Невозможное - возможно

Блондинка, приоткрыв глаза, не смогла подняться, т.к. не хотела будить лежащую на своей груди Женю, которая ночью ни на секунду не выпускала из объятий Тутберидзе. Вся эта картина очень умиляла женщину, она готова была лежать в этих объятиях вечность, чувство уюта и комфорта в них не покидало её. Но идиллию нарушило пробуждение девушки. — Доброе утро, чемпионка моего сердца! —  Тери! Ну хватит! — Ну а что? Нет что ли? — Да! — Ну, а тогда, что не так-то? —  Ладно, Тери, всё так. Просто слово «чемпионка» теперь как-то непривычно слышать… — А я вижу осадок обиды всё-таки остался? *пауза* — Ой, Медведева, будут у тебя ещё золотые медали, я тебе обещаю… Просто доверься мне. — Как тогда? — Жень, хватит, пожалуйста, я не хочу ругаться. — А я хочу? Этери Георгиевна, вы у нас такая правильная, а я вот истеричка… — Да, истеричка, но моя истеричка! и я тебя такой очень люблю, другой мне не надо! Этери, как взрослый и мудрый человек, взяла и закончила не успевшую начаться ссору, обняв девушку. — Прости, Тери… Прости, что тебе досталась такая дура как я. — Но, я ведь очень сильно люблю эту дуру и не имею права на неё злиться. Действительно, Этери никогда не злилась на девушку, она словно понимала её боль, и служила всегда ей успокоительным. — Ладно, Жень, давай собирайся, сходим прогуляемся где-нибудь, а то хватит нам в постели лежать и обниматься. — А меня всё устраивало… Этери хотела подняться с кровати, но не тут-то было. Брюнетка успела схватить её за руку. — А что если журналисты? Я сейчас не совсем в том состоянии, чтобы что-то с ними спокойно обсуждать. Здесь в твоих тёплых объятиях мне гораздо лучше, чем там на улице в холод… — Хитрюга ты у меня. Ладно, уговорила — остаёмся. Этери легла обратно к своей Женьке, накрывшись тёплым одеялом, а та радостно достала планшет для просмотра фильма. — Тери, даже не верится, весь день с тобой, что же может быть лучше. После того, как фильм закончился, Женя проивила инициативу набрать ванну. Затем девушка погрузилась в неё и проходит совсем немного времени, как она просит Этери принести ей полотенце, которое она «забыла». Как только блондинка зашла, Медведева тут же схватила её за руку и поволокла за собой прямо в одежде. — Ты чего творишь, совсем уже? — Этери пытается вылезти из ванны. — Стой, я хочу тебя здесь и сейчас… — Ага, сейчас же, отстань, Медведева. Но Женя уже примкнула к её шее, осыпая её поцелуями, женщине стало труднее сопротивляться, а после того, как руки девушки сняли с неё мокрую домашнюю футболку, она и вовсе перестала. Этери расслабилась и позволила делать с собой всё, что будет угодно её возлюбленной. Та стала ласкать грудь, оставляя на ней следы, сцеловывать стоны своей любимой. Но, в то же время, так трепетно и нежно касалась её тела: проводила пальцами по ключицам, поглаживала живот, нежно трогала её губы. Далее эти губы скатывались всё ниже и ниже, и наконец коснулись промежности. После, Женя решила войти в неё сразу тремя пальцами. С губ женщины сорвались громкие стоны, она обхватила голову девушки, прижимая её к себе и начала извиваться под ней. Брюнетку забавляло то, что такая сильная женщина сейчас стонет от удовольствия под ней, поэтому та стала наращивать темп. С губ Тутберидзе соскочило последннее громкое «Женя» и по телу пробежали муражки. — Тихо-тихо, любимая… — заботливо поглаживая по голове «снежную королеву» говорила Женя. — Ну, теперь ты видишь, как я тебя люблю. Этери ничего не говорила, она просто таяла от такого трепетного обращения с ней. Именно сейчас она поняла, что любит свою Женьку ещё безумнее, чем прежде.