Созвездие Ориона

Черт. Одно слово крутится в голове, всего одно единственное. Мона медленно моргает, постоянно фокусирует взгляд на мелких деталях комнаты. И в целом, старается смотреть на всё, кроме лежащего рядышком Итто. Который умудрялся крепко её обнимать и согревать. Они это правда сделали. Он касался её так горячо и ласково, грубо, но по-своему нежно. Её тело хоть и было расслабленно, но до сих пор словно ощущало все те бесконечные поцелуи, касания. Она точно утонула в этом омуте. Но она держит обещание. И не считает произошедшее за ошибку. Нет. Итто по-прежнему родной для неё. И Мона благодарна. Ведь даже эту её просьбу, он исполнил. И девушка, даже ощущала себя капельку легче, счастливее. — Спящая красавица проснулась? — его голос такой охрипший. Но приятный. — Ага… — Мона всё-таки повернула голову вбок, натыкаясь глазами на лицо парня. Слегка смятое после сна и оттого забавное. Больше Итто ничего не говорил, даже никакого банального «доброе утро». Просто задумчиво стал гладить её по голове, изредка перебирая отдельные пряди. *** Черт. Одно слово крутится в голове, всего одно единственное. Но передающее всё происходящее в жизни Скара. Всё пространство вокруг него забито пустыми бутылками от алкоголя, да и сам он, словно всё ещё пьяный в хлам. Вот только это похмелье, отдающее в виски. В глазах местами темнеет, он способен разобрать лишь частицы. Это точно его кухня, он даже почти помнит, как завалился сюда уже не трезвый после бара, распахнул шкафы с запасами дорогого алкоголя и стал опустошать их. Мона. Больнее всего давалось ему сейчас думать об этом слове. Прокручивать его в мутной голове, вспоминать и очерчивать образ. Скар приподнялся с пола и сел, утыкаясь лицом в собственные колени. Его никто не станет жалеть. Да и он сам себя, тоже. Но почему-то он всё равно, ощущал себя чертовски слабым, беспомощным в этом круговороте. Мона. Я тебя предал, хотел забыть. Но разве ты сама, не позабыла обо мне? Его ладони сжимались в твёрдые кулаки, внутри смешалась целая каша эмоций и противоречий. Но больше всего, он злился сам на себя. Что оказался намного слабее, чем полагал. И просто продолжал сидеть, тупо анализировать. В итоге же, ничего не добиваясь. Его телефон в отключке со вчерашнего вечера. Наверняка там куча гневных сообщений от отца. Что ему снова жалуются учителя на очередной прогул Скара. Потрясающе. Но всё же против воли, он встал на трясущиеся ноги и поплёлся покачиваясь в душ. Парень крутанул кран на синий кружочек, чтобы вода пошла ледяной. И еле скидывая с себя одежду, зашёл в кабинку, захлопывая за собой стеклянные дверцы. Зеркало с подсветкой сбоку, показывало ему собственное отражение. Весьма жалкое зрелище. Струи воды насквозь пробили его отросшие волосы, что мгновенно намокли и прилипли к лицу. Губы приоткрылись, на языке сверкнул металический шарик. Какой идиотский прокол. Сделал ещё два года назад на спор. Но так и не снял. Скар прислонился лбом к стене, крепко зажмурившись. Изнутри у него стал вырываться плач, тихий, просто напоминающий хрипы. Он всё испортил. И даже не может просто решиться, чтобы пойти и извиниться перед ней. Хотя бы попытаться объясниться. Нет. Он просто трус. Как вообще он теперь сможет посмотреть в её глаза? Пусть они и не были в отношениях, он подставил свои собственные чувства к ней. Из душа он буквально вывалился, кутаясь в длинное, махровое полотенце. С челки капали капли на нос, неприятно щекоча. Скар поморщился, зарываясь лицом в края полотенца, вытирая влагу. На кухне он лениво убрался, сгрёб все бутылки в мусорный пакет и тряпкой вытер остатки своего пьяного времяпрепровождения. Ему так хотелось сейчас с кем-нибудь поговорить. Просто высказаться. И он знал человека, который всегда его послушает. На его звонок, Дилюк ответил спустя считанные гудки. Его голос как и всегда серьёзный, немного усталый. На вопрос парня «ты сможешь сегодня ко мне заехать?» Он ответил «смогу, сегодня у меня ночная смена.» И мужчина действительно приезжает, через полтора часа. В деловой, бардовой рубашке с серебряными запонками, чёрных классических брюках и начищенных до блеска туфлях. Его огненные волосы собраны в низком пучке. Обычно он делает такие только в нерабочее время. В основном это высокий хвост, по которому многие девчонки в баре тащились. Скар пустил его за порог и закрыл за ним дверь. Подождал, пока он разуется и они вдвоём прошли на кухню. Уселись за барную стойку. — Почему плакал? — Дилюк сложил перед собой руки и пристально впился взглядом в его лицо напротив. Скар поёжился. Глаза у мужчины почти алые, настолько яро выражен пигмент. До жути. — Это так заметно? — парень смахнул с лица невидимую пыль. И чтобы не смотреть другу в глаза, принялся отслеживать недельную щетину на его подбородке. — Если быть честным, то да. У тебя все веки опухшие и глазницы раздражённые. Ну так? — он слишком прямолинеен. — Я очень сильно наложал. Очень. И не знаю теперь, как исправить ситуацию. — Скар спрятал собственные глаза в ладонях. На душе всё паршивее, ведь мозг окончательно отрезвел. — Сперва, как именно? Кажется, я впервые вижу тебя настолько разбитым. — Дилюк не стал смущать его ещё больше и отвернул голову к окну. — Мне стыдно это говорить… Скажу так, я обидел одну девушку. Она для меня, самая любимая. Но теперь, вряд ли вообще когда-нибудь простит. — слова едва выходили из горла. Некоторые и вовсе застряли там, так и не выбравшись наружу. Дилюк ничего ему не отвечал какое-то время, просто молча продолжал смотреть в окно. А потом очень громко вздохнул. — Раз ты её так сильно обидел, то значит тебе стоит придумать что-то особенное, для извинений. — Что-то особенное? — он убрал ладони от своих глаз, на которых опять сверкала влага. — Да. Просто сказать «прости», будет недостаточно. Тебе стоит постараться, чтобы она поверила в твою искренность. Скар моргнул, мысленно ощущая толчок. *** Красная помада. Это её цвет, без всяких сомнений. Лорана красит ей свои губы, плотным слоем. И любуется своим отражением в зеркале, как ворох рыжих волос изящно обрамляет её лицо. Сегодня она надела короткое, чёрное платье разлетайку. И белые чулочки. Она знала, Скар такое любит. А ей до безумия нравилось, когда он бросал на неё свой ледяной взгляд. Острее любого ножа. Может быть именно за это, она его и любила. Или же за его касания, грубость. Такой уж он человек. Лишён всякой нежности. Их взаимоотношения нельзя было назвать здоровыми. По правде сказать, даже наоборот. Они часто ругались, после чего парень мог жестко взять её прямо в библиотеке после уроков. Лорана лишь оставляла в себе маленькую надежду, что Скар не использует её. Что она ему правда нравится. Ведь бабником он не был, да и заядлым пьяницей тоже не являлся. И каждое утро, она начинала с мыслей о нем. Засыпала впрочем, также. Они живут рядышком, а потому девушка часто встречала его по пути в школу. Сегодня ей бы хотелось, снова пойти вместе с ним. Она только и схватила у порога свой рюкзак, выскочив пулей на улицу. Ей не терпелось вновь увидеть его фарфоровое лицо. Сердце в груди болезненно трепыхалось, почти до тошноты. Любовь, она такая. Не особо приятная, ухающая внизу живота и вонзая клинки по самые рукоятки. Но оттого и захватывающая, бросающая нагло в адреналин и сжигая в нем дотла. Лорана перебежала ещё один пешеходный переход и с надеждой, взметнула взгляд к тем самым домам, откуда обычно всегда в это время выходил парень. Но его там не оказалось. Разочарование вдребезги разбило всё её ожидание. Девушка пнула мелкий камушек, на асфальте и сморщила нос. Должно быть, сегодня он прогуливает. А может, даже заболел. Она не станет его проведывать, нет. У них такая уж договорённость. Скар никогда не позволял ей узнать, какой у него дом. Да и признаться честно, Лорана только и могла что гадать, о его внутреннем мире. Парень никогда с ней этим не делился. Даже когда она спрашивала. Разумеется, её это расстраивало. Но она всегда повторяется в своих мыслях. Такой уж он человек. Теперь, желание идти в школу отпало совсем. Лорана развернулась и молча поплелась домой. К черту эти дурацкие занятия. Всё равно её отец в затяжной командировке, он не сможет её наругать за очередной прогул. И всё-таки, почему? Как так вышло, что она стала так унижаться перед каким-то парнем? Папина гордость. Но она в него так давно влюблена. В этого соседского мальчика, с бездушным взглядом. И наконец-то, он обратил на неё своё внимание. Спустя столько времени. Ей так не хочется его отпускать… Но бесполезно. Она даже понятия не имеет, есть ли у него семья или нет. Ничего о нём не знает, совершенно. И это доводит до слез. Омерзительное осознание. Она такая жалкая. Продажная Лорана. Готова на всё, лишь бы он и дальше позволял ей быть рядом. Но даже так… Он всегда смотрел долго только на её тело. Но никогда прямо в глаза, под самую подкорку радужек. Лорана догадывалась о печальной правде, но до последнего надеялась на своё маленькое чудо. Наивная девчонка. Чудес не бывает. И слёзы уже застилают глаза. Лора слишком эмоциональная. Не видит бордюр и спотыкается об него, летит прямо на дорогу. Больно. Кажется, она разбила нос. Но болевой шок не позволял это ещё ощутить. Только тёплая струя, катящаяся по приоткрытым губам. Вкус железа, отвратителен. Всё уже в её гортани, стекало по стенкам вниз. Голова закружилась от такого, а в глазах на пол минуты потемнело и заиграло разноцветными пятнами. И женский голос в ушах. Он не утихал. — Эй! Ты в порядке? О боже, у тебя кровь! Сейчас, подожди… — перед ней на корточках уже каким то образом сидела девушка. Худая, словно мотылёк и лишь два хвостика волос, торчат из-под капюшона кофты. Лорана с трудом узнала в ней ту самую девочку, которую невольно оскорбила в школе. Удивление отразилось в её поднятых бровях. — Что? — нонсенс. Сплошное недоразумение и парадокс. Девушка уже достала из сумки целый шматок ваты и оторвала от него кусок, который мгновенно приложила к её носу, откуда хлестала кровь. — Зачем ты мне помогаешь? — А что мне остаётся? Оставить тебя на этом асфальте в таком состоянии? Других людей для помощи тут поблизости нет. — обладательница хвостиков усмехнулась, продолжая держать вату. — А один человек, учил меня быть заботливой к окружающим. — Как глупо вышло… — Лорана опустила взгляд и стыдливо поджала губы. На белые чулки капала кровь. Прекрасный контраст. — Давай уйдем с дороги. Там машина едет. — она помогла ей подняться на ноги и увела в сторону, подальше. Кровь никак не хотела останавливаться. Темноволосая оторвала новый кусочек ватки и передала его в руки Лоры, со словами «прижимай покрепче». Всё это было странным и словно нереальным. Эта девочка выглядела до несуразности хрупкой, по сравнению с ней. Лорана была довольно высокой, разумеется, выше и Скара. Но не сказать, что её это когда-либо смущало. Рыжая кривится от неприятного ноющего ощущения в переносице. Будет надеется, что не сломала. Между ними повисло неловкое молчание и обеим было нечего сказать. Лорана чувствовала свою вину, а знакомая кажется, сдерживала эмоции и действительно боялась нарушить тишину первой. Но ничто не длится вечно. — Спасибо. — Лора решается и выдавливает слабую улыбку, переминаясь с ноги на ногу. — Будь аккуратнее. — просто ответила девушка и отступила на два шага назад, собираясь очевидно, уйти. — Как тебя зовут? — она и сама не ожидала от себя такого вопроса. Но Лорана хотела заглушить мысли хоть чем-то. Слишком громкими они были. Мотылек остановилась, явно удивленная подобной инициативой. — Мона?.. — очень уж неуверенно звучал её тихий ответ. — Я Лорана. — девушка также представилась и не отнимая ватки от лица, снова улыбнулась. — Ты очень миленькая. Увидимся в школе. Лора развернулась и уже уверенными шагами направилась домой, наплевав на саднящую боль в коленях. Были ли сказаны эти нелепые слова, чтобы загладить вину за свое глупое оскорбление? Вполне может быть. А вероятнее, в девушке просто проснулась её похороненная совесть. *** В школе как обычно. Словно бы ничего и не случилось. Ученики сплетничают о своем, учителя разгневанно бегают с плохими результатами пробных экзаменов. Ах, точно. Пробники. Мона была просто обязана сегодня пойти в школу, чтобы написать математику. Ужасный и ненавистный ей предмет. А сейчас и вовсе даже думать об учебе не хотелось. Но всё лучше, чем мысли о Скаре. На ней легкая кофта на молнии и синие джинсы. Волосы заботливо уложены в два привычных хвостика. Итто постарался. Утром они так ничего и не обсудили. Ни за завтраком, ни позже. Было и было. И всё же, Мона до сих пор краснела и чувствовала, как по телу проходится волна жара, при воспоминаниях о вчерашнем. Он стал её первым мужчиной. И она ничуть об этом не жалеет. Почему-то девушка была уверена на сто процентов, что Итто её не оставит. Она почти знала это. — Эй, Мона. — цепочка мыслей беспощадно оборвалась. Она обернулась на голос, к своему сожалению, замечая приближающегося Аякса. Что ж, в любом случае, этих встреч ей все равно не избежать. Нужно лишь быть сильной. Она справится. — И тебе привет рыжик. — она устало его осмотрела с ног до головы. Не изменился ни капли. Да и с чего бы? — Обалдеть, это правда ты. Мы все думали, что ты больше не вернешься сюда. — он почесал затылок в своей манере и выглядел действительно озадаченным. Его взгляд был жалостливым и совсем не нравился Мегистус. Впрочем, она понимала, почему он так на неё смотрит. — Ты… Болеешь чем-то? Извини, если я не тактичен. — Нет, я здорова. — «по крайней мере физически, но не ментально» очень хотелось ей добавить. — У меня были проблемы. Личные. — А сейчас? — парень прищурился, анализируя её выражение лица. Мона хотела ответить, но заметила невысокий силуэт вдали коридора. Скарамучча. Она бы узнала его из тысячи других. — А сейчас добавилась ещё одна. Извини, но мне пора на пробник. — она молниеносно развернулась и почти побежала в сторону лестниц, настолько быстро засеменили её ноги. Первый лестничный пролет дался настолько легко, что она его даже и не заметила. Второй чуть тяжелее, дыхание начало сбиваться. А на третьем, она замедлилась и затихла, прислушиваясь к шагам позади. Тихо. Он не стал её догонять. И тем лучше. Мона продолжила подниматься по последним ступенькам, как её резко и грубо схватили за запястье. Даже не схватили, а вцепились мертвой хваткой. Девушка в ужасе выгнула шею, замечая первым делом тёмно-синий взгляд. Злой и холодный. Алая подводка теперь казалась ей кровавыми подтеками, что только делало всё более жутким. Скара рывком потянул её вниз, на один уровень с собой и прижал к перилам, перекрывая все пути к отступлению. Мона стиснула зубы с неистовой силой, так, что они даже слышимо заскрипели. — Отпусти. Я буду кричать. — жалкая угроза загнанной в угол жертвы. Но говорят именно такие, кусаются больнее всех. — Что ж, вперед. Давай, кричи. — какой же у него приятный голос. Даже сейчас, пропитанный раздражением, колкий. — Только выслушать меня тебе все равно придётся, сколько бы ты от меня не бегала. — Не хочу слушать обвинения в свою сторону. Что я такая ужасная и плохая девчонка, которая всех бросила и исчезла. — она огрызалась на него, хотела ударить побольнее. Лишь бы он понял без объяснений, как же ей было плохо без него. Как же она скучала… — Никто обвинять тебя и не собирался, дурная. — Скар выдохнул и опустил голову, на минуту просто замолчав. Уже прозвенел звонок и повсюду воцарилась тишина. Все разбрелись по кабинетам. Кажется, она точно опоздала на пробный экзамен. Парень резко снова посмотрел ей в глаза и девушка изумилась. Сколько же в них было печали и боли. — Я лишь хотел попросить прощения за всё. То, что ты вчера увидела… Я хочу расставить все точки в наших взаимоотношениях и хочу знать, где ты пропадала. Я столько всего хочу прямо сейчас, что меня вот-вот разорвет на части. Черт. — он с силой прикусил свою нижнюю губу, что даже выглядело болезненно. — Если ты захочешь дать мне шанс объясниться… Я буду ждать тебя после занятий у ворот. И буду ждать, сколько потребуется. Хоть до самой ночи. Он отпустил её и молча стал спускаться вниз. Чертовы лестницы. Мона схватилась за кофту в районе груди. Сердце закололо, затрепетало. Он будет ждать её. И это казалось страшнее, чем те же экзамены, грядущие впереди. Но что он ей сможет сказать? А что она сможет сказать ему? Слишком много всего, даже слишком. И тем не менее, она отправляет Итто одну единственную смс: Я сегодня задержусь. Не беспокойся обо мне.