* * *
Ольге не верилось. У неё дрожали руки. «Нет, вы не шутите, правда?» — по десять раз на дню переспрашивала она подруг. «Да правда, правда же!» — и они снова описывали ей, как дружно уговаривали Артура и, наконец, уговорили-таки. Её переполняло ликование и тревога. Она вернётся сегодня, но как братья её встретят? Во что ей обойдётся их великодушие? Ольга боялась, что в последний момент что-нибудь случится… но вот она уже сидит в самолёте и он несёт её к Лесу. Девчонки ободряли её, давали ей, слегка бледной от волнения, различные советы. Ольга, не переставая, благодарила их за то, что они за неё заступились перед Артуром. Самолёт приземлился чуть раньше, чем обычно. Девчонки пошли к выходу, а Ольга вдруг опять потеряла уверенность. — Оль, ну ты что? — звали они её. — Нет, вы идите… а я сейчас, чуть-чуть попозже. Ей хотелось немножко побыть одной, собраться с духом перед тем, как она лицом к лицу встретится с Артуром. Согласившись, девчонки её оставили. Ольга сидела, всё никак не решаясь подняться и пойти за ними следом… — Здравствуй, Оля! — вдруг услышала она после щелчка переговорного устройства до боли знакомый голос. — Я рад, что ты снова здесь. — Камилл! — она подскочила, бросилась к двери рубки. — Нас разделяет теперь больше, чем эта дверь. Верно? — печально спросил он. — Камилл, прости меня! Прости… — шептала она, почти вплотную припадая губами к переговорному устройству. — Артур… он сурово обошёлся с тобой? — Не стоит об этом вспоминать. Почему ты не пошла со всеми? — Я сейчас пойду… Но мне страшно. — Страшно? Почему? — Выслушивать всё снова… — Вот глупая, — она чувствовала, что Камилл улыбается. — Ты вернулась, потому что Артур простил тебя, поэтому тебе нечего бояться. — Ты очень на меня разозлился? — спросила Ольга тихо. — Нет, вовсе нет. Но отныне эта дверь заперта для тебя — ты, надеюсь, понимаешь? — Да, Камилл… Спасибо… что не сердишься. — Иди, Оля, — прервал он её, — тебе пора. Щелчок — и тишина. Ольга, вздохнув, спустилась с трапа и пошла во дворец. …Она помирилась с братьями в одну минуту. Войдя в зал, едва открыла рот, чтобы сказать что-нибудь, но Артур, улыбаясь, приложил палец к губам. Не чуя под собой ног от радости, Ольга разминалась вместе с девчонками. Сначала ноги у неё дрожали и были слабыми от волнения, а сама она старалась быть как можно незаметнее; но к окончанию разминки начала успокаиваться. В перерыве Артур, поднявшись от рояля, окликнул её: — Ольга, надо поговорить, — и сделал приглашающий жест в кабинет. Она кивнула и на подгибающихся ногах последовала туда следом за ним. — Садись, — предложил ей Артур, закрывая дверь. Ольга послушно присела на краешек кресла, с испугом глядя на него. — Я… хотела очень поблагодарить тебя, Артур, что ты разрешил мне вернуться, — пролепетала она, — я сразу хотела… — Эх, Ольга-Ольга, — покачал он головой, — да успокойся ты! Я хочу кое-что сказать тебе, но только при условии, что это останется между нами. — Конечно, Артур, — сказала она кротко. Он вздохнул и покачал головой: — Я надеялся, что ты будешь рада вернуться, и что же я вижу? В твоих глазах настороженность, испуг. Не можешь забыть наш последний разговор? Ольга, но я позвал тебя сюда не для того, чтобы вспоминать прошлое. — Правда? — спросила девочка недоверчиво. — Я хочу поговорить о будущем, — улыбнулся Артур. — Думаю, то, что я скажу — тебя обрадует… Боюсь говорить наверняка, но, возможно, в следующем году Камилл будет помогать нам с Альбертом проводить занятия. — Что? — растерянно проговорила Ольга, поднимаясь. Она ушам своим не поверила. — Это… правда? Юноша засмеялся: — Это будет правдой, если Камилл вдруг не передумает. Но, во всяком случае, сейчас ему очень нравится эта идея. Девочка недоверчиво улыбнулась. — Ты не шутишь, Артур? — спросила она слабо. — Нисколько, — усмехнулся он, — если на занятии за вами будут наблюдать две пары глаз вместо одной, у вас останется меньше возможности отлынивать. — Ой, Артур, да разве мы когда-нибудь отлыниваем?.. Камиллл… Это будет так здорово! А почему в следующем году, а не в этом? Он погрозил ей пальцем: — Ольга, в этом году он не должен встречаться ни с тобой, ни с кем другим. Ты, надеюсь, понимаешь? И разговор этот, пожалуйста — строго между нами, договорились? Просто не хочется огорчать девчонок на случай, если обстоятельства изменятся. — О нет, не пугай меня! — взмолилась девочка. — Я никому не скажу, обещаю. Только пусть Камилл ведёт вместе с вами! Смеясь, Артур достал что-то из кармана и спрятал в кулаке. — Я дам тебе одну безделушку. Это вещица Камилла, он попросил меня подарить её тебе, чтобы ты о нём вспоминала. У неё даже дыхание перехватило; загоревшимися глазами она глядела на руку Артура. Он разжал кулак. На ладони у него лежал узкий кожаный браслет, искусно сплетённый из тоненьких полосок кожи, с небольшой застёжкой. — Камилл сам его плёл. И до вчерашнего дня носил этот браслет на левом запястье. А вчера снял и попросил отдать тебе, на память. Ну, бери же! Ольга взяла его непослушными пальцами и, чуть дыша, прижала к щеке. — Спасибо, Артур… скажи, пожалуйста, Камиллу, что я очень, очень благодарна… Кивнув, юноша с иронией наблюдал, как она пытается дрожащими пальцами застегнуть браслет на левой руке. — Давай помогу… Он помог ей справиться с застёжкой, и девочка, вытянув руку, принялась любоваться изящной вещичкой. — Нравится? — О, Артур!.. — Ольга повисла у него на шее. Они вышли в зал, где Ольга, переполненная радостью, схватила Нелли за руки и они закружились по паркету. — Ты что?! — удивлённо спросила её Нелли, отдышавшись. — Я так рада, что вернулась! — сияя, сказала она.* * *
Ольга не расставалась с браслетом. Подружки из ночной школы отчаянно ей завидовали — он был такой красивый, да ещё сплетённый таинственным Камиллом, которого счастливая Ольга успела повидать. В Школе Ольга тоже не снимала браслет, разве что изредка, на занятиях по классическому танцу — там запястья должны были быть свободными. Удивлённым учителям и девочкам из дневной школы она объяснила, что нашла браслет, когда гуляла в посадке. Это объяснение казалось подозрительным; тем не менее, в нём не было ничего фантастического. И ей поверили. Год близился к концу, Ольга пришла в себя от потрясения, успокоилась и навёрстывала упущенное в обеих школах. С Людмилой Васильевной было непросто, но и она, видя старательность девочки и желание исправиться, стала относиться к ней ровнее. Просто Ольга пришла в ужас, представив, что её отчислят, и она больше никогда не увидит братьев, и, главное, чудесного мальчика по имени Камилл, чей браслет, казалось, согревал её… Ей очень нелегко было хранить эту дивную тайну, которую поведал ей Артур, но она помнила о своём обещании, которое дала ему. Ольга представляла, как будут изумлены и обрадованы девчонки, когда увидят в следующем году её Камилла! Словом, она набралась терпения. Её отношения с братьями на занятиях были великолепными. Порой Артур подсмеивался и шутил над ней, что она ведёт себя как примерная пай-девочка. Но Ольга решила больше никогда с не давать ему повод рассердиться. Словом, наконец-то она была окончательно счастлива…