Квир-теории

Глава пятьдесят первая НАСТОЯЩАЯ ЖЕНЩИНА Краткое содержание: Брайан берет Джастина на встречу с Дианой. Лос-Анджелес, июнь 2002 года. Джастин — Брайан, куда мы едем? — Скоро увидишь. — Это не ответ. Мы продолжаем ехать по городу, и я начинаю кое-что замечать. — Брайан, где мы? — Почему ты спрашиваешь? — Потому что я никогда не видел столько горячих парней в одном месте. Что это — Гей Лос-Анджелес? Он смеется. — Динь-динь-динь! Ты выиграл! Потому что мы в Западном Голливуде. Подожди. Он резко сворачивает на стоянку. Даже парковщики выглядят как гей-порнозвезды — солнечно-обесцвеченные блондины в обтягивающих футболках, натянутых на накачанную грудь. Я смотрю на них и чувствую себя лет на двенадцать. Между Брайаном и «Мустангом» собралась небольшая толпа. Парковщик, который берет на себя управление «Мустангом» определенно знает Брайана. Может быть, даже слишком хорошо. Это заставляет меня нервничать. Я всегда нервничаю из-за бывших трахов Брайана, особенно когда они похожи на этого парня. Тот обещает хорошо заботиться о машине, положив руку на плечо Брайана. — Кхм. — У тебя что-то застряло в горле, Солнышко? Он всегда так меня называет, когда издевается. — Я хочу пить. — Ну что ж, тогда нам придется налить мальчику выпить, — говорит он дежурному, который смотрит на меня так, будто Брайан должен нянчиться со мной целый день. Мы идем по улице, и Брайан вызывает по меньшей мере пятьдесят случаев хлыстовой травмы*. Он выглядит экстравагантно, очень горячо, в самых обтягивающих черных джинсах, в черной рубашке без рукавов, расстегнутой почти до пояса, и в черных ковбойских сапогах. Он купил их вчера, когда мы ходили по магазинам после фотосессии. Только Брайан может одеться в черное с головы до ног в очень жаркий день, когда все остальные люди носят белое. Он выделяется, как восклицательный знак. Еще раз, я чувствую себя как маленький Армани — собачкой рысью бегущей вслед за чемпионом доберманом. И он совершенно не осознает этого. Типично. Линдси проводит весь день, готовясь к большому обеду в доме Джимми Харди сегодня вечером. От одной мысли об этом меня тошнит. Это будет настоящий вечер «Рона», и я снова нервничаю. Но у Линдси сейчас, как говорит Брайан, «спа-день». — Что ЭТО ЗА хрень? — Ты идешь в салон и проводишь там весь день, пока тебя моют, отмачивают, массируют, щиплют, тычут, красят, и в основном превращают в кашу. Мне сказали, что это необходимо перед большим событием. — И это займет ВЕСЬ день? — Очевидно. Женщины требуют много ухода, особенно здесь. Это чертовски дорого. Но мне сказали, что Линдси это оценит, так что… Брайан особенно внимателен к Линдси, пока она здесь. Думаю, он действительно хочет, чтобы она хорошо провела время и продолжала привозить Гаса. Могу с уверенностью сказать, что он скучает по Гасу, во время вчерашней фотосессии это было очевидно по выражению его лица. Я знаю какие смешанные чувства он испытывал ко всей этой истории с отцовством, когда Гас был совсем маленьким. Но видел, как он мучился, когда решился отдать Мелани свои родительские права. Большинство людей думали, что он сделает это легко, но я-то видел, как все происходило за этим фасадом. Это убило его, действительно убило. Итак, он ублажает Линдси, убедившись, что ее балуют. Думаю, он хотел бы, чтобы она переехала сюда с Гасом, но знает, что этого никогда не будет, и это тоже убивает его. Мы останавливаемся в кафе, и хозяйка тоже приветствует Брайана, как завсегдатая. Так странно думать об этой параллельной вселенной, где все эти люди, которых я никогда в жизни не видел, знают Брайана. Это делает меня очень уязвимым. Хозяйка называет его «Мистер Кинни» и спрашивает о фильме, о других людях, которых я не знаю, о Роне. Она смотрит на меня так, словно я то, что он выбрал на распродаже. Может быть, она думает, что я его проект «Большой брат». Я вдруг очень остро осознаю свои простые старые брюки-карго и сине-белый пуловер и то, что они просто не выглядят как то, что считается «горячим» в Голливуде. Но Брайан — он определяется как «горячий», и все здесь знают это. Мы сидим на террасе за круглым столом под большим зонтом. У меня странное чувство, что я бывал здесь раньше. — Брайан, это напоминает мне сцену из «Энни Холл», когда они сидят в кафе на улице! Он улыбается. — Я знал, что тебе понравится это место. У меня отвисает челюсть. — Это ТАК здорово! Брайан заказывает кофе со льдом, а я итальянский ледяной напиток. Мы определенно кого-то ждем. Брайан продолжает сканировать улицу, наблюдая за каждым проходящим мимо парнем. У меня ужасное впечатление, что мы ждем встречи с бывшим трахом Брайана. Или, что еще хуже, очередным трахом Брайана. Но зачем тогда ему брать меня с собой? Возникает еще одно ужасное чувство, что от меня ждут определенных действий с Брайаном и этим неизвестным парнем. Это как в худшие дни «Правил». Я пью свой напиток и вжимаюсь в кресло все больше с каждым парнем, который заигрывает с Брайаном. — Да что с тобой такое? Ты что, с ума сходишь? Должно быть, мое лицо транслирует ему что-то нехорошее. — Нет, я просто нервничаю. — Почему? — Потому что не знаю, зачем мы здесь и кого ждем, но вряд ли мне это понравится. — Как ты думаешь, с кем мы сегодня встречаемся? — Ну, ты одет в один из твоих фирменных прикидов, так что предполагаю, что это трах. Но я на самом деле не хотел бы. Без обид. Я могу подождать где-нибудь, правда. Я не против. Он смотрит на меня со странным выражением на лице. Потом начинает громко смеяться. Очень громко. Люди оборачиваются. Хозяйка оглядывается, чтобы посмотреть, что случилось. — Мы не встречаемся ни с трахом, ни с приятелем по траху, ни даже с любовь всей моей жизни! — Тогда с кем? — Мы встречаемся с моей девушкой, вот с кем. — С твоей, блядь, КЕМ? Он только смеется. Затем, внезапно, встает, и маленький светловолосый торнадо буквально врезается в него. У нее круглое курносое лицо и тщательно растрепанные волосы. И сиськи — большие сиськи. Фальшивые большие сиськи, которые странно смотрятся на ее коротком, тощем теле. — Брайди! В чем же большая тайна? Закажи мне одно из этих огромных мороженых и расскажи все меню! Брайан жестом подзывает официанта, а блондинка оглядывается и замечает, что я сижу рядом. — Привет, милашка, — говорит она мне. Затем поворачивается к Брайану, — какого урода ТЫ сегодня подцепил? Я думала, ты сказал мне, что вовсе не собираешься трахаться, потому что… — Диана! Не СЕГОДНЯ — почти два года назад. — А? — она снова смотрит на меня, — какого хрена? Ни хрена себе! Она почти кричит. Потом бьет Брайана кулаком по руке, очень сильно. — Ах ты сука! Почему ты мне не сказал? Теперь я совершенно потерян. — Я хотел, чтобы это был сюрприз. — Ну, ни хрена себе, Шерлок! — она пристально смотрит на меня, протягивая руку. — Привет, милашка, дай пять. — Что? Она смеется, потом берет мою правую руку и пожимает. Сжимает ее. Снова сжимает. Я сжимаю ее в ответ. Она сжимает сильнее. И тут я понимаю, что она проверяет мою хватку. — Ты физиотерапевт? Она, конечно, не похожа ни на кого, кого я когда-либо встречал в реабилитационном центре, но это Голливуд! Может быть, она встретила Брайана, когда тот был в больнице. Но она только смеется. — Я была… в некотором смысле, — она скользит глазами по Брайану. — Диана, будь умницей! Не начинай забивать голову мальчику своими Х-образными историями о натуралах. Он очень впечатлительный. — Ой, пф! — она все еще держит меня за руку. — Моя мама много лет работала в клинике в Буффало. Я выросла с проблемами длительной физической реабилитации, поверь мне. Но у тебя все в порядке. Хорошая хватка. Я смотрю на нее, потом на Брайана. — Могу я спросить… кто ты? — Извини. Я с ума схожу от этих любезностей, — говорит Брайан, — Джастин, это Диана Рис. Диана, я думаю ты уже догадалась, что это Джастин. — А ты меня знаешь? Я имею в виду, знаешь обо мне? ВСЕ обо мне? Насколько я знаю, Брайан не обсуждал мое избиение ни с кем с тех пор, как пытался пробудить мою память. Особенно здесь, не думал, что он упоминал обо мне или о том, что случилось. Даже с Роном. Брайан всегда просто хотел забыть все это, верно? Но эта женщина, кажется, знает. Знает все. — О, я многое знаю. Держу пари, больше, чем ты думаешь. Знаю о твоем искусстве. О твоей маме и твоем чокнутом папаше — не обижайся, но он мудак, и о твоей сестре. О том. что ты учишься в каком-то там… — Питтсбургский институт изящных искусств. — Спасибо, Брайди. То, что он сказал. И ты живешь в лофте и разъезжаешь на большом старом джипе. И тебе нравится «Маргарита», «Желтая субмарина», «Моби» и… может быть, мне лучше остановиться на этом… и держать язык за зубами. Я поражен. Эта женщина действительно знает обо мне. То, что только Брайан мог рассказать ей в задушевном разговоре. Обо мне. — Откуда ты все это знаешь? — Он много болтает в постели. — ЧТО?! — я чуть не вскакиваю со своего места. — Ну, может БЫТЬ, немного, но то, что он говорит, имеет большой вес. — Ты была… в постели… с БРАЙАНОМ? — Конечно. А кто нет? Она гладит мою больную руку. Рука у нее мягкая, с маленькими розовыми ногтями. — Ну и кто ТЕПЕРЬ сука? — Брайан огрызается на нее, и она снова бьет его по руке другой рукой. А у меня тем временем отвисает челюсть. — Не лови слишком много мух, милашка. Да, что это было, Брайди? Три дня? — Скорее четыре. — Четыре дня. Ого-го! Ты даже не знаешь и половины того дерьма, что Джерри наговорил мне по этому поводу. Он ВСЕ ЕЩЕ поднимает эту тему. Особенно после того, как хорошенько рассмотрел твой член. Святая Луиза! — Я всегда считал Джерри королевой размеров. Когда ты собираешься выпустить его из шкафа, Диана? Он слишком увлечен тем, чтобы быть абсолютым натуралом. — Я думала, мы не станем обсуждать неприятные темы в присутствии этого девственника. В конце концов, он здесь, чтобы повеселиться, а не слушать сплетни о моем старом извращенце. Или ТВОЕМ. — Рон не извращенец. — Ха! Еще какой, и ТЫ это знаешь, — Диана наклоняется ко мне, — он считает себя таким умным и понимающим, что к чему. Дай-ка я тебе объясню — он, как чертов младенец в лесу в этом городе. Если бы меня не было здесь, чтобы присматривать за ним, он был бы съеден и выплюнут много месяцев назад. Иначе… Она вопросительно поднимает свои светлые брови на Брайана. У нее младенчески-голубые глаза, которые выглядят совершенно невинными, в то время как все это удивительное дерьмо выходит из ее рта. — Диана… — Судьба хуже смерти, Брайан. Я ПРЕДУПРЕЖДАЛА тебя об этом. Разве я не ГОВОРИЛА тебе не ехать на Мауи? И была ПРАВА, не так ли? Ты мог бы быть завернут в белый атлас и уже прикован в башне, окруженный тостерами и эспрессо-машинами. Джерри рассказал мне, что случилось, когда Рон появился один. Джерри не мог удержаться от смеха. А Рон не мог перестать ныть. — Джерри — придурок. Если бы я знал, что ОН будет там, чтобы ткнуть Рона носом, я бы поехал просто назло ему. — Тогда ты еще БОЛЬШИЙ идиот, чем я думала! — она все еще держит мою руку и снова сжимает ее. — Уверена, что мне не нужно говорить ТЕБЕ, что это самая большая гребаная королева драмы в этом городе, а ЭТО уже о чем-то говорит! Он не всегда знает, что в его собственных интересах, вот тогда я и вмешиваюсь. Я знаю этот город, как свою собственную спальню. Но не могу ВСЕ время следить за пчелиной маткой. Вот почему я рада видеть ТЕБЯ здесь. Ты можешь подменить меня, пока у меня будет передышка. Это очень утомительно, скажу я тебе. — Я не останусь надолго. В воскресенье мне нужно вернуться в Питтсбург. — Что за хрень? — она выглядит огорченной. — Это правда, Брайди? Брайан пожимает плечами и смотрит в сторону, на горячих парней, проходящих мимо по тротуару, на крутые машины, проезжающие по улице. День ясный, и он щурится. Делает глоток кофе со льдом, и я понимаю, что он действительно не хочет, чтобы я уезжал. Я вижу это по его лицу. Он не хочет от меня избавляться. Это откровение. Это значит… все, наверное. Я просто смотрю на него. Диана приближает свое лицо к моему. — А ты не можешь просто остаться здесь? Почему ты возвращаешься сейчас? У тебя ведь еще нет занятий? — Нет, я должен вернуться с Линдси и Гасом. Я прилетел вместе с ними. Это было… Брайан не знал, что я приеду. В доме как-то неловко, если ты понимаешь, что я имею в виду. — Линдси и Гас. Верно. Совсем забыла, что ОНИ приедут сюда на этой неделе. Я была занята своей карьерой, как это ни странно! Было довольно суматошно. Это безумие пилота, и я была на съемках почти каждый день в этой новой серии. Я ЗНАЮ, что его возьмут в качестве замены в середине сезона. Я это чувствую. Правда, Брайди? Но Брайан даже не слушает. Он надел свои «Рэй-баны» и смотрит на парад, прикрыв глаза. Я чувствую, как Диана снова сжимает мою руку, и смотрю на нее. — Послушай, милашка, ты можешь остаться у меня. Брайан сам использовал это как аварийный люк. У меня не так много места, но я часто уезжаю, и это прямо за углом отсюда, так что ты будешь рядом со всеми событиями в Бойз-Тауне. У меня есть парень, который приезжает раз или два в неделю на пару часов, но Санта-Моника — это главная улица, так что ты можешь просто пойти сюда и потусоваться или пойти в клуб на Стрипе, пока он не уйдет. У тебя не будет никаких проблем с тем, чтобы завести друзей. И Брайан сможет встречаться с тобой, когда захочет. Тебе не придется беспокоиться о Роне или обо всем этом дерьме в доме. Что скажешь? Я знаю, что она действительно искренна, и мне интересно, что это за история с ней и Брайаном. Через несколько минут я понял, что это та девушка, с которой он ходил на все премьеры и мероприятия, которые мы видели в «Развлечениях сегодня вечером» и в тех статьях, которые Вик сохранил из журналов сплетен и Интернета. Я думал, что это какая-то подстава, вроде аренды подружки, и это шок — думать, что она и Брайан действительно друзья, и у них действительно есть какие-то отношения. Ей явно небезразлично, что с ним происходит. И она уверена, что я должен остаться здесь, и теперь я разрываюсь. Брайан врывается в мои мысли. — Он должен вернуться. В воскресенье, как и было запланировано. — Но… — Он едет со мной в Лондон, так что ему надо вернуться домой и привести дела в порядок. Я не знал, что он приедет сюда на этой неделе, и это было немного… неудобно. — Держу пари! Представляю, как неловко все время сидеть с Роном на хвосте. — Все не так уж плохо. Он не знает, кто я. Он думает, что я младший брат Линдси. Диана смотрит скептически. — Рон, НЕ ЗНАЯ, что происходит, был бы единственным, вот и все, что я могу сказать об этом. Я все еще думаю, что тебе будет безопаснее у меня. Ты можешь спать на диване или на кровати, в любом случае тебе будет уютно. — На кровати… с тобой? Ты имеешь в виду — спать в твоей постели? — А почему бы и нет? Брайди делал это, и он все еще гей! У меня есть такой эффект на некоторых парней. — Почему ты называешь его «Брайди»? Я никогда не слышал этого раньше. Брайан делает гримасу, и она смеется. — Внутренняя шутка… вроде того. Это как Брайди Мерфи. Когда-нибудь слышал о ней? Она была какой-то престарелой ирландской прачкой, которая перевоплотилась в знаменитость. Я совершенно ничего не понимаю в этом вопросе. Мне нравится представлять пчелиную матку престарелой прачкой в прошлой жизни. Убирающуюся после всех беспорядков. — Ты же знаешь, я никогда бы не жил даже в прошлой жизни, где мне приходилось бы целый день держать руки в горячей воде. — Немного ручного труда пойдет тебе на пользу. И я имею в виду не только ручную работу! — А КТО эта сквернословящая сука? — Думаю, мы оба подходим, — она доедает мороженое и берет сумку, — зайдем ко мне на пару минут. Ты бы хотел посмотреть мой холостяцкий домик, правда, милашка? — Не знаю. Я смотрю на Брайана в поисках подсказки. — У нас нет времени. — Ну, конечно. — Сегодня вечером мы должны пойти к Тесс и Джимми на ужин. — Черт возьми, еще и двух часов нет. Давайте уйдем с этой жары. Диана сигнализирует Брайану глазами, но он пытается не обращать на нее внимания. Наконец она просто берет меня за руку и выводит из кафе. — Он последует за нами, когда заплатит по счету. Просто продолжай идти. — Но… — Иногда приходится брать быка за рог. Даже очень высокого быка с очень большими рогами. — Куда мы на самом деле идем? — Ко мне домой, как я и сказала. Я все время оглядываюсь, не идет ли за нами Брайан. Представляю, как он разозлится и уйдет, оставив меня здесь, в центре города, с этой сумасшедшей маленькой блондинкой. Но вижу его идущего, чуть позади нас. Парни то и дело подходят к нему или задевают, но он отмахивается. Наконец, он бежит и догоняет нас. — Диана… — Я хочу похвастаться своим домом! Она живет в неприметной квартире в неприметном здании. Не могу понять, почему она хотела, чтобы я это увидел. Это не такое примечательное место, как лофт или что-то в этом роде. Окно выходит на стоянку, так что из него даже ничего не видно. Диана приносит мне стакан лимонада со льдом и наливает Брайану пива. — Ты можешь поверить, что у меня кончилось пиво! В такой жаркий день, а на этой неделе будет еще жарче. Если вы, ребята, извините меня, я сейчас сбегаю на рынок и куплю еще. Развлекайтесь, пока меня не будет. И она уже за дверью. — Это был тонкий намек, — говорит Брайан, допивая пиво. — Почему она пошла сейчас? У нас нет времени пить пиво весь день, так что… Но у меня нет возможности сказать что-нибудь еще, потому что Брайан ставит меня на ноги посреди маленькой гостиной и стягивает с меня топ через голову. — Брайан, что ты делаешь? Диана сейчас вернется! — Нет, не вернется. Как ты думаешь, почему она ушла? Он рывком стягивает с меня штаны и захватывает мой член ртом, толкая меня обратно на диван. Я расстегиваю его рубашку и стягиваю ее с плеч. Вижу, как его руки покраснели от солнца, и провожу пальцами по этой красноте, чувствуя тепло, исходящее от его кожи. Он работает над моим членом, практически впитывая его. Делает паузу, чтобы перевести дух и сказать: — Если бы в том кафе продавали это, у дверей должны были бы стоять полицейские, чтобы контролировать толпы похотливых парней, пытающихся войти. — Брайан, это ты останавливал движение на улице. Никто меня даже не заметил. — Это потому, что у них не было бесплатного образца, — говорит он, а затем возвращается к делу, не прекращая, пока я не кончаю с волной оргазма, которую чувствую до самых зубов. Брайан падает на диван рядом со мной. — Черт. Никаких сигарет. — Похоже, ты уже удовлетворил свою оральную фиксацию на сегодня. — Ты что, блядь, шутишь? Я только начал. Я был так возбужден прошлой ночью, что даже… — он замолкает. Он не пришел в бильярдный домик, потому что Рон весь вечер вел себя как параноик, — не обращай внимания. — Нам лучше одеться. Я начинаю натягивать трусы и брюки, но Брайан ловит меня за руку и вместо этого стягивает их обратно, бросая на пол. Потом сбрасывает свои новые ковбойские сапоги, встает и стягивает джинсы. Они такие тугие, что я почти слышу как хлопок скользит по бедрам. «Бери быка за рога», — сказала Диана. Я протягиваю руку, но он ловит и сжимает ее. — Как она сказала, что это за хватка? — А — отличная? Снова сжимает. Его лицо разглаживается от всех эмоций, как будто он находится в том странном месте в своей голове, куда обычно убегает. Потом наклоняется и ПОДНИМАЕТ МЕНЯ. — Брайан! Ты меня уронишь! — Нет, и не собираюсь. Я не могу поверить, насколько он сильнее, чем был всего месяц назад. Тогда он не смог бы поднять меня, даже чтобы спасти свою жизнь. А теперь несет меня, как куклу. Подходит к двери и толкает ее. Это спальня Дианы. Он бросает меня на лоскутное одеяло, покрывающее кровать. — Мы можем все испачкать… — Этот траходром видел больше действий, чем ты когда-либо в своей жизни. Просто оставь это, — и он растягивается на мне, — оставь. Оставь все. На хуй. К черту все. Все, кроме этого. Все, кроме этого МОМЕНТА. И в течение следующих полутора часов я так и делаю. Мы делаем. *Хлыстовая травма — немедицинский термин, означающий повреждение шеи вследствие её форсированного резкого разгибания с последующим резким сгибанием либо, наоборот, резкого сгибания с последующим разгибанием. Термин whiplash injury (от англ. whip — «хлестать», «хлыст») был введён американским врачом Х. Кроу в 1928 г.