызывающее и наглое поведение?       Мальбонте помолчал немного, проведя подушечкой большого пальца по линии её подбородка, чуть приподнимая его. Цепкий взгляд мужчины скользнул к её губам, и Селена осторожно облизнула их. Сухие и потрескавшиеся, с запёкшейся на нижней кровавой корочкой. В её жесте не было призыва, но мужчина всё равно лукаво улыбнулся, наклонившись ещё ближе, так, что между их лицами остались жалкие миллиметры.       — Потому что ты — единственная не смотришь на меня, как на монстра, даже зная всё то, что успела увидеть и услышать в моём лагере.       Его пьянящее дыхание опалило её рот… расплёскивая по венам тягучее, густое, вязкое тепло. До самых кончиков пальцев… до исступленно сжавшегося сердца. И Селена не выдержала.       Сдалась первой, пала, опьянённая свободой этого наваждения. Одно резкое, едва уловимое движение головы, и она коснулась напряженных, сомкнутых, но таких чувственных губ мужчины. Прильнула к ним, прижалась своими — шершавыми, искусанными. Быстро скользнула приоткрытым ртом по красивому контуру его губ. Сперва по нижней, чуть прихватив её своими губами, затем по верхней, вобрав, прикусив, пробуя на вкус. От уголка к уголку, словно желая успеть распробовать прежде, чем он её оттолкнёт или растворится в воздухе, подобно галлюцинации. Терпкие… чуть солоноватые и вместе с тем сладкие… необычайно. Горячие, чуть потрескавшиеся от мороза… совсем, как у обычного человека. Целуя их, проводя языком, требуя ответа, Селена так увлеклась, что и забыла об огромных крыльях, возвышающихся над головой Мальбонте. Сорвалась с цепи, словно находясь далеко не в здравом уме.       «Так вот, каково это: целовать ангела… или демона, смотря какую свою часть он покажет в следующий миг».       Опасность и чувство риска кололи кожу маленькими острыми иголочками. Мальбонте не двигался несколько мгновений, словно проверяя, как далеко она готова зайти, и это раздражало, царапало по самолюбию, но вместе с тем и раззадоривало Селену.       Она требовала ответа, напористо коснувшись его всё ещё сжатых губ языком, облизывая, раздвигая, вынуждая поддаться. Но почувствовала, как эти губы растягиваются в довольной улыбке.       «Чтоб тебя!», — Селена резко оторвалась, пронзив его злым взглядом задетой за живое женщины, но лицо Мальбонте было серьёзным и беспрекословным. Спинка кровати не дала ей отодвинуться слишком далеко, а что-то сказать или прийти в себя Селена не успела.       Он сам впился в её губы жёстким горячим поцелуем.       — М… — из неё вырвался короткий глухой стон, она быстро-быстро заморгала, пытаясь возмутиться, стараясь опомниться. Но поцелуй Мальбонте уносил её куда-то далеко за границы здравого смысла. Он целовал нежно, почти невесомо, хоть и требовательно. Исследовал её губами, отмечая малейшую реакцию, не торопясь, не удерживая.       И было в этом нечто такое, что Селена готова была потерять контроль, несмотря на слабость, охватившую тело. Он — древнее могущественное существо, о котором ходят легенды… он невероятно силён и опасен. Он может сломать её, как тростинку, хоть Селена и являлась крепким орешком по людским меркам. Он совершенно не для неё, и она бы ни за что не продала душу дьяволу. Но… это жирное чёртово «но» растворяло все приводимые рассудком аргументы и доводы, рушило любые стены. Заставляло безотчетно тянуться к Мальбонте, познавать его, находить всё новые и новые точки соприкосновения их истерзанных душ… желать его. Сильно. Исступленно. До тянущей пульсирующей боли внизу живота.       Селена поймала его язык своими губами, вбирая в себя, посасывая, упиваясь… Её руки, оторвавшись от простыни, легли на его широкие плечи.       «Черт побери, да ты же выглядишь, как секс-символ!».       Ей хотелось дотронуться до его тела, провести ладонями по горячей коже, ощутить под пальцами бугры мышц… почувствовать мягкость бордовых перышек его крыльев.       «Твою мать, я тону», — призналась Селена сама себе, поёрзав, но не прерывая поцелуя. Откинула с себя одеяло, прижимаясь грудью к торсу Мальбонте, лаская пальцами его шею, не отпуская его губы ни на миг, распаляясь всё больше от его дыхания, от его удивительного запаха, от его близости.       «Чёрт! Надо остановиться! Остановиться! Это какое-то безумие!».       И словно прочтя её мысли, Мальбонте медленно отстранился, изумлённый её напором, и его томный, глубокий, затуманившийся дымкой желания взгляд, словно таящий в себе всю космическую тьму, прожёг кровь Селены до самых костей, скручивая внизу тугой узел невероятного возбуждения. Она не помнила, когда в последний раз настолько сильно желала физической близости.       Мальбонте прошил её нутро их неестественной схожестью судеб и характеров, забрался под кожу и… Селена поняла это только сейчас, — вторгся в её разум и сердце.       «Этого ещё не хватало…» — подумала она с досадой и горечью, и была благодарна за то, что он остановился первым, не позволил ей броситься с головой в омут, о чём она бы потом ужасно пожалела. Или нет… ? В любом случае, сейчас было необходимо нажать на «стоп».       Они посмотрели друг на друга, понимая без слов, и улыбнулись. Одновременно. Она — кокетливо. Он — лукаво. Повисла пауза. Селена благоразумно убрала от него руки. Но почему-то не чувствовала стыда, хоть слова, способные, как ей казалось, сгладить ситуацию, рвались с губ.       Куда бы ни привела эта дорожка, Селена умела признавать свои ошибки и не перекладывать ответственность за них на кого-то ещё.       — Ты слишком слаба. Тебе нужно поспать, — Мальбонте первым прервал тишину, как ни в чём не бывало. Он поднялся с кровати и прошёл к камину, чтобы подкинуть в огонь ещё дров.       Селена закусила губы, откинувшись на подушки. Она всё ещё тяжело дышала, вожделение, поймавшее в капкан её тело, не торопилось уходить. Она снова накрылась одеялом, незаметно поджимая ноги. Молчание начало действовать на нервы, хоть адреналин и отступал, возвращая на своё место жуткую слабость.       — Я не знаю, что на меня нашло, — наконец, выпалила она, стискивая в кулаки простыни, — обычно я не веду себя… так.       Мальбонте повернулся к ней и усмехнулся, но в глазах его не было прежнего колючего холода, лишь искорки интереса.       — Тебе не нужно оправдываться. Если жалеешь, то завтра мы оба забудем об этом.       — Не жалею! — буркнула в ответ Селена прежде, чем успела подумать. Это вырвалось само собой, она чуть не стукнула себя ладонью по лбу. Мальбонте снова проницательно улыбнулся и вернулся в своё кресло, расположившись поудобнее.       Наблюдая за ним, Селена удивилась, как он вообще туда поместился с этими своими… крыльями. Но его голос разогнал все посторонние мысли.       — Я бы не позволил тебе меня поцеловать, если бы сам этого не хотел. Спи.       От его слов в груди Селены разлилось новое будоражащее волнение, что всё тело опять покрылось мурашками. Она даже судорожно вдохнула, но испугалась, что он это заметит, и свернулась калачиком под одеялом.       «Чёрт, я к тому же заняла его кровать, а ему теперь где спать?! Даёшь новую порцию неловкости!» — она поёжилась, укутавшись плотнее, но всё равно чувствуя, что Мальбонте за ней наблюдает. С любопытством и усмешкой.       Поняв это, Селена отбросила свои попытки спрятаться в стыдливый кокон. Что за глупости? Они — взрослые люди! Подумаешь, поцеловались! Захотели бы заняться сексом, занялись бы!       «Он же видит, как мне хреново, что я почти в бреду, потому и не воспользовался!», — мысль, принесшая значительное успокоение и породившая в ней новую степень уважения к нему. Она будто познала его новую грань. Черт, он был непостижим, просто сбивал с ног своей харизмой и природным магнетизмом. Селена глубоко вздохнула, снова взглянув на Мальбонте.       — Слушай, мне как-то неловко, что я тебя выгнала из твоей же постели среди ночи и заняла её сама. Я лучше пойду… — собрав волю в кулак, она попыталась подняться, но слабость налетела вихрем, и колени предательски подогнулись. Мальбонте поймал её до того, как Селена рухнула на пол. Его руки сомкнулись на её талии, он был так близко, что она слышала стук его сердца.       — Лучше не упрямься, — сказал он, укладывая её обратно, хоть она и пыталась возмутиться, — твоё упрямство может стоить тебе жизни.       — То есть… я в самом деле могу умереть? — странное чувство пустоты поселилось в прояснившемся рассудке. Как будто узнаёшь от врача о страшном диагнозе, и первое время не можешь поверить, что это действительно происходит с тобой. Казалось ведь, ничего страшного. Боль прошла, отпустила. Но эта Сила всё равно оставалась в Селене… а если Вики, будучи крылатой, не способна удержать её на поводке, что уж говорить о Селене. Всего лишь крупица, но и её хватало.       Она замолкла и обмякла, ошарашенно уставившись в потолок.       «Если я умру, меня ждёт Небытие…» — голос, доносящийся из глубин сознания принадлежал ей самой, но данное утверждение… казалось инородным. И всё же… истинным.       По логике вещей, Селену, как и всех людей, после смерти ждали Небеса (или Ад, как повезёт), но она почему-то знала… знала, что у неё нет шанса на другую ипостась. Нет шанса обрести крылья. Это её последняя жизнь.