Захудалое королевство

— То есть, — Теодор лениво пожевывал сорванную травинку, — вы хотите сказать, что мы все это время шли по драконьему дерьму? Во дела… Знал бы, давно бы вам сказал! — Как это, позвольте… — Владимира аж подбросило от возмущения. — Что это вы могли такое знать? Отслеживание полета дракона — это целая наука! Я всю жизнь ей посвятил! Знал бы он, посмотрите на него. Деревенщина… Теодор на «деревенщину» нисколько не обиделся: он вообще обладал счастливым — для себя, а еще больше для окружающих — нравом и плохое пропускал мимо глаз, а хорошему радовался за двоих. — Ну да, — подтвердил он с ухмылкой, — любой деревенщина давно бы заметил, что тут везде помет разбросан. Мы уже дня три на него то и дело натыкаемся. Я ж не думал, что это такое тайное знание. Я, ваше величество, — повернулся он к Станиславу, — думал, тут тропы оленьи. Или, может, лось. Не хотел бы я, кстати, с лосём повстречаться, у них как раз сейчас гон… — Гон? — любознательно спросила Полина, младшая ассистентка профессора. — Ну да, гон, — подтвердил Теодор. — А это что значит? — Полина была девушка симпатичная, дружелюбная и проявляла самый живой интерес ко всему, что летало, ползало, прыгало и бегало больше чем на двух ногах. Теодор немного помешкал, облекая несложную мысль в выражения, приемлемые в дамском обществе (как бы профессор ни настаивал, что если женщина пошла в науку, ей следует забыть о том, что она женщина, ассистентки в глазах бывшего кучера все равно оставались слабым полом, и если ухаживать за кем-либо из них он и не думал, потому что всему есть свое место и свое время, то помочь принести воды на бивуак, нарубить сучья для костра, перепрыгнуть широкий ручей да и просто донести тяжелую поклажу зазорным ничуть не считал), почесал в затылке: — Ну, понимаешь… Гон он и есть гон. — Брачный период, — пришел на помощь лейб-медик. — Ну да, — обрадовался Теодор. — Брачный! А лось он же такой… лось. Врагов у него нету. — А дракон? — Ну, разве что дракон, — кивнул Теодор. — А когда гон, лось, он того… Звереет. И всякого хочет либо убить, либо… того… Полина прыснула со смеху и слегка покраснела. — Хотя, конечно, — глубокомысленно добавил бывший кучер, — сложно представить себе лося — в горах… Но можно! — Так и что там про дерьмо? — вмешался король, стремясь вернуть разговор в нужное русло. — Да оно тут повсюду поразбросано, — Теодор ткнул пальцем, — Вон там. И там. Да они тут повсюду, эти тайные знаки! — Рассуждения дилетанта! — заявил профессор. — Экскременты лишь побочный признак, ориентироваться лишь на него никак нельзя! Полагаться можно только на совокупность нескольких признаков! — И что же, — спросил Станислав, — они тут есть, эти ваши признаки? — Признаки, может, и есть, — пробурчал Теодор, — а дракона что-то не видно! — Да, уважаемый профессор, — оживился лейб-медик, — где, собственно, логово-то? А то ведь, знаете, время идет… — Если речь идет о науке, время ничего не значит! — запальчиво заявил Владимир и встал в очередную позу, обхватив себя за плечи обеими руками и вскинув голову. — Речь идет о девушке, — тихо напомнил Станислав. — И время для нас значит всё. Прошло десять дней, и все это время девушка находится в плену у огнедышащего чудовища. Если, конечно, она еще жива… Тут неожиданно для всех в разговор вступила средняя ассистентка профессора, Наталья, самая сдержанная из всех и самая, на взгляд Станислава, толковая: в дороге не ныла, спокойно тащила на спине отведенную ей часть поклажи, знала, как сложить хворост для растопки и лучше всех варила на привале кулеш. А еще — неожиданное для женщины, пусть и закаленной в полевых условиях научной работницы — умела идеально наматывать портянки. — Девушка жива, — сказала Наталья со спокойной уверенностью. Все разом посмотрели на нее, и она продолжила: — Драконы, насколько мы можем судить, нападают по двум причинам. Первая причина — это золото. В этом случае дракон разрушает все на своем пути и забирает все золото до крошки, не гнушаясь даже такой мелочью, как кольца или серьги. Оставляет после себя выжженную землю, горы трупов, стон и разрушение, после чего впадает в спячку. Станислав и Вениамин переглянулись. В их случае разрушения ограничились одной разваленной вдрызг стеной и разбитым витражным окном — наверное, можно считать, что им повезло. — Период спячки на золоте различается у разных особей, — увлеченно говорила Наталья. — Хроники определяют его от пятидесяти до трехсот лет, но проверить это, увы, не представляется возможным. — А вторая причина? — спросил лейб-медик, заранее зная ответ — как-никак, сказки ему тоже в детстве рассказывали. — Принцесса, — сказали хором все три ассистентки, а профессор молча кивнул. — Принцесса, — повторила Наталья, все больше воодушевляясь. — Дракону нужна принцесса — и он прилетает именно за ней. В таком случае, как правило, жертв нет, а разрушения минимальны. Дракон никогда не убивает принцессу, он уносит ее живой и по возможности невредимой в свое логово, где принцесса живет… — тут научная сотрудница замешкалась, — живет себе. — Пока ее не спасет прекрасный рыцарь! — завороженно закончила за Наталью кудрявая Полина. Наталья поморщилась: — Да, хотя это, скорее всего, легенда. Где вы, господа, видели прекрасных рыцарей? Чаще всего принцесса живет у дракона до самой смерти, которая наступает естественным путем. По крайней мере, к таким выводам нас подводит тщательное изучение научной литературы. — Ну это же прекрасно! — воскликнул Вениамин. — Это значит, что Дениза в безопасности, и нам осталось только ее найти. И тут, профессор, мы снова возвращаемся к вопросу: а где же логово дракона? Какие еще признаки, помимо кучек старого помета, вы заметили? Владимир надул щеки и помолчал с пару секунд — для пущей важности. — Опаленные кусты, — сказал он наконец. — Дракон же огнедышащий? Станислав кивнул. — Вот! Кусты по левому склону скалы опалены сплошь. И кроме того — вот! Я нашел это вон под тем деревом. На раскрытой руке Владимира лежала обломанная с обеих сторон синяя чешуйка. — Так, — сказал Станислав и поднялся. — Вечерний отдых отменяется.