Две стороны Луны

      Селена очнулась от липкого ощущения на себе чьего-то презрительного взгляда. Открыла глаза, не сразу поняв, где находится. Охватывающая паника и жар оставили крапинки пота на её лбу и лице. Постель была вся мокрая и измятая. Кажется, Селена кричала, потому что в горле стояла нестерпимая сухость. Голова трещала, перед глазами всё ещё вспыхивали непонятные сны-видения, которых было так много, что она не успевала все запоминать. Бежала куда-то, спасаясь от страшного голоса и его не менее страшного обладателя, что прятался во тьме. Падение… боль… Лиам с золотыми сияющими крыльями. Вкус пепла и едкого дыма на языке, и всё по кругу. Бред. Болезненный, царапающий по сердцу и погружающий в беспросветную тоску. Селена равнодушно оглядела комнату, подметив, что кресло Мальбонте пустует. «Ушёл…»       Она с трудом вспомнила прошедшую ночь… Приступ Вики, боль… поцелуй. Прикосновение горячих губ и трепетное волнение до мурашек по сердцу. Что из этого было правдой, а что… сном? Селена не могла объяснить свой внезапный порыв… свою вырвавшуюся из-под контроля потребность в ком-то рядом… Пусть, даже этот «кто-то» обернётся ещё одной проблемой и очередным шрамом на душе.       Да… Позволять себе сомнительные привязанности в нереальных мирах — слишком большая роскошь. Один раз она уже больно обожглась… настолько, что предпочитала не вспоминать Тотспел и то, что там произошло.       Селена приподнялась с натужным стоном и только сейчас распознала фигуру Ости у самой двери. Дьяволица держала в руках какой-то мешок, прижав тот к груди, и смотрела на Селену так, словно та испортила ей всю жизнь.       «Вот, только разборок сейчас мне не хватало!», — подумала Селена устало, вопросительно выгнув бровь.       — Который час? — спросила она непринуждённо, покосившись на окно. Ости на это только фыркнула, швырнув мешок прямо в Селену. Кажется, у неё это вошло в привычку. Селена уклонилась и тут же скинула его с постели ногой.       — Какого хрена?! — возмутилась она истеричнее, чем того хотела. Её эмоциональное состояние вышло за рамки привычного неприступного самоконтроля. Она уставилась на стерву и спросила на грани мольбы: — чего тебе опять надо? Что ты вообще тут делаешь?       — Что Я тут делаю?! — не выдержала Ости, вновь пронзив её уничижительным надменным взглядом, — это что ТЫ делаешь в постели короля?!       Селена в долгу не осталась и, саркастично приподняв брови, съязвила:       — Сплю, как видишь! Он тебе не доложил?       Скрип зубов дьяволицы не предвещал ничего хорошего, бледные руки с длинными бордовыми ногтями сжались в кулаки. Но что-то мешало ей броситься на Селену и выцарапать ей глаза, хоть по виду Ости только об этом и мечтала.       — Хватит дрыхнуть. Мальбонте приказал принести тебе новую одежду. «Мальбонте приказал… вот, в чём дело».       Селена одарила стерву холодным изучающим взглядом.       «Она, видимо, всеми силами пытается выслужиться, чтобы заслужить его внимание».       Селена знала многих девушек, стремящихся добиться успеха с помощью раздвинутых ног, и всегда считала их жалкими. Красивыми, но пустыми и бесполезными игрушками, куклами, которыми мужчины играют, а после выбрасывают на помойку, заводя себе новых — более молодых. У таких девиц нет ни капли собственного достоинства, а потому они не заслуживали ничего, помимо презрения.       — Живо вставай и переодевайся, — поторопила Ости, указав на мешок, — мне некогда с тобой нянчиться!       — Я и не прошу со мной нянчиться! — ледяным тоном ответила Селена, опустив ноги на пол. В голове всё ещё стоял гул, и это ощущение под кожей… Сила Мальбонте отравляла её… Но рассудок постепенно прояснялся, а волны истерики отступали. Хоть тело до сих пор била мелкая дрожь, в моральном плане она чувствовала улучшения.       — Если тебе так противно моё общество, зачем ты это делаешь? Не можешь ослушаться приказа? Настолько боишься его? — Стиснув зубы, Селена медленно, даже заторможенно, подвинула к себе мешок, посмотрев, что в нём. — Расслабься, не думаю, что Мальбонте убьёт тебя за то, что ты отказалась принести мне вещи.       — Заткнись! — ядовито прошипела Ости. Селена видела, что та просто пылает от ярости, но сдерживает себя, чтобы не наброситься на неё. Причина такой нетерпимости представлялась ясной, как белый день. Ости видела в ней конкурентку в борьбе за Его сердце, и от этого в глазах Селены становилась ещё более жалкой. Она сделала порывистый шаг, но остановилась и растянула губы в надменной злобной ухмылке. Взгляд зеленых кошачьих глаз скользнул по Селене.       — Не знаю, на кой ты ему сдалась, но я бы на твоём месте не надеялась, что Он всерьёз позарится на такое убожество. Поэтому запомни раз и навсегда: Мальбонте мой! Запомни и отойди в сторону, иначе я тебе гарантирую, ты долго не протянешь. Обида и жгучая ревность в голосе.       «Вот как? Твой… а он-то в курсе?»       Селена лишь устало вздохнула, издав короткий смешок. Ничего эта стерва ей не сделает, и они обе это прекрасно понимали. Глаза Ости угрожающе сузились.       — Тебе смешно, Непризнанная? — спросила она, выплюнув последнее слово, словно одно его произношение оставляло грязь на языке, — я ничего тебе не сделаю, потому что у тебя даже нет крыльев. Ударить тебя всё равно, что прибить комара, и я не стану марать об тебя руки. Но не смей этим пользоваться.       Селена не отреагировала, вытащив из мешка первую попавшуюся вещь.       «Неужели! Здесь есть белье! Надеюсь, мой размер!»       Это не могло не радовать на фоне общей слабости и дурной компании. Выложив необходимое на кровать рядом с собой, Селена, наконец, удостоила дьяволицу снисходительным взглядом.       — У тебя что, нет других целей в жизни, кроме как гоняться за влиятельным мужчиной, навязывая ему себя? Смотрится просто жалко, — больше не глядя на замершую перед ней Ости, она быстро натянула бельё, спрятав то под просторным балахоном, в котором спала. И встала на ноги, чуть покачнувшись, но удержав равновесие.       — У него-то, как раз, есть цель, и она для него превыше всего. И чтобы заинтересовать такого парня по-настоящему, мало быть просто покорной подстилкой.       «Кажется, я сейчас её выведу…», — пронеслось в голове Селены, хоть она и не преследовала подобных целей. Просто говорила, как есть, не желая ругаться. Но и не поставить эту дрянь на место не могла. Она покрутилась перед разбитым зеркалом, стараясь не поворачиваться спиной к Ости. Но слабость одолела её, и Селена рухнула обратно на кровать, опустив голову, закрыв глаза и часто задышав. Дьяволица испепеляюще глядела на неё сверху вниз, а потом неожиданно всхлипнула и отвела взгляд.       — Легко тебе говорить! — выдала она, всплеснув руками, — небесная верхушка расхватала все почетные места и сидит там веками, а пробиться к власти для таких молодых бессмертных, как я, просто нереально! Мне не хочется всю жизнь прозябать на задворках иерархии и прислуживать всем, кто выше!       Селена подняла на неё удивлённый взгляд, но Ости продолжала, словно стараясь выплеснуть всё, что копилось в душе многие столетия.       — Мой отец с большим трудом выбился в Престолы, а твоя тётка лишила его титула и вновь опустила в самые низы! Вы, смертные, приходите со своей вшивой земли и вершите судьбы бессмертных по своему усмотрению! Именно поэтому я и встала на сторону Мальбонте! Чтобы посмотреть, как он опустит эту тварь на колени, лишит всех привилегий и отсечёт ей голову!       «Тётушка возомнила себя вершительницей судеб…», — Селена не знала, как реагировать. В её воспоминаниях тётя Ребекка была тихой и замкнутой женщиной, погруженной в быт и семью. Ради семьи она забросила карьеру реставратора живописи. Про таких обычно говорят: сама себе на уме. Но описываемый окружающими новый образ властной и честолюбивой начальницы, никак не ложился на тот прошлый и привычный. Ости продолжала жаловаться, и Селена резко встала, отчего у неё потемнело в глазах, но голос обрёл прежнюю твёрдость и нажим, способный утихомирить кого-угодно.       — Прекрати ныть и возьми себя в руки! Легче всего винить весь мир в своих неудачах, но ты попробуй вместо этого признать свою никчёмность и попытайся сама вытащить себя из жопы, не надеясь ни на кого. И, желательно, не теряя при этом достоинства.       Ости застыла, округлив глаза, явно, не ожидая такого напора со стороны обычной смертной. Она моргнула… затем ещё раз. И ухмыльнулась с горькой ноткой.       — Легко сказать, да? Об тебя столетиями не вытирали ноги все, кому не лень! В тебе не видели только сиськи и задницу, а что там у тебя в душе — плевать.       Селена на это фыркнула, скрестив на груди руки. Проблемы у всех всегда одни и те же… в каком мире ни окажись…       — Вытирали. Хоть и не столетиями, но достаточно, чтобы втоптать в грязь. Но я вылезла и отмылась. А потом запихала туда их. И, заметь, без помощи сисек и задницы.       Ещё несколько коротких мгновений они в недоумении смотрели друг на друга, а после одновременно усмехнулись. Напряжение спало. Ости наклонила голову, рассматривая Селену теперь с каким-то новым интересом, лишенным неприязненной призмы.       — В тебе есть стержень. Из тебя выйдет неплохой демон, если, конечно, выживешь и обретёшь крылья, — произнесла она совершенно серьёзно, но Селена нервно прыснула со смеху.       «Да… быть демоном я, как выяснилось, могу… вот только тогда саму от себя тошнит…».       — Давай, я помогу тебе подобрать одежду. Дьяволицы должны одеваться со вкусом — это наш дресс-код.       Селена с сомнением оглядела латексный наряд Ости, но тактично промолчала, согласно кивнув, но предупредив:       — Латекс мне не идёт.       Ости на это цыкнула языком:       — Не ёрничай, я знаю, что делаю!       Прошло около часа прежде, чем Селена и Ости пришли к общему знаменателю, относительно гардероба. Всё, что предлагала дьяволица, больше подходило проституткам, а предпочтения Селены казались крылатой «нарядами монашек».       Сговорились на обтягивающем брючном костюме и чёрной кожаной куртке. Селена никогда не примеряла подобный несколько неформальный стиль, но он, как ни странно, ей шёл.       В лагере царила странная суета, стоило девушкам выйти на свежий воздух. Ости сразу насторожилась, взяв Селену за руку и потащив на главную площадь, куда один за одним слетались бессмертные.       — Да что там такое? — Селена ещё не могла передвигаться так быстро, она останавливалась, чтобы отдышаться, но дьяволицу, явно, что-то тревожило.       — Новые пленные… о, Шепфа, я чувствую его энергию… Только не это!       — Что? Чью? — не поняла Селена, упираясь ладонями в свои колени. Кажется, у неё опять начинается жар. Ости не ответила, только бубнила себе под нос:       — Чёрт, чёрт, чёрт, ну какого хрена ты сюда прилетел!       Селена поняла, что выпытывать у неё что-то бесполезно. Она значительно отстала от дьяволицы, чтобы в который раз отдышаться. Мимо неё прошествовал тот мерзкий дед с посохом, едва ли не сияя от радости. Потом дверь уже знакомого ей ангара отворилась, и оттуда вышел Мальбонте, который вёл за собой растерянную и напуганную Вики. Он выглядел таким же угрожающе-холодным, жёстким и неприступным, как и всегда, словно прошлой ночью не изливал никому душу.       «Ну да, ну да, снова спрятался в колючий панцирь, чего ещё ожидать?» — ухмыльнулась Селена, — «кого-то мне он этим напоминает…».       Она открыто встретила его взгляд и чуть наклонила голову в знак приветствия. Мальбонте коротко кивнул в ответ, направляясь следом за советником. Селена перевела внимание на Вики.       «Опять пытался её завербовать…? Упрямо не теряет надежды, хотя шансы стремятся к нулю».       В лице кузины же вспыхнуло облегчение при виде Селены. Уокер хотела что-то сказать, но Мальбонте, крепко держа за локоть, утащил её за собой на площадь.       — Да что б вас! Что там такое?! — выругалась Селена и поплелась следом. Она остановилась поодаль, припав к ангару, но и отсюда было всё хорошо видно. Ости не ошиблась: новые пленные. Судя по возбуждённым перешептываниям пернатых кругом, важные, и поймать их — большая удача. Их поставили на колени посреди поляны, как приговорённых к расстрелу. Мальбонте махнул рукой, и солдаты одновременно сорвали мешки с голов.       Темноволосая девушка с темными крыльями, длинноволосый блондин со светлыми… брюнет с татуировками на всю шею и грудь, чьи крылья украшали бордовые наросты, напоминающие когти, и… Селена замерла, не поверив своим глазам.       — Берт?!       Сердце заколотилось, как сумасшедшее. Она подумала, что ей привиделось, что тот парень — просто похож на художника, которого она встретила в Тотспеле. Селена проморгалась, потёрла глаза, подошла поближе и посмотрела снова. Но нет. Это был он. Всё тот же… с тонкими чертами, тёмными глазами и шрамом, рассекающим левую бровь. Всё, что в нём изменилось и добавилось — это крылья. Серые, блёклые, но всё же самые настоящие!       «Не… может… быть!». Горло Селены сковал спазм, а веки обожгли слёзы безысходности и одновременной радости. Словно она встретила давнюю родственную душу при переезде в новый город… или в новый мир, чёрт бы его подрал!       Вики тоже ахнула, рванулась к пленникам, но Мальбонте выставил перед ней руку, не позволив приблизиться, и громогласно отдал приказ:       — В тюрьму их!       И, как и в первый раз, развернулся и направился к себе. Все зашевелились, началась суматоха.       — Моего сына трогать не смейте! — орал дед, указывая посохом на связанного блондина, который смотрел на папашу с осуждением и презрением, но тот, словно этого не замечал, — Саферий, отведи дочку Мамона в её комнату. Остальных — запереть!       «Дочку Мамона?» — сморщилась Селена, — «демона алчности? Нет, я точно тут сойду с ума…».       — Я хочу поговорить с Мальбонте! — среди поднявшегося шума раздался разъяренный голос парня с татуировками, — у меня к нему деловое предложение!       Он рванулся, пытаясь сбросить с себя оковы. Несколько солдат разом бросились на него, пытаясь повалить, но тот оказался сильнее. Селена вздрогнула, когда он каким-то невидимым ударом свалил пятерых вокруг себя, но внимание её всё также возвращалось к Берту, который пытался образумить татуированного.       — Люцифер, придержи лошадей, эти парни не понимают юмора! — кричал художник всё тем же бархатным голосом, напоминающим урчание кота, только сейчас он был пропитан тревогой и опасением.       «Люцифер?!»       Селена повнимательнее пригляделась к пернатому. Как будто вылез из сказки для романтичных подростков, где Зло, обычно, на редкость очаровательно.       На вид обычный сынок богатеньких родителей, одет с иголочки, чёрная рубашка чуть небрежно расстегнута на груди, туфли до странности блестящие, что даже лагерная пыль не успела их коснуться. То, что это не человек, выдавали только крылья и горящие жутким бешенством красные глаза.       «Стоп, если это Люцифер, какого Сатану тогда убила Вики?».       Что-то внутри отозвалось на мысленный посыл, и Селена со стоном согнулась пополам от прострелившей виски боли.       «Чтоб тебя!», — выругалась она. Сила Мальбонте, вернее: её малюсенькая часть, услужливо подкинула воспоминание: Страшное поле кровавой битвы, тела пернатых, раскиданные повсюду, рассыпающиеся в небе островки и грохот. Огромное рогатое красное чудище сжимает горло… тёте Ребекке?       Боль и страх Вики… ярость. Энергия, направленная на врага. Порывы ветра и дрожь земли. Меч, непонятно как оказавшийся в руке. Взмах. Удар. БАМ.       Селена сдержала настойчивый рвотный позыв, крепко зажмурившись. Видение рассеялось, но стало только хуже. Она села прямо на землю, стараясь не упасть в обморок, и закрыла лицо руками.       «Вот это я, блять, вляпалась!», — мысленно простонала она, но тут новая мысль осенила внезапным озарением:       «Или этот мир — очередная ловушка Таролога, и здесь тоже всё не настоящее?».       Изумление пополам с облегчением. Надежда на возможность выбраться и пройти все его дурацкие испытания… Селена медленно отняла руки от лица и огляделась.       Тотспел был иллюзией, так сказал Мальбонте. Он же объяснил ей столько всего… что Селене казалось, будто она попала за кулисы того шоу, в которое упрятал её этот гад в плаще. Но сейчас… стоило встретить тут Берта… сомнения вспорхнули стаей испуганных ворон и загалдели над головой. Что, если это всё тоже игра? Просто новая локация? Это объясняет, откуда тут мёртвая Вики… чувство вины Селены… Тень за её спиной всё больше…       Она, наверняка, выросла ещё после Тотспела. Что, если крылатый Лиам в её снах — вовсе не плод уставшего воображения? Что, если он вовсе не умер? А просто перенесся вместе с ней в новые условия, чтобы играть новую роль, как кукла-марионетка в пальцах Таролога?       У Селены засосало под ложечкой от радости и волнения. Глаза защипали непрошеные слёзы. Ей очень хотелось найти его… убедиться, что он жив и здоров. Снова услышать его нежный голос и «Моя милая Лилит». Черт, да. Возможно, тогда она бы не так сильно винила себя.       Она попыталась встать, взглянув на растерянную Вики, замершую с открытым ртом посреди завязавшейся потасовки. И как только это удалось, обнадёживающие иллюзии развеялись. В сердце Селены поселилось подозрение.       Нет, всё слишком реалистично для очередного фарса. Да и Вики зовёт её настоящим именем. Это, определённо, Вики Уокер из её настоящей жизни. Та самая. Сомнений быть не может. Она не может быть частью представления Таролога и старухи…       А ещё Мальбонте… и все его слова о Тарологе и самой Селене… убедительные речи, в которые легко поверить, которые многое расставили на места в голове Селены. И тётя Бекс, и Ости, и Ади, и даже этот чёртов азиат! Они все как будто вне игры. Вне того капкана, в который угодила Селена, словно их пути врезались в стены проклятья и пересекли их, как меридианы Земли проходят через параллели.       «Ты стремилась к моей силе, потому и вырвалась из Тотспела».       Селена сперва подумала, что оказалась дома, даже пыталась объяснить себе крылья на спинах окружающих, настолько ей хотелось, чтобы весь этот кошмар поскорее закончился. Но…       Появление Берта перечеркнуло все её доводы и догадки.       «Всё не так, как ты думаешь».       «Да уж, хитрожопый ты скот! Это я усвоила с лихвой». «Ладно, из всех я видела тут только Берта. В Тотспеле он оказался жертвой обстоятельств. Что, если он как раз и был всё это время связан с Тарологом?»       «И нехрена этот дух не мерещится только мне! Хотя… возможно, в этом мире так и есть, и здешние обитатели попросту его не видят и не… чувствуют, потому что он — инородное тело, как и я».       Крики и шум снова привлекли её разрозненное внимание. Воины Мальбонте скрутили Люцифера и Берта вместе с ним, перед этим избив и отпинав, а после поволокли к дальним ангарам, где совсем недавно висела на цепях Вики.       Уокер пыталась вмешаться, но азиат грубо отпихнул её в сторону, рявкнув, чтобы не лезла. Вики едва не бросилась на него с кулаками, яростно требуя позволить ей поговорить с татуированным. Ади оттаскивал её от солдат. Ости всё это время пряталась в тени, тоже с тревогой глядя вслед пленникам.       «Весело тут у вас…» — мрачно подумала Селена, неспешно подойдя к кузине. Та перестала рваться, смирившись с тем, что бой проигран, и постепенно успокоилась не без помощи Ади.       — Им ничего не грозит, пока Мальбонте не решит обратное, — шепнул он на ухо Уокер, и та нервно отмахнулась, с беспокойством уставившись на Селену.       — Ты в порядке, Сел?! Куда ты исчезла ночью?       «А ты что, ничего не помнишь?», — Селена удивлённо выгнула бровь, мельком взглянув на рыжего. Нет, при нём точно не стоит говорить о подробностях произошедшего. Да и сама Вики, очевидно не в курсе, что невольно передала часть своих сил ей.       «И чуть меня не прикончила!».       Но Селена сохранила лицо, нацепив беззаботную улыбку.       — Я в норме. Просто… решила уступить тебе кровать и переночевать где-нибудь ещё.       «Ага, в постели Мальбонте, господи прости…».       Но об этом она тактично умолчала, молясь всем богам, чтобы не покраснеть. Ади покосился на неё с сомнением и хитро усмехнулся. Комментарии буквально рвались с его губ на пару с насмешками, он так и рвался подколоть, но сдержался под прямым и предупреждающим взглядом Селены.       «Вот только укрепления слухов, что я трахаюсь с их предводителем, мне тут не хватало!».       А ещё нежелательнее было то, чтобы об этом услышала Вики. Найди тут оправдания потом.       — Я должна поговорить с Мальбонте! — встрепенулась кузина, повернувшись к своему другу, — должна попросить увидеться с ними!       — Он взамен потребует быть на его стороне, — скептично заметил Ади, пожав плечами, — либо ты с ним, либо ты против него. Третьего не дано.       — Плевать! Я должна попытаться! — уверенно сказала Вики, направившись к кабинету Мальбонте, но вопрос Селены её задержал:       — А вы знаете того паренька, что прилетел с Люцифером? Вики и Ади озадаченно переглянулись.       — Дино что ли?       — Нет, его зовут Берт, — уточнила Селена максимально осторожно, прощупывая почву и проверяя свои опасения. Замешательство на лицах крылатых стало чётче.       — Нуу… ты про того с серыми крыльями? — спросила Уокер, — я не помню, чтобы видела его.       Ади тоже покачал головой:       — Он — точно не демон. Я знаю всех учеников Школы. Видимо, новенький. А что, твой знакомый?       Селена замешкалась, не зная, что ответить. Закусила губу, покачав головой.       — Не совсем, но… мне кажется, что мы встречались, — соврала она, окончательно запутавшись в собственных суждениях, — погодите… что значит, новенький? То есть, он… умер совсем недавно?       Вики сочувственно опустила глаза, а Ади ответил с кислой ухмылкой.       — Ну да. Именно так к нам и попадают Непризнанные. Только что он делает здесь? Видимо, у Школы дела совсем плохи, раз в пасть врага бросают даже тех, кто толком ничего не понял.       По коже Селены побежали мурашки. Ей отчаянно захотелось поговорить с Бертом напрямую. Может, хотя бы он даст какой-то намёк или подсказку о том, что с ними происходит.       «Если Тотспел — капкан для избранных свыше душ… значит ли это, что и Берт был кем-то избран? Но… выходит, он прошёл своё испытание? Или же нет…».       Со стороны камер к ним уже на всех парах нёсся Саферий. Вид у него был такой, как будто ему, наконец-то, разрешили изрубить и Вики, и Селену в кровавые куски. Радостный до отвращения. Селена раздраженно закатила глаза.       — Что ему опять?!       Но азиат прошествовал мимо, как генерал на параде. Ади тихо хмыкнул:       — Пошёл доложить Мальбонте, что пленники достаточно измучены. А радостный, потому что ему выпал шанс в кой-то веке поглумиться над Люцифером. Тот был не самым… приятным принцем и часто унижал солдат.       Селена закусила щёку, на миг потупившись.       «И тут все меняются местами… Угнетённые властвуют над судьбами угнетателей». Она вспомнила Амели в богатых господских одеждах и с такой невероятной спесью, что тошно.       «Интересно, она тоже где-то тут?».       Вики упрямо пошла вслед за архидемоном в кабинет Мальбонте. Ни Ади, ни Селена не стали её задерживать, лишь задумчиво смотрели ей вслед. Двое солдат, держащихся всё это время поодаль, молча, двинулись за ней.       «Она под конвоем. А я, выходит, нет. Вот, что значат «особые привилегии».       — Думаешь, ей удастся его уговорить? — спросил вдруг паренёк с азартом, словно готов был делать ставки. Но его настрой заразил ухмылкой и Селену.       — Не знаю. Я бы сначала попробовала прорваться самостоятельно. Хотя… если их охраняет этот зловредный узкоглазый, проще и правда договориться с самим Мальбонте. Он хотя бы адекватный.       Ади посмотрел на неё с таким удивлением, словно для него слово «адекватный» и «Мальбонте» были вообще никак не совместимы. И усмехнулся.       — Тебе виднее, тебя он подпускает ближе всех… Селена. Селена вздрогнула, услышав своё имя, и в упор посмотрела на рыжего.       — Или тебе больше нравится Лилит?       — Нет! — вспыхнула она, — и ничего он меня не подпускает ближе всех! Прекрати нести двусмысленный вздор!       Ади примирительно поднял руки, и его усталые глаза сверкнули.       — Хорошо, как скажешь.       Селена прекратила наступление и задумалась, взглянув сначала в сторону кабинета Мальбонте, где крутился азиат, потом в дальнюю часть лагеря, где располагались камеры.       «Пока этот Охранник по Признанию здесь, нужно попытаться выяснить у Берта, как можно больше, без лишних ушей».       — Ади, прикрой меня, — заговорщически шепнула она. Он, казалось, тут же понял, в чём дело, и лукаво улыбнулся. — Предлагаешь мне быть напарником по преступлениям? Ну, не знаю, не знаю… Что мне за это будет?       Селена в долгу не осталась:       — Цел будешь, если не спалишься.       — Спалюсь? — он округлил глаза, и лицо его выразило глубочайшую степень обиды, — ты не в курсе, но я — бывший чемпион школы по шалостям.       — Почему «бывший»? — не поняла Селена, но парень помрачнел и отвёл глаза в сторону. «Это личное… настолько, что вся его весёлость и беззаботность разом испаряется».       — Тогда тебе должна быть в радость любая авантюра, — криво улыбнулась Селена, решив не развивать тему и сделав вид, что не заметила странного поведения демона, — а ты торгуешься, как бабка на рынке.       Его улыбка стала шире.       — Далеко пойдёшь, дьяволица.       Ади остался стоять на месте, присвистывать себе под нос какую-то песенку, а Селена прогулочным шагом направилась в сторону камер, но остановилась поодаль от них.       У дверей никого не было, но неподалёку о чём-то спорили и смеялись двое солдат.       «Вот чёрт», — буркнула она себе под нос, прошмыгнув в проулок между ангарами. Прислушалась, прижавшись ухом к одной из стен. На солнце профлист накалялся просто до невозможности. Тихо. Припала к другому — тоже никого.       — Да где же?       Селена обогнула крайний ангар и заметила маленькое окошко под самой крышей. В камере слышался звон цепей и злобный голос Люцифера:       — Какого хрена ты полез мне под ноги, Непризнанный? Торопишься в Небытие?       — Это вместо «спасибо, что прикрыл мою задницу?», — саркастично отозвался Берт, и цепи яростно звякнули снова.       — Я тебя не просил ничего мне прикрывать! — прорычал татуированный, но вдруг замолчал, цепи перестали звенеть, — там кто-то есть.       Его голос звучал совсем рядом, и Селена всей кожей ощутила, что это он о ней.       «Почуял энергию… вот бы выяснить, как пернатые это делают, и можно ли скрыться от их чуйки».       Она отпрянула от стены, тихо подошла к краю и осторожно выглянула за угол. Саферий до сих пор стоял у кабинета Мальбонте, нервно что-то обсуждая с Ади. Вики было не видно. Солдаты тоже потеряли интерес и направились куда-то в сторону стола. Селена прокралась к двери и дёрнула ручку.       «Самый простой способ что-нибудь украсть — войти через дверь!». Заперто.       «Ну, конечно…», — она закатила глаза, фыркнув, — «И почему нельзя было посадить Берта в клетку, как других?». Хотя при воспоминаниях о прикованных на палящем солнце в железных клетях пленниках, Селена почувствовала укол жалости. Уж лучше в камере под крышей, чем там. Она бегло осмотрела дверь, замок был, а вот ключа… поблизости не висело. Зато было окошко, решетка из металлических прутьев, но ниже, чем на стене.       Селена огляделась по сторонам в поисках того, на что можно было бы встать. На глаза попался шаткого вида деревянный ящик, и она, не раздумывая, подставила его под окошком, встала на носочки и ухватилась пальцами за прутья.       Во мраке камеры ничего не было видно, но глаза постепенно привыкали, и Селена разглядела силуэты, прикованные к стенам. Люцифер — справа от двери. А Берт — прямо напротив. Оба смотрели на неё с раздражением и любопытством.       — И кто ты, чёрт бы тебя подрал? — выгнув бровь, грубо спросил татуированный, красные глаза угрожающе сверкнули в темноте. Но Селена не обратила на него внимания, пытаясь высмотреть в лице Берта хоть какой-то намёк на то, что он её узнал. Но тот не выдал ни следа понимания и смотрел всё также с настороженным интересом.       — Если принесла нам воды или послание, заходи и давай, пока стража не вернулась, — потребовал демон. У Селены от волнения вспотели ладони.       — Берт! Это я, Лилит! — прошептала она, прижавшись лицом к решетке, — помнишь меня?       «Умоляю, скажи, что помнишь…», — он снова взглянул на неё, уже осознаннее, прищурился, и сердце Селены наполнила кроткая надежда, но в следующую же секунду Берт устало покачал головой.       — Откуда мне тебя помнить? Я совсем недавно в этом дурдоме, а уже оказался втянут в войну!       Что-то внутри неё с треском оборвалось. Маленькая ниточка, связывающая Небеса и Тотспел… частичка логики в море хаоса, бушующим в мозгах Селены.       «Это игры Таролога? Он расставил нас, как шахматы на доске? Или… это действительно Берт из реального мира… того самого, где мы не знали друг друга?».       Она разочарованно опустила руки. Клубок воспоминаний из Тотспела закрутился стальной ниткой вокруг горла, и скулы свело от досады.       «Он не помнит…». Но помнила она… то, как он заступился за неё в пабе, как они вместе гуляли к лиману, как узнала, что стала его… первой женщиной. Помнила и те слова, что он сказал на балу в честь именин Лиама.       «Ты не любила меня… но позволила самому почувствовать это. Величайший подарок… надеюсь, кто-то когда-то научит любить и тебя».       Селена снова почувствовала опустошающую тоску. Теперь она понимала, каково было ему и Лиаму, когда Она не помнила их, когда Она смотрела на них, как на чужих. А сейчас всё изменилось… к сожалению. Они могли бы держаться вдвоём, будь всё иначе, вместе бы распутывали тайны связывающего их проклятия. Селена бы всё объяснила, она бы убедила его, что горящий отель не был последней инстанцией. Набравшись ускользающей решимости, она снова прильнула к окну и зашептала.       — Ну же, Берт. Тотспел! Картины, что ты рисовал, твой домик рядом с отелем. Жозефина, Лиам!       Люцифер хрипло, издевательски расхохотался:       — Это что, кружок воспоминаний среди Непризнанных? Деточка, ты не могла дождаться более интимной обстановки?       — Заткнись! — не выдержала Селена и рявкнула так, что демон опешил от её наглости. Его физиономию снова исказила злость, глаза загорелись алыми фарами.       — Войди сюда и повтори.       Но Селена отмахнулась, не сводя взгляда с Берта, тот пригляделся внимательнее и со странным пренебрежением дёрнул уголком разбитого рта.       — Ты меня с кем-то путаешь. Я понятия не имею, о чём ты говоришь.       — Девочка на твоих картинах! Та, которая снится тебе ночами! — выкрикнула Селена, неожиданно для себя самой. Ей удалось ухватить удачу за хвост. Что-то в равнодушном взгляде Берта изменилось, глаза наполнились страхом и скорбью. Он сжал зубы до скрежета, рванулся вперёд так, что цепи натянулись, и прокричал.       — Откуда ты знаешь?! Что тебе известно, умоляю, скажи мне! Скажи! — Селена ещё никогда не видела у него такого отчаянного, жалкого, умоляющего лица. Берта буквально затрясло. Она попала точно в цель, но теперь сама не знала, что с этим делать, потому что ответов на его вопросы у неё не было. Одно лишь стало ясно:       «Эта девочка — единственное, что объединяет все его миры. Для Берта — именно она служит лучом во мраке… и с ней же, наверняка, связано его искупление. Но… с чем связано моё?».       Быстро приближающиеся шаги и звон лат моментально вернули Селену в реальность, она обернулась, но поздно.       Азиат, который тащил за собой Вики, уже заметил её.       «Бля, вот что тебе не сидится?!» — только и успела подумать Селена, как он внезапно взмахнул рукой, и какая-то неведомая сила выбила ящик из-под её ног. Селена больно прикусила язык от неожиданности и шмякнулась на землю, кажется, отбив себе копчик.       «Сучий ты потрох!»       — Мальбонте запретил всем приближаться к пленным! Ты — не исключение! — сквозь зубы выплюнул архигад, ногой пнув коробку, оказавшуюся на его пути. Подтащил Вики к двери и стал рыться в карманах в поиске ключей. Кузина бросилась к Селене и помогла ей встать.       — Спасибо, — сказала она, отряхнувшись от пыли и злобно зыркнув на мудака Саферия, — тебе удалось уговорить Мальбонте? Вики порывисто кивнула.       — Да, но с трудом.       «Кто ж знал, что тебе тоже сюда! Только… к кому… к Люциферу что ли?».       Селена, морщась, потёрла ушибленное место. Саферий тем временем отпер дверь и с силой заволок Вики в камеру. Селена мимолётно слышала обрывки разговора на повышенных тонах. Люцифер требовал аудиенции с Мальбонте, но стражник только издевался. Берт молчал. Вики просила Саферия освободить демона, но тот расхохотался.       — У тебя 15 минут, — он выскочил за дверь, от которой Селена едва успела отпрыгнуть, и запер её. А после развернулся к ней с крайне довольной рожей.       — А тебя, любительница лезть не в своё дело, я сейчас отведу к королю, и ты сама расскажешь ему, зачем тёрлась у клетки с важными заложниками!       — Только тронь меня, и я расскажу ему столько интересного о тебе, что ты окажешься прикован вместе с ними, — выдала Селена с максимально равнодушным и уверенным лицом. Ни один мускул, ни выражение глаз не выдали явный блеф.       «Думаешь, я сплю с ним? Тогда должен понимать, какое влияние на мужчину в его статусе может иметь любовница». Подобные методы всегда претили Селене, и тот факт, что прошлой ночью она едва не оправдала все слухи о себе разом, значительно удручал и подтачивал гордость. Но архикозлу такие подробности ни к чему.       Его лицо выразило тень сомнений и испуга, но потом он, видимо, её раскусил и зашипел:       — Что ты несёшь, стерва?! Я верно служу ему! — он грубо схватил Селену за локоть и потащил к кабинету.       «Чёртов ты ублюдок!» — она вырывалась, царапалась, пыталась наступить на его плащ или крылья, но гад только сильнее сжимал её руку, почти до синяков.       — Между прочим, это Я ночью отнёс тебя к нему, чтобы ты досрочно не отправилась в небытие, — буркнул на ходу Саферий, ничуть не сбавляя шаг, — а мог бы просто выкинуть в канаву, а ему сказать, что ничего не видел.       — Ну да, ну да, — парировала Селена с приторной гаденькой улыбочкой, несмотря на отдышку и саднящую боль в руке, — так бы ты и сделал, выкинул бы меня, а тебя бы за это ещё и по головке погладили… и медалькой наградили небось! «Я сама бы в задницу её тебе засунула, будь уверен!».       Саферий вдруг замер, что Селена едва не врезалась ему в спину, повернулся к ней и улыбнулся… слащаво и мерзопакостно, сверкая узкими глазёнками. Он притянул её к себе, и как бы Селена ни отстранялась, его дыхание всё равно опалило её щёку.       — Как только ты ему надоешь, я с радостью тебя приласкаю.       От возмущения Селена даже потеряла дар речи. Она оглядела его с крайней степенью омерзения, клокочущего во всём теле.       — Ещё чего!       Но нахал только непонимающе вскинул брови.       — А что? Я не хуже него, будь уверена. Опытнее, уж точно.       Его улыбка стала настолько скользкой и похотливой, что по коже Селены побежали жучки брезгливости.       Она смачно плюнула ему в лицо, сама от себя не ожидая. На них уже начали коситься все прохожие, и положение выходило довольно неоднозначным. Саферий медленно вытер плевок тыльной стороной ладони, подмигнул ей, грязно облизнув верхнюю губу, и, как ни в чём не бывало, пошёл дальше, таща её за собой. Но Селена вырвалась.       — Да пусти ты меня, гад! — возмущенно выдохнула она и, не дожидаясь реакции, гордой решительной походкой сама направилась в кабинет Мальбонте.       Он сидел за столом и что-то напряженно обдумывал, настолько погруженный в свои мысли, что даже дерзкое появление Селены и хлопнувшая дверь не сразу переключили его внимание. Мальбонте поднял глаза, оглядев её с ног до головы.       — Стучаться тебя не учили?       Селена застыла на пороге, даже растерявшись. Возмущение немного схлынуло, и она устало обняла себя руками.       — Может, в твоём привычном мире ты и начальница, но это мой кабинет. И ты не можешь врываться сюда, когда тебе захочется.       — Я не… — попыталась ответить она, но тут следом за ней нарисовался Саферий, поклонившись своему королю.       — В чём дело? — спросил Мальбонте, карандаш, которым он что-то помечал в картах, замер и медленно лёг на стол.       — Мой повелитель, смею доложить, что Лилит говорила с пленными.       Селена закатила глаза, просто кипя от абсурдности ситуации. Архигад всегда казался ей жалким жополизом, но сейчас превзошел самого себя, это не говоря ещё о его похабных намёках. Она прикидывала мысленно, насколько её «преступление» страшное, но не нашла ни единого довода, потому просто развела руки в стороны, выступив вперёд.       — Господи, и что? Говорила и говорила! Я же не выпускала их и не шпионила!       «И я здесь не на птичьих правах!», но об этом она умолчала. Ещё не хватало дать чертовому азиату повод и дальше лыбиться. Мальбонте, судя по виду, тоже не совсем понял суть проступка. Он долго и тяжело смотрел на Саферия, а после спросил:       — С кем из пленных она говорила?       Архигад в ответ просиял, одарив Селену прилипчивым взглядом.       — С Люцифером.       «Вот козел!».       Мальбонте на это как-то странно кашлянул и откинулся на спинку стула. Глаза его стали жесткими, он поджал губы, выдавая недовольство. Селена вспыхнула, даже не желая гадать, в чём причина такой реакции:       — Да нахрен мне не сдался ваш этот татуированный бес! Я говорила не с ним.       Мальбонте на это на миг округлил глаза, снова взглянул на стражника и сказал убийственно-холодным тоном:       — Я дал Вики 15 минут. А ты здесь топчешься уже дольше.       Селена не без мрачного ликования наблюдала, как улыбка медленно сползает с губ Саферия. Он спохватился, быстро откланялся и выбежал на улицу, даже не закрыв за собой дверь.       — Цирк уехал, клоуны остались, — проговорила она, проводив его насмешливым взглядом, — он похож на мою секретаршу, Амели. У неё вечно всё валится из рук, зато самомнение…       Она замолчала, стоило ей вновь встретиться взглядом с Мальбонте. Чёрные обсидианы глаз сканировали её, и одному черту было известно, о чём он думает в этот момент. Но Селена не растерялась, лишь немного нервно переступила с ноги на ногу.       — Я рад, что тебе стало лучше, — без эмоций констатировал Мальбонте. Стало ли? Селена всё ещё ощущала прежнюю слабость и жар, но хотя бы в обморок не падала, и на том спасибо.       — Да, я в норме, — она постаралась улыбнуться как можно беззаботнее, — не буду отвлекать тебя от… военных дел.       По правде сказать, находиться с ним наедине, даже когда он был такой… отстранённый и ледяной, Селена побаивалась. Её до странности влекло к нему, но настоящие ли это чувства или дело тут в чём-то ином, она пока не знала. Появление Берта шокировало её даже больше, чем встреча с Вики. Мальбонте другой. Он не похож на марионетку. Но контролирует ли его Таролог, если это просто ещё один мир? Или всё же нет?       «Неужели я никуда не продвинулась, и это очередная ловушка? Война, ангелы, демоны. Какая роль в этом у меня? С чем я не смирилась и у кого должна просить прощения? Раз Берт здесь, то, возможно, и остальные тоже. Но почему меня занесло именно к Мальбонте, сделав сосудом с силой?»       Все мозаики головоломки, собранные до этого, рассыпались опять.       «Какова моя цель тут? Остановить войну? Отговорить его от мести? Или наоборот помочь ему победить? Я его поцеловала, хотя не должна была переступать черту. Может, меня так тянет к нему, потому что он — моя миссия — часть моего искупления? И поэтому мне кажется, что мы так похожи судьбами и характерами? Черт… не хватало мне новых душевных потрясений».       — С кем ты говорила и о чём? — вопрос, прилетевший в спину пущенной стрелой. Селена только успела схватиться за ручку двери, но сбежать не удалось. Она прикусила губу, неторопливо повернувшись к столу.       — Я не собираюсь отчитываться о каждом своём шаге, — твёрдо ответила она, без труда выдержав тяжёлый взгляд мужчины, — мне казалось, что я здесь не пленница, и что мы только что выяснили всё о возникшем недоразумении.       Мальбонте поднялся со стула, в устрашающем молчании обошёл стол, приблизился к Селене, но она не шелохнулась, исподлобья наблюдая за ним. Лишь вынужденно отступила на шаг, как только мужчина коснулся её ладони, крепко сжимающей дверную ручку, и помог захлопнуть дверь.       «Личное пространство для тебя — неизведанное понятие», — Селена упрямо опустила взгляд, ощущая, что снова краснеет. Вся. До кончиков ушей.       — Ты не пленница, но моё слово о заложниках остаётся в силе. И это последнее предупреждение, — его голос вместе с дыханием опадал на макушку Селены. — Я хочу знать, что творится в моём лагере. И могу прочесть ответ на свой вопрос в твоём сознании, но из уважения к тебе дам возможность сознаться самой.        Селена вздохнула, отошла от него ещё на пару шагов и только сейчас смогла поднять глаза и взглянуть в его лицо.       — Среди тех, кто… попался сегодня, один мой знакомый. Из Тотспела. Только у него… — она красноречиво указала кивком головы на крылья за спиной Мальбонте. Он вскинул брови в явном замешательстве. Отвёл взгляд, о чём-то размышляя, хмыкнул и вернулся к столу. Селена ждала какого-то ответа, но мужчина молчал. Тогда она не выдержала:       — Не надо этих загадочных выражений лица! Меня это до чёртиков пугает! И бесит тем, что я не понимаю, реальный ли это мир или снова издевательства Таролога.       Мальбонте пронзил её острым внимательным взглядом, в котором читалось сомнение и недоумение.       — Ты думаешь, что всё это — лишь иллюзии? Видения?       Селена обречённо опустила руки.       — Я не знаю, что думать. Здесь… всё не так, как в Тотспеле… — она оглядела кабинет, словно ища глазами призраков, наблюдающих за ней, — в плане, что мне не мерещится Смерть на Коне-скелете или какая-нибудь подобная дребедень. Но…       Мальбонте снова приблизился к ней, видя её смятение и страх, без труда считывая всё, что кроется под непробиваемой коркой самообладания. Его длинные пальцы коснулись её плеча, сжали его крепко, но с ноткой тепла. Лёгкий жест поддержки, но такой весомый для Селены. Она понимала, что он хочет сказать этим осторожным прикосновением.       «Не бойся. Я рядом. Я не оставлю тебя».       Без слов, лишь на уровне едва уловимой эмпатии, ментального соединения их душ.       — Этот мир — не иллюзия, Селена, — сказал он тихо, но уверенно, подкрепляя свою уверенность её настоящим именем. Селена снова вздрогнула, пропустив по телу волну холодных мурашек. Ей хотелось верить ему, а не собственным домыслам, потому что то, что говорил Мальбонте — было понятно и обнадёживающе. А голоса в голове — нет. Но у данной медали была и другая сторона. Война. Бессмертные. Значит ли это, что она мертва? И что Берт — тоже? Может, они сгорели в отеле с названием «Долина Наваждения»? Может, Небеса — и есть теперь её настоящая жизнь, а дверь в другую — земную — навсегда закрыта?       — Я знаю это, потому что разбираюсь в иллюзиях. Я долгие годы жил среди них и научился приходить к другим бессмертным в виде шепота и снов, научился посылать им видения, через которые озвучивал свою волю. Будь этот мир искусственным,я бы это знал.       — Для тебя он, может, и настоящий! — с отчаяньем выдохнула Селена, но отчаянье превратилось в злость, она скинула с себя руку Мальбонте, и, поддавшись нервозности, начала мерить шагами его кабинет от стены до стены. — В Тотспеле тоже всё казалось настоящим, только некоторые слова и отдельные фразы… указывали на обратное.       Селена вспомнила Приму — странную и загадочную девочку с чересчур мудрыми для её лет глазами. Кем она была? Куда пропала? Откуда пришла?       — Но для меня… это может снова обернуться сном, как только я сделаю то, чего он от меня хочет… Мальбонте, до этого молчаливо наблюдавший за ней, прищурился:       — А чего Он хочет?       Селена застыла посреди комнаты и развела руки в стороны, всё ещё злясь, но уже на грани нервного мандража.       — В том-то и дело, что я не знаю! Он говорил, что я должна сама понять, в чём состоит моя цель, и пройти свой путь. Тогда… — она умолкла, внезапно осознавая простую истину, сокрытую в словах Таролога.       — Тогда что? — поторопил Мальбонте, поведя бровью.       — Тогда… я найду его, — одними губами проговорила Селены, ощущая, как вся тяжесть и слабость мира наваливается на неё. Перед глазами потемнело, а в жилах снова заклокотала чужеродная для неё неистовая мощь.       «Я найду его… когда пойму, в чём моя цель и вина. Найду ЕГО, а не ВЕРНУСЬ ДОМОЙ!».       Она замолчала, потрясенная, раздавленная своей догадкой… К горлу подкатил ком тошноты, а кости стало ломить. Сила, беснующаяся в ней, словно хотела вырваться на свободу, как бы намекая, что ей тесно в таком жалком и слабом сосуде. Селена пошатнулась. Но раньше, чем она упала на пол, Мальбонте нечеловечески быстрым движением метнулся к столу и подставил стул, на который она обессилено рухнула.       — Спаси… — еле смогла прошептать, но на окончание «бо» дыхания не осталось. Мальбонте кивнул, обошёл стул и сел на корточки напротив неё, заглядывая в глаза, изучая потерянное лицо Селены.       — Что сказал тебе тот пленник? Он что-то знает? Если хочешь, я заставлю его сознаться.       Селена распахнула глаза, быстро покачав головой и выдавила из себя короткое, но ёмкое:       — Нет! — ей понадобилось несколько минут, чтобы способность говорить восстановилась. Всё это время Мальбонте сидел у её ног и терпеливо ждал.       — Нет, только не надо его пытать! Он… — Селена сглотнула горечь и пепел на языке, потерла глаза и продолжила: — он не помнит ни меня, ни того, что произошло в Тотспеле. Он — такая же марионетка, ничего больше.       Мальбонте ухмыльнулся, кивнул и выпрямился, не отнимая от неё серьёзных вдумчивых глаз.       — Раз ты в этом уверена, так тому и быть. Но он прилетел в одном отряде с моими противниками. Поэтому я вынужден воспринимать его, как потенциального врага.       — Воспринимай его, как угодно, — согласилась Селена, — если все, кого я знала в Тотспеле, теперь попали сюда, если Таролог и здесь раздал им свои особые роли, они будут послушно их играть.       — Они, но не ты? — уточнил Мальбонте, и в тёмных глазах заплясали искорки насмешки, за которой прятался острый, нетерпеливый интерес. Но лицо оставалось по-прежнему каменным.       Селена поняла, что кроется за невинным на первый взгляд вопросом. Он просит обещание… Слово, что раз уж она оказалась втянута в войну, то будет сражаться на его стороне. Селена замешкалась, прикусив губу. От её решения сейчас зависела судьба этого мира… реальный он или всё же вымышленный. По её догадкам всё шло так, как и должно быть, но что… если это не правильно? Что, если её цель — остановить Мальбонте? Чутьё подсказывало обратное… всё её существо тянулось к нему, хотя должно источать отторжение и ненависть, какой наполнена Вики, если бы ей было суждено идти против.       Селена очень надеялась, что в ней сейчас говорит не глупая наивность и возникшая симпатия, порожденная одиночеством и отчаяньем. Нужно было решать и быстро. Она вдохнула побольше воздуха и, глядя ему в глаза, уверенно заговорила:       — Моя память при мне, а значит, и свобода выбора тоже. У них же выбора нет. Если прописано творить жуткие вещи, будут творить, не раздумывая. Я же могу изменить курс истории. Помоги мне выяснить, что со мной происходит и оборвать ниточки, за которые дёргает Таролог. А я… помогу тебе, раз уж оказалась твоим… тёмным сосудом.       «Если не помру раньше…».       Хотя можно ли умереть по-настоящему в мире грёз? Можно, если мир окажется вовсе не грёзами. Проверять на своей шкуре Селене по-прежнему не хотелось.