Захудалое королевство

Существует в мире одна удивительная закономерность. Если вы пригласили к себе в замок каких-нибудь рабочих со стороны, то во сколько бы они ни обещали явиться, они все равно вас обманут. Пообещают прийти с утра — будут к полудню. Посулят быть в полдень — раньше обеда и не жди. Ну, а уж коли сказали, что будут к обеду, тут можно со спокойной душой уходить гулять на весь день, все равно раньше ужина никто и не почешется. Почему так происходит — не знает никто. Даже сами рабочие со стороны. Но это непреложное правило. А может, и чьё-то не очень доброе колдовство… Таинственно и непостижимо! А вот захудаловские плотники умудрились! Ждали их «с утра». Ну, то есть, до полудня. Но не тут-то было: еще не пробило и трех четвертей после шести, когда замок был безжалостно разбужен дерзким стуком молотков. Король, которого как раз посетил самый сладкий сон, какой обычно снится перед пробуждением, вздрогнул под своим тощим одеялом и проснулся. — Вирай помалу! — кричали за окном. — Майнай, кому сказано! Закутавшись в простыню, Станислав уже привычно высунулся в окно — в последнее время он только и делал, что в него высовывался. На лужайке лежал сколоченный из свежих желтых досок щит, возле которого стоял, уперев в бока руки, недовольный и сердитый Михалыч. — Бркдлы! — то и дело восклицал он, тыча пальцем в широкие щели между досками. — Внхлст нд! Внхлст! * Но его никто не слушал. Два плотника торчали из стены на уровне пролома и вопили самозабвенно, давая совершенно противоречивые указания третьему, судя по всему, подмастерью, который пытался поставить щит стоймя в полном одиночестве. Получалось у него не очень: щит был большой и тяжелый, а подмастерье щуплый и низкорослый. Наконец ему удалось кое-как установить щит внаклон, подперев собственной спиной. — Вира! — Майна, тебе говорю! Михалыч плюнул и пошел к службам, досадливо махая рукой на ходу: смотреть на негодную работу было ему не по силам. Он прошел через лужайку и притормозил на самой ее серединке. Там со вчерашнего вечера валялись оставленные Теодором дощечки — король так до сих пор и не выяснил, что же там такое у Теодора грохнуло. В полном недоумении Михалыч поднял одну дощечку, другую… Потом почему-то махнул рукой, еще и еще, словно отгоняя какое-то назойливое насекомое. Да, пожалуй, и не одно — Михалыч отмахивался уже обеими руками, не выпуская при этом дощечку. — Ахтжзрза! ** — завопил он вдруг и хлопнул себя по лбу — обеими руками. К счастью, дощечку он перед этим из рук выпустил. К несчастью, она отлетела за пределы лужайки, звонко шлепнув плотницкого подмастерья по шее — как раз в тот долгожданный миг, когда он, вопреки разноречивым указаниям, доносившимся свыше, умудрился поднять щит практически вертикально: — Шлёп! С грохотом, разбудившим всех тех, кто в замке к этому моменту еще каким-то чудом не проснулся, щит рухнул на лужайку, придавив злосчастного подмастерья. Снаружи остались торчать только ноги в старых, но еще крепких башмаках. — Жив? — спросил подоспевший как раз к этому моменту король и ухватился за край щита. Ноги зашевелились. — Жив, — ответил король сам себе. — А ну, выбирайся! Подмастерье лежал и выбираться не хотел. То ли оробел перед монархом, то ли стукнуло его сильнее, чем казалось на первый взгляд, то ли и то, и другое сразу. Король стоял, раскинув руки во всю ширь, и чувствовал себя полным дураком. Щит, между прочим, был довольно-таки тяжелый — доски на него пошли совсем сырые. — Эй, — крикнул король плотникам — те по-прежнему торчали из полуразрушенной стены, наслаждаясь редким зрелищем — монархом за работой, — где вы там? Заберите его, что ли? — Давайте помогу, — сказал невесть откуда появившийся Денис. Вдвоем они быстренько оттащили щит в сторону, а поднять подмастерье на ноги не успели — тот сам поднялся. На затылке у него налилась здоровенная шишка и взгляд был удивленный и немного рассеянный. Тут и два остальных плотника подбежали, и Михалыч подошел — тоже с шишкой, только на лбу. — Пчлы! — пояснил Михалыч, кивнув на лужайку. — Это вчера у Теодора бочонок браги взорвался, — сказал Денис. — Он его на солнце забыл, а потом встряхнул зачем-то. Нечаянно. — Понятно, — вздохнул Станислав. — На меду брага-то? — Не знаю, — пожал Денис плечами. — Но взорвалось громко. Вы же слышали. — Слышали. Хорошо, хоть не покалечило никого. А тебе, братец, надо к доктору! — сказал Станислав подмастерью. — Денис, отведи его к лейб-медику, пусть посмотрит. — Это что же? — насторожился один из плотников. — Это зачем это? Так пройдет. Небось, не барин! — Вот-вот, — подхватил второй. — Незачем к доктору. Баловство одно! Само пройдет! Надо его водой окатить! — Это бесплатно, — сказал Станислав. — Как бесплатно? — хором спросили плотники. — За королевский счет, — уточнил Станислав. — Где, говоришь, доктор-то ваш? — спросил первый плотник. — А то у меня что-то с утра в затылке такое томление, что и не сказать… — А у меня, ваше величество, стыдно признаться, локоть ну прям зудом чешется! Так, может, доктор тоже посмотрит? Заодно? Бесплатно если? — Бркдлы! — пробурчал вслед уходящим Михалыч. — Щлвплц шрнй, эткдгдтс? Эхвшвлчств, ндбсрзвкмньклсть! Атчтттк? Дскмзшвть…*** — Надо бы, — согласился Станислав. — Но, видишь ли, с деньгами пока того… туговато! Ну что, отвел? — Отвел, — ответил Денис. — Доктор сказал, сейчас всех посмотрит. Брешь в стене замка под утренним ясным солнцем выглядела печально и неприглядно, наводя на грустные размышления о тщете всего сущего, а королевской власти, не подкрепленной тугим кошельком, в особенности. — Красивый был витраж, — сказал Денис. — Ваше величество, стену Генриетта разрушила. Так? — Так, — согласился король. — Значит, мы можем сделать ремонт на драконье золото. — Видишь ли, Денис, — начал было Станислав, но рыжий не дал ему договорить. — Сир, — сказал он, — золото лежит мертвым грузом в шкатулке. Вы сказали, что если я его нашел, то оно мое. Так? И король снова был вынужден согласиться. — Ну вот! А раз оно мое, я могу потратить его так, как считаю нужным. Так? — Так, — вздохнул Станислав, чувствуя, что его взяли в несокрушимые логические клещи. — И я считаю нужным отремонтировать замок до наступления холодов. В конце концов, починить поломанное драконом на драконье же золото — это только справедливо. Но обязательно чтобы сделали новый витраж! Михалыч довольно крякнул, а потом вспомнил про пчелиный укус: — А Тдрвшмштнмлю! **** ____________ * «Бракоделы! Внахлест надо! Внахлест!» ** «Ах ты ж, зараза!» *** «Бракоделы! Щели в палец шириной, это куда годится? Эх, ваше величество, надо бы сразу в камень класть! А то что это такое? Досками зашивать…» **** «А Теодору вашему я шею-то намылю!»