***
Кэролайн открыла глаза и увидела рядом с собой мужчину. Энзо прилетел только вчера, и он был морально истощён, поэтому уснул на ее кровати меньше чем за час до того, как она сама легла в постель. Блондинка покачала головой, чтобы отвести от себя воспоминания касательно ещё одного такого недавнего пробуждения с мужчиной, но молодой человек поморщился и разомкнул веки. — Где я? — Энзо демонстративно огляделся по сторонам. — Это не горы, — Кэролайн рассмеялась. — Тебе не надо никуда торопиться. Тренера здесь нет. — Меня, пожалуй, устроит любой твой ответ, куколка. — Хватит говорить со мной своими дурацкими британскими присказками! — она улыбнулась и сложила руки под щекой, как ребёнок. Энзо забавлял ее, и было даже интересно, но с ним не чувствовалось такой свободы, как это было недавно в Австрии с другим человеком. Сейчас Кэролайн была безумно благодарна, что ее друг хотя бы не торопится развивать их отношения. Они остановились на переходной стадии от дружбы к заботящимся друг о друге людям. Девушка была уверена, что уважение дороже страсти. — Как скажешь, красотка, — он приложил руку к губам, когда она посмотрела на него с укором. — Ладно. Итак, что там дальше в наших планах? — На сегодня? — На всю жизнь, — он перевернулся на спину и теперь наблюдал своё отражение в потолке. — Возможно, ты отойдёшь от самобичевания и страданий по тому козлу, и я заберу тебя к себе? Или поедем в Нью-Йорк. — Я не страдаю ни по кому, — Кэролайн отмахнулась. Из всего, что он сказал, она почему-то уделила внимание только одной единственной фразе. — Я не слепой, — Энзо сказал немного грубо. — Так у вас с ним что-то было? — Нет. Я не спала с ним, — она ответила в тон ему. — Если тебя волновало только это. — Кэролайн, я не знаю, что у вас там произошло, но это не похоже на то, что ты сейчас не страдаешь, — он снова повернулся к ней. — Тебе нужно сменить обстановку. — Я знаю. А ещё мне надо родить ребёнка. — Что надо сделать? — у Энзо обе брови поползли вверх. — Не волнуйся, я не заставлю тебя сдавать анализы в пробирку, — блондинка рассмеялась, заметив ужас в его глазах. — Нет, я вообще-то не против сделать это естественным путём, — он рассеяно провёл рукой по лицу, — но только не сейчас. Я не готов завершать карьеру в этом году. — Я сказала то, что обычно советуют таким людям, как я. — Каким людям? — он закатил глаза. Иногда эта девушка его пугала. — Которые не могут найти своё место. — Для тебя всегда есть место, — Энзо напомнил о своих намерениях. В его соревновательной жизни были только периодические связи с женщинами, но он являлся продуманным планировщиком. Когда он встретил Кэролайн, тут же поставил перед собой четкую цель по ее завоеванию. У профессиональных спортсменов во всем присутствовал спортивный интерес. — Я могу обеспечить нам светлое будущее. Поедем в Нью-Йорк, ты станешь хорошим врачом. — Я останусь здесь, пока не выпущу девочек. Кстати, мне уже пора к ним! — она спрыгнула с кровати и начала собираться. — Давай хотя бы слетаем туда на следующих выходных? Потом мне придётся вернуться в Лондон, — Энзо приподнялся на локтях. — Хочу познакомить тебя со своим старым другом. Лет восемь назад этот чертяга отлично подлатал меня. — Когда ты восстанавливался после разрыва связок? — Кэролайн не стеснялась переодеваться перед лежащим на ее кровати мужчиной. Хотя почему она должна его стесняться? — Да, мне сделали артропластику, и в его клинике я прошёл трёхмесячный курс реабилитации. Тогда Рик был обычным врачом-реабилитологом, и мы сдружились меньше чем за полгода, а сейчас он там вроде как всем заправляет. Будет не сложно найти тебе работу. — Мне правда пора, — блондинка подошла к кровати. — Тренировка, потом балет, но к вечеру я вернусь. — Ты не ответила, — Энзо схватил ее за руку. — Хорошо. Я познакомлюсь с твоим другом, — она улыбнулась. — Тогда я заберу тебя, — он дёрнул ее за запястье, и девушка повалилась сверху. — С меня ужин. — А с меня вот что, — Кэролайн поцеловала его в губы, и это было неожиданностью для обоих. Она углубила поцелуй, но быстро разорвала его. — Может быть, задержишься? — Энзо все еще не отпускал блондинку и хотел продолжить начатое, но она резко отстранилась: — Нет. Мне итак придётся превысить скорость, иначе я опоздаю. — Не шути с этим, — он поднялся вместе с ней. — Я не шучу, — девушка отодвинулись и взяла спортивную сумку со стула. — Раз уж мы вместе, тебе пора начать беспокоиться о себе. Я не смогу разделить с тобой сумасшествие, Кэролайн, — он сказал ей то, что она итак прекрасно знала. — Мне адреналина хватает в спорте. Но я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, потому что ты не знаешь, как справляться с эмоциональным всплеском. Мы разные, но мы можем дополнить друг друга. — Спасибо, что понимаешь это, — она ещё раз поцеловала его в щеку и побежала на выход.***
Клаус направлялся в одну из палат, когда его окликнула медсестра и попросила зайти в отдельный кабинет, где ожидал новый пациент. Он развернулся с нескрываемым недовольством и направился по указанному пути. Наверняка объявился очередной заносчивый вип-клиент с межпозвоночной грыжей и поставил все отделение на уши. Он ненавидел этих богачей, бьющих во все колокола, лишь бы только их облизывали. Сейчас Клаус вдруг заметил, как весь медицинский персонал смотрит на него, и на минуту показалось, что их глаза выражают осуждение. Это было странным, особенно после того, как он ещё утром блестяще провёл сложнейшую операцию, удалив тромб почти вслепую, и первую половину дня коллеги им лицемерно восхищались. Все встало на круги своя, когда он зашёл в кабинет и увидел ту девушку, которую предпочёл бы не видеть еще очень долго. На столе сидела его вечная головная боль. Они целую неделю не попадали в одну смену, но это должно было когда-то случиться. — Ну, здравствуй, любовь моя! — Аврора закинула ногу на ногу и чуть выгнулась спиной назад, соблазнительную откинув длинные волосы с плеча. — Ты сошла с ума, — Клаус наконец понял, откуда пересуды со стороны работников госпиталя. — Хочешь нас скомпрометировать? Я думал, мы давно все решили, — он с силой захлопнул дверь. — Но ты забыл сказать, что собираешься жениться. — А должен был? — он нахмурил лицо. Ее наглости давно никто не удивлялся. Мало того, что она вешалась на него и оберегала от остальных женщин на работе, так еще и в открытую объявила его своей собственностью. — Все кончено. — Все закончится только тогда, когда я скажу! — девушка показала широкую улыбку. Она, кажется, смеялась ему в лицо. — Три месяца назад ты сама согласилась прекратить все это безумие, — он напомнил. Сейчас его голос стал довольно грубым. Если сначала коллега была ему чем-то интересна, и они предавались ностальгии по прошлому, то весь последний год он был с ней только от скуки или от того, что зашёл в тупик с остальными женщинами. — Да, но ты как-то не упомянул, что собираешься пуститься в семейную жизнь! Какого черта происходит? — она воскликнула, и улыбка вмиг сошла с ее лица. — Не ходи за мной больше, Аврора. Это неправильно. — А заводить курортный роман, когда тебя дома ждёт невеста на привязи — это правильно? — Я не обязан перед тобой отчитываться, — Клаус вспомнил, как Стефан рассказал ему о реакции бывшей на видео Кола. Он схватился за ручку двери, но она спрыгнула со стола и за секунду оказалась рядом, накрыв его руку своей. — Что ты хочешь? — она развернула его лицом к себе. — Я могу перекраситься в блондинку, если это твой новый фетиш! Какое будет предпочтение? — она провела указательным пальцем по верху его голубой хирургической формы. — Мы же одинаковые, и ты не очистишься от всего в одиночку. — Успокойся. Ты замужем. И я тоже скоро женюсь, — он скинул ее руку с себя. — Камилла, наверное, не в курсе твоего маленького секрета. Да и про наш она тоже не знает. — Ты закроешь свой рот и будешь припеваючи жить дальше с идеальным мужем! — Клаус мгновенно вышел из себя. Она умела бить по нервам. — Ты ведь привыкла к дорогой жизни. Вот и занимайся собой. — Тогда как насчёт того, чтобы вернуть все как было? — она в который раз предложила сумасшедшую идею. — Будем встречаться несколько раз в месяц. Все как раньше. — Ты ненормальная. Я сказал, хватит за мной ходить! — Клаус отчётливо проговорил ей в лицо, стараясь перейти на шёпот. — Мы больше не будем встречаться. — Что ж, — Аврора пожала плечами, ухмыляясь на близость их тел. Иногда он пренебрегал личным пространством других людей, и ее это ещё больше привлекало. — Даже не заберёшь свой прощальный подарок перед помолвкой? — она расстегнула халат и показала белое нижнее белье, состоящее из сплошного кружева и бесконечного количества ремешков. Издевательством послужила свадебная подвязка на бедре. — Нравится? Я хочу, чтобы ты представлял меня в свою первую брачную ночь. — Безвкусица, — Клаус засмеялся, сделав шаг назад. Он снова направился к двери. Эти манипуляции никогда с ним не пройдут. — Сдай тест на психические отклонения. Я думаю, ты профнепригодна. — Теперь я даже знаю, к какому психотерапевту запишусь на приём! — она удивилась тому, что ее впервые так нагло отвергли и высмеяли. Тем более она старалась, когда собиралась на это свидание, и даже к встрече с мужем не было настолько тщательной подготовки. — Поговорим с твоей невестой о твоей любвеобильности! — Желаю удачи! — он сказал низким тоном, отворачиваясь, но очередной перепад настроения бывшей заставил его задержаться. — Та девушка… Кто она? — Я ухожу, — Клаус двинулся корпусом в сторону, намереваясь покинуть кабинет. — Думаешь, я не заметила, что ты изменился? Она что-то для тебя значит? — Нет, — он замер у двери. Ему было важно сказать это вслух. Прежде всего, для себя. — Тогда почему ты запираешься дома и пьёшь? Мне рассказали, как тебя заменили вчера утром на операции. Какой позор, у лучшего нейрохирурга тряслись руки с похмелья! — Отхожу после отпуска. Но сегодня я встал в строй, — он махнул рукой и даже улыбнулся, когда понял, что действительно начал новую жизнь. Проснувшись в пять утра, он поехал на стадион и долго бегал по трибунам, после чего был готов для рабочего дня. — Нет, здесь что-то другое, — она застегнула халат и начала ходить из стороны в сторону. — Но и не поверю, что тебя могла зацепить обычная шлюха! — она выкрикнула, и он сморщил лоб на ее громкий писк. Наступили несколько минут молчания, пока он собирался с мыслями. Не то чтобы он хотел словесно защитить свою соседку, которую сегодня ни разу не вспомнил, но почему-то все равно непроизвольно сжал кулаки. — Правда? — Клаус отступил от двери и оказался рядом с Авророй через долю секунды. — Тогда почему я был с тобой? Они смотрели друг другу в глаза, и воздух вокруг накалился до предела. Это не было той страстью, что раньше их объединяла, теперь пахло пренебрежением и отвращением. — Ублюдок, — она выплюнула ему в лицо и сама вышла за дверь. Клаус впервые в жизни почувствовал настоящую радость и даже гордость от доставленного оскорбления, поэтому улыбнулся сам себе и направился прочь из ловушки. Вскоре он добрался до палаты того пациента, который нуждался в повторном осмотре. Он подготовил целую речь, чтобы выудить из парня разрешение на операцию, но неожиданно для себя стал свидетелем не совсем приятной сцены. Было много слез, и молодая девушка вылетела из палаты, не оборачиваясь. Краем уха Клаус успел услышать о том, что она устала и не потянет такую дальнейшую жизнь. Ещё он разобрал, что студенты учились на последнем курсе, и девушке предложили хорошую работу в другом городе. Мог ли он ее осуждать? Конечно, нет. Ему всегда было плевать на эти драмы, разворачивающиеся неподалёку, но сегодня он впервые заговорил с пациентом о личном. — Могу сказать, чтобы ее вернули, — Клаус прошёл к больничной койке, когда остался наедине с темноволосым парнем. — Для тебя есть хорошие новости. Если динамика подтвердится на повторном снимке, я проведу еще одну операцию. Но риск огромен. — И я встану? — молодой человек, на котором до этого не было лица, немного оживился. Он сверкнул своими карими глазами. — Не стоит ее возвращать, я все равно для неё балласт. Делайте что угодно. Я дам согласие на любую операцию. В Шоне было что-то такое молодое и неподдельно светлое, что Клаус давно в себе утратил. Он почему-то видел в нем настоящего себя лет десять назад: точно такая же импульсивность, но при этом геройство без раздумья. Все, как из той притчи. Ещё один чудак… Этот парень предотвратил численность аварии и принял основной удар на себя, и это не могло не подкупать. А сейчас с ним поступили так, как он не заслуживал — это как ножом в спину. — Значит, та девушка тебе не нужна, — Клаус приступил к осмотру, проверяя чувствительность конечностей. — В такие дни рядом остаются только надежные люди. У тебя будет ещё много женщин, но не сейчас, — он ухмыльнулся. — Вы когда-нибудь любили? — Шон спросил в лоб, и это застало его доктора врасплох. Одно дело, когда его родственники были бесцеремонны, но пациенты… Это уже слишком. — Мне кажется, вопросы здесь должен задавать я, — он показал на лист опросника с медицинскими терминами, который им вместе предстояло заполнить. Бумажки и отчеты внедрил новый заведующий отделением. — Просто хочу знать, когда это пройдёт. — Что? — Боль. — Боюсь, в твоём случае придётся помучиться. У тебя будет долгий путь реабилитации. — Вы поняли, о чем я, — парень улыбнулся. — И притворились. — Ладно, — Клаус сел на стул. Он устало потёр глаза. — Что именно ты хочешь знать? Я ведь не похож на того, кто раздаёт советы. — Меня только что бросили, — Шон горько усмехнулся. — Сколько длится тот период, когда морально тяжело? — он несколько раз помотал головой. — У меня что-то болит внутри за грудиной. Этому же есть научное объяснение? — Время — как болезнь, но оно неизлечимо, — Клаус прошёлся рукой по волосам, зачесав их назад. Он никогда не болтал с пациентами по душам, тем более о таком личном. — Но ты можешь сторговаться с ним и позволить этой боли заполнить тебя. После принятия приходит смирение. Это мое научное объяснение, — он быстро сказал и хотел начать опрос. — За грудиной всегда болит сердце, и если боль ноющая, то это скоро пройдёт. Если нет — самое время звать кардиолога. Выбирай сам. — Значит, вы любили? Иначе откуда такие выводы? — парень не мог успокоиться, и эта душераздирающая беседа начинала раздражать его врача. — Вы же не намного меня старше. Опыт был большой, учитывая, как весь женский персонал вздыхает при виде вас, — он улыбнулся, когда Клаус поднял одну бровь, — я заметил это. Каждый день я только и слышу, как обсуждают ваш глубокий бархатистый голос, — он уловил на себе ещё один непонятливый взгляд и сразу же добавил: — Мне тоже это не особо нравится, но я не могу еще и оглохнуть, чтобы не слышать женские разговоры, — он рассмеялся. — Просто скажите, вы тоже влюблялись? — Ты уверен, что хочешь нагрузить этим свою голову? У тебя достаточно проблем без чужих заморочек. — Мне нужно знать, что я не один такой неудачник, которого вот так бросили, — Шон начал жестикулировать, будто хотел показать уровень доставленной боли, — когда поддержка нужна больше всего. Сколько же должно пройти времени, чтобы забыть ее? — он притих, улавливая задумчивый взгляд напротив, но решил надавить и пойти дальше: — Если с вами такое случалось, поделитесь, черт возьми, как через это пройти? — Ладно, — Клаус откинулся на стуле. Он не собирался сегодня вспоминать о своей не до конца зажившей ране. — Скажем, если не учитывать все подростковые увлечения, совсем недавно была у меня одна глубокая привязанность, — он отбросил бланк опросника на колени и скрестил руки на груди. — Мы проводили время вместе, а на утро она сбежала. И похоже, сейчас у неё все хорошо в ее новых отношениях, а я через месяц женюсь. Так кто из нас больше неудачник? — И когда это было? — Две недели назад. — Что? — Шон удивлённо посмотрел на своего доктора. — Все так быстро прошло? — Я же ночами не спал, — Клаус отвел взгляд от пациента и теперь смотрел куда-то вниз. — Думал, что собственноручно все разрушил, ведь с самого начала действительно был виноват. Но потом она уехала, — он остановился, собираясь с теми словами, которые сам себе внушил вчера вечером: — И вот прошло две недели, а я почти не помню ее лица. Остался лишь один расплывчатый образ. — Выходит, вам потребовалось всего две недели, чтобы забыть ее? — Несомненно. Просто я позволил страху одиночества завладеть собой, — Клаус снова посмотрел на парня. — Я поддался ему на некоторое время, и в итоге он отступил. Все когда-то заканчивается, Шон. Любая боль проходит. — Ну, это, по крайней мере, очень разумно, — парень усмехнулся. — Вы мне разъяснили с точки зрения медика. Я больше не буду гонять по встречке! — он напомнил о своём поступке. Если бы он не выехал на соседнюю полосу и не кинулся под фуру, она бы точно протаранила микроавтобус с детьми. — Нет. Будешь, — Клаус серьезно ответил. Он знал, что безумие во благо никуда не денется из парня. — Но я не для этого поставлю тебя на ноги. Может, мы все-таки перейдём к опросу? Я итак задержался здесь с тобой, — он взял тот лист и карандаш. — Ты не один во всем этом чертовом госпитале. — Когда я выберусь отсюда, устрою в честь вас вечеринку в баре напротив. — Только не этот гадюшник, я тебя умоляю! — Клаус улыбнулся. Он сказал еще несколько ободряющих слов и перешёл на свой профессиональный язык. Они больше никогда не возвращались к болезненной теме.***
Ками вернулась домой с большим чехлом в руке. Весь день они с Кэтрин ездили по свадебным салонам и нашли подходящий вариант платья только в самом конце шопинга. Она открыла входную дверь и наткнулась на неизвестную брюнетку, прощающуюся с Колом. Они засовывали языки друг другу в рот, и Камилла сморщилась от отвращения. Она прошла мимо, но новый родственник уже выпроводил дамочку и подмигнул невесте брата. — Хочу кое-что спросить у тебя, — она остановила парня, когда тот начал подниматься по лестнице. — Я не курил травку, это вонь от твоих духов. — Перестань хамить! — Ками вскрикнула. Кол наслаждался тем, что в который раз вывел психотерапевта из себя, поэтому развернулся и приблизился вплотную: — А ты бываешь горячей, не так ли? — Ты отвратительный человек, и меня от тебя тошнит, — она сменила тон на более спокойный и отошла в сторону, бросив чехол на диван в гостиной. — Так в чем проблема? Пожалуйся на меня своему жениху. Только сейчас его нигде нет! — Кол улыбнулся. — Впрочем, так будет всегда. У дока есть работа! — Расскажи мне о той блондинке. — О которой? — парень снова подошёл ближе. — Знаешь, сколько их у меня было? — Я о той девушке, с которой вы проводили время в Австрии. У Клауса что-то было с ней? Я помню, ты говорил… — Почему бы тебе самой не спросить у него? — Кол перебил. Он, конечно, умел доставлять неудобства, но в открытую раскрыть секрет брата не мог. — Я видела фото у Кэтрин, — Камилла сложила руки на груди. Психотерапевт всегда использовала свою любимую защитную позу. — Эта блондинка всем вам дорога. — У меня с ней были отношения, — Кол сказал первое, что пришло на ум. — Можешь спросить у Ника, он тебе подтвердит, — а вот теперь он выстроил схему, как не навредить брату и как его позлить одновременно. — Курортный роман был прекрасен: мы ходили в поход, ездили в клубы и бары, катались на одной доске… целовались… — Фу, дальше можешь не продолжать, — Ками в который раз скривила лицо. — Только врать у тебя не получается точно так же, как и у Кэтрин, которая назвала ее своей давней подругой. — А что мне мешало спать с подругой Кэтрин? — Кол возмутился. — Хорошо. Я сама спрошу твоего брата, — она взяла чехол и хотела подняться в их с Клаусом спальню, но парень схватился прямо за упакованное платье и задержал будущую родственницу: — Не забудь рассказать ему мою версию. Эта девушка в постели была и правда аппетитной штучкой! — Я передам слово в слово, — Камилла процедила сквозь зубы и с силой выдернула чехол из рук наглеца. Она направилась к лестнице, а Кол провожал ее фигуру с издевательской улыбкой на лице.***
Стефан зашёл в кабинет друга, когда тот устраивал настоящий погром. Спустив пар на документации, которую он терпеть не мог, и на оставшемся алкоголе, Клаус уже перешёл на медицинское оборудование и чуть не проломил монитор одной из бутылок, но Сальваторе не позволил ему довести дело до конца. — Сломать нос заведующему отделением — это одно, но я не дам тебе портить больничное имущество, — Стефан забрал алкоголь из рук отчаявшегося доктора. — Я уже вернул все обратно. Даже лучше, чем было. Пусть эта тварь не ноет. — Конечно, это же так благородно! Сначала устроить драку и сломать нос, а потом его собственноручно вправить. В чем дело? Это из-за того парня? — Стефан уже знал, что произошло. Слухи по больнице разлетались молниеносно. — Он не даёт направление в реабилитационный центр в Нью-Йорке, потому что считает случай безнадёжным, — Клаус пнул ногой какую-то папку, и она отлетела в стену. — А тратить огромные деньги впустую он не намерен. — И что ты будешь с этим делать? — Мне предстоит найти физиотерапевта, который возьмётся за студента совершенно бесплатно, — он сказал с иронией и развёл руки. Сейчас нейрохирург больше был похож на пациента или даже на безумца. — Что ты хочешь, чтобы я сказал? Это невозможно, будто ты сам не понимаешь. Никакая страховка не покроет расходы, а я должен ему помочь. — Вывернешь все семейное наследство, да? — Стефан почему-то не был удивлён внезапной идейности друга. Тем более сложить картинки воедино было не трудно, даже если у тебя нет диплома психотерапевта. — Если потребуется. — На всех пациентов не хватит твоих денег, — Сальваторе совершил попытку достучаться. — Зато на этого хватит. — Если тебя завтра не уволят взашей после устроенной драки, мы можем вместе придумать, как растратить все твое наследство. — Он понял, за что получил, — Клаус хладнокровно проговорил. — Вряд ли станет подавать на меня в суд. — Ну да, с твоим старшим братом-адвокатом это было бы большой глупостью, — Стефан усмехнулся. Они переглянулись, и теперь вместе улыбались. Хорошо, что хотя бы здесь была сомнительная справедливость, и его друг мог остаться безнаказанным. — Ладно, если серьёзно, то я поговорю со своим старшим братом — просто Деймоном. Может быть, Рик возьмётся за это дело по старой дружбе. По крайней мере, хотя бы сделает нам большую скидку, что тоже немаловажно. Тебе предстоит съездить в Нью-Йорк. — Оставишь мне его контакты? — Ты уже забыл, что он сосед твоей сестры? — Сальваторе старался всю неделю избегать разговоров о Ребекке. Они провели одну ночь вместе, и когда он проснулся, ее уже не было. Он подумал, что они поставили жирную точку в их странных отношениях, и ее брату знать о случившемся совсем не обязательно. — На следующих выходных у тебя есть свободное время. Ты можешь остановиться у Ребекки. — Поедешь со мной? — Клаус зачем-то предложил. Он знал, что Стефан раньше проявлял любую заботу по отношению к его сестре, но недавно что-то изменилось. — Ты итак слоняешься без дела. — Нет. У меня будет свидание, — Сальваторе сказал с рассеянностью. — Прости, но теперь пей свой скотч по субботам в одиночку. Кстати, начинай прямо сегодня. — Свидание? И когда ты только все успеваешь? — Это пациентка. Лекси. Мы познакомились вчера. — Мне все равно, — Клаус покачал головой. Сейчас в приоритете была реабилитация Шона. — Я расписал дальнейший ход операции, — он поднял с пола бумаги, — так что мне не до твоих любовных побед. — Просто интересно, — Стефан задумался и пошёл к двери, — почему именно этот парень? Ты загорелся идеей помочь ему, будто это твое искупление. — Проваливай отсюда, пока твой нос тоже не пришлось вправлять. — Ты думаешь, что поможешь ему, а сам избавишься от того, что тебя так сильно тяготит? — Сальваторе издал что-то наподобие смешка. — Ну и лицемерие! К чему было мнимое напутствие старшего товарища младшему поколению о том, чтобы поддаться страху? После принятия идёт смирение? — Не-е-ет, — Клаус застонал. — Кто-то из медсестёр подслушал мой разговор с пациентом, это так? — Да, и теперь я буду всю жизнь тебе это припоминать! — Стефан рассмеялся, но быстро скрылся за дверью, когда в него полетела та бутылка скотча. В эту субботу точно никто не будет пить. Тем более доктор Майклсон уже собирался домой к невесте, хоть и никогда бы не признался, что нарочно задерживается на работе.