Захудалое королевство

Но спокойно добраться до замка в этот сложный, как слоеное пирожное, день королю не удалось. Едва вышли они из переулка обратно на Оглашенную площадь, как стало ясно: что-то случилось. На площади толпился народ. Сначала показалось, что это та же очередь за оглашенками, только она почему-то немножко переместилась от торговки к зданию суда. И помрачнела. А потом Станислав увидел, вокруг кого клубится толпа. — Смотрите, ваше величество, — сказал Теодор. — Да это, никак, Дыба. Что-то он сегодня еще суровее, чем обычно! Чиновника из отдела исполнения наказаний Питирима Дыбу знали в столице многие. Должность он занимал суровую, внешность имел угрожающую, но вне службы был добрейшей души человеком. Жаль, что служба отнимала у него почти все время, так что он и сам то и дело забывал, как это — быть добрым. А чтобы не озвереть окончательно, все время своего редкого досуга он посвящал разведению радужных улиток, созданий совершенно бессмысленных, но обладавших двумя неоспоримыми достоинствами: они были очень красивыми и всегда молчали. И были весьма неприхотливы в разведении. Для счастья радужной улитке было достаточно одной виноградины в неделю (которую по сезону можно было заменить кусочком хорошо проваренной в сладкой воде морковки), регулярного полива теплой водой из лейки, а для полного счастья — такого же радужного улита рядом и подвешенного на ниточке осколка зеркала или просто стекла, отбрасывающего разноцветные блики. В этом и был нехитрый секрет успеха Питирима Дыбы в качестве улиточного заводчика. Впрочем, к истории нашей это отношения не имеет, в отличие от другого факта. Именно Питириму Дыбе поручено было исполнить приговор, вынесенный шкиперу «Ночного солнца», то есть доставить того в приют лесных фей, потерявших жизненные ориентиры, который находился на границе Нижних Мхов и дремучего леса, простиравшегося далеко за границы Захудалого Королевства. Толпа расступилась, пропуская короля. Дыба стянул с головы пропыленную шапку и сказал густым басом: — Убёг… Шкипер-то… — Нет, я совершенно не понимаю, ваше величество! Да, конечно, это неприятно — сбежал преступник. Но почему вы-то должны непременно ехать его искать? Когда для этого существуют специально обученные люди? Кроме того, простите, конечно… Но если злодей на свою беду задумал сгинуть в лесах, то туда ему и дорога! Гофмейстерина недоумевала всю дорогу до замка. Она ни в коем случае не собиралась указывать королю, что ему делать, а что — нет, но и не высказать свое мнение тоже не могла. — Сударыня, — изо всех сил стараясь быть терпеливым, отвечал Станислав. — Да черт бы с ним, со шкипером. Но он, по всему судя, поперся прямо через Клятую Трясину. Вы же понимаете, чем это может обернуться? — А чем это может обернуться? — негромко спросил Денис у приятелей. Они шли чуть поодаль, не столько от короля, сколько от гофмейстерины с ее фарфоровым трофеем — Теодора он почему-то смущал. — Ничем хорошим, — хмуро сказал Теодор. — Туда, в трясину эту, всех кикимор согнали. Ну, помнишь, Полинка про короля Еремея рассказывала? Это почти пятьсот лет назад было. Ну и вот. Убить кикимору сложно, сам понимаешь… — Не понимаю, — покачал Денис головой. — Почему? — Ну, она, ты понимаешь, днем под водой прячется, поди найди ее. А ночью к ним на болото лучше не соваться. — Потому что кикиморы — кровососущие, — со вздохом сказала Полина. — В основном. — А что, бывают и другие? — удивился Теодор. — Надо же! — Еще как бывают! Мозгососущие встречаются реже, но они считаются даже опаснее. Потому что если кикимора кровь высосет, то человек скорее всего просто умрет. По-настоящему. А если она высосет мозг, то человек выглядит живым и здоровым, а сам превращается в ходячего мертвеца, а кикимора его глазами смотрит. — Полина, ну ты чего? — засмеялся Теодор. — Это ж бабкины сказки! Меня в детстве ими пугали! — Ничего подобного! — ответила Полина строго. — Это научный факт. Жаль, что я этого не знала до зачета по кровососам средней полосы. На первом курсе. Не пришлось бы пересдавать! — Зачем кикиморе смотреть глазами человека? — настойчиво спросил Денис. — Чтобы знать, что делается у него в доме. Чтобы ночью приходить и пить кровь. Пока есть у кого. Теодор закатил глаза, но спорить не стал, а вместо этого продолжил рассказывать: — В общем, убить кикимору, не важно, что она там сосет, трудно. К тому же их много тогда было, пока с одной справишься, на ее крики с десяток набежит. Вот. И Еремей решил, что дело надо решать по-другому. Нашел на болоте остров, забрался на него по дневному времени, разделся догола, только корону оставил… — Ну что за ерунда! — возмутилась Полина. — Вот это — действительно бабкины сказки! Не слушай его! Король поймал кикимору, но убивать не стал. А велел передать их старшей, что будет ждать ее на Мертвом острове посреди болота. — Я так и говорю! — пробурчал Теодор. — Еремей верно рассчитал, что старшая кикимора не упустит шанса полакомиться королевской кровью — такое блюдо на болоте не каждый день подают. В общем, он… — Разделся догола, — не выдержал Теодор, — и прикинулся спящим. А когда эта нечисть на него навалилась, хвать ее за горло и меч приставил. Та туда-сюда, а деваться некуда. И король заставил ее дать клятву, что с той самой ночи ни одна кикимора с Мертвого острова — ни ногой. И своей кровью этот договор подтвердил. Ну, то есть, дал ей себя укусить. — Он разрезал себе руку и капнул крови ей в пасть, но в целом все верно. Кроме «догола», — сказала Полина, — Но главное, чтобы люди туда, на этот остров, не совались. Потому что пока кикиморы кровь не пьют, они, в общем, довольно безобидные. Только хихикают да стонут страшными голосами. А стоит им крови отведать, они могут с собой не совладать и клятву нарушить. Слабовольные они! — Хуже пьяниц, — согласился Теодор. — И причем тут шкипер? — При том, — ответил вместо Полины Станислав — он давно прислушивался к разговору молодежи, — что этот Мертвый остров как раз между приютом фей и дремучим лесом. И если шкипер сдуру на него забредет, то дело может плохо кончиться. В общем, надо ехать. — Шкипера ловить? — Теодор покивал понимающе. — Вот дурак, чего ему у фей-то не сиделось? — И напомнить старшей кикиморе о договоре. Потому что, как было сказано, договору уже почти пятьсот лет. Чтобы не забыла! А это не для Питирима Дыбы работа. — Я с вами, — сказал Денис. — Мне кажется, я смогу быть полезным. Они уже подошли к замку, и, придерживая гофмейстерине дверь, Станислав ответил: — Нет, Денис. Я как раз хотел попросить тебя остаться. Вас обоих. Присмотреть за замком и за городом. Потому что наши сегодняшние гости могут вернуться невзначай. Нехорошо оставлять это все на одну Генриетту. Все-таки она — деликатное создание! Так и вышло, что король уехал на Клятую Трясину один. То есть, не один, конечно, а с Питиримом Дыбой и еще десятком вооруженных городских стражников. Они пересекли Третий мост, проскакали под темной аркой Восточных ворот и исчезли в облаке пыли, золотисто светящейся в лучах заходящего солнца. А примерно через час после его отъезда с северной стороны приехал доктор, утомленный долгим путешествием. И очень задумчивый.