Хранительница пламени

Проснулась я под едва уловимый скрип половиц. — Ой, Хитоми — сама, я совсем не хотела вас будить, — с неким страхом прошептала Наока, ставя на пол тазик и кувшин с водой. — Не беспокойся, все в порядке, — сказала я, вставая и потягивая уставшие мышцы. Лежать на этом тонком матрасике было неудобно, видимо, я слишком сильно привыкла к непозволительному для шиноби комфорту. Наоку я помнила с тех пор, как родилась Айко, к которой ее и приставили, так сказать, для помощи и частичного обучения. Девушка была неплохой, даже способной куноичи, только вот судьба сыграла с ней плохую штуку — она родилась без Химигана. Я слышала, что такое бывает из — за какого — то сбоя в молекулах ДНК, но так и не разобралась, почему так происходит. Таких шиноби в нашем клане рождалось немного, их никто не изгонял, но они в основном становились помощниками по хозяйству в доме главы или старейшин. Хотя некоторые уходили сами, становясь вольными странниками, навсегда отказываясь от имени клана. Когда Нао удалилась, я умыла лицо водой из принесенного кувшина, собираясь к завтраку. Было совсем тепло, поэтому я решила не надевать ничего согревающего, ограничившись длинной юкатой. Отодвинув фусума, я двинулась по коридорам, разделяющих дом на некие секции. Войдя в зону, соответствующую обычной кухне, я поклонилась, здороваясь с родителями. Отец и мама сидели за столом, мирно завтракая. Сев напротив них, я пододвинула тарелку ближе, подхватывая палочками кусочек омлета и отправляя его в рот. — Доброе утро! — в проеме появилась радостная и бодрая Айко. Сестра села ближе ко мне, также пододвигая порцию завтрака. — Хитоми — чан, как тебе жилось в Конохе? — Прекрасно, — тихо ответила я. — Правда? А что там было интересного? — Много всего. За раз и не расскажешь. — Классно! Папа, а когда я отправлюсь туда? — Ты прошла обучение в Йору, — сурово сказал отец. — Тебе незачем отправляться в Лист. Не дай Ками, повторится такой же инцидент, как и с наследницей Хьюга. — Только Хината была старшей химе, — криво улыбнулась я. — Если бы подобное рассчитывали повторить, похитили бы именно меня. — Уверена? В тебе нет ничего настолько примечательного, чтобы тебя украли. Я подняла глаза на Ичиро. Отец смотрел спокойно, с какой — то силой, затаенной в стальном взгляде. Только вот когда он переводил глаза на Айко, взгляд его теплел, словно оттаивал. Что же я сделала такого, чтобы получить всю нелюбовь отца? — Оне — сан, а что это за форма, в которой ты вчера вернулась? — Я прошла экзамен на чунина, подняв свой ранг. — Чунин? Я удивлен… — протянул Ичиро. — И кто был твоими противниками? — Первым был один из Хьюга. — Какая ветвь? — Побочная. — Тогда неудивительно, почему ты выиграла. — Он считается сильнейшим генином Листа. — Хм… Что с третьим этапом? Кем был твой соперник? — Узумаки Наруто… Он мой сокомандник. — Знакомое имя… Кажется он нынешний джинчурики Девятихвостого? — Да. — Ты выиграла? — Нет, я сдалась. — Почему? — Он мой друг. Я не могла причинить ему вред. — Только вот на поле боя даже друзья становятся врагами. Какие бы узы вас не связывали, в один момент нужно иметь решимость, чтобы нанести удар. — Моя цель — мир без войн. Неужели к этой мечте я должна выложить дорогу из трупов своих товарищей? — тихо сказала я, смотря в сторону. Йору… Это не мой дом. Пока жив отец, мне нечего здесь делать. — Значит, надо было придумать себе цель пореальней… Днем можешь быть свободна, вечером, после заката солнца жду на полигоне возле Хиру. Ичиро быстро встал, покидая дом. Хиру — так называлась река, протекавшая рядом с селением. Возле нее находилась главная тренировочная площадка Йору. Странно, и для чего мне там необходимо быть? В тишине доев завтрак, я рассчитывала уйти в свою комнату, но меня подозвала к себе мама. — Хими — чан, — ласково сказала она, улыбаясь. — Пойдем, я хотела кое — что тебе показать. Кивнув, я последовала за ней. За прошедшие девять лет Азуми практически не изменилась — она была невероятной красивой, многие говорили, что внешностью я пошла в мать. Только вот взгляд стал ещё более усталым, смоляные волосы будто высветлили, да и вся она как бы съежилась. Кажется, это все влияние отца. Вместе с матерью я вышла из главного дома, направляясь по улицам деревни. Вокруг кипела обычная жизнь. Хотя практически все представители нашего клана являлись шиноби и постоянно выполняли миссии, чем и приносили основной доход, помимо этого деревня занималась разного вида ремеслами, продавая огромное количество товаров, чтобы поддерживать экономику. Мы стремительно приближались к краю деревни, откуда уже начинались полигоны, а дальше и лес. Не доходя до площадок полкилометра, мама свернула дальше. Так, а дальше, что может находится такого интересного? А, вспомнила, там же был вольер с почтовыми соколами. Вместе войдя в огромную постройку с решетчатыми секциями, мама отдала мне одну из кожаных перчаток, чтобы можно было посадить птицу на руку. — И зачем мы здесь? — пока я действительно слабо понимала, зачем мне нужна эта повторная экскурсия. — Просто я хотела подарить тебе одного из наших почтальонов, — начала мама, ссаживая на свою руку крупного кречета. На самом деле, выращивались в клане несколько видов одного семейства: сапсаны, чеглоки и кречеты. Они принадлежали к роду соколиных, поэтому я всегда обозначала их таким обобщенным названием. — Теперь тебе удобнее будет отправлять письма. Птица самостоятельно пересела на мою руку, устраиваясь поудобней. Кажется, это все же был самец, ведь весил он относительно немного, самки гораздо тяжелее. Кречет был явно молодой, так как оперение было темным, с годами должно посветлеть. Аккуратно, стараясь не давить, я погладила птичку по вздрагивающим крыльям. В ответ послышалось довольное клекотание, а кречет медленно заперебирал когтистыми лапами по перчатке. В этом мире вообще все звери и птицы, которых выращивали шиноби, были исключительно умными. Насколько я знала, они даже каким — то образом могли взаимодействовать с чакрой. Животные тут на редкость послушные и воспитанные, а также легко привыкают к человеку, не боятся его, а при разлуке сразу узнают. Чести иметь собственного почтальона в нашем клане удостаивали не каждого. Их выдавали на миссии в какие — то дальние места, чтобы была возможность при экстремальной ситуации связаться с кем — то. Но иметь личную птицу могли только те, кто принадлежал к верхушке клана. Все то время, что я провела в Конохе, связывалась с семьей я с помощью сокола матери — Дейки, который прекрасно знал маршрут от Конохи до Йору, регулярно летая туда — сюда. Я не была посвящена в тайны обучения этих птиц, но их каким — то образом дрессировали так, что они легко могли запоминать путь любой сложности, всегда возвращаясь к своему владельцу, даже если он переместился в другую точку, отличную от изначальной. Хотя, тут скорее всего играли роль их впечатляющие интеллектуальные способности и умение отыскивать чакру хозяина. Замечательно, теперь и у меня появился такой верный друг. — Как ты его назовешь? — спросила мама. — Думаю, ему подойдет имя Тору. — Неплохо. Он уже запомнил твою чакру, поэтому можно отпустить его. Проделав все махинации, мы вместе вышли из вольера. — Ока — сан, зачем отец хочет провести со мной встречу на полигоне? — прямо спросила я, косвенно представляя, что могу услышать в ответ. — Я не могу ответить на этот вопрос, милая. Прости, правда не могу. — Ничего страшного, мама… Я отправилась дальше, надеясь прогуляться по лесу. Я никогда не видела ничего живописного в природе: ну деревья, кусты всякие, травка. Но именно в таком молчаливом окружении мне всегда было спокойно, можно было расслабиться, ни о чем не думать. Решив не заходить слишком далеко, я отошла буквально на пару десятков метров, устроившись в корнях огромного клена. Было очень уютно, тепло и свободно… Думать совершенно не хочется, есть желание только закрыть глаза и немного поспать. Хотя, спать лучше не стоит, глупая затея. Неожиданно где — то рядом, в высоте раздалось протяжное «ку — ку». О, кукушка, это уже интересно. Так, а что там по приметам на эту птичку? В голову приходило только одно поверье, которое я давненько вычитала в какой — то очень старой книжке. Вроде как если кукушка кричит в августе или сентябре, то быть неприятностям. А сейчас как раз середина сентября… — Ку — ку! — донеслось в ответ. — Да заткнись, без тебя знаю! — сурово крикнула я. Вообще всю мою жизнь, особенно в это мире, можно было охарактеризовать одним этим словом — неприятность. Хотя, это ещё мягко сказано… И даже страшно представить, каких масштабов будут эти помехи в дальнейшем… А их на горизонте у меня появлялось немало. Даже один мой статус в клане чего только стоит. Будущая наследница, глава семьи — я знала некоторые навыки управления, только вот иногда всерьёз опасалась того, что не успею их применить. Из свода правил я знала, что главой всегда становится старший ребенок, и его право на наследование могут передать другим детям только в единственном случае — смерти наследника. В остальных случаях преемником становится исключительно первенец, даже если нынешний глава против. И это заставляло меня опасаться. Отец явно не видел меня в качестве нового главы, поэтому становилось страшно от представления, что же он может предпринять, чтобы я больше не мешалась на пути. За мыслями я немного потеряла ощущение времени. Встав, я отряхнула одежду от опавшей листвы, направляясь домой. Перед встречей на полигоне мне бы хотелось сменить амуницию. Оказавшись в комнате, я надела стандартный костюм чунина, немного утянув жилет, чтобы он сидел плотнее. На полигоне я была уже в тот момент, когда солнце окончательно скрылось за горизонтом, оставив последние лучи догорать на земле. За оградой площадки было много людей, все клановые. На их лицах отражалась странная смесь эмоций: удивление, предвкушение, жалость, страх. В центре же поля находился Ичиро. Уверенно идя вперед, я прошла за ворота, приближаясь к отцу. Сердце начало бешено колотиться, в ушах застучала кровь, пресловуто засосало под ложечкой. — Сегодня каждый из вас собрался здесь, чтобы увидеть силу наследницы, — медленно начал отец. Мда, мои догадки подтвердились — я просто стану развлечением для публики, которая, что самое неприятное, является моей семьей. Интересно, бой прекратят при незначительных ранениях или с арены уйдет только один? — Достойна ли Цукияма Хитоми стать следующей главой? Не для кого ни секрет, что моя дочь повысила ранг до чунина. Но сможет ли она оправдать это звание в реальном бою? Можешь не сдерживать свою силу! Активировав Химиган, я выхватила кунай, кидаясь вперед, надеясь ударить отца в грудь. Только вот в один момент меня ослепила яркая вспышка света. После трансформации глаза слишком чувствительны, и после такой атаки я зажмурилась, пропуская ответный выпад. Ориентируясь больше на звук, с трудом уворачиваясь от ударов, я немного приоткрыла глаза, когда резь спала. Увиденное меня крайне удивило и поразило — Ичиро полностью был окутан темно — синим свечением. Проанализировав, я поняла, что это покров чакры, который он испускает практически из каждого тенкецу. Используя всю скорость, я скакнула на него, занося кунай, надеясь попасть точно в цель. Только вот едва соприкоснувшись с покровом, нож в моей руке просто сломался пополам, начисто лишившись наконечника. Отбросил ненужное теперь оружие, я прыгнула вверх, используя Восхождение Огненного Дракона, выжигая центр арены. Только даже из огненной ловушки отец выбрался невредимым, видимо, эта броня защищала ещё и от ниндзюцу. Но двигался Ичиро все медленнее и медленнее, значит, затраты чакры тут большие, и протянет он недолго. Теоретически, если повредить одно из тенкецу, защита полностью спадет. Направив часть чакры в одну руку, я попробовала использовать подобие Мягкого Кулака, чтобы заблокировать точку циркуляции где — то в солнечном сплетении. Удивительно, но у меня это получилось, ну или же отец просто устал, но результат один — броня исчезла. Поняв, что это мой шанс, я создала Спиральный Танец, надеясь закончить бой. Но когда до цели оставалось немного, буквально пару шагов, словно где — то вдали раздался приглушенный голос: — Кровавая Луна! Несколько секунд прошли в полной тишине — время вокруг замерло, звенящая пустота начала пугать, жизнь будто остановилась. Как во сне я посмотрела на свою руку, увидев, что сфера распалась, так и не достигнув цели. И в один момент, яркая вспышка боли пронзила меня. Голову разрывало на части, мозг плавился, словно к нему прикладывали каленое железо. Я душераздирающе закричала, повалившись на землю. В этом крике не было уже ничего человеческого — так ревут животные в момент агонии. Слезы ручьем бежали по лицу, смешиваясь с кровью, идущей носом. — Голубая Луна, — произнес сверху все такой же беспристрастный голос. Боль разом стихла, и оперевшись на руки, я смогла приподняться. Иногда гордость во мне побеждала инстинкт самосохранения и даже здравый смысл. Я не хотела, и просто не могла оказаться в таком жалком положении перед другими членами семьи. Я должна быть сильной! Рядом со мной уже был Кайоши, помогая подняться на дрожащие ноги. Ухватившись за плечо дяди, я практически повисла на нем. Идти было очень тяжело, через все тело проходили разряды боли. Последний раз взглянув на лицо Ичиро, я увидела лишь недовольно поджатые губы. Хотя какие эмоции я вообще ожидала? Раскаяние? Жалость? Наивная дура. Кайоши помог мне дойти до комнаты и лечь на футон. Положив на лоб тряпку, смоченную в ледяной воде и тактично стянув только жилет, дядя принялся залечивать повреждения, которые я успела получить. Когда голова перестала так сильно раскалываться, я наконец смогла вспомнить и понять, что применил отец. Техника подчинения, Кровавая Луна — ниндзюцу нашего клана, позволяющее контролировать всех без исключения носителей Химигана. Штука, чем — то напоминающая Проклятую Печать Хьюга, только вот в отличии от них, у нас отдуваются все члены семьи. Секретом ее использования владеет только глава, передавая ее исключительно своему приемнику. В общем — то она здорово помогает поддерживать порядок в клане, особенно при публичных наказаниях провинившихся, чтобы другим неповадно было. Помнится, когда — то очень давно, ещё до переселения в Скрытый Лист, я видела, как отец наказывал кого — то из семьи этим приемом. Даже не представляю, что смогло спасти того беднягу от смерти, ведь он явно держался из последних сил. Тогда я ещё поинтересовалась у Кайоши, почему таким способом не остановили бунт при расколе, но дядя пробормотал нечто невнятное, сказав подобную тему больше не поднимать. Он молчал, а я просто не хотела вспоминать. Почувствовав, что целительная чакра исчезла, я приоткрыла глаза. Дядя стоял рядом с вошедшей мамой, о чем — то едва слышно переговариваясь. Увидев, что я хоть как — то реагирую на окружающий мир, Кайоши удалился из комнаты, а ко мне подсела Азуми. Глаза женщины были красными и воспаленными, а лицо мокрым от слез. — Сильно болит? — Нет, — оскалилась я. Удивительно, но именно в таком состоянии тяга к сарказму была во мне сильнее всего. — Лишь приятно щекочет. — Прошу, не злись на отца, он не специально. — Конечно, он не специально захотел прожарить мне мозги. Такая малость… — Он не хотел этого… — Слабо верится. — Ты не знаешь всех мотивов Ичиро! — И даже знать не хочу! Мне противно представлять, что творится в голове этого садиста! — Он твой отец, нельзя так называть его. — Только вот он немного позабыл о том, что я его дочь. Что — то мне сложно представить, чтобы он подверг Айку Кровавой Луне… Кажется, это намек на то, что мне здесь не рады. — Хитоми, хватит говорить такие гадости, Ичиро ведь… — Я больше не хочу даже слышать его имя. Я устала, мама, и очень хочу отдохнуть. Когда за Азуми закрылась перегородка, я приглушенно застонала. Во мне разбилась последняя надежда на хорошее отношение отца. Втайне я надеялась и верила в то, что, если я проявлю себя как сильная и способная куноичи, отношение отца обязательно улучшится. Но это оказались лишь глупые, ни на что негодные мечты. Кажется, пора перестать тратить любые свои чувства и эмоции на тех, кто никогда не оценит этого. Лучше просто считать, что мне осталось пробыть в Йору всего лишь два дня, прежде чем я вернусь в место, которое могу назвать домом.