Дамоклов Меч

Ладно. Ладно, было немножко обидно. Нет. Этим было ничего не сказать. Теруки был в ярости, когда он пришел в школу на следующий день после столкновения с парнем с тупой прической. Почему он не позвонил? Этот неудачник действительно так стеснялся, что даже не осмелился взять телефон и позвонить человеку, когда тот очевидно его попросил? Даже не посмел отправить одно-единственное сообщение? Видимо, так, раз от него ни слуху ни духу с предыдущего дня. И Теруки это страшно не нравилось. Кем он себя возомнил? Такой, как Теруки, ни за что бы не стал выказывать интерес в мальчике со стрижкой под горшок и взглядом, как у рыбы. Он должен был быть счастлив, что его вообще заметили. В школе все стало только хуже. Коичи первым столкнулся с Теруки, и первое, что он сказал, было: — Ну как, он позвонил? У вас будет свидание? Как маленький дьявол, Акеми оказалась рядом с ним со злодейской улыбкой на лице. — Точно, — сказала она. — На сегодня у вас уже есть планы? Что он мог им сказать? Вот именно, ничего. Теруки широко улыбнулся, всем своим видом излучая самодовольство. — Разумеется, — сказал он. — Я встречусь с ним после школы, провожу его домой. Заставлю его зайти со мной за кофе. В конце дня с ним будет покончено. — У-у. Теру так уверен в себе. Когда это Рейко сюда добралась? Теруки поднял бровь. Похоже, его неудачи были для них наживой. Это не подразумевало, конечно, что он даст друзьям знать о своей проблеме. Они порвут животы от смеха, узнав о его провале. Это была не его вина. Во всем был виноват Горшок. И ему лучше было придумать подходящую отговорку. Ничего, кроме смерти его бабушки, теперь бы не удовлетворило Теруки. У него не было иного выбора. Ему, очевидно, нужно было самому попытаться его найти, раз не имелось другого способа с ним связаться. У Теруки не было ничего, ни его имени, ни его номера, ни подсказки, где он хотя бы жил. Единственное, что он знал, так это то, что тот парень ходил в Мятную Старшую школу и на работу. И все. Горшок сам принуждал его к действиям. Но пока было рано сдаваться. Его друзья думали, что все шло как по маслу, и скоро они захотят свежих новостей. В общем, они запланировали все так, чтобы он привел его в кафе рядом с парком. Друзья Теруки пойдут туда раньше них, тогда как Теруки приведет его туда на свидание. Когда поцелуй случится, у его друзей будут первые ряды на это зрелище. Пуленепробиваемый план, который не должен был отнять много времени. И к концу дня Теруки освободится от этого пари, а его репутация останется невредимой. Единственный подвох был в том, что самого Горшка не было рядом с ним. И это было большой проблемой. Ему было необходимо срочно его найти и удостовериться, чтобы его друзья не заподозрили, что какая-либо проблема вообще имела место. Поэтому, как только прозвенел звонок, Теруки направился к Мятной Старшей школе. К счастью для него, она была поблизости. В пятнадцати минутах ходьбы, если он был готов поспешить. Конечно, неприятность заключалась в том, что в обеих школах уроки заканчивались в одно и то же время, а неудачнику без друзей было незачем задерживаться у школы пятнадцать минут. К тому времени, как Теруки добрался до площадки, она была совершенно пуста. Все либо пошли домой, либо остались после уроков в своих кружках. Теруки стиснул зубы с силой, заставившей челюсть заболеть. Тупой Горшок насмехался над ним. Ему послышались чьи-то крики. Даже нескольких людей. Он нахмурился, оглядываясь вокруг. Где-то поблизости люди хором кричали: «Держись, держись, ДЕРЖИСЬ», и этот хор становился всё громче. Едва успев увернуться, Теруки спрыгнул с пути пробегавших мимо очень мускулистых школьников. — Смотрите, куда прете! — крикнул он, и, к его ужасу, потные, мускулистые парни остановились и повернулись к нему, еще скача на месте. — Ах, извини, — сказал один из них, похожий на предводителя группы. — Я тебя не заметил. — Ну, в будущем я советую тебе –, — Теруки проглотил свои слова, узнав одного из бегунов. Может, удача все-таки улыбалась ему, потому что он узнал эту прическу. Движения Горшка казались гораздо более вялыми, чем у более мясистых и умелых школьников, судя по тому, как он еле стоял на ногах, хотя они еще не добежали до выхода с площадки. Теруки с какой-то стороны даже не ожидал его здесь увидеть, в подобном-то клубе. Он не был похож на любителя физкультуры. И сейчас не был похож, если честно. Казалось, он вот-вот упадет в обморок. — Ох! — сказал Теруки с напыщенной радостью. — Вот ты где! Я надеялся на тебя напасть. Почему ты не позвонил мне вчера? Члены клуба переглянулись, пытаясь понять, к кому он обращался, пока их взгляды не сошлись на Горшке. Тот выглядел так, словно не вникал в то, что происходило вокруг, понял Теруки с нарастающим раздражением. Этот парень разве не слышал, что он говорил? — Кагеяма, — сказал их лидер, чуть не заставив Горшка споткнуться на месте, едва он прекратил бежать, чтобы на него взглянуть. — Это твой друг? Горшок повернулся к Теруки с пустым взглядом, и в нем не было ни намека на узнавание. На секунду Теруки почувствовал, словно стоял на одном воздухе. Как он мог не помнить его? Затем, постепенно, глаза Горшка расширились и его рот слегка раскрылся, и Теруки почувствовал облегчение. — Оу, — сказал он. — Это ты. Привет. И все. Это все, что он сказал. Теруки с трудом держал на лице спокойную улыбку. — А, — начал он, — ты не позвонил мне вчера. Ты забыл? Горшок уставился на него на миг, пока не опустил взгляд. — …я звонил, — сказал он осторожно, и Теруки понял, как плохо тот умел врать. Он стиснул зубы, решив не упоминать этого. — Что ж, это… Не повезло. — Прости. В его голосе не было сожаления. В нем не было практически ничего. Мускулистые парни до сих пор скакали на месте, с явным интересом наблюдая за их диалогом. Теруки закрыл пасть и заставил собственное тело расслабиться. Он поднял руки и закрыл глаза, словно признавая свое поражение, и легонько усмехнулся, чтобы сделать вид, будто в этом не было ничего плохого. — Я так и понял. Хотя было немного обидно не слышать от тебя ничего весь вечер. Теперь все вокруг смотрели на него, буравя его взглядами. — Прости, — повторил Горшок тем же тоном, что раньше. Больше он ничего не сказал. Ладно. Значит, Теруки придется чуть усерднее поработать. Это раздражало, но пусть. Он же мог с этим справиться. Некоторые девушки были чересчур стеснительными и не звонили, когда он просил. Обычно он забывал об этом и переключался на кого-то другого, но эти отношения были ему необходимы, несмотря ни на что. — Тогда, может, погуляем сегодня? — предложил он, приблизившись к нему и мило улыбнувшись. — Я был бы счастлив провести с тобой больше времени. Или ты опять работаешь? — Нет, сегодня нет, — сказал Горшок. Теруки ожидал, когда он продолжит. Но тот этого не сделал. Остальные члены клуба стояли над ними, словно орлы, наблюдая за каждым движением Теруки. У него появилось ощущение, будто им не стоило перечить. Но их предводитель улыбался. Очень широко, вообще-то. — Ну что, Кагеяма? Если хочешь, можешь идти. Мы не обидимся. Мускулам важно отдыхать время от времени, — другие живо соглашались со своим лидером, ободряя Горшка. — Если ты совсем о них не забудешь, конечно же. — Президент Мусаши, — сказал Горшок, уставившись на того с тусклыми глазами. Что-то поменялось, веки Горшка дернулись, а его выражение слегка сдвинулось. Этого было недостаточно, чтобы были заметны какие-то кардинальные перемены, но улыбка лидера смягчилась. — Спасибо, — ответил он. — Не волнуйся, Кагеяма. Потом расскажешь нам обо всем! У каждого в клубе появился к ним живой интерес. Они весело заулыбались и поболели за Горшка, а затем вернулись к своей пробежке, оставив Теруки наедине с — Кагеямой, по всей видимости. Их заинтересованность в будущем могла оказаться проблемой. Сверхзаботливые старшие братья нередко доставляли Теруки проблем, особенно если он разбивал сердца их младших сестричек. А этот клуб выглядел так, словно состоял из одних добрых старших братьев. Старших братьев, которые наверняка не оставили бы на Теруки живого места, если бы что случилось с их самым маленьким и слабым представителем. Это могло оказаться проблемой. Но ему не стоило волноваться об этом сейчас. На данный момент у него были задачи поважнее. — Тогда почему бы тебе не переодеться, Кагеяма? — подбодрил Теруки. — Я подожду здесь. Горшок кивнул, и его лицо вернулось к тому безэмоциональному выражению, которое было у него раньше. Теруки улыбался, пока тот не скрылся в школьном здании, чтобы переодеться. Поникнув, он достал свой телефон, где была сотня сообщений от его друзей с одним и тем же посылом. Вы где? Теруки усмехнулся и набрал ответ. Только встретился с Кагеямой, написал он. Будем там через десять минут. Спокойно. Пятнадцать минут спустя Горшок пришел обратно, и Теруки вновь надел свою маску. Он улыбнулся и предложил вместе зайти за кофе, и Горшок без прочих убеждений согласно кивнул. Все как по плану. Теруки почти предвкушал вкус победы. Первое, что он сделал, так это попросил его номер. Учитывая все остальное, прогулка до кафе прошла вполне нормально. Горшок не был особо разговорчивым. Не то чтобы он еще чего-то ожидал. Такой стеснительный парень не собирался занимать места в беседе. Поэтому Теруки поддерживал ее, разговаривая о себе. Чтобы тот знал, с кем имел дело. И затем пришло время комплиментов. Ничто так не сближало людей с Теруки так, как хороший комплимент. — Значит, тебе нравится физкультура, да, Кагеяма? — спросил он. — Классно. Сразу видно, что ты занимаешься. Горшок взглянул на Теруки, и его выражение никак не изменилось. Ощущение было похоже на зрительный контакт с дохлой рыбой. — Не то чтобы, — сказал он, и Теруки подумал про себя, значило ли это, что нет, ему не нравилось заниматься, или что его усилий не было заметно. Неважно. Теруки любыми путями собирался прорвать эту плотину. — Ты уже долго занимаешься? Конечно нет, он выглядел на грани смерти после минут, наверное, пяти. — Нет. — Получается, ты только начал? Вот это да. Я уверен, скоро ты побежишь в марафоне. Ха! Наконец-то. Горшок снова улыбался, только вот опять той малюсенькой улыбкой, в которой из-за ее ничтожности нельзя было увидеть никакой искренности. Если бы Теруки не смотрел на него, то, наверное, и вовсе бы ее не заметил. — У тебя красивая улыбка, — сказал он, наклонившись поближе и запорхав ресницами. Единственным ответом на это было ее исчезновение, и Горшок отвернулся прочь. Теруки заскрежетал зубами. После слишком долгой паузы Горшок ответил: — Спасибо, Ханазава. За этим последовала тишина. Пятнадцать минут спустя они пришли в кафе, и Теруки открыл ему дверь. Казалось, Горшок этого и не заметил. В дальнем углу кофейни Теруки приметил своих ожидавших чего-то друзей. Мицуру и Рейко сидели друг напротив друга, громко споря, но Коичи и Акеми сразу увидели Теруки, едва он явился. У Коичи на лице было написано: «Где тебя носило?», но выражение Акеми было немного труднее прочесть. Самодовольство в ее глазах выбивало Теруки из колеи. — Садись, Кагеяма, — сказал он, вытащив для него стул. Он выбрал местечко в другом углу кафе, где его друзья могли их видеть, но не могли услышать поверх болтовни остальных посетителей. Горшок оглядывался вокруг, чуть округлив глаза, бросая взгляд то на занавески на окнах, то на других людей; Теруки на секунду заволновался, увидит ли он его друзей по другую сторону кофейни, но тот лишь пробежался по ним взглядом, ничего не заметив. Не очень осмотрительный человек, очевидно. — Я закажу напитки. Ты пьешь кофе, Кагеяма? — Нет. У меня от него живот болит. — Значит, чай! — решил Теруки и пошел за напитками. Он взял две чашки чая и два кекса, которыми можно было бы подкупить Горшка. Сидевшему напротив Теруки не обязательно было смотреть, чтобы понять, что его друзья пялились на них. Так что он поставил на стол блюдца с едой и потянулся ко лбу Горшка, чтобы убрать с его глаз волосы. Он не получил ту реакцию, которой ожидал. Горшок слегка дернулся, отпрянув назад и взглянув на Теруки круглыми глазами. Теруки легонько засмеялся, откинувшись на спинку стула. — Извини, пожалуйста, — сказал он. — У тебя просто такие красивые глаза. Я хотел их увидеть. Стоило сначала попросить, — он наклонился вперед, подставив лицо под руку. — Оу, — всего только сказал Горшок, прежде чем взяться за свою чашку и потянуть чай. — Все в порядке, — он не смотрел на Теруки. Черт. Это могло оказаться гораздо труднее, чем думал Теруки. Может, Горшку просто не нравились парни. Это было бы плохо. Но Теруки еще не собирался признавать поражение. Он потянул свободную руку, небрежно дотронувшись до его пальцев. Тот слегка замер, но не отодвинул руку. Так что Теруки набрался смелости и потер его пальцы, став рисовать на них осторожные, небольшие круги. У Горшка были странные выпуклости на руке. Теруки захотел рассмотреть их и глянул вниз, и осознал, что смотрел на шрамы. На его руках было множество старых шрамов, которые шли до его кистей и затем скрывались за рукавами. Кагеяма застыл, как вкопанный, а когда Теруки поднял глаза с его ладоней, он увидел взгляд напуганного зверя. Теруки улыбнулся и попытался притвориться, будто ничего не произошло. — Какие уродливые шрамы, — сказал он таким голосом, будто говорил о погоде. — Что случилось? Кагеяма выглядел так, словно вот-вот сбежит. Теруки закрыл пасть, чтобы не сказать ничего больше. — Это была, — начал было Кагеяма и отвел взгляд. — Кошка. Дерьмо собачье. Никакие кошачьи когти не могут оставить таких серьезных шрамов. Теруки держал руку Кагеямы, прекрасно понимая, что если отпустит, Кагеяма в ту же секунду пропадет из своего кресла и из заведения. Он пробежался пальцами по тыльной стороне его руки и нежно сжал ее, соприкасаясь его ладони. Шрамы оказались и там. — Вот какие кошки бывают! — сказал Теруки и засмеялся. — Я рад, что все прошло. Медленно, очень медленно Кагеяма выпустил свою руку из-под чужой и засунул ее под стол, где ее нельзя было достать. Теруки почти видел, как тот ерзал ими на своих коленках. В его глазах было определенное выражение, словно он думал, сбежать ли отсюда. Словно он собирался уйти, ни разу не оглянувшись. Плохо. Теруки углом глаза глянул на своих друзей. Акеми яростно кому-то писала, Коичи скучал, а ссора Мицуру и Рейко, очевидно, закончилась, и теперь они с огорченными лицами сидели молча. Им уже становилось скучно. Ну и пусть. Кагеяма не хотел, чтобы он трогал его «кошачьи царапины». Прекрасно! Теруки умел очаровывать без физического контакта. Он попытался мягко улыбнуться, не выдав ехидную ухмылку, готовившуюся вырваться на свободу. Он не проиграет лишь из-за этого парня! Теруки нужно было поднять ему настроение, убедиться, что Горшку было комфортно, и чтобы он знал, что чувствовал себя комфортно благодаря Теруки. — В общем, сегодня произошло кое-что забавное, — начал он. Говорить было легко. Жизнь, которую он вел, всегда давала множество тем для разговора. Поэтому он заговорил, как делал на любом свидании — весело и легко, стараясь показать свою юмористическую сторону. И это работало. Пока он говорил, Горшок понемногу расслаблялся. Постепенно его плечи опустились вниз, а глаза потеряли некоторый накал, его лицо обрело ту же монотонность. Лучше так, наверное, чем чтобы он сбежал. Господи. Это был бы кошмар. Остальные не позволили бы ему забыть об этом еще долгое время. Горшок проявил интерес, когда Теруки упомянул участие в футбольном кружке своей школы. Он не внес особого вклада в односторонний диалог, который поддерживал один Теруки, но немножко просветлел, когда был упомянут футбол. Он предположил, что ему все-таки нравилось заниматься спортом, учитывая клуб, в котором он занимался. Поэтому Теруки заговорил об этом. — Я присоединился к клубу Совершенствования Тела пару месяцев назад, — без спросу рассказал ему Горшок. Он некоторое время пережевывал слова, как будто проглатывал их, только они появлялись у него в голове. — Я никогда не был атлетом. Рейген сказал, что это –, — и больше он ничего не сказал. Чересчур долгое время он сидел совершенно тихо, и Теруки гадал, продолжит ли он свою мысль. — То есть, ты хочешь накачаться? Горшок опустил взгляд. — Наверное, — медленно произнес он. Теруки видел, как он открыл и закрыл ладони. — Я хочу стать… сильнее. Такой слабак, как он? Неудивительно. Теруки не сомневался, что над ним нередко издевались. Он подавил усмешку. Чуть-чуть мускулов этого бы не изменило. — Я уверен, у тебя отлично получается. Может, ты бы мог посоветовать мне чего-нибудь. Можно как-нибудь побегать вместе. Горшок уставился на него. Прямо сквозь него, можно было сказать. И Теруки попытался изо всех сил стойко ответить на этот взгляд своим собственным. Взглянув на него поближе, он заметил, что тот о чем-то думал, медленные шестеренки потихоньку поворачивались где-то под этой его жуткой прической. — О чем ты думаешь, Кагеяма? — спросил Теруки, положив локоть на стол и подставив подбородок под руку. Он показал ему заинтересованную улыбку, просящую его рассказать все, с глазами, полными нежности, способными смягчить любого. Но не Горшка, по всей видимости. Он снова кривил руками под столом, отводя взгляд, некий дискомфорт вновь без приглашения проник в атмосферу. Его кекс оставался нетронутым. — Почему ты хотел провести со мной время? — спросил он. — А? Он не ожидал такого вопроса. Впервые Горшок сменил тему разговора самостоятельно. — Ну, только увидев тебя, я понял, что хочу узнать тебя получше. Горшок молча хмыкнул, глядя на десерт, словно собирался поглотить его глазами, а не съесть по-человечески. Когда он снова поднял взгляд, между его бровями появилась морщинка. — Ты уверен? — спросил он. Теруки слегка опешил. Что значит, ты уверен? Конечно, уверен, поэтому он это и сказал. Но это не было полностью правдой, не так ли? И, учитывая, как Кагеяма смотрел на Теруки, он почти чувствовал нападавшие на него сомнения. — Почему нет? — спросил Теруки вместо того, чтобы озвучить свои мысли, немного откинувшись назад и помахав в воздухе рукой, которой подпирал щеку. — Я имею в виду, разве был бы я здесь, если б я не хотел проводить с тобой время? — Наверное, — согласился Кагеяма. — Просто мне кажется, тебе не очень весело. Может, нам стоит прекратить. — Чего? О чем это ты? Кагеяма посмотрел в глаза Теруки, твердо встретившись с его взглядом своим собственным. — Мне кажется, тебе не очень хочется со мной общаться. Все в порядке. Я понимаю. Я могу уйти. Нет! Ему нельзя уходить! Теруки тут же глянул на своих друзей. Только Акеми наблюдала за ними, остальные уже были заняты своими вещами. Теруки не мог позволить Кагеяме уйти! Он уже вставал с места! Теруки протянул руку, но тот дернулся, едва пальцы Теруки дотронулись до него. Он отодвинулся, прижав руки к груди, и отвернулся. Таким образом он ушел. Пропал из виду, будто его изначально здесь не было. Теруки почувствовал четыре пары глаз, теперь уставившихся на него, и холодный пот выступил на его шее. Некоторое время ему оставалось лишь сидеть там, застывшему от шока. Что пошло не так? Ему нужно было срочно спасать свое эго. Теруки быстро спрятал свое неудобство под иной маской, в этот раз полной уверенности в себе и самоудовлетворения. Несмотря на тот факт, что Кагеяма в спешке убежал от него с выражением абсолютного внутреннего дискомфорта, Теруки поднялся с настроем человека, который получил именно то, что хотел, и лениво поплёлся к столу, где сидели его друзья. — Ну? — сказал он. — Что думаете? Мицуру надменно усмехнулся. — Что думаю? — повторил он. — Я печальнее ничего в жизни не видела, — сказала Рейко, и теперь они оба хотя бы в чем-то могли согласиться. — Ты серьезно сейчас напугал неудачника? — спросила Акеми, и она вела себя так, будто это был лучший день в ее жизни, ее улыбка показывала идеальные ровные зубы. — Что ты сделал? Тебе уже наскучило проигрывать пари? Теруки выдвинул себе стул и легко опустился в него, пробежавшись рукой по волосам, чтобы скрыть, насколько он был в ярости от произошедшего. — Это все часть долгой игры, — сказал он. — Да ладно вам. Вы когда-нибудь пытались встречаться со стеснительным парнем? Я вам гарантирую, что если попытаться сделать все сразу, он тут же исчезнет. Он вернется. — О, я так не думаю, — сказала Акеми. У Теруки появилось ощущение, что она была права. Однако он не собирался ни в чем признаваться и абсолютно точно не собирался бросать свою ухмылку. — Это такой тяжелый случай, — пожаловался он. — Думаете, у него есть еще где-либо друзья? Он будет есть у меня с ладони под конец недели, обещаю. — Ну так, а какой он вообще сам? — спросил Коичи. — Пф-ф, — сказала Акеми. — Какой-то ничтожный, как по мне. — Совершенный неудачник, — согласился Теруки. Хм. Он мог этим воспользоваться. Увести разговор подальше от себя. Он наклонился вперед, повиснув над столом. — Вы видели? У него на самом деле куча шрамов на руках. — Серьезно? — спросила Рейко, перебросив взгляд с Акеми на Теруки. — Думаешь… он сам себе это сделал? — Ну, довольно вероятно, — сказал Теруки. — Я спросил у него, и он сказал, что это из-за кошки. — Стремно, — сказал Коичи. — Может, тебе не стоит возиться с подобными. У него, наверное, с головой что-то не то. — Заткнись, Коичи, — сказала Акеми. — Теру заключил пари, он с ним и покончит. Она повернулась, взглянув на него. — Ведь так? Или уже хочешь сдаться? — Прикалываешься! — сказал Теруки. Акеми ничего не знала об обаянии, хоть бы оно ее в зад укусило. Она пользовалась лишь своим личиком и никогда не притворялась, чтобы заполучить то, что хотела. Кто-то вроде нее, человек, который лишь ждет, когда все станут подчиняться ее прихотям, не имел никакого права осуждать Теруки. — Тебе просто обидно, что я столько вкладываю в это дело, — сказал он и откинулся назад, чтобы скрестить руки. — Ты думала, я стану все торопить, но я делаю из этого шоу, а ты уже чувствуешь себя в опасности. Бедная Акеми. Рейко захихикала, и Акеми нахмурилась. — Ты не хочешь признаться, что проигрываешь? — сказала она в этот раз гораздо более холодным тоном. — Ладно. Тогда продолжай. Посмотрим, что будет. Простейшая победа. Теруки стало немного легче продолжать ухмыляться. — Ага, — сказал он. — В этом суть пари, разве нет? Она закатила глаза. Хотя Кагеяма оказался не такой легкой мишенью, как он думал. Если он хотел подойти к этому серьезно, ему придется и его воспринять серьезно. Итак. Правило первое. Никаких разговоров о странных шрамах. Ладно. Это он мог сделать. Ему все равно не особо хотелось о них говорить. Правило второе, никаких прикосновений. Во всяком случае, не теперь. Однако тем, от чего он не мог отвязаться, было то, что Кагеяма взглянул на него один раз и понял, что Теруки не хотел с ним общаться. Это затрудняло его положение. Может, дело было в общественном месте. Может, ему было здесь некомфортно, и это заставляло его думать, что в его дискомфорте был виноват Теруки. Он ни за что бы не поверил, что Кагеяма на самом деле его раскусил. Это было невозможно и не ставилось под вопрос. Однако что-то нужно было менять. — Знаете, у него просто отвратительный взгляд, как у дохлой рыбы, — сказал он. — Что? Не может быть, я не видела, - сказала Рейко. — Ага. Я все говорил, говорил, а он сидел там, типа, — Теруки скорчил рожу, опустив губы и плечи, — вот так. Думаете, с таким нелегко разобраться? Да только в мечтах. Очевидно, как мало вы разбираетесь. Ему необходимо было узнать Кагеяму получше, прежде чем он сможет показать его своим друзьям. Похоже, ему придется быть гораздо нежнее, чем он предполагал. Не то чтобы он не мог этого сделать. Просто это было бы ужасно скучно. Видимо, пришло время пустить в ход тяжелую артиллерию. — А ведь придется привести его домой, наверное, — сказал он, простонав, будто не ожидал такого промаха со своей стороны. Он редко приводил людей к себе домой. Однако в этом случае нельзя было расслабляться. — Помни, если никто не увидел поцелуй, он не считается! — воскликнула Акеми. — Не стоит напоминать, — сказал Теруки. — Поверьте, когда это случится, вы там будете.

*

В этот раз у него хотя бы было кое-что, чего ему не хватало раньше. Номер Кагеямы, который уже давал ему преимущество. Как только он добрался до дома, он начал думать, что собирался ему сказать. Кагеяма не был похож на терпеливого человека, учитывая, как он до этого его бросил, так что Теруки не мог знать, сколько шансов у него будет. Ему не нравились звонки? Ладно. Теруки отправит ему сообщение. И это сообщение будет идеальным. Привет, сообщало оно. Я хотел сказать, что мне очень жаль, как все сегодня получилось. Я не хотел сделать тебе некомфортно. Я понимаю, что иногда могу быть чересчур прямолинейным. Надеюсь, ты дашь мне второй шанс. И затем он стал ждать ответа. Сразу его не последовало. Скорее всего, Кагеяма еще не заметил сообщение. В этом не было ничего плохого. Он не казался Теруки человеком, который проводил в телефоне все свое время. Едва он собрался покинуть приложение, зелёный кружочек появился рядом с фамилией Кагеямы. Три небольших точки появились на экране. Он уже писал ответ. Что ж. Это было неожиданно, но Теруки не думал жаловаться на свою удачу. Чем скорее он разберется с этим, тем скорее вернется к нормальной жизни и утрет Акеми нос. Она должна была подумать получше, прежде чем бросать вызов Теруки в его же игре. Кагеяма уже очень долго пытался написать ему ответ. Точки все продолжали прыгать вверх и вниз. На секунду они остановились, но затем снова задвигались. Он там что, новеллу писал? Экран был скоро готов погаснуть. Теруки стукнул в него пальцем. Еще продолжалось. Он серьезно думал, что Теруки интересны его оправдания? Что ему нужно писать по пять минут, что Теруки все это собирается читать? Он в лучшем случае бросит на сообщение один взгляд. Кагеяма тратил его время впустую. Теруки тоже, продолжая его ждать. Он кинул телефон на кровать и ушел на кухню. Ему не хотелось готовить ничего особенного, лишь что-нибудь по-быстрому. Он ел не спеша, чуть-чуть повозившись с телефоном, когда его взял. Он почти забыл о сообщении, пока не закончил трапезу и не проверил, что отправил ему Кагеяма. Там не было ничего. Никакого сообщения. Зеленый кружочек исчез, и Кагеяма ничем ему не ответил. Ладно. Необязательно было тратить десять минут, заставляя его ждать. Должно быть, он струсил на полпути. Невероятно. Этот парень был таким скучным. Он переключился на групповую беседу и начал писать сообщение, как Кагеяма никак не мог ему написать, но прежде, чем напечатать три слова, он остановился. Теруки на мгновение взглянул на свой телефон, затем удалил все. Встречаюсь с ним завтра, вместо этого написал он. Вы пожалеете о своих словах. Кагеяма не будет заставлять его врать. Теруки купит ему цветы и встретит у школы с извинениями, если придется. Сыграет ничтожного дурака, так сильно жалеющего о раненых чувствах дорогого друга. Это наверняка позволит тому выйти из своего панциря. Его телефон пару раз прожужжал. Он увидел бодрую поддержку Коичи и взявшиеся из ниоткуда заявления Акеми, что он врал, как дышал. Ему было все равно. Пусть жалуются. Он вновь взял свою посуду на кухню и засунул ее в посудомойку. Затем опять заглянул в телефон. До сих пор никакого ответа от Кагеямы. Он стиснул зубы и открыл мессенджер. Еще какие-то восклицания от друзей. Он открыл свое сообщение Кагеяме. Снова те же три точки. Ну что ж. Он хотя бы вернулся. Теруки пробежался языком по зубам. Он не станет обращать на них внимания. Не станет волноваться об этом. Пусть Кагеяма будет ждать столько, сколько он ожидал его. Пусть познает вкус своей же нерешительности. Теруки снял свой галстук и бросил его на спинку стула, расстегнув рубашку перед походом в ванную. Он делал все в два раза медленнее, лишь бы досадить ему, нарочно занимая время самым тщательным в своей жизни душем. Он вообразил, каково Кагеяме было сейчас ломать голову над его молчанием. Как он, наверное, думал и мучался, что уже потерял шанс с Теруки. Как и должно быть. В любом другом случае его бы уже бросили раз десять. Конечно, заставлять Кагеяму беспокоиться было не самой лучшей идеей. Что, если он снова испугается? Залезет обратно в свой панцирь? Это бы только усложнило Теруки жизнь, а он этого дерьма не заслуживал. Им не нужно было возиться с этими отношениями дольше, чем на них уже было потрачено времени. Теруки собирался завоевать его внимание, получить в ответ поцелуй и покончить с издевательствами. Испытания порой были неплохим развлечением, и жизнь Теруки уже какое-то время нуждалась в разнообразии, но эта заваруха довольно быстро ему наскучила. И чуть не выставила его в унизительном свете. И, разумеется, во всем была виновата Акеми, подобрав ему такого неудачника. Теруки просто хотел с этим покончить. Когда он вылез из ванной, обернув голову полотенцем, он сразу направился к телефону, чтобы увидеть, написал ли ему наконец Кагеяма. Написал. Теруки включил телефон. Все в порядке. Он уставился на сообщение. Затем попытался пролистать вниз, чтобы увидеть, было ли там что-то еще. Ничего. И все. Три слова абсолютного ничего. Все в порядке. Что он имел в виду, все в порядке? Все в порядке, ему было все равно, как прошло их свидание? Все в порядке, он принял его извинения? Что? Ничего больше не было. Никаких точек, обозначающих, что Кагеяма печатал еще сообщение подлиннее, никакой зеленой точки рядом с его именем, чтобы показать, что он еще присутствовал. Это было все, что Кагеяма хотел сказать, и ничего большего не предвещалось. Около сорока пяти минут размышлений, печатания и переписываний, и это все, что он выжал из своей головы? Невыносимо! Как биться о кирпичную стену. Ничего не доходило до этого парня. Теруки заскрипел зубами. Пусть так. Он хотел, чтобы Теруки все делал за него? Теруки сделает все за него. Сделает и блестяще с этим справится. Кагеяма хоть предполагает, как он усложняет их ситуацию? Была ли Акеми каким-то образом замешана в этом? Может, это было каким-то непонятным, тщательно продуманным планом свергнуть Теруки с его трона? Это вполне могло оказаться правдой, на самом деле. Акеми была из тех, кто подкупал остальных ради своих желаний, и она бы с радостью поиграла таким образом с Теруки. Ввязать его в пари и нанять парня, который бы сыграл неудачника? Звучало как что-то, что придумала бы Акеми, были бы у нее для этого мозги. Однако, опять же, Кагеяма казался таким же тупоголовым идиотом, каким он был на вид. Если дело было в актерской игре, то он был невероятно хорош, а такой талант не мог появиться из ниоткуда. Нет. Кагеяма не был из тех людей, кто бы провернул что-то подобное так, чтобы ему поверили. Ладно. Ладно! Теруки сам все сделает. Кагеяма должен был считать себя счастливчиком, раз Теруки был не в состоянии сейчас его бросить. Он должен был так посчитать в ту же секунду, когда Теруки бросил на него взгляд. Никто другой не захотел бы проделать такую тяжелую работу для каких-либо отношений. Ты свободен завтра вечером? написал он. Я был бы счастлив встретиться с тобой снова. Может, зайдешь ко мне? Я готовлю потрясный чай. Он не собирался бодрствовать, ожидая его односложного ответа. Он бы без сомнений потратил еще бог знает сколько времени на свое сообщение, и у Теруки больше не хватало на это терпения. Он переключил телефон на ночной режим и поставил на зарядку перед тем, как залезть под одеяло. * Когда он проснулся, Кагеяма отправил ему: Ок.