•••
И вот Махидевран переступила порог царских покоев. Её била крупная дрожь, казалось ещё чуть-чуть и она потеряет сознание от страха, ведь она опять опоздала, ещё и провинилась своим внешним видом. Сулейман повернулся и медленно подошёл к девушке, его взгляд был пугающе спокойный и холодный. —Повелитель, умоляю, простите свою рабыню. — затараторила девушка падая в ноги падишаха из её глаз градом потекли слёзы. —Поднимайся быстро! — мужчина резко схватил султаншу за руку поднимая на ноги. — Ты даже говорить не имеешь права без моего разрешения, поняла?! —султан с силой встряхнул, казалось совсем обезумевшую от страха, девушку. Не дождавшись никакой реакции, Сулейман бросил Махидевран на кровать. Он хотел видеть её боль, чувствовать её страх. Мужчина медленно подходил, словно хищник. Его взгляд пылал безумием желания. —Повелитель, умоляю не надо… — еле слышно пролепетала девушка, отползая всё ближе к спинке кровати. Слёзы текли нескончаемым потоком, её трясло от ужаса. Падишах навалился сверху, прижимая султаншу к шелковым покрывалам. Вторгаясь по-собственнически в её уста грубым поцелуем. Сминая губы, Сулейман проникает в рот, довольствуясь её унижением. Чувствует горькие слёзы обиды на щеках девушки и целует глубже, прижимаясь к её лицу, упиваясь собственным могуществом очередной ночи. Он останавливает поцелуй только тогда, когда становится совсем невыносимо. Прижимает правую руку султанши к спинке кровати и крепко привязывает её верёвкой. Она не сопротивляется, зная, что в этом нет никакого смысла, лишь лишние травмы, но в этот момент приходит страшное осознание того, что она не пытается бежать, потому что она все ещё любит этого человека. Мужчина повторяет свои манипуляции с левой рукой. Колючая веревка впивается в нежную кожу. Долго не церемонясь, Сулейман разрывает одежду некогда любимой жены. Взору открывается желанное тело. Действительно, сложно спорить с тем, что она прекрасна. Эта идеально нежная молочная кожа так и манила. Острые черты лица, чёткие скулы, голубые как небо глаза, обрамлённые длинными чёрными ресницами. Как может такое тело принадлежать такой жалкой наложнице? —Ну что ж посмотрим, как ты сегодня справишься. — ухмыльнулся мужчина наблюдая ужас в глазах Махидевран. Сулейман потянулся к одной из тонких свечей и снял ее с подставки. Девушка под ним задышала в два раза чаще, она все сразу же поняла. Падишах наклонил свечу, и первая капля обжигающего воска тут же упала на нежную кожу. Махидевран дёрнулась от жуткой боли, из глаз брызнули слёзы, но она не проронила ни звука, в надежде, что если она будет вести себя тихо, мужчине быстрее надоест эта пытка. Вторая капля опустилась чуть ниже, оставляя ожоги. Сулейману было мало страданий на лице султанши, он хотел слышать ее крики. Поэтому недолго думая он опустил свечу намного ниже, так, что до кожи оставалось буквально несколько сантиметров. Теперь воск не успевал даже чуть-чуть остыть, мгновенно обжигая султаншу. Истошный крик наполнил комнату, вызывая злорадную улыбку на лице мужчины. Он был возбуждён до предела, хотелось все отбросить и, наконец, завладеть этим телом, но эта пытка такая сладкая. Её крики доставляли непередаваемый восторг. Хотелось слышать их ещё и ещё. И он продолжал своё занятие. Махидевран казалось, что в неё одновременно вонзают миллионы ножей, но она не умирает. Её трясло, перед глазами начала появляться пелена от острой боли. —Умоляю, остановись, Сулейман!! — на пределе своих возможностей прокричала султанша, так сильно, что даже вены выступили на шее. Казалось, весь огромный дворец слышал этот истошный крик. —Что ты сказала?! — Сулейман резко опустил свечу, потушив ее о девушку. От чего та беспомощно забилась в агонии от сильнейшей боли. —Как ты посмела меня назвать?! — мужчина сомкнул пальцы на тонкой шее. Махидевран чувствовала как, от резкой нехватки воздуха, все перед глазами поплыло. Она пыталась сохранить капли рассудка, но мир перед глазами потух…•••
Хюррем проснулась от шороха в комнате. Мгновенно придя в себя и оглядевшись, она в полумраке заметила Гюльнихай и Михримах. —Что происходит?! — повышая голос, рыжеволосая встала с кровати. —Мамочка, — радостно малышка бросилась в объятия султанши. —Мамочка, можно мы завтра погуляем с мамой Мустафы и Разире ещё раз? — невинным голосом спросила девочка. Дар убеждения она унаследовала у матери, уже в таком возрасте она могла заставить взрослых делать практически всё чего она пожелает. —О чем ты Михримах? Что значит ещё раз?! — возмутилась Хюррем, поднимая взгляд с дочери, на опешившую Гюльнихай. —Я пошла попить и заблудилась, а Махидевран меня привела сюда! — девочка вновь прижалась к матери, отвлекая её от злостных гляделок с помощницей. —Она не обижала тебя? — взволнованно начала Хюррем, нежно поглаживая длинные волосы малышки. Ведь у них с первой женой султана были не самые приятные отношения. —Нет, Мамочка, она переживала за меня и даже поцеловала! — продолжила малышка смотря матери в глаза, на лице Михримах красовалась довольная улыбка. —Поцеловала?… — опешила султанша, такого она точно не ожидала, прошло всего несколько недель после попытки черкешки отравить Хюррем, но уже сейчас она, можно сказать, спасла ее дочь. —Да, вот сюда! — принцесса указала пальчиком на макушку. Хюррем была в шоке. Она, безусловно, благодарна Махидевран за то, что та не бросила её дочь на произвол судьбы в таком огромном дворце. За ночь она могла и замерзнуть. Вообще неизвестно чем бы всё закончилось. Нужно отблагодарить её завтра с утра, твёрдо решила Хюррем и вместе с дочерью они легли в мягкую постель.•••
Махидевран начала приходить в себя от резкой боли. Сил открыть глаза не было, но она слышала, как с остервенением дышит Сулейман, разрывая все внутри девушки. Только сейчас она поняла, что руки её уже не привязаны. С трудом открыв глаза, султанша почувствовала, как мужчина тут же схватил её за горло. —Очнулась, дрянь? — твёрдо то ли спросил, то ли констатировал мужчина, продолжая все глубже проникать в султаншу, заставляя ту вновь корчиться от боли, жалея, что она пришла в себя. Но падишаху стало этого мало. Он хотел почувствовать вкус её пьянящей крови на своих губах. По комнате раздался звук пощёчины и тихий вскрик. Мужчина встретился со сломленным взглядом, в котором явно читался немой вопрос: "за что?". От этого взгляда даже Сулейману на секунду стало не по себе. Но как только в его глаза бросилась тонкая струйка крови, стекающая по губе султанши, он тут же прильнул к ней. Падишах упивался своим могуществом. И вот волна наслаждения с головой накрыла мужчину. Он завалился на кровать рядом с султаншей, любуясь результатом своей работы. Она разбита, полностью. Унижена, подавлена. Он может делать с Султаншей всё, что придёт в голову. У Махидевран не было сил даже сдвинуться с места, тело пробирала мелкая дрожь. Ей было противно от самой себя. Противно от того, что не сопротивлялась, когда была возможность. Падишах прав, она действительно жалкая. —Сегодня ты меня разочаровала, поэтому одевайся. — холодно отозвался Сулейман вставая с кровати и натягивая ночную жилетку. — Евнухи отведут тебя в твои покои, рано утром придёт лекарша. Но девушка его уже не слышала, силы вновь покинули измученное тело…