Школьная пора.

— Ну вот не понимаю я, откуда у тебя тройки твои берутся? Мы же все учим, вроде… — хмурился Князь, огибая гололедицу, пока два друга шли домой. — Сам задал вопрос и тут же ответил, — хмыкнул темноволосый, чуть не поскользнувшийся в том месте, которое так старательно избегал Андрей, который, собственно и спас своего товарища. — Спасибо. А в твоём умозаключении ключевое слово — «вроде». — Да учили же мы вчера эту химию, как ты сегодня ничего не написал, я этого не пойму?! — возмущённо восклицал светловолосый, сильнее сжимая руку Горшенева, которую все ещё держал в своей ладони. Картина была забавная. Действительно, двое парней идут по почти пустой улице, что, конечно, неплохо в данной ситуации, ведь идут они рука об руку, да ещё и успевают толкаться, громко хохотать и доказывать что-то друг другу. Чудеса, не иначе! В конце концов, харизматичный Мишка все же напоминает на минуту забывшемуся и крайне стеснительному Андрею о том, что тот все ещё держит его за руку, а завидев резкие изменения эмоций еле сдержал насмешливую улыбку. — Электролиты, Миш! Это же просто! — переводит тему голубоглазый. — Ну вчера повторяли! — Повторяли! До одного момента, между прочим! — не остаётся в стороне парень и приподнимает свои брови, останавливаясь посреди улицы и укоризненно глядя на одноклассника. — Ну-у… Ты же учил… — Учил, до того момента, пока ты… Пока… Короче, пока ты меня не отвлёк! — выкручивается кареглазый юноша, смеясь одними глазами. — Понял, да? Андрей взводит глаза к небу, закатывает их с характерным вздохом, а после вспоминает события вчерашнего дня… Казалось, тут не было ничего необычного, вполне обыденные действия, но почему-то вчерашние соприкосновения казались многим горячее, чем те, что были раньше. И все это несмотря на то, что ничего нового не произошло. Странно, непонятно, необъяснимо… Словно химия была не в учебнике, по которому ее учил Горшок, а прямо между ним и ещё кое-кем. Кто должен был помогать… Но… Но получилось наоборот. Бывает и так, как оказалось. Огоньки, забегавшие в глазах Горшенева, когда тот увидел в очах Андрея отражение вчерашних объятий и поцелуев, словно выпрыгнули наружу, и превратились в искорки, мелькавшие между двумя стоящими посреди улицы влюблёнными идиотами. Миша хотел было наклониться чуть ближе, чтобы состоялся долгожданный контакт, но Князь увернулся. — Не время. — Не время! — передразнил юноша. — Не знаю. По-моему, прекрасное время! — Не место. — И место замечательное. Просто ты у меня стесняшка. — ухмыльнулся темноволосый черт, которого именно этим словом одарил Князев. — Да? — Да. — шипя, сквозь зубы, ответил Андрей. Было обидно, но правдиво. Глупо было это отрицать. — Ладно, не бухти! — улыбается во все имеющиеся зубы Миша и подхватывает парня под локоть. — Пойдём в «более подходящее место», м? — Угу. — все ещё немного встревожено и отстранённо отвечает светловолосый. — Да полно те! — уже открыто смеётся юноша. — Если тебя это успокоит, то будь ты домашкой, я бы учился на одни пятёрки! — Только вот я не домашка! — огорчённо вздыхает Князь. — Пошли, пикапер, будем химию учить! — А потом? — приподнимает бровь Горшенев. Ситуация уже не казалась глупой. Только забавной, смешной, даже абсурдной. Но это было весело, никто не был против. — А потом и увидим! — заключает Князь, все же мимолётно касается губами чужой щеки, после чего выдвигается вперёд, не обращая внимания на все протесты сзади. — Идём! Считай это авансом…