Киёми Баджи.

– да не заморачивайся ты по поводу одежды, — лениво тяну я, наблюдая за собирающимся Майки. Он уже минут десять прихорашивается перед зеркалом, выбирая, что бы надеть. – я иду к сестре! – там ещё и твой друг вообще-то... — бурчу я и вздыхаю, — так, вот тебе штаны, вот тебе футболка, и не выпендривайся! Это тебе не показ мод, — беру рандомные вещи из сумки и кидаю ему в спину, но попадаю по голове. – мне это кое-что напомнило даже, — начинает с улыбкой он и берет упавшие вещи. – что же? — я вопросительно вскидываю брови, не понимая, о чём он. – помнишь, когда ты спустя долгое время пришла на собрание? Ты ещё тогда с кем-то поссорилась из "Тосвы". – о, точно! Я ещё тогда почти надежду потеряла, когда ты спросил у него... — меня резко перебивают. – не напоминай! — одной рукой он прикрывает лицо, а другую вытягивает в мою сторону. – сам первый начал! А вообще, вали одеваться уже, модник хренов! – как скажешь, моя принцесска, — Майки чмокает меня в губы и идёт в ванную. – фу, дурачьё... — фыркаю себе под нос и иду в детскую, — Ясуо, ты уже всё? — я немного удивляюсь его скорости. – я не папа, чтобы долго собираться, — Сано два ноль пытается надеть свой маленький портфельчик. – зачем тебе портфель? — я помогаю сыну, но всё-таки задаю ему этот вопрос. – секрет! — надо же, обычно он ничего не скрывает и говорит в лицо. – ну ладно-ладно, — щурю глаза и беру за руку ребенка, — пойдем? – а папа? – сам дойдет. – не дойду! — из ванной вылетает Майки с зубной щеткой во рту. – тогда собирайся быстрее! — приказываю я ему и тяжело вздыхаю. – мам, а он всегда был таким? — спрашивает у меня сын. – чего? "Таким"? Это каким же? – ну... он часто ведёт себя, как ребёнок. Долго собирается, опаздывает... – из того, что ты перечислил, верно только одно: он всегда вел себя, как ребёнок, даже в пятнадцать лет заказывал себе детский обед, чтобы увидеть там флажок. А, и до сих пор это делает. Но насчёт того, что долго собирается - не знаю, не замечала этого до того, как начали жить вместе. Он никогда не опаздывал, тем более, на собрания... — тут я поняла, что ляпнула лишнего. Мы с Майки решили не говорить о своем прошлом сыну, чтобы избежать неприятностей. – собрания? Собрания чего? — Ясуо переспрашивает и я думаю о том, стоит ли рассказывать. И всё-таки решаю начать. – думаю, ты достаточно подрос для того, чтобы узнать это, — скорее даже не по возрасту, а по уму, — твой отец в тринадцать лет основал собственную банду, в ней также состояла и я, и твой дядя Кейске, и многие мои знакомые, — я улыбаюсь, вспоминая те времена, в которые мы спокойно гуляли, бесились, ходили на собрания, не волнуясь ни о чём. – и там ты познакомилась с папой? — этот вопрос застал меня врасплох. Моё лицо перекосило, когда я вспомнила, как мы познакомились. – нет, не там... – а где? И как? — ты слишком любопытен, Ясу... – позже расскажу, — вновь улыбаюсь и замечаю, как Майки идёт к нам через коридор, — не прошло и ста лет. – а ты бы меня ждала эти сто лет? — он ухмыляется, начиная обуваться. – нет. Забрала бы Ясу и жила бы счастливо, — тоже начинаю обуваться, а сын повторяет наши действия. Обувь у него не на шнурках, и слава богу, а то мучился бы. – а сейчас ты живёшь не счастливо..? — Майки наигранно смахивает невидимую слезу и всхлипывает. Драма квин хренова. – сейчас я живу очень-очень счастливо, так что пойдёмте, уже пора! ********** – приветики, Эммочка, — я обнимаюсь с подругой, раскачиваясь из стороны в сторону. – приветули, — она целует меня в щёчку и я широко улыбаюсь. – ты чего такая счастливая? — спрашивает Доракен, но моё лицо практически не меняется. – так говоришь, будто сам не счастлив, — теперь я улыбаюсь ещё шире, — а ты совершенно не изменился, всё такой же вечно недовольный! — хлопаю этого громилу по плечу и замираю, — ты опять вырос!? Только не говори, что это молоко! Я тоже молоко пью, и нифига! – потому что я мужчина, — Кен "надувается" так, что все его мышцы стали видны. – смотри не взорвись, — говорю я и тычу его в щеку, но для этого приходится встать на носочки, — жуть, реально высокий! – Киёми, ты пришла-а-а! — на меня наваливается какое-то фиолетоволосое чудовище и я еле держусь, чтобы не упасть. – прив, Майки, как жизнь? — этот голос... – Кейске! Сэко! — как же мы давно не виделись! Их даже на свадьбе у Па не было! — как же я рада... — на глаза наворачиваются слёзы, но я вовремя вспоминаю, что у меня макияж. – ты такая плакса! — Сэко хватает меня за обе щеки и начинает потирать их. – Сэко-о-о, ну перестань! — я пытаюсь отодвинуться от неё, но безуспешно, — так, стоп, а где Ясу..? – Эмма увела его в детскую, — отвечает мне Доракен, — вставайте и за стол! — командует, прям как на собраниях. – ага-а! Папочка зол! — кричим мы с Майки одновременно и даём друг другу "пять", хитро посмеиваясь. – вы как дети! — теперь это сказали Кейске, Кен и Сэко одновременно, и повторили наше с Сано действие. Мы с мужем оглядываем их взглядом а-ля "а-вы-не-офигели". – вы там долго? — в прихожую заходит Мицуя, — Па сейчас всё съест! – о, и Па-чин тоже здесь? — я немного удивляюсь и иду, куда глаза глядят, разглядывая интерьер, — вау, а у вас красиво! – это всё Эмма, наверное, сделала, — решает подразнить друга Майки и хитро смеётся. – слышь, коротышка, я тебе щас..! — теперь Доракен бегает за Манджиро в попытках поймать и сделать что-нибудь "хорошее". – вау, а что это за цветок? — я касаюсь лепестка розового цвета. Сзади подходит Сэко. – это вроде бегония, или как там её... – красиво. Нужно будет такой же себе посадить! – эй, мелочь, а со мной поздороваться не хочешь? — на макушку ложится тяжёлая ладонь и начинает трепать волосы. – Кейске, дебич, всю прическу испортил! — я в ответ хочу потрепать его по голове, но попадаю по носу. Это случайно! — так тебе и надо, сам виноват! — следя за тем, как Сэко взволнованно осматривает нос брата, говорю я, — итак, пора бы и поужинать. Кстати, а чего это вас на свадьбе не было? – на работу комиссия приехала, нужно было присутствовать, — отвечает Кейске. Работа? – погоди, какая работа..? – ты совсем нами не интересуешься! — Сэко складывает руки на груди и недовольно смотрит на меня. – ну простите уж... – у Баджи-сана, — ого, она всё ещё его так называет? — собственный зоо-магазин. – да!? Когда успел!? – пока ты на своих Филлипинах тусила, мы тут многое сделали. Хаккай как-то стал моделью, Юзуха - его менеджером, Чифую теперь пилот, у Доракена и Инупи свой магазин байков, Мицуя - главный модельер, Пачин унаследовал бизнес, а Пеян - его партнёр, у братьев Кавата своя раменная... в общем, все счастливы. – офигеть! — я искренне удивляюсь от такого. Мы редко созванивались, а подробностей мне не рассказывали. Кто же знал, что тут такое! – ну вы там долго? — из-за угла выглядывает макушка Майки, у которого во рту... – уже тайяки спёр? — скептически спрашиваю я. – не спёр, а попробовал! – знаю я, как ты пробуешь, — тяжело вздыхаю. Отлично, теперь у меня появилась привычка постоянно вздыхать, — ладно, уже и правда пора, пошлите. ********** – почему ты вообще "Свастонов" решил распустить? — парни уже выпившие сидят и шумят. На столе и в некоторых местах на полу лежат пустые банки из-под пива. – просто понял после всего, что случилось, что моим близким будет угрожать опасность, если так продолжится. После того, что произошло с Эммой я понял, что есть такие враги, которым абсолютно всё равно, слабый человек или сильный, даже если он не является врагом. Всё-таки после этого ко мне приходили еще несколько людей. Говорили, что хотят вернуть "Свастонов", но я отказывался. Что сделано, то сделано, — отвечает Доракену Майки совершенно спокойным тоном, хотя на словах про Эмму его голос чуть стих. – ну это логично, — Мицуя слегка задумывается, — а помните... — понеслась. Теперь будут сидеть и ловить въетнамские флешбеки со времён существования "Свастонов". Я ушла в детскую вместе с Эммой, Сэко и Хинатой, чтобы уложить смотрящих телевизор детей спать. – надеюсь, они не будут громко кричать... — Хината - ангел. – нужно к ним построже! — отвечает Эмма. – вот-вот, а то ещё разбудят детей, когда уложим их, — подтверждает Сэко. – их не так легко уложить, — бурчу я себе под нос и забегаю в детскую. Сара - дочь Доракена и Эммы - сидит с какой-то шоколадкой в руках. Она ещё маленькая, ей нельзя такое, тогда откуда? – это я ей подарил, не смотрите на неё так, — Ясуо отвечает на наши немые вопросы и кривится. – а, тогда всё хорошо, наверное... — Накамура подходит к сыну, — меня зовут Сэко, приятно познакомиться, — она протягивает ему руку. – Ясуо Сано, взаимно, — сыночек, тебе всего четыре, зачем так официально... – честный человек? — фиолетоволосая сразу догадалась о значении имени, — вау, символично! – так, детишки, пора спать, — Хината мило улыбается. – я не могу заснуть, когда они так орут, сидя на кухне. Слишком громко, — Ясуо пальцем указывает на дверной проем. – да уж, ты и правда честный, — Эмма неловко улыбается, — ты хочешь спать хотя бы? — она получает в ответ кивок и берет на руки Сару, — кто хочет спать, тот легко заснет. Действуй по такому принципу. – овечек считать не буду, — Ясу ложится на кровать, которую ему постелила Хината, и закрывает глаза. – даже не знаю, на кого он похож больше, — Сэко хмурится, — может, на Майки? Да, точно! Даже волосы такие же! О, и глаза... — следующие слова она шепчет мне на ухо, — это вообще твой сын? Может, его Майки сам сделал, сам родил, сам воспитал? – не неси чепухи! — я отстраняюсь и сажусь около сына, — сегодня мы останемся здесь, так что заснуть всё-таки придётся, — глажу Ясу по его мягким блондинистым волосам. И правда - больше на Майки похож. – хорошо, я постараюсь. – отлично, а я пока скажу им, чтобы они были потише хотя бы чуть-чуть, — наклоняю голову вбок и улыбаюсь, чтобы мальчик расслабился. – спасибо, — отвечает Сано два ноль и переворачивается. – вау, ты такая хорошая мама, — шепчет Хина. – оу, спасибо... Я прохожу на кухню, где и сидят эти оболтусы. – ещё хоть один крик - и я вас убью, понятно? — грозно обсматриваю всех, а после мило улыбаюсь, — спокойной ночки! ********** На всю квартиру слышен смех. А ведь просила быть тише! Внезапно слышатся звуки ударов чего-то. Что происходит? Я прохожу на кухню и вижу такую картину: Майки убегает от разъярённой сестры, Эмма кидает в него банку пива, но попадает Такемичи в голову. – куда пошёл, Майки!? – Кенчин, перестань ржать и угомони её! О Господи, что они делают? Ещё и детей разбудили. – Киёми-и-и-ча-а-а-ан! — раздаётся жалобный крик Майки. Блять, надо свалить по-тихому, — меня по голове ударили! — хорошо хоть, что не по головке. Ой! – и что? — я вздрогнула от того, как он меня назвал. Вспомнили, называется, времена былые. – болит, — мой мужик садится на пол и показывает на макушку. – и-и-и? – поцелуй! Так, стоп. – Манджиро, тебе сколько лет!? — раздражённо спрашиваю я, но стараюсь сильно не шуметь. – ой, я забыл... а сколько мне лет? Не помните? — спрашивает уже у друзей, — нет? Как же так? Это не только моя проблема, но и ваша, вы ведь основатели "Тосвы", а я ваш командир. Мы должны помогать друг другу! — что он несёт? – о, прямо как в тот раз, когда ещё Баджи избили, — Доракен хмурится, но уже через пару секунд смеётся, — как же мы тогда повеселились без вас! – хватит уже вам вспоминать... спать пора... — устало говорю я и подхожу к Майки, — ты не заснул там? — тяну мужа за руку, чтобы он встал. – нет, я жду твоего поцелуя! — он серьезно, что ли?! Уж лучше б заснул. Я целую его в макушку, но он не успокаивается и продолжает ныть. – поцелу-у-уй! — Сано наваливается на меня сверху и я легонько ударяюсь головой об пол, — чмо-о-ок! – я тебе как дам чмок блин! — я упираюсь руками ему в грудь, но это особо не помогает, учитывая его силу. Вот же ж! — Мицуя, спасай! — тот лишь пожимает плечами. Па просить бесполезно, он спит. Доракен обнимает Эмму, чтобы она успокоилась, а Такемичи так вообще в отключке. Кейске куда-то ушёл. В толкан, что ли? — я вам это ещё припомню... – эй, ты что, мою сестру совращаешь!? — о, братик пришел. Прямо как в тот раз. – да, а что!? — о нет... – ничто! — так, стоп, в смысле? – Кейске, спаси... — хриплю я, но меня резко затыкают поцелуем. Я кусаю Майки за губу и тот отстраняется, — от тебя алкоголем несёт, как не знаю от кого! – ты меня не любишь..? — ну вот, начинается. Режим "грустный алкаш" включен, — Киёми-чан, скажи честно, я пойму... – дурачьё блин, — теперь я сижу обнимаю его, поглаживая по спине, чтобы успокоить, а то начнет пиздострадать, — люблю-люблю. Спокоен? — поднимаю его голову и заглядываю в глаза, — лю-блю! — проговариваю по слогам, как маленькому ребенку. – я тебя тоже... — ну вот, теперь он плачет. Вот поэтому ему и нельзя пить! – о Господи, за что мне это..? — спрашиваю у самой себя и закатываю глаза, — успокоите его? – конечно, без проблем, — Кейске открывает очередную банку, которую я благополучно забираю у него, — эй, ты чё делаешь!? – не надо много пить, животные не любят запах алкоголя. Да и вообще, приходите в себя, а лучше проспитесь. – злая ты стала... — Кейске вздыхает и идёт успокаивать Майки, пока я оставляю открытую банку в холодильнике и иду в детскую, чтобы всё-таки поспать. – какая есть... — шепчу сама себе, вздыхаю, и ложусь спать.