Никто, Нигде, Никогда

      Это задачка на логику. Человеческие взаимоотношения — сложная штука. Люди иногда совершают очень странные поступки. Но убийство — это всегда задачка на логику.       Есть три главных мотива: месть, деньги и секс.       Путём несложных вычислений и размышлений секс отметается: постоянной женщины у Тетсуи не было. Были постоянные проститутки. И почти наверняка был кто-то в Иверморе: мальчики и девочки, считающие насилие высшей формой милости.       Может, Тетсуи — и побочная ветвь, но — он всё ещё Морияма.       И какого чёрта его понесло в Пальметто? Сидел бы в своей глуши, выращивал бы розы, молчал бы в тряпочку. Был бы жив. Но люди иногда совершают очень странные поступки, действительно нелогичные.       Деньги тоже отметаются: бумажник остался при Тетсуи. С его тела ничего не пропало: ни золотой перстень, ни цепочка. Наследство после его смерти — скорее моральное. Ивермор принадлежал клану Морияма, и всё ещё принадлежит. В этом плане от смерти Тетсуи никто не выигрывает: у него даже завещания не было. Было бы что завещать — а всё, что было, отошло бы Ичиро, потому что Рико официально мёртв. Не то чтобы Ичиро нуждался в этих грошах, конечно.       Остаётся месть.       Так на листе бумаги два слова из трёх оказываются зачёркнуты: так удобнее, нагляднее. Кто-то разгадывает кроссворды, кто-то решает судоку. Кто-то закрашивает клеточки, кто-то любит головоломки.       Любимые загадки Ичиро — на логику. Как это убийство.       Спустя секунду Ичиро пишет: «Случайность».       Несколько иероглифов на листе бумаги — так Ичиро убивает время перед сном. Случайность — как несчастный случай или как нечто хаотичное. Чёрным по белому: линии и чёрточки.       Ичиро вычёркивает «случайность» тоже. Вскрытая глотка на несчастный случай не тянет: годился бы ещё удар по голове тупым предметом, но чем-то острым по горлу — это что-то по-настоящему личное. Это кто-то, кто не боится крови. Кто-то, кому Тетсуи Морияма конкретно так испортил жизнь.       Ичиро пишет ниже список имён и фамилий.       Сначала их девять; позже он добавляет и четверых новеньких игроков. Потом чуть ниже пишет имя тренера. После него Ичиро добавляет ещё два имени: один бывший Ворон и одна чья-то бывшая девушка.       Это задачка на логику: надо же как-то убивать время — теперь, когда его любимой игрушки здесь нет. Возможно, не самое верное решение — начиная с того, чтобы оставить Рико в живых, — но люди иногда делают странные вещи, глупые.       Так Ичиро даёт младшему брату второй шанс доказать, что он чего-то стоит.       Так Ичиро даёт Рико ключи от машины и пачку купюр. И ещё, конечно, оружие. Пистолет и дополнительную обойму: для решения проблем Рико этого хватит.       Так иногда хищники играют со своей добычей: отпускают её.       Это задачка на сообразительность: вздумает ли Рико сбежать — или же действительно отправится в Пальметто, чтобы сделать то, что собирался. Но здесь и сейчас, говоря о «сообразительности», Ичиро имеет в виду сообразительность Рико Мориямы.       Рико некуда и не к кому бежать; теперь, когда Тетсуи мёртв. Его не ждут в Иверморе, он никогда не сможет заниматься тем, что любит. Задачка на сообразительность: вздумай Рико попытаться сбежать, его пристрелят, как собаку.       Младший брат Ичиро всегда был несколько туповат, но уж это-то понимать должен.       Жана Моро Ичиро вычёркивает из списка сразу: его не было в Пальметто. Алиби остальных вызывает гораздо больше сомнений. У Моро, конечно, был мотив убить Тетсуи и, несомненно, было желание его убить, но близнеца, чтобы быть одновременно на игре с Шакалами и на стадионе Лисов, у Жана нет. Здесь есть другие близнецы, и с ними, конечно, гораздо более интересная история.       Задачка на логику и на человеческие взаимоотношения.       Ичиро вычёркивает Элисон Рейнольдс, замирает над фамилией Уокер, но спустя пару секунд проводит ручкой чёрную линию и через её имя тоже. По их словам, во время убийства Тетсуи они гостили у матери Рене. Полиция проверяла их билеты, водитель автобуса помнит эту парочку. Конечно, они могли вернуться, прирезать дядюшку и рвануть обратно — но это незапланированное убийство. Для этого надо было знать, что Тетсуи здесь. О своём решении посетить Пальметто Тетсуи не сообщал.       Зачем его вообще туда понесло?       Ичиро пишет этот вопрос сверху листа, подчёркивает двумя чертами. Это кажется важным и неважным одновременно.       Убийство хаотичное. Убийство случайное. Об этом говорит полиция: сила удара, вспоротая глотка. Всё, что случилось дальше, — уничтоженные записи с камер и орудие убийства — лишь попытка подчистить концы.       В раздевалке стадиона не найдено ничьих отпечатков пальцев, кроме команды, тренера и их медсестры. Дверные ручки тщательно протёрты: и это тоже ничего не доказывает.       Полиция говорит: это был человек примерно одного роста с Тетсуи.       Вообще-то такие данные не разглашают, но когда твоя фамилия — Морияма, всегда есть возможность получить необходимое. Ичиро Морияма знает: покупаются все, вопрос лишь в цене.       Примерно одного роста — и это позволяет вычеркнуть Кевина Дэя (не только это, но совокупность факторов), Мэттью Бойда и Дэвида Ваймака.       Дэвида Ваймака, который вчера уже дал признательные показания.       Задачка на логику: почему Ваймак признался в преступлении, которого точно не совершал? Ичиро любит такие загадки. Головоломки человеческих взаимоотношений. Люди часто делают странные вещи ради других людей. Люди защищают тех, кто им дорог. Точно зная, какая расплата последует за убийство Тетсуи Мориямы, тренер решил принести себя в жертву.       Очень мило и благородно.       А ещё — глупо, потому что экспертиза уже доказала, что это не Ваймак его убил. Следственный эксперимент провалился. Андерсон, этот следователь, готов был спихнуть всё на Ваймака — вот только Ичиро не нужен козёл отпущения. Ичиро нужна правда.       А правда в том, что это кто-то из оставшихся, кто-то, кто дорог Ваймаку; настолько дорог, что тот готов умереть за него.       Любой из оставшихся.       Ичиро вычёркивает Кейтлин Адамс: это милая девушка вряд ли способна но убийство, но даже если была бы — ради неё Ваймак свою жизнь под расправу Морияме не отдал бы.       Кто-то из оставшихся.       Даниэль Уайлдс, Николас Хэммик, Аарон Миньярд, Нил Джостен, Эндрю Миньярд. И ещё четверо новеньких: Александр Ривера, Малкольм Линч, Трейси Янг и Дейв Бёрнс.       И, конечно, на утро субботы у всех есть алиби: они все были вместе. Лисы проводят время друг с другом. Или покрывают друг друга. Тетсуи убили между восемью и десятью утра. Кевин сказал полиции, что никто из них не возвращался на стадион после ночной тренировки.       Кевин Дэй, одна из инвестиций Мориямы. Будет действительно грустно, если это окажется он, — но Ичиро уже вычеркнул его имя.       Как и имя Моро.       Остался ещё Веснински. Теперь его зовут Нил Джостен. Ичиро думает, что это вполне в духе Мясника — разделаться с Тетсуи подобным образом. Впрочем, если бы у Нила возникли проблемы, он бы связался с Ичиро, чтобы тот воздействовал на Тетсуи напрямую.       На это у него хватило бы наглости.       Джостена Ичиро тоже вычёркивает: несколько поспешно, возможно, но он слишком много вложил в эту инвестицию. Тут стоит выбирать: или деньги, или кровная месть, но то, чем занимается Ичиро: всего лишь пытается разгадать загадку.       Как в детстве.       Его отец, Кенго, любил подкидывать ему подобные головоломки. Почему люди поступают именно так. Кенго любил повторять: «Чтобы заставить человека сделать то, что тебе необходимо, дай ему то, что он хочет».       Кенго научил Ичиро этой простой манипуляции. И ещё — тому, что все покупаются: вопрос лишь в цене — и не всегда это деньги.       У всех есть слабые места.       Семья, например — как у Эндрю Миньярда. Так, зарежь Тетсуи Аарон, Эндрю уже сидел бы в полицейском участке, утверждая, что это он его убил. Впрочем, Эндрю, скорее, прирезал бы Тетсуи сам.       Эндрю.       Ичиро постукивает пальцами по листу бумаги, исписанному иероглифами.       Тот следователь, Андерсон, ставил именно на Миньярда. Вечно со своими ножами — которых, кстати, не нашли при обыске. У него уже были проблемы с законом. Ичиро видел взгляд Эндрю: взгляд человека, который уже убивал. Именно поэтому Ичиро Эндрю Миньярда тоже вычёркивает: во-первых, он не оставил бы после себя такой беспорядок, во-вторых, Эндрю ниже Тетсуи.       Вот досада.       Аарона Миньярда Ичиро вычёркивает тоже.       У новеньких Лисов нет личного мотива убивать Тетсуи, но они должны быть наслышаны о том, что Тетсуи и Рико делали с Нилом. Возможно, всё дело в страхе. Возможно, это та новенькая, что обеспечивает алиби Кевину Дэю: Трейси. Кто знает, какие черти водятся в этом тихом улыбчивом омуте? По росту подходит. И дружба с Кевином до добра не доводит, милая Трейси Янг, ей следует спросить об этом у Жана Моро.       В Калифорнии солнечно.       Ичиро потягивается, оглядывает оставшиеся имена в списке.       Зачем же всё-таки Тетсуи приехал в Пальметто?       Это всё ещё кажется чертовски важным. Полицейские не нашли в доме Тетсуи ничего, что могло бы дать хоть какую-нибудь подсказку. Ничего в его ноутбуке, ничего в его телефоне. Ни хрена.       Кенго бы сказал сейчас: «Думай, Ичиро».       Пальцы Ичиро с ненавистью сминают исписанный лист бумаги. Возможно, это сговор. Возможно, это кто-то из новеньких. Возможно, он просто что-то упустил.       Упускает из раза в раз, каждый вечер.       За такое Кенго избил бы его до кровавых соплей — а потом сделал бы то же, что Ичиро делал с Рико на протяжении всего времени, которое его младший брат провёл в Нью-Йорке. Порочный круг похоти и насилия: Ичиро пытается компенсировать Рико всё то время, что они не общались.       Щелчок зажигалки — Ичиро поджигает лист бумаги. Собственные записи. Несколько иероглифов. Имена. Разгадка близка, Ичиро чувствует её у себя под носом, но никак не может за неё ухватиться.       Запах дыма, пепел от сгоревшей бумаги; Ичиро держит лист до тех пор, пока огонь не начинает лизать пальцы. Ичиро умеет терпеть боль — это отличительная черта семьи Морияма.       Это кто-то из них. Кто-то, кто знал про камеры, кто-то, кто точил зуб на Тетсуи. Это кто-то из Лисов.       Ичиро явно что-то упускает, но никак не может понять, что именно.       В детстве Кенго просто хватал его за горло, сжимая пальцы так сильно, что Ичиро не мог дышать. А потом разжимал пальцы и спрашивал: «Сколько?» Кенго вынуждал Ичиро считать, сколько секунд прошло. Каждый раз Ичиро стоял спиной к часам — и каждый раз сбивался, и тогда Кенго приходилось повторять урок. И Кенго повторял: до тех пор, пока ему не надоедало или пока Ичиро не терял сознание.       С тех пор Ичиро ненавидит, когда кто-то касается его шеи.       Тетсуи вспороли глотку.       Ичиро что-то упускает.       — Пришли ей приглашение, — Ичиро Морияма чеканит в трубку. — Той журналистке, что изъявила желание со мной встретиться. Пусть приезжает. Сюда.       Вопросов никто не задаёт. Теперь слово Ичиро — закон. Теперь он главный. Каждая его прихоть — будь то чья-то смерть, или спасение младшего брата, или же встреча с матерью Рене Уокер — выполняется незамедлительно. Здесь Ичиро — царь и бог.       Просто шея ноет.       Ичиро едва заметно морщится, проходясь кончиками пальцев по собственному горлу. Вот здесь. Тетсуи вскрыли глотку прямо здесь, чем-то острым, ножом или бритвой, рассекли мгновенно, кровь брызгала во все стороны.       Ичиро гонит от себя мысль, что хотел бы увидеть это. Надо будет попросить у Андерсона фото с места преступления. Он что-то упускает — все они.       Стакан виски — четыре пальца — Ичиро осушает залпом.