Сон в весеннюю ночь или Исправленному верить

- Что же, Анна Викторовна, годы учебы в Париже не прошли для вас даром. Ставлю вам отлично, - пророкотал довольным тоном доктор Милц, блестя стёклами очков над марлевой маской. - Спасибо, доктор! – в ответ улыбнулась Анна и положила пинцет в металлический лоток. Операция завершилась, экзамен она выдержала, отчего сердце её переполняла радость. Она даже изумилась этой неожиданной радости, столь ярким эмоциям. Вообще сегодня она чувствовала себя… живой. То ли странный сон был тому причиной, то ли прошлое, которое упрямо явилось в её мысли, но, пожалуй, впервые за долгие годы Анна не стала запрещать себе думать, а несмело приоткрыла шкатулку с воспоминаниями, ощутив в себе некие силы заглянуть туда, в бездну мрака и горя. Из этой шкатулки воспоминаний тянуло горелым. Нет, пожалуй, рано. Не сегодня. Она устроилась на скамеечке в больничном дворике, набросив на плечи пальто и подставив лицо яркому солнцу, которое вдруг разгулялось почти по-весеннему. Хотя утром еще был лёгкий морозец, щипавший мочки ушей и заставлявший её плотнее кутаться в шарф в дядюшкиной пролетке. Сейчас она даже не стала запахивать пальто, а просто сидела и нежилась в тепле наступающей весны. - Анна Викторовна! – к ней спешила от лечебницы сестричка милосердия. – Вас спрашивают там! Анна нехотя поднялась с уютной лавочки и, кивнув, пошла к подъездной дорожке. Там, возле коляски, прогуливалась баронесса фон Берг, и Анна, позабыв всю свою степенность, бросилась к ней со всех ног. - Аннушка, здравствуй, дитя моё! - Наталья Павловна! Как же я вам рада! Мама обмолвилась, что вы будете проездом в Затонске, но я не думала, что так скоро! - Я и сама думала дольше задержаться в Твери. Но инспектор губернских гимназий простудился и слёг, и у меня образовались два дня свободных. Вот я и решила приехать в Затонск, а уж на обратном пути встречусь с ним. Ну, как ты? – она придирчиво оглядела Анну и удовлетворенно кивнула. – Здорова, покойна. Немного похудела. Работаешь много? Анна пожала плечами: - Не много. В самый раз. Наталья Павловна пристально вгляделась в глаза своей юной подруги и понимающе кивнула: - Всё еще спасаешься. - Вы меня так понимаете, - тихо ответила Анна. – Только… - Да? Анна помолчала, потом, тряхнув головой, решительно продолжила: - Только сегодня что-то вдруг случилось. Не знаю… Мне вдруг стало… легче. Пусть самую малость, но… - А знаешь, ты права! – баронесса с довольной улыбкой ободряюще похлопала Анну по руке. – Ты и правда какая-то… просветленная, что ли. Когда мы расстались с тобой в январе, этого не было. Да, дорогая, да! Определенно этот месяц пошел тебе на пользу. Хорошо, что ты поспешила сдать экзамены экстерном. Наверняка здесь, в Затонске, очень целебная вода. - И воздух! Обе они рассмеялись, потом Наталья Павловна с сожалением вздохнула: - Ну, что же, Аннушка, мне уже пора. Столько дел сегодня! - А мы что же, больше не увидимся? – спохватилась Анна. - Ну, отчего же? Завтра у нас заседание Общества. Ежели ты сопроводишь Марию Тимофеевну, я буду весьма рада. - Хорошо! Тогда до завтра? Они обнялись, после чего баронесса уселась в коляску. Анна с улыбкой проводила её взглядом, поежилась, – здесь в тени было всё же прохладно, - и быстрым шагом отправилась в здание больницы. В коридоре возле её кабинета обнаружился Николай Васильевич Трегубов. Он нервно прохаживался туда-сюда, заложив руки за спину и поскрипывая начищенными форменными сапогами. Увидев Анну, встрепенулся: - Анна Викторовна! - Николай Васильевич? А вы что здесь? Тот опустил голову и со вздохом сообщил, понизив голос: - Вот, Ольгу Матвевну сопроводил. Она у АлексанФранцевича сейчас. Анна решительно махнула рукой: - Идёмте! В своем кабинетике она предложила Трегубову присесть: - Может, накапать вам капель? Тот поморщился: - Вы знаете, Анна Викторовна, я бы лучше чайку выпил. - Замечательно! Анна кликнула сестричку и велела принести кипятку, после чего достала чашки с блюдцами и бумажный сверток: - У меня хороший чай, на травах. Наша Домна на днях навещала сестру и вот, принесла. - И что в нем? - с видом знатока прищурился Николай Васильевич. - Только свежие травы: душица, мята, донник. Вам сейчас как нельзя кстати будет. - Ох, Анна Викторовна, - пригорюнился тот, - мне бы кстати сейчас было, ежели бы Оленька… Ольга Матвеевна поправилась. Анна опустилась на стул напротив него: - Ну, а что доктор говорит? - А что доктор? – махнул рукой Трегубов. - Он всегда успокаивает и обнадеживает. - Ну, то есть действует, как хороший нормальный врач, - кивнула Анна. Скрипнула дверь, сестричка внесла кипяток, и Анна споро заварила чай в пузатом круглом чайнике. По кабинету разнесся душистый травяной аромат, и Трегубов повел носом, принюхиваясь, и несколько приободрился. - Значит, всё-таки уезжаете? И когда? – спросила Анна, осторожно ставя перед ним чашку. - Да на днях уже укладываться будем. Надеюсь, крымский воздух спасет Ольгу, всех нас. - Конечно, спасёт! Ольга Матвеевна непременно поправится! – с жаром ответила Анна. – Всё будет очень хорошо! - Вы думаете? – Николай Васильевич прищурился от пара и отхлебнул из чашки. - Не думаю, - поправила Анна. – Знаю! Ваш Гриша что же, устроили? - Устроили! У Ольги там сестрица преподает в тамошней гимназии, так что нашего Гришу уже ожидают. - А с работой как? - Да и с работой всё хорошо. Все дела устраиваются удачно. Только бы… - он опять тяжко вздохнул. – Только бы с Оленькой… ну да ладно. Доктор связался со своим коллегой, так что и там нас уже ждут. – Полицмейстер с сожалением отставил опустевшую чашку. – А чай у вас исключительно замечательный. И, правда, полегчало. Вы уж простите меня, Анна Викторовна, что-то я сегодня разболтался тут. - Ничего! Когда вам захочется поговорить, ну или чаю выпить, милости прошу. Пока не уехали, - улыбнулась Анна. – Да, а кто же здесь вместо вас, неизвестно ещё? - Из столицы вроде едет, варяг. - Я думала, Антон Андреич… - Так и я думал. Но нет, начальству виднее, кого назначить. Ну, а нам только исполнять! Что же, Анна Викторовна, благодарю вас за чай и поддержку, - Николай Васильевич поднялся и по-военному щелкнул каблуками. – Разрешите откланяться? - Разрешаю! – с притворной строгостью кивнула Анна, еле удерживаясь от смешка. – Передавайте поклон Ольге Матвеевне. И наилучшие пожелания! - Благодарю! Поклонившись, Трегубов придвинул стул на место и вышел, притворив за собой дверь.