***
Услышав голоса, Феликс направился на кухню в поисках Сынмина, но его там не оказалось. Чонин что-то эмоционально рассказывал, пока Минхо мыл посуду. Ли-старший в диалоге не участвовал, но кивал на каждую реплику макнэ. Было очевидно, что Ликс помешал им, потому что Чонин тут же притих, оглянувшись на него. Игра в гляделки набирала обороты и все больше казалась неловкой. Одному Минхо было все равно, что творилось позади него – он все так же спокойно продолжал натирать тарелки. - Так что ты там говорил про шум? – припоминая последнюю услышанную фразу, Ликс решил прервать затянувшееся молчание. Макнэ прекратил притворяться статуей, задумавшись на секунду. - Я сказал, что купил новые затычки для ушей. Засыпать под голубиное курлыканье невозможно. На столе, соблазняя яркими красками, стоял поднос с фруктами. Феликс, недолго думая, взял персик и прислонился бедром к кухонной стенке. Сладкий сок потек с первым укусом, и Ликс тут же принялся всасывать в себя капли, чтобы те не успели скатиться в ладонь. Справившись с задачей, он извинился за громкие звуки, а затем резко озадачился словами Чонина. - Курлыканье? Взгляд беспомощно метнулся к Минхо за разъяснением значения ранее не встречавшегося корейского слова. Тот уже давно привык быть ходячим справочником, к тому же, в отличие от остальных мемберов, не поддразнивал Феликса за то, что тот все еще не понимал их некоторые выражения, тем более, которые редко использовались в обиходе. Оттого небольшая заминка выглядела естественной и почти не заметной. - Хенджин притащил с собой пакет с закусками, когда приходил в последний раз. Они с Сынмином решили, что будет прикольно покормить птичку за окном. Теперь их там целая стая, а я голубиный вождь! – макнэ продолжал свой эмоциональный рассказ, но Феликс его уже не слушал, залюбовавшись профилем Минхо. Аккуратно укусив персик, он внимательно осмотрел его, пытаясь определить настроение старшего. - А где Сынмин, кстати? – вспомнил он о ранее интересующем его вопросе. Кима не оказалось в спальной, обе их ванны были свободны, и на кухне Ликс его так же не нашел. Навряд ли тот мог спрятаться в комнате Чонина, пока сам хозяин находился здесь. Напрашивался логичный вывод, что тот куда-то ушел. Но куда и надолго ли? На его вопрос ответил Минхо, закончив с посудой и взяв с полки полотенце. - Отправился в другое общежитие. - К Чанбину? И надолго? – Минхо пожал плечами. - Хен, он не придет сегодня, - уверенно ответил Чонин, поясняя: - Я видел, как он собрал сумку со сменной одеждой. Новость не была совсем уж неожиданной. О привязанности Сынмина к Чанбину знали все. Кроме того, после переезда Кима часто можно было застать за разговором по телефону именно с рэпером. И на работе они все продолжали липнуть друг к другу. Поэтому то, что Сынмин мог уйти к Чанбину, вопросов не вызывало. Но вот то, что Ким сделал это никого не предупредив, было уже необычным. Отчитываться о своих действиях он, разумеется, не обязан, но парни банально переживали. И если бы Чонин не заметил, как тот собирал вещи, Ликс бы однозначно извел себя разными неприятными мыслями. - Ладно, поговорю с ним завтра. - А я пойду спать. Так что, спокойной ночи, - зевнув на окончании предложения, Чонин ушел, шаркая ногами. Феликс все ждал, когда дверь в спальню макнэ закроется, чтобы поговорить с Минхо без свидетелей. Но тот его слегка опередил и сбил с толку внезапным вопросом. - Что у вас за дела с Сынмином? - Хотел уточнить у него расписание вокальных занятий. - Мог посмотреть у меня, - ответил Минхо, заканчивая вытирать стол. Феликс, все еще пристально наблюдая за ним, задумался. Еще днем, спустившись с крыши, Минхо заметно расслабился. Позже, во время просмотра отснятого материала, Феликс заметил, как на его лице проскользнуло недовольство. Съемка была тяжелой во всех смыслах, а не только из-за погодных условий. Парни неоднократно косячили на протяжении всей записи. Ликс несколько раз падал, поскальзываясь на своей части. Причем, два раза подряд он навернулся на ровном месте. Сначала упал, а потом снова рухнул, пытаясь подняться. Встать ему помогали всей толпой, потому что непроизвольный истеричный смех сводил все попытки занять вертикальное положение на нет. Моральная и физическая усталость сказывалась на всех. Поэтому никто и слова не сказал, когда парни взяли небольшой перерыв прямо перед частью Минхо. Сам Ли этого не просил, но Чан настоял, видя, как того прошиб холодный пот. Разумеется, Минхо был недоволен собой. Разумеется, Чан, по итогу, похвалил каждого за проделанную работу. И когда очередь дошла до Минхо, он принял похвалу без энтузиазма. Феликс позже попытался осторожно выяснить, как тот себя чувствовал, но Минхо оборвал все его попытки утешить, заверив, что ничего страшного не произошло. Ликс словам не поверил, но отступил, дав тому время привести мысли в порядок самостоятельно. К концу дня Минхо выглядел уже намного спокойнее, но неприятный осадок на душе все равно остался, и скрыть это было невозможно. За рассуждениями, Феликс не заметил, как старший оказался рядом, среагировал лишь тогда, когда Минхо игриво укусил персик, про который Ликс так же удачно забыл. Сок от неаккуратного укуса потек по руке вниз, и младший негромко возмутился. Его испачкали и лишили лакомства! Минхо одним укусом прикончил большую часть сочной мякоти. Старший же, посмеиваясь, хитро прищурился, а затем перехватил его руку. Феликс задержал дыхание, когда язык Минхо прошелся по коже, слизывая сладкие капли. Поднявшись вверх по запястью, он пощекотал губами внутреннюю сторону ладони, а затем втянул в рот два пальца, неспешно посасывая и лаская их языком. В мозгу что-то щелкнуло. Это было горячо. Особенно взгляд, которым Минхо наградил его, на последок трепетно поцеловав ладонь. Навязчивая идея быстро перестала быть таковой, формируя план по воплощению в реальность. - Ты собирался в ванную? – очнулся Ликс. Минхо, тем временем, довольный своей выходкой, отпустил его руку. - Да. Хочешь присоединиться? - Д-да. Ой нет, - Феликс, смутившись своей реакции, сделал глубокий вдох и попытался продолжить спокойнее: - То есть да, но… - Так да или нет? – насмешливо переспросил Минхо. - Да, но позже и не в ванной. Достаточно влаги на сегодня. Я подожду в спальне. Приходи, как закончишь, - ответил Ликс, улыбнувшись. Пришедшая на ум мысль взбудоражила, но Феликс тщательно пытался скрыть, насколько был увлечен ею. Минхо нужна была реабилитация после неудачи. А в том, что старший продолжал считать свою сегодняшнюю работу провалом, он не сомневался.***
Отмокая в теплой воде, Минхо честно пытался расслабиться, что получалось у него с большим трудом. Запах ароматных масел успокаивал нервную систему, но стоило закрыть глаза, как режущей болью вспыхивало воспоминание о недавней съемке, вновь провоцируя волну гнева и недовольства собой. Он ненавидел это чувство. Ненавидел слабость. Все это вызывало отвращение к себе. Как же хотелось тогда послать всех далеко и надолго. Прикрикнуть на гогочущего Чанбина, упрекнуть Чана в наблюдательности, потому что тот, словно нарочно, еще больше привлекал к нему внимание, когда Минхо, наоборот, старался его избежать, и нахрен скинуть с крыши криворукого оператора с техником, из-за ошибок которых им пришлось несколько раз начинать запись заново. И плевать, что все трудности были связанны именно с погодой. Не было смысла ругаться на то, на что априори невозможно повлиять. Хотелось многое высказать, но Минхо был не способен даже дышать ровно, о каком контроле могла идти речь? Но тяжелее всего ощущалось то, что Феликс все понимал, улавливал малейшие изменения в его состоянии и проявлял чрезмерную тактичность. Взгляд выдавал его тревогу. А Минхо не хотел быть источником переживаний. Он сильнее, он должен быть опорой, а не наоборот. И дело было не в порядках, возрасте или его статусе в группе. Дело было в собственном обещании, которое Минхо дал себе и ему. Он не был тем, кто нарушает свое слово. Но именно это и происходило там, на этой гребанной вертолетной площадке. Дверь в ванную тихо скрипнула. Легкий сквозняк пустил табун мурашек по коже, и Минхо распахнул глаза. Потолок перестал быть интересен в тот момент, когда он понял, что причиной сквозняка стал кто-то из его соседей. Не отрывая затылка от бортика ванной, Минхо чуть повернулся, чтобы рассмотреть "воришку". Губы сами собой растянулись в улыбке при виде Феликса, копающегося в тумбочке и тихо бормочущего что-то себе под нос. Ликс, очевидно, понял, что его заметили, потому что шума он стал производить намного больше, чем старался изначально, копаясь среди косметических средств. - Не обращай на меня внимания. Я здесь не задержусь, - проговорил он в полголоса, что-то маниакально выискивая. Но Минхо продолжал с интересом наблюдать за младшим. - А я уж надеялся, что ты передумал. Феликс довольно улыбнулся. - Нет, не передумал, - наконец, найдя нужное, Феликс ловко спрятал это в кармане домашних штанов. От этого простого действия интерес Минхо разыгрался еще больше. - Не убегай, - протянул он, заметив, как младший засуетился. Ликс не успел даже среагировать, как старший уже поймал его за руку, вынуждая подойти ближе. Минхо приподнялся, садясь в ванной, и произнес полушепотом: - Останься. Его тон завораживал, а приоткрытые, жаждущие поцелуев губы манили. Феликс застыл, опершись одной рукой на бортик и не в силах оторваться от любимого лица. Он совсем не замечал, как медленно наклонялся ниже. Он так красив. Обнаженный, разгоряченный, с блеском в глазах, такой желанный и весь его. Феликс не мог удержаться и не хотел этого. Рука соскользнула вниз, коснувшись теплой воды, и медленно достигла груди. Любовно огладив ее кончиками пальцев, Ликс намеренно слегка царапнул затвердевший сосок. Минхо шумно выдохнул, а затем улыбнулся, заметив, как взгляд младшего в очередной раз опустился на его губы. Искуситель. Феликс сдался. Поднял руку к шее, крепко обвив ее, и сам прильнул к пухлым губам. Поцелуй нежный и тягучий. Но в этот раз Минхо быстро стал жаден до его прикосновений. Не позволяя Ликсу оторваться от себя надолго, он все утягивал его вниз, грозясь уронить в ванную. Феликс не обращал на это внимания, пока вторая рука не сорвалась в воду, лишившись опоры. Громкий всплеск отрезвил, напомнив о причине его присутствия здесь. - М-м. Нет, стой, - упершись ладонью в горячую грудь, Феликс отстранился, насколько тот ему позволил. - Что, котенок боится намокнуть? – усмехнулся Минхо, вновь вовлекая его в новый поцелуй. Сопротивляться становилось все сложнее, Минхо действительно был намерен затащить его в ванную прямо в одежде. - Хен, нет, - жалобно произнес Ликс, отрываясь от губ и жадно глотая воздух. – Пожалуйста, если мы продолжим, то не остановимся на этом. А я хочу кое-что попробовать... в спальне, - Минхо вопросительно взглянул на младшего, проведя большим пальцем по веснушкам на щеке. Ждал ответа, но Ликс молчал, кусая губы. В глазах целая буря. Это что-то новенькое, Феликс не часто становился инициатором. Обычно младший следовал его указаниям или скромно просил о том, что хотелось бы получить. Но в этот раз у его мальчика появилась идея, и он был не против поощрить его. Это интриговало и возбуждало не меньше. Почувствовав, как Минхо расслабил руки, Ликс выбрался, ответив: - Дай мне еще десять минут и приходи.***
Феликс неторопливо поправлял его волосы после того, как уселся на колени Минхо и надел на него одну из своих пушистых масок для сна. Прядь за прядью, он делал это так осторожно, словно прикасался к лепесткам экзотического цветка, боясь его неосторожно повредить, но при этом тщательно, что выдавало его волнение. Он так боялся неодобрения Минхо, хотя, всего пару минут назад уверенно и напористо целовал его, ведя к постели, а потом еще и уговаривал на эту авантюру. - Еще немного, - шепнул он, убирая руки от волос и маски. Следом Минхо услышал шуршание и легкий металлический звон. Феликс поерзал на бедрах Минхо и старался не издавать звуков. Однако, тонкий слух, в очередной, раз уловил металлический скрежет, и Минхо подумал, что это может быть застежка, например, от ремня. Загадка продолжала разрастаться. Страха не было, но неизвестность вызывала трепет предвкушения. И, возможно, это впервые, когда Минхо от волнения не знал, куда ему деть руки, потому те легли на оголенные бока Ликса. Ощущение нежной теплой кожи под ладонями успокаивало и, как никогда, казалось правильным. Ранее Феликс попросил его сидеть смирно и не шевелиться. Однако, сейчас Ликс не сделал ему замечания, и Минхо позволил себе еще одну небольшую вольность – слегка погладил большим пальцем выпирающую тазовую косточку, на которую так удачно легла ладонь. Руки Ликса вновь вернулись к его лицу. Кончики пальцев плавно огладили щеки, очертили скулы, затем он мягко обхватил подбородок и вынудил чуть приподнять голову. Едва ощутимый поцелуй послужил приманкой, отвлекая от истинного намеренья Ликса - проверить возможные щели под маской и убедиться, что Минхо не сможет подглядеть. Подобное происходило впервые и являлось чем-то новым для Минхо. Было необычно ощущать чужую инициативу, когда он привык брать все в свои руки. Отсутствие возможности видеть делало Минхо более восприимчивым ко всему остальному, напрягая оставшиеся органы чувств до предела. Он подавлял свою уязвимость, не позволяя ей испортить впечатление от действий Ликса, потому что доверие любимому было абсолютным. Однако, Феликс не торопился использовать свое преимущество. Все еще удерживая его лицо, он медлил, отчего Минхо усмехнулся. - Все не налюбуешься? – спросил Минхо, но ответа не последовало. Вместо этого, теплое дыхание коснулось губ, но самого поцелуя не случилось. Минхо подумал, что младший решил подразнить. Но в следующую секунду Феликс придвинулся еще ближе, и Минхо ощутил на своей шее влажное прикосновение. Ликс прошелся языком вокруг кадыка, а затем накрыл его губами, втянув в рот и не забыв слегка прикусить. От неожиданности Минхо громко вдохнул. К такому он был не готов. Оценив реакцию, Ликс рискнул повторить действие, и на этот раз язык прошелся намного увереннее. Пальцы непроизвольно сжались на бедрах младшего, а сам Минхо прислушивался к окружению, пытаясь предугадать дальнейшие действия Феликса. Но тот не торопился. Неизвестность медленно, но верно натягивала напряжение внутри, словно струны. Чуть повернув голову старшего, Феликс провел носом вверх, едва касаясь кожи губами. Пальцы отпустили подбородок, чтобы зарыться в русые волосы. Пройдясь языком по ушной раковине, он подул на увлажненную кожу, а затем несильно прикусил ухо. Минхо редко носил серьги дома, а еще у него была привычка массировать место прокола. Поэтому Феликс решил, что может сделать приятно без помощи рук. Посасывая и прикусывая мочку, он сам не заметил, как увлекся, толкнувшись бедрами вперед. Зато это мог полностью прочувствовать на себе Минхо. Удержаться было невозможно – руки заскользили по стройному телу и поднялись выше, чуть приподнимая футболку. Феликс прервался, почувствовав, как ладони сжали его талию, и расположил собственные на плечах Минхо, удерживая того. - Руки, - напомнил он. Мгновенного и полного послушания он не ждал, но сильно удивился, когда Минхо, среагировав на голос, нашел его губы. Даже с закрытыми глазами, ориентируясь лишь на звук, он безошибочно накрыл их, целуя жадно и нетерпеливо. Это опасно, потому что в таком положении Минхо мог легко перехватить инициативу, прижимая к себе стройное тело и распоряжаясь его губами. Однако, сопротивляться Феликсу не пришлось, Минхо сам пораженно замер, услышав, как от резкого движения совсем рядом раздался короткий мелодичный звон. Скрытый повязкой взгляд точно определил источник звука. И пока старший был в замешательстве, Ликс вновь стиснул его плечи. - Сиди смирно. - Сними ее, - потребовал Минхо в ответ. Что мешало ему лично сорвать с лица повязку, Феликс не догадывался, но в тоне старшего отчетливо расслышал сигнал об опасности. Предупреждение. Не нужно было говорить Ликсу, что тот ходил по очень тонкому льду. Напряжение было велико, и Феликс продолжал удерживать его, словно тетиву у лука, не позволяя той, наконец, распрямиться. Но именно это и было ему нужно – промариновать в этом состоянии Минхо какое-то время, чтобы потом дать выпустить все и сразу. - Нет, - ответил он и, чтобы сгладить отказ, запечатлел недолгий поцелуй на губах. – Ты разрешил мне надеть на тебя маску и делать все, пока ее не сниму. Не нарушай обещаний. Взамен ты сможешь воплотить собственные желания после. Не дожидаясь ответа, Феликс впился губами в шею старшего, оставляя на коже влажные следы, чередуя их засосами. За это, конечно, его точно накажут, но пока ответом со стороны Минхо было лишь его шумное тяжелое дыхание. Руки старшего продолжали изучать доступные для прикосновений места. Огладили ребра, пересчитав косточки, затем одна рука скользнула за спину, а другая вернулась обратно на бедро. Феликс старательно вылизывал его шею, плавно опускаясь к ключице. В движениях он больше себя не стеснял, от этого приятный для слуха звон нередко появлялся вновь. Проведя пальцами по позвонкам, Минхо опустил руку чуть ниже, и только тогда Феликс вновь отреагировал, вспоминая о запрете двигаться. - Просто обозначь уже границу, - произнес хрипло Минхо, понимая, что запрет на прикосновения был выдвинут не просто так. Ликс боялся, что Минхо наощупь найдет что-то раньше, чем увидит. Огладив ладошками рельефную грудь и опустив за ними следом губы, Феликс тихо называл запрещенные места в перерывах между поцелуями. Их было не так много. Нельзя было прикасаться к его телу выше груди, о чем Минхо и сам уже догадался, и нельзя было трогать область паха и ягодицы, потому что Ликс сам завелся не меньше и хотел продержаться до конца без внезапных взрывов. - Не жди, что я буду нежен, - честно предупредил Минхо. - Я растянул себя, так что можешь не думать об этом, - признался вдруг Феликс, слезая с коленей Минхо. Язык прошелся вокруг твердой вершинки соска, пока Феликс не втянул ее в рот. Большим пальцем Феликс ласкал второй, иногда нажимая на него, а потом царапая ноготком. Руки медленно опустились к полотенцу на бедрах старшего. - Когда? - Во время тех десяти минут, что ты мне оставил. Пока подрагивающие от возбуждения пальцы пытались развязать полотенце, губы ласкали сильный торс возлюбленного, отвлекая нежными поцелуями. Быть неловким и неуклюжим сейчас хотелось меньше всего, но терпение заканчивалось. Избавившись от единственного куска ткани на теле старшего, он быстро стянул с себя футболку - единственное прикрытие его наготы. Звон раздался чуть громче и дольше, когда Ликс нетерпеливо сдергивал ее. Минхо несдержанно выругался. Тянуть дальше было просто невыносимо, поэтому расположив руки на мощных бедрах, Феликс тут же опустился ртом на колом стоявший член Минхо, обильно смачивая его слюной. Старший вздрогнул, а с его губ сорвался настоящий первый стон. - Достаточно, Феликс, - еще одно ругательство сорвалось с его губ. Младший втянул щеки и мучительно медленно оторвался от своего занятия. Член выскользнул из его рта с громким влажным причмокиванием. Головка мазнула по распухшим губам, и Феликс не упустил возможности, лизнуть ее на последок. Накрыв рукой свой собственный член, Минхо безжалостно для самого себя пережал его. Младший хорошо постарался, и он просто не мог оставить это без достойного ответа. Тем временем, Феликс осторожно подсел к нему ближе, наконец, освобождая глаза от повязки. Освещения в комнате было немного, лишь настенная лампа, которая так нравилась Ликсу. Минхо достаточно быстро привык к искусственному свету и еще быстрее нашел причину, из-за которой был вынужден сидеть "слепым" все это время. Фетишизмом он никогда не страдал, но этот гребанный черный ремешок на шее Ликса вызывал навязчивое желание просунуть под него пальцы и потянуть. Что Минхо и сделал, вынуждая Ликса подползти еще ближе. На самом деле, ремешок не очень-то редкая вещица в их гардеробе. Буквально сегодня Ликс танцевал на крыше почти в таком же, только тот был шире, и к нему на манер шипов были прикреплены золотые головы львов. Этот же "ошейник" был намного проще, и единственным его украшением являлся небольшой колокольчик. Минхо щелкнул по нему пальцем и вместе со звоном понял, что это предел его шизы. Старший провел большим пальцем по горлу, словно извиняясь за ранее причиненную грубость, а затем заглянул в глаза Ликса, слегка напугав его глубиной своих, и произнес: - На колени. Ноги стали ватными от волнения. Феликс занял свободную часть постели и повернулся спиной к Минхо так быстро, насколько мог. Он опустился грудью на простынь, прогибаясь в пояснице, и расставил ноги шире, ожидая дальнейшей реакции. По шумному вздоху, что раздался сразу же, как соблазнительно округлились его ягодицы, Ликс понял, что от его второго сюрприза Минхо был впечатлен даже больше, чем от первого. В ожидании первого прикосновения Феликс вскрикнул - Минхо несильно укусил его за ягодицу, чем удивил младшего. Хлопок, последовавший сразу за укусом, стал вознаграждением за отзывчивость. Руки, погладив бока, опустились на талию, но не задержались там надолго. Минхо подтянул младшего за бедра, пристраиваясь. Одна рука так и осталась держать его, а вторая скользнула пальцами по ложбинке, опускаясь ниже, пока те не наткнулись на кружочек металла, закрывающий вход. Осторожно подцепив края, Минхо потянул за основание анальной пробки. Сразу стало ясно за чем именно приходил Ликс в ванную – все подобные игрушки Минхо хранил там в отдельном ящике. Тонкая ножка медленно показалась наружу. Минхо продолжал вытаскивать пробку, пока вход не начал расширяться из-за ее увеличенной части. Но затем, когда та была освобождена почти на половину, он затолкнул ее обратно, вызвав у младшего стон. Феликс заерзал, и Минхо мгновенно стиснул рукой его бедро, чтобы тот остановился. Минхо не собирался его мучать, не таким образом, по крайней мере. Он лишь немного подразнил и вытащил "игрушку", отбросив ту на кровать, в сторону. Теплое масло, которое Ликс так же стащил из ванной, потекло наружу тонкой струйкой, сползая вниз, между яичек и по члену. Феликс задрожал, а его сфинктер сжался, желая быстрее оказаться заполненным. Собрав вытекшее масло, Минхо равномерно распределил его по колечку мышц, а остатки размазал по своему члену. Внутри еще осталось немного жидкости, поэтому о сложности проникновения можно было забыть. Феликс рвано втянул воздух и с готовностью поднялся на руках, когда Минхо резко вошел в него на всю длину, прижимая к себе за бедра на несколько долгих секунд, чтобы насладиться внутренним жаром. Минхо толкнулся в него еще раз, убедившись, что член скользил свободно, не вызывая дискомфорта, и задал с ходу стабильный умеренный ритм. Колокольчик мелодично позвякивал на каждое движение, а Феликс тихо постанывал, кусая губы. Эмоционально все ощущалось, почему-то, иначе, поэтому возбуждение накатывало гораздо быстрее, и Ликсу было заранее стыдно, что он кончит намного раньше. Минхо только разогнался, а Феликса уже всего трясло. Старший естественно понимал, что тот был на грани, но никак не замедлялся и не просил его терпеть, более того, он продолжал двигаться в приятном для себя ритме. Феликс кусал губы и понимал, к чему все это вело. Ликс кончил быстро, как он и думал. Содрогнулся, излившись на простынь, и с трудом удержался от падения, пока Минхо продолжал двигаться внутри расслабленного тела. Темп его при этом никак не изменился, ведь он не торопился, желая быстрее получить разрядку. Это тоже было ожидаемо для Ликса. Тело после оргазма хоть и было расслаблено, но одновременно оставалось слишком чувствительным. От этого сильные и глубокие толчки Минхо ощущались ярче, разливаясь огнем. Стоны продолжали срываться с его губ. А колокольчик, не умолкающий ни на секунду, заставлял его думать о том, насколько великолепен Минхо. Феликс чувствовал, как опавший член вновь стремительно наливался кровью, и всхлипнул, опускаясь на локти. Угол проникновения от этого изменился, вызывая еще более интенсивные ощущения, но он не мог подняться из-за усталости. Феликс окончательно смирился с тем, что его ждет второй потрясающий оргазм за этот вечер. Если первый был скоротечным, то второй будет сопровождаться его слезами. Это и было достойным ответом Минхо за его авантюру. Его ноги уже давно бы разъехались в стороны, если бы не усилия Минхо, с которым тот удерживал его. Поясница ныла, а член Ликса снова крепко стоял. Это было сумасшествие. Он рухнул на грудь и осторожно просунул под себя руки в надежде, что Минхо не заметит, как тот помогает себе. Но Минхо, естественно, заметил, тут же перехватив его руки и заведя за спину. Крепко держа тонкие запястья одной рукой, второй продолжал сжимать нежную кожу на бедре, оставляя россыпь ярких отметин. Феликс всхлипнул, чувствуя навернувшиеся слезы из-за сверхстимуляции, и сбивчиво начал умолять старшего, чтобы тот позволил ему кончить. Имя Минхо и ругательства срывались с его языка одинаково часто. По рваным толчкам было понятно, что Минхо оставалось совсем немного, и он держался на голом упрямстве, желая довести Феликса. Волна удовольствия накрыла обоих внезапно и почти одновременно. Грубость рваных толчков достигла своего апогея, и Феликс громко заскулил, сотрясаясь всем телом. Ощутив, как мышцы сжали его внутри, Минхо замер, натянув на себя Ликса в последний раз, и так же громко и с наслаждением выдохнул. Стоило Минхо отпустить его, как Ликс распластался на кровати. Минхо сел на колени, пытаясь восстановить дыхание. Когда воздух стал поступать в легкие более-менее ровным потоком, а контроль над телом восстановился, Минхо наклонился вперед, поцеловав младшего в поясницу, а затем дополз до лица, нависая сверху. - Нет, пожалуйста, - все еще тяжело дыша, взмолился Ликс, не в силах никак пошевелиться. – Если я еще раз кончу, то умру. Минхо рассмеялся и, вопреки опасениям Ликса, просто помог тому перевернуться, чтобы лечь удобнее, а потом дотянулся рукой до чокера, освобождая шею от удавки. Минхо мгновенно потерял интерес к побрякушке и отбросил ее подальше. - И как только додумался, - невольно озвучил он свои мысли, наклоняясь и целуя красные полосы. - М? – сонно произнес Ликс. – Тебе не понравилось? Минхо лег рядом. И плевать, что на кровати творился полный хаос, а подушки оказались где-то в ногах. Глаза у младшего горели, и вид его был довольным. Затраханным, но довольным. Феликс же, со своей стороны, видел сытую улыбку и пляшущих дьяволят. Кожа поблескивала от пота, волосы влажные, будто только что из ванной. Ликс каким-то чудом смог оторвать руку от сбитого покрывала, дотянулся до лица Минхо и собрал мешающую тому челку, зачесывая назад, чтобы не мешалась. - Понравилось, но я не со всем согласен, - ответил Минхо, поставив под голову локоть. Он внимательно разглядывал младшего, поглаживая пальцами шею и скулы. - Почему? - Ты растягивал себя, - Минхо хитро улыбнулся. Феликс на это неуверенно кивнул. – Хочу это увидеть. - Нет! Ни за что. Я не стану этого делать, - смутился младший, пряча лицо в простыне. Это было неловко! Феликс не помнил, когда в последний раз прикасался к себе один, без присутствия Минхо. Ему это и не нужно. Сегодняшний день стал исключением, потому что Ликс хотел сделать приятный подарок. Творить подобное при Минхо... Мысль, конечно, щекотала нервишки, но это все еще казалось слишком откровенным. Минхо тихо рассмеялся, поглаживая его красное ушко. В какой-то момент Феликс пожаловался, что им обоим следовало принять душ, но сил на это не осталось. Попытка подняться с постели закончилась громким пораженным стоном Ликса и падением. Тело не слушалось и ломило после секса. Эмоциональную речь со стонами вдруг прервала ругань за стеной. - Эй, вы, суки! Заткнулись! Феликс испуганно застыл, услышав голос макнэ так громко и отчетливо. Крикнул тот от души. Минхо так и вовсе посмотрел в том направлении, словно мог видеть и осуждать сквозь стены. - Это он голубям? – наивность Ликса порой поражала, но Йенни слишком сильно баловал его, боясь сказать лишнее грубое слово. Минхо ничего не оставалось, как временно поддержать эту нелепую легенду с птицами. - Ага. Курлыкают.