Не желая отставать, дальтоник ускорил шаг. За ним совсем не оставалось следов на белоснежном покрывале. Сбившийся ритм дыхания и подкашивающиеся ноги, из-за чего казалось, что он с нарушениями координации. На фоне ослепительно белого покрова, лежавшего на кровлях, и даже не столь светлого — лежавшего на земле, стены домов казались сумрачными.
Тяжелые колеса оставляли в снегу глубокие колеи, а на перекрестках больших улиц эти колеи, скрещиваясь сотни раз, образовали в густом желтом крошеве талого снега сложную сеть каналов, наполненных ледяной водой. Небо тонуло в пепельно-грязной мгле. Покрасневшие костяшки рук казались холоднее льда.
Какой пустой декабрь царил вокруг. И они оба дышат в унисон. По крайней мере Джордж пытается. И их сердца слышны друг другу. Но это оказался очередной провал памяти. Его сердце больше не бьётся, оно приковано к телу и в агонии издавало последние удары, раздающиеся эхом в подсознании, прежде чем навечно заглохнуть и смириться с неизбежным.
Конечно, это не значит, что Джордж не пытался восстать из пепла, вдохнув заново эту жизнь. Но все попытки тщетны. Он жалкий призрак, бессилен. Холодные подъезды и темные зимние утра. Тейкен поспешно отдаляется, будто за ним погоня, прячась под пеленой снежного вихря. В конце-концов, совершенно пропадает из поля зрения и кареглазый остаётся наедине с собственным разумом.
Опустошенные узкие зрачки и истошные вопли на короткий момент, пулей промелькивают в воспоминаниях Джорджа. Парень тревожно сжимает веки. Он помнит, как Дрим тяжело принимал гибель друга. Он видел всё сам. Как горько тот плакал по ночам и его резко изменившееся поведение. Зеленоглазый стал непохож на себя. Лицемер.
Рывок и он глотает воздух. Но в нём витают ядовитые пары. Это и была точка отправления. Джордж, сквозь слёзы и любыми возможностями, которые имел, пытался помочь выбраться тому из ямы. Но лишь усугублял положение, копая её глубже. Дрим стал параноиком, он чувствовал на себе каждый взгляд незримой души, что витала в его окружении. Угнетение, депрессия и апатия.
Забился в себе, как трус и оборвал за собой все связи, буквально бросив друзей. Если случилось несчастье, это ведь не значит, что можно давать себе слабость. Но веснушчатый не учёл последствий. Его мучает мистика — никто не поможет. Теперь он один. Ему не на кого положиться, а самый близкий ему человек давно рассыпался пеплом. Он сам загнал себя в эту ловушку и где-то в глубине души, жалел об этом.
Джордж не чувствует холода. Он стоит на улице, пока хлопья снега, частыми скоплениями, что можно было бы сравнить лишь с созвездиями в безграничной небесной дали, пролетали мимо его призрачной и недосягаемой реалиями сущности. Казалось, Дрим избегает его, но он просто не мог знать, что все эти паранормальные явления, принадлежат покойнику, иначе, давно бы уже проявил ответные меры. Ничего не работает.
Дальтоник и сам не знал, что не даёт покоя своими действиями. Все происходит будто в зимней метели, слишком смутно, чтобы что-то вспомнить, с каждой попыткой, он всë не мог разобрать чего именно боится Дрим. В чужой сон он залезть не мог, поэтому считал, что виноваты ночные кошмары и его паранойя, развившаяся на почве сновидений.
Но Джордж в бездне его подсознания, осознавал, что нагло врёт себе. Это была борьба с самим собой. Либо спокойствие друга, либо Джордж тщетно, раз за разом пытается выбраться из чистилища, казавшегося ему адом. Конечно, он существовал в реальном мире и это было вовсе никакое не чистилище. Просто его облик и возможности настолько различались с простыми смертными существами, что казалось, его душа ещё живёт ради самого себя.
Искрясь, снежинка приземлилась ему на нос и замерла. Он словно оказался вновь живым, лишь на тот короткий миг, когда он ясно почувствовал холод. И задумался. Намного глубже чем раньше, наконец-то до него дошло, что в такое состояние Дрим пришёл из-за него.
В городском парке все ели стали серебряными, дорожки покрыл ледяной легкий пух. трескучий мороз пробирает насквозь. Вся молодёжь стремится в центр — а призрак шагает на окраину. Где-то там, в сумерках микрорайонов, он вновь замечает знакомый силуэт, подходит к стоящему у стены парню ближе. И случается очередной контрольный выстрел.
Дрим видит его. Вспоминает. Видит не насквозь, или будто вглядывался в тёмную пустоту его коридора, где только что слышал шорох, а видит перед собой. Живого человека. Все до чёртиков знакомые очертания лица. Джордж в недоумении, но быстро соображает, что произошло. Неужели он всё-таки вырвался обратно в жизнь?