***
— Это что это за гусь к нам пожаловал? — спросил Теодор, приподнявшись на локтях. Они с Полиной как раз устроились на лужайке, чтобы получить свою утреннюю порцию валяния, а заодно понаблюдать за тренировкой королевских уже почти гвардейцев, что должна была вот-вот начаться. — Не знаю, — пожал плечами Денис. — Да ты что, Теодор, — засмеялась Полина, — это же герцог из Блястящева. Ты его не узнал, что ли? — Да нет, герцога-то я узнал. Его тут всякая собака знает. А вот кто это с ним? Пестрая замковая кошка, шла, задрав хвост, через двор по своим утренним делам. Привязанные у самого порога лошади ее не удивили; одну из них, серую в яблоках, запряженную в легкую повозку, кошка знала. Остальные три, гнедые и мохноногие, были кошке незнакомы. Она решила было их поприветствовать и подошла поближе. И тут… — Что это? — содрогнулась Полина. Жуткий кошачий мяв разнесся над лужайкой, где только-только выстроились в шеренгу стражники с алебардами наперевес — все они обернулись разом, нарушив строй, и каменщики, уже хлопотавшие на подведенной под оконный свод стене, перестали постукивать по уложенным камням. Денис уже бежал к орущей перед коновязью кошке. Теодор вскочил на ноги и помчался следом за ним. — Ох ты, — сморщился он. — Полинка, не ходи сюда. Иди вон лучше к Генриетте! Потому что синяя дракониха тоже выглянула из каретного сарая — поглядеть, что там за шум. Уж не точат ли гномы, прикинувшиеся каменщиками, свои мастерки? Но Полина уже была рядом. — Ужас какой, — проговорила она со слезами в голосе. — Зачем? У луки седла одной из лошадок скалила зубы мертвая собачья голова. — Полина, — сказал Денис, и голос его был напряженно-спокоен. — Теодор прав. Иди к Генриетте. Полина замотала головой, рассыпая блестящие на солнце слезы. Кошка, перестав орать, запрыгнула к ней на плечо, решив, видимо, что там будет безопаснее, и девушка тут же сгребла ее в охапку, уткнувшись лицом в пеструю кошачью шерсть. — Иди, — повторил Денис. — И оставайтесь там. Мы сами разберемся.***
— Присаживайтесь, прошу вас, — пригласил Станислав. — Кофе только что сварили. — Нет-нет, кузен, — покачал тщательно уложенной головою великий герцог. Станислав удивился. Это на герцога было непохоже — от еды тот не отказывался никогда. Ну да ладно. — Мы ненадолго. Вот, позвольте представить вам, — герцог повел рукой, указывая на своего попутчика. — Это… Кхм… Тоже кузен, так сказать… — Некоторым образом, — поклонился незнакомец в темном кафтане. — Князь Степь-Заулок Самый Младший, — и уселся в ближайшее кресло. Чувствовал себя князь совершенно свободно. В отличие от герцога, который явно был не совсем в своей тарелке: только этим можно было объяснить некоторую небрежность его костюма, обычно безупречного, а сегодня как будто немного помятого. — Степь-Заулок? — переспросил Станислав. — Соседствуете с Блястящевым? — С Юго-Востока, — подтвердил князь Самый Младший. — А вы, кузен, — вмешался герцог, — так и не женились? — Да, как видите, — рассказывать историю своей несостоявшейся женитьбы Станислав не собирался, хотя герцог наверняка что-то, да слышал: обычно новости из Захудалова до Блястящева долетали за полдня. И словно в подтверждение этого герцог сказал: — И даже магический контракт вас не простимулировал, ну надо же… А герцогиня все сокрушалась, что не успевает подобрать достойный королевской свадьбы подарок! Выходит, это все так, досужие вымыслы? — Вот что, любезный родственник, — перебил герцога самым невежливым образом князь. — Времени у меня немного. Давайте к делу. — Ну, к делу так к делу, — не стал возражать герцог. — А дело вот какое, кузен… Возможно, мой вопрос покажется вам несколько странным, но… Ах, да как же так, я прямо не знаю, как подступиться… И подобным витиеватым образом герцог мямлил бы еще не меньше четверти часа, если бы князь Степь-Заулок снова не вмешался. — Я знаю, — сказал он, — как подступиться. Герцог развел руками и послушно замолк. — Три месяца назад я заключил сделку с чародеем. За сто пятьдесят золотых цехинов чародей брался предоставить мне к началу осени шесть десятков глиняных болванов, оживленных силой магии и пригодных к бою любым способом и при любой погоде. Неделю назад я получил от чародея известие, что товар готов и его можно забирать. Мы выехали тут же и в три дня добрались до условного места встречи. Однако чародей на встречу не явился. — Очень интересно, — сказал Станислав. — Но я не вижу связи… — Тут, дорогой кузен, вот в чем дело, — не выдержал молчания герцог. — Чародей этот, как выяснилось, проживает у нас в Блястящево, где-то в горах — видимо, страдает мизантропией, ничем иным я подобный выбор объяснить не могу… Князь медленно повернул голову, и герцог тут же осекся. — Пожалуй, я все же выпью кофе, — пробормотал он и потянулся за кофейником. — Чародей на встречу не явился, — повторил самый младший князь. — И мы отправились к нему сами. На север. В горы. Но кто-то нас опередил. Когда мы подъехали к дому чародея, там все пылало. — Да неужели? — спросил Станислав. — И что, все сгорело? Дотла? Теперь понятно. Видно, это и был тот самый конный отряд, скакавший по горной тропе в бессильной попытке нагнать Генриетту. Вот только что ему надо-то, этому князю Степь-Заулку? — Представьте себе. Сгорело дотла. Мои люди обыскали пожарище, когда к нему стало возможно подойти. Не нашли ничего, только груды горелых обломков глины и кирпича. — Обидно, — Станислав кивнул. — И все-таки я не понимаю, чем я могу быть вам полезен в подобной прискорбной ситуации. — Шесть десятков глиняных болванов, пригодных к бою любым способом. Они должны были стать ударным отрядом нашей обновленной армии. Они сгорели. То есть, сгорели мои сто пятьдесят золотых цехинов. А стоимость утраченных возможностей я даже приблизительно оценить не берусь. — Это я понимаю, — Станислав начал терять терпение. — Но чем я-то могу быть вам полезен? У меня в королевстве нет чародеев, оказывающих подобные услуги, так что… И снова не выдержал герцог: — Кузен, я уже говорил, что это может показаться вам странным. Но… У вас ведь в хозяйстве имеется дракон?