Семейное дело

      Кристиану нравился дом. В школе у него спрашивали, живут ли там призраки, и он честно отвечал, что ни разу не видел ни одного. Среди Старых Семей бывают медиумы, не такой уж редкий дар, но Марроу никогда этим не славились. Насколько знал Кристиан, в их доме жили многие поколения, но если кто и стал призраком, то вёл себя крайне прилично и тихо.       Оставив родителей и Заха над куском воска, в который превратился доппельгангер, Кристиан поднялся к Ашеру. Истёртые ступеньки поскрипывали под ногами, и Кристиан привычно переступил последнюю.       Маленьким он терпеть не мог рано ложиться спать, поэтому тихонько прокрадывался вниз и, не замеченный родителями, подглядывал фильмы, которые они смотрели в гостиной. Мало что понимал, но ему нравилось само ощущение.       Он хорошо знал, какие ступеньки и половицы скрипят. При желании сам мог изображать призрака.       В коридоре Кристиан свет зажигать не стал. Почти на ощупь пробрался к двери, из-под которой сочился луч света, очерчивая прямоугольники половиц. Помедлив, постучал, очень тихо. Ашер быстро ушёл к себе, возможно, слишком устал, а будить Кристиан не хотел.       — Заходи.       Ашер не спал. Сидел за столом, подперев голову рукой и смотрел на экране монитора какой-то клип. Наушники лежали рядом, из них раздавалась ритмичная музыка. Любого другого наверняка бы взбодрила, но Ашер мог спать подо что угодно.       Видимо, сегодня была одна из тех ночей, когда он уставал, но мучила бессонница.       Родители считали, что дом стоит оставить в старинном стиле, каким он и был — с современными сигнализациями, техникой и амулетами, конечно же. Кристиану нравились истёртые полы и викторианские обои, но комната Ашера представляла собой самую дикую смесь прошлого и настоящего.       Дамасские обои покрывали плакаты и рисунки, в том числе Кристиана, среди которых выделялась большая вышивка крестиком цветов в вазе — работа бабушки. Кедровые полы и массивная старинная кровать. Флюоресцентные буквы на потолке, пластиковый современный стол и компьютер.       Подвинув разбросанную на постели одежду, Кристиан уселся, рассматривая надписи — строчки из любимых песен Ашера.       Кристиану нравилась комната брата. Она как будто топорщилась острыми углами полок, но под ними скрывались кожаные корешки книг и тексты разрывающих душу песен.       — Каково это? — спросил Кристиан. — Видеть свой труп.       — Это не труп. Всего лишь доппельгангер.       — Он выглядел, как ты. Уж наверняка это было мерзко.       Ашер закатил глаза и нажал на паузу в клипе:       — И когда ты стал таким проницательным?       — Я алхимик. Я вижу суть вещей. А ещё ты стремительно сбежал, но не спишь. Там всем не по себе.       Ашер повёл плечами, и это означало примерно что угодно. Кристиан не лукавил. У него самого невольно по спине пробежали мурашки. Он видел, как побледнел Зах — они с отцом так деловито начали обсуждать практические моменты доппельгангеров, что можно было не сомневаться, их он тоже поразил, но они предпочитали занять себя делом.       Только мать оставалась спокойна. Будто ей плевать… но Кристиан прекрасно знал, что провидцы немного иначе воспринимают мир. Мать лучше других понимала и видела, что доппельгангер не имеет ничего общего с её сыном.       Хотя как раз общее у них точно что-то было.       — Отец с Захом обсуждают, как сделали этого доппеля. У них должен быть твой волос… или что-то такое. Личная вещь.       Ашер пожал плечами:       — Да где я только не шатаюсь! Ничего сложного подобрать пару волосков. Наверняка поэтому мои использовали. Легко получить.       — Тебя не волнует?       — Это дерьмовое колдовство, но неопасное. Век доппеля недолог, он не может причинить вред. Да, мерзко… но не более того.       — Он хотел документы. Старые Семьи так нас ненавидят?       — Да им плевать на нас, — пожал плечами Ашер. — Но их бесит, что отец и Зах вышли из тени с бизнесом. Как же, старые традиции нарушают! Я предупреждал, что они попытаются помешать.       Кристиан не стал озвучивать то, о чем наверняка подумал и Ашер. Как далеко готовы зайти Старые Семьи? На что пойти, чтобы не допустить выход их семейного бизнеса в «свет»?       Доппельгангер и правда не опасен. Но существуют другие вещи, тёмное колдовство.       Кристиан пожалел, что никто из них не умеет в защитные глифы. Не совсем ритуалы, поэтому не специализация Ашера. Кристиан знал одного парня, который вычерчивал потрясающие сигилы, но можно ли ему доверять, если он тоже из Старой Семьи?       Вздохнув, Кристиан покосился на диван рядом со столом Ашера:       — Можно у тебя поспать?       — А какие варианты? Конечно! Где же ещё?       Ашер кивком головы указал на дверь, и Кристиан не сразу понял, что тот о замке. Вообще-то они не приняты в доме. То ли семейные традиции, то ли чтобы не пришлось выламывать двери, если у кого магия не так пойдёт. Подростком Ашер настоял, чтобы в его комнате замок всё-таки поставили. То есть как… со скандалом и самостоятельным врезанием, так что замок до сих пор казался кривым.       Единственный в доме.       — Надо только Заху сказать, — заметил Ашер. — Уверен, он собрался не спать и караулить тебя всю ночь, вдруг опять пойдёшь лунатить. Наверняка забыл, что у меня замок. Никуда отсюда не денешься.       — Спасибо.       — Ложись. Только стели давай сам. А я ещё посижу.       Кристиан принёс новое бельё и устроился на диване, пока Ашер ходил вниз. Он знал, его старшие братья кажутся теми, кто ругается и не понимает друг друга, но на самом деле, будучи разными, оба шли одной дорогой и признавали закостенелость старых традиций. Правда, Ашер обычно протестом, а Зах движением вперёд, которое не одобряли другие семьи.       Когда умерла Рэйчел, жена Заха, он в первое время совсем погрузился в себя. Это выглядело жутко, как будто он невозмутимый… робот. Кристиан тогда заканчивал выпускной класс. Он знал, что с тех пор Ашер всячески пытается вывести Заха из себя — как он сказал однажды, лучше хоть какие-то эмоции, чем никаких.       Кристиан быстро уснул, хотя пару раз за ночь ворочался и открывал глаза. Видел освещённое монитором лицо Ашера, который не ложился.       Кристиан проснулся в панике: будильник не сработал, он опоздал на занятия, почему Гарри не разбудил! Только подскочив, вспомнил, что сам отключил звонок, вставать ему не нужно. Его отстранили, и он дома.       Выдохнув, Кристиан покосился на кровать, где спал Ашер, потом глянул на часы. Утро, но далеко не самое раннее, наверняка остальные уже ушли.       Почти с опаской Кристиан проверил замок, но тот оказался крепко заперт. Что ж, похоже, этой ночью он не ходил во сне и не пытался выбраться наружу. Нервно хмыкнув, Кристиан тихонько пошёл в свою комнату, соседнюю, чтобы взять зубную щётку. Возвращаясь, заметил через приоткрытую дверь, что Ашер уселся на кровати. Видимо, всё-таки разбудил.       — Аш?..       Ашер сидел, запустив пальцы в волосы, вся его сгорбленная фигура казалась какой-то… отчаянной. Кристиан застыл в дверях.       Резко выпрямившись, Ашер посмотрел на него:       — Я даже близко не выспался! Ещё и какое-то дерьмище снилось!       Закатив глаза, Кристиан сунул в рот зубную щётку и как можно быстрее улизнул в ванную. Ашер в принципе невыносим по утрам, пока не выпьет кофе, а уж невыспавшийся он больше походил на сбежавшего адского демона, чем на человека.       Сам Кристиан окончательно проснулся в ванной, где решил ещё и в душ залезть. Вода как будто смывала то, что оставалось от Академии, её неуловимый дух и ощущение. Это оказалось неожиданно горько, настолько, что застряло в горле противным комком.       Кристиан чувствовал себя так, будто его выгнали, причём совершенно несправедливо. Едва вытершись, он подхватил телефон и начал писать Гарри и остальным, чтобы после занятий обязательно прислали ему все задания. Он не хотел пропускать.       Они с соседом по комнате и ещё пятью другими сокурсниками основали что-то вроде тайного общества, хотя ничего загадочного в нём не было, кроме надуманности: они собирались, обсуждали литературу, делились амбициозными планами и порой пили запрещённый в Академии алкоголь.       Общая беседа тут же взорвалась обсуждением. Кристиан улыбнулся, мельком глянув на часы, похоже, у всех перерыв между занятиями. Они наперебой говорили о профессоре Кэмпбелле, которого сегодня на истории античного искусства увело явно не туда, и он минут двадцать вдохновенно рассказывал о геях.       Кристиан усмехнулся. Разговоры были обычными. Привычными. Как будто он сейчас там, переживает из-за скорой сдачи курсовой, а не сидит дома, отстранённый от занятий.       Когда телефон пикнул личным сообщением, Кристиан не удивился — изумился он, увидев, что это от Дарнелла Флеминга. Он состоял в их группе и беседе, хотя сегодня не очень активен. Вместо этого, написал лично Кристиану.       «Всё в порядке?»       Они не были особо близки, Дарнелл вообще присоединился к ним буквально пару недель назад. Но единственный знал о Кристиане то, о чём не подозревали остальные, даже сосед по комнате.       Флеминги — одна из Старых Семей, как Марроу. Хотя Кристиан не выяснял, в чём талант Дарнелла и специально ничего не хотел узнавать о его семье.       Может, и зря. Насколько он знал, Флеминги были одной из семей, кто очень не одобрял стремления в бизнесе отца и брата. Правда, Дарнелл с отцом точно не ладил. Он на первой же пьянке признался, что не мечтал оказаться в Академии, отец попросту отослал его.       Кристиан размышлял, что ответить, пока одевался. Успел даже причесаться и ещё подумать. Он понятия не имел, что в голове у Дарнелла, тот бывал не очень-то разговорчив вне той пьянки. Наконец, Кристиан счёл, что лучше всего отшутиться.       «Сегодня не вылез на крышу, успех!»       Кристиан поводил пальцами над телефоном, не решаясь спросить.       — Да к чёрту! — пробормотал он и отстучал вопрос, отправив прежде, чем успел передумать.       «А что, я так интересую Старые Семьи?»       Дарнелл не ответил, но, судя по часам, перерыв в Академии закончился. Лучше бы не он такие вопросы писал, а Мелисса, отношения с которой вот-вот должны выйти за рамки дружеских! Или Кристиану так казалось.       Убрав телефон в карман, он спустился на кухню, с удивлением увидев, что Ашер уже здесь. Похоже, до ванной он ещё не дошёл, выглядел встрёпанным и помятым, но кофе выпил.       На столе перед Ашером стоял ягодный пирог, который он успел ополовинить и теперь уплетал остальное.       — К тридцати у тебя будет диабет, — мрачно сказал Кристиан, доставая тарелку и гранолу. — Нельзя есть столько сладкого.       — Как хорошо, что ты по алхимии, а не по предсказаниям!       — Это не предсказание. Это здравый смысл.       — Даже не надейся, с тобой не поделюсь.       — Бабушкин?       — Угу.       Раньше бабушка часто бывала в этом доме. Кристиан помнил, когда кухня ещё принадлежала ей. С тех пор тут мало что изменилось: по центру длинный стол, травы под потолком и множество деревянных полок с красивыми резными узорами, которые дедушка делал. После его смерти бабушка почти перестала тут появляться, оставшись в их доме. Небольшом, минутах в десяти ходьбы. Ашер часто у неё бывал, особенно летом, когда требовалась помощь в саду. Как настоящая лекарка, бабушка сама выращивала многие травы.       По осени она часто присоединялась к их матери, но в последние годы ей явно стало тяжело.       На столе валялась упаковка из-под таблеток, которую забыл выкинуть Ашер. Кристиан, почти не задумываясь, смахнул её в мусорку и уселся за стол:       — Тебе скоро к мадам Асбридж?       Ашер скривился. Он терпеть не мог, когда ему напоминали об этих сеансах, пусть они важны для здоровья.       — Скоро. Вообще-то на прошлой неделе, но ещё не дошёл.       — Можно с тобой?       — Нет.       — А Заху, значит, можно.       — Зах — другое дело.       Тот же противный комок снова встал поперёк горла. Кристиан опустил глаза в тарелку, но ему понадобилось несколько секунд, чтобы собраться и сделать вид, будто его не задели слова. Он бездумно мял ложкой гранолу. Опять его хотят оставить в стороне.       — Чёрт, Кит, я не то имел в виду. Зах просто с детства меня водил.       — Он или отец. Я знаю.       — Иногда… ну, иногда после этих сеансов я как желе. Зачем тебе-то…       — Я хочу.       — Хорошо, — вздохнул Ашер. — Но если у мадам чьи-то глаза в банке на полке, не пугайся.       — Если у неё там чьи-то глаза, мы найдём общий язык.       Ашер пробурчал что-то о «долбанутых алхимиках». Не сдержав улыбку, Кристиан продолжил есть, глянув на телефон, но тот молчал.       — Тебя отстранили, — заявил Ашер с набитым ртом и проглотил пирог, прежде чем продолжить. — Чем займёшься в каникулы?       — Мне всё равно надо заниматься.       — Какой ты скучный!       — А ты что планируешь?       — Спроси у Заха, он расскажет, какой я бездельник.       — Я спрашиваю у тебя.       Ашер вздохнул и неохотно, как показалось Кристиану, ответил:       — Помогаю матери.       — Можно с вами?       — Хорошо. Только попозже. Я пока не очень вменяем, чтобы куда-то ехать.       Словно в подтверждение своих слов, Ашер зевнул, с трудом успев прикрыть рот рукой.       — Я… Аш, я же не ходил сегодня ночью?       — Неа, спал как убитый. Я обзавидовался.       Кристиан с облегчением вздохнул. Он подозревал, что так и было, но здорово услышать подтверждение. Хотя не стал спрашивать, Ашер не спал из-за бессонницы или за ним следил — не очень хотелось знать.       Жилые комнаты находились на втором этаже, а гостиная и кухня на первом. И мастерские.       Кристиану повезло, алхимическая лаборатория располагалась в большой комнате, которая стала негласной библиотекой взамен той кладовки-хранилища, где в основном и лежали накопленные поколениями фолианты. Кристиан клятвенно обещал себе, что приведёт то место в порядок. Но самое ценное уже давно перебралось в алхимическую.       Вытянутая комната, по стенам которой громоздились надёжные дубовые полки, сделанные дедушкой. На противоположной от двери стене располагалось окно, а по обе стороны от него стеклянные шкафчики со склянками, образцами трав, кристаллами и веществами, о которых Старые Семьи неизменно спорили, стоит ли их запретить.       Между шкафами стояло два стола, один для опытов, а второй рабочий для записей. Кристиану нравилось сидеть тут вечерами, включив только лампу на столе. Её мягкого света вполне хватало, а в окна тихонько скреблись кленовые ветви. Отец давно хотел спилить дерево под окном, но Кристиан буквально грудью встал на его защиту. Ему как раз нравилось, что окно постоянно сумрачное, скрытое деревом.       Сейчас Кристиан тоже зажёг лампу, слушая, как шелестит клён и моросящий дождь. Телефон по-прежнему молчал, и Кристиан достал пухлую тетрадь, до середины исписанную его аккуратным почерком и замысловатыми знаками.       Ох, знала бы их маленькая группка, что Кристиан умеет в настоящую алхимию, а не только обсуждать тайные общества средневековья! Ну, Дарнелл наверняка знал. Может, он и сам алхимик.       Бабушка всегда увлекалась зельями, она придумала множество ароматов, которые сейчас используют отец и Зах в бизнесе. Кристиан видел её записи, очень любопытные. Он и сам умел создавать зелья, но запахи его никогда не привлекали.       Ему нравились свойства веществ. Приводили в восторг идеи о том, как одно может превращаться в другое. Маленьким он мог с искренним интересом наблюдать, как принесённый с улицы снег таял перед камином, превращался в воду, постепенно испарялся паром. Вот что казалось Кристиану настоящей магией.       Позже он, конечно, узнал, что это обычная физика, а магия в другом.       Телефон завибрировал, и Кристиан подхватил его. Нахмурился.       «Меня не допускают к делам, но отец и Старые Семьи сейчас будто с цепи сорвались. Они могут быть опасны. Уж конечно, Марроу в центре внимания».       «Ты что-то знаешь?»       «Нет. А ты серьёзно лунатишь?»       Вполголоса выругавшись, Кристиан не ответил и убрал телефон. Дарнелл не сказал ничего такого, что бы не знал сам Кристиан, но думать о том, что он о чём-то забыл и вовсе не из-за лунатизма оказался на крыше, совсем не хотелось.       Кристиан знал единственный и самый действенный способ отвлечься. Он засучил рукава рубашки, натянул перчатки и достал реагенты.       Кристиана завораживали античные представления об алхимии, когда знали всего семь металлов и только зарождалась идея о превращении их в золото. Ещё в детстве Кристиан освоил тетрасомату — создание искусственного золота.       Его никогда не привлекали драгоценности и прочие «философские камни». Кристиан увлёкся тем, что могли делать только алхимики Старых Семей — созданием жизни.       Не Истинной Жизни, конечно, этого никто не мог. Но гомункулы и доппельгангеры — легко. Хотя зачастую всё-таки требовались ещё и ритуалы.       Маленькими, Кристиан и Ашер очень хотели собаку, но отец не разрешал. Тогда они слепили собственную из глины и веток: Кристиан создал жизнь, Ашер провёл ритуал, и собака отлично себя чувствовала… дня три, пока не развалилась. Оказывается, долгосрочную жизнь создать не так-то просто.       Им помог Зах: дал амулет, который позволил новой собачке бегать аж целый месяц. Когда она развалилась, Ашер категорически заявил, что больше не будет прятать подобных существ от соседей. Кристиана тогда тоже больше заинтересовали сами идеи создания, а не собаки.       Последний эксперимент никак не давался, поэтому Кристиан сверился с записями и решил попробовать доварить это зелье, понять, что же в нём не работает. Смешал несколько щепоток трав в колбе, добавил змеиный жир, подогрел.       — Кристиан.       Крупицы минералов, немного дыма, от которого будто путалось сознание. Кристиан слышал шелест дождя в окно, и как тихонько стучат ветви клёна. Вроде бы кто-то произносил его имя.       — Кристиан! Кит!       Он вздрогнул и поморгал, понимая, что то ли отключился, то ли несколько последних минут выпали из памяти. Кристиан стоял лицом к двери и смотрел на замершего Ашера. Тот будто боялся двинуться, развёл руки в стороны, хотел обнять Кристиана или удержать, но не решался.       — Кит, ты меня слышишь?       Кристиан опустил взгляд и понял, что стоит с зажатым в ладони скальпелем. Острое лезвие находилось в опасной близости от другой руки, Кристиан видел, как бьётся в вене кровь.       Со сдавленным вскриком он швырнул скальпель на пол, чувствуя, как всё тело начинает трясти. Ашер тут же оказался рядом, и Кристиан с облегчением уткнулся в его плечо.       — Эй, эй, всё в порядке, всё хорошо. Ты в безопасности.       — Это не я! Не я! Ничего такого не хотел!       — Я верю, Кит, верю. Я за тобой зашёл, чтобы ехать, а ты здесь в прострации стоял. С отсутствующим взглядом. Может, воды?       Кристиана ещё потряхивало — неудивительно, после того как ты хочешь убить себя и даже не понимаешь, с чего и зачем. Но дождь и кленовые ветви тихонько стучали в окно, комната казалась уютной от полок с книгами и медового света лампы, а присутствие брата успокаивало.       Кристиан кивнул.       Выключив горелку, Ашер отвёл его на кухню, где всучил стакан с водой. Кристиан чувствовал себя опустошённым. Он не понимал, что происходит, как будто это был вовсе не он, хотя никто извне им не управлял, это точно.       — Это может быть воздействием, — деловито сообщил Ашер, усаживаясь на соседний стул.       — Такое бывает?       — Ну, это чертовски муторные ритуалы, но такое возможно. Кто-то очень хочет убить тебя твоими же руками. Есть враги?       — Ты смеёшься? Я в Академии учусь! Думаешь, кому-то мой рисунок не понравился?       — Подобные вещи не делаются на расстоянии, ритуал должен был быть проведён с тобой. Хотя необязательно в сознании. В Академии ночью не так уж сложно провернуть.       — Со мной Дарнелл Флеминг учится.       — Он не ритуалист.       — А ты откуда знаешь?       Ашер отвёл взгляд и как будто смутился:       — Отец проверил, кто из Старых Семей в Академии, прежде чем ты уехал. А я знаю всех сильных ритуалистов. Ни один из них с тобой не учится. Видимо, искусство не очень привлекает.       — Тогда как?       — Могли опоить на какой-нибудь вечеринке и провести ритуал. Или подослать кого-нибудь ночью, но это вряд ли, отец в Академии оставил парочку амулетов для защиты.       С одной стороны, Кристиану не очень-то понравилась мысль, что даже в Академии его оберегали, будто маленького ребёнка. С другой, отец сделал бы то же самое и для Ашера или Заха. И было невероятным облегчением понимать, что именно происходит. Спокойная деловитость Ашера действовала очень успокаивающе, к тому же он не паниковал, а решал.       — Ты сможешь убрать это?       — Не так просто, — Ашер пожал плечами. — Нужно знать изначальную формулу, как конкретно звучала цель ритуала. Иначе можно напортачить ещё больше, и ты… в общем, не стоит. Надо знать.       Кристиан насмешливо фыркнул: иначе он по-быстрому убьёт себя. Да уж, такого результата и ему бы не хотелось.       — А как выяснить?       — Поговорим с парой ритуалистов, наведём справки. Кто-то должен что-то знать. Подобный сильный ритуал не мог пройти незамеченным. Спросим сначала у Стеллы.       — Твоей девушки?       Кристиан спросил, потому что знал, какая реакция последует. Она всегда его забавляла, а ещё попросту хотелось чего-то… привычного.       — Она не моя девушка! — возмутился Ашер. — Да что вы все заладили! Она моя подруга. Неужели парень с девушкой не могут быть друзьями?       — И спать друг с другом? Это и называется отношениями.       — Да ну тебя, никакой поддержки.       Ашер продолжал бурчать, доставая телефон и что-то набирая. Кристиан совсем успокоился и допил воду, когда Ашер сказал:       — Я не могу так сразу снять воздействие, но могу провести ритуал, который будет стопорить. Не очень приятно, зато обойдёмся без сиделок, а то опасно тебя одного оставлять…       — В смысле неприятно?       — Если опять сработает воздействие, у тебя разболится голова или блевать пойдёшь.       — Ну, прекрасно, — вздохнул Кристиан, но тут же подумал об альтернативе. — Зато такие ощущения точно отвлекут от скальпелей и крыш. Давай.       Ашер кивнул и соскочил со стула, одновременно с этим ожил его телефон.       — О, круто, Стелла как раз у матери. Сейчас сделаем и поедем.