Квир-теории

Глава шестьдесят шестая ГОРОХОВЫЙ СУП Краткое содержание: Брайан и Джастин приглашены на уик-энд актером/режиссером RSC* Джерардом Милтоном. Лондон/Сассекс. Июль 2002 года. Джастин — Ты, кажется, не очень рад предстоящим выходным, Брайан, — говорю я, откатываясь от него и переводя дыхание. — Это еще мягко сказано. Просто я не чувствую себя настолько комфортно с этими людьми, чтобы проводить с ними выходные. Взаперти в большом доме, в глуши, и как только ты там окажешься, ты, черт возьми, ЗАСТРЯЛ там на все это время! — Брайан проводит пальцем по моей груди, играя моим кольцом в соске, — к тому же я подумал, что мы могли бы взять напрокат машину и уехать сами… — Мы можем сделать это в следующие выходные. — Знаю. Просто это как-то… — Я ведь твой личный помощник, верно? — Верно, раз ты так говоришь. — Считай эту поездку деловой. Как пойти с клиентом на бейсбольный матч или пригласить его на ужин. — Думаешь, это одно и то же? — Брайан, разве ты едешь не потому, что этого хочет сэр Кен? — Вроде того. — А разве сэр Кен не похож на твоего босса? — В некотором смысле. Он — звезда этой картины, и в этом вся сила. — Тогда это одно и то же. — Знаешь, иногда в твоих словах действительно есть смысл. — Ага. Даже больше, чем в твоих. — Это к делу не относится. — Вставай. Кенрой Смит должен заехать за нами в 10:00, а ты еще не собрал вещи. — А как же ты? Ты тоже не собрал. — Но мне не нужно никого впечатлять, я просто надену то, что ношу всегда. А ты должен упаковать вещи, чтобы ослепить всех. — «Ослепить»? Откуда ты взял это слово? — Из журнала о лондонском театре. В статье «Моя прекрасная леди». — Перестань это читать. Я не хочу здесь никаких Музыкальных Королев. Разве не достаточно того, что нам приходится иметь дело с Эмметом в Питтсбурге? Не желаю, чтобы ТЕБЯ засосало в эту Гейскую Черную Дыру — это хуже, чем быть Королевой оперы! В ту минуту, когда ты разразишься попурри из хитов «Привет, Долли!», твоя большая задница вылетит из окна! Если ты начнешь собирать альбомы Барбры Стрейзанд — пути назад из ЭТОГО кошмара не будет! — Я читаю его, потому что хочу следить за тем, что происходит в нашем кругу. — «Наш круг»? Не знал, что у нас есть «круг»? Я даже не знал, что у нас здесь есть друзья. Просто люди, с которыми мне приходится иметь дело. — Но эти люди — «наш круг», пока мы здесь живем, а ты здесь работаешь над фильмом, Брайан. Это люди, с которыми мы, но особенно ТЫ, должны ладить, работать и общаться, пока мы в Лондоне. Как твой личный помощник, я просто забочусь о твоих интересах. — Что бы я без тебя делал? — Наверное, все испортил. — я скатываюсь с кровати и надеваю халат. — Большое спасибо. — Быстро, — говорю я, шлепая его по заду, — вставай. Пока Брайан не спеша собирается, я спускаюсь в офис отеля и встречаюсь с консьержем. Она пожилая дама и очень прямолинейно относится к странным просьбам гостей. Когда я последовал совету Дианы и пошел к ней, чтобы спросить, могу ли я хранить «лекарство» Брайана в сейфе отеля, она немедленно согласилась и договорилась, чтобы я спускался и забирал лекарство дважды в день, утром и вечером. Сегодня утром я забираю ровно столько таблеток, сколько нужно на эти выходные. После долгих жалоб и отрицаний того, что это ему необходимо, Брайан согласился с планом, и с тем, что я должен держать наркотики у себя — на всякий случай. Консьерж открывает сейф, и я отсчитываю Ксанакс, а также две таблетки снотворного и две обезболивающие. Снотворное и болеутоляющее — на всякий случай, но Брайан не просил их с тех пор, как у него случился небольшой приступ головной боли, и это вселяет в меня надежду, что в ближайшее время они ему не понадобятся. Я сам немного разбираюсь в необходимости принимать обезболивающие таблетки. И даже в лекарствах от беспокойства и нервов. Но я всегда был полной противоположностью Брайану, и отрицал, что мне они необходимы, когда я действительно в них нуждался. Я не принимал лекарства до тех пор, пока не чувствовал, что больше не выдержу. Мысль о том, что мне нужно принимать наркотики, была ужасна для моего чувства самоконтроля и, признаюсь, для моего эго. Брайан, однако, все еще убежден, что ему нужно все это дерьмо, и потребуется некоторое время, чтобы убедить его в обратном. *** — Далеко до Сассекса? — спрашиваю я, когда «Роллс-ройс» отъезжает от отеля. — О, не так уж далеко, — говорит сэр Кеннет, — мы мигом туда домчимся. А с великолепным мистером Смитом в качестве нашего возничего путешествие пройдет без лишних происшествий. — Это значит около двух с половиной часов, верно? — говорит Брайан. — Да, — отвечает сэр Кеннет, — ну, как прошла встреча с группой? — Очень хорошо, — говорит Брайан, — мы составили список возможных каверов для работы над концертными сериями. И Чарли Уэстон дал мне кассету с песнями, которые он написал для саундтрека, чтобы я мог ознакомиться с ними. — С тех пор у него в голову встроен плеер, — говорю я, — и я имею в виду каждую минуту. — Ничего подобного! — Брайан тычет меня в бок. — Практически, — отвечаю я, ткнув его в спину. — Мальчики! Пожалуйста! Мне придется разлучить вас, если вы не будете вести себя хорошо, — шутит сэр Кен. Хьюи опускается на сиденье рядом с сэром Кеннетом и закатывает глаза. Я точно знаю, что он не хочет ехать на эту домашнюю вечеринку в доме Джерри Милтона в глуши. Он сказал Тони, что его «бойфренд», начал расстраиваться из-за их «договоренности» и пригрозил взять кого-нибудь другого на выходные, если Хьюи не поедет. Но когда сэр Кен хочет ехать, у Хьюи действительно нет выбора, если он не хочет испортить СВОЕ соглашение с сэром Кеном! И вот он здесь, вздыхает и издает скучающие звуки. Он действительно заноза в заднице. Мне совсем не по себе, когда я смотрю, как Хьюи портит свою романтичную жизнь. На самом деле это не кажется мне очень романтичным, просто подлым. Брайан говорит, что сэр Кен не дурак, что он должен точно знать что происходит, но я не уверен. Как он может быть так спокоен, если знает, что Хьюи такой мерзкий лжец? Брайан говорит, что я не должен лезть не в свое дело. — Повтори, как называется эта книга, по которой снят фильм? — спрашиваю я Брайана. — «Смерть в Венеции», помнишь? Мы взяли напрокат старую версию фильма, чтобы посмотреть ее в лофте. — Я заснул, — говорю я, немного смущаясь. — Режессура Висконти**, — говорит сэр Кен. — Да, прекрасные образы. Возможно, не так много действий, чтобы заинтересовать молодого человека, но присутствует чудесная психологическая мотивация стоящая за человеком, который стареет и пытается вернуть себе молодость в своем увлечении красивым юношей. — Тогда зачем вы используете Брайана, если вам нужен красивый молодой юноша? — Ах ты, маленький пизденыш! — Ну, ребята, ведите себя хорошо! — Сэр Кен наклоняется вперед и грозит нам пальцем. — Фильм адаптирован к лондонской музыкальной сцене конца семидесятых, Джастин. Я играю театрального антрепренера, который становится одержимым американским рок-исполнителем. — Видишь? — говорит Брайан. — Я же говорил тебе, что все, что мне нужно делать, это носить узкие кожаные штаны и играть на сцене. Никакой актерской игры вообще не будет. — Но, дорогой мальчик, это, конечно, игра! Своего рода спектакль, с которым не каждый может справиться. Например, парень, который изначально интересовал Дориана на роль Хаммерсмита, — прекрасный актер. Но у него нет ни харизмы, ни влияния на экран! — Сэр Кеннет хмурится и вздрагивает, думая об этом парне без всякого влияния. — А у Брайана есть исключительное влияние на экран. А харизмы хватит на пятерых обученных в RADA ничтожеств, если можно так выразиться. Подожди, пока не увидишь сцены из «Олимпийца», которые мне показывали, Джастин! — Действительно хорошо? — Брайан хмурится и отводит взгляд. — Разрывает сердце, дорогой. Просто рвет. Что толку от актера, который на весь экран излучает эмоции, а зрители не верят, и я, как театральный деятель, готов выставить себя полным ослом из-за этого панк-рок-персонажа? Это роль, для которой Брайан полностью подходит — даже предназначен природой, если хотите. Тот другой парень не смог бы заполнить пару черных кожаных штанов, даже если бы у него был грузовик, полный камней, в помощь! — У Брайана никогда не было проблем с заполнением штанов. Разве что сзади. — Да заткнись ты на хрен! — Брайан хватает меня за ногу и сжимает. — Мальчики! Пожалуйста! — Это он начал, — фыркает Брайан. Остаток пути мы проехали без происшествий. Сассекс действительно красив. Такой зеленый, что даже больно смотреть. Брайан говорит, что мне надо повидать Шотландию. Он описывает вересковые пустоши и озера, что подвигает сэра Кена предложить поехать в Озерный край, где жили и писали поэты-романтики. Брайан кивает и даже не морщится при упоминании слова «Романтик». «Огненные земли» — это большая «куча», как говорит сэр Кен. Старый дом размером с гостиницу, больше, чем главное здание загородного клуба «Аркадиан». — И никаких гребаных горгулий, — говорит Брайан, когда мы выходим из машины. Выходит настоящий дворецкий и помогает Кенрою Смиту нести наши сумки. В дверях нас встречает пожилая пара. — Я Сибилла, мои дорогие. Гарри и я назначены приветствовать вас. Сибилла — коренастая дама с лошадиным лицом и большими зубами. Она одета в твидовый костюм в середине лета. Позже я замечаю, что все одеты в какие-то твидовые костюмы. У Гарри седеющие волосы и доброе лицо с большими собачьими глазами. Эти двое напоминают мне журнал, который я видел в газетных киосках, «Лошадь и гончая», об охоте на лис. Брайан говорит, что эти два слова охватывают два главных интереса британского высшего общества. Надеюсь, что мне удастся прокатиться верхом, пока мы здесь, но охота на лис не кажется мне слишком увлекательной. Особенно для бедной лисы. Сэр Кеннет обнимает Гарри, как будто они старые-престарые друзья. Гарри пожимает руку Брайану. Хьюи отходит и игнорирует всю процедуру. Он косится на меня, но я не обращаю на НЕГО внимания. Похоже, Сибилла уже заявила на меня свои права. Она кладет руку мне на плечо и продолжает рассказывать, как мне понравится, что они сегодня подают на десерт. Что-то насчет пудинга с патокой. — Что ЭТО? — шепчу я Брайану. — Тебе лучше не знать. Просто притворись, что ешь. И молись, чтобы они еще не подали «Жабу в норе»***. — Жабу в норе? Это ЕДА? — Да. Больше никаких комментариев, — Брайан оглядывается. — Может быть, завтра у нас появится маленький Пятнистый Член****. — Пятнистый что? — спрашиваю я, но Брайан ухмыляется. Мне кажется, он меня разыгрывает. НАДЕЮСЬ, что он шутит, я не хочу, чтобы на моей тарелке было что-то под названием «Пятнистый Член»! — Ты ТАК напоминаешь мне моего Уильяма! Он уехал в школу, но я ТАК скучаю по нему! — Сибилла взъерошивает мои волосы, — ах ты, милый, милый мальчик! Она меня смущает. — Как давно вы с Гарри женаты? Сколько лет Уильяму? Вы живете здесь неподалеку? — Он не задает много вопросов, правда? — Брайан невозмутимо поворачивается к Сибил. — О, он просто прелесть! Проявлять такое любопытство к такой глупой женщине, как я — это чистая лесть! Сибилла ведет нас наверх в большой дом. Вход больше, чем Большой зал в Аркадском загородном клубе, с огромной лестницей, изгибающейся на второй этаж. Гарри уходит куда-то, сказав, что ему нужно проследить за меню на ужин. — Гарри сотворил чудеса с этим домом, — говорит сэр Кеннет, — в прошлом году он поставил новую сантехнику… а это имеет огромное значение. — Вы с Гарри живете здесь? Я думал, это дом мистера Милтона, — говорю я Сибилле, оглядываясь. — Нет, дорогой, это дом Гарри. Он купил его двадцать лет назад, еще до того, как познакомился с Джерардом. Он живет здесь с Джерардом — он муж Джерри, а не мой! Мой Альберт с егерем где-то оценивают ситуацию с фазанами. — О, — говорю я, — наверное, я не правильно понял. — Простая ошибка, мой мальчик. Джерард склонен считать вещи Гарри своими. Он присвоил «Огненные земли», как и все остальное, что принадлежит Гарри. Не то чтобы Гарри возражал. Он щедрая душа, и нет ничего, чего бы он не дал Джерарду, он так его обожает, и все еще считает Джерри победоносным молодым школьником — совсем как ты, дорогой. Брайан фыркает: — Наверное, я не мог представить себе Джерри Милтона «победоносным школьником», даже когда впервые познакомился с ним. Даже будучи высокомерным студентом-драматургом, я не назвал бы его «победоносным». — Ты прав, дорогой, — говорит Сибилла, — он вовсе не «победоносный», когда они познакомились, Джерри был хитрым маленьким восемнадцатилетним дерьмом, который обыграл бедного Гарри со все, что у него было. Первое, с чем он сбежал, была спортивная машина Гарри. — Дайте угадаю, — говорит Брайан, — Красный Карлик MG? Сибилла смотрит на Брайана поверх очков. — Я ПОНИМАЮ! Да, именно так. Итак, вы были ДОВОЛЬНО хорошо знакомы с Джерардом, когда это было? — Когда он учился в RADA. Примерно в 90-м, 91-м. — Ах, да. Гарри посоветовал ему попробовать поступить в Королевскую академию. До тех пор он собирался быть биржевым маклером, вот кем! Но Гарри помогал ему готовиться к прослушиваниям, и как только он туда попал, вдруг стал звездой. — А Гарри тоже актер? — спрашиваю я Сибил. Сэр Кеннет смеется, а Хьюи с отвращением качает головой. — Ты шутишь, дорогой? — спрашивает сэр Кен. — Что смешного я сказал? — я оглядываюсь на них, не понимая, какую ошибку совершил. Сибилла гладит меня по голове, как гладят милую собачку. — Мой дорогой, Гарри — один из самых известных актеров в Британия. — Так он.? — спрашивает Брайан. — Ну да! Гарри Коллинз. Он же «Клайв»! — Сибилла замолкает. — В «Морнингтон-Клоуз»! — Что это за чертовщина? — спрашивает Брайан. Сэр Кеннет приходит на помощь Брайану. — Это сериал, дорогой мальчик. Мыльная опера. Гарри снимается в сериале «Морнингтон-Клоуз» уже больше двадцати лет. Он купил этот дом. Это позволяет дорогому Джерри придерживаться того стиля, к которому он привык за эти годы. Потому что, будем честны, съемки в главных ролях в возрождениях «Чайки» и «Кориолан» не способствуют роскошному образу жизни, независимо от того, как тебя воспевают сверстники. Вот почему я взял на себя роль дворецкого в «Доме вдали от дома» — еще один ужасный фильм, который испортил целый сезон Бернарда Шоу в Вест-Энде! — Значит, Гарри живет с Джерри больше десяти лет? — Брайан никак не может прийти в себя. — Кажется, семнадцать лет. Они все еще держатся вместе, несмотря ни на что, я бы сказал. И Гарри все еще одурманен им. — Семнадцать ЛЕТ! Думаю, у каждого свой вкус, — говорит Брайан, — но это не значит, что Джерри не может быть настоящей заразой. — Не надо напоминать МНЕ, дорогой, я ведь его сестра. Брайан останавливается как вкопанный. — Вы? Сестра Джерри? — Конечно, дорогой. Но это не значит, что я не считаю его, как ты причудливо выразился, «настоящей заразой». Пойдемте, я покажу вам остальную часть дома. Я отстаю вместе с Брайаном, а Сибилла берет сэра Кена под руку и ведет в другую большую комнату. — Я действительно наступил в ЭТО дерьмо, — говорит Брайан, делая вид, что прячет лицо у меня на плече. — Теперь ты знаешь, что я всегда чувствую, когда говорю что-то неловкое, Брайан. Я действительно сказал Майклу, что Дебби ненормальная, когда впервые встретил ее в закусочной! Откуда мне было знать, что она его мать? И откуда ты мог знать, что Сибилла — сестра Джерри? Кажется, она не очень-то его любит, в любом случае. — Семнадцать лет с Джерри! Черт! Брайан отрицательно качает головой. — Это из-за семнадцати лет или из-за того, что ты боишься Джерри, Брайан? — Не знаю, — говорит он, глядя на меня, — может быть, и то и другое. Но, Господи, семнадцать гребаных лет! — Если ты действительно… любишьь человека, думаю, это не покажется таким уж долгим сроком, — говорю я, думая, что это не намного дольше, чем я живу на свете. — Но, похоже, Джерри изменял Гарри с самого начала, — говорю я, наблюдая за реакцией Брайана на неверность Джерри. — Думаю, так оно и было. С самого начала, — Брайан отрицательно качает головой, — тогда зачем это ДЕЛАТЬ? Вот чего я не понимаю. Зачем «притворяться» «парой», если один из них трахает все, что попадается на глаза? К чему все это притворство? — Может, они и не притворяются, Брайан. Может быть, у них есть что-то еще, что держит их вместе. Воспоминания. Или может быть, этот дом? Или… я не знаю. Не могу смотреть на Брайана, пока он ломает над этим голову. Это слишком близко, слишком похоже на другую ситуацию, на которую я мог бы ему указать, но я этого не делаю. Я не могу. Дворецкий Трэверс подходит к нам и спрашивает, не хотим ли мы осмотреть наши комнаты. На минуту мне кажется, что он поселит нас раздельно, и осознаю, что это жуткое старое место будет вызывать у меня кошмары, если мне придется спать без Брайана. Но дворецкий ведет нас вверх по лестнице в одну большую комнату, выходящую окнами на красивый сад за домом. — Даже ванная есть, слава Богу, — говорит Брайан, когда дворецкий уходит, — в некоторых из этих старых домов приходится совершать поход по всему гребаному месту посреди ночи, чтобы отлить. Или же сделать это в ночной горшок. — Что? — Посмотри под кроватью. Держу пари, там есть один. Я отодвигаю пыльную рябь и достаю большой горшок. — Эта штука? — Вот именно. Я знал, что у них будет один. — Что это значит «ночной горшок»? — Так тебе не придется покидать свою «комнату», чтобы пописать. Я быстро ставлю его на пол. -И-и-и! Ты хочешь сказать, что писаешь в ЭТУ штуку? И что потом? — Засовываешь его обратно под кровать. Утром придет горничная и заберет его. — Ты шутишь, Брайан. — Вовсе нет. Это было еще до того, как в этих домах появилось много ванных комнат. К счастью для нас, как сказал сэр Кен, старый добрый Гарри обновил водопровод в этом доме. Эта ванная, вероятно, была старым шкафом или гардеробной. Душа, как я вижу, нет. — Тебе просто нужно принять ванну, Брайан. — Может быть, я запрыгну к тебе — эта ванна выглядит достаточно большой и для четырех человек. Брайан решает распаковать вещи и немного отдохнуть, но я совсем не устал. Я спускаюсь вниз и брожу по дому. Нахожу сад и ищу конюшни. Я действительно хочу увидеть лошадей. Я прогуливаюсь по тропинкам. Жаль, что мама не может увидеть это место. Здесь есть сад с травами и лабиринт из живой изгороди, и нескольких больших кустов, подстриженных в форме животных, таких как драконы и единороги. — Любуешься топиарием? Человек, похожий на типичного английского джентльмена, с большими седыми усами, останавливается рядом со мной. — Думаю, да. Я не знал, как называются эти кусты. — У Гарри есть превосходный садовый персонал, чтобы поддерживать их. Ты пробовал зайти в лабиринт? — Нет, я побоялся, что потеряюсь в нем. — Позже я покажу тебе, как это делается. Ты, должно быть, Джастин. Я муж Сибиллы, Альберт. Сибилла сказала, что приехал прелестный мальчик, который напоминает ей Уильяма. — Она все время меня обнимает. — Не обращай на нее внимания — она сентиментальная старая дама. — Я искал лошадей. — Следуй за мной. Он уходит, и мне приходится ускорить шаг, чтобы не отстать от него. Для старика он быстрый. Брайан говорит, что они часто путешествуют по стране, и я могу в это поверить. Альберт ведет меня обратно в сарай. Некоторые лошади высовывают головы из своих стойл, и позволяют мне погладить их. — Завтра ты можешь поехать со мной и Сибиллой, если хочешь. Ты много ездил верхом? — Гарри осматривает одну из лошадей. — Только в летнем лагере. В основном просто держусь за седло, — говорю я. — Тогда, думаю, старина Макгаффин идеально подойдет тебе. Это он, — мы смотрим на простого коричневого коня с добродушной мордой. Я похлопываю его по шее. — Он не быстр, но устойчив, и ты не упадешь. Какое облегчение. Однажды в лагере меня унесла лошадь, и я очутился в куче навоза в лесу с уздечкой в руках. К счастью, у меня большая задница, но она все равно болела целую неделю. — У тебя должно получиться неплохо. Мы купим тебе шапку и сапоги, если ты не захватил свои. Затем Альберт ведет меня туда, где какой-то старик склонился над кучей перьев. Я вижу, что это птицы. Мертвые птицы. Он берет большой нож и вспарывает одну из них, вываливая в ведро кишки. — О боже, — я делаю шаг назад, чувствуя, что меня тошнит. Брайан говорит, что деревенские все время охотятся, но я не ожидал увидеть мертвых животных прямо у себя перед носом. — Купер — здешний егерь. Похоже, завтра на обед у нас будет пирог с дичью. — Хорошо, — говорю я, думая, что не буду есть пирог с дичью. Маленькие птичьи головы шлепаются вокруг, когда он отрезает их. — Я пойду к себе. — Конечно, сынок. Альберт поворачивается к Куперу, и они разговаривают, пока я иду по дорожке к дому. — Брайан! На заднем дворе большой лабиринт! Ты должен пройти через это со мной — мы можем заблудиться там, — говорю я, врываясь в комнату, — и я видел лошадей. И познакомился с мужем Сибил. И егерем. Я подскакиваю к Брайану, который развалился на большой старомодной кровати и читает. Она даже больше, чем в «Чаттертоне». — Расскажи? Был ли он лесничим в стиле Мориса или лесничим в стиле леди Чаттерли? — Я не знаю, что это значит, Брайан. Но ему около семидесяти. — О, — говорит Брайан, теряя интерес, — тогда не имеет значения, кто он. — А в чем главное отличие? Расскажите мне. — Ну, — говорит Брайан, кладя журнал на прикроватную тумбочку, — у Лоуренса в «Леди Чаттерли» ерегь был в восторге от киски. В основном посреди леса. И в основном киски были из высшего общества. — А другой? -Егерь у Форстера в «Морисе»? Ему определенно НЕ нравилась киска. Ему нравилось забираться внутрь через окно посреди ночи. Под дождем. Особенно если в комнате, куда он забирался, был симпатичный блондин. — Правда? Это звучит гораздо интереснее, чем первое. Ты действительно много знаешь о литературе. — Просто забочусь о твоем дальнейшем образовании, как и обещал. — А на что именно была похожа эта сцена? Брайан садится. — Хочешь демонстрацию? Обычно мне нравятся демонстрации Брайана. — Конечно, — улыбаюсь я. Он тут же спрыгивает с кровати. На нем только нижнее белье. — Ладно, сначала твое нижнее белье, — говорит он, стягивая через голову мою футболку для регби, затем брюки-карго и закидывает их за спину, — а теперь ложись в постель и представь, что ты англичанин из высшего общества. — Как мне это сделать? — Постарайся выглядеть подтянутым и сдержанным. — Хорошо. Брайан идет в ванную. Я слышу, как включается вода, потом он выходит весь мокрый, в одних трусах. — Брайан, ты же всю постель намочишь! — Да, это лучшая часть сцены… — Брайан откидывает одеяло и забирается на меня, — когда он влезает через окно весь мокрый и холодный, видишь ли, ему все равно, если он намочит постель. Ему все равно, даже если МОРИС промокнет до нитки. Он просто хочет трахаться, как животное. Это потому что он из низшего класса, и ему наплевать на условности. Или социальный порядок. Или правила. Или… Он грубо стягивает мои жокеи вниз, ровно настолько, чтобы обнажить задницу. Затем он переворачивает меня на живот и подтягивает под себя, целясь в мою дырку. — Эти низшие персонажи английского романа олицетворяют первобытные силы природы. Они используют секс, чтобы противостоять лицемерию господствующих порядков, заставляя главных героев признаваться в своей животной природе, тем самым разрушая барьеры, разделяющие классы. Брайан на мгновение встает и возвращается со своими ритуальными принадлежностями: маленьким карманным тюбиком смазки и горстью презервативов. Он забирается на меня сверху, скользит пальцами и грубо вонзает их в меня. — Эти лесничие не знают правил приличного общества, Джастин. Они не занимаются прелюдиями или сладкими речами, или раздачей пустых обещаний. Они гонят, как и животные, которых преследуют и на которых охотятся. Брайан не снимает шорты, просто вытаскивает свой член из ширинки, надевает презерватив и смазывает его. Затем толкается в меня, сильно, сразу на всю длину, заставляя меня задыхаться и кряхтеть. Он выбирает жесткий ритм. Вдруг дверь комнаты открывается, и входит дворецкий. — Те полотенца, которые вы просили, сэр. — Отлично, Трэверс. Не могли бы вы положить их в ванную? Брайан не останавливается и не отстраняется, продолжая таранить своим членом мою задницу. — Конечно, сэр. Я вижу, как дворецкий с бесстрастным лицом заходит в ванную с полотенцами и выходит оттуда мгновение спустя. — Вам еще что-нибудь понадобится, сэр? — Не сейчас. Я дам тебе знать. Спасибо, Трэверс. — Очень хорошо, сэр. О, и ужин ровно в семь. И он выходит, закрывая за собой дверь. — Брайан! Что ВСЕ ЭТО значит? — Я попросил еще полотенец, — он выходит из меня и переворачивает на спину, приподнимая мой зад, — я подумал, что нам понадобятся дополнительные услуги. — Но, Брайан… этот парень! — Это британская классовая система. Она никогда не прекращает работать. Вот почему эти два парня: высшего класса Морис и лесничий низшего класса должны покинуть страну в конце. Они не могут жить с лицемерием гребаной классовой системы! Она смотрит, но не видит, потому что все в мире знают, что система делает вид, что ничего не происходит, когда это происходит на самом деле. — Но, дворецкий! Он вошел и увидел нас… — Если ты не хочешь видеть, как трахаются два парня, то ты их не видишь. Особенно если твоя работа НЕ видеть их. Брайан толкает свой член в меня, теперь медленнее, потом все сильнее и сильнее. — Так что делай то, что делают англичане, Джастин, лежи и думай об Англии.

*Royal Shakespeare Company (RSC) — Королевская шекспировская компания — является одной из основных компаний британского театра, основана в Стратфорде-на-Эйвоне, Уорикшир, Англия. В компании работает более 1000 сотрудников, и она производит около 20 постановок в год. RSC регулярно выступает в Лондоне, Стратфорде-на-Эйвоне, гастролирует по Великобритании и за рубежом. **Луки́но Виско́нти ди Модрóне (2 ноября 1906, Милан — 17 марта 1976, Рим) — итальянский режиссёр оперного и драматического театра и кино. Представитель одной из ветвей аристократического рода Висконти. Его полное имя и титул — дон Лукино Висконти ди Модроне, граф Лонате-Поццоло, синьор ди Корджено, консиньор ди Сомма, Кренна и Аньяделло, миланский патриций. По взглядам Висконти был фрейдомарксистом, состоял в Итальянской коммунистической партии. ***Сосиски в тесте. ****Десерт «Spotted dick» (пятнистый член) или «Выслеженный шпик» — пудинг, представляет из себя колбаску из теста, начиненную сухофруктами (обычно изюмом и сушеной смородиной), завернутую в ткань и сваренную на пару. Потом пудинг режут на кусочки и едят с заварным кремом. В рецептуру входит говяжье сало вместо сливочного или растительного масла. Примечание переводчика: Авторское название главы «PEA SOUP», что имелось в виду, я так и не поняла. Но у этого словосочетания есть три варианта перевода: 1) Общая лексика: гороховый суп 2) Разговорное выражение: густой туман 3) Сленг: ничтожество Если у кого-то есть мысли на этот счет — какой из вариантов перевода подходит больше — пишите в комментариях, обсудим.