Время Поворота/Turn Time

      В первый официальный день в Хогвартсе Гермиону разбудило солнце. Лучи света просачивались сквозь окно, заставив молодую ведьму со стоном проснуться. Тихая болтовня в общей комнате убедила ее не возвращаться ко сну. С трудом она вытаскивает себя из кровати. Заметив, что другая кровать пуста, она хмурится. Взглянув на часы, Гермиона поняла, что урок начнётся только через пару часов. Она начинает собираться, пытаясь понять, где ее соседка.       Надев новую одежду, она хмурится при виде знака Когтеврана и расчесывает свои короткие волосы, чтобы они выглядели ухоженно. В ее дверь постучали, и она впустила гостя. — Доброе утро, Миа, — говорит Тэмми, проскальзывая в комнату. Гермиона замечает легкое подергивание глаза. — Утро, — она ​​пытается звучать бодро, но даже не думает казаться вежливой. Она ждет, когда Тэмми начнет разговор, зная, что ведьма о чём-то думает. Одним движением палочки она заправляет кровать и раскладывает некоторые вещи по местам, заканчивая свой небольшой макияж. Она не знает почему, но ей нравится ощущение макияжа с тех пор, как они искали крестражи. — Что? — Гермиона огрызается после минуты ожидания. Девушка вздрагивает от ее тона. — Что что? — она спрашивает, все еще глядя на Гермиону. — Ты рвешься мне что-то сказать, ну и что? У Тэмми хватает изящества выглядеть застенчивой и нервной одновременно. — Возможно, тебе не стоит выходить из комнаты. — Почему это? — Все знают, что ты здесь. Не упуская ни секунды, Гермиона отходит от зеркала и встаёт перед девушкой. Широко раскрытые глаза смотрят на нее, она нервничает, страх искрится за ее шарами, но есть что-то еще, и она не может понять что это. — Вот почему моей соседки здесь нет? — напирает Гермиона, наблюдая, как девушка корчится. — Да, она проснулась, увидела, что ты спишь, и пришла спросить. — И ты сказала всем, кто я, — догадалась Гермиона. — Я сказала только некоторым, — протестует Девушка, прежде чем покраснеть от стыда. — Ага, — Гермиона отступает, она не беспокоится, что школа знает о ее существовании, это облегчит ее жизнь, — ты знаешь, правда гораздо интереснее, чем вымысел. — Что ты имеешь ввиду? — смущенно спрашивает Тэмми. Однако маленькая вспышка восторга от того, что Гермиона не злится на нее, заставляет ее улыбнуться. — Люди считают, что лучшие истории — вымысел, но суть в том, что правда также ужасна. — Я не понимаю. Гермиона качает головой. Она тоже не понимала, пока не узнала это на собственной шкуре. — Когда-нибудь поймёшь, — когда Волан-де-Морт придёт к власти и начнется первая волшебная война, тогда ты по-настоящему поймешь. — Чего мне ожидать? — спрашивает Гермиона, указывая на говорящих внизу студентов. — Всего, — шепчет Тэмми, отводя взгляд от Гермионы. — Мне жаль, Миа, я не ожидала, что у Гарольда будет такой длинный язык. — Неважно, — заявляет Гермиона. — Подумай так: это избавит меня от необходимости представляться всем. Улыбающаяся Тэмми нетерпеливо кивает. — Можно сказать и так. Так ты не злишься? Открыв дверь, Гермиона выходит, говоря последние слова, звучащие в ушах Тэмми. — Я не говорила этого. Спускаясь по винтовой лестнице, она слышит, как Тэмми практически бежит за ней. До ее ушей доносятся голоса сотен встревоженных студентов, удивительно, что она не боится смотреть им в глаза. Много раз она стояла рядом с Гарри перед сотнями, защищая его. Только на этот раз под пристальным вниманием была она, но в то же время это была не она. Нет, все, что ей нужно было — это действовать. Будем надеяться, что маггловская школьная драма не была пустой тратой времени. Если ты можешь лгать Беллатрикс под пытками, то это будет просто прогулка в парке. Хотя тогда это не очень-то помогло, она мне так и не поверила! Оглушительная тишина встречает её, когда она спускается, суетливые вздохи и шепот наполняют душную комнату. Тэмми появляется через несколько секунд после нее, чуть не врезавшись в ее спину. Она осознает, что ее одежда отличается от той, которую носят все когтевранцы: ее рукава короче, на руку пришлось наложить очарование, чтобы скрыть ее шрам. Она сканирует толпу лиц, узнавая некоторые из них из своего будущего, но их не настолько много, чтобы она начала волноваться. — Утро, — высокомерно приветствует всех Гермиона. Она задается вопросом, что именно сказала Тэмми. Некоторые всё же решились в ответ пробормотать «утро», и она ухмыляется, прежде чем отойти от лестницы. Высоко подняв голову, она идет по комнате к выходу. Студенты расходятся, чтобы позволить ей пройти, она игнорирует то, как глаза мальчиков блуждают по ее фигуре. Некоторые из них — будущие учителя, и это заставляет ее отгонять мерзкие мысли. — Guten Morgen, — надменный голос отрывает ее от мыслей. Ее глаза смотрят на высокого красивого студента, перекрывающего выход. Его глаза скользят по ее телу, и ее рука крепче сжимает волшебную палочку. Он ухмыляется ей, прежде чем превратить ухмылку в ослепительную улыбку. Она слышит тихий шепот девушек, которые явно влюблены в мальчика. Ее сердце сжимается, кто-то знает немецкий, и он говорит с ней на нем. Она не была полным новичком, она знала, что такое «Guten Morgen». Делая пару шагов вперед, она останавливается прямо перед ним. Она не будет лгать, он невероятно красив, но его дерзость все рушит. Она немного улыбается, понимая, что они примерно одного роста. Он принимает улыбку за приветствие и слегка кланяется, она пытается сдержать гнев, которого копится все больше, она находит его отношение унизительным и раздражающим. — Guten morgen, Frau Rothstein, wie geht's? — она понятия не имеет, как реагировать. Он спрашивает, как я? Или он спрашивает, какая погода? Ее гнев вырывается, разочарование нарастает. Она огрызается. Руки хватают мантию, она толкает его к стене, и он хрюкает от удара. Палочка плотно прижалась к его яремной вене, ее глаза опасно вспыхивают. — Ты смеешь говорить со мной на моем родном языке? — она шипит сквозь зубы. Гермиона чувствует, что кто-то двигается сзади, и ее мозг рассеянно замечает, что Тэмми защищает ее от других когтевранцев. Мальчик извивается в ее хватке, и она удивляется тому, когда она стала такой сильной. Ее палочка светится, он паникует. Гермиона надеется, что все в этой комнате получили сообщение. Она отталкивает его, и он с глухим стуком падает на пол. — Грязь, — выплевывает она и гнев начинает утихать, но она не может заставить себя волноваться из-за того, что ранила его гордость. Бросив на него последний взгляд, она выходит из комнаты. Она спускается по винтовой лестнице, стараясь унять свой гнев. Звук шагов позади заставляет ее обернуться, и она сталкивается лицом к лицу с Тэмми. — О, чувак, это было круто, — жизнерадостно говорит девушка. — Тот парень — полный идиот, он сам напросился. Она может сказать, что девушка только что еле сдержалась от объятий, она видит, что ей хочется что-то сделать, но Гермиона просто ослабляет свою бдительность и продолжает идти. Тэмми следует за ней. — Ты знаешь, как дойти до обеденного зала? — заранее спрашивает Тэмми. — Да. — О, хорошо, потому что я пообещала встретиться со своими друзьями перед завтраком, так что давай встретимся там? — она все еще хочет быть рядом с Гермионой, несмотря на то, что она только что сделала. — Конечно, — отвечает Гермиона и девушка почти прыгает от радости. Они доходят до последней ступеньки, и Тэмми внезапно кричит о том, что они позже встретятся в коридоре. Изогнув бровь, Гермиона смотрит, как девушка бежит в другую сторону. Пожав плечами, она направляется к лестнице, ее мысли возвращаются к прошлой ночи. Она уснула, читая книгу, которую дал ей Дамблдор. Она не могла не улыбнуться его догадке. Он дал ей книгу о гадании, хотя она всей душой ненавидела этот предмет. Тем не менее, она увидела смысл в чтении. Там может быть упоминание о маховике, она знает, что это маловероятно, но Дамблдор дал ей это по какой-то причине. Она замечает несколько заинтересованных взглядов, пока бродит по школе. Ей становится интересно, сколько людей знали, что она здесь. Она не ожидала, что об этом узнает вся школа. Возможно, это потому, что никто не узнал ее, может, поэтому они и смотрят. Она доходит до обеденного зала и входит внутрь. В зале не так людно, как обычно, еще слишком рано. Несколько слизеринцев занимают дальний стол, стол Когтеврана практически пуст, за исключением двух учеников. Стол Пуффендуя почти весь занят, а стол Гриффиндора занят старшими учениками. За учительским столом только треть профессоров. Дамблдор и МакГонагалл были среди них и наблюдали, как она входит. Она борется с желанием сесть за гриффиндорский стол и находит себе место за столом Когтеврана. Она игнорирует вопросительные взгляды, которые летят на нее, и концентрируется на том, чтобы налить себе напиток. Мгновенно два ученика скользят рядом с ней. — Мисс Ротштейн, — оба мальчика приветствуют ее. Девочка садится на место напротив нее и улыбается, повторяя приветствие мальчиков. — Я могу вам помочь? — Гермиона спрашивает неестественно спокойным голосом. — Вовсе нет, — говорит мальчик слева от нее. Взглянув на него, она видит темно-синие глаза, которые смотрят на нее, кривой нос и каштановые неопрятные волосы. Он далеко не красив, но его улыбка заразительна. — Мы просто хотели тебя поблагодарить, — говорит тот, что слева. Он носит шерстяную шляпу, которая кажется неуместной для этого места, но странно подходит ему. У него светлые распущенные волосы, сверкающие зеленые глаза и причудливая ухмылка. — Не очень часто кто-то показывает Гриппли его место, — девушка напротив говорит, и Гермиона осматривает аккуратно одетую девушку. Она наблюдает, как когтевранка организовала свою серебряную одежду, ее мантия безупречно сохранена, волосы связаны в тугой пучок, а ее карие глаза смотрят на Гермиону. — У Сони обсессивно-компульсивное, все должно быть правильно, — шепчет мальчик справа, наблюдая, как Соня прибирается на своем месте. — Арни не знает, когда нужно держать свой нос подальше от чужих дел, — Соня огрызается в ответ. — Они как женатая парочка, — говорит мальчик слева, прежде чем предложить руку. — Льюис Фрич, — она пожимает ему руку, зная, что двое других все еще воюют взглядами. — Это Соня Лиф и Арнольд Харт. — Мы хотели поблагодарить за утренний спектакль, придурок сам напросился, — перебивает Соня. — Как его зовут? — Гермиона спрашивает, намазывая тост. — Гравел Гриппли, играет за нашу команду по квиддичу как вратарь, — очень похоже на Рона. — Так что ты не возражаешь, если мы присоединимся к тебе, обещаем не говорить по-немецки, — говорит Арни, положив руку на сердце. — Ты даже не знаешь немецкий, — смеется Соня. — Знаю больше, чем ты. — Знаешь, я думаю, ты можешь пожалеть, что позволила нам сидеть с тобой, — говорит Льюис, выбирая, что съесть на завтрак. — Все в порядке, — пренебрежительно отвечает Гермиона. Она сидит молча, слушая, как трое друзей разговаривают и спорят. Это немного напоминает ей о ней, Гарри и Роне, когда они были моложе. До сих пор она не понимала, сколько времени они проводят вместе. Они были ее братьями, и она очень по ним скучала. Со временем к завтраку подтянулась большая половина школы, так же как и остальные учителя. Большинство студентов были там, включая сестер Блэк, за исключением Беллатрикс. Продолжая игнорировать многочисленные взгляды, она была очень рада, что трое друзей решили присоединиться к ней, они сделали идеальный щит от любопытных глаз. Когтевран конкурентоспособен. Она чувствовала, что единственная причина, по которой трое друзей были с ней, была ее поддельная личность. Болтовня затихает до безмолвного бормотания, она чувствует напряжение своего стола. Она поднимает глаза, чтобы посмотреть, что вызвало вновь появившуюся тишину. Масса студентов только что вошла в комнату, она сразу узнает Люциуса Малфоя впереди. Хотя ее внимание привлекает Беллатрикс, которая жестко улыбается, проходя по комнате. Тишина заканчивается, когда слизеринцы занимают свои места. Гермиона может чувствовать глаза МакГонагалл на своей спине. Она также может чувствовать горящие глаза Беллатрикс и знает, что все ждут ее. Тэмми еще дальше от нее, но она не переставала смотреть. Взгляды становятся раздражающими, и она не может справиться с таким давлением. Ей нужно уйти, пока она снова не сорвалась. Теперь она знает, что чувствовал Гарри на пятом курсе, кроме того, что у него были друзья, а у нее никого не было. Она знает, что Беллатрикс ждет шанса добраться до нее. Она знает, что слизеринцы хотят поприветствовать новичка в школе, но она не даст им шанс из-за того, что она не в настроении. Она остается еще на полчаса, пока шум не становится оглушительным, а взгляды не начинают преследовать. Она так быстро встает, что все за ее столом вздрагивают. Она даже не удосуживается попрощаться со своими «друзьями», когда она выходит из комнаты с большим высокомерием, чем Беллатрикс. Она может чувствовать, как магия дрожит на кончиках пальцев. Она здесь не для того, чтобы привлекать внимание, её здесь вообще быть не должно. — Миа, — резкий голос останавливает ее, она все еще находит это странным, но подозревает, что никогда не привыкнет к этому, — у меня твое расписание. Она вздыхает и поворачивается к МакГонагалл, которая стоит с понимающим выражением лица. Она отдает ей лист бумаги, который теперь будет контролировать ее до конца года. — Получаешь расписание, Ротштейн, — угрожающий голос Беллатрикс звучит в коридоре, и Гермиона смотрит вверх, чтобы увидеть ведьму, идущую к ним. — Мисс Блэк, разве у вас сейчас не чары, к которым уже нужно идти? — спрашивает МакГонагалл. — Да, действительно, профессор, поэтому я подумала, что покажу Ротштейн, как пройти, или ты предпочитаешь Миа? Взглянув на расписание в руке Гермионы, МакГонагалл хмурится, понимая, что у неё действительно первым классом чары. — Я думаю, что это должно быть моей ответственностью, как старосты и всё такое, — Беллатрикс медленно подходит к Гермионе. Гермиона знала, что старшая ведьма не могла поспорить с этой логикой без веской причины. — Я не против, профессор, — говорит Гермиона, удивляя обеих ведьм, после чего сворачивает расписание. — После вас. Беллатрикс слегка хмурится на Гермиону, прежде чем пройти мимо нее. — Сюда, — она рычит. Ухмыляясь, Гермиона следует за ней. — Мне нужно поговорить с тобой сегодня вечером, Миа, — говорит МакГонагалл ей вслед. — Может быть, — отвечает Гермиона, внутренне морщась, она ненавидела грубить своему другу, — посмотрим. Посылая женщине извинения, когда Беллатрикс больше не наблюдает за ней, она идет за темной ведьмой. Сейчас она не беспокоится о Беллатрикс, она знает путь к классу чар, поэтому сможет понять, если ее решат вывести не туда. — Когда я услышала новость о том, что здесь Миа Ротштейн, я была удивлена, — Беллатрикс останавливается перед ней. Возможно, я была неправа. — Ты можешь представить мое удивление, когда я узнала, что это ты. — Тебя так легко удивить? — спрашивает Гермиона, стоя лицом к лицу с Беллатрикс. — Ты должна знать, что я не очень хорошо следую инструкциям своих родителей, — усмехается Беллатрикс. — Тогда тебе повезло, потому что мне нет дела до моих, — главным образом потому, что они не знают, кто я. — Мне трудно в это поверить. — Я здесь на год, а потом я ухожу из этого дурацкого места, поэтому я рекомендую тебе держаться от меня подальше, Блэк. — Это угроза? — Предупреждение, — Гермиона шепчет на её ухмылку. — Миа! — кто-то кричит, она смотрит назад на коридор. Она видит, как Тэмми бежит за ней. — Миа! — она снова зовет, замедляясь, и Гермиона знает, что девушка еще не заметила Беллатрикс, так как стена скрывает ведьму. — Малфой ведет себя, как задница и пинает… — она застывает, увидев, как Беллатрикс ухмыляется ей. — Закончи это предложение, — шипит Беллатрикс, шагая к Тэмми. Девушка застыла в страхе, когда Беллатрикс приближалась, пока между ними не останутся сантиметры. Тэмми сглатывает и дрожит, заметив в руке Беллатрикс палочку. — Что делает дорогой Малфой, расскажи, — она бормочет, когда Тэмми смотрит на Гермиону. — В чем дело, потеряла голос, дорогуша? Может, мне стоит поднять тебе настроение? Ты хочешь, чтобы было грязно? — Беллатрикс поднимает руку, чтобы убрать прядь волос с ее лица. Нож. Грязнокровка. Рука протягивается к руке Беллатрикс. Гнев наполняет ее вены, и она оттягивает темную ведьму от девушки. Ведьма спотыкается о камень, когда Гермиона шагает вперед, толкая Беллатрикс к ближайшей стене. Она проводит палочкой по шее потрясенной ведьмы. — О чем мы говорили? — жестко спрашивает Гермиона. — Ты смеешь прикасаться ко мне? — кричит Белла в гневе. — Я предупреждала тебя. Шлепок! Рука Беллатрикс соединяется с щекой Гермионы, и обе ведьмы спотыкаются друг от друга. Тэмми не сдвинулась с места, но Гермиона видит, как ведьма медленно приходит в себя. Девушка глупа, она не может держать рот на замке, она расскажет всем, и Дамблдор узнает об этом. Все узнают, а это ее первый день! Подняв палочку, она произносит заклинание, которое недавно возненавидела. — Забвение, — она шепчет Вспышка света. Пустой взгляд. Тэмми падает, ее тело ударяется о землю с хрустом, и Гермиона вздрагивает при соприкосновении. Беллатрикс приближается к Гермионе, чтобы взглянуть на тело у ее ног. — Белла, — шипит кто-то, и обе девушки поднимают глаза, — что, черт возьми, ты сделала? — Андромеда становится на колени рядом с Тэмми. — Почему все всегда думают, что это я? — отчаянно спрашивает Беллатрикс. — Помоги мне поднять ее, — говорит Гермиона, игнорируя Беллу. — Ты сделала это? — спрашивает Андромеда, смотря на Гермиону. — Это для ее же блага, — пытается оправдаться Гермиона. — Как это для ее же блага? — спрашивает Андромеда. — У нее длинный язык, чем меньше сказано, тем лучше для нее, понятно? — Что ты сделала? — Это просто маленькое заклятье памяти, она будет в порядке. — Ты ее вырубила! — заявляет Андромеда, сидя рядом с девушкой. — Нет, она упала в обморок, есть разница, — ворчит Гермиона. — Белла, ты собираешься помочь? — спрашивает Андромеда, глядя на свою сестру. — Я не касаюсь грязи, — ухмыляется Белла, глядя на Тэмми. — Я коснулась тебя, — отстреливается Гермиона. Белла подняла палочку в считанные секунды. Гермиона отвечает тем же, оставив девушку в руках Андромеды. — Вы можете уже забыть об этом? — Андромеда кричит, вставая между ними. — Боже, да что с вами не так? — Миа? — стонет Тэмми, медленно поднимаясь на ноги. Гермиона протягивает руку, удерживая волшебную палочку, все еще поднятую на Беллатрикс. — Что случилось? — спрашивает Тэмми, глядя на трех ведьм в страхе. — Ты ударилась головой, — лжет Гермиона. — С тобой всё будет хорошо. — Мы должны идти, Миа, — Тэмми шепчет ей на ухо. — Да убегай, грязнокровка, — Белла усмехается, — пусть настоящие ведьмы поговорят. Тэмми сжимается от насмешливого тона Беллы. — Я поговорю с тобой позже, Тэмми, — говорит Гермиона, отправляя девушке ободряющую улыбку. Улыбаясь в ответ, Тэмми убегает, несясь по коридору в поисках друзей. — Увидимся позже, грязнокровка! — кричит вслед Белла, заставляя девочку споткнуться. Руки Андромеды удерживают Беллатрикс от преследования Тэмми. Только когда Андромеда ослабляет свою хватку, Беллатрикс подлетает. Жгучая боль, когда камень вонзается ей в спину. Палочка прижимается к ее щеке, а лицо Беллатрикс в сантиметре от ее собственного. — Я собираюсь научить тебя манерам, Ротштейн, — рычит Белла. — Правило первое, — тихо шепчет Гермиона на щеку Беллы, ухмыляясь, когда ведьма все еще держится её в руках, — палочки полезны. Жгучий сглаз бьет Беллатрикс. Она падает на пол у ног Андромеды, которая указывает своей палочкой на Гермиону. Беллатрикс же слишком занята, задыхаясь и держась за живот от боли. Гермиона опускает свою палочку перед Андромедой, она не собирается сражаться с ведьмой. — Увидимся в классе, — говорит Гермиона, переступая через Беллатрикс и уходя. Она не оглядывается назад. ~~~~~ Turn Time ~~~~~ Гнев горит и распускается по ее венам, когда ненависть захватывает ее. Она староста, но она никогда не следовала правилам. Она ходит по коридорам ночью. Это был единственный способ остаться скрытой от учителей. Другие старосты никогда не подходят слишком близко и не сообщают о ней. Беллатрикс Блэк не знала границ в Хогвартсе, она была могущественной. Ее гнев выходит из-под контроля. В приступе ярости она проклинает статую. Иногда она задается вопросом, был ли причиной, по которой учителя выпускали ее ночью, ее характер. Они боялись за безопасность ее однокурсников? Она охотно признается, что часто теряет контроль, но она не знает почему. Она чувствует, что балансирует между безумием и здравомыслием. Голоса шепчут ей, искушают ее по ночам. Шепот в темноте. Темные искусства — единственный случай, когда она чувствует себя под контролем. Но сейчас она не чувствует себя под контролем, странное чувство пронзает ее грудь. Страх? Здесь появился кто-то новый, и она уже дважды перехитрила ее. Хотя изначально жалящий сглаз не причинил ей боль, он потряс ее до глубины души. Никто давно не вставал на ее пути. Она забыла, каково это, когда есть с кем бороться. Это причина ненависти к Ротштейн. Мии. Как бы её ни звали. Дважды она проиграла. Дважды! Это не произойдет в третий раз, нет, она не позволит обмануть себя этой суке. Судьба подарит ей победу. Или она высвободит своих демонов, и мир узнает ее истинную силу. Девушка не дает ей покоя даже сейчас, это и есть причина, почему она сейчас не спит. Она проходит мимо нескольких старост, которые прыгают в тень, чтобы спрятаться от нее. Они не понимают, что она — тень, она видит их каждое движение. Почему бы ей не проклясть одного из них. Делая два шага за раз, она идет к общей комнате Когтеврана. Она знала, как ответить на загадки двери, туда было легче всего попасть. Гриффиндор был, вероятно, самым трудным. Этих львов всегда труднее всего сломать, чтобы узнать пароль. МакГонагалл — самая жесткая глава факультета, с которой можно столкнуться. Она часто врывалась в чужие гостиные, чтобы преподать урок тем, кто ее выдал. Она любила это. Они просыпались в комнате, когда другие кричали и плакали. А она смеялась и пела от их боли. — Белла! — острая рука хватает ее за запястье, и она встречает Андромеду лицом к лицу второй раз за день. — Вечер, сестренка, какими судьбами? — спрашивает старшая Блэк, крутя прядь волос между пальцами. — Не прикидывайся скромницей, какого черта ты здесь делаешь? — Вечерняя прогулка. — К башне Когтеврана? — смеется Андромеда. — Невинность никогда не шла тебе, Белла. — Нет, Цисси в этом гораздо талантливее, чем мы. Почему ты здесь? — спрашивает Белла, шагнув к своей младшей сестре. — Я тоже староста, сейчас мой обход, ты же знаешь. Я слышала, как два второкурсника здесь пробежали. Скажи мне, почему ты здесь, Белла. — Я хочу поговорить с Ротштейн. — Белла, не будь глупой, мама была бы в ярости, если бы она знала, что ты делаешь. — Мне больше не о чем говорить с тобой, Дромеда, — Белла поворачивается, чтобы уйти, но она тянет ее обратно. — Что ты имеешь против Мии? — Мии? — слова сорвались с языка Беллатрикс с отвращением, и она приблизилась к сестре. — Ты говорила с ней, что ты сказала? О чем вы говорили? Андромеда отступает в каменные перила, испытывая отвращение к себе за то, что совершила простую ошибку, приведя в бешенство Беллатрикс. — Белла, ничего я… — Скажи мне! — Она почти не говорит, — кричит Андромеда, отталкивая сестру. — Что, черт возьми, с тобой не так? Девчонка Тэмми не затыкается, как и те три когтевранца, которые везде ходят за ней. Белла отворачивается, молча накладывая заклинание, чтобы занять свой разум. — Почему ты говоришь с ними, Дромеда? Я не понимаю тебя, если бы мама знала, с какой мерзостью ты проводишь время, она сама бы тебя убила. — Я мало беспокоюсь о маме, ты знаешь, — Дромеда вздыхает. — Она была в библиотеке, изучала что-то, когда я столкнулась с ней, она помогла мне с моей домашней работой, вот и все. Белла, почему ты на самом деле здесь? — Как я и сказала, я хотела поговорить с ней, как чистокровная с чистокровной. — Мы с тобой обе знаем, что это чушь собачья. Ты хочешь отомстить, потому что она на тебя напала. Это плохо закончится, Белла. Оглядываясь назад на свою сестру, Беллатрикс размышляет над тем, что она сказала. — Ты ничего не знаешь, Дромеда. — Она окружена учителями, Беллатрикс, разве это не достаточная подсказка? — О чем ты говоришь? Андромеда качает головой, подступая к сестре. — Разве ты не заметила, как все учителя наблюдают за ней? Она всегда в их поле зрения, поэтому она стерла воспоминания девчонки, потому что боялась, что кто-то узнает. — Мне все равно, Дромеда, она это заслужила, — Белла говорит, прежде чем уйти, но ее сестра не собирается так просто сдаваться. — Белла, это должно… Свет ослепляет сестер Блэк, заставляя их отступить, и Беллатрикс врезается в Андромеду. — Выключите этот проклятый свет! — Белла шипит на неизвестных. — Мисс Блэк, — Беллатрикс вздыхает, мгновенно узнавая голос профессора МакГонагалл, — вы далеко от вашей гостиной, дамы. — Дежурство старост, — отвечает Беллатрикс. Ее глаза уже привыкли к свету и теперь она может разглядеть фигуру Мии. — Вы также далеко от ваших участков. — Мы услышали шум, — вмешивается Андромеда, — два второкурсника были здесь после комендантского часа. — Понятно, — расчетливые глаза МакГонагалл переходят от сестры к сестре. — Почему вы здесь, профессор? Гриффиндорская комната отдыха в другой стороне, — издевается Белла, указывая на противоположный путь от общей комнаты Когтеврана. — Будь осторожна, Беллатрикс, я не думаю, что ты хочешь добавить к своему задержанию еще одно, не так ли? Она не хочет заработать еще одно задержание, но ей нужны ответы. — Просто странно, что вы помогаете Когтеврану. Гермиона вступает в разговор, ни капельки не смущенная Беллатрикс. — Я все еще новенькая, профессор МакГонагалл сопровождала меня из офиса Дамблдора. — Все в порядке? — спрашивает Дромеда, не обращая внимания на взгляд, который ей посылает Беллатрикс. — Да, все в порядке, — отвечает Гермиона, быстро оглядываясь на МакГонагалл. Беллатрикс понимает, что ничего не в порядке, наблюдая за их действиями. — Ну, мы сейчас вернемся, — говорит Дромеда, потянув Беллу за руку, но та не двигается. — Белла. — Знаешь, ты говоришь как мама, когда произносишь мое имя, — освободив руку, она бросает на Дромеду ещё один грозный взгляд. — Я думаю, что у тебя мудрая сестра, Беллатрикс, вы должны вернуться в свою часть школы, — информирует их МакГонагалл, эффективно приказывая ведьмам уйти. — Да, — Гермиона прекрасно понимает, в какую дуэль она попала, — как бы интересно это ни было, я ухожу. Ночи, — она машет им рукой, а потом медленно возвращается в гостиную. — Все в порядке, профессор? — снова спрашивает Дромеда, поспешно взглянув на отступающую фигуру Гермионы. МакГонагалл улыбается своей любимой сестре Блэк. — Она получила плохие новости, не о чем беспокоиться. Миа очень способная ведьма. Ей просто нужно время, чтобы подумать. — Понятно, она выглядит так, словно на ее плечах лежит вес всего мира, — Дромеда наблюдает, как темная фигура исчезает на винтовой лестнице. Грустная улыбка украшает губы учителя, и она кивает, а затем возвращается тем же путем, которым пришла. Мягкие слова едва доходят до их ушей. — Она несет бремя, которое никто не должен нести. Поделившись взглядом, Дромеда первой возвращается к Слизерину. Беллатрикс разрывается между тем, чтобы идти за своей местью или последовать за свей сестрой. Она знает, что было бы глупо идти сейчас, когда она потеряла элемент неожиданности. Она получит свою Ротштейн в другой день, когда устанет и заскучает — кажется, в патруле было несколько пуффендуйцев.