Квир-теории

Глава тринадцатая КОРОЛЕВА ДРАМЫ Краткое содержание: Брайан не в очень хорошем настроении после «репетиции». Февраль 2002 года. Часть первая Брайан Сев в машину, я был так расстроен, что меня, блядь, трясло. Я злился на Рона. Злился на Джимми. Был чертовски зол на этого засранца Росса Престона. И еще больше разозлился на себя. О чем я только думал? Почему я делаю это с собой? Я злился на Рона, поэтому вымещал злость не только на нем, но и на себе. Насколько же надо быть глупым, чтобы постоянно делать неправильный выбор? Постоянно делать что-то не так? Поэтому решил, что это будет идеальное время, чтобы учинить полный пиздец. Больше, чем уже учинил. Водитель был неплохой. Я видел его раньше — он был одним из постоянных водителей студии и пару раз возил нас с Роном. Он выглядел, как белая шваль*, что обычно сильно раздражает. Я когда-то знал такого парня и не хотел, чтобы мне о нем напоминали. За исключением, может быть, сегодняшнего вечера. — Стэн… — Меня зовут… Я оборвал его: — Разве я тебя спрашивал, как тебя зовут, мать твою? — А, нет. — Верно, ты знаешь… — я упомянул одно местечко в Западном Голливуде. «Стэн» обернулся: — Да, я знаю это место. Вы хотите пойти ТУДА? Я откинулся на спинку сиденья: — Именно, Стэн. Место, куда я направил «Стэна», было не из тех, где можно носить костюм от Armani. Но к черту Armani. Я был одет совершенно правильно. И «Стэн», в своем шоферском костюме, тоже вписывался. У меня все еще оставалась пара небольших косяков с раннего вечера, перед «репетицией», так что я даже поделился одним со «Стэном». Не слишком много, конечно — он был за рулем. Забавно, на кого натыкаешься в такой дыре. Буквально первым человеком, которого там увидел, когда мы вошли, был актер ситкома, которого я несколько раз встречал с Роном — он был представлен агентством Фредди (кажется?). Кроме того, он каждый раз приставал ко мне, так что я не удивился, когда он сразу же бросился на меня. — Что ты здесь делаешь, Пити? Предпочитаешь такие игрушки? — Брааайан! Ты выглядишь ГОРЯЧО! — его руки оказались под моей кожаной курткой ровно через две секунды. Он действительно был задницей. И не очень привлекательной. Но и «Стэн» тоже, так что я отбил подачу. — Знаю-знаю. Что тебе сказать, Пити? Я позволю тебе отсосать мне… если мой приятель Стэн сможет посмотреть? А? — Конечно! Господи! Это было слишком просто, даже здесь. Он повел меня в заднюю комнату, конечно, в этом месте все было «задней комнатой», но я уперся пятками. — Нет. Сделай это здесь. Прямо здесь. Мы стояли практически у входной двери. «Стэн» улыбнулся, как настоящий придурок. Я видел нерешительность на лице Питера. И это было такое знакомое выражение. Интересно, что бы подумал об этом маленьком сценарии генеральный директор принадлежащей Диснею сети. Я сомневался, что это будет вписано в следующий эпизод его сериала. Но он пристально смотрел на меня: — Окей, — и тут же присел и принялся за работу. Черт, я действительно должен был стянуть с него джинсы и трахнуть прямо в дверях. Так с ним и надо было поступить. Как будто я надираю задницу этому гребаному Россу Престону. Нехрен сожалеть об упущенных возможностях. А так Пити собрал целую толпу. Известные люди должны быть более осторожны в том, что они делают на публике. Не то чтобы это погружение было Голливудом и вайном**, но все же… Я был изрядно взвинчен после репетиции в студии, так что выстрелил в мгновение ока. И у Пити не возникло проблем со «Стэном». Я отошел и взял пиво. Мне чертовски хотелось пить. Все время вспоминал вечернее развлечение. Выражение лица Росса, когда я толкнул его и забрался сверху, было чертовски забавным. Но потом, когда я попал ему языком в рот… ну, он ответил. В этом я никогда не ошибаюсь. Мне не следовало останавливаться ни на минуту. Это дало ему время подумать о том, что делает. И тогда он, конечно, запаниковал. Но настоящим сюрпризом оказался Джимми Харди. Это было более чем «плыть по течению». Я мог бы трахнуть его прямо там, на глазах у Рона, Росса и всей команды, и он бы и глазом не моргнул. И, конечно, объяснил бы, что это все во имя «обучения своему ремеслу»! Господи! И люди думают, что со мной что-то не так? Черт возьми, если они этого хотят, я им это даю. Конец истории. А почему бы и нет? Дело Пити немного выходило из-под контроля в другом конце комнаты. Поэтому я подошел и положил этому конец, прежде чем еще какие-нибудь парни попытаются влезть в это. Думаю, бедняга вздохнул с облегчением. Это было, пожалуй, немного больше, чем он рассчитывал. Я купил ему и Стэну пива. Что это с парнями? Они сосут тебе член, а потом думают, что ты хочешь слышать об их «синдикационной сделке»? Меньше всего мне хотелось слушать, как Питер говорит о своем дерьме. Мне хотелось накричать на него: «Мне плевать на твою сделку! Мне плевать на твою жизнь! Мне на тебя наплевать! Ты мне даже НЕ НРАВИШЬСЯ!» И мне чертовски не нравится «Стэн», но это не значит, что я не собираюсь выебать его до конца вечера. Единственное, что мне нужно было выяснить — где это сделаю. Как только я это решил, сразу собрался свалить оттуда. Питер попытался дать мне свой гребаный номер телефона. — Что я скажу, когда твоя жена ответит, Пити? Сказать ей, что парень, которому он вчера отсосал, хочет с ним переспать? Или ей так часто звонят? — Это номер моего мобильного. Звони в любое время. И я имею в виду ЛЮБОЕ время. Теперь он становился обидчивым и слабым. Он водит руками вверх и вниз по моим рукам. Я ненавижу это. — Все равно не могу. Я уезжаю из города. — Вы с Роном опять едете на Гавайи? Слышал, что вы встречали Новый год в агентстве на Мауи. Почему меня туда никогда не приглашают? Я их клиент уже шесть лет! — Может быть, ты еще не отсосал там нужным людям. Пока. Дай немного времени, я уверен, что тебя пригласят на выпускной… Иисус. Я сказал это прежде, чем успел подумать. Меня слегка затошнило. — Мне нужно отлить. Я протиснулся сквозь толпу и нашел туалет. Сцена там была не из приятных. Совсем не красивая. Там была какая-то изнеженная принцесса, которая делала Эммета Ханикатта похожим на Джека Николсона. И она отчаянно искала хоть кого-то. Конечно, я вошел и сразу же привлек ее внимание. — О Боже! О БОЖЕ! Ты тааакой красивый! — Можно мне просто пройти? Туалет. Писсуар. Раковина. Сейчас подойдет все, что угодно. — О, дорогой, пожалуйста! — у нее были руки, как у Майка Тайсона, и они тянулись ко мне. Кроме того, ее подпортили жабры и хрустальный член. — Леди… просто отойдите. — Ты собираешься поразить меня? — Если ты этого хочешь? Тогда НЕТ! Просто дай мне спокойно поссать, ладно? — Можешь поссать на МЕНЯ! Пожалуйста! Что угодно! Я огляделся. — Этот человек здесь с кем-нибудь? Эй, кто-нибудь? — никто не отозвался. Мне очень не хотелось этого делать, но я нанес ей чистый удар в живот. Не настолько, чтобы по-настоящему ранить, но достаточно, чтобы она отшатнулась от меня. Было приятно ударить ее, и это чертовски меня напугало. Но она только усмехнулась. Я дал ей именно то, что она хотела. — Ты такой красивый. — Перестань это говорить! Ты меня просто бесишь! — я сделал свое дело и свалил оттуда. У бара забрал «Стэна» и направился к выходу. — Не забудь позвонить мне, когда вернешься в город, — крикнул Питер. Врое бы. — Я не вернусь в город! — Так ВСЕ говорят, детка! *** Я думал о том, чтобы забрать «Стэна» домой и трахнуть в бильярдной или на столе Рона в его офисе, но я знал, что никогда не смогу заставить его пройти мимо Кармел. Но что мне действительно хотелось сделать, так это трахнуть его прямо во дворе. Прямо на лужайке перед домом. Я делал это несколько раз — особенно приятно, когда есть большое, блядь, панорамное окно, выходящее на лужайку, и у тебя есть зрители. Но ни одна из этих вещей не применима. К тому же было слишком темно. Я решил сделать это в лимузине студии на подъездной дорожке к дому. В задней части всегда достаточно места. На самом деле это не так уж и сложно. Не то что тот карлик MG Midget***, в котором я трахался на обочине дороги под Стратфордом-на-Эйвоне, когда учился на первом курсе за границей. Теперь ЭТО требовало решимости и координации. Да, год в Англии навсегда останется в моей памяти особым местом, обозначенным просто: актеры Королевской Шекспировской труппы. Так что «Стэн» не представлял особого труда. На самом деле он не был чем-то особенным, он был ужасным, жирным персонажем без техники или оценки для кого-то с техникой. Так что я ни о чем не беспокоился. Наверное, не хотел искать ничего лучшего, иначе пошел бы куда-нибудь на поиски. Единственной компенсацией было знание, сколько раз в прошлом и сколько раз в будущем «Стэн» будет забирать Рона на этой самой машине и возить его в студию и обратно. И он будет сидеть прямо там, где я трахнул его водителя. И «Стэн» будет смеяться над ним. И меня бы уже давно, блядь, здесь не было. *** Я вошел, и Кармел ждала меня, как жена в гребаном ситкоме. Не хватало только скалки в руке. — Где ты был? Мистер Рон ушел искать тебя час назад! — Был в прачечной, — я закурил сигарету в ее «свободной от дыма зоне» и выпустил длинную струю дыма в нее. — В какую игру вы играете, Мистер Брайан? — Вообще не играю. Я совершенно серьезно, — я подошел к холодильнику, достал бутылку воды и выпил ее. Я был так обезвожен, что у меня двоилось в глазах. А две Кармел — это совсем не то, на что мне хотелось смотреть, — спокойной ночи. — И это все? Это ВСЕ, что ты можешь сказать? — Эй, Люси! Я не обязан «объясняться» с ТОБОЙ! — Ну, извините меня, но… — из Кармел вырвалась целая вереница испанских ругательств. Я думаю, что последним было «пошел на хуй тот конь, на котором ты ехал.» Я должен выучить это. Я был поражен. Не думал, что в ней это есть. — Браво, Кармел. И как я уже сказал: buenas noches. Она последовала за мной из кухни в коридор: — Я предупреждала Мистера Рона, что бывает, когда он подбирает мусор с улицы! Я остановился и обернулся: — Так приятно узнать твои истинные чувства ко мне в канун нашего разрыва. — О чем ты говоришь? Никогда не пойму, о чем ты говоришь! — Отлично! Я вошел в кабинет Рона и захлопнул дверь. Потом пролистал телефонную книгу. Позвонил в «Либерти Эйр» и заказал билет в один конец — из Лос-Анджелеса в Питтсбург на завтра. Самое раннее, что я смог получить — был поздний вечер — взял его. Как только узнал, что билет у меня, облегчение, которое я испытал, потрясло. Я сел за стол и несколько минут держал голову руками. Потом поднялся наверх и начал собирать вещи. Часть вторая Я бросал свое барахло в чемодан, пытаясь разобраться, что привез с собой, а что у меня появилось здесь. И что, черт возьми, из этого купил Рон. И в этот момент он вошел. — Что ты делаешь? Я не остановился. В этот момент я даже не складывал вещи, а просто запихивал их в сумку. — Кажется довольно очевидно, что я делаю. Или для этого тоже нужен сценарий? — Как думаешь, ты мог бы прекратить это на несколько минут? — Нет, — я открыл несколько ящиков, но даже не понимал, что в них вижу. — Пять минут. Пожалуйста. — Я бы начал отсчитывать минуты, но никак не могу найти свои долбаные часы! — Могу спросить, где ты был? Я искал во всех обычных местах. — Что ж, я был в одном из самых необычных мест. Место, с которым ты знаком, я уверен, у половины ребят там есть ценники. О, и я видел там Питера. Знаешь, то, чего ему не хватает в реальной технике, он с лихвой восполняет энтузиазмом… — я знал, что это его ужалит — он действительно ненавидит Питера, — но он твой старый друг, поэтому я дал ему семейную ставку. — Брайан, это очень важно. — И ты не думаешь, что набивать эту чертову сумку важно? Разве это не мой главный приоритет? Потому что чем быстрее я соберусь, тем быстрее уберусь отсюда к чертовой матери! — Брайан. Пожалуйста. Присядь на пять минут. Он схватил меня за руку, и я был ТАК близок к тому, чтобы ударить его, но уже перегорел, ударив того жалкого придурка в туалете, и это меня остановило. Неужели я действительно так сильно хочу превратиться в своего старика? Разве недостаточно быть пьяницей и мудаком? Неужели я тоже должен был стать скотиной? Я сел на кровать. — Брайан, я знаю, что ты расстроен из-за сегодняшнего вечера. Честно говоря, я тоже расстроен… — я начинаю что-то говорить, но он останавливает меня, — просто дай мне закончить. Он принялся расхаживать по комнате, обходя открытый чемодан. Потом он обернулся: — У меня есть предложение. — Как оригинально. Я не часто их слышу. Он проигнорировал мой остроумный ответ. *** Я попытался закрыть глаза, но это было безнадежно. Если бы только мог пережить эту ночь, тогда я был бы свободен. Почти. Почти. Я лег на диван и попытался привести в порядок мысли. Но продолжал слышать все звуки, которые обычно мучили, когда я изгонял себя сюда, в бильярдную, вот только к этому времени я уже наполовину протрезвел. Мне следовало бы проводить больше времени в погружении в себя, но там мне было противно. Я должен был потратить больше времени на чертова старого «Стэна», но он мне тоже противен. Я просто хотел избавиться от него. Было еще слишком рано, и впереди была целая гребаная ночь, чтобы кипеть и размышлять. А потом был телефон. Ну, почему бы и нет? Какая теперь разница? Теперь, когда я возвращаюсь? Я поднял трубку и набрал номер лофта. Телефон зазвонил только один раз. — Алло? Алло? Забавно. Это был не голос Джастина. Но потом я услышал его на заднем плане: «Майкл, дай мне телефон!» — Минутку… я думаю, что ошиблись номером. Это был Майки. Бесспорно. — Там кто-нибудь есть? Эй, если это непристойный телефонный звонок, я хотел бы услышать что-нибудь хорошее, или вы можете повесить трубку, — он помолчал секунду, словно совещаясь со своим напарником, — эй, Джастин, если это хороший непристойный звонок, мы должны пригласить его, а? Майкл хихикнул, и я убедился, что ошибки нет. Я уже давно слушаю этот смех, сколько я себя помню. И никогда не думал, что настанет день, когда возненавижу этот звук. — Мне очень жаль. И… должно быть, я набрал не тот номер… — я запнулся, пытаясь придумать, что сказать, — я имею в виду… больше я тебя не побеспокою. — Что, черт возьми, происходит? — Спокойной ночи. — Никаких проблем. Спокойной ночи. Телефон отключился, и я услышал гудок. Майкл и Джастин. Этого просто не может быть. Не может. Но я же слышал! Я посмотрел на часы на компьютере. В Питтсбурге было уже далеко за час ночи. И я знал, что Джастин поставил телефон рядом с кроватью — он часто описывал, как он лежал в постели и дрочил, и конечно — это всегда было так — заставлял меня делать то же самое. Я должен был признать, что половина пьяных причин, по которым я делал эти звонки, особенно поначалу, заключалась в том, чтобы попытаться поймать Джастина с кем-то в лофте. Что если я его застукаю, это подтвердит правильность того, что делаю сам. Видите, он водит трахов. Я ХОЧУ, чтобы он приводил трахов! Почему, черт возьми, нет? Почему нет? Вот как я лгал себе. Я всегда так себе ВРУ. Но Майки. Иисус. Это было что-то другое. Майкл — это не чей-то гребаный трах. В каком-то смысле это имело для меня смысл. А почему бы и нет? Они идеально подходили друг другу. Идеальная симметрия. Джастин станет настоящим мужчиной, таким, каким он всегда хотел быть. И Майкл будет держаться за него, не колеблясь. Без вопросов. И ни одному из них не придется иметь дело с незрелой позой полного придурка и сумасшедшего никогда снова. Это было чертовски идеально. Чертовски, блядь, идеально. Идеально. Такое идеальное решение, что я удивился, почему сам об этом не думал. Никогда. И вот я был идеально трахнут. *** У Рона на проигрывателе стояла его «депрессивная» музыка. Можно полностью измерить его настроение по тому, что он слушает в любое конкретное время. Рон — чистый продукт своих либеральных, ориентированных на шестидесятые родителей. Слишком старые, чтобы быть хиппи, они, казалось, были одной ногой в традиционном среднем классе района Лонг-Айленда, а другой — в Гринвич-Виллидж. Итак, Рон вырос с этим поклонением шестидесятым и компакт-дисками, которые заменили старый винил, который он держал в своей городской квартире, и он в точности продублировал то, что слушал в промежутке между пятью и пятнадцатью. The Beatles указывали на хорошее настроение, все было в порядке, ничего не могло быть не так с миром. Beach Boys или Supremes означали вечеринку. The Doors — нечастая возможность накуриться. Билли Холлидей или Элла Фицджеральд, к черту музыку. Клянусь, я даже слышал, как он когда-то слушал Monkees! Ебаный Monkees! Не спрашивайте меня, что это означало, потому что я понятия не имею; думаю, что это было временное помешательство. Я услышал голос Боба Дилана, доносившийся из спальни. Это означало, что Рон уже прошел Джони Митчелла и был на полпути к Марвину Гаю. Давайте посмотрим правде в глаза: я никого не заставляю слушать час за часом Лу Рида, Смитов или Ника Дрейка. Но это я! Слава Богу, у него не было клише вкусов среднестатистической сорокалетней королевы. Думаю, если бы мне пришлось слушать больше двух минут Барбру, или Джуди, или Лайзу, или чертову Шер, я бы совершил гребаное убийство. Свет был выключен везде кроме ванной. Но я видел, что Рон лежит в постели и курит косяк. — Нашел мой тайник? — Брайан, я нашел твой тайник в первую же неделю. Это было не так уж трудно понять. И, в отличие от Кармел, не думаю, что компьютер взорвется, если я подойду к нему слишком близко. Или к коробкам с дискетами, — он тяжело вздохнул, — но нет. Джимми дал мне это. Чисто Гавайский. Должно быть, привез его с Мауи. Он подумал, что мне это может понадобиться. — С чего бы ему так думать? — Безумное предположение с его стороны. Чемодан все еще лежал на том же месте на полу, вся одежда, которую я пытался запихнуть в него снова пыталась прорваться наружу. Я пнул его ногой, но он не сдвинулся слишком далеко. Стянул футболку и бросил ее на пол, потом черные джинсы. На мне не было трусов, конечно, это разрушило бы цель вечера. Я зашел в ванную и вылил всю холодную воду, пытаясь хоть как-то пробудить в себе какие-то чувства. Посмотрел в зеркало, ища какую-то перемену. Хоть одну, чтобы соответствовать избиению, которое, как чувствовал, я только что получил в своем уме. В своем сердце. О… подожди… тебе нужно быть одному, чтобы получить этот удар. Значит, я в порядке, правда? Но все выглядело именно так. То же самое, что просто доказывает, как что-то выглядит, но ни хрена тебе не говорит. Ни хрена. Я выключил свет и прошел в спальню. Рон все еще пыхтел косяком. Его запах заполнил комнату и, вероятно, весь дом. Старина Боб все еще орал что-то на проигрывателе, но Рон убавил громкость. Несколько мгновений я колебался, а потом забрался в постель. — Отвезу тебя в аэропорт. Я хочу. — Что? — Я сказал, что отвезу тебя в аэропорт. Я хочу закончить все с достоинством, а не с какой-то нелепой сценой… — Я сделаю это. Теперь настала его очередь сказать: — Что? — Я сказал, что сделаю это. Сыграю роль. Я почувствовал, как что-то поднимается изнутри. А потом уже не мог остановиться. Один вдох и вся эта чертовщина отпускает. Рон обнял меня, и все, что я мог сделать, это попытаться спрятаться. Но меня трясло, как больного. Я думал, что, черт возьми, схожу с ума. Рон продолжал гладить меня по волосам и прижимать к себе. Вот и все. Я всегда буду ребенком, как тогда. И никогда в жизни не смогу пойти дальше этого. Никогда не буду другим. Это моя гребаная судьба. — Все в порядке. Я знаю, что мне «нельзя» это говорить, но ты же знаешь, что я… — Не смей, блядь, это говорить! Пожалуйста… — я попытался вытереть глаза, — разве ты не знаешь, что это проклятие? Чертово проклятие? — Никогда бы не поверил, но ты такой суеверный ирландец, как будто я только что за тобой гнался по торфяным болотам, ты это знаешь? — Ну и что? Разве ты не веришь в судьбу? В проклятия? Ты веришь в «психоанализ» — разве это не тоже самое, что «судьба» только под другим именем? Ты такой, каким тебя сделала твоя семья, твоя жизнь, весь мир — разве это не просто способ сказать, что ты проклят? Боже мой, я думал, что еврей поймет это даже лучше, чем чертов Мик****! — Думаю, это зависит от того, смотришь ли ты на это как на проклятие или как на возможность. — Дерьмо. Он протянул руку и сунул косяк мне в рот. Это заставило меня закашляться. Затем я получил еще один удар. История моей жизни. — Так что же, черт возьми, произошло между тем, как ты вышел отсюда, как лев, и вернулся, как ягненок? — Ничего. — Брайан. Будь реалистом хоть одну минуту своей жизни, — я отрицательно покачал головой. Это было последнее, что я хотел бы объяснять в тот момент, — вы поссорились с «ним» по телефону? Хм? Знаешь, в один прекрасный день ты захочешь, чтобы я знал, есть ли у этого парня имя. Наверное, я мог бы спросить у Бена, но лучше бы ты сам мне сказал. — Это не имеет значения. Тем более сейчас. — Понимаю. Разве он не воспринял известие о твоем возвращении так горячо, как ты предполагал? — Он его вообще не воспринимал. Я ему не сказал, — Рон взял косяк, — там был кое-кто еще с ним. Все дело в деньгах****. — Брось, Брайан, Ты его в чем-то винишь? — Нет, но это был не трах. Меня бы это не беспокоило… — он издал фыркающий звук, — блядь! Ладно! Да, меня бы это беспокоило! Но… это… был кое-кто, кого я знаю. Кто-то серьезный. Майки. — Разве ты не знал, что это произойдет? Что это неизбежно? — Да, — я чувствовал себя дерьмом на тротуаре стоимостью два цента. — Значит, он засранец. Хуй с ним. — Нет, он не засранец. Как бы я ни старался превратить его в одного из них. А он — ни в какую. — Ну, тогда радуйся этому. И будь счастлив за него. — ТАК И ЕСТЬ! — я почувствовал, как во мне снова поднимается волна, но с усилием подавил ее. — Итак, когда ты сделаешь меня кинозвездой? Завтра? Рон рассмеялся, но потом серьезно сказал: — Брайан, я не хочу здесь облажаться, но хочу знать, что ты снимаешься в этом фильме по правильным причинам, а не потому, что злишься на кого-то. — Я ни на кого не злюсь! Но ты скажи мне: какова была бы правильная причина, чтобы сделать это? Правду? Ты хочешь, чтобы я это сделал. Наверное, Джимми Харди хочет, чтобы я это сделал. Так что, черт возьми, я это сделаю! Не задавай вопросов. — Но я должен подвергнуть это сомнению. Потому что хочу, чтобы ты знал, что это повлечет за собой. Это будет очень тяжелая работа. Каждый день. Тебе придется тренироваться. Наверное, придется бросить курить, пить, что угодно — по крайней мере, на время съемок. Все в твоей жизни будет разрушено… — Моя жизнь уже разрушена. Это случилось… очень давно. Предполагая, что моя жизнь когда-либо вообще была чем-то иным, — я приподнялся на подушке, — и ты действительно думаешь, что я проводил все свои дни в Питтсбурге смотря сериалы и делая маникюр? Выдержу! Я работал как проклятый. Почему ты думаешь, я так горел на работе? Не потому, что я ее ненавидел. Мне это чертовски нравилось. Но я устал… Я был… я… — я не мог сформулировать всю путаницу в своей голове, ни тогда, ни сейчас. — Брайан, я не думаю, что ты представляешь, как этот процесс повлияет на твою жизнь. Особенно роль такая. Ты будешь под пристальным вниманием студии. А потом и СМИ… — Ебать их. — Нет, Брайан, ты не можешь их ебать! Тебе придется иметь с ними дело. Так же, как и Джимми. Как я поступаю в гораздо меньшей степени, — он провел пальцами по волосам, что делал, когда был расстроен, — в каком-то смысле… было бы лучше, если бы ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО сбежал… — Я не собираюсь сбегать! Только не снова! — Я не это имел в виду! Я имел в виду, что было бы легче — для твоей жизни — если бы ты завтра сел в самолет и… не оглядывался. — Не могу. Не сейчас. Я, блядь, не могу… — я опустился на кровать, желая, чтобы она засосала меня, как огромный провал, и мне никогда не пришлось оттуда выбираться. — Тогда я рад. Я так рад… — Рон перекатился на меня, и я забыл обо всем остальном. * «Белые отбросы» — презрительное прозвище белых американцев, не получивших образования, безработных или получающих низкую зарплату. Употребляется в первую очередь по отношению к южанам. Презрительное «белая шваль» (бедняки из белого населения южных штатов). **Вайн — жанр видеороликов, главная особенность которых — короткая длительность. Их продолжительность — от 2 до 22 секунд (чаще всего — 6 секунд). ***Небольшой двухместный спортивный автомобиль выпускался компанией MG с 1961 по 1979 год. ****Мик (micks) — уничижительное название ирландцев, происходит от Michael, одного из распространённых имён в Ирландии. *****Идиома. Так говорят в случае, когда за что-то приходится платить слишком высокую цену.