Три четвёртых. История о магии и ремонте

Снова Будет Плыть за рассветом рассвет. Сколько еще будет жить в тебе мир, которого нет? И молчанье в ответ, лишь молчанье в ответ... (Из песни "На грани" группы "Кипелов") — Послушай, ты что-то напутала. Да, твоё сумасшедшее зеркало закинуло меня, наверное, на какой-то остров. Но там не было никаких людей и никакой магии. Всё вымерло. Видимо, за столько лет цивилизация рухнула, как и многие такие же… — мне удалось взять себя в руки и максимально вернуться к привычному спокойствию, насколько это было возможно. — Кажется, ты не врёшь. Ладно, я передумала тебя расспрашивать: такой тугой тип мог не обратить внимания на что-то важное. Я с облегчением выдохнул, но, как оказалось, рано. — Поэтому мы отправимся туда на экскурсию, — заключила моя мучительница. — Какие такие мы?! — Ну вот, говорю же – тугой. «Мы» значит «ты и я». — Нет, нет, нет, я туда ни за что не вернусь! — А если я сделаю что-то с твоей тушкой? — А если я с твоей? — тут я разозлился. Усталость ли это, возведённая в куб, или же во мне вскипели орочьи гены, или всё разом, но я резко подбежал к камину, собираясь сунуть руку в огонь. И будь, что будет. — Так, спокойно. Давай сейчас я верну тебя в твоё тело, и мы поговорим ещё раз. Пожалуйста. Я ожидал чего угодно, но не вежливой просьбы. — Хорошо. Когда Лара протянула мне волшебную цепь, я схватился за тёмный металл, как утопающий за верёвку. Через пару мгновений я пришел в себя, обрадовано убедился, что вернулся в родное тело, а потом обнаружил, что изрядно пьян. — Кто ты такая и зачем тебе эти острова? — вместе с телом я обрёл уверенность в себе. — Скажем так, я личность с непростой судьбой. Не вижу смысла плакаться тебе сейчас про все свои проблемы — всё равно не поймёшь. Никто не понимает. На Туманных островах есть волшебный источник огромной силы. Он может всё. И он нужен мне, чтобы изменить мою жизнь. Я потратила девять лет на поиски хоть каких-то зацепок, которые приведут меня туда. И нашла тебя. Мне нужна твоя помощь: на острова может попасть только местный или его кровная родня. Это мощная древняя магия, которую мне никак не обойти. Слова эльфийки, усиленные её невероятной красотой и колдовским блеском золотых глаз, тронули меня. Я почти простил ей похищение, жуткий обмен телами и грубость. Но всё равно не собирался возвращаться в то зловещее место. — Тебе не стоит пытаться попасть на тот остров. Там водятся какие-то ужасные твари, я чуть вернулся оттуда живым. — Как они выглядели? — на лице эльфийки не промелькнуло и тени страха. — Не знаю… Я спрятался. Только слышал их громкий чудовищный вой. — Может, там и нет никаких чудовищ. — Послушай, это, конечно, красиво — умереть за свою мечту, и всё такое. Но почему я должен умирать за твою мечту? — А у тебя какие мечты? Ради чего ты вообще живёшь? Неужели ты собираешься всю жизнь сидеть в своём пыльном ремонте зерцал и никогда не узнать, что способен на что-то большее? Может, ты был рождён для чего-то важного? Может, у тебя есть особый дар? Ведь ты потомок великих магов с Туманных остров. Разве смерть намного хуже, чем всю жизнь быть никем? Эльфийка не на шутку разгорячилась, смахнула внезапные слёзы, молча встала и открыла дверь магическим ключом. — Уходи, — бесцветным голосом прошелестела Лара. *** Всю ночь во сне я в женском платье отбивался, от пристававших ко мне нахальных эльфов. Затем спрятался от них под старую лодку на острове и снова слышал тот чудовищный рёв. Проснулся в четыре часа и решил больше не ложиться. Слоняясь по дому с чашкой гадкого растворимого кофе, я не мог перестать задавать себе вопросы эльфийки, звенящие в голове, как пощёчины. На самом деле, что-то похожее начало лезть в мои мысли, когда я развернул то волшебное зеркало. А когда оживил часы на острове, это почти приняло форму вопроса. Вспомнив про часы, я залез в карман. Моё зерцало и волшебное зеркало были на месте, а вот часов нигде не оказалось. Свистнула, зараза. В мрачных мыслях я дождался восьми часов утра, и побежал к родителям: они наверняка уже проснулись и, в любом случае, будут мне рады. Всегда, когда мне было тяжело, я мог пойти в родительский дом. И пусть я не получу ответы, не разрешу сомнения, но хотя бы почувствую себя спокойно, под защитой. Мне в последние дни так не хватало этого чувства. Я шёл по рассветным улицам и вспоминал, как в детстве на меня бежала огромная собака. Она оскалилась и рычала, но путь ей преградила моя мама. Она всего лишь обычный человек, но в тот момент она была для меня самой сильной на свете. Казалось, та собака тоже это поняла по маминому взгляду (и, может, что-то ещё). Поджав хвост, животное убежало восвояси. Я потом ещё долго вздрагивал, завидев поблизости пса или услышав громкий лай, но всегда мог крепче взять за руку родителей, и страх отступал.