Никто, Нигде, Никогда

      Отношения на расстоянии — полное дерьмо, уж это-то Ники точно знает. Иногда ему кажется, что примерно так они и расселились в новом году: по интересам. Так все бывшие торчки поселились в одной комнате. Так Ники оказался в одной комнате с Кевином — видимо, чтобы было что обсудить. Линча к ним запихнули, очевидно, чтобы бесить Дэя. Эндрю и Нила сплавили в отдельную комнату, чтобы они не мозолили никому глаза своим счастливым видом. Хотя ладно, счастливый вид здесь только у Джостена; но целого счастливого Джостена, который целуется с Эндрю, хватает для того, чтобы сердце Хэммика болезненно сжималось. Он не говорил с Эриком уже пару недель, а не виделись они и того дольше. Кевину больше повезло: другой конец страны не равен другому концу света, хотя это всё равно далеко.       Но в этом плане Кевин и Ники прекрасно друг друга понимают: так, стоит Хэммику сказать, что он собирается поговорить с Эриком, Кевин сваливает из комнаты. Линч бы намёка не понял, ему всё надо говорить прямым текстом. Сегодня, впрочем, Малкольм идёт поужинать с остальными Лисами. Хорошее решение, правильное: в кои-то веки комната в полном распоряжении Ники, можно спокойно включить вебку и потрепаться с Эриком — и, возможно, наконец заняться чем-то горячим. Они ещё не занимались сексом по видеосвязи: разные часовые пояса, и комната так редко оставалась в единоличном пользовании Ники, когда он жил с Эндрю, Аароном и Кевином.       На секунду Ники становится интересно: Эндрю выставляет Дейва из комнаты, когда ему хочется заняться чем-то таким с Джостеном, или он просто забывает о его существовании так же, как и вся остальная команда? Эндрю вообще не похож на человека, который умеет забывать что бы то ни было. Зато Дейв Бёрнс похож на того, мимо кого хоть сотни тысяч раз пройдёшь — и не заметишь.       В общем, в списке тех, кого Ники хотел бы трахнуть, Дейва нет.       У Хэммика есть подобный список, и, предупреждая все вопросы: Эрик об этом знает. Более того — Эрик его поддерживает и только смеётся, когда Ники взахлёб рассказывает, насколько охуенно выглядит задница Кевина в узких джинсах. Разок Ники ляпнул такое при Кевине, и Дэй узкие джинсы больше не носил.       Кевин Дэй, кстати, в этом списке есть.       Эрик знает и Эрик его поддерживает — и Эрик точно уверен в том, что Ники не станет ему изменять. Серьёзно, Эрик Клозе — лучший парень, которого Ники мог когда-либо встретить. Его выигрышный лотерейный билет. Его спасение. Любовь всей его жизни. Звучит пафосно и высокопарно, но так оно и есть. А люди, которые говорят про пафос, просто никогда не видели Эрика, не говорили с ним. Люди просто не понимают, каков он на самом деле.       Эрику плевать на людей, Эрику достаточно, что о том, кто он есть на самом деле, знает Ники.       Хэммик знает: самый лучший парень на всём белом свете.       Кевин как-то услышал и мрачно хмыкнул:       — Ага, блять, после Джереми Нокса.       У Кевина что-то личное к Джереми. Ники даже знает, что именно: он уводит парня Кевина из-под носа Дэя. И ведь Ники пытался втолковать Кевину, что увести кого-то без его желания невозможно, но Дэй и слушать не стал. Сказал: не его дело.       — Да ладно, Кев, — Ники пытался его развеселить, или подбодрить, или заставить улыбнуться хоть на мгновение. — Знаешь, что делают лучшие парни? Оставляют своих парней на другом конце света, если те в том нуждаются.       Вообще Кевин не особо любит обсуждать свои отношения. Во всяком случае, не особо любит обсуждать их с Ники. Его бы воля — скрывал бы он ото всех то, что втюхался в Жана, но только врать Кевин Дэй абсолютно не умеет. Вот бы Нил преподал ему пару уроков.       Но нет, Кев предпочитает бухать с Элисон. А сейчас Эли в отъезде, свалила вместе с Рене, так что смотреть свой матч Кевин отправляется к Трейси. Новенькая, конечно — в тихом омуте черти водятся. Так оно всегда и бывает, ну серьёзно: посмотрите на Нила.       Про Дейва Ники не вспоминает, а когда вспоминает, то забывает тут же.       Мысли Хэммика то и дело возвращаются к Эрику: он ведь правда сильно соскучился. Нет, серьёзно, какой ещё парень поддержит идею учиться на другом конце света? Тем более — из-за двух великовозрастных дебилов, которые не могут разобраться с собой. Но Ники сказал, что он нужен здесь, нужен, чтобы присмотреть за Эндрю и Аароном.       И Эрик сказал:       «Да».       Эрик сказал:       «Конечно».       Чёрт возьми, знаете, что сказал Эрик? Что Ники — его семья, а значит, Эндрю и Аарон — это тоже семья Эрика. Вот что он сказал.       Аарон когда услышал, сказал:       «Вот спасибо».       И сарказма в голосе Аарона было, конечно, хоть отбавляй, но это же Аарон. Ники его всё равно любит. И Эндрю тоже любит — они же его семья. Ники просто не мог разорваться надвое, чтобы остаться и в Германии, и здесь, в Штатах. Тогда Эрик сказал, что он его дождётся. Ники тогда только двадцать два стукнуло, и Эрик подарил ему кольцо. Ники носит его на цепочке под одеждой, снимая лишь на тренировках, чтобы не порвать и не потерять.       Чёрт возьми, ну серьёзно, Джереми Нокс сосёт по сравнению с Эриком. Хотя сравнить Ники бы не отказался: Джереми в списке Хэммика тоже есть.       Эрик так хохотал, когда услышал это; Ники так сильно соскучился по его смеху, по его улыбке, по их разговорам. Конечно, они переписываются: Ники закидывает Клозе сотнями сообщений за день, так что Эрику приходится отключать звук на ночь, чтобы выспаться из-за часовых поясов. Но иногда он не отключает и отвечает Ники, даже когда в Германии глубокая ночь, а ему завтра на работу.       Кажется, сердце Хэммика готово разорваться в такие моменты. Или как сейчас — когда он видит ник Эрика в сети и нажимает на кнопку звонка на экране. Точнее, видеозвонка: значок с видеокамерой.       Эрик на экране немного уставший — у него уже поздний вечер, — но он расплывается в улыбке, когда видит Хэммика.       — Привет, Ники, — говорит Эрик.       Всего-то два слова, а Ники разрывает на мелкие части, и кажется, что лицо вот-вот разорвётся от ухмылки.       Эрик всегда произносит его имя так, словно других имён на свете не существует. А ещё умещает в этом его имени столько нежности, что Ники кажется, что оно не выдержит — да и сам Хэммик не выдержит. Но пока ничего, пока держится, пока держит себя в руках — в моральном смысле.       Ники надеется, что уж в этот-то раз он возьмёт себя в руки на глазах у Эрика в самом прямом смысле, и Эрик Клозе сделает то же самое. В жизни надо попробовать всё — в том числе и секс по вебке.       — Эрик, — выдыхает Ники и тянется ближе к экрану, будто это поможет ему быть ближе к Эрику.       Нет, конечно, не помогает — зато так Эрик сможет рассмотреть его получше, и это тоже неплохо. И Эрик ведь рассматривает. Разглядывает его лицо, будто оно самое важное, что есть в этом мире. Эрик дал Ники то, чего у Ники никогда не было: он подарил Ники самого Ники. Эрик научил его верить в себя и показал, что быть собой — это нормально. Эрик любит Хэммика таким, какой он есть, и если и есть что-то важнее этого, то это то, насколько сильно сам Ники любит Эрика Клозе.       — Ты как? — Эрик слегка щурится, когда устаёт; рассматривает Ники. — Как братья? Как Кевин?       Эрик всегда спрашивает про Аарона и Эндрю и зовёт их братьями Ники, хотя на самом деле они его кузены. Для Эрика они так же важны, как и для Ники.       — Аарон и Эндрю на психотерапии, — Хэммик смеётся. — Да, всё ещё. Эндрю был прав — это затянется.       Так Ники чаще всего принимает сторону Эндрю в спорах и размолвках. И не потому что боится его реакции — или того, что Эндрю под шумок порежет и его. Эрик знает: Ники на стороне Эндрю, просто потому что должен же хоть кто-то быть на его стороне. Теперь эту задачу выполняет Джостен — но Ники всё равно с ним соглашается, даже когда Эндрю этого не слышит.       Эрик знает.       — Надеюсь, они наконец начнут разговаривать друг с другом, — Эрик откидывается на спинку кресла, но не сводит взгляда с экрана своего ноутбука, не сводит взгляда с Ники. — И перестанут использовать для этого тебя.       — Да я так-то не против, хотя иногда это утомляет, — Ники пожимает плечами. — А насчёт Кевина — ну, ему явно стоит меньше пить, но его собутыльница свалила на выходные, а Трейси столько не выпьет, так что, возможно, сегодня он не будет храпеть и я высплюсь.       Ладно: не очень-то Кевин и храпит, будучи пьяным. Ладно: Ники и сам иногда надирается вусмерть. Как тогда, когда они с Аароном устроили шот-гейм в Мортал Комбат. Проигрываешь раунд — пьёшь. Напились тогда — ужас какой-то. Эндрю тоже пил: не играл, конечно, ему это неинтересно, тогда в его жизни ещё не было Нила и его вообще ничего не интересовало — просто пил. Так они нажирались всю ночь, вот Кевин бы ему сейчас припомнил, если б услышал про пьяный храп, — но тогда Дэй был ещё в Иверморе.       Фух.       Эрик в ответ на излияния Ники только смеётся: ему нравится его слушать. Иногда Хэммик думает, что Эрик готов слушать любую чушь, если её несёт Ники. И хотя вообще-то Ники — не из стеснительных, это смущает.       — А как ты? — Хэммик переходит на немецкий.       На немецком Ники говорит свободно, но наедине с Эриком переходит на этот язык в двух случаях: если не хочет, чтобы их кто-то подслушал, или когда возбуждён.       Об этом Эрику тоже прекрасно известно: вот и сейчас он понимает, что подслушивать их некому.       — Я соскучился, — и эти нотки нежности и желания, похоти и любви, радости и восхищения — убийственный коктейль в голосе Эрика — заставляют Ники трепетать.       Время снимать футболку.       Эрик — первый и единственный парень, которому Ники доверяет полностью, больше, чем себе.       Внезапный стук заставляет Хэммика вздрогнуть. Ники оборачивается, непонимающе смотрит на дверь. Кевин бы не пришёл: Кевин понимает, насколько Ники важно поговорить с Эриком тет-а-тет хотя бы пару часов.       — Чёрт, если это Линч, клянусь, я натравлю на него Эндрю, — бурчит Хэммик.       Эрик знает: конечно, не натравит — хотя, укажи Ники пальцем на кого угодно, Эндрю попортил бы тому и лицо, и жизнь. Ники тоже это знает — поэтому никогда не станет этим пользоваться. Они это уже проходили.       — Это ведь и его комната, вряд ли он стал бы стучать, — в голосе Эрика — то спокойствие, которого Хэммику так не хватало всё это время. — Всё в порядке, Ники. Открой. Выясни, что им надо. И возвращайся ко мне. Я буду здесь.       Эрик улыбается, подмигивает Ники — а потом стягивает с себя футболку. Ну что за чёрт этот Клозе. Стягивает, заставляя Хэммика сглотнуть, уставившись на его торс, а потом отключается.       Давай, мол, Ники, разберись со своими гостями, а потом приходи ко мне, и постарайся быстрее.       Эрик не лезет в личные границы и одновременно дразнит Хэммика. С Эриком точно не сравнится ни один Джереми Нокс.       Ники распахивает дверь немного нервным движением. Открывает рот. Закрывает рот.       Кейтлин не поднимает на него взгляда; лицо заплакано, голос дрожит.       — Я не знала, куда мне ещё пойти, — говорит она. — К кому мне пойти.       Секс по вебке откладывается, и Ники не сомневается, что Эрик поймёт. Эрик Клозе точно знает, что значит семья для Ники: это не больше и не меньше, чем всё.       — Ты ж моя девочка, — сокрушённо вздыхает Ники, а потом отступает, давая Кейтлин пройти. — Заходи. Рассказывай.       Хэммик, может, и не знает, что произошло у Аарона с Кейтлин. Но для того, чтобы как минимум выслушать её, Ники хватает того факта, что Кейтлин плачет. И ещё — того, что Аарон всё ещё её любит. Она его семья.       А значит, и семья Ники тоже.       Эрик поймёт — потому что, если так, то эта рыжая глупая заплаканная девочка — часть семьи и Клозе тоже. Ники набирает ему сообщение, что сегодня, похоже, секса по вебке не выйдет: это что-то важное, это касается семьи.       Эрик точно знает: под семьёй Ники не имеет в виду ни мать, ни отца. После того, что случилось с Эндрю, Ники с отцом и вовсе не разговаривал, а на звонок матери ответил лишь однажды, в мае. И то, конечно, зря. Хэммик всё ещё переживает по этому поводу, хоть и не показывает вида. Но у него всё ещё есть семья: Аарон и Эндрю, Эрик, и Кейтлин, и Нил, и ещё — родители Эрика.       У Хэммика есть Лисы.       Кейтлин всхлипывает, уткнувшись ему в плечо, и Ники обнимает её, гладит рыжую макушку.              Полтора часа спустя они все собираются в уголке рехаба; комната Мэтта, Аарона и Алекса кажется чуть больше — или всё дело в том, что Мэтт так уверенно распахивает в неё дверь, когда они возвращаются из ресторанчика.       Мэтт кидает короткий взгляд на Кейтлин, прячущуюся за спиной Ники, но ничего не говорит. Мэтт тоже есть в списке тех, с кем бы Ники переспал. Нил, глядя на Кейтлин, тоже молчит, хотя ему явно есть что сказать по этому поводу. Нила из своего списка про секс Ники однажды вычеркнул — после короткого разговора с ножами Эндрю.       — Её это тоже касается, — Хэммик пожимает плечами, говорит, хотя его никто не спрашивает.       Сначала Кейтлин не хотела идти. Боялась, что Эндрю просто убьёт её — ну, или вышвырнет из комнаты. Приятного, конечно, мало. Ники хорошо знает Эндрю: он защищает свою семью. Ники прекрасно известно: ради того, чтобы спасти своих, Эндрю Миньярд ни перед чем не остановится. Однажды он уже заимел проблемы с законом — после того, как довёл до реанимации трёх из четырёх парней, которые приставали к Ники. Это привело Эндрю к двум годам колонии, а Хэммика — к непроходящему чувству вины.       Эндрю сделает всё, чтобы защитить Аарона и Ники снова; и, конечно, его разозлит присутствие здесь Кейтлин. Но Ники надеется, что Эндрю хватит благоразумия выслушать сначала Хэммика, а потом — и саму Кейтлин.       Во всяком случае, это важно.       Они ждут только Аарона и Эндрю: они должны вот-вот подъехать.       — Что сказал тебе Ваймак? — Даниэль выглядит уверенной в себе и чётко знающей, что делать, но Ники не сомневается, что на самом деле она так же растеряна и напугана, как и они все.       Кевин поднимает голову; его плечи слегка подрагивают. Рядом с ним сидит Трейси — она не очень шарит в происходящем. Впрочем, возможно, Дэй её уже просветил. Трейси не выглядит напуганной, так что, что бы ни рассказал ей Кевин, этого явно недостаточно, чтобы осознать весь масштаб трагедии происходящего.       Ники отбивает сообщение Эрику:       «Тут пиздец. Напишу тебе позже».       Эрик поймёт, Эрик всё понимает — и даже когда Ники в очередной раз скажет, что, несмотря на весь пиздец, он всё ещё нужен здесь и не может вернуться в Германию, Эрик согласится и поддержит его решение.       Эрик приедет сюда, если Ники попросит, но Хэммик не хочет его в это впутывать.       — Сказал, что позвонит позже, — Кевин нервно дёргает плечом. — И что полиция захочет поговорить со всеми нами.       — Хорошо, что никто из нас больше не ходит поодиночке, — задумчиво произносит Мэтт. — Получается, алиби есть у всех.       Ники думает, что Бойд насмотрелся детективных сериалов. Ники думает, что Эрик — лучший парень на земле, потому что он тут же отвечает:       «Позвони, как всё закончится. Волнуюсь. Люблю тебя».       — Алиби-хуялиби, — фыркает Ривера. — Могут впаять преступный сговор.       — Это если докажут, — ввязывается в спор Малкольм Линч.       — Там повсюду наши отпечатки, — Алекс машет ладонью с растопыренными пальцами.       — Конечно, это же наша, блять, раздевалка, было бы странным, если бы их не было, — Малкольм пожимает плечами. — А если убийца — не идиот, то там будут только наши отпечатки. Если, конечно, его не прирезал кто-то из нас.       Линч потягивается.       Даниэль смотрит так, словно вот-вот прожжёт Малкольма взглядом.       — Думай, что несёшь, — Мэтт качает головой. — Это не может быть кто-то из нас. Мы были в ресторане, Кевин с Трейси — здесь, в общежитии, Ники...       — Э, нет, — Малкольм качает головой. — Ты упускаешь из виду то, когда именно умер Морияма. Время смерти, слышал про такое?       — Это не мог быть кто-то из нас, — говорит Нил.       Говорит жёстко, отрезая все лишние мысли. Говорит, словно уверен в этом. Говорит то, во что должны поверить другие. Чётко и просто: это то, чего они все должны придерживаться.       Никто из них не ходит поодиночке.       — Другой вопрос. Какого хрена здесь вообще понадобилось Тетсуи, — Ники наконец подаёт голос.       Кейтлин сидит рядом с ним и вся будто пытается съёжиться, сделаться меньше, чем она есть. Кейтлин смотрит на дверь и кусает губы; ждёт, когда вернутся Аарон и Эндрю.       Они ждут только их.       — Возможно, его вообще убили не здесь, — Малкольм пожимает плечами. — А только притащили сюда тело.       — Это уже будет расследовать полиция, — перебивает его Даниэль.       — Или Ичиро Морияма, — тихо сообщает Нил. — Факты остаются фактами. Никто из нас не делал этого.       Дверь комнаты распахивается до того, как кто-то успевает возразить Нилу, хотя Ники и терзают смутные сомнения, что кто-нибудь и вправду стал бы. Разве что Малкольм Линч — но он и без того отбитый наглухо. Кстати, об отбитых наглухо: дверь комнаты распахивается, чтобы впустить Аарона и Эндрю.       И если Аарон, завидев Кейтлин, просто остаётся стоять столбом у двери, то на лице Эндрю появляется ухмылка, которая не сулит ничего хорошего.       — Эндрю, нет, — Ники мотает головой. — Выслушай. Она здесь, чтобы помочь.       — Один раз уже помогла. Или не один? Аарон, не подскажешь, а то я что-то сбился со счёта.       — Ей звонила Тея, — Ники поднимается, чтобы встать прямо перед Кейтлин, закрывая её от Эндрю.       Не то чтобы Хэммик правда рассчитывал, что это поможет, если Эндрю действительно решит вышвырнуть её отсюда, но это может заставить его помедлить с этим решением.       — А с хуя ли она звонит тебе? — Кевин непонимающе смотрит на Кейтлин, будто впервые её сейчас видит.       Кевину, конечно, стоит меньше пить и больше обращать внимание на всё, что происходит вне поля. Иногда это может оказаться важным.       — И что же она тебе сказала? — ухмылка Эндрю становится шире, какой она всегда становится перед тем, как Эндрю Миньярд собирается кого-то покалечить. — Точнее, знаешь, нет. Куда больше меня интересует, что ты ей сказала.       — Ничего, — Кейтлин шепчет так тихо, что Ники едва слышит её голос, хотя стоит к ней ближе всех. — Я не сказала ей ничего. Бросила трубку.       — Очень по-взрослому, — хмыкает Алекс.       — Завали, блять, — рявкает на него Аарон.       Ривера вздрагивает, но послушно закрывает рот. Аарон остаётся стоять, где стоит: у двери. Эндрю садится на подлокотник кресла рядом с Нилом, прямо напротив Кейтлин и Ники, и продолжает дырявить Хэммика взглядом. Кейтлин даже не всхлипывает — кажется, она едва дышит от страха. Но Ники уверен, что если обернётся, то увидит, как Кейтлин смотрит на Аарона.       Потому что Аарон смотрит прямо на Кейтлин и взгляда от неё отвести не может.       Она остаётся его семьёй, даже если они расстались, — потому что он всё ещё любит её. Это видно по тому, как Аарон на неё смотрит. И, конечно, он не скажет Ники спасибо за то, что он притащил сюда его бывшую девушку, но Хэммик никогда не ждёт благодарности за свои действия. Они же семья.       Они должны друг о друге заботиться.       — Ладно, к чёрту Мулдани, — Кевин слегка мотает головой. — Ты звонил Жану?       Аарон дышит тяжело и часто — и только сейчас отрывает взгляд от Кейтлин. Взгляд у Аарона — самый что ни на есть взбешённый.       — Нет. И не собираюсь, — Аарон почти кричит, срывая злость на Кевине. — Позвони, блять, своему парню сам! Реши хоть одну проблему, я заебался с вашей любовной драмой.       Кевин выглядит так, будто его вот-вот стошнит от страха. Или от ярости. Или от того и другого. Но лицо у него бледное и отдаёт в зеленоватые оттенки. Эндрю только ухмыляется.       — Свою ты сюда тащишь, — за Кевина пытается заступиться Трейси, Ники думает, что зря она это делает, конечно.       — Не я её сюда притащил, — огрызается Аарон. — Но я её отсюда выведу. И серьёзно, Дэй. Я звонить Жану не стану. И Рене тоже не станет. Хочешь позаботиться о нём — поговори с ним сам. Пойдём, Кейти. Провожу тебя до твоей комнаты.       Кейтлин кидает перепуганный взгляд в сторону Эндрю — но диван скрипит: значит, она послушно поднимается на ноги — там, за спиной Ники. Поднимается и идёт к двери. Идёт к Аарону. И Ники тоже идёт за ней.       Ему вовсе не любопытно, о чём они будут говорить: просто никто больше не должен ходить поодиночке — даже по общежитию. Аарон — не должен точно. Он семья Николаса Хэммика.       То, о чём напишет Ники Эрику уже ночью:       «Это пиздец, но теперь уже точно: Жан Моро — один из тех, кого Аарон будет защищать ценой своей жизни. Новый член семьи».       То, что напишет в ответ Эрик меньше чем через минуту, и то, за что его так сильно любит Хэммик:       «А этот Жан Моро — он есть в твоём списке?»