Любовь вражды

            Весенний бал был законным перерывом в учёбе на неделю и поводом расслабиться. Обходились без магии при уборке, украшении, готовке, потому так. Отдых был необходим: учебная программа с каждым месяцем становилась объёмнее по видам дисциплин и часам для занятий, стремительно усложнялась. Всё чаще нужно было практиковаться во внеучебное время, чтобы не портить оценки. Наша дополнительная подготовка сошла на нет − не хватало сил и времени.       Со слов Гризельды, рост нагрузки обуславливался грядущей войной. Кто с кем и когда собирался сражаться − официально обозначено не было, ходили лишь слухи. Наш квартет был уверен в том, что всё это связано с Облачной Башней. Сёстры Тенебрис давно вызывали сомнения да опасения: могущественные, из тёмных, могут использовать ведьм или прочих существ, часто бунтующие. Всё очевидно.       Также поэтому приглашение мадам Терезией их троих с подопечными казалось странным. Будто мало того, что они постоянно пакостили! Но не зная броду, не суйся в воду, как говорят на Земле. Плюс в подготовительной суете было не до всех этих тонкостей. Наш квартет отвечал за готовку. Мы с Барбатеей в то время были компетентны максимум в чистке да в нарезании, потому основная часть работы досталась Офелии с Гризельдой. Всех всё устраивало. Тем более мы пообещали первой помочь с историей (у неё были долги), а второй – обеспечить танец с Саладином. Её чувства к Дину не были секретом для нашего квартета, как и его – ко мне. Гризельда продолжала надеяться, а мы – делать её счастливой. Я понимала её, потому подбивала остальных.       На балу отдыхала на полную, то танцуя и общаясь со всеми желающими, то наслаждаясь едой, атмосферой. Зал напоминал весенний сад, даже пах соответствующе. Услада для души. Идя к Дину, заметила тебя. Вы пожали друг другу руки. Меня это озадачило, ибо ваши отношения, в моём восприятии, не подразумевали подобного. Разумеется, я поинтересовалась у него о данном жесте. Вскользь бросил про деловые взаимоотношения и повёл танцевать.       Я поняла, что имел ввиду. Уже тогда знала о его двойной игре из-за обязательств рода – не мог их нарушать, но очень хотел. Наблюдать за его метаниями было безумно больно. Обсудить мне было не с кем, кроме него самого. Не грузила его своими переживаниями об этом – ему без меня было тяжело. Помочь ничем не могла, а так хотела! Дискуссии с его родителями оказались бесполезны. Оставалось наблюдать да поддерживать, ужасаясь происходящему и надеясь на завершение дурацкого круга…       С Офелией поспорили: если станцую с тобой, она будет месяц убирать в мои смены; в ином случае уборка в её дни на мне окажется. Та даже не подозревала, насколько сильно я хотела, но боялась предложить тебе танец. Спор подстегнул меня. И я рискнула. Как же я была удивлена, когда ты согласилась! Ожидала игнорирования или отказа ведь. Стала ещё радостнее: вечер складывался как нельзя лучше!..       Вела ты – властно и утончённо, умело да естественно. Я даже не запомнила, в чём ты была: следила за ритмом, любовалась тобой. Неожиданно ты приблизилась к моему лицу. В нос ударил запах дыма с нотками ели и мёда. Закружилась голова. Пульс бешенно шпарил. Успокоившись, заметила, что ты принюхивалась. А я-то думала!.. Вспомнилась динамика наших отношений, из-за чего внутри всё сжалось. Взять себя в руки было несложно – не в первый раз. Вскоре вновь погрузилась в момент, но внутри зудело плохое предчувствие. В упор игнорировала его. Мы ускорились, благодаря чему сосредоточилась на движениях. Вальс для меня был танцем форс-мажорным, потому огромных усилий стоило не ударить лицом в грязь.       Самое желанное быстротечно. Не шла, а летела от переизбытка чувств: чудесный танец, прекрасная ты. Я могла сколько угодно отрицать, но ничего от этого не менялось. Лишь внутренние отрицание с противостоянием травили душу. Когда ты развернулась для ухода, я взяла тебя за руку, поблагодарила за танец и чмокнула в щёку. Сама не поняла, как сделала это. Довольна была своей шалостью очень. Ещё сильне – при виде краснеющей тебя: с бледно-зелёным оттенком кожи это смотрелось особенно очаровательно. Как бы ни была счастлива, приближение к нам тамплиеров меня насторожило.       − Гриффин де Лакоста, с этого момента Вы под стражей Светлого Камня! Obturans! − раздался мужской бас, напомнивший мне голос Хагена.       Это был не он. На тебя пытались надеть наручники. Ты вырвалась да вознамерилась драться. Примчали ещё двое мужчин. Вскользь я заметила довольную улыбку мадам Терезии и поняла, что это её рук дело. Какими бы ни были мотивы, меня разозлила такая подстава. Зачем в разгар бала устраивать разборки? Почему нельзя решить всё без посторонних? Непостижимая логика Терезии Андино в очередной раз вогнала меня в ступор.       На тебя направили искрящиеся копья. Без раздумий встала перед тобой. Какими бы ни были мои чувства, трое против одного – неравный бой, подлый ход; нельзя бросать в беде кого-либо, если можешь помочь. Нутром ощущала, как все взгляды вперились в меня. Жалкие трусы, мерзкие глазеющие!..       – Фарагонда Бьянки, отойдите по-хорошему! – приказал всё тот же.       – И не подумаю, пока не получу объяснения! – не дрогнула, была в боевой готовности.       – Вам же хуже, если будете мешать! – выдал его напарник хриплым голосом.       Меня этим не проймёшь. Больше я уже не потеряла бы, ибо осталась почти без всего. Быть Бьянки – это про стойкость, упрямство, отзывчивость, смелость. И я знала об этом с рождения, к тому стремилась по умолчанию. Меня учили защищать тех, кто важен. А я любила тебя как соперницу, ценила как личность и… А никаких «и» – этого достаточно!       – Цирцея де Лакоста убила Ваших родных. Доказательства собраны. Гриффин – её дочь. Наверняка она помогала матери. Девушка нужна, чтобы выйти на де Лакоста-старшую, – возвестил сэр Терис. – Отойдёте Вы или нет?       Похоже, до его слов я запамятовала или упустила факт вашего с ней родства. Я не верила в то, что ты была причастна. Да, ты ведьма, служишь Тенебрис. Однако ты не казалась мне убийцей. Тем более зачем тебе было мне о том сообщать тогда? Какой бы ты тёмной ни казалась, я видела и знала уже тогда, что у тебя есть честь и принципы. А их наличие не допускает подобных подлостей. На самом деле, мне не хотелось верить, что ты могла быть причастна к смерти моей семьи. Решила не ходить вокруг да около, а прямо спросила: «Ты убивала мою семью? Каким бы ни был ответ, я тебя им не отдам,» – сдерживая слёзы, еле говоря.       – Не убивала и не стала бы убивать, – таков был твой ответ.       Я чувствовала, что ты честна. Хотела верить тебе и делала это. Даже если бы ты убила, всё равно защищала бы тебя – у меня был долг перед тобой после той миссии. И отдать его я должна ради себя. Все испепеляли тебя ненавидящими взглядами. Какое им дело до того, что их не касается? Тем более ничего нельзя было изменить. Хотя да, ведьмам же верить не положено. Какой же абсурд – неважна магическая или иная принадлежность, значимее то, как проявляешь себя! Данная мысль доступна для понимания лишь тех, кто знает разных существ и видит в них не оболочку, а суть.       Решила сражаться вместе с тобой. Дин подоспел на помощь. Встали в треугольник. Спустя столько лет могу заявить, что Команда Света зародилась в тот момент! Да, он метался между тьмой да светом не по своей вине, ты же была во мраке. А ведь не бывает однозначно светлых или тёмных – во всех понемногу обеих вариаций да смеси из комбинаций.       Тамплиеры и мы выжидали, готовясь защищаться. Присутствовавшие рассматривали нас, будто артистов на сцене. Другого им, предпочитающим быть в курсе событий, но в них не участвовать, не оставалось. Тем лучше. Трое на трое – хорошая схватка. Один из них атаковал тебя. Мы с Дином, не сговариваясь, создали защитный купол. Давно отточенная наша комбинация.       Мадам Терезия и сэр Терис решили нас вразумить угрозами об исключении да заточении. Если в Алфее держали только послушных безнравственности, то делать мне там было нечего. Дин был солидарен насчёт Красного фонтана, раз не ушёл. Как же их дуэт разозлил меня! Не разобравшись в ситуации, пособили суматохе на мероприятии, захвату невиновной. Готовы отказаться от учеников, если те не собираются прогибаться под их приказы. Не великие волшебники, а жалкое подобие!       При виде приближающейся Гризельды я изумилась. Неужели решила помочь нам? Но из-за статуса родителей ей нельзя вмешиваться в такие происшествия, о чём при случае она говорила с важным видом без умолку. Тогда что? А тут и выяснилось: она сдала тебя тамплиерам! Я пришла в бешенство и могла запросто прибить её, если бы не Дин.       – Стояла бы себе в стороне и дальше! Тебя никто не просил вмешиваться! – стремясь к ней, орала я.       – Я не хочу, чтобы из-за ведьмы-убийцы у моей подруги были проблемы! – раздражённо заметила она. – Всё спланировано и должно быть в соответствии с замыслом.       Разозлилась лишь сильнее. Мало мне клеветы, так она ещё и всё знала с самого начала, а ничего не сказала! Я бы точно её прибила. Дин держал крепко, терпя всплески моей магии. Ему было невпервой. Вдруг он развернул к себе и обнял, после чего сказал:       – Мы вытащим её, чего бы мне это не стоило!       И я поверила ему, как делала это всегда. Саладин слов на ветер не бросал.