Из бездны и к звёздам

Из нехитрых припасов еды у парней оказался лишь небольшой пакет орехов и ягод, что нашел по пути в пещеру Пэн Юн и с удовольствием поделился с Ибо. Тот лишь хлопнул себя по лбу из-за недогадливости. Весь день проносившись по равнине и убивая тварей, он даже не подумал о еде. -Ты уверен, что их можно есть? -Уверен - усмехнулся в ответ Юн. Парень слишком быстро расслабился в обществе Ибо и не подавал признаков прошлого страха. Он по-своему начал доверять парню еще после того, как тот защитил его от нападков Чу Чао до начала экзамена - Мои родители исследователи в области дикорастущих растений. Так что я с детства могу определить съедобные виды. В целом, - он немного замялся - это единственная польза от меня на Ксаго. Ван Ибо сидел около каменной стены, облокотившись на нее спиной и медленно уничтожая свою порцию импровизированного ужина. Он не замечал голода весь день из-за плотного завтрака, но теперь, устав и набегавшись, чувствовал подступающую к горлу тошноту. -Все вокруг ботаники - фыркнул Ибо, подмечая, что орехи и ягоды на вкус оказались достаточно неплохими. -Ты про Сяо Чжаня сейчас? - Пэн Юн даже слегка подорвался, вглядываясь в лицо Ибо, и тут же поспешил объясниться - Я видел как вчера он разговаривал с тобой под конец теста. Да и пришли вы вроде вместе. Вы друзья? -Громко сказано. Я знаю его третий день. -Лао Сяо такой потрясающий, правда? - не замечая хмурого комментария собеседника, продолжил Юн - В его годы быть таким талантливым и дружелюбным, даже несмотря на свое высокое положение. Он потрясающий. Вот бы оказаться с ним в одном классе. Ибо удивляло то, что человек, отсиживающийся и трясущийся от страха весь день в пещере, еще надеялся поступить в академию, но в сказанном его больше заинтересовало другое. -Что ты о нем знаешь? - хоть Юн и принимал Ибо за этакого “спасителя-брата из “стопок”, он явно также был настроен на откровенный разговор. И учитывая его природную болтливость и любовь к сплетням, вряд ли он будет сдержанным в обсуждении старшего товарища. На это Ибо надеялся, желая хоть немного узнать о своем странном знакомом. Пэн Юн не скрывал восторженного блеска в глазах, который с потрохами выдавал в нем “фанатку” Сяо Чжаня. Он начал отчаянно жестикулировать перед лицом Ибо, не смущаясь своих эмоций. -Ты что ничего не знаешь? Сяо Чжань приемный сын Ло Вэньяна, одного из руководящих директоров академии и прославленного политика, входящего в правительственный совет. Большая шишка и лао Сяо идет прямо по его стопам. Он такой талантливый - снова повторил это Пэн Юн - Прекрасно разбирается в искусствах прошлого, истории, ботанике. На такого молодого человека стоит равняться. -Он приемный сын? - переспросил Ибо, чтобы убедиться в этом еще раз наверняка. Имя Ло Вэньяна ему было знакомо, хоть до “стопок” и редко когда доходили слухи о высшем обществе. Пэн Юн кивнул. -У господина Ло нет жены и своих родных детей. Он взял Сяо Чжаня в семью, когда тому было меньше года и вырастил как собственное дитя. Мальчик уже в шестнадцать лет сдал экзамен на поступление в академию и два прошедших года находился на индивидуальной программе обучения. Традиционно студентам обязательно должно исполниться восемнадцать до начала обучения, но специально для них двоих был создан отдельный курс. -Двоих? - Ибо вскинул бровь. Чем больше он узнавал, тем больше возникало вопросов в его голове. Гораздо легче было, когда Чжань был просто надоедливым старшим, жившим в соседней комнате. -Двоих - Юн нагнулся ближе к собеседнику, будто бы собираясь сказать что-то секретное. Это выглядело немного нелепо в стенах пещеры, где кроме них никого не было, но Ибо инстинктивно поддался вперед, увлеченный беседой - Вместе с Сяо Чжанем в тот год экзамен также сдал 14-летний Шэнь Юанджун. Вот этот точно истинный гений. Он появился из неоткуда в 12 лет перед воротами академии и уже за два года успел закончить экстерном обучение по школьной программе. Ибо вспомнил хрупкого, невысокого парня, ошивавшегося около Чжаня. И этот человек смог выжить в 14 лет в реалиях Ксаго? Да не просто выжить, а так блистательно пройти этап выживания, что его без раздумья приняли в академию в совсем раннем возрасте? Ибо готов был поклясться, что запястья юноши были настолько тонкими, что даже он мог сломать их одной рукой без особых усилий. Что ж за маленький гений сидел внутри этого поразительного человека? -Они быстро подружились - Пэн Юн все не замолкал, будто бы всю жизнь только и ждал того момента, когда его любознательность относительно жизней персон высшего света окажется полезной - Шэнь Юанджун не сильно разговорчивый, но очень справедливый и смелый юноша с гибким умом. Сяо Чжань же сможет разговорить даже мертвого, так он добр к окружающим - Ван Ибо скривил губы в грустной усмешке. Вот оно! Он же так и знал, что не может Чжань просто так проявлять свою симпатию к младшему хорошим отношением. Он привык относиться так ко всем людям. Еще бы, сын богатого и уважаемого человека, который ни разу в жизни не видел нищету и тягот, отчего же ему быть озлобленным в таком чувственном возрасте - Они были признанными маленькими гениями, так что достаточно быстро объединились. Сейчас молва об их добрых делах ходит по всей округе. -Хватит уже - прервал парня Ибо, который стал догадываться, что больше фактов он не дождется, будет лишь нескончаемый поток восхвалений - Лучше скажи, если Сяо Чжань поступает в академию официально в этом году, то что будет с Шэнь Юанджун? Он останется на отдельном потоке? Ему ведь сейчас должно быть только 16 лет. Пэн Юн замолк, решаясь: сказать ли Ибо правду или промолчать. -Для него сделали исключение - он виновато улыбнулся - Так что он пойдет на обучение вместе с Сяо Чжанем. -Понятно - внутри стало пусто и мысли покинули голову. Хотелось ненадолго отдохнуть - Давай ложиться спать. Завтра я хочу подняться с восходом солнца. Юн еще пару раз пытался завести какой-то разговор, явно не уставший за прошедший день, но наткнувшись на полный игнор со стороны парня, скоро замолк, засыпая на полу неподалеку от Ибо, свернувшись калачиком. Судя по часам Ибо, которые тот также обнаружил в одном из многочисленных карманов жилета, было около десяти часов вечера, когда он потушил фонарь свалившегося на его голову напарника и вернулся к стене, заснув в сидячем положении. Снов парень не видел; он быстро провалился в забытье, давая своему телу долгожданный отдых. Около входа в пещеру Ибо заранее предусмотрительно поставил растяжку, чтобы неожиданное вторжение не застало их совсем врасплох в случае чего. Удовлетворенный своими результатами, Ибо заснул, тихо сопя себе под нос. -Проснись! Чей-то голос врывался в сознание спящего, призывая подорваться на ноги и бежать. -Проснись! Это начало раздражать. Ибо, все еще ужасно сонный, нахмурил брови до боли и неспешно разлепил глаза. Что это, помутнение сознания? Теперь ему уже отдохнуть спокойно нельзя? На часах высветилось 3:14. То, что он услышал в следующее мгновение тут же перечеркнуло все предыдущие вопросы. Ибо застыл на пару секунд, почувствовав как холодный пот стекает по лбу и падает на щеки. Руки начали непроизвольно трястись. -Пэн Юн! - негромко, но твердо позвал напарника Ибо. Тот лишь слабо лягнул его одной ногой, возвращаясь в свое положение калача - Пэн Юн! - уже громче и с неким нажимом Ибо тянется к парню и со всей дури трясет его за плечи - Вставай! Или помереть захотел? На Юна все, что связано со смертью влияло моментально. Он испуганно пискнул, подпрыгнув на месте и тут же сметая с себя последние остатки сна. А Ибо только подивился, как человек настолько может испугаться спросонья. -Что случилось? - истерично завизжал Юн. -Замолчи! - для пущего эффекта Ибо зажимает рукой этот болтливый рот и придвигается ближе - Слушай. Чем дольше Пэн Юн концентрируется, тем громче становятся надрывные человеческие крики со всех сторон. Парень не знает с чем можно сравнить такой истошный надрыв. -Так орут, когда с тебя заживо кожу сдирают - подсказывает ему Ибо, сверкая глазами в темноте пещеры. Пэн Юн зеленеет, готовясь упасть в обморок - Не смей! Упадешь здесь и я тебя никуда не потащу, оставлю здесь помирать. Ты тяжелый. Юна эти слова заставляют взять себя в руки и через минуту он уже снова человеческого цвета. Ибо, убедившись в том, что его напарник не шатается от испуга, начинает тихо зачитывать ему только что придуманный на скорую руку план: -Крики пока что далеко, но нам не стоит оставаться в пещере. Твари ночью неактивны, об этом ясно сказано в своде правил. Я думаю, это что-то покруче. А то, что эта пещера безопасная еще не значит, что им на это не начхать. Нужно идти к равнине. -Почему к равнине? -Там больше места. Соберись - он еще раз трясет Юна - Залезем на дерево и отсидимся там в случае чего. -А ты не будешь защищать меня, убивая монстров как настоящий герой, пока я буду сидеть на дереве? - удивленно спрашивает Пэн Юн, на что Ибо фыркает. Этот парень действительно вообразил, будто бы Ван Ибо сошедший с рисунков супергерой, который все время лезет в драку, ничего не страшится и вообще является бессмертным? -Нет, не буду. Я же не дурак - он последний раз смотрит на Юна укоризненно и, хватая его под руку, идет к выходу из пещеры. Чем ближе к выходу, тем тише и осторожнее становятся шаги. Парни неосознанно задерживают дыхание, прислушиваясь к каждому звуку. Крики вдалеке начинают стихать, теперь эхом раздаваясь по всему Ксаго. До рассвета два часа и эти два часа надо как-то справляться с неизвестной опасностью во тьме. Идея укрыться на дереве кажется Ибо уже не такой смехотворной. -Если они, конечно, не умеют лазить по деревьям - печально усмехается парень. Он не представляет, что заставило стольких людей подорваться посреди ночи и неистово орать от боли, но глухой нечеловеческий рык, доносящийся вместе с голосами теперь звенит в ушах. Не обнаружив около пещеры ничего опасного, парни с максимальной осторожностью пробираются в сторону равнины сквозь глухой лес, который волшебным образом за несколько часов превратился в настоящие непроходимые джунгли. -Не отставай - практически шепотом говорит Ибо Пэн Юну, когда тот чуть ли не спотыкается о пробившиеся сквозь землю корни. Юн смотрит в ответ виновато, а в глазах у него неимоверный, легко считываемый страх. Слезы застыли, не имея смелости скатиться по щекам, губы парня снова начинают дрожать. -Хорошо - также тихо отвечают ему. То, что Ибо преодолевал за полчаса при свете дня, теперь кажется непосильным расстоянием. Они успевают совсем немного отойти от своего укрытия, когда студящие кровь крики раздаются совсем рядом. Ибо застывает на месте, старается определить направление звука, но уши заложило, а на глазах непроницаемая пелена. Он так и стоит в полусогнутом состоянии несколько секунд, пока через плотные заросли кустов в метрах пятидесяти от них не начинает проникать свет фонариков абитуриентов. Крик. Еще один. Крики звучат по кругу, сгущаясь и окружая дрожащих напарников. Пэн Юн держится на чистой силе воли, которая появилась непонятно откуда, чтобы не упасть в обморок, а Ван Ибо… Он впервые по-настоящему испугался за свою жизнь. И впервые подумал о том, что не хочет умирать. На экзамене может произойти все что угодно, не все возвращаются домой целыми. Некоторые и вовсе не возвращаются. Такой уж жестокий порядок в академии, которому никто не противится особо. Но то, что творится сейчас... Ибо не может это объяснить, но он уверен, что это не стандартная проверка на вшивость. Что-то пошло не так. Из-за кустов тем временем выбегают трое. Все они, на удивление, из компании громилы Чу Чао. Пару часов назад они ржали как кони, обсуждая других людей и называя их исключительно слабаками и неудачниками. Прятались за спиной Чао и чувствовали себя королями вечеринки. А сейчас эти несчастные кричат так, что листва на деревьях начинает дрожать. Их глаза только чудом не выкатываются из глазных яблок, все перепачканные в какой-то грязи, которая уже начинает застывать, образуя корочку на голых участках тела. Один, особо удачливый судя по всему, отчаянно прижимает руку к своему боку. И в отблеске фонарей Ибо ужасается: бок парня сейчас больше похож на фарш. Сам он бледен как привидение и еле переводит дыхание, стараясь бежать быстрее. -Что за хрень? - вырывается у Пэн Юна с привычной уже истеричностью. Он не особо долго думает и начинает лезть на ближайшее высокое и устойчивое дерево с блеском самого настоящего акробата. Слова Ибо он воспринял всерьез. Троица подбегает ближе и смотрит на Ибо. В глазах у них нет прежней насмешки, они глядят на парня безнадежно. -Что это? - Ибо стоит много усилий выдохнуть и наконец-то спросить. Парни переглядываются, замедляясь и пытаясь отдышаться. Получается слабо, у раненого подкашиваются ноги и он падает на колени, отхаркивая застоявшуюся кровь. -Се Шунюань! - товарищ бросается за харкающим парнем и пытается поднять. Но у того лишь закатываются глаза и парень пропадает в забытье, отключившись то ли от боли, то ли от потери крови - Вставай, мерзавец, надо бежать. -Что там? - опять спрашивает с большим напором Ибо. Он хочет добиться хотя бы кратких внятных объяснений, чтобы подготовить себя. Но его собеседники явно не настроены на разговор. -Брось его! Бежим - третий юноша хватает парня за плечо и они спешно удаляются от раненого товарища. Ибо смотрит на это, глупо моргая пару секунд. И вот это хваленные храбрость и взаимопомощь высшего общества? Что ж, тогда у них в “стопках” в этом плане вообще боги добродетели рождаются. -Дерево! - кричит им вслед Ибо. Ему уже как-то плевать на прошлые обиды. Просто в лесу разгуливает нечто, что убивает абитуриентов, крики как пули проносятся над землей со всех сторон и ему хочется хоть как-то помочь. -Иди ты! - грубо кричат ему удаляющиеся и скрываются в непроглядных зарослях. О, а это наверное почтенная благодарность высшего света подъехала. Какие же они там все все-таки благородные, диву даешься. -Пэн Юн! - Ибо перехватывает валяющееся на земле тело и прижимается ухом к груди парня. Еще дышит - Пэн Юн, блять, достань голову из задницы и помоги мне, сукин сын! - после выслушивания всех оскорблений парень на дереве слегка отмирает и спускается ниже, стараясь перехватить из рук Ибо обморочного Се Шунюаня. -Он слишком тяжелый, не затащить. -Напрягись - практически умоляет Ибо, загривком чувствуя, что что-то приближается - Я держу снизу, тащи его на ветку. Дерево, что впопыхах выбрал Пэн Юн, оказывается достаточно мощным и раскидистым. Ветви образуют широкие плоскости, на которых можно разместить лежачего человека. Не то, чтобы Ибо был таким героем, порываясь спасти всех и каждого, просто его не прельщает мысль о том, что придется наблюдать воочию, как нечто будет разрывать человеческую плоть прямо у него под носом. Да и пронзающие душу крики тоже не хочется слышать с такого расстояния. Юн, наконец-то напрягается и подтягивает все еще не пришедшего в себя Шунюаня на ветку, устало выдыхая. Ибо быстро вскакивает следом и командует: -Забирайся выше и точно также перетаскивай его - он указывает на ветку над ними - Это слишком низко, тут в прыжке нас достать можно будет. Ибо все еще не уверен, что нечто не умеет лазить по деревьям, но очень сильно на это надеется. Потому что прыгать с обморочным телом на другое дерево подобно обезьянке он не сможет. Проще сразу опуститься на землю и дать себя сожрать. Пэн Юн, понимая всю серьезность ситуации, даже перестает пищать и перелазит повыше. Ибо хватает Се Шунюаня, напрягаясь и подталкивая парня выше, чтобы за него можно было ухватиться. У Юна потные от страха руки и ему сложно тащить тело, которое весит больше его собственного, но он старается. Старается, потому что тоже начинает что-то предчувствовать. Это ощущение их не обманывает. Стоит Пэн Юну ухватиться за Се Шунюаня и слегка подтащить того наверх, как из-за кустов до них доносится тот самый глухой рык. Ибо не смотрит назад - знает, что стоит оглянуться и его парализует от страха. Чего, правда, не успевает додумать Юн. -Ибо - его голос дрожит и он не отпускает тело просто из-за оцепенения - ИБО!!! -Хватай блядского человека и тащи! - Ибо уже понял, что только крепкое словцо и ор может быстро привести в чувство его напарника и оттого кричит во всю глотку - Быстрее!!! Юн, проявив нечеловеческую силу, одним рывком затаскивает на ветку Шунюаня, отскакивая с ним в обнимку в сторону. Ибо, не чувствуя ног от страха, прыгает следом. И стоит ему лишь подмять под себя ноги, как он слышит, что ветка, на которой он стоял секунду назад, исчезает. -Блять - Пэн Юн все также обнимает раненого и утыкается тому в шею, зажмуривая глаза. Ибо, тяжело дыша, залазит ближе к центру и только тогда заставляет себя посмотреть вниз. Хм, он кажется сравнивал тварей с бешеными псами. Что ж, тогда то, что было перед ним можно было со спокойной душой окрестить адским цербером. Непонятное нечто, напоминающее робота в виде огромного пса с жуткой пастью, состояло из блестящей конструкции, с которой будто бы насилу стянули кожу. Остатки ее свисали с самых разных частей механического тела, в глазах сверкали ужасающие два красных огонька. Цербер издал громкий рык, став на ствол дерева передними лапами. В зубах у него обнаружился кусок нижней ветки. Ноги Ибо спаслись и остались в целости только благодаря мгновению, которое разделяло острые зубы чудища и дерево. -Что это? - Пэн Юн, не сдержавшись, зарыдал - Что это? -Я...Я не знаю. Он наблюдал за движениями цербера, не в силах отвести взгляд и почти не моргая. Казалось, что стоит ему закрыть глаза хоть на миллисекунду и чудище воспользуется этим, оказавшись совсем рядом. -Он не один - тихо шепчет Ибо. Пэн Юн, до которого его слова все же доносятся, крепче сжимает Шунюаня - Там из-за кустов...Еще пару голов. Вскоре на поляну выходят еще парочка церберов, все одинаковые, с окровавленными пастями и горящими от жажды убийств глазами-огоньками. Они останавливаются около дерева и окружают его, воинственно воя. Некоторые предприняли попытки взобраться, но тут же падали, не в силах зацепиться за ствол и только его раздирая. -Такими темпами они додумаются просто повалить дерево - сквозь плач хнычет Юн - И тогда нам точно крышка. В голове Ибо беспорядок. И застилающий глаза страх. Он не любит такое, его ум гибок и всегда славился тем, что может найти выход даже в самых безвыходных ситуациях. Парень уже достаточно понаблюдал за церберами, укутывая себя в пелене всепоглощающего страха, и теперь отчаянно пытается вернуть себе ясность в голове. -Прекрати его так сжимать, ты же его убьешь - он пролазит ближе к двоим и расцепляет руки Юна - Ты же у нас великий травник-ботаник, может еще и медик в придачу? Пэн Юн наконец поднимает голову, переставая вжиматься в тело. В глазах потихоньку начинает появляться какая-то ясность. -Я посмотрю его рану и постараюсь остановить кровь - говорит он уже серьезно, но голос все равно дрожит. Ибо кивает и возвращается к наблюдению. Изредка он слышит крики абитуриентов, раздающиеся по лесу, но старается на них не отвлекаться и даже не пытаться вообразить себе эту ужасающую картину. Пэн Юн кое как останавливает кровь Шунюаня и тяжело вздыхает. В кармане жилета обнаруживается обезболивающие, которые тот насилу сует парню в рот. -Что? - Се Шунюань начинает медленно приходить в сознание. Он все еще ужасно бледный и глаза не раскрываются до конца, но по крайней мере он не умирает. -Обезбол. Давай, нет времени. -Где мои…-пытается как-то понять обстановку не успокаивающийся юноша. -Они тебя бросили - резко отвечает Ибо. Он не собирается нежничать с умирающим в такой ситуации. Уж лучше тот перед смертью узнает какие люди его окружали на самом деле. Се Шунюань неверяще смотрит в спину Ибо. -Врешь. -Эй, - возмущается Пэн Юн - тебе нельзя сейчас разговаривать. -Ты врешь - все-таки повторяет Шунюань - Они не могли. Не после того, как Чу Чао… Он начинает громко кашлять, а Пэн Юн лишь мотает головой, мол, я же говорил. Ибо уже хочет спросить что же случилось с их пресловутым лидером, который так просто бросил свою команду умирать, пока не замечает еще одного цербера, появившегося на поляне. Начинает мутить. Чудище держит чье-то тело в пасти, волоча его по земле. Добравшись до середины открытой местности, цербер вертит головой и кидает тело прямо под ствол дерева, оглушает рыком. Словно говорит, посмотрите, это вам для примера, с вами скоро будет также. В грудной клетке не остается воздуха и мир начинает кружиться под ногами. Вот именно поэтому Ибо решил захватить с собой Се Шунюаня на дерево. Чтобы не наблюдать подобной картины. Уже неузнаваемое из-за ран лицо превращается на траве в кровавую кашу. Черепная коробка расколота, а верхняя челюсть раздроблена, язык закатился, перекрывая доступ к дыхательным путям. С телом ситуация не лучше. Левая рука отсутствует, а на плече осталась только лохмотьями висеть грязная и окровавленная водолазка. Бронежилет истерзан, живот в нескольких местах вспорот и Ибо вдруг задается вопросом, как цербер дотащил тушу до поляны, если из-за количества дырок в теле всем внутренностям было впору растечься по дороге. Не останавливалось ведь чудище, в самом деле, чтобы подобрать выпавшие на траву кишки и осторожно запихать их обратно в брюшную полость. В итоге в сохранности остается только правая рука, на которой уже потускнел Обачен. Где-то Ибо его уже видел. Пэн Юн, придерживая Се Шунюаня и стараясь аккуратно подползти к краю, останавливается, когда видит вскинутую руку Ибо. -Не смотри - его тошнит, но Ибо пытается сдержаться, чтобы не вывернуть несчастный ужин в виде орехов и ягод вниз прямо на обезображенный труп. Обачен начинает гореть пламенем на правой руке, а драконы будто бы яростнее впиваются друг другу в глотки, сжимая запястье до боли. Не удержавшись, Ван Ибо тошнит больше желудочным соком на ветку около себя. -Ибо - голос Юна тихий. Он тянется к напарнику, хватаясь за его подрагивающие плечи - Ибо, как ты? -Херовей не бывает - хочет спылить Ибо, но держится. Не ему сейчас наводить панику на команду и поэтому парень кратко отвечает - Жить буду. Потом он снова задумывается. Церберы, уже переставая внушать такой ужас, из-за которого тело немеет и не желает двигаться по приказу хозяина, кажутся смутно знакомыми. Где-то он про них слышал. -Юн! - командует Ибо, разворачиваясь и вытирая рот рукавом водолазки - Сосредоточься. Пэн Юн возвращается к Шунюаню, поддерживая того и позволяя сесть. -Да, босс? Откуда взялось это претензионное “босс” в данной обстановке Ибо так и не понял. -Где ты мог слышать или видеть этих церберов? - он не отводит взгляд от напарника, заставляя того напрячься. Пока Юн думает, Ибо потирает запястье около Обачена. Вроде бы они когда-то договаривались с браслетом, что отныне становятся бандой и братьями, так отчего же теперь дракончики так его подставляют. Никому в этом мире нельзя верить. Запястье горит как бешенное, хочется откусить себе руку по плечо, чтобы не чувствовать этой боли, но парень понимает, что его еще могут успеть покромсать чудища внизу. Так что торопиться с саморасправой не стоит. -О! - Юн возносит вверх палец, оглашая свою мысль - Похожи на сторожей академической тюрьмы. Но те больше напоминают собак, они обтянуты искусственной кожей и вообще достаточно кроткие, если не идентифицируют тебя как преступника. Ибо понимает, что от страха напарник так сжался, что вряд ли смог заметить разорванную кожу на металлическом каркасе, а оттого так долго думал. -Из чего они? -Прости? -Из чего они сделаны? - медленно повторяет Ибо. Может быть эта информация и бесполезная, но если их нельзя убить как тех живых тварей днем, то наверняка загадка умерщвления кроется где-то в системе. У каждого механизма есть слабая точка и даже неученый Ибо это понимает. -Это специальное биоволокно, босс - Юн напрягается, на время оставляя Шунюаня и придвигаясь ближе к Ибо - Его так просто не сломаешь - он снова задумывается - Хотя, есть один способ! -"Мы спасены" - ликует про себя Ибо. Раз уж о способе уничтожения церберов начал говорить этот страшащийся каждого дуновения ветерка в его сторону парень, то там вряд ли будет что-то угнетающее - Говори! -Они воспламеняются при температуре свыше 3000 градусов - радостно выдает парень и выглядит довольным собой. Ибо хлопает себя по лбу. Ему на секунду вздумалось воспринимать Пэн Юна нормально и на полном серьезе обсуждать с ним план спасения. Ну и балбес. -Где мы сейчас возьмем температуру свыше 3000? - взорвался от раздражения Ибо - Может ты быстренько подкопаешь под ними печь и наколешь дров? Или будем светить на них своими фонариками, пока их биоволокно не воспламенится? -Босс, прости, но это правда единственный вариант. Это задница, а не единственный вариант! Ибо уже чувствует на себе дыхание матушки Смерти и теперь точно понимает: они умрут. Сто процентов умрут в этом забытом Богом лесу. Этап выживания не пройден, если конечно же ужасная боль в запястье не убьет его раньше. Это заставляет парня истерично усмехнуться. Везет же ему все-таки. Такая подготовка, помощь извне в виде советов Сяо Чжаня. И все напрасно. -"Просто постарайся не попадать в неприятности" - вспомнил Ибо слова Чжаня в комнате общежития еще сутки назад. Тогда жизнь не висела на волоске и не приходилось думать как бы лучше и безболезненнее умереть: прыгнув в пасть церберов, или задушившись самому. -Потому что ты пройдешь, Бо-ди. -Будь осторожен! Не получилось, комбо. Он попал в неприятности, не прошел и не смог быть осторожным. Горько усмехнувшись, Ибо уверяет себя, что Чжань не будет сильно расстраиваться из-за его смерти. Это же хороший человек, который добр со всеми, найдет себе другую жертву своей благодетели. А вот лица отца и матери представлять не хотелось, иначе парень был не уверен, что не расплачется позорно вслед Юну. Желание выжить и надежда на то, что хоть кто-нибудь из экзаменаторов возможно все-таки поднимет свою задницу со стула и придет на помощь абитуриентам все еще теплится внутри, но огонек этот так слаб, что едва ли может поддержать Ибо в боевом расположении духа. Парень подгибает колено, опираясь на него локтем и ладонью утыкается в лицо. Все. Хуже. Некуда! Почему их до сих пор не спасают? Или это и вправду такой экзамен? Тогда он удивлен, что кто-то в принципе поступает в эту академию. Потому что пока что это больше похоже на обыкновенную бойню. Их пустили на корм церберам и забыли предупредить. Класс! Пока двое горе-напарников погружаются в тоску каждый сам по себе, Се Шунюань, тихо кряхтя и хватаясь одной рукой за перебинтованный бок, ползет к краю. Парень старается открыть глаза шире, что рассмотреть творящиеся внизу. Церберы все также окружают дерево, сдвигаясь ближе при каждом шорохе, и грозно рычат. Они скалят свои металлические зубы и сверкают глазами-огоньками, пронзая ночную темень. Где-то на горизонте начинает подниматься солнце, но оно пока что слишком низко, чтобы осветить поляну, со всех сторон затянутую зарослями. Шунюань быстро пробегается взглядом по чудищам и концентрируется на разодранном теле. Через минуту он начинает снова бледнеть, задыхаясь. Только услышав это тяжелое дыхание, Ибо наконец-то отводит руку от лица и испуганно смотрит на парня, из глаз которого градом текут слезы. Он сидит на корточках около края ветки, практически переваливаясь, когда его в очередной раз потряхивает. -Эй, - Ибо подскакивает, в секунду оказавшись рядом с рыдающим Се Шунюанем. Сгребает его в крепкие объятия, не давая пошевелиться - прекрати смотреть, это… -Этот Обачен - парень давится собственными словами и громко шмыгает носом - Это Обачен Чу Чао. Ибо отстраняется от дрожащего парня, непонимающе вглядываясь вдаль. Солнце вот-вот встанет. Скоро рассвет… Он сначала переводит взгляд на целую правую руку лежащего на земле тела и наконец-то вспоминает где видел этот браслет. Его с такой любовью поглаживал Чу Чао перед началось экзамена. Широкая полоска кожи с золотыми вставками. -Чу Чао? - ойкнул сзади сдавленно Юн. Он то синел, то зеленел, то бледнел, отодвинувшись подальше от края, чтобы ненароком не взглянуть на разорванное тело. Все прошлые обиды на терзавшего его человека как ураганом смело. Шунюань застыл, хватая воздух ртом и все равно задыхался. Глаза нещадно краснели и распухали, а рана на боку начала открываться, пачкая белоснежные бинты кровью. Ибо хотел закричать, чтобы тот отошел и не смотрел на изуродованный труп друга. Чтобы перестал шататься и не напрягался, вредя себе. Но слова застыли в глотке, стоило ему открыть рот. Его Обачен разошелся не на шутку, а парень начал ощущать запах горелой кожи. Жар разорвал ее, заставляя всю ладонь покрыться кровью из запястья. -"Только блять не это в довесок" - ругнулся про себя Ибо, не в состоянии вымолвить ни слова. Он уже проклинал тот день, когда принял от Цзинь Ронга этот чертов подарок и поддался на уговоры родителей на счет поступления. Надо было настаивать на своем. Идти работать с отцом на фабрику, найти в “стопках” более-менее достойную девушку, заработать денег на отдельный миниатюрный “бак” и понарожать детей, чтобы те подрастали и начинали помогать по хозяйству. А не геройствовать, воображая из себя невесть кого. Мама и папа наверняка были бы рады и обычному Ибо. Лучше уж так, чем труп сына, присланный по почте по кусочкам. Ибо зажмурился, обхватывая правую руку и пачкая себя в собственной крови, которая и не думала останавливаться. В глазах начало темнеть, а между тем солнце уже стало освещать поляну, знаменуя наступления утра. Как ни удивительно, церберы не рассеялись и не сбежали с наступлением утра. Это только в сказках чудища исчезают, завидев солнечный свет, способные бесчинствовать лишь под покровом ночи. В реальности церберы, сделанные из биоволокна, спокойно все переносили, что не касалось запредельно высоких температур, если верить Пэн Юну. И им было плевать в какое время дня разрывать человеческую плоть своими острыми как бритва зубами. -Чу Чао - повторял, шатаясь, Се Шунюань словно заколдованный. Его бок снова стал отвратительно красный и Ибо уже начал ненавидеть этот цвет. Он смог лишь оглянуться на застывшего в страхе Пэн Юна, призывая парня оттянуть самоубийцу от края. Поняв посыл “босса”, Юн неспеша стал подползать к краю, крепко зажмурившись и нащупывая ветку под собой в поисках Шунюаня. Смотреть на Чу Чао сейчас было выше его сил. Ибо выдохнул. Хотя бы удалось установить с напарником систему общения с помощью взглядов и знаков, тот начал понимать его по незаметным изменениям выражения лица. Неужели он такой очевидный со своим лицом-кирпичом? Чжань вот тоже считывал его как открытую книгу. Удивительно, считавший свой образ непробиваемым, Ибо сейчас начал подозревать, что стоит сменить тактику. Се Шунюань перестал двигаться, замирая. Когда рука подползающего Юна почти дотянулась до его щиколотки, парень вдруг разразился в страшном крике. -Чу Чао! - он в последний раз перевалился через ветку и, не удерживая равновесие, начал падать вниз. -Блять! - Ибо успел среагировать быстрее, чем подумать о последствиях. Только уловив шаткое положение раненого, он бросается к парню, забыв про больное запястье. Поздно. Того уже не удержать так просто на безопасной ветке. -Ибо! - кричит ему вслед испуганно Пэн Юн, открывая глаза и с особой беспомощностью смотря на двух парней, летящих вниз. Ибо толкает Шунюаня в грудь руками что есть сил до того, как успевает свалиться окончательно, чем вырывает у парня крик боли. По инерции парень возвращается на ветку, расположившись на ней в обмороке. -"Пиздец" - успевает подумать Ибо пока падает, не успев зацепиться за что-нибудь. Это все длилось считанные мгновения, но перед глазами у парня успела пролететь вся его короткая жизнь. Вспомнилась семья, так отчаянно сражающаяся за его будущее, блистательный дядя, поддерживающий его на протяжении всего пути, неугомонные дети, играющие во “дворике” с палками и кусками монтировки и постоянно нарушающие спокойствие и без того шатких “стопок”. Даже надоеда Сяо Чжань с его нежной улыбкой и бесячей заботой. А еще тот взгляд, полный злобы и ревности, когда Ибо отправлялся на этап выживания. Да, его жизнь была наполнена многими моментами. Некоторые из них без слез не вспомнишь, а некоторые согревают все его существо. Столько людей, которых любишь. Наполненная, но чертовски короткая. Ибо не закрывает глаза, как это наверное принято делать перед смертью. Он так страшился этого момента, сидя на ветке дерева несколько часов, что теперь взявшаяся из неоткуда смелость взглянуть в глаза смерти сама по себе удивляет. Снизу беспощадно клацают зубами церберы, рыча и предвкушая расправу. Только Ибо настроился на ужасную погибель, как конца не случается. По крайней мере не сразу. Почти долетев до пасти одного цербера, парня откидывает непонятной волной в сторону леса метров на двадцать. От неожиданности, Ибо не сразу приходит в себя, тупо шипит от боли. Церберы тоже не сразу поняли такую подставу, то глядя на дерево, где скрылись еще два тела, то на Ван Ибо. Парень лежит на красной засохшей траве и харкает кровью, покрывая растительность новой порцией яркой жидкости. Обачен вот-вот оторвет запястье Ибо от остальной руки, а от боли вся правая часть тела начинает неметь. Церберы находятся в оцепенении недолго. Стоит им учуять запах крови, как они группируются, обходя дымящегося товарища с треснувшей искусственной головой, на которого чуть было не приземлился Ибо недавно. Чудища так и осталось в воинственном положении, вот только вместо морды у него осталось лишь одно ухо и край горящего красным правого глаза-огонька. Пасть взорвалась и многочисленные зубы посыпались на землю под ним. Остальные рычат, кидаясь на Ибо с неистовым желанием убивать и кромсать все на своем пути, и парню становится ужасно обидно. Он не знает, что за неведомая сила спасла его при падении, но лучше бы она этого не делала и позволила церберам разорвать его на части. По крайней мере он бы уже умер, захлебнувшись в собственных криках. А так только оттянул собственную погибель. -Ибо!!!! - кричит с дерева заплаканный Пэн Юн, срывая голос до хрипа. Он не перестает рыдать, зовя напарника. Да и надежда какая-то непонятная стала закрадываться в душе. Вот только это было бесполезно, как и любое трепыхание. Да, определенно лучше бы острые зубы сомкнулись на его теле еще при падении. А то сейчас былая смелость стала угасать, уступая место горькими слезам обиды. Ибо смотрит на приближающихся церберов не моргая. Боже, ну как же обидно. -Да ладно! - позволяет себе последний выкрик парень, чувствуя, как Обачен сжигает его руку в это же мгновение. Катись к чертям вся эта академия, все эти экзаменаторы с их идиотскими испытаниями и все то геройство, которое заставляло Ибо совершать необдуманные поступки во вред себе. Катись это все к черту! Ибо закрывает глаза и кривится, чувствуя как церберы окружают его и кидаются все одновременно. Где-то издали доносятся знакомые когда-то крики. Его имя заполняет пространство и также исчезает в нем. Так обидно! А дальше парень чувствует, как его разрывает… Фигурально выражаясь. Как будто бы огромные потоки энергии проходят сквозь тело и вырываются наружу, уничтожая внешнюю оболочку. Обачен превращается в расплавленное золото, сквозь закрытые веки во тьме он видит вспышки и слышит доносящиеся до него заглушенные рыки с механическим эхом. Кто-то снова кричит его имя. Надрывно и истощенно. Кажется, прямо под ухом.