***
Берт видел стеснение друга и пытался вести себя как можно непринуждённее, они продолжали писать картины, Лиам даже почти подстроил руку под стиль товарища. Новая служанка трудилась не покладая рук, она действительно старалась, и Жозефине это нравилось. Ростом Элинор была ниже среднего, фигура отличалась пышными формами, черные как уголь кудрявые волосы она заплетала в косички. Не красавица, не дурнушка. Во внешности девушки не было ничего, что привлекало бы чье-нибудь внимание, разве что взгляд - очень внимательный, можно даже сказать – прожигающий. Но, не смотря на всё старание, у нее был один большой недостаток – рассеянность. Она всё время что-то роняла, входила без стука, забывала закрыть за собой дверь, теряла, но тем не менее, она сильно разгружала день Жозефины, за что та её благодарила. – Пересыпь высохшие травы по банкам, они все подписаны, ты же обучена грамоте? – Да, – девочка прищурилась и принялась читать потёртые надписи на банках, – бергамот, ромашка, перечная мята...Для чего вам эти травы? – Для чаёв или лекарств. Ты, наверное, знаешь, я являюсь лекарем в нашем городе, добраться до более крупных городов для закупки медицинских средств довольно тяжело, так что приходится делать всё самой, – хозяйка говорила это, не отрываясь от складывания бинтов. Услышав о «волшебных свойствах» трав, девушка заинтересованно подняла голову. – Вы лечили папу от простуды. А где вы берете все знания? – Из книг, конечно. Если интересно, можешь в свободное время взять что-нибудь из моей библиотеки, думаю, ты найдёшь какую-нибудь беллетристику, чтобы скоротать время вечером. Только верни, они очень дороги мне. – Конечно, спасибо большое.***
Лиам с Бертом сидели на кровати и листали небольшой томик по скульптуре, привезенный гостем - в следующем году им предстоял долгий и мучительный курс лепки. – Ого,– ни с того ни с сего крикнул Лиам так, что его друг вздрогнул, – у тебя почти прошёл отёк, смотри, – он взял гипс в руки и приподнял на уровень глаз, – и пальцы становятся нужного цвета! Ты идёшь на поправку, Берт. Тот лишь улыбнулся, он не знал, какой будет его жизнь после восстановления, и как долго он сможет оставаться в гостинице. Сейчас он окружен заботой и вниманием дорогого ему человека, но он не может вечно жить в их семье, здесь он гость. А там, через улицу его ждал разъяренный пьяница-отец, от мысли о котором всё внутри сжималось так, что начинало тошнить. – Ты чего?– Лиам положил ладонь ему на плечо и заглянул в глаза, – почему ты грустишь? Я говорил с сестрой, кости срастаются где-то за две или три недели, в следующие выходные сможем высвободить твою руку из оков, разве ты не рад? – Рад, Лиам. – Думаешь о папе? – Не называй его так!– он одёрнул руку, – он не заслужил этого звания. – П-прости... – юноша забрался на кровать с ногами и снова мягко взял руки Берта в свои, легонько сжав их, – мы придумаем что-нибудь, мы с сестрой не оставим тебя на произвол судьбы. Ни за что. – Я знаю,– он уткнулся лбом в плечо друга и закрыл глаза, – почему ты такой твёрдый, – он покачался, несколько раз стукнувшись лбом о его кости. Лиам рассмеялся и поймал голову Берта в ладонь. Дверь отворилась, заставив обоих вздрогнуть и отдалиться друг от друга. – О-ой, простите, – Элинор тут же отвернулась в сторону и зажмурилась, – я...я...я зайду позже, я принесла полотенца и бельё, не хотела вам мешать. Берт медленно поднял голову, зажмурив один глаз, как бы показывая всю свою незаинтересованность происходящим. – Спасибо, положи всё на кресло,– махнул рукой хозяин комнаты, – я сам могу взять всё необходимое, в твоей помощи нет нужды. – Д-да, хорошо, извините,– она положила полотенца и поспешно вышла за дверь. – Странная девушка,– Берт подпёр щеку. – Нелюдимая, я бы сказал. Наверное, у нее было тяжелое детство, надеюсь, привыкнет. Берт лишь пожал плечами и вернулся к чтению.***
Лиам спокойно рассматривал картину, висевшую над лестницей, это была репродукция полотна Витторио Реджианини «Прерванное чтение». Его лицо было напряжено, брови сходились на лбу, образовывая морщину. – Красивая, – сзади подошла Эллинор и приняла позу парня. Лиам равнодушно взглянул на нее, девушка подарила ему три разные улыбки. Первая была совсем быстрой, автоматической, можно сказать «из вежливости». Вторая из тех, что возникают, когда мы встречаем старых знакомых – теплая, говорящая о том, что человек готов вот-вот кинуться в объятья собеседника. Лиам смягчил лицо и кивнул головой, приветствуя служанку, тогда появилась третья – любопытная. – Прерванное чтение. Не понимаю, почему сестра так держится за эту картину. – А что с ней не так? – Она нелепая. И смотрится здесь еще нелепее. Взгляни! – он провел двумя пальцами по птице, сидящей на шее изображённой девушки, – слишком много всего, слишком броско. Глупая композиция, необычайно глупая. Но присмотрись! – он перевел руку на платье, – эта драпировка, эти складки, насколько натурально изображен шёлк, настоящее искусство. А это кружево… Чтобы добиться этого, я думаю, нужно взять довольно много льняного масла и разбавить краску, рисуя тончайшей кистью, добиваясь гладкости. Драпировки изучают на последнем курсе училища, говорят, это даётся ученикам сложнее всего. А посмотри вот здесь!– он провел костяшками по волосам дамы, – очень... – Если честно, я ничего не понимаю из того, что вы говорите, – девушка улыбнулась. Эта фраза оборвала весь порыв парня, он резко изменился в лице. Мышцы будто «опустили» лицо. – Могу посоветовать пару книг на этот счет, читать-то ты умеешь?– ляпнул Лиам не подумав, он сам удивился своей нетактичности. – Эм, умею. – Тогда можешь зайти за литературой, если пожелаешь, – парень стёр слой пыли с рамки, скривив лицо, еще раз взглянул на картину, что-то пробубнил и направился в свою комнату. Элинор немного потупилась, еще несколько минут вглядываясь в лицо девушки на полотне, попробовала повторить ее позу и тоже ушла.***
– Ты тоже чувствуешь себя странно в обществе служанки?– Берт перевернулся на бок и перевёл взгляд на Лиама, что-то рисующего в альбоме, приподнялся на локте и подлез другу под руку,– плечо длинное, нужно укоротить, и смотри, у тебя идет прямая мышца, при таком изгибе должен быть перекос пресса. – Она слишком пытается всем угодить, но отчасти я ее понимаю. – Он не раз замечал на себе ее внимательный долгий взгляд, будто она изучала каждое движение. Или как подолгу девушка мельтешит рядом с ним в столовой, но списывал всё на желание служанки произвести хорошее впечатление, хоть иногда это и раздражало, – знаешь, я сам удивляюсь тому, как груб бываю с ней, так на меня не похоже, – он отложил уголь и впился подушечками пальцев волосы, массируя голову. Убрав альбом на кровать, Лиам провел пальцами по гипсу Берта, слегка засунув их под бинты, – болит? – Чешется, хочется уже всё помыть с щеткой. Лиам нажал ногтями на кожу и начал медленно водить, вызывая в Берте мурашки, тот закрыл глаза и снова откинулся на спину. Лиам незаметно вытащил руку из-под гипса, но тот перехватил ее, успев схватить за пальцы. – Еще чуть-чуть... Послушавшись, Лиам засунул мизинец глубже под повязку и начал водить им, двигая, как маятник, Берт сжал веки так сильно, как только мог, он всё еще держал здоровой рукой друга за кисть, боясь отпустить. Блондин положил голову на грудь юноши и тоже закрыл глаза, продолжая делать монотонные плавные движения. Он так и провалился в сон, замедляя поглаживания. Берт не мог уснуть, его терзали мысли о скорейшем выздоровлении и, как следствие, окончании его спокойной жизни. Тихое теплое дыхание Лиама ощущалось на груди, как бы говоря о безопасности, мол здесь и сейчас ему ничего не грозит, но они оба понимали, что это не так и с каждым новым днём приближается неизбежная встреча с тираном.***
Кто-то долбил во входную дверь так, что из-под лепнины над дверью посыпалась штукатурка. – Откройте!– раздался грубый мужской крик, а затем еще несколько громких ударов. Лиам отложил вилку и замер, глядя на сестру. Она встала, чтобы выглянуть в окно, но не успела шагнуть, как ее остановила фраза. – Это отец.– Берт нервно глотнул. Еще один удар заставил всех за столом вздрогнуть. – Уведи его в западное крыло,– Жозефина поправила платье,– живо. Мальчики подорвались с места, Лиам схватил Берта за плечо и поволок в сторону противоположную входной двери. Женщина зажала в руке небольшой нож и засунула под рукав. Глубоко вдохнув, она отворила дверь. – Добрый вечер, чем могу помочь? На пороге стоял крупный темноволосый мужчина с рябыми щеками и небрежной щетиной, лицо было покрыто густым гримом пота, он тяжело дышал, прерываясь на редкие проглатывания слюны, серые бешенные глаза смотрели сверху вниз. Дрожащей рукой Лиам с третьего раза попал ключом в замочную скважину и с силой пихнул Берта в коридор. – Иди вглубь, там зайди в любую комнату и сиди тихо, не бойся. Я скоро приду. Ошарашенный Берт не мог и пошевелиться, Лиам хотел уже уйти, но в последнюю минуту дернулся вперед и порывисто обнял друга, прижав его голову к груди. Закрыв дверь, он спрятал ключ в карман, тихонько подкрался к лестнице, пытаясь разобрать речь. – Где мой сын? – Кто? Берт? Без понятия, – Жозефина крепко сжимала нож, пряча руку за спину. Она старалась не выдавать дрожь. – А где он может быть? Только у вас. Он все время таскался с этим вашим... братом. А потом пропал. – Моя вина, что от вас сбежал сын? Господин, давайте будем спокойны. Выпьем чаю, поговорим, выясним, куда мог уйти ваш сын. У него были друзья кроме Лиама? – Какой к чертям чай, приведи сюда этого негодника. – Те...отведите, я хотела быть с вами вежливой, но вы не оставляете мне выбора, мне придется закрыть перед вашим носом дверь. В полной тишине Берт шагал по коридору, вслушиваясь в каждый шорох, сердце быстро стучало, отдавая в барабанные перепонки. На секунду он задумался, стоит ли дышать дальше? Слишком громко, нужно восстановить дыхание. Потолок и стены кружились перед глазами. В обгоревшем крыле не было ни люстры, ни штор, чтобы зацепиться взглядом. Здоровой рукой он опёрся о стену и по неосторожности наступил на стекло, то звякнуло. – Ай, – прошипел Берт, его взгляд упал на картину, одиноко стоявшую на полу, отвёрнуто к стене. Постояв так минуту, парень сел на корточки и взял ее в руки. На полотне было изображено семейство Солсбери. Старое потресканное полотно отражало всю забытость этого места. В противоположность хаоса, творящегося за дверью, время здесь будто остановилось. Берт вглядывался в каждый волосок, каждую морщинку, изброженную на лицах. Его дыхание наконец замедлилось, он прикрыл глаза и опустился на колени. Как вдруг что-то вывело парня из транса, Берт услышал резкий мужской голос, моментально положил картину на место и кинулся в ближайшую комнату. – Пропустите меня,– мужчина хотел с силой отодвинуть хозяйку отеля, но та, не желая прикосновений пьяницы, брезгливо отошла, давая ему пройти. – Может все же чай? Отец Берта остановил ее движением руки и замер, прислушиваясь. – Он же где-то здесь, вы не сможете скрыть его. – Ни в коем случае, я бы не стала скрывать у себя чужого ребёнка. Послушайте, мне не нужны конфликты, тем более в гостинице. Все комнаты заняты, у меня уйма работы, мне нет дела до вас. Если Берт объявится, я обязательно вам сообщу, но сейчас ничем не могу помочь, вынуждена попросить вас уйти. Лиам вжался в стену, спину покрыли капли пота. Он сжал кулаки, ногти впивались в потные ладони, казалось, парень готов в любую секунду кинуться на здоровяка, защищая сестру, он пытался на слух определить каждый шорох, каждое движение мужчины, что давалось ему тяжело - тот двигался хаотично - топтался в коридоре, всё время дергая головой. – Если я узнаю...– его речь оборвалась резким басом. – Госпожа, вам нужна помощь?– мужчина восточной внешности, провёл рукой по плечу брата хозяйки отеля и вышел на свет.– Добрый вечер, мой сон потревожили странные звуки, я подумал, что мой визит как никогда кстати. Что случилось? – Нам не нужна ваша помощь, – отрезал отец Берта – Я разговариваю не с вами, господин...прошу прощения, ваше имя мне неизвестно, – он плавно спустился по лестнице, держась за перила, – госпожа Солсбери, мне нужно помочь вам выпроводить незваного гостя? Ее лицо залилось румянцем, но тот лишь улыбнулся и, взяв гостя под руку, открыл дверь и проводил мужчину. – Я здесь остановился на месяц, если в течение этого времени ваш сын появится, я лично приведу его на порог вашего дома, как только что выпроводил вас, до встречи, – дверь закрылась, мужчина развернулся к Жозефине, – пойду досмотрю сон, а дальше мы обсудим, что между вами произошло,– он откланялся и ушёл также плавно, как и появился. Лиам сбивал носы обуви, несясь по коридору, он силой одернул дверь и ввалился в комнату, где сидел его друг. – Все закончилось, – путаясь в ногах, он опустился на колени напротив Берта и вытащил из его ладони резную дверную ручку, которую тот медитативно перебирал пальцами здоровой руки, – он ушёл, больше не вернётся, обещаю. Пойдём вниз. Берт встал с пола, Лиам наклонился и оттряхнул пыль с его брюк. – Что случилось в этом крыле? – Пожар. Страшный пожар,– отрезал юноша. – На полотне ваши родители? Лиам поджал губы и махнул головой, закрывая дверь. Он довёл Берта до комнаты и, посадив на край ванны, попросил подождать. Позже в ванную зашла Жозефина, она погладила юношу по голове и приняла его позу. – Всё обошлось, я смогла выгнать его. – Спасибо. Но вы же понимаете, что это спокойствие ненадолго. – Конечно понимаю, мой мальчик, но это поправимо. Мы не отдадим тебя в руки убийцы. – Он не сидит в четырёх стенах, мы обязательно столкнёмся на улице, это неизбежно! У меня не получится скрываться всю жизнь. – Я знаю, мой дорогой, обсудим это позже. Тебе нужно отдохнуть,– она еще раз погладила его по голове и вышла, Лиам, всё это время стоявший за дверью, проводил ее и вошёл в комнату. – Давай нагреем воды, ты весь извозился в пыли и саже,– он открыл краны, наблюдая через плечо друга за слабой струёй. Переведя взгляд, он приблизился к лицу Берта и коснулся губами его губ. Проводя рукой по его голове, юноша сделал поцелуй чуть настойчивее, придерживая любовника за затылок. Резко выдохнув через нос, Берт обеими руками обхватил стоящего напротив Лиама за ноги и рывком притянул к себе, заставив того сгорбиться, а себя задрать голову. Облизывая и покусывая губы, он не мог сдержать довольную улыбку, для него порыв друга был небольшой победой. Победой над страхом, над запретом, который тот сам себе поставил. Лиам уже проявлял инициативу сам, но то было совсем другое, оба юноши были пьяны, ими двигало какое-то животное желание, этот же поцелуй был осознанным, Берт чувствовал, как напряжено тело возлюбленного, ощущал каждое малейшее изменение положения рук на его затылке и шее. Только раздражающие капли воды и гудение ржавых труб мешали до конца распробовать всю сладость момента. Берт проскользнул здоровой рукой под рубашку, и с силой сжал бок, заставив Лиама простонать ему в губы. Прервав поцелуй Лиам опустился к шее, сделал несколько короткий поцелуев и прошёлся языком по коже, заставив Берта рефлекторно поджать плечо. Расстегнув две пуговицы рубашки, он продолжил мягкие поцелуи, опускаясь ниже. Встав на одно колено, юноша остановился чуть ниже груди, чувствуя скованность и напряжение возлюбленного, держащего его за волосы, вдохнув кожу носом, он задержался на несколько секунд, крепко обнимая Берта под плечи, а затем поднял глаза. – Ты уверен, что хочешь? – Если честно, я сегодня ни в чём не уверен, – Берт зажмурился, приходя в себя. – Мне тоже так кажется, сегодня был сложный день. Прости, что начал, – парень встал с колена и выключил воду. – Нет, тебе не за... Переведя тему, Лиам уже рылся в ящике с колбочками. Достав кусок мыла, он положил его в блюдце. – Давай помогу тебе, – стянув уже расстёгнутую рубашку он аккуратно повесил ее и уже хотел выйти. – Не уходи. Побудь здесь. Парень застыл в дверном проёме, но обернуться так и не решился. Услышав, по звуку воды, как тот залез в ванную, он взял табурет и сел рядом, повернувшись так, чтобы видеть только лицо Берта. Скрывая всё неудобство от принятия ванны одной рукой, Берт улыбался, смотря на друга. Было в этом что-то забавное - после всего случившегося снова, как ни в чём не бывало изображать невинность и стеснение. Или он всё-таки не изображал? Было сложно понять истинные мысли Лиама. Чем больше времени они проводили вместе, тем больше Берт замечал, что "ландыш" на деле не так бел и невинен. Он порывистый и способный сделать что угодно в момент, а через секунду уже жалеющий о содеянном. В нём чувствовалась внутренняя искра, которую он изо всех сил пытался подавить. – Помочь помыть волосы? – Лиам прервал поток его мыслей. – Да, давай, – юноша сел ровнее, и закрыл глаза. Мягкие пальца массировали кожу головы. В воздухе пахло мылом, Лиам осторожно смывал его, прикрывая глаза Берта рукой. Вручив другу полотенце, он вышел за дверь. – Если ты хочешь, я мог бы сделать т…– зайдя в комнату Берт увидел друга, свернувшегося колесом на постели, отвернутого к стене, – даже ванну забыл принять…– он лёг рядом, проведя рукой по волосам парня. – Доброй ночи, ландыш. Глаза Лиама были открыты, он крепко держал себя за палец, прерывая желание повернуться.