***
Клаус выходил из палаты Шона и встретил в коридоре Аларика. Главный врач, конечно, делал поблажки знакомому, позволяя проводить время с таким важным для него пациентом, тем более и другие работники спрашивали у нейрохирурга советы по поводу плана проведения операций, но безработный доктор все равно пренебрегал этикетом и иногда шатался по клинике, поднимаясь наверх до Стефана, или вовсе запирался в кабинете с практиканткой. Впрочем, Деймон вёл себя так же раскрепощенно, приезжая с бутылкой виски или отвлекая медсестёр от основной работы, но он хотя бы имел статус лучшего друга начальника. — Ты похож на беспризорника, — Рик окликнул врача, спокойно проходящего мимо сестринского поста и персонала. — И почему всех так волнует мое благополучие? — Клаус повернулся, когда счёл нужным. — Поговаривают, тебе предложили работу, — Аларик был заинтересован последними новостями. — Почему вдруг отказался? — Я в отпуске. — Не поверю в это, — главный врач отвёл его в сторону. — Ты привык работать конвейером? Поэтому отказываешься от частных клиник? — он действительно иногда задумывался над исполнением конкретно этим врачом своих обязанностей. — Плановые операции — не твое. Тебе нравится принимать решение в экстремальных ситуациях. — В чем дело? — Клаус опять ухмылялся. — Хочешь позвать к себе? — Мне не нужна такая вольная птица в отделении. — Да что ты? — он наклонил голову, не скрывая усмешки. — Как есть, — Рик понял, к чему он клонит. — Энзо здесь ни при чем, — он вспомнил, что на днях разговаривал со своим другом-спортсменом, и тот в приказной форме велел не приглашать выскочку на достойную работу, но заведующего клиникой смущало совсем другое. — Ты подаешь плохой пример: берёшь всю ответственность на себя и не принимаешь ни одно наставление со стороны, игнорируешь любое мнение профессионалов намного опытнее. Безусловно, у тебя есть сверхъестественный талант, который не даётся свыше обычным людям, но ты, похоже, зазвездился, друг мой. — Я, кажется, предупреждал Деймона, чтобы он не появлялся здесь, — Клаус прорычал, увидев брата Стефана, который бежал по коридору. Он ещё вчера решил обозначить границы по поводу их общения с одной девушкой. — Вы уже поделили мою клинику? — Рик поражался двум мечущим территорию самцам. — Рик, там авария, — Деймон запыхавшимся голосом пробормотал, оказавшись рядом с двумя мужчинами. — Прямо на выезде, — он старался не смотреть на враждебно настроенного Клауса. — Вызвали бригаду? — Аларик удивлённо его оглядел. — Да, но Стефан тащит какого-то пацана сюда. — Пусть окажут первую помощь и ждут машину. Их доставят в больницу. Мне некогда этим заниматься, завтра приедет проверка. — Он сказал, надо оперировать здесь, — Деймон ничего не понимал, но объяснил так, как ему сказал брат. Они как раз разговаривали на улице, когда две легковушки столкнулись лоб в лоб. — Или бедняга задохнётся прямо по пути. — Где я возьму свободного хирурга? — Рик развел руки. Две медицинские бригады были заняты плановыми операциями. — Ты проверишь, что там? — он повернулся к Клаусу. — Конечно же, проверит, — Деймон почему-то ответил за него. — У садюги есть медицинская лицензия. И она действует на территории всей страны. — Что с остальными людьми? — Клаусу было некогда разбираться с шутником. Он последовал за ним по коридору. — Ничего серьёзного. Сотряс и вывихи. — Ты это сам определил? — Рик их догнал. — Стефан раздавал диагнозы, как сканер, — Деймон пожал плечами. — Где он? — Клаус задал ещё один важный вопрос, хоть ему и показывали путь. — В приёмной. Там сейчас администратор упадёт в обморок! Можно быстрее? — Деймон ещё и успевал отшучиваться. Они остановились в вестибюле и увидели молодого человека, лежащего на каталке и хватающего воздух ртом. Он все ещё был в сознании, и это ухудшало дело. — Оскольчатый перелом ключицы. Похоже задето лёгкое, — Стефан сразу подошёл к другу. — Пневмоторакс. — Вырубай его, — Клаус даже не поморщился, увидев неприятную картину. — Осколком задело плевру лёгкого. — Серьезно? — анестезиолог знал, что операционной блок занят. — Где я должен его вырубить? — Будем работать в военно-полевых условиях. Тащи свой любимый хлороформ, — он отдал какой-то их медицинский приказ, и младший Сальваторе испарился за всем необходимым. — У меня нет свободной бригады, — Рик кружил по вестибюлю, как птица, в то время как Деймон плевался на пол от вида торчащих костей. — Значит, начнем оперировать втроём, — Клаус коротко отвечал суетливому главврачу. — Втроём? — Рик косо посмотрел на каждого. Как раз Стефан уже вернулся. — Я реабилитолог! — Будешь временной операционной сестрой. Аларик наяву увидел, как человека лишают сознания прямо на каталке в коридоре и вгоняют ему в грудную клетку огромную иглу, чтобы выкачать скопившийся воздух, оказывающий давление. И, конечно, он не мог не оценить то, как осколки ключицы ювелирно собирались на спицу уже в свободной стерильной операционной. Главный врач впервые присутствовал при проведении подобной операции и безоговорочно исполнял приказы самодовольного нейрохирурга, хоть и подоспела новая бригада. В основном в этой клинике занимались пластикой связок у спортсменов или привозили людей с ограниченными возможностями ещё раз попытать судьбу на обновление и восстановление, но экстренного случая никто не ожидал застать. На этот раз у Аларика не возникло ощущения, что ведется какая-то напыщенная игра чужими жизнями. Скорее всего, так проявлялись талант и призвание, когда человек в экстремальных условиях четко проводил определённую последовательность действий.***
Кэтрин приехала в Нью-Йорк и уже вовсю занималась Пёсиком, кидая в воздух по одной оливке, которую тут же ловила странная собака. Элайджа и Кол улетели в Нидерланды на самое важное дело, но все равно пришлось взять с собой Хейли, так как она не успела передать новому помощнику все материалы до конца. Конечно, Кэтрин знала, что это было сделано нарочно, и ее гнев за вчерашним ужином коснулся обоих братьев. Кажется, Кол даже согласился вести постоянную видеосвязь из Гааги, несмотря на разницу в шесть часов, а Элайджа обещал поселить Хейли в другом отеле. — Определились со свадьбой? — брюнетка посмотрела на диван, где расположилась влюбленная пара. Стефан и Ребекка выглядели счастливыми и постоянно обнимались, хихикая или подшучивая друг над другом. Со стороны никто не мог подумать, что им пришлось пройти огромный путь к такой бесконечной идиллии. — Нет, — Ребекка положила голову на мужское плечо и продолжила листать журнал. — Боюсь, придётся ждать следующего лета. Завтра я встречаюсь с самым лучшим организатором свадебных мероприятий. За масштабы моего праздника не каждый возьмётся. — Планируется королевская церемония? — Кэтрин сидела за столом, искоса бросая взгляды на парочку. Она приехала на несколько дней, но молодых людей было не оторвать друг от друга. — Почти, — блондинка показала Стефану какой-то образец, но он отрицательно покачал головой, и она перевернула страницу. — Я хочу, чтобы все запомнили это событие. И мое платье. — Сошьёшь сама? — девушка кинула ещё одну оливку собаке, и та ее поймала под восторженные аплодисменты. — Я разработала некоторые эскизы, — Ребекка кивнула на свой блокнот на столе. — Не могу определиться. — Я в этом не участвую, — Стефан сразу же увильнул от утомительного занятия. — Ты в любом наряде красива. — Не участвуешь? — блондинка подразнила. — А если я возьмусь за твой костюм? — Легко, — он поудобнее устроился, откидываясь на спинку дивана. — Я полностью доверяю вкусу будущей жены-дизайнера модной одежды. — Тогда тебе пойдёт лососевый, — Ребекка засмеялась, представляя его на такой необычной церемонии. — Что бы это ни было, звучит аппетитно, — Стефан согласился. — Не слушай ее, — Кэтрин подхватила заразительный смех. Она включила телевизор и начала щёлкать пультом. — Коралловый не в такой уж моде, — она остановилась на каком-то местном канале. — О, вас опять показывают по ящику. — Ты мой герой, — Ребекка мило потрепала его, ущипнув за щеку. — Это обычное дело, — Стефан возразил на очевидную похвалу. — Такое каждый день проходит в больницах, но это никто не снимает на телефон. — Но вы сделали это не в больнице, а в коридоре частной клиники, — блондинка подняла палец вверх, а Кэтрин часто закивала головой, соглашаясь с родственницей. — Если бы ты не помог тому парню, он бы умер до приезда бригады. — Вообще-то это твой брат его спас. Все лавры бесстрашному Клаусу. — Вы сделали это вместе, — Ребекка закатила глаза. Она, конечно, гордилась и братом, но скромность жениха начинала раздражать. — Не принижай своих заслуг. — Ладно, мы уже будем ужинать? — Кэтрин достала свой любимый соевый соус. — Мы с Пёсиком съели все оливки. — И кто будет с ней гулять? — Стефан сморщил нос. — Кол сейчас видит девятый сон в самой Гааге. — Дождёмся нашу парочку отшельников, проживающих в отеле, поужинаем, а потом пойдём провожать их и захватим собаку, — Ребекка распланировала семейный вечер. — Кэролайн сказала, они собираются в Будапешт сразу после практики, — Кэтрин не выдержала и подошла к холодильнику. — Интересно, что они там будут делать? — В столице порно-индустрии? — Ребекка ухмыльнулась, и ее жених недоверчиво на неё посмотрел: — Невероятные познания. Почему я вспомнил только мост Свободы и Дунай? — Потому что ты не такой испорченный? — блондинка смеялась, но остановилась, когда подумала о прошлом семейном ужине: — Мой брат подсыпал нам дурь в чай ради прикола. Как думаешь, есть ещё более ненормальные люди, чем мы? — Ты не употребляла, если так переживаешь, — Стефан понял, что девушка волнуется. Все эти проблемы с наркотиками всю жизнь будут ее преследовать. — Когда завариваешь настой, это что-то типа веселящего газа, ты вдыхаешь только пары. — Успокоил, — Ребекка демонстративно перевела дыхание. — Но я все равно убью Кола. — Давайте ему позвоним? — Кэтрин уже разложила тарелки и вылила свой соус в одну большую чашку. — Там сейчас два часа ночи, — Стефан расширил зрачки, не веря, что брюнетка собирается пить гадость прямо из кружки. — И у них заседание завтра. — Мне плевать, — она, как знала, подошла к паре ближе и у них на виду сделала несколько глотков соуса. — Боже, я этого не видела, — Ребекка закрыла рот ладонью и отвернулась, прячась под бок жениха, замершего с таким же выражением лица.***
— Ты даже в утренней газете, — Кэролайн покрутила свёртком в руке, когда принесли завтрак в их номер. Клаус никак не мог проснуться, катаясь по пустующей огромной кровати и наслаждаясь отпуском, а вот неугомонная блондинка давно поднялась и была готова к новому рабочему дню. — Кто-то ещё читает газеты? — он промычал, еле открыв глаза. Поднявшись на локтях, Клаус оглядел строгий, но соблазнительный наряд практикантки. — Кроме Элайджи, разумеется. Он начинает своё утро с макулатуры. — Эту статью я прочту с удовольствием. Моя гордость сейчас переполнена. Привет, — девушка забралась на постель в чёрной узкой юбке до колена и белой рубашке, откинув газету куда-то в сторону. — Что-то ты сегодня долго спишь, — она поцеловала его и обняла, обводя взглядом небольшой шрам на его брови. Как раз недавно они сняли швы. — Приятно осознавать, что никуда не надо торопиться, — он потянул ее на себя, и они вместе рухнули на подушки. — Ты так долго не протянешь. У тебя в крови ген спасения людей. — Вчера нам не довелось поговорить, — Клаус вспомнил о самом важном. Вечером они ездили на ужин к Ребекке и Стефану, и ещё там он принял для себя самое главное решение, но вернувшись, они быстро уснули. — Я хотел обсудить с тобой кое-что, — он дышал ей в макушку, а она устроилась на его голой груди. — Скоро твоя практика закончится. — И я уеду, — Кэролайн нехотя протянула такие неприятные слова. — Знаю. — Ты думаешь, мы сможем так жить? У нас получится? — Я сойду с ума, — она выдохнула и подняла свою голову, уставившись ему в глаза. — Если честно, я не верю, что расстояние разжигает какую-то страсть или даже любовь. То есть мы будем прилетать друг к другу на выходные, но это не то, что бы я для нас желала. — Хочешь сказать, твои чувства ослабнут? — Клаус разглядывал ее взволнованное лицо. — Нет, но я не могу лгать и делать вид, будто мне все нравится, — блондинка тут же исправилась, заметив его озадаченный взгляд. — Я безумно этого боюсь. Тем более… — Тем более что? — он поймал ее за подбородок, когда она хотела отвернуться. — Здесь Аврора, — она тихо проговорила. — Да и миллионы других женщин. Я пытаюсь быть максимально честной, меня это волнует. — Теперь ты сомневаешься во мне, — Клаус снова выглядел подавленным. — Нет, — девушка резко отрезала, на этот раз сама поворачивая его лицо к себе. — Я тебе доверяю. Но я не хочу ничего проверять, — она прильнула к его губам и вложила в их поцелуй всю свою чувственность и нежность. — Я тоже, — он кивнул и проскрежетал ей в рот, расцепляя их языки, а потом углубился с новым рывком и перевернул ее на спину, нависая сверху. — Мы не будем через это проходить. Достаточно всех тех преодоленных препятствий и интриг, которых я так ненавижу. — Мне нужно доучиться последний год и выпустить девочек, — Кэролайн пожала плечами прямо в такой тесной позе. — Я не смогу перевестись в Нью-Йорк сейчас. — И не надо, — Клаус загадочно улыбнулся и оставил невесомый поцелуй на ее щеке. — Как думаешь, сможешь приютить в своём доме одного безработного врача? — Что? — она впала в полное замешательство. — И ты это сделаешь? А как же твоя семья? Ты их оставишь? — после оцепенения начался целый поток смежных и пока ещё связных вопросов. — Я свободен, больше не придётся ни за кем следить, — он с ленивой и сонной улыбкой расстегнул пару пуговиц на ее рубашке. — Кол с Ребеккой давно выросли. Официально возлагаю всю ответственность на Стефана. — У тебя настоящий дар. И ты не сможешь жить без врачебной практики столько времени, — блондинка вздрогнула, почувствовав ребро мужской ладони на своей груди. — Кто сказал, что я не буду работать? — Клаус опустился на локтях, находя путь к тонкой шее. — Один год в городской больнице Сан-Франциско я как-нибудь перенесу, — он улыбался и оставлял маленькие посасывания и укусы на нежной коже. — Прибереги газету, вдруг понадобится при трудоустройстве. — Да с таким богатым опытом проведения самых невозможных операций, тебя примут куда угодно, — девушка подняла его голову, и они соприкоснулись лбами. — Спасибо, что ты идёшь на это, — она поцеловала его в губы. — Ради нас, — теперь настала его очередь закрывать глаза от ощущения мокрой дорожки поцелуев на своей шее. — Ради меня. — Больше никаких проверок, — Клаус основательно навалился сверху и зажал ее в ловушку между матрасом и своим телом. — Я готов все поставить на кон прямо сейчас. — Мы опоздаем, — Кэролайн заметила, как с него сползает простыня, и затаила дыхание, хоть и быстро вспомнила про наставления руководства: — Сегодня какая-то внезапная проверка, — она пыталась встать, но у неё не получилось. — Аккредитация. Рик просил приехать раньше, — она ещё раз возразила, но потеряла весь контроль, когда он задрал ее юбку одним движением, а вторым откинул с себя лёгкую ткань. — Ты голый, — девушка напомнила, улыбнувшись, будто у них нет привычки засыпать обнаженными. — Не может быть, — он рассмеялся, снова приводя ее в невероятный восторг своим осипшим голосом. Клаус оценил время, чтобы удалось хотя бы захватить завтрак с собой, и вернулся с поцелуем к ее шее, выводя при этом окружности на податливых бёдрах блондинки. Иногда он мог часами что-то ей рассказывать, а она всегда слушала любую историю с большим удовольствием, пока это в очередной раз не заканчивалось удивительными ласками в постели. То, как он занимался с ней сексом, подготавливая перед этим захватывающими разговорами и пользуясь своим природным низким тембром, было схоже с никому неподконтрольной стихией. Они идеально подходили друг другу телом и душой и не собирались от этого отказываться даже на один единственный год.***
В Нидерландах уже вовсю кипел день. Часы пробили обеденное время, когда здание суда окружили репортёры, и Элайджа вышел в сопровождении всей своей свиты и полностью оправданного клиента. Дело оказалось и правда резонансным, тем более оно захватывало международные отношения, и теперь ещё два Майклсона могли увидеть себя по телевизору и во всех газетах. Когда закончилась небольшая пресс-конференция, Элайджа представлял младшего брата влиятельным людям, а Хейли постоянно мелькала рядом и восхищалась всей шумихой и суматохой. Они должны были разобраться с бумажным вопросом, а девушку хотели отправить назад ближайшим рейсом уже сегодня, хоть она и мечтала остаться. — Можно вас на пару слов? — брюнетка деликатно позвала руководителя и извинилась перед остальными людьми. — Я вызову машину, — Элайджа отошёл вместе с ней в сторону. — Тебя отвезут в аэропорт. Ты большая молодец, — он был доволен ее работой за эту неделю. — Значит, на этом все? — девушка как-то разочарованно оглядела его своими большими глазами. — Да, на следующей неделе зайдёшь за необходимыми документами. — Вы оставили отличные рекомендации, несмотря на то, что я сделала, — она тоскливо улыбнулась. Кажется, на ее лице было что-то наподобие извинений. — Ты справилась сейчас, — Элайджа сменил свой холодный тон на более дружеский. — И очень мне помогла. Удачи, Хейли, — он положил руку ей на плечо и немного сжал его в знак примирения. Как только он развернулся и отошёл, бывшая помощница довольно громко его окликнула. — Могли бы хотя бы переспать со мной! — она привлекла пару человек со стороны, немного позабыв о всей тактичности, с которой жила все это время после постыдного разоблачения. — Ты сказала, что хочешь быть специалистом, — Элайджа быстро вернулся к брюнетке. Он только заметил в ней просветление и поверил в неё, но она начинала все портить. Необходимо было с этим разобраться. Никогда нельзя отворачиваться от человека в такой момент, даже если он не прав и запутался. — У тебя огромный потенциал. Ты должна выбрать прямо сейчас, что ты хочешь от этой жизни, — он опять испускал абсолютное хладнокровие, но разговаривал с ней как наставник. — Я хочу так же, как вы там… — Хейли показала на здание. — Как в зале суда. Вы управляете массами. — Тогда забудь о личной жизни ещё лет на пять, — Элайджа довольно резко ответил, но он знал, что девушка должна это понять. — Не надо себя продавать. Ты можешь зарабатывать головой. — Я не умею по-другому, — брюнетка очень нервно усмехнулась. — Там, где я росла, это считалось нормой. — Я знаю о твоей нелёгкой судьбе. — Но откуда? — она заметила, что его лицо нисколько не изменилось. Сейчас она не понимала, жалеет ли он ее или вовсе брезгует с ней находиться рядом. — Неужели ты действительно думаешь, что я бы не проверил того человека, с кем намеревался долго и плодотворно работать? — Элайджа задал, скорее, риторический вопрос. — Мои родители отказались от меня, и детство в пансионате вот так отразилось, — Хейли хотела объясниться перед отъездом. — Я мыслю неправильными категориями. Но я не виновата, что мне их навязали. — Ты отличный профессионал. У каждого из нас своя дорога и своя тяжёлая жизнь, — он снял свои часы, которые служили талисманом в годы его студенчества, и передал ей. — Направь всю свою боль и отчаяние в работу. И убери это, — он показал на те пошлые серьги и колье. Почему-то он решил передать ей свою удачу в построении карьеры и заменить кричащие украшения на кое-что подороже. Хоть часы десятилетней давности уже стоили меньше, чем полностью обсыпанная бриллиантами подвеска, но память всегда оставалась бесценной. — Лично меня вульгарность отталкивает. — Поздравляю вашу жену. Дети — это прекрасно, — брюнетка приняла подарок. — Но это красный свет. Я так далеко не буду заходить. — Не все категории в твоей голове неправильные, — Элайджа улыбнулся. — Знаешь, я поговорю с одним человеком, — он задумался и сделал заметку в своём телефоне. — Если проявишь себя достойно, он возьмёт тебя на работу без испытательного срока. — И опять благородство, — девушка покачала головой. — И чем в своей никчемной жизни я заслужила встречу с вами? — Я уважаю людей, признающих собственные ошибки, — он услышал, как подъехала машина, и напоследок пожал ей руку деловым жестом. — Тем более ты сделала правильные выводы. Хейли ничего не ответила, а только убрала часы во внутренний карман пиджака. Она знала, что у такого успешного адвоката куча богатств и есть ещё множество наручных часов, стоящих целое состояние, но получив тот личный талисман, который он часто надевал на заседания, она поняла, что в неё впервые поверили.***
Тристан застегивал рубашку, стоя у кровати, на которой лежала разгоряченная девушка. Он уже во второй раз в жизни перешёл ту черту, к которой нельзя было подступиться и о которой даже неправильно было подумать. Впервые это произошло, когда ему было двадцать, а ей шестнадцать. Запретная страсть преследовала его всю сознательную жизнь, и нездоровое влечение постоянно напоминало о животной сущности, полюбившей родную сестру. — Ты все устроил? — Аврора накрылась одеялом и легла поудобнее, превращаясь в довольную кошку. — Да, — Тристан старался не смотреть ей в глаза. — Если ты решила сжить девчонку со свету, то сегодня все начнётся. Ты берёшь на себя ответственность. Тебе с этим жить дальше. — Винишь себя? — она улыбнулась на его дрожащие руки. Выглядел брат и правда ужасно. — Ты ненормальная? — он все-таки повернулся и закричал: — Конечно, да! Мы опять это сделали! — как же он ненавидел себя в этот момент, но она сама соблазнила его еще ночью. — Тебе не стоит это делать, — Аврора говорила так, будто ничего серьёзного не произошло. — Я уже сделал. Прости меня… — Перед смертью отец рассказал мне, как все было на самом деле, — она не дала ему закончить, но решила наконец раскрыть родительскую тайну. — Мы с тобой друг другу никто. Можешь так не убиваться. — Что? — Тристан старался не шевелиться. — Наш отец тебе что-то рассказал? — Мой отец, — девушка поправила. Она вспомнила тот день, когда их родители попали в аварию. Как раз до этого у неё состоялся странный разговор с любимым родственником. Отец будто чувствовал скорую гибель и раскрыл все карты. Авроре на то время было восемнадцать лет, и она поступала в медицинский колледж. Естественно, в скором времени девушка проверила информацию своего происхождения, и исповедь за день до смерти оказалась облегчающей правдой. — Он у нас один, — Тристан не мог держать равновесие, ощущая вату под ногами, поэтому сел в кресло. — Я не помню никаких других отцов. — Твоя мамочка-одиночка закрутила роман с моим папочкой, когда его жена была беременна мной. Моя биологическая мать умерла при родах. Тут голубки и спохватились, — она поднялась на подушки. Несколько минут оба молчали, но вскоре вся спальня заходила ходуном, и Тристан крушил мебель какой-то металлической конструкцией. — Ты в своём уме? Почему ты не сказала раньше? — он кричал так громко, что это могла пропустить даже шумоизоляция в его роскошных апартаментах. — Я считал себя последней мразью, растлившей младшую сестру! — он кинул вазу в окно, но оно не разбилось, напоминая о дорогих и прочных материалах всего особняка. — Стой! — он посмотрел на неё обезумевшими глазами: — Ты меня держала таким образом? Чтобы я во всем тебя поддерживал и испытывал преследующие чувства вины и стыда за то, чего на самом деле не должен был стыдиться? — Ну, тебе же понравилось делать это под запретом? — Аврора начала смеяться, наслаждаясь его безысходностью. Сводный братец действительно был опасным человеком, но она обожала распоряжаться его чувствами. Когда опека зашкаливала, она сама же от него сбежала и нашла другую жертву. — Сейчас были бы уже не те эмоции. — Как же я тебя ненавижу! — Тристан подошёл к столу и вытащил оттуда пистолет, снимая его с предохранителя. — Ты настоящая дрянь! Даже это не заставило девушку перестать нагло ухмыляться. Она ведь не знала, что он пытался наложить на себя руки сразу после того, как перешёл вместе с ней непоправимую черту ещё тогда, да вышла осечка, и на второй раз он уже не собрался с духом. — Убьешь меня? — Аврора подняла брови вверх, когда дуло пистолета оказалось прямо у нее на лбу. Вразумительного ответа не последовало, были только всхлипы и несколько капель мужских отчаянных слез, поэтому девушка решила продолжить глумиться над состоянием брата и подвела ствол к своему рту, обхватывая его губами и проделывая пару пошлых поступательно-возвратных движений. Она нарочно призывала растерянного мужчину нажать на курок, когда дуло пистолета оказалось у самой глотки. — Я отвезу тебя к психиатру, — Тристан откинул оружие, поставив его обратно на предохранитель. Так же сильно и ненормально, как он ее ненавидел, он ее безумно любил. — Он же сказал тебе, что я здорова, — Аврора подняла с пола своё разорванное платье и покрутила тонкой тряпкой в руках. — Небольшая детская травма, — она закуталась в одеяло и прошла мимо, останавливаясь в дверях: — Меня сделал женщиной собственный брат. — Но ты потом узнала, что это не так! — он опять выкрикнул, обхватывая голову руками. — На тот момент я этого не знала, — она тихо ответила и ещё раз посмотрела на него. — Поэтому я тебя не прощу. Не сейчас, — она вышла из комнаты и оставила Тристана одного. Он и не знал, как загладить свою вину, поэтому достал телефон и сделал несколько звонков по ее просьбе.***
Кэролайн собиралась домой после насыщенного рабочего дня, но в вестибюле клиники всех сотрудников задержали. Проверка затянулась на весь день, и уже давно проводилась какая-то ревизия. На одном из этажей у медсестры не досчитались несколько упаковок опиатов, и теперь весь медицинский персонал стоял на ушах. Как раз приехал офицер полиции. — Позвольте вашу сумку, — кто-то из проверяющих заканчивал обыски, и оставалась только практикантка. — Она здесь даже не числится как постоянный сотрудник, — Рик заступился. Почему-то много кто вышел на ее защиту, даже Деймон оказался рядом. — Что случилось? — блондинка с недоверием протянула свою вещь. Конечно, она была уверена, что происходит какое-то недоразумение, но проверяющие не разделяли ее спокойствия. — Мы обнаружили две ампулы, — мужчина показал содержимое сумки девушки, и теперь все пооткрывали рты. — Где остальное? — Это абсурд, — Кэролайн встала в защитную позу, сложив руки на груди. — Похоже, вас придётся арестовать, — раздался ещё один голос человека в форме. — Мне интересно, чьей властью? — Деймон сразу заподозрил неладное. — Частная клиника! А главный врач не предъявляет никаких обвинений. Это верно, Рик? — он обернулся на побледневшего друга. — Никаких обвинений, — Аларик покачал головой. Он находился в какой-то глупой ситуации. Сцена напомнила ему недавно просмотренный фильм под банку пива. — Вы в самом деле? — офицер ответил. — Речь идёт о сильнодействующих наркотических веществах. Какая разница, частная собственность или нет? — Успокойся, — Деймон показал ему свой значок федерального агента, но тот остановил его жестом. — Я сам разберусь. — Не ваша юрисдикция, — он ответил и подошёл к Кэролайн, попросив ее проехать с ним. Блондинка ещё раз напомнила про абсурдность и отсутствие прямых улик, но мужчина поторопил ее, ухватив за предплечье. Они почти вышли, но в дверях их остановил Клаус, зашедший в задание сразу, как только увидел припаркованную полицейскую машину. — Ты к ней прикасаешься, ты знаешь об этом? — он с силой отцепил чужую руку от девушки и осмотрел все скопление людей в вестибюле. — И почему меня никто не позвал на шоу? Все обсуждают вчерашний случай? — Нам следует проехать до участка, — офицер будто узнал его и поморщился. — Уйдите с дороги, — он приблизился к Кэролайн, но ее закрыла мужская фигура: — Кто сказал, что я позволю тебе куда-то с ней ехать? — В ее сумке были найдены наркотики, — полицейский не понимал, почему должен оправдываться за чужое задержание. — Опиоидная группа. — Прямо на камерах покажешь? — Клаус уже сообразил все в уме. В стратегии он был непревзойден. — Произошел сбой сервера системы видеонаблюдения, — кто-то из проверяющих мужчин в очень дорогих костюмах вступил в полемику. — Нам не удалось восстановить несколько часов. Девушка могла совершить кражу в это время. — Тогда улики косвенные, — Деймон также ответил, выходя в образовавшийся круг. — Тем не менее мы просто проедем в участок, — офицер предпринял попытку обойти преграду, но Клаус с нового угла закрыл собой девушку. — Ладно. Я понял, что здесь происходит, — он достал из кармана брюк несколько банковских карт. — Я сейчас оплачиваю препарат, и все расходимся. — Клаус, что ты делаешь? — Кэролайн не хотела, чтобы он соглашался на это представление. — Без рецепта вы его не сможете приобрести, — проверяющий подошёл ближе. — Значит, будет тебе рецепт. — Сейчас. Он нужен сейчас, — мужчина никак не шёл на уступки и сигнализировал что-то непонятное полицейскому. От Деймона это не осталось скрытым. — Или девушка всю ночь просидит за решёткой. Я лично в этом поучаствую. — Это я их взял, — Клаус неожиданно проговорил. Он понял о сговоре, и сразу в памяти всплыл разговор с Тристаном, поэтому другого выхода на сегодня не было. — Положил ей в сумку, чтобы отмести от себя подозрения. — Хватит, — Кэролайн почти толкнула его. — Перестань это делать! — Будешь разговаривать со мной, — он обратился к офицеру, не обращая внимания на маленькие кулаки, прилетающие ему по корпусу. — И можешь передать Тристану, что ему это с рук не сойдёт. — Я знаю тебя, — проверяющий усмехнулся. — Думаешь, со всемогущим братом отмажут от чего угодно? Это наркотики. Боюсь, здесь будет не так просто. — Кажется, я не спрашивал твоего мнения, — Клаус повернулся на противный голос. В какой-то момент он его даже вспомнил откуда-то из прошлого, но быстро переключился в настоящее: — Поехали в участок, — он приказал мужчине в форме, а сам обнял девушку и прошептал ей на ухо: — Дождись меня в номере, я разберусь. — Ну уж нет, я поеду с тобой, — Кэролайн настаивала, хоть и поняла, кто за этим стоит. Хорошо, что они поговорили о возникновении возможных проблем. — Я обещаю, что все улажу, — Клаус сказал так, чтобы слышала только она. — Подожди меня в номере. Он бросил ей ключи от своей машины, и блондинка, поймав их, кинулась к другому человеку, когда мужчина вышел из клиники вместе с офицером. — Деймон, помоги ему, — девушка почти набросилась на него. — Не переживай так, Барби, — он погладил ее по руке и вернулся к Рику. — Как так вышло, что вы сразу и с самого начала знали, где нужно искать? — Деймон переглянулся с другом и посмотрел на проверяющих. — Вы только переступили порог и начали ревизию наркотических препаратов. Творится необъяснимая хрень, ребятки. Не против, если я приглашу сюда межведомственную оперативную группу? — он спросил у Рика, заметив несколько неоднозначных взглядов со стороны. — Делай то, что считаешь нужным, — главный врач разогнал весь персонал и отправился в свой кабинет. Ещё потерять клинику из-за чьих-то манипуляций ему не хватало. Деймон начал свою собственную работу, отмечая, что за ним наблюдает несколько пар темных и плохо настроенных глаз.