***
Впервые он увидел её спящей в снежную бурю. Она вышивала, как делала обычно по вечерам, сидя в кресле у камина. Крис был занят чисткой винтовки насколько мог, имея лишь подручные средства, он поднял взгляд и увидел, как её голова склонилась к плечу, игла лежала в её расслабленных пальцах. Он помедлил минуту ожидая, что она вздрогнув проснётся, но женщина продолжала спать. Необычный угол её шеи заставил его собственные мышцы сочувственно заныть, и только когда он убедил себя, что она действительно спит, он поднялся и подошёл к ней. Глядя на неё сверху Крис замер от осознания какой беззащитной она выглядела. Какими мягкими стали её черты в этом свете. Её веки подрагивали, и он предположил, что она видит сон. Мужчина аккуратно поднял её с кресла. Она оказалась тяжелее чем он думал, её тело обросло мышцами от одинокой жизни в таком негостеприимном месте, хотя Крису приходилось выживать и в более тяжёлых условиях. Он отнёс её к кроватке и уложил, женщина глубоко и облегчённо вздохнула. Он взял иглу из её пальцев и положил рядом с полотном, планируя убрать их подальше, чтобы она могла подольше отдохнуть. Но он не двинулся с места. Он стоял у её кровати и глядел на неё так, как однажды она глядела на него. Женщина выглядела ещё моложе, на фоне меха её лицо оставалось спокойным и подтянутым. Он потянул одеяло и его пальцы коснулись её челюсти, розовой кожи шеи, на которой он оставил отметины. Она не проснулась, но подалась прикосновению и взгляд Криса уловил блеск. Приглядевшись он увидел отметину на внутреннем уголке глаза — шрам, достаточно большой, чтобы заставить его задуматься почему он не замечал его раньше. Он видел небольшие шрамы на её руках, оставленные различными жизненными происшествиями в дикой природе, но этот казался… другим. Умышленным. Ещё один вопрос, на который не будет ответа. Крис неожиданно осознал, как близко он находится к ней. Ему не стоило этого делать. Он был слишком близко, словно вуайерист, тайно рассматривающий мелкие детали. Извращённый трепет пробежал по его рукам, и очнувшись он вытер влажные ладони о брюки. Редфилд прошёл к камину, взял её гобелен и внимательно просмотрел — она работала в своей манере, все фигуры выходили кривыми и сюрреалистичными, и были направлены под углом к его тени. Он прошёлся пальцем по стежкам, не зная, как на это реагировать. На всё это. Крис так и не уснул в ту ночь. Он мерил шагами тёмную комнатку часами, останавливаясь лишь тогда, когда женщина двигалась или глубоко вздыхала. Только когда рассвет начал пробиваться сквозь деревья она зашевелилась и Крис разозлился на то, какой безмятежной и уютной она выглядела во сне, как легко было бы лечь рядом с ней и забыть обо всём. Поднимаясь она издала растерянный звук. И это тоже злило Криса, потому что это было абсолютно восхитительно и на секунду его голод сменился желанием, что было хуже. Её взгляд упал на него, стоявшего рядом с окном и из-за света, казавшегося огромной тёмной тенью, она улыбнулась ему. Крис ненавидел это больше всего.***
Вскоре, он начал видеть её во сне. И это было ужасно — он привык видеть во сне людей, тех, кого он любил или тех, кого ненавидел, мёртвых или живых — но впервые она вторглась в его сон и это было удивительно и неожиданно. Он не видел её в полном смысле слова. Он слышал её голос, она шептала ему в ухо низким тембром, чувствовал её руки у себя на спине, пробовал еду, которую она приготовила, ощущал её тело под своими губами. Её запах. Призрачное щекотание её волос по его телу, ощущение её талии в его руках. Подъём плеч при дыхании. Воспоминания об её крови на языке, её пальцах во рту. А однажды он проснулся со стояком, впервые за десятилетие. Хорошо, что он лежал на животе, когда это случилось. Его сны о ней не всегда были с эротическим подтекстом, но они заставляли Криса чувствовать себя по-другому. Он не мог выкинуть эти мысли из головы, при взгляде на неё они тут же всплывали в его голове. Возможно, это было следствием отсутствия секса долгое время. Он не дрочил по ощущениям уже несколько недель, может если он передёрнет сейчас, то будет в порядке. Но уединиться было сложно, особенно когда вы живёте вдвоём в одном помещении, а ещё он не был настолько обнаглевшим, чтобы дрочить в её доме. Но всё же, у мужчины есть потребности. Крис дождался, когда она уйдёт на охоту. Обычно он сопровождал её, чтобы размять ноги, но в этот раз он решил остаться в хижине. Он волновался, что женщина будет расспрашивать его и узнает его секреты, но она безразлично пожала плечами. Мужчина проследил как она исчезает за деревьями и убедившись, что она точно ушла встал и глубоко вдохнул. Это было плохой идеей, но Крису нечего было терять. Он уселся на кровать — сердце билось о грудную клетку — и расстегнул брюки. Её член подрагивал от первого легкого касания, блядь, прошло довольно много времени с тех пор как Крис делал подобное. Приспуская брюки ниже, он обхватил свой член рукой и сделал несколько долгих, медленных движений, «прощупывая почву». Ощущения были приятными — лучше, чем Крис предполагал. Он сжал челюсти и ускорил темп. Чем быстрее он закончит, тем лучше. Он не предвосхищал поток своего воображения. Он начал думать об обычных в таких случаях вещах — грудях и вагинах, о чём думают все обычные парни. Может о том, как и куда он засовывает член. Как только наслаждение возросло и его член стал влажным от естественной смазки, все эти пошлости сменились изображениями рук и шеи, улыбкой полной острых зубов и глаз цвета яркой луны. Длинные, немытые волосы, накрученные на его кулак. Синяки от его хватки проявившиеся на смуглой коже. Он застыл в оцепенении, сейчас, когда его ограничения были изгнаны ударами его сердца, он не сделал ничего, чтобы прекратить это. Он погрузился в свои мысли, все воспоминания о ней сплелись и разъедали его словно разложение. Свободная рука сжала одеяло. Он подумал о её руке вокруг своего члена. Крис застонал от одной этой мысли, удовольствие жаром возросло по его нутру. Он подумал о её губах, зубах на его коже, каким взглядом она смотрела бы на него находясь между его ног. Он думал об очертаниях её тела, что она скрывает под одеждой, его рот наполнился слюной, язык стал горячим в предвкушении попробовать её на вкус. Её. Комната была наполнена её запахом, теперь Крис ощущал его сильнее прежнего, всё его сознание разрывалось желанием. Он вдохнул воздух, головой ударяясь об стену и до того, как он осознал, что делает он поднял одеяло, чтобы заглушить рёв, рвущий его глотку. Это было ошибкой. Одеяло пахло ею. Её запах был сконцентрирован там, куда он зарылся лицом, и с глубоким, сотрясающим его тело трепетом он кончил себе на живот. Когда возбуждение начало спадать, в его ушах стучала тишина. Он не кончал так сколько — блядь, он даже не мог вспомнить как давно это было. Давно. Он стыдливо поглядел вниз на испачканные спермой волосы на его животе. Это нисколько не помогло. По крайней мере, рассудил Крис, он был предоставлен самому себе в своём стыде. Теперь он чувствовал себя ещё большим старым слизнем, чем прежде и сейчас, когда все запретные образы всплыли на поверхность он не мог заставить их исчезнуть. Жар его тела стал невыносимым, так что ему пришлось выйти на улицу в поисках свежего воздуха, и пока он находился снаружи, отчаянно желая закурить, она вернулась домой. — Хей! — позвала она, появившись из-за деревьев, она помахала ему, словно была счастлива видеть его. Крис ничего не ответил, он просто угрюмо смотрел как она приближается. Подойдя ближе, её улыбка исчезла, сменившись обеспокоенностью, словно она переживала за него. Это разозлило Криса. — Ты как? Мужчина облизал зубы и кивнул. — Просто устал, — заверил он её, хотя она не выглядели убеждённой. Он просто не мог смотреть её в глаза. В этот вечер они ели кролика. Крис не мог смотреть на неё. Это было невыносимо после того, что он сделал. У него было такое ощущение будто он каким-то образом использовал её. Он ощущал себя хищником, извращенцем, и вина съедала его изнутри. В эту ночь он прислушивался к её дыханию, шороху иглы и потрескиванию огня. Он не смог сомкнуть глаз, боялся того, что увидит, если закроет.