***
Клаус сидел в комнате в окружении приятной и надежной компании: бутылка пятидесятилетнего излюбленного скотча и снимки самых тяжёлых пациентов всегда спасали в трудную минуту. Его отпуск заканчивался через два дня, и он не торопился покидать пределы своего дома. Он вернулся в Бостон только позавчера и полностью закрылся от остального мира. Клаус старался не думать о том, что произошло на несчастном курорте — в этом уже не было никакого смысла. Если первое время он считал себя виноватым и даже эмоционально привязанным к малознакомой девушке, то через пару дней, когда все узнали о ее новых отношениях, он возненавидел ее с новой силой. И как она так быстро переключилась? Он же четко видел взаимность в ее глазах. Клаус находился в агонии в те два самых долгих дня после ее отъезда, а позже оказалось, что она заранее подготовилась и забронировала билет на утренний рейс. Значит, она собиралась сбежать еще тем утром, даже не попрощавшись ни с ним, ни с его семьей. Он унижался, когда выкупал ее контакты у администраторов отеля, а она, похоже, просто посмеялась над ним и вернулась к своему дружку, договорившись с сотрудниками гостиничного комплекса о том, что на рассвете покинет свой номер. И для него это тоже было предательством. Он оказался дураком, последовавшим тогда за ней и решившим отказаться от всего, что у него было, ради совместных будущих встреч. Возможно, она с самого начала имела роман с этим Энзо, а с ним просто игралась, хотя и притворялась настоящим ангелом. Или, как он ее называл, Безумным Бриллиантом. Она так красиво пела эту песню. С этого момента он действительно стал другим человеком. Больше никаких сумасшедших женщин вокруг — эти эмоции мимолетны, а надёжность прочна на века. Как только он вчера приехал, первым делом позвонил Камилле как ни в чем не бывало, и она сразу же ответила на его звонок. Она принимала его в любом виде несмотря на то, что иногда и пыталась показать свой характер. Девушка согласилась дать ему немного времени, чтобы прийти в себя после перелёта, и он был благодарен за взаимопонимание и уважение. Наверное, его никто никогда не принимал таким, каким он был. В этом была уникальность его давней подруги. И кто сказал, что любовь — это только страсть? Ведь еще должны быть уважение, доверие… Остальное придёт со временем. Сейчас Клаус просто пил и думал совершенно о другом. Кажется, он заметил положительную динамику на одном из снимков пациента. Парень попал в аварию и принял весь удар на себя, поэтому его позвоночник пришлось собирать по частям еще до отъезда доктора в Австрию. «Раздробленный перелом в грудном и поясничном отделах с тяжелыми травмами спинного мозга», — это звучало как приговор. Сегодня ему привезли новые снимки прямо на дом, и он был рад, что жизнь молодого студента может измениться, хотя до этого в прогнозах парню светило инвалидное кресло. Теперь Клаусу в голову пришло множество идей о ряде последующих операций. Когда он допил всю бутылку и почувствовал, что больше не способен опираться на своё профессиональное мнение, решил спуститься вниз за добавкой, а заодно и проверить притихших родственников. В это время в дверь позвонили, и он направился к выходу. — Что это такое? — он спросил, когда на пороге появилась Камилла с огромным чемоданом. В этот момент он просто застыл. — «Привет. Я так скучал по любимой девушке. Мы не виделись больше двух недель. Как я рад, что ты наконец пришла», — она напомнила ему о словах, которые говорят друг другу люди, состоящие в отношениях, после долгой разлуки. — Иди сюда, — она обняла его и поцеловала в уголок губ, немного поморщившись от запаха алкоголя. — Кто пьёт в обеденное время? Испытанный способ решить любое своё переживание? — Я правда рад тебя видеть, — Клаус обнял ее в ответ. Такой напор в виде чемодана его, конечно, смутил, но он был достаточно пьян, чтобы наплевать на все, что вообще сейчас происходило. Как и в последние дни. А эта девушка была единственной, кто оставался рядом. Несмотря ни на что. — Куда-то улетаешь? — он показал на ее вещи в руках. — Не дождёшься, — она хитро улыбнулась. — Я теперь собираюсь жить со своим женихом под одной крышей. С твоего позволения, разумеется. — Кто-то здесь собрался жениться? — он удивлённо посмотрел на нее. Наверное, он и правда забыл о своём неудачном предложении руки и сердца по телефону. И если его память не спала с кем-то другим, то он только сейчас отчётливо вспомнил и другие детали того дня. Например, тонкое синее кружево в своей руке. Черт! Он же старался не думать об этом. — Смешно. Даже очень, — она игриво толкнула его, и он пошатнулся назад. — О, да ты на ногах еле стоишь, — она наконец-то заметила степень его опьянения, хотя с одного виду было не сказать. — Пойдём, пора привести тебя в порядок! — она по-хозяйски пригласила мужчину в его же собственный дом, пока он стоял у двери и несколько раз беспорядочно проходился рукой по волосам, находясь в глубокой задумчивости. — Это еще кто? — она спросила, когда навстречу выбежал щенок. — Мы украли собаку, — Клаус хрипло засмеялся, вспомнив приятную часть приключений. Он прошёл вперёд и заметил взгляд, полный удивления, но из другой комнаты вышла его сестра, прервав формирование множества вопросов в голове у Камиллы. — Надеюсь, ты приехала, чтобы попрощаться с нами? — Ребекка остановилась в гостиной, увидев чужой чемодан. — Если ты отдыхать, то советую посетить Антарктиду. Будешь собирать перед собой целые группы пингвинов. Как ты там просишь своих пациентов успокоиться? — Куда же без тебя? — Ками сложила руки на груди. — В каждой группе есть гадкий утёнок. Патологическая лгунья с вечным депрессивным расстройством нам бы пригодилась даже в Антарктиде. Было бы на ком показывать плохой пример… — Может быть, довольно? — Клаус подошёл к невесте и взял ее чемодан. — Отнесу это наверх, — он без эмоций сказал и обернулся к сестре: — Веди себя достойно. Тем более это ты скоро уедешь отсюда. Не могу поверить, что Элайджа пошёл у тебя на поводу. — Какое счастье, — Камилла радостно пожала плечами, и теперь на неё так же строго посмотрели. — Ладно. Мы будем хорошими девочками, — она передала ему свои вещи. Как только он поднялся наверх немного неуверенной походкой, две блондинки тут же начали испепелять друг друга взглядами. — Он тебя никогда не полюбит, — Ребекка криво улыбнулась. Она ненавидела всех женщин своих братьев, но эта особа была для неё серым кардиналом. У психотерапевта плохо получалось скрывать свой интерес во всем, что происходило последние десять лет. — Если ты постараешься. — Ха, да даже если ты постараешься! — она ещё раз показала свой нервный оскал. — У вас все равно ничего не выйдет. Он решил жениться на тебе только из глупости. Возможно, еще из благодарности, что почти то же самое, — теперь она развела руки в стороны. — Ты постоянно нянчилась с нами, и он считает, что должен тебе за это. Но это не так. Ты проявляла мнимую заботу к его родственникам, лишь бы он оценил в тебе хоть что-то. Таким образом, ты заботилась только о себе, надеясь заполучить его. Но любовь — это не когда любишь только ты. — Я не собираюсь слушать бредни неуверенной в себе истерички, — Камилла покачала головой и направилась наверх, но у подножия лестницы пробежал щенок, и она чуть не запнулась о него: — Черт! Как зовут эту твою собаку? — Пёсик. — Что? Ты назвала собаку Пёсиком? — Ками покрутила пальцем у виска, но стервозную сестру жениха было не пробить. — Хорошо, я не должна в это лезть, ведь скоро не придётся наблюдать ни тебя, ни Пёсика. Ты только создаёшь проблемы брату, он не обязан лишаться частной жизни и возиться с тобой до старости, как с маленькой девочкой. — Конечно. Теперь пришло время и тебе с ним повозиться, мамочка! У вас же такое редкое единодушие! — Ребекка демонстративно ей поаплодировала, но добавила важное уточнение: — Ужин в семь. Раз уж мой брат решил что-то сам себе доказать, придётся терпеть твое присутствие за семейным столом. Я закажу еду из твоего самого нелюбимого ресторана! — Очень мило с твоей стороны, раз ты помнишь мои вкусы, — Камилла огрызнулась. — Я все равно выпишу тебе рецепт на соответсвующее лекарство, — она крикнула, когда поднялась наверх. Она зашла в комнату Клауса, намереваясь с ним поговорить о поведении Ребекки, но он уже крепко спал на кровати, не удосужившись даже снять одежду. Камилла решила дать ему время проспаться и начала разбирать свой чемодан, выуживая несколько аккуратно сложенных вешалок с костюмами и платьями. Как только она сдвинула створку встроенного шкафа, в глаза бросился чёрный шёлковый свёрток, лежащий в углу на самой верхней полке. Это была определённо не мужская вещь.***
Клаус открыл глаза, находясь в ужасном состоянии после очередного раздражающего сна. За окном была темнота, но в кровати он находился один, значит наступал только вечер. Он схватился за лицо и резко поднялся. Головная боль почти не ощущалась, впрочем, как и все остальное. Он вообще больше ничего не испытывал. Когда Клаус хотел выйти из комнаты, в его уборной раздался небольшой шорох, и он направился туда. Открыв дверь почти бесшумно, он увидел перед собой картину, которая в одно мгновение перенесла его в Австрию: спиной к нему в горячей ванне сидела блондинка, и он не хотел, чтобы она повернулась. Весь этот пар вокруг и пузырьки джакузи напомнили ему о термальном источнике, который однозначно входил в его планы по занятию прекрасной частью физиологии с соседкой. Но девушка резко обернулась, и мираж исчез. Это была не она. — Как ты? — Камилла спросила, подмечая отсутствие похмелья, но он все равно выглядел нервозно. — Преследуют кошмары последние дни, — Клаус прошёл вглубь ванной комнаты и оперся спиной о ближайшую стену. — Как мою сестру. Ребекка не доставляла тебе неудобств? — он вспомнил, что проспал весь день. — Если твоя любезная сестричка собирается уехать, то я переживу недлительное пребывание с ней под одной крышей. Все нормально, лучше расскажи про свой сон, — она села вполоборота. — Это помощь психотерапевта? — он усмехнулся. — Это помощь меня. Помощь близкого тебе человека. Так что снится? — она настаивала. — Место, где есть свет, — он тихо прохрипел в надежде, что это как-то поможет выбросить странный сон из головы. — Мерцающий огонь в темноте. — Что? — она засмеялась. — Это такой у тебя кошмар? — Еще какой, — он задумался. — Ужас в том, что я не мог до него добраться. А он меня зазывал, как сигнальный маяк. — Вот это уже плохо, — кажется, Ками продолжала издеваться. — Он был так близко, что я даже успел его потрогать, — Клаус вдруг нахмурился. — А потом снова отдалился и начал мерцать, напоминая о себе и о своём существовании, но больше не подпускал. — Ты потрогал свет? — Да, я коснулся его рукой. Боже, что я несу? — он прикрыл лицо ладонью и прошёлся ей сверху вниз. — Это мое пьяное богатое воображение. — Нет, такие сновидения нормальны. Мы часто видим нереальные вещи. А ещё мы видим то, что хотим видеть, но этому нет никакого профессионального объяснения, — она пожала плечами. — Если только ты не был под воздействием каких-то сильных пережитых эмоций. — Я бы предпочёл вообще забыть весь этот бред. — Ладно. Кстати, что это? — она показала на полку в стороне, где до этого незаметно лежали ее вещи, и Клаус не ожидал увидеть там тот шёлковый пояс, который недавно закинул повыше в шкаф. Он просто не смог его выбросить. — Для мужской вещи слишком широкий. Наверное, это Ребекки? Какая-то лента из ее нового дизайнерского барахла? Нужно отдать ей… — Зачем ты это сюда притащила? — он мгновенно поменялся от одного только взгляда на эту вещь, и Камилла на какое-то время застыла в непонимании. — Просто не трогай его, ладно? — он схватил пояс с полки, закрутив в свёрток, но потом откинул его в корзину для белья и сверху прикрыл своими джинсами и футболками, что стопкой лежали рядом. Он знал, что вещи были чистыми, но все равно отправил их в стирку. — Извини. В этом нет никакого значения. — Что с тобой случилось? Я не рылась в твоих вещах. Просто это не похоже на мужскую деталь гардероба. Раньше я этого у тебя не видела. — Раньше мы жили раздельно, — Клаус напомнил. — Теперь придётся обговорить целый список правил, раз ты действительно согласилась на нелёгкую жизнь со мной. Я очень сложный человек. — Я об этом мечтала весь год, пока мы состояли в довольно странных отношениях, — она уверенно проговорила. — Наступил новый период, и пора двигаться дальше. Только ты и я. Разве я не заслужила этого? — И ты вот так просто согласна? — Клаус постепенно приходил в себя. — Несмотря на все, что случилось до этого? Я не был идеальным, Камилла. — Да. Я знаю. Но ты можешь попробовать все сначала, — она поманила его пальцем к себе. — Будем считать с этого дня. Наверное, он в очередной раз убедился, что университетская подруга была единственной женщиной, которая принимала все его недостатки и не давила извне. Пришло время вернуть должок и пожертвовать свободой, иначе и этой девушки не останется в его жизни. Клаус подошёл к своей невесте сзади, снова вспомнив уже такую ненавистную картинку из Австрии, и поцеловал ее в перевёрнутом поцелуе. Это было странным, но что-то точно изменилось. У них уже много раз был секс, но сейчас он не хотел торопиться, несмотря на долгое отсутствие половой жизни. Камилла увлеклась и уже успела стянуть с него рубашку, пока он что-то анализировал и сравнивал в своей голове. Через пару минут, он отстранился и начал разглядывать ванную комнату. — Что случилось? — Ничего, просто подожди меня, — Клаус нашёл на вешалке несколько галстуков от костюмов и взял один из них в руки. — Ты в порядке? Имелось в виду, чтобы ты присоединился, а не связывал меня. — Ты мне доверяешь? — он спросил и приблизился к ее лицу, но она его остановила: — Конечно. Но сейчас ты меня пугаешь. Что ты делаешь? — Хотел усилить ощущения, — он загорелся странной и дикой идеей, но в этом напуганная невеста не могла его поддержать. — Хорошо, тогда это сделаю я, — он одним рывком выдернул девушку из ванны.***
Стефан показывал видео своей гонки нескольким сотрудникам госпиталя, когда на пост подошла Аврора. Она старалась игнорировать их и подписывала документы, но знакомый голос заставил ее все же проявить интерес, тем более этот очаровательный хриплый акцент так и не перезвонил ей. — Когда выходит твой друг? — она холодно спросила у образовавшейся мужской толпы. В большинстве случаев мужчины в госпитале были женаты, и рутина угнетала их изо дня в день. Поэтому всем вокруг нравилось, что хотя бы Стефан почувствовал себя студентом и надрал задницу самоуверенному доктору Майклсону. — Посмотри приказ, — Сальваторе повёл плечом. — Я не его личный секретарь. — Странно для того, кто проводит с ним совместный романтический отпуск, — она усмехнулась, и послышалось еще несколько смешков. В это время на видео Кол начал кривляться, и показались новые кадры, которые он комментировал пошлыми словечками о брате и его горячей блондинке, и Стефану пришлось нажать на блокировку. — Дальше не очень интересно, — он положил свой телефон на стойку рядом со связкой ключей и кипой документов. — А мне кажется, дальше самое интересное, — Аврора ловко стащила его телефон и отскочила в сторону. Иногда она тоже походила на маленькую капризную девочку, как и Ребекка. Особенно опасно становилось, когда она не досчитывалась своей самой любимой игрушки. Стефан был не в настроении устраивать гонки по больничному коридору в халатах медицинского персонала, тем более Аврора уже самостоятельно разблокировала экран и увидела то, что ей не стоило видеть. Поэтому он спокойно подошёл и уже тогда применил небольшую силу, чтобы забрать свой телефон из цепкой хватки. — Не устраивай истерик, твой муж на этаже. — Он с ней спал? — она была мрачнее тучи. — Не твое дело. — Значит, спал. Ну конечно! — она воскликнула так громко, что медсестра на посту и два доктора обернулись. — Ты в своём уме? — Мне кажется, мальчики, я вас предупреждала о последствиях. — А мне кажется, главврач будет больше не рад предательству жены, чем тому, что придётся уволить пару сотрудников, — Сальваторе убрал телефон в задний карман брюк. — Ты начал показывать зубки, — Аврора засмеялась. — Полагаю, тоже съездил не зря, и твоя жизнь налаживается? Это как-то связано с Ребеккой, не так ли? — Почему ты думаешь, что я собираюсь это обсуждать с тобой? — Помнится, как ты уже тогда смотрел на неё, — она нарочно издевалась. — А твой лучший друг знает, что ты думал о его сестре, когда ей было… четырнадцать? — она начала высчитывать: — Ну да, раз тебе было двадцать, значит, ей… Боже, да она была совсем крошкой, когда ты уже вовсю пускал по ней слюни! — Ты психопатка, — Стефан покачал головой. — Я всегда знал, что вы с Клаусом друг другу не пара. И тогда, и сейчас. — Посмотрим, как его невеста отреагирует на грязный курортный роман за ее спиной. — Я в этом не участвую, — Сальваторе нервозно ухмыльнулся. — Даже если я вылечу отсюда, как пробка, я не позволю тебе дергать меня за ниточки. — Ты мне нужен в операционной через полчаса, — она неожиданно поменялась в лице, и ее голос приобрёл официальный тон. Это всегда пугало в этой женщине, будто она действительно страдала раздвоением личности. Но самое страшное ожидалось впереди. Аврора умела поймать подходящий момент, когда превращала каждую свою сцену в шоу с миллионным просмотром. Зрители для неё всегда были самым важным критерием. — Справишься как-нибудь сама. — Требуется два анестезиолога. Планируется ввести пациента в искусственную кому, — она быстро проговорила и, демонстративно погладив его по плечу, поспешно удалилась. Стефан стоял посреди узкого коридора в полном недоумении. Через минуту к нему подошёл главврач, и было неудобно смотреть ему в глаза.***
— Вот это да! — Камилла задыхалась, спрыгивая с раковины. Она нашла большое полотенце и обернула его вокруг себя. — Если ты всегда будешь таким пылким после разлуки, то я готова чаще отпускать тебя одного! — она перевела взгляд на застегивающего брюки Клауса. Тот галстук уже лежал где-то в стороне вместе с его скинутой рубашкой. — Ты что, мстил мне за то, что я не поехала с тобой? Мне даже плохо стало, — она усмехнулась, нелепо пошатываясь в сторону. — Как ножом по гордости, дорогуша, — он монотонно ответил, опуская тот факт, что мстил, наверное, самому себе. Или кому-то ещё… — Кажется, минуту назад ты четко говорила, что тебе очень даже хорошо. — Ты нарочно напрашиваешься на комплименты, — она поцеловала его в щеку и прошла в комнату. Нужно было собраться к ужину. Кэтрин и Элайджа обещали приехать, чтобы обсудить поездку Ребекки в Нью-Йорк. — Как дела с тем парнем? Я видела снимки на столе. — Его зовут Шон. Он встанет, — Клаус направился следом и прошёл к шкафу за чистой рубашкой. Для него было новым, когда он увидел в другой стороне множество вешалок с женскими вещами. — Требуется повторная операция. Даже несколько. Я поговорю с ним, он должен подписать согласие. Парню всего двадцать три. — Ты уверен, что стоит вселять в него слепую надежду? — Камилла начала собирать волосы, и ее жених обернулся на такое грубое выражение: — Что? — Просто будет обидно, если ты не оправдаешь тех ожиданий, — она быстро оделась в первое попавшееся платье, в то время как Клаус смотрел сквозь неё. Наверное, ее слова заставили его ещё раз обдумать тот план действий, что он наметил с утра. Хоть он и выпил, это не мешало ему составить в голове весь ход предстоящей операции. — Он встанет, Камилла. Ты в этом сомневаешься? — Ты очень талантливый нейрохирург, Клаус, никто не сомневается. По крайней мере, я, — она успокаивающе улыбнулась, понимая, что сказала лишнего. Все-таки она также была врачом, поэтому старалась мыслить рационально, но ее жених был очень необычным доктором. — Ведь ты сам рассказывал, как из парня нервы вытекали наружу. И даже заведующий отделением счёл этот случай безнадёжным. — Потому что этот придурок думает только о вип-пациентах. Кого волнует жизнь простого студента? — Тем не менее ты сделал все, что мог, когда спасал его. — И оставил его инвалидом, — Клаус нацепил рубашку и повернулся к своей невесте. То, что она сейчас говорила, он никак не мог принять. — Ты становишься одержим. У него нет никакой реакции, никаких рефлексов. — Я заметил некоторые изменения. Если проделать ювелирную работу, есть шанс встать на ноги. Но если что-то в ходе операции пойдет не так, будет ещё хуже, — он взялся за голову и несколько раз надавил на неё замком рук. — Либо мы получим все, что хотели, и он будет полноценно ходить, либо отдадим сполна, и парень не сможет чувствовать ничего, что находится ниже шеи. — Это не игра, Клаус. Сейчас он хотя бы неподвижен по пояс. — А каково это — прожить всю жизнь и все это время знать, что у тебя был один единственный шанс на здоровое будущее? На его месте я бы воспользовался им. Все или ничего. — Ладно, предположим, ты сделаешь повторную операцию, и она пройдёт успешно, что тоже будет риском. Но ты же всегда рискуешь, я знаю… — Камилла прикрыла глаза, призывая себя к спокойствию. — Ему потребуется несколько лет, чтобы полностью восстановиться. Нужны деньги и связи. — Значит, у нас будет несколько лет, — Клаус посмотрел на неё, ожидая услышать слова поддержки. — Это лучше, чем никогда не ходить. Я переведу его в наш реабилитационный центр, а после повторной операции направлю в Нью-Йорк. Если потребуется, я лично отвезу его к лучшим физиотерапевтам. — Ты всегда знаешь, что надо делать, — она выдохнула и задержалась, прежде чем в очередной раз согласиться: — Я тебя поддержу. — Выходит, я не ошибся, — он внимательно посмотрел на неё, убеждаясь в правильности своего решения и утверждаясь в этом до конца. — И это ты мой свет. — Но ты в любой момент можешь до меня дотянуться. Помнишь? — Камилла сказала и увидела перед собой погрустневший взгляд. Он постоянно все держал в себе, и ей приходилось разгадывать, о чем он так много думает. — Пора вниз, — Клаус предложил ей выйти, не обращая внимания на собственные воспоминания из того сна. Похоже, у него началась паранойя, которая также преследует Ребекку. — Какой прекрасный вечер, — Кол столкнулся с братом на лестнице. — Был, — он добавил, когда увидел Камиллу из-за плеча Клауса. — И тебе привет, — Ками нежно взяла жениха за руку, и послышался раздражающий смешок. — А я подумал, что обсчитался или ослеп, когда увидел, что стол накрыт на шестерых. — Дай пройти, — Клаус скомандовал, но брат не двинулся с места. — Что из этого тебе не совсем ясно? — Птичка в образе нашей сестры напела, что с нами будет жить еще одна девушка, — Кол приложил палец к губам, как всегда, используя ужимки, и сделал при этом вид мудреца. — А зная твою страсть к блондиночкам и недержание при их виде своей ширинки, смею предположить, что милая Камилла решила составить нам компанию. Это так? — Поговорим за ужином, — Клаус толкнул брата плечом, и тот отошёл в сторону, улыбаясь, когда окончательно понял, на что была его реакция и какие слова больше всего задели.***
После ужина Ребекка скиталась по городу в раздумьях. Она съездила к знакомой, с которой они вместе учились на дизайнера и рассказала о планах на будущее. Повезло, что девчонка искренне порадовалась за неё. Был уже поздний вечер, и на обратном пути Ребекка остановилась у еще одного знакомого многоквартирного дома. Блондинка отправила сообщение брату и усмехнулась на скорый ответ. Она припарковала машину и на лифте поднялась вверх прямо с подземной парковки. Постояв у двери минуту, она все же выдохнула и позвонила. — Который час? — Стефан показался на пороге и внимательно оглядел девушку на признаки чего-то плохого. — Твой брат знает, где ты? — Мой брат, который твой друг? — она переспросила, но мужчина перед ней выглядел достаточно серьезно. — Ладно, я сказала Нику, что останусь у подруги. Вроде как мне все вокруг начали доверять, — она усмехнулась. — Благодаря тебе. — Поэтому ты не нашла ничего лучше, чем снова солгать? — Я пришла попрощаться. Ведь это из-за тебя я уезжаю. Спасибо, — она приблизилась и оставила невесомый поцелуй на его щеке. Теперь она хотела уйти, но осипший голос ее задержал. — Выходит, чтобы заполучить твое внимание, мне всего лишь надо было отвернуться от тебя? — он спросил в половину тона. — Почему ты проявляешь симпатию только к тем, кто тебя не ценит и кому на тебя наплевать? — Слушай, мне хватает и дома всего этого психотерапевтического промыва мозга. Сегодня у брата настоящий праздник! Он объявил о помолвке! Хочет отбелить свою репутацию и жениться на эталоне разумного человека! — Ребекка пародировала приступ тошноты, а Стефан в раздражении глубоко выдохнул. — Мне стоит вернуться к подруге, — она ещё раз посмотрела ему в глаза. — Спасибо, что был добр со мной, Стефан. Теперь ты свободен. — Знаешь, если хочешь соврать в последний раз, придётся довести дело до конца, — он шире открыл дверь и жестом пригласил девушку пройти. — И я повязну в этой грязи вместе с тобой. Но это будет только единожды. Сначала оба молчали, но блондинка все-таки развернула свой корпус и перешагнула через порог. — Ты согласен приютить меня на ночь? У тебя же завтра с самого утра операция? — она вдруг вспомнила, как ее брат говорил, что заедет к другу только вечером, когда тот вернётся домой. — Это не помешает мне воспользоваться предложенной благодарностью, — он поцеловал ее точно так же, как и она его всего пару минут назад. — Тогда пойдёшь ли ты дальше? — Ребекка не отступила и коснулась губами его губ, дотрагиваясь до них невинно, будто спрашивала разрешения. — Если хотя бы в эту ночь ты посмотришь на меня так, как я до этого смотрел на тебя годы, то да, — Стефан с силой захлопнул дверь и притянул к себе удивлённую блондинку, — я буду подонком и воспользуюсь тобой сегодня. Все будет, как ты любишь, — он дёрнул ее за руку и повёл за собой. — Но утром ты уйдёшь отсюда, и мы забудем друг друга. — Мне уже нравится, — она улыбнулась, но потом поморщилась, когда он сжал ее запястье еще сильнее. — Полегче, я ещё не настолько готова, — они оба рассмеялись. Они дошли до спальни, и ещё одна дверь с грохотом захлопнулась.