Мой лучший друг — зомби

Просыпается выживший из-за того, что яркий свет, льющийся сквозь разбитые окна, бьёт прямо в лицо. Лука щурится и хочет отвернуться, чтобы поспать лишних несколько минут, на что тело тут же отзывается неприятной ноющей болью. И сразу становится ясно почему — он проспал всю ночь на полу, а под головой лежит рюкзак (не самая хорошая замена подушки, но лучше, чем совсем ничего). События предыдущего дня проносятся перед глазами — погоня, пустая квартира, знакомая фигура… Лука резко садится на колени и отшатывается, когда видит краем глаза человеческую фигуру. Он разворачивает медленно голову и замирает на месте. Эдгар, как и в прошлый раз, сидит на полу, смотрит внимательно, почти не моргая, но нападать не собирается. Теперь, при свете дня, Лука может рассмотреть его нормально — сомнений быть не может, его друг заражён, причём довольно давно. Кровь на чужих руках, лице и одежде позволяют понять, что он явно не дружелюбен и нападал на других, но сейчас сидит спокойно, разве что чуть поворачивает голову на любое движение Бальзы и смотрит. Радужка побледнела, в то время как остальные части глаз потемнели, мертвенно-бледная кожа, а пальцы дёргаются слишком резко. — Та-а-ак, так-так-так-так-так, — нервно вздыхает Лука, касаясь пальцами висков. Значит, это всё действительно с ним случилось в тот вечер. Он жив. Всё ещё. Но вот… — Поверить не могу, — голос выжившего дрожит, когда он смотрит на своего друга вновь. — Мы все думали, что ты умер. Я...я не хотел, чтобы всё так закончилось...Я...правда… Бессвязный поток слов вырывается изо рта, прежде чем Лука осознаёт, что говорить в данной ситуации бесполезно. Он хватается за собственные волосы и вздрагивает. Теперь, когда страх более-менее отступил, вернув ясность мышления, он может осознать всю картину. Его друг обращён. Он больше не вернётся. Теперь вместо него ходячий полутруп, который, по непонятным причинам, решил его не убивать, и теперь они оба сидят здесь, и… Выживший вздрагивает от неожиданности, когда его ладони касаются чужие холодные пальцы. Лука поднимает растерянно взгляд и видит прямо перед собой лицо Эдгара. Эмоций никаких не видно, вот только… Неужели он...понял, что выжившему сейчас плохо? Нет-нет-нет, нельзя давать себе ложных надежд, наверняка это просто проявляется что-то, отложившееся в памяти. И всё-таки… — Всё в порядке, — зная, что не получит ответа, произносит Бальза вслух, и мягко высвобождает свою ладонь из чужой. — Я...осмотрюсь здесь, ладно? С этими словами он поднимается на ноги и оглядывается по сторонам. Это всё та же квартира, ничего не поменялось с момента вчерашнего дня, разве что очнулся Лука чуть поодаль от места, где отключился. А пистолет оказывается на месте и выживший тут же его подбирает, вздыхает тяжело и вертит в руках. Вчера он усомнился, что могло стоить жизни, но сейчас… Бальза оборачивается на Эдгара, который успел подняться, переместиться бесшумно и теперь смотрит на него из противоположного угла комнаты. А затем Лука переводит взгляд на оружие в своих руках, не зная, как ему быть. Это неправильно, чёрт возьми, его ведь не убили той ночью, хотя вполне могли...да даже за то время, что выживший провёл без сознания. С другой стороны, хотел бы Эдгар провести вот так вот остаток своих дней? Да и мало ли, вдруг он снова "озвереет"? Небезопасно. Лука бы сразу предпочёл самостоятельно покончить с этим, если бы оказалось, что он заражён, вот только... — Грх, к чёрту, — раздражённо восклицает он, возвращая пистолет на положенное ему место, а затем оглядывается в поисках отражающих поверхностей. Маловероятно, что сквозь плотные рукава куртки до выжившего могли добраться чужие зубы, но он всё равно проверяет тело, руки, лицо, шею. Когда не обнаруживает на себе следов или признаков заражения, то натягивает одежду обратно и возвращается за рюкзаком. Нельзя здесь задерживаться — вряд ли Лука вернётся до убежища за это время, но чем раньше он начнёт, тем больше сможет пройти. Вот только что делать с ним? Выживший поправляет лямки рюкзака и смотрит на своего товарища. Тот тоже взгляда не отводит, и, если честно, это жутковато немного, но Бальза старается не думать об этом слишком сильно. Наверное...наверное будет лучшим решением разойтись прямо тут. Да, не очень красиво с его стороны, но иначе никак. Остальные варианты кажутся ему уж очень сомнительными, потому Лука выбирает наименее плохой. — Прости, Эдди, — вздыхает он и слабо машет рукой. — Спасибо, что не стал убивать меня. К горлу подкатывает ком, но выживший лишь разворачивается, чтобы выйти из своего временного убежища. Это неправильно до жути, ещё вчера он считал Эдгара мёртвым, а сейчас… Сейчас уже ничего не исправить и остаётся смириться. Когда Лука выходит на улицу, то тут же щурится и чувствует как в лицо дует прохладный свежий ветер. Это помогает привести в порядок мечущиеся мысли. Правильно ли он поступил? Может следовало сделать что-то иначе? Сейчас ещё есть возможность, пока он не ушёл далеко. Впрочем, долго терзаться моральными выборами Луке не приходится. Что-то вцепляется в его рукав и выживший вздрагивает, а затем смотрит удивлённо, когда видит кто к нему прицепился. Эдгар выглядит совершенно невозмутимо, будто это само собой разумеющееся, да рассматривает что-то вдалеке. — Эдди? Лука осторожно пытается высвободиться из чужой хватки, и ему это даже удаётся, обращённый отпускает рукав. А затем его холодные пальцы касаются руки выжившего, беря его ладонь, облачённую в плотную перчатку, в свою мертвенно-бледную и ледяную. Это действительно...происходит сейчас с Лукой? Бальза молчит, совершенно не зная как реагировать. Начиная со вчерашнего вечера творится какой-то абсурд, больше похожий на сон, чем на реальность, но вот они оба стоят здесь. — Тебе со мной нельзя. Никакой реакции. Интересно, понимает ли Эдгар его слова? Есть такая вероятность, но нельзя быть уверенным. Лука стоит так ещё пару минут, а затем, понимая, что отцепляться друг не намерен, тяжело вздыхает и идёт вперёд. Эдгар молча следует за ним, и лишь изредка с его стороны слышатся звуки, подобные тем, что издают остальные зомби. Происходящее ненормально. Но пока он жив, наверное, с этим можно смириться. Лука надеется, что со временем во всём разберётся, а пока… — Ну если ты так настроен идти, то потом на меня не обижайся, — нервный смешок, — а ещё не вздумай кусаться! Вздох. И снова никакой реакции, а хватка даже не думает ослабевать. "Что же с тобой стало, Эдди?"