Любовь вражды

      Гриффин закрывает лицо ладонями да смеётся. Как можно более задорно, надменно, злобно. В намерении скрыть нервную неловкость из-за доверительной уязвимости. Грустно улыбаясь, Фарагонда берёт её руки в свои, осторожно гладит их, боясь раздражить как старые ожоги, так и женщину напротив. Ведьма отдёргивает кисти, замолкая да внимательно рассматривая их. Колдунья откатывается назад на сфере-пуфе, не выпуская собеседницу из виду ни на мгновение.       – Признай, это было слишком слащаво и совершенно по-идиотски для меня, – цедит сквозь зубы директриса Облачной Башни, обнимая себя за плечи.       – Для твоей маски так и было. Но не для тебя, раз ты была живой, счастливой, – парирует директриса Алфеи, подпирая подбородок обеими руками. – Строить из себя можешь кого угодно да перед любыми персонами. Но себя не обманешь, даже если кажется иначе.       – Тошнит от твоих нравоучений, – устало замечает Гриффин, закинув ноги на подлокотник, развалившись спиной на втором. – И хватит об этом…       – Снова меняешь тему, – недовольно констатирует Фарагонда, распуская волосы. – Если я не была бы права, ты бы так себя не вела. Почему думаешь, что не можешь быть собой?       – Зачем копаться в том, что понятно? – злится ведьма, прикрывая глаза. – Я не не думаю, а не хочу. Или тебе так нравится видеть чудовище, которым я являюсь?       – Потому что его понятность почти всегда – фикция. И ты не чудовище, – грустно сообщает колдунья, массируя виски. – Все ошибаются. Но не все исправляют ошибки. А работающие в этом направлении приходят к искуплению и становятся лучше, чем были. То же касается и тебя.       – Искуплением всё не покрыть, когда оно показное или нет сожаления о содеянном. Есть то, что никак не исправить, либо то, что не признаю за промах. Вот только им оно является. Тебе легко говорить, потому что ты не сталкивалась с подобным, – сухо комментирует де Лакоста, рассматривая белизну потолка.       – Справедливо. Но не в моём случае. Мне есть, за что расплачиваться, – дрогнувшим голосом лепечет Бьянки, почесав нос. – Раз ты хотела сменить тему, то можешь рассказать про Барбатею с Заратустрой.       – За что же? – скептически интересуется Гриффин, болтая ногами. – Как будто ты ничего не знаешь про них. Так я и поверила.       – Не только из-за тебя страдали да погибали люди, – сказав это, Фарагонда нервно сглатывает. – Но я действительно ничего не знаю. Барбатея никому и никогда не говорила про Заратустру.       – И кто же? – директриса школы ведьм поднялась да принялась расхаживать. – Сама ничего не замечала?       – Тебе всех перечислять? – собеседница на этот вопрос пожимает плечами, потому директриса школы фей тяжело вздыхает. – Родители Саладина. Терезия и Терис Андино. С меня хватит… – по щекам той, мотающей головой, катятся слёзы.       Колдунья трёт глаза. Ведьма выжидающе смотрит на неё. Первая виновато улыбается, прячась за ладонями, как ребёнок. Вторая неподвижна, напряжена, точно пантера на охоте.       – Значит, вы с Барбатеей не такие уж близкие подруги, как хотите казаться, – насмешливо обозначает Гриффин, продолжая мерить шагами комнату. – И почему я не знаю о твоей роли в их гибели? Договаривай. И про остальных.       – Близость бывает даже без доверия и не на нём одном основывается, – после долгой паузы буднично напоминает Фарагонда, запустив пальцы в волосы да многозначительно глядя на визави. – Какая же ты бессердечная… Тебе меня совсем не жалко?       – За жалостью не ко мне, – язвит де Лакоста, нависая над ней. – Не вытягивай из меня лишнего – возможно, не буду трогать тебя. Если захочу, тебе будет хуже, чем мне, – с самодовольной угрозой берёт лицо той в ладони и сжимает. – А Барбатея с Заратустрой вместе со времён учёбы и до сих пор. Наверняка только ты не знаешь об этом, – издёвка с наращиванием давления на щёки. – Ты слишком ослеплена мной, раз не видишь других. И это тебя в итоге погубит.       – Я тебя услышала. Отстань от моего лица, – шипит Бьянки, сжав её предплечья. – Если кто из нас и ослеплён тобой, так это ты сама, – пренебрежительно фыркает, отталкивая ту от себя. – Значит, они не хотят, чтобы я знала. Их выбор.       – Но поняла ли? – игнорируя сопротивление, ведьма лбом напирает на её и ворчит. – Оправдывайся. Обмануть себя не выйдет, – насмехается, прожигая взглядом. – Потому что ты всех задолбала со своим занудством.       – Попонятливее и честнее тебя буду, – злится колдунья, налегая на сферу-пуф. – Так не разговаривай со мной!       Обе падают. Сфера-пуф растворяется. Директриса Алфеи зажата сверху собеседницей. Директриса Облачной Башни усаживается на бёдра той, не выпуская захвата рук. Женщины тяжело дышат.       – Лжёшь, стремясь казаться, но не быть, – заигрывающе лепечет Гриффин, выровняв дыхание да приближая лицо к её. – Когда ты показываешь характер, не могу не разговаривать и не провоцировать ещё больше. В такие моменты я вижу себя в тебе, чувствую нашу молодость и связь. Пока прикидываешься пародией Наварр, заставляешь задуматься, что я нашла в тебе. Но за секунду до раскрытия понимаю, что это – мишура, которой обе обязаны, – одной рукой схватывая оба предплечья той, водит пальцам по шее.       – Не умничай, де Лакоста. Тебе болтовня не к лицу, – растерянно глаголит Фарагонда, безуспешно успокаиваясь. – Хотя в твоих словах и моя правда. А мадам Альбертину я не пародирую – не потяну, не сумею, – сетует, краснея да подаваясь навстречу каждому прикосновению.       – Как и тебе, Бьянки. Но всё же больше подходит не мне ведь, – лениво соглашается её визави, соприкасаясь носом с её. – Уподобляясь кому-то, не соответствуешь себе. И всё-таки нам надо вернуться к предмету разговора, – целует воздух в миллиметрах от губ, отпуская руки той да поднимаясь. – Как твои матери породили тебя?       – Опять играешься и издеваешься. Мы можем перейти дальше заигрываний? – возмущённо-заинтригованно пыхтит отвечающая, вставая следом. – Как можно разговаривать, когда ты меня изводишь? – краснея, любопытствует. – Заклинание по слиянию энергий и приданию им живой формы. А что?       – Мои любимые занятия, – облизнув губы да шествуя, напоминает ведьма. – Тебя эти вопросы начали волновать лишь сейчас? Долго же ты соображаешь, – надменно посмеивается, выходя из комнаты. – Сначала нам надо закончить с детьми. Потом вернёмся к делу о соитии. Если кое-кто опять не уйдёт в дела от меня. Иначе придётся действовать радикально, – подмигивает обогнавшей, сверкает желанием через взгляд. – Давно хотела узнать. Как думаешь, Гризельда с Эделтруд были бы похожи на нас по вайбу?       – Не дольше, чем ты, искусительница, – с упрёком извещает колдунья, спешно шагая. – Ловлю на слове. А действовать можешь как угодно, ты же знаешь, – сжимая протянутую руку, предвкушающе улыбается. – Вряд ли. Вайб неподражаем, как и люди. Эделтруд асексуалка, а Гризельда невзаимно и неизменно влюблена. Если бы им нужно было рисоваться парой, химия была бы хуже, чем эффект смерча.       – Кто кого искушает. После этого разрешения мне хочется быть либо жёсткой, либо посмотреть, какой можешь быть ты, – томно молвит де Лакоста, подстраиваясь под скорость той. – Твоя правда. Но я бы посмотрела на это. Сколько нам к выходу идти?       – У кого на ком ещё фиксация, – польщённо прыскает Бьянки, ускоряясь для удобство спутницы. – Я бы тоже понаблюдала на безопасном расстоянии. Дольше, чем шли от него. Склеп как Башня, потому перестраивается порой. А что, хочешь обсудить совместного ребёнка? – прикусывает губу, бледнеет.       – Ты желаешь, чтобы у нас был общий? – озадачивается Гриффин, тормозя.       – Из-за твоего вопроса о моих матерях задумалась, – нервно признаётся Фарагонда, глядя ей в глаза. – Так что всего лишь мысли вслух. Как тебя вообще угораздило родить Алексиуса? Ты ведь против семейственности…       – Я не спрашивала о природе зарождения темы. Я спросила, хочешь ли ты, – деловито обозначает директриса Облачной Башни, встречаясь с ней взглядом. – Ладно, обсудим позже. Я сама в замешательстве, – получает благодарный кивок, рвано выдыхает. – История не для этого раза. Напомни мне после трёх наших задач, ладно? – холодно просит, видит утвердительное кивание. – Я хотела рассказать историю. Как раз подойдёт, чтобы скоротать дорогу да отвлечься. Заодно своё видение сообщишь, ибо тебя тоже коснулась та ситуация…