Вернуть Эмили

Вечер в Риверре выдался на удивление тихий, при том, что открытие нового грандиозного здания оперы завершилось после полуночи. Только к часу ночи все гости покинули мероприятие, а уличные фонари погасили ради экономии. Моросил мелкий дождь, ночь была безлунная, поэтому на улице стояла такая темнота — хоть глаз выколи. И что в такой ситуации мог сделать человек, чей экипаж по каким-то причинам задерживался? Около входа, прячась от дождя, в полном одиночестве стояла девушка. Это была Оливия Синклер — вернее, мы знаем, что в девичестве ее фамилия была именно такой. За последние четыре года она не сильно изменилась внешне. Каштановые волосы стали длинней, да и сама она стала взрослей: немного подросла и теперь выглядела на свои двадцать два. Но что-то в ее облике стало совсем другим, новым, непохожим на ту наивную милую девчушку, только что вернувшуюся из пансиона для девочек. Весь ее образ стал более броским, будто нарочно созданным для того, чтобы привлекать внимание: безукоризненно уложенные кудри, заколки с драгоценными камнями, яркая губная помада и прочие безвкусные украшения. Добавилась даже вульгарность — особенно это сказывалось на ее полу-открытом наряде и несвойственной ей прежде надменности в глазах. Возможно это было продиктовано изменившейся за столь короткое время модой, или пресытившееся буржуйское общество, частью которого она являлась, вынуждало ее соответствовать своим нормам. А может изменилась она сама. Ей сегодня не очень везло — нужно было непременно показаться в опере, а компанию составить в этот вечер оказалось некому. Теперь еще и экипаж вовремя не возвратился и опаздывал на целых два часа, а она, ошибочно надеясь на своего кучера, отказала той паре человек, кто предложил подвезти ее до дома. В этот час вокруг не было ни одной живой души, ни одной кареты, проезжающей мимо. Последствия преступлений Красноглазого Призрака все еще давали о себе знать: люди до сих пор опасались выходить на улицу ночью, несмотря на то, что убийца уже несколько лет как пропал без вести. — Что же делать?.. — задумчиво протянула она. А делать было нечего, кроме как пойти куда-нибудь пешком в надежде поймать попутный экипаж. Так Оливия и поступила, накинув на голову шелковую шаль — единственное спасение от дождика. Одно ей было ясно — с кучером случилась беда и никто не спешил забирать ее домой. Стук каблуков глухо раздавался по улицам спящей Риверры. Прогуливаться в таком нарядном виде в одиночестве Оливии еще никогда прежде не доводилось, и чувствовала она себя крайне неуютно. Уверенная в том, что не пройдет и получаса, как ее ограбят и разденут до гола какие-нибудь бандиты, она в страхе плутала по лабиринту улиц. Несколько раз мимо нее проносились экипажи, но на просьбу остановиться никто не откликнулся — напротив, ее окатили грязью и даже не заметили этого. Она промокла до нитки. Мир в этот вечер впервые показал ей свою обратную сторону — холодную и жестокую, и никакие драгоценности в мире не могли помочь ей в этот момент. Наконец она уткнулась в тупик. Местность была ей незнакома, так что она наугад свернула в первый попавшийся переулок в надежде выйти на более оживленную дорогу. «Может вернуться? Но дорогу назад мне уже не найти... Может, вообще не стоило куда-то уходить? Вдруг за мной приехали, а я хожу неизвестно где? Да, совершенно точно, нужно было остаться... Зря я пошла, только неприятностей накличу...» Мысли Оливии метались, как и она сама по улицам Риверры. В последнее время ее жизнь как раз походила на такой лабиринт, где она металась от тупика к тупику и не могла решить, чего хочет от себя, а чего от своей жизни. И единственным лучом света в ее существовании были Эмили и отец. Волей судьбы ее занесло в богом забытую подворотню, захламленную коробками, картонками и мусорными баками. Каменные стены были обклеены обветшалыми плакатами: объявлениями, розыском и разными предупреждениями. Пахло в переулке тоже плохо, зато это и впрямь оказался краткий путь к окружной мостовой дороге, по которой ночью без остановки ходили экипажи. То была главная дорога, огибающая центр Риверры вдоль реки, и в крайнем случае там всегда можно было встретить полицейского. — Как же здесь скверно и темно, — сказала Оливия, подобрав подол платья и стараясь не наступать на мусор. — Ну, ладно… Нужно идти и поймать какой-нибудь экипаж. Неожиданно справа от нее возникла тощая фигура. Оказалось, что переулок граничит с еще одним, который заходит за угол. Оттуда-то и вылезла маленькая девочка в обносках. В Риверре нынче обитало слишком много беспризорных детей, и виной тому была Бездна. Приюты были до того переполнены, что многих сирот просто бросали на улице. Некоторые так и умирали с голоду. — Добрая госпожа, помогите, — сказала жалобным голосом девочка. Сложно вообразить ситуацию, в которой в грязном закоулке встречаются беспризорница и леди знатного рода, но так оно и произошло. Оливия ничего не сказала, только слегка прижалась к стене, сильнее закутавшись в шаль, будто та могла защитить ее от грязи и проказы беспризорницы. — Пожалуйста, помогите, денег не надо, — продолжила девочка, подходя ближе к Оливии. — Моей маме очень плохо. Она не может подняться, чтобы выйти к дороге. Вы ведь туда направляетесь? Помогите ей, умоляю! — Я и сама в беде. Несмотря на внешние изменения, Оливия все еще выглядела человеком, к которому можно обратиться за помощью. Она колебалась, словно боролась со своим внутренним голосом. Так обычно происходит, когда сердце и разум встают по разные стороны баррикад. — Госпожа, пожалуйста, помогите моей маме дойти до дороги! Здесь же совсем чуть-чуть!— Незнакомка схватила Оливию за руку, но та отпрянула. — Не трогай меня! — воскликнула Оливия, которая еще ни разу в жизни не видела бродяги. Она боялась, что непременно подхватит заразу, и хотела поскорее уйти. — Не уходите! Оливия замерла и, подумав, что вела себя грубо, спросила: — Что с твоей мамой? — У нее больные ноги. Ей очень тяжело идти, а подняться без чужой помощи она и вовсе не может... — А как вы здесь оказались? — У нас нет дома... Отец его проиграл и бросил нас на улице, а потом ушел сам. Мы здесь живем, за углом, в ничейной кладовке, потому что ветер не дует так сильно, как в других местах, и дождь не капает... Сначала мама работала, но как только стала совсем плоха, ее выгнали... — Ну хорошо. Оливии хотелось сбежать, но ноги словно примерзли к земле. Многие светские барышни не стали бы марать свои надушенные ручки и ушли бы, и Оливия бы сделала так же, если бы ее тело не двигалось вопреки ее собственным желаниям. Она пошла за девочкой. Нет, она вовсе не хотела спасительницей для бездомных, но отчего-то не смогла пройти мимо... Ей казалось, что на ее душе повиснет тяжелый грех, если она пройдет мимо. Поэтому она решила, что только посмотрит, насколько все плохо с мамой девочки, а потом выйдет к мостовой дороге и найдет для этих бродяжек полицейского. Так она останется чиста и совестью, и руками. Они прошли несколько метров, свернули за угол, но там оказался тупик. Оливия обернулась, но беспризорницы уже не было — той след простыл. — Постой! — крикнула Оливия, рванув назад. — Девочка! Она только успела заметить растворившийся в темноте силуэт ребенка. — Маленькая обманщица... Наверное, воровка. Поняла, что у меня ничего нет, и убежала. Как я могла повестись... Тьма стояла непроглядная, только полоска слабого света, исходившая от полусломанного фонаря, проникала сюда. Оливия остановилась, чтобы посмотреть по сторонам, но вдруг ее ноги попали в трясину. — Что это такое? Она стала тонуть! Но откуда в городе — болото? Разве это возможно? Оливия попыталась выпрыгнуть, но только сильнее провалилась. — Помогите! Пропадая в неизвестной субстанции, похожей на зыбучий песок, она стала звать на помощь изо всех сил. Никто ее не слышал. Неужели это конец? — Помо...гите! — на последнем издыхании произнесла она, но черная воронка уже подступила к шее. — Умоляю!.. Она вдруг вспомнила одну сказку, которой дети очень любили пугать друг друга. Она ведь и сама рассказывала ее Эмили, только никогда в нее не верила. Всех нехороших людей отправляют в тюрьму — Бездну. Они проваливаются под землю (возможно, в ад) и бесследно пропадают. Но если сказка оказалась правдой, то какими грехами она такое заслужила? Болото засветилось странным, фиолетовым свечением, и, прежде чем ее затянуло в глубины, в переулке послышался какой-то сильный грохот.

***

Очнулась Оливия в той же сломанной игрушечной табакерке, где ранее очнулась Эмили. Но, в отличие от младшей сестры, здесь ждали ее прихода Алиса в обличие белого кролика и Чешир. — Эй, ты, просыпайся уже! — сказал кролик. — Мы все тебя ждали! Летающие вокруг игрушки хитро захихикали. Оливия с трудом села и, протерев глаза, увидела довольно странную картину. На невесомом накоренившемся шкафу восседал котоподобный человек с одним глазом и вылизывал свою лапу. Вокруг него летали страшного вида игрушки с недобрыми глазами и зубастыми улыбками, а рядом с котом парил белый кролик. — Притащить девчонку было сложно, — сказал человек-кот. — Мало того, что Чеширу стоило больших усилий попасть в прошлое во второй раз, так еще пришлось вступить в схватку. Оливия хотела было подняться с холодного черно-белого кафеля, но пол полукруглой комнаты оказался под таким уклоном, что ей пришлось лишний раз не двигаться, чтобы случайно не ускользнуть в другой угол. «Какая-то странная комната. Таких не бывает, — подумала Оливия, оглядевшись. — И людей таких не бывает». — Интересно? Нравится моя комната? — спросил белый кролик. — Мы все тебя ждали! Твоя сестра тоже здесь! — Эмили тоже здесь? — мгновенно отреагировала Оливия. — Здесь, здесь. Вы еще увидитесь, — сказал кролик. — Я Алиса. А это — Чешир. — Что это за место? Я думала, мне конец… — Это Бездна, — сказала Алиса. — Мой дом. Я тут могу делать все, что захочу. — Бездна? Это же просто сказка, — удивилась Оливия, все еще не веря своим глазам. — Это, должно быть, какая-то шутка. — Кто считает Бездну сказкой или шуткой — поплатится за это! — неожиданно завизжал кролик, заставив Оливию содрогнуться. — Я так и знала, что людишки глупые! — Глупые, глупые! — захихикали куклы. Воля Бездны подлетела к самому носу Оливии, и рот кролика растянулся в пугающей безумной улыбке. — Так ты и есть та самая Ливи? Оливия Синклер? — Это… это я. — Чего так тихо говоришь? Боишься меня? — Да, это мое имя! — громче ответила Оливия. — Да слышу я, слышу. Хм-м-м, — задумчиво протянул кролик, сделав круг вокруг растерянной девушки. — Встань. Пытаясь сохранять равновесие, Оливия встала. — Здесь такой странный пол, — сказала она. — Я с трудом стою. — Ой! — сказала Алиса. — Кажется, я в спешке плохо продумала комнату. Гостье неудобно. Так-то лучше! Пол вдруг стал нормальным. Чудеса! Оливия топнула по нему, как бы с опаской проверяя на прочность. «Неужели… — подумала она. — Как такое возможно?» Кролик продолжил ее рассматривать с разных сторон, а потом вдруг остановился. — И что в тебе такого особенного? Как ни посмотри, ты обычная. А те двое так хотели тебя вернуть. Зачем ты им нужна? Почему ты им нужна? — Двое? Меня вернуть? Алиса проигнорировала ее вопрос. — Знаешь, ты мне не нравишься. Вся такая хорошая, правильная! Аж противно! То ли дело твои друзья! Они ради тебя натворили столько нехороших дел! Людей убивали… Кровь проливали... Это ведь гора-а-а-здо интереснее! — Убивали? — в недоумении произнесла Оливия. — Ты ведь знаешь про нелегальных контракторов? Чтобы попасть в Бездну, они убивают людей — там, в вашем мире. А потом их затягивает Бездна. Так твоя сестра и упала сюда к нам. А твой случай не такой — Чешир привел тебя по моему желанию. — Хочешь сказать, что Эмили попала сюда… убивая людей? — …а про меня здесь все забыли. Джек не приходит, Алиса не вспоминает… Я сказала, что у меня тоже есть сестра? Ее зовут Алиса. Мы близнецы. Мы обе — Алисы! — Ты сказала, что моя сестра здесь? — не обращая внимания на язвительный тон Алисы, продолжила Оливия. — Я могу увидеть ее? — НЕТ! Не можешь. — Что с ней? Я хочу ее видеть! — Ты задаешь СЛИШКОМ много вопросов!!! Я тебе ее не отдам. — Что?.. — Вот так! Пока не выполнишь мои условия. И не научишь меня играть на фортепиано. Я знаю, что ты умеешь. Я вообще все о тебе знаю! Хи-хи! — Алиса знает все! — захихикали куклы. — Но… я не могу этого сделать! — сказала Оливия. — Учиться этому слишком долго! — Да? Ну тогда ладно… Может, я и не хочу. Друзья, сыграйте мне, пожалуйста! — попросила Алиса кукол. Вдруг взявшееся из ниоткуда пианино, с грохом свалившееся перед Оливией, заиграло без чьего-либо участия. Но мелодия… такая знакомая! — Это… это же моя мелодия! — воскликнула она. — Я ее сочинила! А потом сожгла… Как ты можешь ее знать?! — Нет, это моя мелодия! — запротестовал кролик. — Нет, не твоя, — возразила Оливия. — Это какой-то абсурд! Я ее никому не играла! — Тогда откуда же я ее знаю? — как ни в чем не бывало спросил кролик. — Наверное, ты подслушала… Ты же сказала, что все обо мне знаешь. — Теперь это моя мелодия. Устав от пустой болтавни, Оливия сказала: — Пусть будет твоя, мне это неважно. Алиса, скажи, где моя сестра? Как мне увидеть ее? Почему я здесь, как мне выбраться? Ничего не понимаю! — Какая любопытная, — презрительно заметил Чешир. — Так мы все тебе и рассказали. — Чешир, — сказала Алиса, — мы все объясним гостье. Просто сначала я хочу понять, почему все о ней так пекутся. Я должна это понять. Я ведь хочу, чтобы и за мной кто-то пришел. А за ней приходило аж два человека! НУ! Как у тебя это получилось? Кролик влетел Оливии в лицо, еще и еще раз. К счастью, он был тряпичным, так что не причинял никакой боли — только сильное раздражение. — Я… не знаю… пожалуйста… прекрати тыкать в лицо! — отмахиваясь, говорила Оливия. — Если я перестану, ты ответишь на мой вопрос? — Отвечу! Но что за два… человека? О ком ты? Алиса наконец прекратила свои назойливые действия. Хотя ее методы работали прекрасно. — Человек с красными глазами и твоя сестра. — С красными… глазами? Я не знаю, о ком ты. Наверное, вы что-то путаете. Но почему Эмили пришла за мной сюда? — Она ничего не знает, — сказал Чешир. — А мы ничего не путаем. Это так долго объяснять, н-мяу. Может не будем тратить время, Алиса? — В нашем распоряжении все время на свете! — радостно воскликнула Алиса, вдруг появившись из-за угла в своем человеческом обличье. — Оливия имеет право знать! — Что я должна знать? — Что ты умерла! — Что?.. — Ты умерла! — весело воскликнула Белая Алиса, раскинув руками. Маленький чайничек налил кружку алой жидкости, которая подлетела к Оливии, предлагая себя выпить. — Попьем чаю? Оливия только отрицательно помотала головой. — Как хочешь! — Кружка исчезла. — Почему ты говоришь, что я умерла? — засмеялась вдруг Оливия, но смех ее был каким-то невеселым, нервным. Будто ей вот-вот должны были сказать плохую весть, а она готовилась к тому, что улыбка надолго исчезнет с ее лица. — Это ведь не так. — Нет-нет, — сказала Алиса, паря в поздухе. — Очень даже так! А знаешь еще что? Ты умерла… причем ДВАЖДЫ! Какая же ты НЕУДАЧНИЦА! Ха-ха-ха-ха! Оливия так опешила, что ничего не смогла ответить. А еще ей стало страшно. Она вовсе не хочет умирать! — Как хочешь, так и понимай! — фыркнул кот, словно читая ее мысли. — Разве это не повод для чаепития? — улыбнулась Алиса. Алиса присела в кресло рядом с Чеширом (не спрашивайте, откуда оно взялось) и стала пить чай. Оливия только сердито сложила руки, не в силах поверить в тот бред, что пытались до нее донести. Ну в самом деле, кто в такое поверит? — Странные у вас шутки, — сказала наконец она. — Если я умерла, да еще дважды, то почему я сейчас здесь? Как-то сложно в это поверить. Я помню, что куда-то провалилась. Но я не умирала. — Это ты так думаешь. Через что только не пришлось пройти Чеширу, чтобы привести сюда неблагодарную девчонку! — съязвил кот. — Неблагодарная! Неблагодарная! — подхватили куклы. — Тише, все, тише! — попыталась успокоить своих подопечных Алиса. — Это простительно для гостьи, ведь она в самом деле ничего не знает. Знаешь, если бы Чешир не затянул тебя ко мне, в Бездну, тебя бы убили тем вечером! Ты должна сказать спасибо! Оливия, устав спорить с местными сумасшедшими, просто решила подыграть. Ей показалось, что это может принести больше пользы, чем если она будет с ними спорить. — Спасибо, что спасли меня, — сказала она. — Совсем другое дело! — обрадовалась Алиса. — И за свое спасение ты должна мне тоже помочь! — Что мне нужно сделать? — Я хочу, чтобы ты напомнила красноглазому человеку о его обещании… Как его звали, Чешир? — Кевин. — Да, Кевину… О том, что он должен прийти ко мне и кое-что сделать. Я ведь не просто так дала ему цепь. — Но я не знаю никакого Кевина, — сказала Оливия. — Вот вечно так! — вспылила Алиса. — Время все запутывает! — Зато он знает ее, — сказал Чешир. — Все равно ты должна найти и поторопить его! Обещаешь? — Хорошо, я постараюсь, — ответила Оливия, на самом деле не придавшая просьбе Алисы никакого значения. В этот момент ее больше волновала сестра. — Я вижу, что тебе не терпится увидеться с сестрой, — сказала Воля Бездны, спрыгивая с кресла. — Пойдем, я покажу тебе ее. И Оливия последовала за Алисой. Они прошли в какой-то узкий темный коридор и шли по нему очень долго, пока не оказались на островке посреди пустого пространства, в центре которого находилась лестница. Еще дольше они поднимались по запутанной, извилистой лестнице, так что у Оливии даже устали ноги. «Смогу ли я выбраться отсюда? Вместе с Эмили… — думала она по пути. — Зачем я здесь? Может быть, это сон?» Она ущипнула себя, как это принято делать, но ничего не изменилось. «Неужели это взаправду? Другой мир существует? И что значат все эти странные разговоры? Они всерьез считают, что я умерла? Ведь если бы я умерла, я бы сейчас никуда не шла и не видела этого. Или это и есть жизнь после смерти? Но я отчетливо помню, как попала сюда. Значит, я попала сюда живая, и они просто надо мной издеваются…» Они пришли к зеркалу, пройдя сквозь которое очутились в кишащих цепями глубинах Бездны. Страшные существа оборачивались в сторону Оливии, некоторые пытались к ней подобраться, но Алиса нарочно их прогоняла взмахом руки. Наконец впереди Оливия различила ребенка, без сознания распластавшегося на полу. Она мгновенно узнала Эмили, подбежала к ней и приподняла. — Эмили! Эмми, моя хорошая, зачем ты в это ввязалась? Ты слышишь? Господи, она же холодная как лед! И не дышит! Эмили… Пока Оливия безуспешно пыталась услышать биение сердца сестры, к ним подлетела Алиса в обличие белого кролика. — Как это грустно. Я сейчас заплачу. — Из черных дыр, на месте которых должны были быть глаза кролика, закапали слезы. — Ну все! Эмили вдруг исчезла из рук Оливии, а к ней откуда-то навстречу вышло существо — каких и на земле не бывает! Огромное, склетообразное тело, облаченное в черный плащ и обвешанное металлическими цепями. Спавший капюшон обнажил вытянутый череп, очень напоминающий волчий — с длинными передними клыками, крупными зубами и большими пустыми глазницами. На черепе красовалась диадема из острых костей. Существо ехидно захихикало и его челюсть растянулась в ужасающем, адском оскале. — Что это?.. — едва шевелящимися губами спросила Оливия. Оливия впала в полнейший шок: от отчаяния и страха она оказалась не в силах подняться на ноги. — У Эмили была цепь, — сказал кролик, — которая помогла ей попасть сюда. Они вместе убили так много людей! Я их обоих за это наградила — сделала из них одно целое! Старая Дама Пик в самом деле была бесполезной и скучной. Я от нее избавилась и немного поработала над внешним видом! Я создала Королеву Пик по образу и подобию Королевы Червей, в конце концов они тоже как сестры! — Теперь я Королева Пик! Хи-хи-хи-хи! — воодушевленно произнесла цепь. — Хочу найти свою сестру, Королеву Червей! Внезапно с неба — вернее, из тьмы — посыпались нескончаемые детские рисунки. И все они были знакомы Оливии, потому что их рисовала Эмили. Какая-то невидимая сила располосовала их на ровные мелкие кусочки, случайно задев лицо Оливии и оставив на нем царапину. Это вернуло ее в реальность. — Верни Эмили! — требовательно произнесла Оливия, со слезами на глазах обращаясь к кролику, и вскочила на ноги. Она даже попыталась схватить Алису. — Иначе я не стану тебе помогать! Алиса!! — Я не могу. Бездна слишком быстро завладела ее телом. Если бы я не вмешалась, она бы превратилась в низшую цепь и выпала из столетнего цикла. Ты должна говорить мне спасибо, ведь я сохранила ее душу. И если ты не поторопишься, то тоже станешь цепью, а твоя душа больше никогда не вернется к жизни. — Скажи мне, где Эмили?! — Я и Эмили были хорошими друзьями, — захихикала цепь. — Но я больше не десятка, я — Королева Пик! Хи-хи! И все низшие пики — мои рабы! Жаль, что Альбусу не получится отомстить. Я бы его порвала на мелкие кусочки! Благодарю, госпожа Воля Бездны, что так много для меня сделали! Я позабочусь и о гадкой Королеве Червей! Мы с ней еще поквитаемся! — Благодарю тебя, Дама Пик! — сказал кролик, проигнорировав бедную, ничего не понимающую Оливию. — Ты была мне очень полезна. Пожалуйста, сделай Винсенту больно, как он сделал Чеширу, мне и Джеку! Я хочу, чтобы он заплакал по-настоящему! Он ведь лишил меня Джека. Это он во всем виноват, а не я!!! Гадкий, гадкий, гадкий… Лучше бы он никогда не рождался!!! Цепь медленно подплыла к Оливии и предложила бронзовый кувшинчик с кровью, отчего та поморщилась. — Нет… нет… — говорила Оливия, уворачиваясь от назойливого парящего напитка, но какая-то неведомая сила схватила ее за руки, и она замерла. — Девочка, — обратилась Алиса к Оливии, по всей видимости забыв ее имя. Все же у Воли было с этим не очень хорошо, — выпей это. И приведи ко мне мою сестру, Алису, и Черного Кролика. Я так хочу их увидеть. Это все, чего я хочу. А теперь, пожалуйста, ступай! Приведи Алису! Содержимое кувшинчика влилось Оливии в рот помимо ее воли, и цепь исчезла в ее тени. Пол под ногами содрогнулся, обрушился, и белый кролик остался где-то далеко наверху, а она провалилась в пучины Бездны.