Киёми Баджи.

– сука, Кисаки! — я подбежала к нему и хотела уже треснуть ему за Такемучи, но вовремя осеклась, — не был бы ты членом "Тосвы", убила бы, — прошипела прямо в лицо очкарику и побежала в сторону ворот храма, — слышь, Кейске, стой! — я бежала за ним, но какой-то мудила поставил мне подножку, отчего я упала и проехалась локтями по асфальтированным плитам, — кто посмел!? — из ран пошла кровь, а я даже сделать ничего не могла, чтобы остановить. – он - враг "Свастонов", — медленно проговаривает этот самый парень, который поставил мне подножку, — значит, раз уж ты побежала за ним, то, — он приседает прямо передо мной и берет моё лицо пальцами за подбородок, — ты тоже наш враг? – ты глухой или да? Меня только что членом банды назначили, а предать её в первые же секунды я не смогу, — я немного чертыхаюсь, чтобы он отцепил свои пальцы от моего подбородка, но безуспешно, — лапы убрал, мудила, а то сейчас оторву тебе их, — грозно, чтобы он испугался, смотрю на него, но ноль реакции. Бессмертным себя почувствовал? — я предупреждала, — ударяю своей ногой по его и он падает. Потом следует удар в живот, чтобы руки немного поднялись, а после этого хватаю его за передние конечности и заламываю назад. Он лежит на животе прямо подо мной. – Киёми, ты что творишь!? — кричит Доракен и подбегает к нам. Он хватает меня за плечи и поднимает с лежащего парня. Я стою перед ним, как провинившийся ребёнок. – он первый начал, — обиженно бурчу я себе под нос. – что он сделал? – подножку мне поставил! — возмущенно воскликиваю я и смотрю на друга недовольно. – ты серьёзно, Киёми? — он вздыхает. – серьезней некуда! — немного думаю и продолжаю, — а ещё он мне угрожал. – как? – не помню! — Доракен вновь вздыхает и потирает переносицу. – значит, не угрожал. – угрожал! – не угрожал. – угрожал. – ладно, угрожал. Но прикол в том, что ты его вырубила. – чего? Как? — я оборачиваюсь на все ещё лежащего неизвестного мне парня, — я же не ударяла сильно, — люди вокруг начали шептаться, — и не била в точки, от которых можно потерять сознание. Он стопудово мёртвым притворяется. – посмотрим, посмотрим... о, зашевелился, — до этого лежащий парень обратил внимание нас и как-то странно посмотрел на меня. – хули пялим? — не выдержала и спросила. Ну вот такая вот я. – я... не знал, как привлечь внимание, — в смысле бля? — в прошлый раз наш разговор был не самым лучшим, — чего-то я не помню его, — ну... тогда. Вы ещё куртку в командира кинули... — о, так это тот самый тип? Изменился он как-то. Прическу новую сделал, что ли? — я вот... принёс вам, — он протягивает мне шоколадку и сматывается. Нормальненько. Как раз к чаю нам с Кейске. Так, стоп, Кейске! – Киёми, насчёт Баджи, — как только я хотела двинуться с места, меня остановил голос Кена, — не пытайся вернуть его. – почему это? Он должен быть в "Тосве". – он ничего не должен, а, уж тем более, не обязан. Это его решение. Может, так ему будет лучше. – ... ты прав, Доракен, — я грустно опускаю взгляд, — прости, — что-то часто я начала извиняться. Но это, вроде, не плохое качество, да? — вспылила немного. – ох, ладно. Тебе нужно будет к Мицуе подойти. – чего? Зачем это? — немного не догоняю, но после того, как друг указал пальцем на себя, а, точнее, на форму, до меня дошло, — ух ты, мерочки снимать будет? – да. – ура, пойду к Мицуе, — люди из "Тосвы" уже начали расходиться, остался только вырубленный Такемучи и рядом с ним сидящий Майки. – можешь идти домой, Кенчин, — обращается к заместителю глава и они прощаются. Я села рядом с Сано и молчала. А что мне сказать-то? Я могла бы просто сидеть и игнорировать его или встать и уйти, но что-то на внутреннем уровне подсказывало мне сесть рядом с ним и обнять. И что я делаю, интересно мне знать? — ты чего, Ми-ми? – тихо. Просто молчи и всё, — я прижимаюсь крепче, чувствуя, как его крепкие руки ложатся на спину сзади. Глаза начинают слезиться, но я стараюсь держаться, чтобы не казаться слабой. – можешь не сдерживаться, Ми-ми, — шепчет он, когда ощущает, как я напрягаюсь всем телом, — ничего страшного от этого не произойдёт. Я пойму тебя и поддержу, просто доверься мне, — он кладёт свой подбородок на мою голову, а я носом утыкаюсь в его шею. Приятный запах, приятная атмосфера, приятное тепло - всё, связанное с этим человеком, приятно мне. – Манджиро... — я надеюсь, что он не услышал это. Не знаю, зачем я это говорю, но глаза закрываются и я в полудрёме проговариваю последние слова, — я, кажется, люблю тебя...