***
— У меня пара через… — девушка обращает внимание на время, изображенное на экране включенного смартфона, — Семнадцать минут. Не уложишься в десять — идешь к чертям. Я искренне надеюсь, что я не просто так сорвалась с обеда ради тебя, Николо. Николай стоял в коридоре на первом этаже с привычной широкой улыбкой, покручивая в руке снятую недавно цепочку, прищурившись и поглядывая, как первокурсница постоянно поправляла идеально уложенные вьющиеся волосы свободной рукой, в другой сжимая смартфон в фиолетовом чехле. — Лила, а ты как всегда ну просто отличаешься своей вежливостью и доброжелательностью, — блондин хохотнул, приближаясь к ней, внезапно дергая давнюю подругу за довольно длинный локон, вызывая ее недовольный писк, — Надо же уважать старших, — немного подумав, он добавил, — Кстати, а волосы опять нарощенные, — нагло ухмыльнувшись, Николай с забавой наблюдал за раскрасневшимися от гнева щеками подруги. Девушка уже было хотела схватить наглеца за волосы, отплатив той же монетой, но Гоголь вовремя скакнул назад, убирая руки за спину. — Тебе бы скоро пришлось кое-что другое наращивать, Гоголь, но твое счастье, что я мужчин не бью. Так бы тебя на пасту пустила, — Пералатти смахивает волосы с ключиц, отворачиваясь от собеседника. — Ну да, ты очень-очень-очень добрая! Не помню, чтоб ты меня обижала. Ну, за исключением того случая, где меня затолкали в багажник и… — А еще я на каблуках, так что поход к аудитории у меня займет больше времени. Не тяни свинью за рыло, что ты хотел от меня? — девушка резко перебивает однокурсника, скрещивая руки на груди. — Хочу пасту с кетчупом в твоем присутствии. — И лишения меня итальянского гражданства? — голубоглазая закатывает глаза, — Давай серьезно. — Да вот хочу помочь нашему Куникиде. Именно поэтому у меня созрел ну просто потрясающий план, — начал было с энтузиазмом Николай, но тут же остановился, когда поймал подозрительный взгляд итальянки, на что юноша драматично вздохнул, — Ну вот почему ты всегда так реагируешь на мои идеи? — Гоголь, — серьезно начинает девушка, — В прошлый раз в Польше, когда в очередной раз повелась на твою «гениальную» идею, я ехала с тобой, идиотом, в Казахстан на машине! — Это был Узбекистан! — поправляет ее Гоголь, по-детски надувая губы, — Ну, подумаешь… я просто оригинальной самсы захотел. В Польше она вообще не та, знаешь ли! И зачем это вспоминать столько времени? Давно же было. — Это было два месяца назад, Николай! — Лила переходит на итальянский, пробубнив себе под нос «Mio Dio!» (Боже мой), — Продолжай давай, idiota (идиот). — Если кратко, то Доппо надо помочь сделать первый шаг к примирению со старым добрым другом, из-за которого он испытывает чувство вины, но в силу своего не самого лучшего характера… кстати, а я случайно не говорил что это из-за того, что он дева по знаку зодиака с луной в раке? — Лила громко цыкает, закатывая глаза, — Ладно, видимо я говорил. Так вот, я лишь хочу любезно предоставить ему возможность высказать другу все, что он хотел. Да-да, знаю, что ты сейчас мне скажешь! Гоголь, не лезь никуда, прекрати этот цирк, но я люблю цирк! Кстати, а я давно там не был, соскучился по воздушной гимнастике. Вот я очень даже люблю цирк, надо будет посетить тот мой любимый, когда опять наведаемся во Францию… стоп, а чего я вдруг говорю про цирк? — Гоголь! — Все-все! Я закончил. — Ой, Боже. А тебе-то какое дело до его взаимодействий с людьми из прошлого? Non vedo il punto (Не вижу смысла в твоих действиях), да и не в твоем это характере, — голубоглазая раздраженно вздыхает, отворачиваясь. — А ты зря думаешь, что я не способен на помощь ближним. Разве не понимаешь? Лилочка, родная, милая, очаровательная, любезная, маленькая такая, хорошенькая, солнышко ты… — блондин уже начал громко назойливо тараторить, смешивая все произнесенные слова в одну кучу, как тут его дернули за косу вниз, заставив наклониться, и зажали рот, наконец затыкая. — O, Mamma Mia, прекрати немедленно этот кошмар! У меня сейчас заболит голова от тебя, — выдохнув, Пералатти успокоилась. Немного задумавшись, девушка убрала руку, вытирая ладонь вытащенным из сумки белоснежным платком, — Объясняй по-человечески. — Не хочу оставаться в долгу после того, как он оказал мне помощь с папочкой. Ой, креветка, от тебя будет требоваться лишь из дома Куникиду вытащить, а дальше я все сам! Ты же умненькая, придумаешь что, — итальянка в момент меняется в лице, сгорая от возмущения. — Ti odio (Ненавижу тебя), Николай. И для этого надо было тащить меня сюда, а не говорить все это по телефону или инстаграму, конечно! Открыть директ и найти меня так сложно же, просто невыполнимая задача, — Пералатти разводит руками, повышая голос, — Нет, ну ты иногда заставляешь усомниться в твоих интеллектуальных способностях, но и в своих тоже, когда я соглашаюсь на твои авантюры! Они же потом мне выходят боком! На какие жертвы я иду из бесконечной любви к тебе? — девушка активно жестикулировала перед лицом парня, злясь еще больше, когда собеседник лишь шире улыбался, внимательно наблюдая за каждым взмахом ее руки. — Так ты согласна, Лилочка?! — старшекурсник, не дослушав всех ее претензий, на радостях заключает подругу в крепкие объятия, в силу роста даже отрывая ту от земли, начиная кружить, вновь заставив ту недовольно пищать и огрызаться. Николай отпускает миниатюрную студентку лишь тогда, когда ее туфля падает. — Sciocco (Дурак), — ворчит итальянка, надевая потерянную лодочку на шпильке, а после данной «процедуры» фыркает и отворачивается в сторону, вздернув нос, — Sono stanco di questa conversazione (Я устала от этого разговора). — Smettila di brontolare, Lila (Не ворчи, Лила), — блондин издает забавный смешок, щелкая ту по носу, — Sorriso migliore (Лучше улыбнись), — ничего не ответив, Пералатти разворачивается, отряхивая короткое сиреневое платье, и почти модельной походкой удаляется, пока Гоголь машет в след уходящей и громко цокающей каблуками первокурснице, не получая никакой реакции в ответ. Николай лишь после ее ухода тихо смеется. Реакция девушки была вполне ожидаема, ведь он в туалете начал так нагнетать, озадачив подругу, что услышанное по итогу не оправдало то, что Лила успела себе нафантазировать. Не так себе она представляла слова Николая о том, что для исполнения его сверхважной и сложной идеи необходима ее, и только ее, ничья другая, помощь. Но ничего страшного в своей маленькой шалости он не видел, да и злилась итальянка всегда не дольше часа, первой начиная диалог. Николай шуточно во всем винил ее солнце в рыбах и луну в овне, получая потом подушкой по лицу от ненавидящей астрологию подруги.***
Осаму возвращается домой как раз к ужину, что должен быть по плану через двадцать семь минут. За это время как раз можно будет принять душ и переодеться в одежду, предназначенную для времяпровождения в доме, а именно это была ненавистная младшим Дазаем традиционная юката, которую он грозился однажды сжечь, но не мог во избежании претензий и наказаний отца, для которого традиционная одежда занимала важное место в сердце, если оно там было, конечно. Вот только заметил Осаму, что для скорого ужина в доме было достаточно тихо, и это показалось ему очень подозрительным. Наблюдательный шатен посчитал достаточно странным тот факт, что персонала совершенно не было видно в это время, а вдалеке, где была открытая столовая, не слышался звон посуды, стоявший обычно за час-полчаса до приема пищи. Кареглазый хмурится, замедляя шаг, бегая глазами в поисках хоть кого-то. Не придумав ничего лучше, юноша ускоренно направляется на кухню, в надежде на то, что там обязательно кто-то да будет. Дазай даже представить себе не мог, что могло такого случиться, что персонал куда-то пропал, а подготовка даже и не думала начинаться, ведь приближаясь тихим шагом к кухне, никакого аромата готовой еды он не почувствовал. Осторожно открывая дверь и заглядывая, он все же обнаружил повара, делающего нарезки на завтра. — Вечер добрый, Мацумура-сан, — кивнул шатен, заходя в комнату, — А ужин разве уже был? Я что-то пропустил опять? — Дазай-сан, здравствуйте-здравствуйте, — вежливо заулыбался повар, — Ваш отец позвонил и сообщил, что семейного ужина не будет. — В смысле? — удивился шатен, хлопая глазами, тут же потянувшись к телефону, — А братья где? Мама? Неужели решили отправиться в ресторан без меня? — Осаму непроизвольно приподнимает уголки губ. — Вашей матушке час назад внезапно хуже стало. Ваш отец и братья тут же всполошились, да с ней в больницу сразу поехали. Эйдзи-сана пришлось от учебы оторвать даже. Ох-ох-ох, говорят, совсем плохо уважаемой стало, — мужчина покачал головой, возвращаясь к своему делу. Не раздумывая особо, Дазай срывается с места, в угасающей надежде застать своего водителя на территории дома. Состояние матери действительно последний месяц оставляло желать лучшего, проблемы с сердцем усугубились, а большое количество денег уходило на врачей и лекарства. Не смотря на это, в обществе женщина держалась более чем достойно, не вызывая абсолютно никаких подозрений, что с ней может быть что-то не так, с одной стороны это и было достойно похвалы, но с другой Акайо постоянно настаивал на том, чтоб жена оставалась дома, но непреклонно Сая отказывалась, говоря с улыбкой, что уважаемый министр должен являться в сопровождении с покорной женой. Эйдзи и Кейдзи так вообще лишний раз отказывались отходить от матери, намереваясь делать все дела за нее, словно боялись, будто она перетрудится. На это Сая лишь сдержанно смеялась, поглаживая старших сыновей по головам. Нервничал не меньше и глава семейства, предоставивший в отсутствие свое и детей ей «охрану», дабы быть уверенным, что помощь оказана будет вовремя. То, что женщина может попасть в больницу было вполне ожидаемо, но подготовить себя к такому все равно тяжело. Шатен выбегает, тяжело дыша из-за физической нагрузки, глазами пытаясь найти знакомую машину. Хиро-сан действительно был еще на участке, и был достаточно удивлен, когда младший сын начальника летел к нему встревоженный, чуть не спотыкаясь. Трубку отец словно назло не брал, не брал и Кейдзи, как сговорившись, оттого единственной надеждой оставался Эйдзи, который все же ответил ему, пока Осаму бежал, и скинул локацию, куда добираться не меньше тридцати минут, словно назло, что еще больше действовало на нервы. Конечно же желанием парня было как можно скорее доехать до матери, узнать о ее состоянии, надеясь, конечно, на лучшее. — Хиро-сан! — шатен добегает до мужчины, все же споткнувшись и чудом устояв, — Срочно в частную клинику в районе Гинза, точный адрес назову! Только быстрее, пожалуйста, — не дожидаясь ответа, кареглазый запрыгивает в машину, заставляя водителя чуть помешкать, — Хиро-сан! Японец кивает, быстро садясь за руль, включая навигатор. Дазай диктует адрес, чуть расслабляясь, когда машина наконец отправляется. Осаму потирает виски, голова сейчас предательски разболелась, что было очень не вовремя. Слава Богу, водитель молчал, не задавая лишних вопросов, войдя в положение шатена, за что он был безмерно благодарен, желая побыть сейчас в тишине. Время тянулось до безобразия долго, поэтому поездка для суицидника длилась словно несколько часов. Когда машина наконец останавливается, студент спешно выбегает, направляясь к главному входу, где он заметил братьев. Они уже, по всей видимости, его ждали по просьбе отца. Шатен коротко кивает им, ожидая их рассказа, что же случилось с матерью, но оба молчали, лишь жестом зазывая за собой. Эта молчанка действовала на нервы и без того напряженного Дазая, который остался проигнорированным после трех повторившихся вопросов «Что случилось?», но на четвертый ему все же соизволили ответить. — Нарушение поступления крови к сердцу, вызванное повреждением атеросклеротической бляшки. Твоим языком — инфаркт, — наконец нарушает тишину Кейдзи. — Как она сейчас? — Помощь вовремя оказана, но остаться ей тут на неопределенное время придется, где-то месяц, — Эйдзи договаривает за брата, замечая, как тот становится мрачнее тучи, — Все же дело совсем серьезное, сам понимаешь. Врачи говорят, что маме дико повезло, да помощь правильно оказали, раз еще жива осталась с ее здоровьем. Больше они слова не проронили, доходя до нужного места в тишине. В коридоре уже стоял отец и о чем-то разговаривал с высоким мужчиной в белом халате, сразу давая понять — мужчина являлся врачом. Акайо совсем не замечал, как сыновья уже вернулись после встречи младшего. На лице мужчины как всегда не было ни единой эмоции, предавая ему безразличный ко всей этой ситуации вид, и если бы Осаму не знал отношение отца к матери, то с уверенностью мог предположить, что мужчина совсем не переживает за состояние жены. Вот только шатен прекрасно знал, как любил отец скрывать все свои эмоции и чувства за маской равнодушия. Врач посмотрел на младшего ребенка Акайо, слабо кивая, на что Осаму слегка согнулся в приветственном уважительном поклоне. Встречаясь с грозным взглядом отца, словно не желавшим его тут видеть, кареглазый чувствует, как его одолевают неприятные ощущения, которые в срочном порядке надо скрыть, не подавая никакого вида. — Почему вы меня сразу не предупредили? — задает вопрос Дазай, поймав недовольный взгляд отца. — Не хотелось отвлекать тебя от учебы. — Отец, да какая учеба, когда мама тут? — нервно поджимает губы Осаму, отворачиваясь, — Я же просил вас сообщать, ну мало ли что могло произойти. — Для тебя в приоритете сейчас университет, ты первокурсник. Ладно эти со мной увязались, они уже выпускники, да и что-то бы поменялось, приехав ты раньше или вообще? Не устраивай концерт, — японец поправляет пиджак, снисходительно слегка улыбаясь мужчине, извиняясь за прерывание разговора, — Так что Вы говорили?.. — Отец, я же с тобой разговариваю! — не сдерживаясь, повышает голос младший, ощущая на себе удивленные взгляды братьев. — Осаму… — Да и не было у меня к этому времени уже пар, ну можно было хотя бы написать, не звонить. Я дожидался ответа от вас троих достаточно долго, без возможности даже узнать где мама находится. Я что, не являюсь уже членом семьи? Не достоин быть в курсе событий? Несправедливость данной ситуации, что была не впервой, и глупые отмазки, дико действовали на нервы. Достаточно часто случалось, когда Осаму не считали нужным посвятить в какие-то семейные дела, поведать новости, поделиться планами, а узнавал он это все либо через кого-то, либо спустя достаточно продолжительное время. Отношение такое не могло удовлетворять, лишь больше заставляя убеждаться в собственной незначимости. — Возвращайся домой, там поговорим. Мы ещё пару часов тут побудем, — хмурясь произносит мужчина, пытаясь держать себя в руках. — А я никуда не тороплюсь. — Торопишься. — Нет. — А я сказал да. — А я скажу нет. — Мне найти тебе дома занятие? — Интересно, как сильно расстроится мама, узнав, что меня даже не хотели предупреждать о том, что ее увезли в больницу? Мне кажется, что сильно, — усмехнулся Дазай, убирая руки в карманы плаща. — Осаму, хватит, — Эйдзи кладет руку на плечо брата, потянув назад от начинающего злиться отца. — Дазай Осаму… — шипит мужчина, подходя к сыну ближе. — Это я. Мужчина хватает младшего ребенка за руку, со всей силы сжимая запястье парня, оттащив за угол, небрежно толкая к стене. Осаму устоял, равнодушно посмотрев на отца. Акайо был действительно зол, выдержка постепенно покидала министра, что тот боролся с желанием прописать собственному ребенку по лицу, чтоб знал свое место и делал, что велено, а не позорил его, важного человека, в публичном месте. — Ты где храбрости набрался? Совсем уважение к старшим растерял? Я понять одно не могу, ты чего добиваешься? Я твой отец, так что не смей испытывать мое терпение, Осаму, — хмурился Акайо, придавая тихому голосу ледяной тон. Черные глаза в упор смотрели в карие глаза сына, чей взгляд был не менее тяжелым сейчас, чем у самого Акайо, словно решив сыграть его же фишками, что просто не могло не подливать масла в огонь. — Да что ты? А может быть тут хоть кто-то перестанет испытывать мое терпение? — шатен беззвучно смеется, не отводя глаз. — Твое терпение? Опять начнешь угрожать своей смертью? Вскроешься? Дряни напьешься? Это не так действенно, попробуй крышу или под поезд прыгнуть. Мне тебе еще подсказать? — министр достает из кармана брюк телефон, — Я пишу Хиро-сану, чтоб он тебя забрал отсюда, пока я не сорвался и не натворил глупостей прям в больнице. Усек? Кареглазый по привычке кусает внутреннюю часть щеки, успокаивая себя таким действием, сохраняя безразличный вид, словно слова отца никак его не задели. А вот бить по больным темам уже нечестная игра. Суицидник издает смешок, покачивая головой. — Извини. Я перенервничал из-за этой ситуации, вот и наговорил лишнего, ты же знаешь, что я не стал бы так себя вести в другой ситуации. — Осаму, я ведь всегда говорил, что не стоит просить прощения за то, чего мог бы просто не делать, — Акайо клацает на телефоне, набирая сообщение водителю, — Но поскольку это действительно не в твоем характере, да и ситуация правда нервозная, я не буду никак наказывать тебя, но впредь на мою милость не рассчитывай. Если ты успокоился, то езжай домой и поешь. Жаль Осаму Дазаю было лишь из-за того, что сорвался и дал слабину, отступая от своих принципов не создавать скандалов и не говорить то, что думает. Появилось дикое желание сорваться и уехать куда-то далеко, чтоб не видеть никого, побыть одному в своих мыслях, отдаваясь навязчивым когтистым тварям, что будут шептать о том, что он всегда был лишним в семье, и лучше уж ему не жить вовсе, чем причинять дискомфорт своим никчемным существованием. Акайо и братья словно были вынуждены постоянно терпеть его присутствие рядом, как когда-то приходилось терпеть ужасного Дазая Куникиде с Анго. Эти ужасные голоса в голове, что уверяли суицидника в обреченности или ненужности уже переходили на крик, изнутри разрывая шатена. Министр отмахивается, жестом показывая, что сын свободен, поэтому Дазай кивает отцу, уходя. Братья уже хотели что-то спросить или сказать, как заметили брата, но тут же отказались от этой идеи, когда увидели следом идущего за младшим отца, что по всей видимости искал доктора, который отлучился, как только Акайо удалился проводить воспитательную беседу с сыном. Да и Осаму уже понимал, что его изначально не особо были рады видеть, вот и хоть тут не стал перечить отцу, направляясь к выходу из больницы. Но вот только и домой возвращаться не было абсолютно никакого желания. Дазай в принципе ненавидел этот дом всей душой, желая поскорее уехать, вот поэтому кареглазый решил упросить Хиро-сана оставить его у торгового центра неподалеку, прикрываясь тем, что тот хочет приобрести подарок матери, как придет ее навестить по улучшению состояния. Мужчина не стал мешать благой цели студента, потому и выполнил его просьбу, притормозив у крупного тц. Есть, разумеется, Дазаю совсем не хотелось, а вот кофе с собой определенно взять можно было, улучшив свое настроение любимым американо, да покупкой книг, за которыми сегодня можно будет скоротать время. Хоть и читать можно было и в электронном варианте, Осаму был четко уверен, что такого удовольствия, как во время прочтения бумажной версии, ощущая каждую страничку, перелистывая и вдыхая аромат, получить нельзя. Именно поэтому в комнате была небольшая личная библиотека из понравившихся книг, что шатен уже давно все перечитал, а пополнить не было никаких моральных сил. Вот сегодня к счастью он и оказался тут, решив не просто просидеть штаны в общественном месте, а провести пару часов с какой никакой, но пользой, так он решил и подарок матери захватить, как увидит хороший парфюмерный бутик. У любимой кофейни людей оказалось не так уж много, как и за столиками, что на самом деле удивило суицидника, ведь обычно в пятницу и выходные народа в подобных местах вечером должно быть много. Однако, не собираясь долго зацикливаться на этом, шатен заказывает у кассы любимый кофе, наконец за это время расслабляясь. Сюрпризы сегодня продолжались, когда принимая свой стаканчик, развернувшись, у ближайшего к кассе столика юноша заметил знакомую девушку в компании подруги, по всей видимости. Блондинка о чем-то с улыбкой увлеченно рассказывала внимательно слушающей ее брюнетке, кивающей ей во время поедания розового пончика. — О, боже-боже, кого я вижу? Хигучи-чан! — шатен не торопясь подходит к девушкам, поймав удивленный взгляд однокурсницы, что даже как-то немного напряглась. — Дазай?.. — Слушай, а я ведь как раз хотел с тобой поговорить, но в университете тебя сегодня не было, к сожалению. Ты ведь не против, да? — он садится рядом с брюнеткой, ласково ей улыбаясь, — Ах, какая красивая утонченная леди. Позвольте представиться, я… — Кхм, — прерывает его Хигучи, стуча ноготками по поверхности стола. — О, ты сама хочешь представить меня своей подружке?! — Девушке, — хмуро поправляет однокурсника блондинка. — Ой, даже так? Не бойся, Хигучи-чан, я ее не уведу, — немного подумав, Дазай добавляет, подмигивая сероглазой, — Наверное. — Акутагава Гин. Очень приятно познакомиться с однокурсником Ичи-тян, — улыбается девушка, отпив из чашки горячего чая. — Акутагава. Хм, ты случайно не сестра Рюноске? — Да-да, я его младшая сестра, — кивает девушка, забавно прикрывая глаза, улыбаясь шире. — Дазай Осаму, сударыня, — заигрывающе протянул шатен, поймав на себе ревнивый злобный взгляд блондинки. — Так что ты хотел, Дазай? — Ичие не собиралась знакомить никого со своей девушкой, а уж особенно Дазая, что как-то сразу забыл про дело к студентке, втягивая в беседу Гин. — Дело в том, что мне ну очень стыдно перед твоим маленьким рыженьким дружком. Акутагава оказался не очень разговорчив, поэтому я хотел узнать у тебя, что мне сделать, дабы заслужить его царское прощение и любовь? — Для начала тебе стоит перестать называть его маленьким, поскольку это его ужасно бесит, — вздыхает Ичие, откидываясь на спинку стула, — Но если ты действительно хочешь попросить прощения, то тебе стоит хоть на минуту включить серьезного человека. Не удивляйся, если тебя сначала начнут посылать и захотят ударить, я бы тоже это с удовольствием сейчас сделала, не будь я в компании Гин. — А может ему подарочек сделать? Цветочки с открыткой преподнести, розочки там… — задумался Осаму, взяв в руки свой кофе. — Ну, если ты по итогу хочешь потом быть избитым этими розочками, а в худшем быть с ними одним целым, если ты понимаешь о чем я, то дерзай, — улыбается фотомодель, переводя взгляд на возлюбленную, что решила не мешать диалогу и уткнулась в телефон, — У него, честно говоря, и без тебя настроение отвратительное последнее время. — Эй! Кто-то смеет раздражать Чуечку больше, чем я? — Его старший брат, например. — У Чуечки есть старший братик? Ох, надо страничку в википедии про него открыть… — Да на кого не посмотри в университете, так страничку в википедии открывай, — тихо смеется девушка. — А что, у нас есть звездочки помимо вас с Чуей? — наигранно удивляется Осаму, хлопая глазками. — Да хоть взять, ну, на третьем курсе парня. Иностранец. — Николай Гоголь? — Да, его. С пятнадцати лет хорошо устроился в модельной индустрии, связи шикарные имеет, на показах участвует. Знаю его благодаря совместной фотосессии еще с 2017. Вот на первом курсе менеджмента есть девочка, что раньше участвовала в популярном айдол-шоу, но не дебютировала так. С четвертого курса вообще парень сын популярного американского актера, а с нами учится итальянка, так та тоже и в кино играла, и в журналах светилась. Вообще, у нас учатся достаточно много детей богатых родителей, что хотели связать свою жизнь с творчеством, но по всей видимости родители ясно дали понять, что учиться стоит на других специальностях. — И ты тоже попадаешь в их число? — на провокационный вопрос однокурсника девушка отвечать не стала, отводя взгляд, — Но я удивлен, что иностранцы тоже отдают выбор японскому университету. — Я могу ошибаться, конечно, но многие иностранцы, что учатся в нашем университете, просто либо дети послов, либо бизнесменов, что живут тут, либо просто действительно предпочли Японию. Да и наш университет входит в рейтинг лучших для обучения. — Что же, оставлю вас двоих, красавиц, — Осаму встает, подмигивая девушкам, забирая кофе, — Благодарю за беседу, до встречи!***
Несколько купленных юношей книг Кинга уже лежали на столе, оставшиеся пока нетронутыми. Сам хозяин комнаты лежал на полу, таращась в потолок третий час. Время было без десяти двенадцать, а отца с братьями еще не было. Никакого желания писать и звонить уж точно не наблюдалось, но чувство одиночества и пустоты в доме напрягало, особенно когда теперь не было матери, что частенько наведывалась в комнату к младшему сыну, спрашивая про его ментальное состояния, слушая потом ложь, что все в порядке. Сил не было банально дотянуться до сигарет, валящихся на полу, чтоб покурить, спать хоть и хотелось, но мысли распирали изнутри, не давая ему провалиться в сон. Вариант был любоваться стенами или потолком до семи утра, пока не нужно будет начинать собираться на пары, поразмыслив пока обо всем. Радовало, что скорый выходной мог позволить поспать чутка подольше, как и позволял никуда не выходить из дома, продолжая морально разлагаться. Ненароком он вспоминает Одасаку, которому можно было позвонить в такие моменты среди ночи, дабы поговорить о разной ерунде, а он и слушал, потому что прекрасно понимал, как это важно для Осаму, как он не хочет сейчас чувствовать себя покинутым, в надежде слышать хоть кого-то, пускай и в телефонной трубке. Ох уж этот странный Дазай Осаму, что вроде как и нуждался побыть в уединении, но сталкиваясь с ним, тщетно пытался выбраться из этой маленькой темной комнаты без окон и дверей, именуемой одиночеством. Прошлое вновь забирает его в свои лапы, представляя ему обрывки того, как он когда-то веселился в недавно посещённом торговом центре со своими друзьями. Удивительно. Когда-то они у него были, когда-то он выбирался гулять, а не почти все свободное время проводил в своей комнате, изолируясь, как на каникулах. Вздыхая, Осаму рукой пытается нащупать рядом телефон, что по идее должен валяться возле него. Разблокировав его, он не увидел сообщения или звонка кого-то из членов семьи о скором возвращении, что было не особо удивительно. Но раз телефон был уже в руках, Осаму вспоминает, он вроде как из любопытства хотел погуглить одного человека, поэтому в браузере набирает забавное, как ему казалось, имя «Накахара Чуя». Ему сразу выдают краткую информацию об этой личности, вместе с фотографией улыбающегося совсем юного Накахары на пьедестале с золотом, по всей видимости, это был как раз тот чемпионат мира, где он занял золото, сразу же, как вышел из юниоров. Представлены были и видео с его соревнований, но больше всего привлекло его внимание страница с биографией, куда он и кликнул.Накахара Чуя
Дата рождения: 29 апреля 2002.
Возраст: 20 лет.
Карьера: Спортсмен.
Место рождения: Франция. Монпелье.
Дазай принимается бегать глазами по тексту, узнавая много интересного о своем однокурснике. Например то, что Накахара не чистокровный японец, а метис, с матерью француженкой и отцом японцем. Имеет старшего брата от первого брака матери, что вернулся в Париж после совершеннолетия. Брат его, как оказалось, являлся дизайнер Верлен Поль, с которым у Чуи, судя по статье, невероятно теплые отношения с самого детства. И это немало удивило Осаму, ведь по словам близкой подруги Чуи, рыжеволосый как раз и не очень дружелюбно настроен по отношению к французу. Хотя чего удивляться, если в интернете написать можно абсолютно любой бред, не являющийся правдой. От дальнейшего прочтения его отвлекает пришедшая фотография в Line, не поверив своим глазам, суицидник заходит в чат к Федору, замечая, что тот отправил фотографию его наушников, что по всей видимости успели как-то выпасть, а он и не заметил из-за сегодняшних потрясений вечерних. Достал (НЕ ОТВЕЧАТЬ!): Боже, Федор! Это какая-то судьба, что мы находим потерянные вещи друг друга. (00:00) Девчуля с каре: Скорее это наша невнимательность. (00:00) Достал (НЕ ОТВЕЧАТЬ!): Но все равно очень приятно, что ты любезно взял их, не давая им пропасть т.т (00:00) Девчуля с каре: Утром верну (00:01) Достал (НЕ ОТВЕЧАТЬ!): Мне тебя поцеловать в знак благодарности? с: (00:01) Девчуля: Ты можешь просто не доставать меня своим подобным странным юмором. (00:01) Достал (НЕ ОТВЕЧАТЬ!): Но может я правда хочу тебя поцеловать. У тебя, между прочим, губы красивые. (00:01) Девчуля с каре: Это странно слышать от парня. (00:02) Достал (НЕ ОТВЕЧАТЬ!): Я так понимаю, много девушек тебе это говорили?))) (00:03) Девчуля с каре: Я не буду на это отвечать. (00:05) Достал (НЕ ОТВЕЧАТЬ!): Ой, ну какая недотрога (00:05) Достал (НЕ ОТВЕЧАТЬ!): Дост, пообедай завтра с нами (00:09) Девчуля с каре: Я не люблю есть в компании. (00:09) Достал (НЕ ОТВЕЧАТЬ!): А я настаиваю. Поговорим о философии, религии, борще (00:11) Девчуля с каре: А борщ тут каким боком, Дазай? (00:11) Достал (НЕ ОТВЕЧАТЬ!): Поделишься рецептом) (00:12) Девчуля с каре: С чего ты взял, что я умею его готовить? Но признаю, обсуждение с тобой не гейских глупых шуток, а серьезных тем… вполне заманчиво. (00:12) Достал (НЕ ОТВЕЧАТЬ!): А Танидзаки нравятся мои гейские шутки… (00:13) Достал (НЕ ОТВЕЧАТЬ!): Эх, не ценители вы подобного юмора с Чуей. Скучные гетеросексуалы (00:14) Девчуля с каре: Завтра продолжим. Работа. (00:20) Достал (НЕ ОТВЕЧАТЬ!): Что-то часто ты оправдываешься ночью работой. Признавайся, в гей-клубе подрабатываешь? (00:22) Девчуля с каре: Дазай… (00:25) Достал (НЕ ОТВЕЧАТЬ!): Да-да, не заставлять тебя выражаться. Я все еще не теряю надежды тебя выбесить! (00:25) Девчуля с каре: Удачи. (00:39) Дазай улыбается, убирая телефон в сторону. Время было достаточно позднее, а лекарства, что он выпил в десять, действовали просто очень хорошо, заставляя клевать носом и держаться из последних сил, чтоб не уснуть. Только вот силы спешно покидали суицидника, так и заманивая его в ловушку сна. Желание сопротивляться тоже его решило оставить, оттого Осаму сдается и наконец засыпает, как всегда прямо на полу, не находя сил даже дойти до кровати. Дазай приезжает на учебу не рано, как обычно, а к началу занятия, на удивление уже сидящих в аудитории университетских друзей. В принципе, Осаму мог себе это позволить, так как отец уехал уже рано утром, до работы решив навестить мать, а братья не хотели трогать младшего, любезно «подарив» ему еще минут сорок сна. Начало дня определенно удовлетворяло суицидника, на удивление не заставляя без причин тревожиться. По всей видимости, таким «поздним» появлением однокурсника были удивлены не только Танидзаки с двойняшками, но и русский сосед по парте, которому Осаму наконец дал шанс подремать до прихода остальных студентов. На такую забавную реакцию Осаму лишь лукаво улыбается, присаживаясь рядом с Федором. Дост сразу же потянулся к рюкзаку, начиная в нем копаться. — Мы уже думали, что ты сдох, — издает смешок Такеши, отрываясь от просмотра аниме на телефоне. — Нет-нет, вам от меня не так просто будет избавиться, так что даже не мечтайте, — кареглазый шумно вздыхает, — Да-да, Дост-кун, я сейчас конкретно про тебя говорю. Не мечтай даже, что отделаешься. — Федор отрывается от книги, выгнув бровь, — О, но смотрю, ты уже проснулся. — Я… — начал было брюнет, пододвигая оставленные шатеном наушники к владельцу, но его нагло перебили. — Понимаю, сладкий, тебе было без меня тут одиноко, но обещаю, что в понедельник я не брошу тебя на произвол судьбы! Достоевский равнодушно дожидается конца предложения шатена, вновь утыкаясь в книгу, покусывая указательный палец. Дело было сделано, потерянную вещь он вернул, а разговаривать ни с кем с утра не хотелось. Осаму закатывает глаза, находя новую жертву. — Джу-унчи-иро, ты чего в прострации? Не надо воровать амплуа Дост-куна, — шатен машет руками перед лицом рыжеволосого, — Земля вызывает Джунчиро Танидзаки! Прием! — Что? А?.. — кареглазый активно моргает, заерзав, — Извини, я… я что-то не выспался, — подобная непривычная реакция парня озадачила суицидника, но тот не особо придает этому значения, пожимая плечами. — Ну бывает. Я бы советовал тебе кофе попить, ну или энергетик, пары сегодня четыре, — кареглазый укладывается на поверхность стола, прикрывая глаза, — Где Чу-уя? Почему нет Чу-уи? Мне скучно! Дост-кун, поговори со мной! Кэн, хватит играть в игрушку, Такеши, Уильям Мориарти и Шерлок живы, а не умерли. — Сука! — вскрикивает брюнет, выключая телефон, — Иди сюда, спойлерщик хренов! — старший Сато вскакивает с места, хватаясь за воротник однокурсника, начиная потрясывать. — Убивают! Помогите! — громко с чувством орал Дазай, подыгрывая пухляшу, — О, нет! Я умер! — кареглазый драматично падает на колени Достоевского. — Боже, молю тебя, дай мне сил и терпения, — на русском шепчет Федор, пытаясь спихнуть со своих колен голову шатена, слушая его ехидный дразнящий смех, — Осаму, ну не выводи… — Ладно-ладно, ты все равно тощий, лучше уж на коленках Таки-куна полежать, — сын министра щадит однокурсника, выпрямляясь, — Но мне правда очень скучно. — Развлеки себя сам, ненормальный, — фыркает Кэн, шуточно стукая Танидзаки по спине, вновь выводя того из транса, заставляя рыжего чуть не подпрыгнуть. — Да что ты шугаешься, парень? Тебе правда поспать стоит, — усмехается Такеши, открывая тетрадь, — Хотя препод явится через минут пять где-то. — О-о! Ставка на то, что через две, — шатен подбирает щеку ладонью, забавно щурясь. Достоевский молча берет свой рюкзак, и встает под вопросительный взгляд Осаму. Брюнет собирался побыть в какой никакой тишине, но здесь ему это никто не даст, поэтому он покидает привычное место, подсаживаясь к тихой русской однокурснице, на самом последнем ряду, и не менее неразговорчивой итальянке, что обычно сидела с ней на всех парах. — Могу тут устроиться? — тихо спрашивает брюнет, получая в ответ безразличный взгляд шатенки и кивок голубоглазой. Брюнет садится с краю, возвращаясь к чтению книги, пока была такая возможность. Никто в этом ряду не разговаривал, разрушая миф о том, что на последних местах в учебных заведениях обычно творится черти что, но все лишь что-то чирикали в тетрадях, а соседки так вообще были увлечены книгой и телефоном, не думая даже создавать какой-то шум. Итальянка не торопясь находит нужный контакт в соц.сети, активно набирая сообщение, постукивая по экрану длинными ногтями, даже не заботясь о том, что в аудиторию вот-вот войдет преподаватель, а она открыто сидит с телефоном в руках. Пералатти Лила: Доппо, ты дома еще? (8:55) Ответ от адресата не заставил себя долго ждать, как и рассчитывала Лила, прекрасно зная, что обычно третьекурсник никогда не отвечает на сообщение дольше минуты или двух, рассчитывая на какие-то важные новости. Куникида: Да. Нам сегодня ко второй, но я сейчас все равно занят. Уделить тебе могу не больше трех минут. Что случилось? (8:55) Пералатти Лила: Есть какие-то планы на воскресенье? (8:56) Куникида: Разумеется же есть, Лила. (8:56) Пералатти Лила: А если выбить для меня окошко? (8:56) Куникида: Мне кажется довольно подозрительным то, что тебе что-то от меня требуется. (8:56) Пералатти Лила: Я просто решила, что тебе будет интересно на часок сходить с нами в боулинг. (8:56) Куникида: С тобой и Николаем? Мне страшно вспоминать, чем это обернулось на его дне рождения там же. (8:57) Пералатти Лила: Нет, не с Николо. (8:57) Куникида: ? (8:57) Пералатти Лила: Ну как же? Я познакомилась с той самой девчонкой, которая по твоим словам совпадает с идеальным типом на 87,7%. Сильвия. (8:58) Куникида: Я свободен с 18:00 до 20:15. (9:00) Пералатти довольно улыбается, пряча смартфон под стол, замечая, как дверь открывается и в аудиторию не спеша заходит высокий мужчина, кивая студентам. пастоедка Лиля: Доппо свободен в шесть. Сало: оооо прекрасно Сало: спасибочки, роднулька! а что ты наплела ему? пастоедка Лиля: Что мы пойдем в боулинг играть, за компанию возьму девчонку. Веди себя нормально только, она дочка директора. Сало: Понял :) пастоедка Лиля: Тупой русский смайлик. Сало: :)))))))))))