***
— Ты действительно сделал это по телефону? — Элайджа потирал переносицу, когда они с братом сидели на первом этаже отеля в ресторане. — Это худшее, что ты мог придумать. — Собираешься меня отговаривать? Вы в последнее время взяли это за привычку, — Клаус заказал себе скотч, он был напряжённым все время после звонка Камиллы. — Никлаус, я знаю, наш отец говорил, что тебя никто никогда не полюбит, но ты не должен крутить эту пластинку в своей голове. — Он был твоим отцом, а не моим. — В любом случае он был единственным отцом, который находился с нами рядом, — Элайджа просто сидел за столом, закинув ногу на ногу. — И ты нашёл женщину, имеющую к тебе чувства, поэтому так зацепился. Ты думаешь, что такого шанса больше не будет. Но как насчёт тебя? — Все ради семьи? — Клаус поднял стакан в тосте. — Ты женишься на девушке, которую не любишь, только ради семьи? Здесь поясни, пожалуйста. — Я не Ребекка, чтобы отчитываться перед тобой, — сухо прорычал другой брат. — Отпусти девушку, Никлаус. Не будь жестоким по отношению к ней. Никто не заслуживает безответной любви. — Ты думаешь, я этого не делал? Да я никогда ее не держал! Сама захотела остаться. Я расцениваю это как какой-то знак: она не отвернулась от меня за столько лет! — он понизил тон, теперь его голос был осипшим, как это бывало с утра. — И пора всем вам считаться с моим словом. — Она не только осталась, но ещё и присосалась, как противная пиявка! — Ребекка появилась вместе со Стефаном. Она старалась не смотреть на старшего брата, так как была еще зла на него за утреннюю стычку. — Это снова для меня, — Стефан подошёл к другу и, забрав у него стакан из рук, выпил одним большим глотком. — Ваши скандалы с каждым разом масштабируют все больше и больше! — он почему-то сказал это именно Клаусу, но тот ничего ему не ответил и попросил проходящего официанта повторить заказ. — Не хочешь обсудить кое-что? — Элайджа оглянулся на сестру. — Славно выглядишь, — он подбодрил ее по-джентльменски, одарив братским комплиментом, и девушка на какое-то время расплылась в улыбке. — Спасибо. Это мой личный бренд, — она разгладила серебристое платье, показывая фирменный знак в виде маленькой птицы, который закрепила на поясе. — Стой, ты забыл свой галстук! — она сказала, но увидела только усмешку. — Моя жена решила поэкспериментировать, — он объяснил отсутсвие на нем строгого костюма. И галстука, конечно. — Этот стиль тебе идёт больше, — она оценила труды Кэтрин. — Джинсы и футболка с кардиганом? Хоть в чем-то она хороша. — Не начинай свои изощренные провокации. Мы тут решили прийти к некому компромиссу. — Мы? Мы — это кто? Вы двое? — она показала пальцем на двух старших братьев. Клаус и Стефан одновременно откинулись на стульях, прикрыв глаза от усталости. Ее капризный тон говорил о надвигающейся буре. — Ты съездишь на показ, откроешь свой бутик, поможешь в запуске производства. Я заранее подготовлю своего водителя, — Элайджа перечислял. — Но жить в Нью-Йорке ты не будешь. — Как я тогда буду работать? — блондинка махнула высоким хвостом, удостоив каждого за столом презрительным взглядом. — Возможно, дистанционно. Мы подумаем над этим. — Издеваешься? Ты знаешь, какая это ответственность? А конкуренты? — Ребекка почти прорычала. — Я могу не справиться. — И это будет общенациональной трагедией? — Элайджа развёл руки в стороны. — Никто не умрет, если не купит пару твоих платьев. С этим делом можно подождать. — Да пошел ты! — она жестом призвала его следовать в то самое место, и он прикрыл лицо рукой, когда все в ресторане снова лицезрели семейную разборку. — А знаешь, я не собираюсь отказываться от хорошего вечера из-за ваших опекунских замашек! Поехали! — она приказала Стефану, который в очередной раз держался в стороне, он старался не лезть в этот огород, но часто оказывался прямо в центре скандала. — Мы будем в машине с Колом и его тупыми подружками! — Боже, еще и какие-то непонятные девушки, — Элайджа устало покачал головой. Но потом он вспомнил обещание, которое дал своей жене. — Ладно, мне нужно продержаться всего одну ночь! — И ты уже облажался, не выходя из отеля, — Клаус схватился за обновлённый стакан. — Значит так, — Кол спустился вниз, сталкиваясь в дверях с сестрой и Стефаном. Они молча вышли на улицу, где у машины стояли молодые девушки. — Для тебя у меня есть подарок в виде Аннет, — он обратился к Клаусу, и тот чуть не облился скотчем: — Что? Ты опять в каком-то своём мире? — Милашка с порнушным именем, вот что! — младший брат улыбнулся, но скоро принял во внимание новый стиль Элайджи: — Боже Правый! Вот это перевоплощение! Хотя нет, Аннет сегодня для тебя! — Еще одно слово, и Аннет будет для меня! — Кэтрин показалась из-за спины, и Кол приложил руку к сердцу, изображая дикий испуг. Его никогда не волновало, что о нем думают случайные люди, поэтому не стеснялся брать пример с Ребекки и устраивал сцены на глазах у толпы. — Я скоро заберу всех твоих девочек и отправлюсь с ними на вечеринку! — Или в ближайшую сауну! — Кол снова начал дерзить, оглядывая брюнетку в короткой юбке и длинных сапогах. Он сразу же получил мощный удар в твёрдый живот, но чуть не согнулся, когда кулак Кэтрин поймал его на выдохе. — Ладно, — он откашлялся, привлекая еще больше неодобрительных взглядов, — мне нужно предупредить вас о смене маршрута. Мы едем в другой клуб. — Мне надо ещё выпить, неважно где, — Клаус быстро встал со стула, надев темную куртку в армейском стиле. — Конкретно тебе там не очень понравится, учитывая твоё отношение к прекрасной особе, — Кол остановил его загадочной фразой. — Но сделай для младшего брата доброе дело, можешь забрать за это двух девчонок! — Ты меня достал! — Клаус повернулся к самому неугомонному родственнику. — Ни одного слова не понял. Что ты пытаешься мне объяснить? — Там будет петь одна сексуальная блондинка, кстати, она живет на нашем этаже, — он начал говорить каждому. — Что? Кэролайн поёт? — Кэтрин удивлённо посмотрела на Кола. — Она мне не рассказывала. — Мы поедем в другое место, — Клаус сказал без эмоций, под вечер он был на самом деле раздражён, поэтому и напивался. — Эта девушка действует мне на нервы. — О, так она все же волнует тебя? — Кэтрин заметила вздрагивание его тела при упоминании имени соседки. — Не надо, у меня нет на это времени, — он остановил неуместную речь девушки рукой в воздухе. — Тогда отвлеки прекрасных француженок, пока я на пару часов исчезну! — Кол напомнил о себе, и это еще больше разозлило Клауса: — Зачем она тебе? — Тебе показать на пальцах? — Ты много где пытаешься успеть, тебе не кажется, брат? — Элайджа встал между ними и посмотрел на Кола. — Для чего тебе две девушки в машине? Ты сам их позвал. — Ну, теперь я хочу посмотреть на нашу поющую соседку. Кэролайн так волновалась, может, я хочу ее поддержать! Одно другому не мешает! — Не сваливай их на меня, — Клаус направился к выходу, имея в виду двух подружек, навязанных Колом. — Если наша соседка сегодня испытает унижение на публике, я буду рад на это посмотреть. Он почему-то хотел бы увидеть Кэролайн в таком свете, когда она волнуется и путается в словах. Последние пару часов он катался по трассам и постоянно вспоминал ее наглую улыбку в ту ночь и… голую грудь. Особенно как она сжималась от холода, покрываясь мурашками, но все же показала свою непоколебимость. И он уже успел это возненавидеть в ней — то, как она пыталась доказать своё превосходство над мужчиной. И конечно, он терпеть не мог эту глупую игру в недотрогу. Похоже, он был единственным игроком в этом деле.***
Когда они приехали в клуб, тут же разместились за одним большим столом, включая двух девушек, одна из которых так и не отлипала от Клауса. Он пару раз открыл перед ней дверь, скорее из вежливости, но уже успел об этом пожалеть. Возможно, она и была красива, пока не задавала очередной гениальный вопрос, над которым Кэтрин и Ребекка смеялись в голос, а Кол испытывал чувство стыда за неразборчивость в дамах на вечер. Странно, его никогда не волновал интеллект случайных барышень. Когда Кэролайн вышла на сцену, в клубе повисла тишина, взгляды были прикованы к блондинке в бирюзовом коротком платье без бретелек. Она была бесподобной, и чёрный шёлковый пояс изящно затягивал ее талию, как корсет. Ее ключицы были полностью обнажены, точно так же, как и тогда в термальном источнике, Клаус это сразу воспроизвёл в своей голове. Но самое неожиданное чувство его ожидало дальше, когда она начала петь одну из известных песен в очень блюзовой и очень сексуальной аранжировке*. Это его удивило, возможно, даже потрясло. Безусловно, золотые восьмидесятые были в сердцах у многих. Но то, как она исполнила произведение британской группы в совершенно другом стиле, казалось невообразимым. Это было изысканно. Слишком тонко. Сзади неё находилось несколько человек, играющих на различных инструментах. И в какой-то момент Клаус задержался на рояле рядом с качающейся блондинкой. Первая мысль была только о том, как бы прекрасно вписались ее плавные изгибы в эту твёрдую поверхность большого рояля. Повернув голову, он заметил такие же плотоядные взгляды, исходящие от других мужчин. Он мог поклясться, что видел, как некоторые уже успели поиметь ее на этом музыкальном инструменте. Еще больше усугубило обстановку в зале то, как она водила руками вверх-вниз по стойке с микрофоном. Кажется, она делала это не нарочно, даже когда качала бёдрами в такт музыки, но это уже становилось невыносимым. Шикарная девушка, шикарная старая песня, чертов сексуальный блюз… Все очень быстро закончилось, и Кэролайн скрылась на некоторое время, но через полчаса Кэтрин поймала ее у бара с одним знакомым парнем и привела за свой стол: — Смотрите, кто у меня здесь? — Ангел, это точно ангел! — Кол поцеловал руку смущенной блондинке, отодвигая для неё стул. Остальные сидели на диване. — Это было очаровательно, Кэролайн, — Элайджа поддержал, но все вокруг молчали. Ребекка отвернулась, сделав вид, что даже не заметила ее присутствия. — Еще бы! Я бы тебя прямо на том рояле трахнула, если бы была мужиком! — Кэтрин выругалась, и никто не удивился ее словам. Она часто была грубой, особенно после любимой текилы. — Есть вообще вещи, которые ты не умеешь делать? — она села рядом с Кэролайн, толкая к ней наполненную стопку. — Ну, я умею делать все, кроме самого главного, — блондинка улыбнулась, перемещая взгляд на свою новую подругу. — Могу петь, танцевать, кататься на лыжах, заниматься различными видами спорта… Но я никогда не смогу стать хорошей женой! — она сказала это, и они с Кэтрин вместе рассмеялись. — Серьезно, я совершенно не умею готовить! Даже элементарную яичницу! Еще я не умею гладить рубашки, потому что всегда сжигаю любую ткань, которая попадает мне в руки! Частенько приходится вызывать клининговые службы и нанимать домработницу! — Я так всю жизнь живу! Добро пожаловать в мой клуб! — Кэтрин была рада узнать, что не она одна плохая домохозяйка. — Эй, не спаивай нашу соседку! — Кол уже отстранился от своей девушки, имя которой до сих пор никто не знал, и подвинулся ближе к взбалмошному дуэту. — Она должна мне танец! Надеюсь, твой парень не будет ревновать! — он посмотрел на Кэролайн. — У меня нет парня. Энзо мой друг, — девушка посмеялась. Клаус зачем-то обнял за плечо рядом сидящую Аннет, когда блондинка согласилась пойти танцевать с его братом. Француженка удачно подвернулась под его рукой, но внезапно дала о себе знать. — Кэролайн, эта была хорошая песня. Ты ее сама написала? — девушка спросила у неё, и все за столом чуть не рухнули на пол. Наверное, каждый в зале узнал легендарную музыку, даже если она и была качественно переделана. — Откуда взялся такой глубинный текст? — Аннет продолжала задавать вопросы, и блондинка сначала растерялась, пока Кэтрин хохотала за ее плечом. — Ну, — она со вздохом посмотрела на сидящее перед ней потерянное поколение в виде этой симпатичной барышни, — есть голоса, которые подсказали мне текст. Они всегда со мной. А ты разве не слышишь их? Аннет не поняла шутки про помешательство одного из основателей группы, но это так позабавило Клауса, что он запрокинул голову назад и первый раз за вечер по-настоящему рассмеялся. Даже Ребекка начала хихикать, а Кол все ещё испытывал чувство стыда. — О, да ты умеешь смеяться, доктор «ха-ха»! — Стефан толкнул друга в бок, когда сам чуть ли не стирал слёзы с глаз. Эта девушка не поняла абсолютно ничего, но искренне поверила, что какие-то голоса в голове Кэролайн помогли ей при написании песни. — Дорогая, мне нужно срочно потанцевать с тобой! — Кол предложил руку блондинке, и та приняла его ладонь. Они очень выделялись в толпе, и Клаус начал заметно нервничать при виде руки брата на талии девушки. Идиотское чувство вдруг возникало, когда все вокруг ее трогали, когда хотели, а для него были определённые ограничения. За этот вечер она так ни разу на него не взглянула, пока была за их столом, и ему уже хотелось пригласить Аннет в свой номер сегодня ночью. Клаус выпил несколько стопок подряд, когда Стефан пристально наблюдал за ним: — Не переживай, зато ты видел ее грудь. — Как и ты, — он повернулся на смех Сальваторе. Сейчас они сидели вместе на диване, по обе стороны от них были те девушки, что притащил с собой Кол и бросил на произвол судьбы, когда подвернулся вариант получше. — Я туда старался не смотреть, в отличие от тебя. — Ты вроде бы продолжал убиваться по моей сестре? Будь добр, иди и делай дальше свою работу! — Клаус прищурился в поисках еще одной стопки. С каких пор он вообще пил эту текилу? Кэтрин увела Элайджу танцевать под медленную музыку, а Ребекка уже вовсю флиртовала с каким-то молодым парнем у чужого стола. Стефан разочарованно покачал головой, принимая реальность. Возможно, придётся воспользоваться одной из девушек Кола. Будучи холостяком, он только так и спасался, когда его ухаживания отвергала одна единственная женщина. Через минут двадцать Кол вернулся один, мгновенно схватив со стола стопку и запрокинув в себя порцию горячительного напитка. — Меня отвергли, — он сказал как есть, не стесняясь своего провала. — Обидно. Блондиночка такая необычная. Это же настоящий антимейнстрим. В это время Клаус увидел, как с другой стороны зала Кэролайн направляется к выходу из душного помещения: — Хочу проветриться. Он вышел вслед за удаляющейся девушкой. Догнать ее было не сложно, он это сделал прямо в вестибюле клуба. Девушка натягивала пальто и поправляла свои крупные локоны, глядя в зеркало. — Теперь у нас новая стадия в соседских отношениях? — он смело подошёл к ней, и, вероятно, он это делал, потому что текила ударила в голову. — Игнорируешь меня? — Я тебя не понимаю, — она повернулась на звук знакомого акцента. — Это я тебя не понимаю. В чем игра? Ты позволяешь всем вокруг тебя трогать, но для меня есть какие-то свои правила. Кажется, ты запуталась, милая. Почему моему брату дозволено то, что для меня запрещено и является красным светом? — С тобой все по-другому, — она ответила, и ему понравилось, как это звучало, что бы это ни значило. — Сбегаешь от меня? — Клаус заметил ее спешку. — Тебя кто-то ждёт? — он остановил ее у входной двери. — Что тебе надо? Ты, кажется, говорил, что я не в твоём вкусе? — Кэролайн повернулась, и теперь они стояли близко друг к другу. Рядом находились только гардероб и подсобка. — Сейчас именно ты играешь в догонялки. Это ты запутался. — Может быть, мне стало интересно, что происходит в твоей голове. Интрига игры, знаешь ли… Кстати, ты была великолепна там, — он показал на большую дверь, ведущую в зал, — на сцене. Но я признаюсь, что с самого начала искреннее мечтал посмотреть на твоё унижение. И ты снова меня уделала. — Впечатляет. Зато честно. Спасибо. — Поделишься, почему ты выбрала конкретно меня в жертвы своих причудливых игр? Ты же не тянешь на сумасшедшую. Если бы я говорил о твоём диагнозе… — Мне нравится, как ты на меня смотришь. Ты в этот момент борешься сам с собой, — блондинка отчётливо проговорила, наслаждаясь его немного смущёнными глазами. — Это меня притягивает. — Нет, я ошибался. Ты и есть сумасшедшая, — Клаус повернулся в сторону зала, отложив идею выяснения их отношений на потом. Тем более он был нетрезв. — Хочешь прикоснуться ко мне? — Кэролайн заставила его резко обернуться, поманив за собой в одну из комнат для персонала. — Но у меня свои условия. — Ну конечно, — Клаус усмехнулся. Он ничуть не сомневался, что снова будут какие-то ограничения. Поэтому он слегка оторопел, когда последовал за ней, и она тут же стянула с себя пальто, а потом и широкий чёрный пояс платья. — Тебе не терпится прямо здесь? — он изогнул бровь, когда она перекинула верхнюю одежду через руку и закрыла за ними дверь в какую-то небольшую кладовку. — Это тебе не терпится, — Кэролайн протянула ему свой шелковый пояс. — Ты должен что-то отдать, прежде чем получить то, что хочешь. — Собираешься завязать мне глаза? В этом вся суть твоей игры? — он усмехнулся. — Ты меня не смутила. Для чего это все? — Ты же доктор. Органы чувств… — она заговорщически прошептала. — Когда подавляешь одно из них, другое ощущается острее. Я заберу твоё зрение, и осязание начнет работать в большей мере. — Это все условности? — Нет, у тебя будет всего минута, — девушка заметила его пухлые губы, сглатывая и додумывая на ходу: — И ты можешь трогать меня где хочешь. — Опять чертов подвох? — Клаус уже представил, с чего бы лучше было начать. Не мог же он просто так залезть ей под платье. — Нет, — она засекла таймер на телефоне и показала ему. — Выходит, я сумасшедший, раз согласился на такое. С этими словами Клаус завязал пояс на своём затылке, поражаясь собственному разуму. Он только что пошёл на поводу у очень странной женщины. Кто знает, что она задумала? — Я нажимаю «обратный отсчёт»! — Кэролайн приблизилась к нему, держа телефон в одной руке. Она положила пальто на какую-то старую тумбочку, предназначенную для чистящих средств. — Попроси меня, — он протянул слова в своём акценте. — Что? Ты теряешь время, Клаус! — блондинка предупредила о потраченных нескольких секундах. — Ты должна дать своё чертово разрешение. — Хорошо. Прикоснись ко мне. К ее удивлению, он начал свои действия совсем медленно, дотрагиваясь подушечками пальцев до ее рук, обводя тыльную сторону и переходя к запястьям. Клаус улыбнулся, когда почувствовал ее ответную реакцию в виде едва заметного вздрагивания, но все же от него это не удалось скрыть. Кэролайн была права, философствуя о взаимоисключении некоторых органов чувств. Он действительно наслаждался тем, как она была хороша. — Твоя кожа — как бархат**, — он провёл руками вверх по ее предплечьям, дотрагиваясь до изгиба шеи. — Это уже другая песня, — она улыбнулась, вспоминая начало строк еще одного легендарного хита. Сейчас она почувствовала его пальцы на своём подбородке, а потом и на линии скул. Было странным то, что он хотел «потрогать» ее улыбку. — Еще одна моя любимая группа. — У нас намного больше общего, чем я мог себе представить, — Клаус замедлился, когда обвёл большим пальцем контур ее губ. Неожиданно он оттянул ее нижнюю губу вниз, пройдясь мозолистой поверхностью по ее внутренней стороне. — Сколько у меня осталось времени, милая? — Двадцать секунд. — Ты уверена, что я могу трогать тебя там, где хочу? Он даже с завязанными глазами почувствовал ее уверенный кивок. Не медля больше ни секунды, он придвинул девушку еще ближе и одним уверенным рывком напал на ее рот, в одно мгновение разжав ее стиснутые зубы языком. В мыслях крутилось только одно — возможность получить максимум пользы из предложенной игры и оставшегося времени, но нельзя было не упомянуть, что алкоголь также имел отношение к смелому шагу. Он почувствовал на ее губах вкус той текилы, которую так ненавидел, но почему-то сам сегодня пил. Всему виной Кэтрин, ставшая их мамочкой на одну ночь и лихо распоряжающаяся напитками за столом. Когда он продолжал исследовать рот своей соседки, Кэролайн, сама от себя не ожидая, схватилась за ворот его куртки и затем одной рукой обхватила сильную мужскую шею, забыв о телефоне, который сработал прямо над ухом Клауса, оповещая о прошедшей минуте. Они прервали своё занятие только через два коротких поцелуя. — Мы могли бы вместе поехать в отель, — он поморщился от громкого сигнала и снял с глаз эту непонятную повязку. Теперь пришлось еще и щуриться. — Можно тебя проводить? — он все ещё держал ее за талию, хотя время закончилось. — Нет, я не девочка на одну ночь, Клаус, — Кэролайн резко отстранилась, схватив свой пояс, и он хотел снова поймать ее, но она отскочила в сторону, намекая, что он уже получил своё и снова не имеет права к ней прикасаться. — Тогда останься со мной на утро. — Нет, мне пора. Я не сплю с мужчиной, с которым не состою в отношениях. — Перестань. Мы живем в современном мире. Никто не может принадлежать телом другому человеку. Только себе, — Клаус сделал еще одну попытку взять ее за руку, но тяжело вздохнул, раздражаясь ее резкой сменой настроения: — Не отрицай, что хотела сейчас продолжить нашу связь. — Не отрицаю. Но это не значит, что я буду это делать. — Тогда я снова тебя ненавижу, — он почти прохныкал, потирая лицо ладонью. Эту загадку ему было не суждено разгадать. — Твоя девушка за столом ждёт тебя, — она показала на дверь. — У меня нет девушки. Это Кол притащил их с собой, — Клаус отвечал чистую правду, когда вспомнил про этих француженок, но забыл, что должен был рассказать кое-что совсем иное. — Кстати, твоя шутка про голоса в голове была удивительной. Это так тонко, так интеллектуально и так… не по-женски. Ты смеялась над этой девчонкой, признай! — он сказал это с гордостью. — Я не смеялась, просто было неожиданностью, что есть ещё люди, которые нечего не слышали о мировой классике, — Кэролайн открыла дверь и вышла, снова натягивая на себя пальто. — Мы сейчас с тобой просто забудем, что было в этой грязной подсобке? — Клаус пошёл за ней следом, и они оказались на улице. — Послушай, я знаю такой тип мужчин, — она повернулась, стоя у машины. — Ты привык только получать, но не отдаёшь ничего взамен. Мне это неинтересно. — Тогда что тебе нужно? Свидания и цветы? — Ты хочешь получить мое тело, но я не дам тебе этого, если не будет никакой отдачи. Я хочу твои эмоции. Равноценный обмен. — Предлагаешь мне курортный роман? — Клаус рассмеялся, но он до сих пор находился в состоянии какого-то распутья. — Я предлагаю тебе проводить время вместе, открывать друг другу что-то новое, позволять чувствовать то, что чувствует только один из нас. — Шутишь? И как это будет называться? Через две недели все закончится, и мы забудем друг друга! — он ещё раз осмотрел ее с надеждой в собственных глазах: — Брось, ты живешь одним мгновением, так почему вдруг тебя клинит на серьёзности каких-то отношений? — Это называется делиться, — Кэролайн спокойно отвечала на первый вопрос. Его так раздражало, что она всегда опускала вторую часть его фраз. — Ты ненормальная, — Клаус покачал головой, снова порываясь уйти, но эта девушка в который раз его остановила: — Ты можешь меня трогать. — Что? — Все эти две недели ты сможешь ко мне прикасаться, — блондинка улыбнулась с дерзостью во взгляде и еще с чем-то непонятным, привлекая его обратно. — И если я получу взамен твои собственные эмоции, которые ты любезно разделишь со мной по собственному желанию, тогда я дам тебе то, что ты хочешь. — Только я буду к тебе прикасаться, — он уверенно проговорил, обдумывая ее предложение. — У меня тоже будут свои условия, раз уж ты решила сделать из меня пса на привязи. — Хорошо. — Хорошо? Ты сейчас согласилась стать курортной двухнедельной любовницей? Ты точно не ударилась головой о то дерево? — Клаус с силой задержал заднюю дверь машины, в которую девушка уже намеревалась сесть. Она снова выпрямилась: — Ладно, даю тебе время подумать. Но завтра мы едем вместе в Вену. Это будет такое свидание. Посмотрим Дунай, пройдёмся по туристическим тропам. Я буду рада, если ты расскажешь мне пару историй о местных достопримечательностях. — Боже, я идиот! Притворяться парочкой, когда всего лишь можно было поехать и заняться физиологией. Да там, — он показал на клуб, — такого добра на одну ночь… — Следующее свидание придумаешь сам, — она проигнорировала его возмущённый возглас и не дала закончить фразу. — Сколько у тебя ещё таких дураков, как я? Стой, есть же ещё твой друг, которому ты обещала себя взамен на первое место. Это уже продажность, — Клаус наклонился к ней, и теперь она ощущала его дыхание. — Речь шла только об одном свидании, но я не пойду на него, если буду проводить время с тобой, — сейчас водитель машины спросил, поедет девушка или нет. Ей пришлось сесть на сидение. — Приятно повеселиться! — она кивнула в сторону клуба и закрыла за собой дверь. — Ты действительно Безумный Бриллиант, Кэролайн! — Клаус проговорил себе под нос строчку из песни, которую она пела. Теперь он провожал взглядом отъезжающую машину с наклейкой их отеля. Ему предстоял серьёзный разговор с собственной семьей о том, что он будет состоять в короткой интрижке с их соседкой. Если она хотела с ним поиграть, то в этот раз он будет сам устанавливать правила. Оставалось только заткнуть рот Колу, чтобы тот не ляпнул ничего о скорой свадьбе брата. Клаус вернулся в заведение в скверных мыслях. Как скрыть тот факт, что он без задней мысли соврал о том, что у нет нет никакой девушки? Даже звучит смешно: «Случайно соврал».