— МАЛФОЙ? ТЫ ВЕДЬ НЕ СЕРЬЕЗНО, ГЕРМИОНА! ИЗ ВСЕХ ПАРНЕЙ, КОТОРЫЕ ТОЛЬКО МОГУТ БЫТЬ ?! МАЛФОЙ ?!
Мучительное рыдание.
— Я действительно почти поверил Гарри, когда он сказал, что все это фальшивка и выдумка Скитер.
Дрожащее дыхание.
— Он сказал мне не говорить с тобой об этом, потому что ты рассердишься.
Долгий мучительный вздох.
— Я чувствую себя таким дураком, узнавая обо всем этом последний. Было больно видеть, как ты пьешь чай с хорьком и его матерью, — последний звук был еле слышен, громовещатель уже загорелся.
Клубок дыма и сообщение Рона закончились. Катание на эмоциональных качелях, которые Гермиона испытала во время его сообщения, доказало ей, насколько она ошибалась, когда думала, что его эмоций будет недостаточно чтобы вывести её. Конечно, она была разочарована тем, что потребовалась всего лишь вторая статья, технически целое специальное издание, чтобы заставить одного из ее самых старых и лучших друзей поверить в эту ложь.
С другой стороны, Гермиона чувствовала себя ужасно из-за того, что так обидела Рона. Было так сложно поддерживать с ним связь после того, как они расстались, и он переехал в Ирландию, чтобы открыть новый филиал Вредилок Уизли . Если Гермиона думала, что узнав, что ее отношений с Малфоем, по слухам, хватило, чтобы заполнить целый журнал, она достигла нового минимума, громовещатель Рона поразил ее еще на одну ступеньку ниже.
Рону потребовалась долгая перестрелка громовещателями, чтобы все уладить между ними. В конце концов, Гермиона почувствовала себя настолько измученной, что не открыла свой магазин, как предлагал Гарри.
Однако до конца недели Гермиона взяла себя в руки и продолжала заниматься своими делами, как обычно. Репортеры, громовещатели, фанаты и антифанаты действовали ей на нервы, но это было терпимо.
В последующие недели слухи об их отношениях несколько утихли, хотя, конечно, Ведьмополитен кратко пожаловался, что она и Малфой просто держатся в тени, чтобы снова попытаться обмануть публику. День рождения Малфоя пришел и ушел, и, несмотря на то, что Ведьмополитен перефразировал всю фразу «чистокровные не остаются незамужними после своего двадцать пятого дня рождения», все было не так плохо.
Громовещатели доходили до Гермионы все меньше и меньше, и она была готова к тому, чтобы нормальность вернулась в ее повседневную жизнь. Вся эта суматоха стоила ей некоторых самых преданных клиентов.
Был вечер пятницы, незадолго до закрытия, когда она услышала звонок в дверь и вышла из комнаты, немного раздраженная, ведь она как раз заканчивала подготовку к субботе. При виде Малфоя она застыла и несколько раз моргнула, надеясь, что он ей мерещится. К ее глубочайшему сожалению, он действительно был в ее магазине.
— Что ты здесь делаешь? — на ее грубый вопрос он поднял руки в знак примирения.
— Я просто хотел поговорить с тобой, — он осторожно подошел к ней, как будто стоящая перед ним ведьма была каким-то диким животным, способным наброситься в любой момент.
— Ты обещал больше не приходить сюда, — протестующе прошипела Гермиона и оглядела улицу в поисках фотографов.
— Расслабься. Я убедился, что рядом нет репортеров. Последние пару дней в твоем магазине их было все меньше и меньше, — он попытался успокоить ее, но Гермиона отметила только то, что он наблюдал за ней.
— Ты следил за моим магазином?
— Я могу просто ворваться сюда в следующий раз и позволить репортерам заняться своим делом, если ты этого так хочешь, — Малфой драматично закатил глаза. — И нет, я не следил за твоим магазином. Я часто бываю здесь, потому что именно эта часть ближе к маггловскому Лондону, где проходят мои встречи, — Гермиона, должно быть, неправильно расслышала Малфоя. Ей послышалось, или он и вправду сказал, что проводит свои встречи в маггловском Лондоне?
Это была такая абсурдная мысль, что Гермиона открыла рот.
— Маггловский Лондон? — при ее явном недоверии Малфой фыркнул и небрежно прислонился к стойке.
— Хочешь верь, хочешь нет, Грейнджер, но это не какие-то свидания с нечистокровной ведьмой, а мое предприятие по выпуску на рынок маггловских лекарств и ингредиентов, — ее рот закрылся с громким щелчком, и Гермионе стало стыдно за себя. Ее неправильные представления о Малфое заставили полностью неверно судить о нем. То, что Малфой ей только что доверился, было замечательно, и очень выжно для нее. Маггловская медицина могла многое предложить волшебному миру. Лаванда и Парвати, безусловно, могли бы кое-что рассказать о том, насколько отсталой Гермиона считала волшебную гигиену полости рта, так часто она пыталась убедить их использовать магловскую зубную пасту. То, что Малфой осмелился сделать этот новаторский шаг, было поистине замечательным. Гермионе даже не хотелось думать о тех усилиях, которые он, должно быть, приложил для этого. С новым уважением к волшебнику, стоящим перед ней, и все еще немного озадаченная открытием, Гермиона искренне улыбнулась ему.
— Звучит здорово, Малфой, — короткое положительное замечание от нее, и она увидела, как он разжал челюсти, его плечи расслабились, и его напряжение спало.
— Если я добьюсь своего, это будет единственным, что обо мне будут писать в газетах, — он оттолкнулся от прилавка и подошел к ней ближе.
— В любом случае. Я здесь не для этого, — открыв сумку, он вытащил из нее завернутый сверток и протянул ей.
— Считай это своего рода компенсацией за неприятности, которые я тебе причинил, — этот жест и его признание во всем этом застали Гермиону врасплох. Она не принимала его за извиняющегося типа. Оберточная бумага была простой, но аккуратно сложенной. Она даже подумала, а не сам ли Малфой завернул ее. Завернутой вещью оказалось первое издание «Истории Хогвартса», которое она прочитала в его библиотеке. Никогда раньше она не получала ничего более ценного. Тем не менее, не денежная оценка заставляла ее сердце биться быстрее, а все теплые воспоминания, которые у нее остались от открытия волшебного мира с помощью этой книги. Гермионе ничего не хотелось, кроме как немедленно аппарировать домой и перечитать свою любимую книгу.
Ее сердце было разбито, когда она вернула книгу Малфою.
— Я не могу принять это.
— Не переживай, библиотека Малфоев может обойтись всего лишь одним или двумя изданиями, — он беспечно улыбнулся и снова протянул ей книгу.
— Нет, я не это имела в виду. Ты не можешь просто прийти сюда и сделать мне подарок. Ты хоть представляешь, как это выглядит? С таким же успехом ты можешь сделать мне предложение, о котором постоянно пишут в журнале, — Малфой ущипнул себя за переносицу и застонал.
— Отлично. Будь по-твоему, — к великому ужасу Гермионы, Малфой опустился перед ней на колено и протянул ей книгу, словно коробочку с кольцом.
— Гермиона Джин Грейнджер, окажете ли вы мне честь принять этот подарок за все горе, которое я причинил вам? — щеки Гермионы покраснели от его дерзости. Для нее это не было шуткой. Ради Салазара, они должны были остаться незамеченными в Малфой-Мэноре. Гермиона выхватила книгу у него из рук.
— Вон, Малфой! Вон из моего магазина! — услышав ее взрыв, Малфой просто рассмеялся и неторопливо подошел к двери.
Прежде чем дверь за ним закрылась, он бросил через плечо:
— Я же сказал тебе, что вокруг нет репортеров. Не нужно паниковать.
Следующий понедельник покажет Гермионе, насколько он ошибался.
Еженедельный выпуск Ведьмополитена за 22/2005
Путь к сердцу ведьмы
…Пути к сердцу ведьмы многочисленны и столь же разнообразны, как и сама ведьма. В то время как некоторые предпочитают, чтобы их одаривали дорогими украшениями, кондитерскими изделиями ручной работы, тщательно продуманными праздниками или грандиозными проявлениями любви, мисс Гермиона Грейнджер, похоже, предпочитает книги.
Буквально в эти выходные Драко Малфой удивил свою возлюбленную книгой. Он специально выбрал время закрытия книжного магазина, чтобы застать мисс Грейнджер одну. Хотя его выбор стал причиной мелкой ссоры влюбленных, которая закончилась тем, что мисс Грейнджер выгнала его из своего магазина, он не переставал смеяться.
Теперь вы, дорогие читатели, можете спросить, что такого особенного в небольшом внимании между любовниками, которое требует целой статьи. Вы совершенно правы, полагая, что, хотя это было первое издание, о подарке не стоит упоминать. Этот подарок был особенным. Мистер Малфой не просто вручил книгу своей избраннице. Нет! Он опустился на одно колено, словно делая ей предложение. Однако эта небольшая шутка, похоже, не понравилась мисс Грейнджер.
Может быть, это всего лишь пробный вариант настоящего предложения?...
Пришло время послать собственный громовещатель. Как только Малфою удалось одним махом извиниться за неудобства и в то же время сделать их положение еще хуже, чем раньше?
