Захудалое королевство

С минуту, не меньше, смотрел Станислав на свою суженую — теперь-то уж точно бывшую. Если вот так встал вопрос, то сомнений больше не было — в тыкву и только в тыкву! Причем чем скорее, тем лучше. Станислав развернулся и пошел по расщелине, спотыкаясь о камни. Очень хотелось набить морду. Не чью-то конкретную, а совершенно абстрактную, просто морду вообще. «Пойду в лес», — решил король, остановился и отправился обратно. Бывшая девушка Дениза стоял по-прежнему гол как сокол, протирая ладонью мокрое лицо. — Прикройся, мать твою! Ну как, как это можно было принять за девицу? Ничего же женского! Рост, сложение. А ноги? Станислав вспомнил свой разговор с лейб-медиком и скрипнул зубами. Золушка, чтоб тебя! «Так получилось…». Парень подхватил лежащую на камнях одежду, натянул рубаху — женскую, с вышивкой по горловине, а юбку, слава тебе господи, надевать не стал, просто обернул вокруг талии. Станиславу сразу стало как-то проще. — Ну, рассказывай. Как оно «так получилось»…

***

С леденцами дракон Геночка управился быстро. Да и что они ему — даже не на один зуб, а на половину. Однако жженый сахар сделал свое дело: дракон взбодрился. С ним уже можно было беседовать. Чем путешественники и занялись. Правда, сообразить, что спрашивать в первую очередь, было довольно непросто. — Так где же золото? — спросила Марья Сидоровна. — Зачем вы, голубчик, принцессу-то уволокли? — спросил лейб-медик. — Как это она тебя так ловко скрутила? — спросил Теодор. — Нжсткншшкхспть? — спросил Михалыч. — Геночка — это уменьшительное от Генрих? — спросила Полина. — Скажите, пожалуйста, а цвет чешуи зависит от характера питания дракона? — спросила Наталья. И даже Владимир, немного попереживав в углу, озадачился довольно-таки важным с точки зрения выживания отряда вопросом: — Чем вы вообще питаетесь? — дух ученого в нем был достаточно силен, чтобы превозмочь нанесенную обиду. Геночка задумался, а вопросы меж тем сыпались горохом: — Зачем вы вообще принцесс крадете? — А что, рыцарь на вкус от крестьянина сильно отличается? Голубая-то кровь? — А если, скажем, на медной монете спать? Тоже ведь деньги. — Так все-таки, как это тебя, такую орясину, девчонка упаковала? — А еще драконы есть? И все синие? Дракон замотал головой: — Погодите, я так запутаюсь! Золота у меня нет. Да, меня скрутила принцесса, в одиночку, но у меня есть оправдание — я в это время спал. На медной монете спать нельзя, от нее на чешуе бывает патина. Питаемся мы всем. Рыцарь на вкус похож на старую овцу, но я их не люблю, слишком пафосные. Принцесс крадем… —  Геночка, отвечавший сразу на все вопросы, пожалуй, впервые запнулся. — Ну, по традиции, наверное… Хотя… Тут Михалыч сунул Геночке под нос остатки кляпа: — Ктпрдмл? Геночка заморгал недоуменно: — Что? — Кто это придумал? — перевел на понятный всем язык лейб-медик. — А, — понимающе кивнул дракон, — это все она, принцесса. Если бы я только знал, что она такая… агрессивная! Еще и ножиком в меня кидалась, — сказал он, склонив голову к Полине, чувствуя в ней самое слабое на жалость звено. — Прямо в нос! До сих пор не зажило, вот! На синем носу Геночки и впрямь виднелась отчетливая царапина. Полина охнула и всплеснула руками. — А что это ты, — хмыкнул Владимир — драконьи невзгоды его, казалось, совершенно не трогали — с такой мелочью справиться не мог? А еще огнедышащий! — Не мог, — повесил Геночка поцарапанный нос. — Очень трудно плеваться огнем, когда тебе заткнули рот! — Да? — продолжал ехидничать драконовед. — А откуда же тогда взялся тот порыв жара и красный свет, на который мы, собственно, и пришли? Дракон потупился и, кажется, слегка покраснел. — Обычно я так не делаю, — сказал он гулким шёпотом. — Это неприлично… — То есть, — поперхнулся воздухом Владимир, — ты хочешь сказать, что мы шли на свет… драконьего пука? Теодор засмеялся, а больше никто ничего не сказал: в пещеру вошел король. Денизы при нем не было. Лица на короле не было тоже. — Ваше величество, — встревожился лейб-медик. — Ты один? А где же девушка? — Она не девушка, — устало сказал король. Теодор замолк, зато захихикала Марья Сидоровна. — Ваше величество, — с укоризной сказал лейб-медик. — Можно же и без подробностей! И понизил голос до шепота: — Ну, знаешь… Я от тебя такого не ожидал! — Господи, Веня! — возопил король, воздев руки. — Ты все о глупостях! Не девка это вообще! Ты куда смотрел-то на тех смотринах? Это парень, ты понимаешь? Па-рень! — То есть… Как? — спросил Вениамин. А Теодор, присвистнув, добавил: — То-то я смотрю, спереди у нее совсем грустно! А где она…он? — Сейчас придет, — ответил Станислав. — Глаза б мои ее не видели. Да и вас тоже. Сваты, чтоб вам пусто было! — Нет, правда парень? — спросил Теодор. — Ой, — сказал дракон Геночка. Король кивнул. И тут Теодор не просто засмеялся. Он захохотал так, что птичья тушка, уже поджарившаяся, как надо, со всех возможных сторон, сорвалась с вертела и плюхнулась в догоревший костер. Он смеялся и смеялся, не в силах остановиться, до слез и боли в животе. Дракон Геночка с опаской глядя на бывшего кучера, попятился к своей спаленке с лежанкой из еловых шишек. — Тише, голубчик, тише, — лейб-медик ухватил Теодора под руку. — Давайте-ка выйдем на свежий воздух.