Живой портрет

      Странная встреча не шла у Детлаффа ван дер Эретайна из головы, и он просто не находил себе места. Раз за разом он пытался воскресить в памяти лицо молодой фрейлины, время от времени останавливаясь напротив светлой стены, с которой на него смотрела та, другая, чей образ давно засел в сердце занозой. Ренаведд. Раньше все было так просто и понятно: все, что от него требовалось — это выполнять требования ее похитителей, пока внезапно не появилась эта девушка, что одним свои видом разбередила уже ставшую было привычной рану. Боги, она ведь так похожа на ту, и в то же время совсем не похожа. Их можно было бы принять за сестер, только юная фрейлина была скромна, хорошо воспитана, и отнеслась к Детлаффу с таким почтением, с которым Рена не относилась к нему никогда.       До поры до времени он воспринимал это как должное. В самом деле, кто разберет этих людей с этими их непостоянством, непредсказуемостью, интригами… Ложью. Может, и такое отношение для них — обычное дело. Раньше он думал, что ему все равно. Теперь он был в этом уже не так уверен.       Он с усилием выдохнул, даже расстегнул ворот светлой рубахи, словно ему не хватало воздуха — почему-то стало невыносимо трудно дышать, будто сам стал становиться человеком. Потом он снял сюртук, — тот мешал ему думать, неприятно давил в плечах и скрипел при каждом движении. Закатал рукава, словно манжеты на запястьях стесняли его и мешали метаться из угла в угол, вслух споря с собой о том, что ему должно быть просто показалось, или он окончательно свихнулся. Он даже откупорил бутылку вина, хотя у него не было к вину привычки. Но все равно приложился к горлышку раз-другой в надежде унять дрожь в теле и прояснить мысли. Это не помогло, ведь вампиры не пьянеют. Но как у людей это получается — вот так просто брать себя в руки и трезво мыслить, когда почва уходит из-под ног?       Что же, что же ему теперь делать? Метания не помогли, как и вино, как и снятый сюртук, как и закатанные рукава, как и портрет, с которым он без устали сверялся почти два часа кряду, словно тот мог ему подсказать верный путь… Регис! Вот кто всегда все знает, всегда может дать совет и у кого всегда чудесным образом выходит прояснить самую запутанную ситуацию. К тому же, тот знал о людях гораздо больше, чем сам Детлафф. А значит, пусть Регис расскажет ему, какого черта у княгини во фрейлинах ходит практически точная копия его Рены!       Движения Детлаффа замедлились, и получилось задышать свободнее, но он все еще был готов вспыхнуть от любой мелочи, самой незначительной, и тогда быть беде. Вдруг, остановившись точно в центре комнаты, вампир замер и прислушался.       Свечи, потрескивая, отбрасывали на стены чудные тени, дом тихо поскрипывал, в закрытые ставни едва слышно постукивал ветер, а по крыше, кажется, прогуливался кот, опасно скользя лапами по черепице. На подоконник сел ворон, внимательно заглянул в окно черным блестящим глазом-бусиной и требовательно стукнул по стеклу клювом, заставив Детлаффа обернуться и облегченно выдохнуть.       — Легок на помине, — пробормотал он, торопливым шагом направляясь вниз по лестнице, не забыв прикрыть за собой дверь.       В тактичности Региса он не сомневался, но за столько лет привык быть осторожным. Одним прыжком преодолев последние ступеньки, он пронесся по первому этажу, мигом оказавшись у двери с красной облезшей краской и, схватившись за ручку, резко дернул ее на себя. На пороге, как и ожидалось, стоял Эмиель Регис Рогеллек Терзиефф-Годфрой собственной персоной, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.       — Ну, здравствуй, друг мой! — радостно воскликнул он, не убирая руки с ремня своей наплечной сумки. — Надеюсь, я не слишком невовремя?       — Ты ведь можешь не стучать в дверь. Зачем все эти условности?       — Просто вежливость. Даже с друзьями, — улыбнулся тот. — Может быть, ты все же пригласишь меня войти?       — Проходи, — с нескрываемым облегчением ответил Детлафф, неловко потирая шею, и окончательно понимая, что беседа ему сейчас совершенно необходима.       Регис кивнул и неторопливо прошел внутрь, сразу же осматриваясь по сторонам, словно пытаясь увидеть, что же изменилось за время его отсутствия. Вот только все стояло на своих местах, как и месяц назад, как и два месяца назад, как и в тот самый день, когда вампир облюбовал это место для своего укрытия. Впрочем, Регис и сегодня не ждал перемен, раз Детлафф за все время ни разу не попробовал переставить мебель, разгрести завалы старых и давно сломанных игрушек, покрасить стены или хотя бы смести с полок пыль, чтобы тут не было так… так мрачно.       Более человечного, чем Детлафф, Региса, начинала раздражать даже ненужная склянка, которая задерживалась на своем месте дольше необходимого, а если совсем не менять положение вещей за рабочим столом, то можно и вовсе сойти с ума. Он так давно жил среди людей, что и сам себя почти ощущал человеком. Жажду крови он подавил в себе уже давно, перепробовал многие весьма человеческие профессии, обзавелся своими человеческими увлечениями, по меркам вампиров странными в своей безобидности, и понемногу стал ощущать себя полноценным членом человеческого общества. Пытаясь заполнить пустоту в душе, которую веками заполняли кровавые попойки, он изучал травы и анатомию, лечил, читал, экспериментировал в стремлении найти единение с собой. Теперь, когда пустота исчезла, а боль ушла, он от всей души желал помочь побратиму обрести душевный покой.       — Смотрю, ты здесь не скучаешь, — оглядывая полутемную пыльную комнату, попробовал пошутить Регис.       Детлафф шутки не принял. Пройдясь между стеллажами, с особым вниманием рассматривая сломанных деревянных солдатиков, кукол без глаз в колясках, больше похожих на маленькие телеги, Регис тихо вздохнул, достал из сумки бутылку с мандрагоровым самогоном. Свежайшим, и часа не прошло, как он закончил сцеживать дистиллят. Он любовно огладил пальцами темный стеклянный бок и только повернулся к Детлаффу, который подпирал плечом шкаф, как тот опередил его, отрицательно качнув головой.       — Не думаю, что я в настроении пить, — нарочито спокойно проговорил он.       От Региса не укрылись нотки тревоги в голосе друга.       — В таком случае, можем просто поговорить, — как ни в чем не бывало, развел руками старый вампир, хотя бутылку прятать не стал. — Как продвигаются твои успехи? Ты выполнил то, о чем я тебя просил?       — Найти себе дело, — кивнул Детлафф. — Да, я нашел себе дело. Я бы даже сказал — увлечение. Весьма… трудоемкое.       — Любопытно, — Регис добродушно улыбнулся в ответ, показав ровный ряд клыков. — И что же это за увлечение, если позволишь спросить?       — Ну… — вампир задумчиво обвел взглядом комнату, остановившись на сломанном кораблике, у которого согнулась и треснула мачта. — Я чиню игрушки.       — Чинишь игрушки? — вскинул брови Эмиель. — Вот так новость. Никогда бы не подумал, что тебя заинтересует работа руками. Почему-то мне казалось, что ты предпочтешь что-то… — он на мгновение замолчал, пытаясь найти более точную формулировку. — Что-то творческое: рисовать картины, писать стихи, сочинять музыку…       — Починка игрушек — это тоже, в некотором роде, искусство, мой друг, — Детлафф, наконец, отошел от шкафа и осторожно взял с полки пресловутый кораблик.       Конечно, он не брался ни за какую починку, просто ляпнул первое, что пришло на ум, лишь бы Регис не тревожился и не задавал лишних вопросов. Детлафф хотел поговорить о другом, но только не знал, с чего начать. В конце концов он заскреб ногтями по деревянной обшивке миниатюрного судна, заставляя Региса обратить на себя внимание.       — Тебя что-то тревожит? — осторожно поинтересовался старый вампир.       — Нет, — помедлив, качнул головой Детлафф, опустив взгляд на кораблик в руках.       Слишком сложно. Слишком тяжело. Но можно попробовать просто рассказать о сегодняшней встрече, без примечательных подробностей.       — Сегодня я познакомился с фрейлиной княгини, — в конце концов решился Детлафф, поставив, наконец, сломанную игрушку обратно на пыльную полку.       Неловко мазнул по ней пальцами, когда убирал руку, отмечая, что пыль на полке лежит толстым слоем. Пусть он на первом этаже практически не бывает, но нехорошо принимать единственного близкого друга в таком запущенном месте.       — Ты меня заинтриговал, — Регис заметил облегчение на лице друга и позволил себе немного побродить между стеллажами, не прерывая разговор. — И какой из пяти?       — Их целых пять? — удивленно вскинул брови Детлафф. Старый вампир негромко рассмеялся.       — У любой уважающей себе княгини будет столько фрейлин, сколько она сможет себе позволить. И пять — это еще не много, уж поверь мне, друг мой.       Детлафф скрестил руки на груди, прошелся по комнате туда-сюда, пытаясь решить как же продолжить разговор, и, остановившись у самого крупного шкафа, привалился к нему плечом, скрестив ноги.       — Ее зовут Франсуаза Леру. Не знаю, какая она по счету, но она молода, хороша собой и очень учтива.       Регис как-то странно взглянул на своего собеседника, прищурил поблескивающие в слабом свете догорающей свечи глаза и наконец убежденно произнес:       — Как и полагается любой фрейлине. К тому же, я вижу что она тебе приглянулась.       — Что? — Детлаффу казалось, что он ничем себя не выдал, но Регис читал его как открытую книгу.       — Да, она определенно тебе приглянулась, — Регис улыбнулся и оперся бедром на стол, на котором догорала свеча. — Что ж, меня впечатляют твои амбиции. Вот только вынужден тебя огорчить, но получить расположение фрейлины ее светлости не под силу многим рыцарям. Не хочу лишать тебя надежды, но не думаю даже, что тебе было бы проще, носи ты какой-нибудь громкий титул.       — Я и не говорил, что собираюсь завоевывать ее расположение. Просто считаю это знакомство весьма примечательным. Не каждый день приходиться сидеть в кресле чистильщика рядом с фрейлиной.       — Похоже, это знакомство в самом деле примечательное, — кивнул Регис. — Надеюсь, ты оставил о себе хорошее впечатление?       — Не знаю, — Детлафф ответил не сразу, перевел взгляд на ближайший шкаф и принялся рассматривать пыльные игрушки на полках, снова избегая неловкой темы и замыкаясь в себе.       В эту самую минуту ему отчаянно захотелось снова увидеть молодую фрейлину, чтобы снова убедится в том, что она так похожа на его Ренаведд. Или чтобы увидеть не мертвый портрет любимого лица, а настоящего и живого человека? Нетерпеливо сжав пальцы на предплечье, вампир поджал тонкие губы, пытаясь придумать, как можно отыскать в огромном замке именно те покои, что ему нужны. Мысленно готовясь к тому, чтобы потратить на поиски несколько ночей, если ничего в голову не придет, он судорожно вспоминал хоть что-то, что поможет облегчить ему задачу и сократить время поисков. Лучше всего подходил запах. Ведь запах каждого человека уникален. В этом он убедился уже сполна за столько лет жизни бок о бок с людьми. Лишь бы вспомнить какой аромат исходил от ручки госпожи Леру. Кажется, немного терпкий, с нотками розы и виноградной лозы. И было что-то еще… оливки, или может быть что-то вроде вина. Конечно, вина! Она ведь говорила что была на винном рынке, значит попробовала глоточек-другой, а может и взялась пальцами за бокал с потеками, или случайно плеснула себе немного на руку. Туссентское вино всегда пахнет ярко. Иногда достаточно пары капель, чтобы почувствовать его аромат. Следовательно, придется искать ее по этому необычному винному запаху с пряным ароматом трав. И он готов был поклясться, что ни Эст-Эст, ни Помино, ни Эрвелюс, ни даже Коте-де-Блессюр, Фьорано или Санкерре так не пахли. Значит это было что-то особенное, что-то уникальное, что удалось раздобыть для поставки во дворец. Она ведь именно за этим ходила на Винный рынок, ведь так? Чтобы договориться о поставках, зачем же еще.       Голос Региса доносился до него как сквозь толщу воды. Тот, кажется, звал его, или рассказывал об очередном эксперименте, а может и вовсе говорил сам с собой, и Детлаффу просто померещилось, что обращаются именно к нему. Прийти в себя его заставил настойчивый толчок в плечо. Затем еще один, для верности.       — Детлафф, ты меня слышишь? — Регис снова слегка встряхнул его плечо, стараясь хоть как-то привлечь внимание.       — Слышу, — невозмутимо отозвался тот, нахмурившись. — Боюсь, сегодня у нас не получится поговорить. Я хотел бы заняться корабликом. Все стоял и думал как бы вернуть ему достойный облик, а потом хочу немного прогуляться. Ночью речной воздух особенно свеж.       — Ну что же, — Регис легко отпрянул, с едва скрываемым подозрением осмотрев Детлаффа с головы до ног.       Тот выглядел как обычно. Поймав себя на мысли, что становится чересчур подозрительным, Регис торопливо откланялся, и, не смея более задерживать своего друга, растворился в черной дымке, покинув дом, как и полагается вампиру.       Детлафф выждал несколько минут, прислушался, и, не услышав ничего подозрительного, обратился алым туманом и вылетел через приоткрытое окно, растворившись в ночи.       Путь во дворец не был долгим. Стремительно миновав лабиринты дворцового сада, он осторожно, стараясь не попадаться на глаза патрулирующим периметр гвардейцам, принялся с любопытством заглядывать в окна, начав с первого этажа. Второй этаж, затем третий… Каждый раз в надежде что следующая комната будет именно та, что нужна ему.       Он не испытал неловкости, когда на глаза ему попалась сцена близости двух женщин, что сплетались телами в разоренной постели. Он почти пропустил мимо ушей обрывок разговора о том, как бы половчее поживиться за счет княжеской казны и не заинтересовался планом хранилища. Ему оказалась безразличны графиня с ее фаворитом, замершие в необычной позе. То ли они во что-то играли, то ли кем-то притворялись. Но когда получилось уловить знакомый винный аромат и отследить его источник, он испытал ни с чем не сравнимое облегчение смешанное с каким-то забытым ощущением. Кажется, это была радость.       Комната пятой фрейлины княгини Анны-Генриетты находилась на третьем этаже дворца, с окнами на дворцовые сады и холмистый горизонт. Должно быть, на закате с балкона открывался прелестный вид. Алый туман сгустился, и из темноты проступили очертания мужчины, таинственно подсвеченные лунным светом. Он осторожно сделал шаг, затем еще один, и еще, бесшумно приближаясь к открытому окну. Придержал рукой штору, которую шевелил ночной ветер, шагнул в просторную комнату и внимательно осмотрелся.       Камин давно не зажигали, и от него слегка пахло затхлой золой. Подойдя к нему чуть ближе, Детлафф прищурился, заметив миниатюрный столик с двумя бокалами, свертком со сладостями и недопитую бутылку вина. Кажется, сегодняшний вечер госпожа Леру провела не одна. От этой мысли неожиданно и неприятно кольнуло в груди. Склонившись над пустым бокалом, он принюхался, и когда в нос ударил терпкий травяной запах с характерной кислинкой, понял, что попал именно туда, куда нужно. Со стороны кровати послышался шорох постели, а затем раздался тихий, едва различимый вздох. За окном громко заухала сова, видно сослепу залетевшая в дворцовый сад, на мгновение заставив замолчать заливистый стрекот сверчков.       Детлафф решительно, но тихо ступая по едва покрытому небольшим ковром полу, двинулся в сторону кровати. Он насчитал ровно семь шагов. Именно столько потребовалось ему, чтобы встать у изголовья и внимательно всмотреться в спящую на боку девушку, что завернулась в одеяло по самый подбородок. Она подложила ладошку под щеку, на белоснежной наволочке в беспорядке разметались черные локоны, длинные ресницы слегка подрагивали из-за ярких сновидений, и Детлафф невольно затаил дыхание, а его рука сама потянулась к спящей госпоже Леру, чтобы хоть кончиками пальцев прикоснуться к ее волосам. Они так призывно выделялись на белоснежном белье, словно всем видом просили потрогать их и ощутить, какие они гладкие и мягкие на ощупь.       Франсуаза снова сонно вздохнула, а Детлафф слегка наклонился, всматриваясь в ее умиротворенное лицо. Боги, она в самом деле была копией Ренаведд! Тогда, у чистильщика ему не показалось, и он определенно не сошел с ума. Просто его проклятая удача дважды швырнула его в один и тот же омут!       Осторожно склонившись еще ниже, он едва поборол желание прикоснуться к ее щеке, ощутить тепло ее кожи. А когда девушка пошевелилась во сне, и, перевернувшись на спину, вытащила из-под одеяла руку, небрежно уложив ее на соседнюю подушку, он и вовсе отпрянул назад, боясь случайно разбудить ее.       Он долго рассматривал ее губы, скользил взглядом по щеке вниз, где на нежной шее тихо пульсировала жилка. Прикрыв глаза, он сделал глубокий вдох, не заметив, как снова обратился туманом, что окружил кровать, прильнул к девичьему телу, обволакивая его, стараясь впитать ее дыхание, разделить с ней биение сердца, ощутить в нем жизнь. Он сам едва услышал, как с его губ сорвался сдавленный стон. Но именно он заставил Франсуазу распахнуть глаза и резко сесть, тихо ойкнув и прижав к себе край покрывала. Судорожно проведя дрожащими пальцами по взмокшему лбу, она осмотрелась по сторонам. В комнате было пусто. Лунный свет отбрасывал на полу безупречно ровную дорожку, заливая комнату обманчиво-ярким жемчужно-белым светом. Два кресла и столик, как и два бокала на нем, стояли на своих местах, штора привычно подрагивала на ветру, а в замке стояла тишина. Похоже, Франсуаза Леру находилась в своих покоях совершенно одна. Облегченно вздохнув, она рухнула обратно в кровать, закрыла глаза и прошептала:       — Какой странный сон…