Закатное солнце, новый рассвет

Следующая после дня свадьбы неделя прошла в хаосе быстрой и шумной жизни Пристани Лотоса, так не похожей на размеренные и тихие Облачные Глубины. По окрестностям его водила Цзян Яньли, любезно взявшая на себя вообще все: обеспечение его новыми одеждами, а их с Вэй Усянем нового дома предметами быта. Она показывала ему тренировочные поля и занятия младших учеников (за которыми, в отсутствии старшего ученика, коршуном присматривала госпожа Юй), уединенные запруды на отдаленных озерах и отдельные, только для омег, купальни. Своего мужа он увидел лишь на восьмой день брака. Сначала услышал звонкий хохот, который, казалось, окружил Лань Ванцзи полностью, а потом перед лицом оказался темно-фиолетовый, почти черный лотос. — Надеюсь, в моё отсутствие тебя не обижали, — Вэй Усянь притворно нахмурился, но тут же растянул губы в широкой улыбке. — Впрочем, кто бы рискнул подойти и заговорить со столь прекрасным омегой. Наверняка все теряли дар речи при виде тебя! — Нелепо, — Лань Ванцзи опустил взгляд на лотос, не зная как отвечать на это. Его муж был подвижный, гибкий, как горная река, и так же сносил бурным потоком — слов, жестов, взглядов. Ванцзи терялся, Ванцзи замирал и с трудом подавлял в себе желание убежать от него, когда всё внутри наоборот тянулось к альфе. Вэй Усянь не упрощал задачу, крутясь вокруг без остановки и рассказывая, как они провели время в Облачных Глубинах и по дороге домой. Об обороне Облачных Глубин уже отписал брат. Вэй Усянь был гением талисманов, и в запасе у него были наработки против самого страшного оружия Цишань Вэнь — Негасимого Огня. Но в конечном итоге битвы не произошло: Вэнь Чао получил письмо о случившимся браке Второго Нефрита на подходе, разочарованно разгромил и сжёг небольшую, заранее покинутую жителями деревушку по пути их следования, и направился в сторону границ с Цинхэ Не, раздражать вспыльчивого главу Не и нарываться на прямой конфликт. Облачные Глубины остались оклеенные талисманами, дядя по-прежнему оставался в ужасе, а крестьяне, оставшиеся без домов, были размещены на территории ордена пока не отстроятся заново. Поздравлять с браком при этом тоже никто не появился: глава Вень ограничился письмом для главы Цзян и изящной заколкой с россыпью рубинов для Лань Ванцзи. Заколку сразу убрали в запечатанную шкатулку — от такого подарка всего можно было ожидать. Не то чтобы он расстроился по этому поводу… Лань Ванцзи вздрогнул, когда пальцы Вэй Усяня коснулись его уха, и едва не отодвинулся. Прикосновение не было грубым и совсем не желанным, но в этом-то и видел проблему Ванцзи. Вэй Усянь хмыкнул и заправил темный лотос, который так и крутил в руках, ему за ухо. — Оттеняет твою белоснежную кожу, — слегка пожал плечами он и без перехода продолжил. — Когда у тебя течка? Лань Ванцзи замер. Об этом стоило предупреждать до брака, и он малодушно надеялся, что старший брат возьмёт на себя все объяснения, но видимо тот доверил рассказать всё Лань Ванцзи самому. — Я не знаю. Долго пил травы, подавляющие течку. Не знаю когда будет следующая и будет ли. Долгая речь далась с трудом и в конце Ванцзи коротко втянул в себя воздух и замер под внимательным взглядом альфы. Вэй Усянь снова покрутился вокруг него, принюхался, качнул головой. — Поэтому я ничего не почувствовал в брачную ночь. Что ж, это многое объясняет, — альфа крутанулся на пятках, заложив руки за спину. — Омега, который решил вместо рождения детей посвятить себя совершенствованию… Вы определенно найдете общий язык с госпожой Юй. Вэй Усянь усмехнулся, коротко глянул своими невозможными глазами цвета грозового неба, сбивая дыхание у Ванцзи. — И всё же советую посетить лекаря, не все травы можно резко прекращать пить. — Ты… — Лань Ванцзи не знал что хотел сказать. Ты не против чтобы я пил их и дальше? Ты не зол на то, что я тебе не сказал сразу? Ты не планируешь вернуть меня в семью, когда всё успокоится? — Я сказал тебе в нашу первую ночь и повторю сейчас: меня не прельщает идея брать тебя силой. Спать я буду так же отдельно, наша спальня в твоём распоряжении. Ванцзи чувствовал себя так, будто ступил на тонкий весенний лёд и рискует в любой момент провалиться с головой. Не делить постель с мужем не считалось чем-то из ряда вон, но спальня всё равно оставалась общей, хоть и с двумя кроватями. И хотя облегчение наполнило его душу спокойствием, волнение пробивалось наружу. — Если узнают… Вэй Усянь расхохотался, запрокинув голову, и Ванцзи снова засмотрелся на длинную загорелую шею с красиво выпирающим кадыком. — Лань Ванцзи, даже если и узнают, слова никто дурного не скажет. Уж точно не в поместье госпожи Юй, которая живёт в отдельном павильоне и навещает супруга по расписанию, — Вэй Усянь отбросил с лица мешающую челку и обернулся, сверкнув яркой улыбкой. — Об этом не распространяются за пределами, но в самой Пристани Лотоса это известно всем. И никто не удивится, если мы поступим подобно. — Ты хочешь отослать меня в отдельный павильон? Если мысль спать в разных комнатах Ванцзи понравилась, то от мыслей об отдаленном павильоне в животе скрутило холодом. — Если ты того пожелаешь, я отстрою тебе отдельный дом, — Вэй Усянь смотрел прямо в глаза, открыто, серьёзно. — Нет! — прозвучало слишком поспешно, и Ванцзи заметил, как дрогнули уголки губ супруга в намеке на скорую улыбку. — Разных комнат достаточно. Один дом. — О, мой драгоценный муж, неужели этот недостойный всё же пришелся тебе по вкусу достаточно, чтобы терпеть его рядом с собой? — Вэй Усянь снова закрутился вихрем вокруг, с улыбкой на устах и в глазах. Лань Ванцзи глубоко вздохнул, чуть задержал свежий, лёгкий запах супруга в горле. — Да. Вполне. Вэй Усянь расхохотался, и, слегка прихватив за локоть, потащил куда-то в сторону скрытых пирсов, не замолкая ни на минуту. Он много знал, говорил быстро, легко и складно, постоянно комментировал красоту Ванцзи, заставляя его сердце сжиматься в груди и давая надежду. На совместный семейный ужин они в итоге опоздали, но даже строгая госпожа Юй лишь махнула рукой, глядя на раскрасневшееся лицо приемного сына. Кажется, всё было хорошо.