Stories which include John Winchester

Джон устало вздохнул. Его тело было покрыто синяками, полученными в драке, а длинные раны на руках от особо удачных ударов гуля чертовски болели. Он пропал почти на две недели, оставив своих сыновей одних в мотеле. Пока он вел охоту, он чаще всего забывал о своих детях, и всю свою энергию направлял на планирование уничтожения монстра. Джон в режиме охоты был также опасен, как и его добыча, если не больше. Он мог сосчитать по пальцам одной руки случаи, когда злу удавалось скрыться от него; единственное, что приходило ему на ум – это штрига, чуть не забравшая маленького Сэмми. Но только действие адреналина закончилось, образы Сэма и Дина вспыхнули в его голове; сомнения и чувство вины за жизнь, на которую он их обрек, начали подкрадываться к нему. Джон сделал то же, что и всегда; он выругался, а затем, не раскаиваясь, затолкнул сожаления вглубь. Когда-то он ничего не знал о таинственном сверхъестественном мире, существовавшем в темноте, и он был бы более чем счастлив остаться в неведении, но когда Мэри сгорела на потолке их дома, все изменилось, включая его самого; любящего мужа и отца, которым он был когда-то, заменила жажда мести. И хотя эта потребность по-прежнему не оставляла его, он прекрасно понимал, что даже когда (не если, а именно когда) он найдет сукиного сына, убившего Мэри, он все равно продолжит охоту. Он не собирается рассматривать возможность возвращения к обычной жизни со скучным барбекю в загородном домике и бессмысленной болтовней. Он поменял руки на руле, перенося вес с одной на другую. Винчестер обратился в местное отделение неотложной помощи (чего он обычно не делал), чтобы позаботиться о своих ранах. Джон не умел накладывать швы левой рукой, и он слишком устал и ему было слишком больно, чтобы даже попытаться. Джон был довольно-таки привлекательным мужчиной со своими потребностями, которые он мог в редких случаях удовлетворить, как, например, когда симпатичная медсестра, наложившая ему швы, предложила купить ему обед. Он расслабился, и они провели вместе несколько безумных дней. Он чувствовал, что она хотела бы чего-то большего, но Джон повел себя как всегда, после встречи с женщинами – собрал свою сумку и ушел. Однако ему и в голову не пришло, что за дни, проведенные в Виндоме, штат Миннесота, он оставил часть себя там, вместе с медсестрой, ту часть, которая однажды вернется и изменит жизнь его старших мальчиков, часть по имени Адам. Но сейчас он был в блаженном неведении, ведя Импалу на пути к своим детям. Желание добраться до них было непреодолимым теперь, когда он вернулся в отцовский режим, а адреналин от охоты остался далеко позади. Дину было всего десять, но он практически в одиночку растил шестилетнего Сэмми. Джон знал, что без помощи Дина ему пришлось бы сделать болезненный выбор; выбор, о котором он часто думал – отдать мальчиков в приемные семьи, но Дин безмерно любил младшего брата и сделал бы для него все, несмотря на то, что он сам был всего лишь ребенком. Сэму повезло – не все дети возьмут на себя заботу о младшем брате с самых четырех лет. Иногда он задавался вопросом, на какую жизнь он их обрек. У них не было друзей, только случайные школьные знакомые, которых они встречали, когда они переезжали из города в город; у них действительно были только они сами. Винчестер снова вздохнул. Они стали очень близки, ближе, чем следовало бы быть любым братьям, но это цена, которую они были вынуждены заплатить, чтобы уберечь друг друга от всего сверхъестественного дерьма, обитавшего снаружи. Джон часами анализировал смерть Мэри и пришел к выводу, что это все должно быть чем-то большим, иначе зачем понадобилось убивать Мэри? Он был убежден, что это не совпадение, что она стала мишенью, и он мог с уверенностью сказать, что с ее смертью, зло не оставило семью Винчестеров в покое. Ему нужно, чтобы мальчики были рядом друг с другом, чтобы они присматривали друг за другом, даже если это приведет их к полной взаимозависимости.

***

Он прибыл в мотель глубокой ночью. Тихонько повернув ключ в замке, он бросил тревожный взгляд на мальчиков. Бледный лунный свет, пробивавшийся сквозь едва занавешенное окно, позволял ему видеть двух детей, свернувшихся друг напротив друга. Одну руку Дин положил на младшего брата, а другую – под подушку, где как Джон знал, спрятан чертовски острый нож, которым Дин готов воспользоваться, если кто-нибудь войдет и станет угрожать Сэмми. Он возложил столько ответственности на худые плечи Дина, и когда он подошел, чтобы сесть на соседнюю кровать, он вздрогнул от укола вины, когда его взгляд наткнулся на широко открытые глаза его старшего ребенка; плескавшееся в них обвинение острым копьем пронзило его сердце. Дин всегда был самым послушным из сыновей, но он задавался вопросом, не станет ли однажды шестилетний малыш, спящий рядом калачиком под защитой старшего брата, причиной, по которой Дин оттолкнет отца в злобной ярости. Джон понимал, что, если это произойдет, то он полностью заслуживает этого.