Квир-теории

Глава девяносто шестая РАЗБОР ПОЛЕТОВ Краткое содержание: Эммет отвечает на звонок Джастина. Сентябрь 2002 года. Эммет Часть первая Сегодня воскресный вечер, и я как раз собираюсь сделать себе педикюр. Если бы это было год назад, я бы уже готовился к «Вавилону». Тогда-то все мальчики и присутствовали и отчитывались. Тед все еще работал бухгалтером. Майкл еще не знал Бена. Брайан и Джастин жили в лофте, и Джастин только начинал приходить в себя после перенесенных травм. Но сейчас Тедди занят своим сайтом — воскресенье может стать для него большой ночью, но хоть у меня целый день выходной. А Майкл и Бен не выходят по воскресеньям, потому что Бен должен вести занятия по понедельникам. Я подумываю о том, чтобы позвонить и узнать, не собираются ли Джастин и Брайан отправиться в клуб, но вспоминаю, что они только что вернулись с недельной прогулки по озеру с лесбиянками, так что они, вероятно, все еще в душе! Звонит телефон. — Резиденция Эммета Ханикатта… Что мне передать мистеру Ханикатту? — Привет, Эммет. Это я. — Детка! Я думал о тебе всего минуту назад! — Да. Это я, — говорит тоненький голосок. — Говори громче, детка, я тебя почти не слышу. Думаю, что у нас плохая связь. Голос стал громче, но не намного. — Прости… Кажется, у меня простуда. — Простуда? Это звучит неправильно. Если только он не подхватил простуду на этих островах. — Эммет, помнишь, ты говорил, что будешь моим наставником? В каких-то вещах? Помнишь? — Конечно, детка. Я как «Я и Моя Тень» — больше некому рассказать о своих бедах! Но Джастин совсем не смеется. Там только тишина. — Милый? Ты там? — Эммет, как ты думаешь, ты сможешь приехать сюда? В лофт? Я имею в виду-сегодня? Сейчас? — Ну, конечно, детка. Я могу, но у меня нет способа добраться туда. Не могли бы вы приехать и забрать меня? Я имею в виду, если Брайан не возражает, чтобы ты сейчас выходил. Или ты предпочитаешь, чтобы мы встретились в «Вуди»… или в «Вавилоне»? — Я приеду и заберу тебя, Эммет. Через двадцать минут? Нормально? — Тогда увидимся, детка. Я жду снаружи, когда подъедет джип. Ожидаю увидеть Брайана за рулем, но это Джастин. Один. — Привет, детка! Я запрыгиваю на переднее сиденье, наклоняюсь и целую его. С тех пор, как он и его верзила умчались с отрядом дайков, я почти не видел его с момента возвращения из Англии. Только в тот день на танцах за чаем, а потом еще раз или два в закусочной, но это все. И у нас до сих пор не было того Большого Разговора, который, по словам Джастина, должен был состояться. Тот, в котором он рассказал бы мне все о какой-то схеме, которую они с Брайаном якобы затеяли. Я до сих пор не понимаю, в чем ДЕЛО. Джастин заводит джип и трогается. — Ты уже поел? — Ну, я перекусил кое-что раньше. Ты голоден, милый? — Вообще-то я был у мамы сегодня днем и обедал, но если хочешь, мы могли бы взять пиццу в лофт. — Угощаю! — говорю я. — Поскольку ты обеспечиваешь транспортировку. В первый раз он слегка улыбается мне. — Конечно. Это звучит справедливо. Джастин направляется в небольшой ресторанчик рядом с лофтом. — Отсюда мы обычно делаем заказ. И они сами доставляют. Мы входим, и женщина за прилавком приветствует Джастина, как давно потерянного сына. Заказав пиццу — большую с колбасой, зеленым перцем и дополнительным сыром, и пока мы ждем, он подробно описывает ей всю поездку на этот остров, что фактически избавляет меня от необходимости самому спрашивать о подноготной. Он рассказывает ей все об их лодке, о том, как водили Гаса в парк развлечений и рыбачили — это звучит как настоящий американский отпуск. Конечно, зная, что Брайан тоже присутствовал, я понимаю, что Джастин пропускает ужасно много траха и других забавных занятий, которые не кажутся подходящими для пиццеристки. Но я решил спросить о них позже, для собственного спокойствия, конечно! Несем пиццу к джипу. — А что будет есть Брайан? Я имею в виду дополнительный сыр? Или он больше не сидит на этой дурацкой диете? — Брайана здесь нет, — Джастин открывает дверь и кладет пиццу на заднее сиденье. — Что значит «его здесь нет»? Малыш? Где он? Джастин смотрит на меня, и в его больших голубых глазах я читаю сотни разных эмоций, и все они полны трагедии. — Сегодня утром я отвез его в аэропорт. Ему пора было вернуться в Лос-Анджелес. И вот тогда слезы, которые он сдерживал, начинают падать, как маленькие дождевые капли. *** — Ну, милый, ты же знал, что он должен вернуться в Калифорнию и сниматься в кино. И твои занятия начинаются на следующей неделе. Так что, думаю, было неизбежно, что когда-нибудь ему придется уехать. Мы сидим за столом в лофте. Пицца очень вкусная, но Джастин почти не притронулся к своему маленькому кусочку. Он потягивает пиво, уставившись в свою тарелку. Мне так жаль его. Но все же я рад, что он мне позвонил. Мысль о том, что он останется в лофте совсем один, навевает воспоминания о прошлой зиме, когда мы все боялись за рассудок бедного мальчика, сидящего здесь ночь за ночью, глядя в это пустое пространство. — Знаю, Эм, но от этого не легче. Я понимаю насчет фильмов и того, что он должен заниматься продвижением и всем остальным. Но я не обязан радоваться этому. И Брайану пришлось уехать раньше, чем он думал. На целую неделю, и я… не был готов к этому. — Детка, ты никогда не будешь готов к этому! Никогда. Может быть, это и к лучшему, что у тебя не было лишней недели, чтобы размышлять об этом и доводить себя до такого состояния. Это расстроило бы тебя еще больше, и расстроило бы Брайана. Ты же знаешь, как он ненавидит большие эмоциональные сцены. — Да, если только не он устраивает их. — Ну, на то он и «Дива» — король королев драмы! И это говорит еще одна дипломированная королева драмы — я! — Я беспокоюсь о нем, Эм, — серьезно говорит Джастин, — я нужен ему там. Чтобы заботиться о разных вещах. Я смеюсь. — Дорогой, Брайан очень большой мальчик! Он вполне способен о себе позаботиться! Джастин качает головой. — Но это не так, Эммет. Он нуждается во мне. Он делает вид, что ему никто не нужен и он может все сделать сам, но он не может. Это всего лишь фасад. В некоторых вещах я намного сильнее его. И могу видеть общую картину, когда он не видит. — Это потому, что ты не Брайан Кинни, черт побери! У тебя нет имиджа, который нужно поддерживать, детка. — Я знаю. И когда он пытается соответствовать этому имиджу, он попадает в самую большую беду. А в Калифорнии еще хуже. Там все дело только в имидже. В том, каким его хотят видеть другие. Особенно некоторые другие. Джастин делает еще один глоток пива и морщится, когда оно падает слишком быстро и слишком сильно. — Ты говоришь о том парне — Роне? Джастин морщится. — Да. Все дело в нем. И в некоторых других тоже. Но в основном в Роне. — Но я уверен, что Рон ничего не значит, дорогой. — Нет, — отвечает Джастин, — Рон — это много всего, но незначительность — не одно из них. — Что ты говоришь, детка? — Брайан где-то там… с Роном. Он вернется и будет жить в его доме. Наверное… и другие дела тоже. С Роном. Его юное лицо такое несчастное. — Но почему? Что, черт возьми, происходит? Ты все время обходишь стороной какой-то Большой Секрет, но никогда не вдаешься в детали. Думаю, пришло время открыться своему доверенному лицу. Джастин вздыхает. — Это долгая история, Эм, но в двух словах… И мальчик плетет эту совершенно дикую историю. О скрытых видеокамерах, секретных пленках и мелодраматических сценах. Это достойно «Больницы общего профиля» — воистину! Речь идет о том, что Джастин получил плохой урок о том, кому можно доверять и как далеко могут зайти некоторые люди, когда их сжигают ревность и страх. Да, и еще о мерзком маленьком минете, сделанном самому неподходящему человеку. И о двух мужчинах, которые думают, что контролируют ситуацию. Ситуацию, в которой ни один из них не может победить. Но оба полны решимости выбить другого в любом случае. Как-нибудь. Даже если это уничтожит их обоих. — Джастин, все это просто безумие! — Да. Я пытался объяснить это Брайану. Но он не слушает. Он думает, что дело в этих видео, но это не так. По крайней мере, не все. Дело больше в нем. И в Роне. Речь идет об их «отношениях», а теперь еще и о наших. Потому что Брайан думает, что делает все это для меня. Защищая меня, — Джастин сглатывает, прежде чем продолжить, — а теперь я боюсь за него. Очень боюсь. Потому что Брайан думает, что может справиться. Думает, что он сможет один противостоять Рону. А я не знаю, сможет ли он… — Может быть, у Брайана действительно есть план? — Он думает, что есть. Но я все равно боюсь. Рон нерациональный человек. Он может наброситься, и ему будет все равно, кому он причинит боль. Джастин ковыряется в пицце, откусывает маленький кусочек и снова откладывает. — Но он не может испортить свою карьеру или карьеру Брайана. Это было бы полным поражением. — Он может. Рон думает, что знает, что лучше для Брайана, и он сделает все, чтобы убедить Брайана остаться с ним. Что угодно. Даже угрожать ему. Или мне. Вот так все и началось. Из-за меня и этих чертовых видео. Джастин вздрагивает, как будто холодный ветер только что пронесся по комнате. Я обхожу стол и сажусь рядом, обнимая его. — Никто не сможет достать тебя здесь, детка. — Я знаю, Эм. Знаю. Именно это, по мнению Брайана, он и страхует. Что никто не может «достать» меня. Но я не уверен. Не думаю, что Рон верит, что его действия повредят Брайану, или ему самому. Он видит только то, что хочет видеть. Даже с этими видео. Он видит в них еще один инструмент, который поможет ему удержать Брайана там, где он хочет. Не думаю, что он действительно использует их против нас, по крайней мере, я надеюсь, что он никогда этого не сделает. Но Брайан не хочет рисковать. — Глупо со стороны Рона даже думать о том, чтобы показать их кому-нибудь, детка. — Но он показал их мне. Это тоже было глупо. Но он хотел вывести меня из себя. И он сделал это. Это сработало, — Джастин печально оглядывает лофт, — а Брайан думает, что у НЕГО на руках все карты, потому что Рон влюблен в НЕГО и очень сильно хочет его удержать. Но и Брайан тоже не может отпустить Рона. Даже когда он говорит, что ненавидит его, не может избавиться от него. Это что-то такое глубокое и из такого далекого прошлого, что не отражает реальной ситуации. Каким бы отвратительным ни был для него Рон, как бы плохо он с ним ни обращался, часть его продолжает возвращаться снова и снова. — Похоже на кое-кого еще, кого я знаю, — мягко говорю я. Джастин поднимает голову. — Это совсем другое. Совсем другое. Рон одержим. Все, что он не может контролировать, сводит его с ума. Он скорее уничтожит его, чем отдаст кому-то другому. Точно так же, как в «Источнике». Ты читал эту книгу? Я отрицательно качаю головой. — Литература никогда не была моей сильной стороной, детка. — Все дело в этом. Одержимость и разрушение. Я прочел ее этим летом в Англии, — Джастин вздыхает, — и Брайан чувствует, что у него есть какой-то странный долг перед Роном, как будто он все еще должен ему что-то, что их связывает нездоровым, больным способом. Но мы не такие, Эм. Брайан и я не такие. Он смотрит прямо на меня, словно бросая вызов, чтобы я не соглашался с ним. Только не я, детка! — Брайан не одержим мной. Он заботится обо МНЕ, а не о том, как контролировать меня. Брайан иногда вел себя со мной дерьмово, но только потому, что отрицал наши отношения. Отрицал свои чувства. Вот почему он пытался оттолкнуть меня прочь. Но я наблюдал за ним с самого начала. И понимаю его лучше, чем он сам себя. И именно поэтому я никогда не смогу бросить его. Потому что я понимаю, кто он такой, как бы проблематично это ни было иногда. — Ты уверен в этом, детка? Потому что Брайан Кинни — это определение загадки, окутанной загадкой, окутанной тайной. — Но не для меня. Я видел его таким, в какого другие люди никогда бы не поверили. Видел его стороны, которые он никогда никому не показывал, даже Майклу. Знаю, что он любит меня — он сказал это, и я верю ему. Что бы ни случилось. И я люблю его уже два года, и не вижу ничего, что могло бы это изменить. Я смотрю на Джастина и надеюсь, что он знает, о чем говорит. Лично я не хотел бы участвовать ни в одной из маленьких игр Брайана Кинни. Ни за что. Но опять же, у меня нет двух лет моей молодой жизни вложенных в этого мужчину. И я не влюблен в него, слава Богу! К сожалению, Джастин… может рационализировать и мириться с большим количеством дерьма от человека, в которого влюблен. И я знаю это из личного опыта. Доедаю третий кусок пиццы, а Джастин все еще вздыхает над недоеденным первым. В его пользу во всем этом говорит то, что он так молод и очень стоек. Он через многое прошел за минувшие два года, даже оставив Брайана вне уравнения, из-за того, что его преследовали в школе и избивали, и ему приходилось иметь дело с отцом. Но Джастин многому научился и очень вырос. Он открылся, бросил вызов родителям, ушел из дома, нашел работу и поступил в Питтсбургский институт изящных искусств, даже после того, как врачи сказали ему, что он, вероятно, никогда больше не будет рисовать. Он бросил им вызов тоже. Так что я никогда не осмелюсь недооценивать Джастина или пытаться угадать его. Только молюсь, чтобы он оказался прав. — Джастин, — говорю я, решив успокоить его, — я уверен, что все, происходящее в Лос-Анджелесе, не стоит беспокойства. Брайан не сделает ничего, что бы причинило тебе боль. Я знаю, как сильно на самом деле он любит тебя. Я видел, как он смотрит на тебя, милый. Хотел бы я, чтобы кто-нибудь смотрел на меня так же! — Знаю, Эммет. Но… некоторые вещи с Брайаном… — он качает головой, — иногда он может причинить боль, даже не осознавая этого. Не задумываясь. Это не потому, что он плохой… он просто… — Но он так изменился, детка! Когда вы вдвоем пришли в «Вавилон» на Чайный бал, он даже не танцевал ни с кем, не говоря уже о том, чтобы трахнуть или увести в заднюю комнату! Все до сих пор говорят о том, как он назвал тебя своим парнем, объявив об этом достаточно громко, чтобы все могли это услышать. И он намеренно это сделал. Год назад… дорогой, это было бы немыслимо! Я до сих пор с трудом соображаю. Так что тебе не о чем беспокоиться в этой области. Джастин запихивает в рот последний кусочек пиццы и долго жует, размышляя. — Наверное, — наконец говорит он, — это не то, о чем я беспокоюсь. Не совсем. Потому что я знаю, что он там делает. Калифорния не имеет ко мне никакого отношения. Или к нам. Когда я не с ним, он… — Джастин печально пожимает плечами, — он никогда не давал обета безбрачия. Во всяком случае, я так не думаю. Для меня это не имеет значения. Не особо. Я беру его за руку. Здесь так холодно, даже в такую теплую ночь. — Но для тебя это, очевидно, имеет значение, детка. Так зачем же предполагать худшее? — Потому что я знаю. Знаю, что он будет делать это с Роном, когда окажется там. Это данность. И он будет трахаться. Это я тоже знаю. Но знать это и чувствовать себя хорошо — две совершенно разные вещи. Теперь он просто пытается впасть в депрессию. — Детка, я уверен, что он ничего не будет делать, особенно со Злой Ведьмой из Беверли-Хиллз. — Слишком поздно, Эм. Уже сделал. В Лондоне. Чтобы скрепить сделку с Роном. — Дерьмо, — это все, что я могу сказать, — прости меня, детка. — Не за что извиняться. Только, пожалуйста, не говори об этом людям. Не надо… сплетничать об этом. Пожалуйста. — Боже мой, детка! Конечно, нет! Мои губы запечатаны. Да, и я бы с удовольствием дал хорошего пинка под зад Диве Кинни! Неудивительно, что Джастину нужно с кем-то поговорить. Мы долго сидим за столом. Выпили еще пива, и он рассказал мне несколько своих историй об Англии, в том числе о некоторых актерах, с которыми там познакомился. Он также рассказывает мне о парне, с которым дружил, Роуэне, и о том, как он оказался полным засранцем. И расскал забавные истории о том, как они были на том острове с Гасом и лесбийской бригадой. Мне бы очень хотелось посмотреть, как Мелани Маркус снимает топ и показывает свои сиськи! Брайан, должно быть, взбесился! Становится уже довольно поздно, и я прошу Джастина отвезти меня обратно в мое скромное жилище. — Эммет… я хотел тебя кое о чем спросить. Ты не мог бы… остаться здесь на ночь? Я имею в виду, если у тебя нет чего-то важного, что нужно сделать первым делом утром… Я вижу, что мальчику неловко признаваться, что он не хочет оставаться один. Наверное, это будет слишком похоже на последний раз, когда Брайан улетел. — Конечно, милый, я останусь. Понедельник выходной от дрочки на работе. У меня нет никаких захватывающих планов. Когда ты начинаешь занятия? На этой неделе? — В следующий вторник. На следующий день после Дня труда. — О боже! Вот именно! Скоро День труда. А это значит, что Брайан пропустит день рождения Гаса, если только он не собирается вернуться на большую вечеринку? Джастин качает головой. — Он будет в Лондоне. Это одна из причин, почему ему пришлось вернуться так рано. Он все равно должен был уехать до вечеринки, но Брайан решил, что сможет выиграть немного времени… Думал… — Джастин замолкает, — он снова упомянул о вечеринке перед отъездом сегодня утром. И все спланировал — Синтия все устроит. Но его не будет… Это просто данность. Это… Джастин встает, поднимается на подиум спальни и идет в ванную, захлопывая за собой дверь. Я смотрю ему вслед и думаю, что это не только день рождения Гаса. Это еще кое-что. Два года прошло с тех пор, как он встретил Брайана. Два года назад его жизнь совершенно преобразилась. Два года он был абсолютно влюблен. О, это очень трудно. Я убираю тарелки с пиццей, заворачиваю оставшиеся ломтики и кладу их в холодильник. Если не считать нескольких бутылок пива и вина, полбуханки черствого хлеба и нескольких попперсов, он пуст. Единственное, что мы можем сделай завтра — сходить за продуктами и запасись провизией. Этот мальчик не может долго жить на диете Брайана Кинни. Он должен предоставлять твердую пищу своему телу! Наконец Джастин выходит из ванной. — Эммет, я, пожалуй, пойду спать. Это был довольно долгий день. — Конечно, детка. Если ты дашь мне одеяло, я лягу на диван. Джастин улыбается. — В этом нет необходимости. Здесь, наверху полно места, не бойся, я не стану к тебе приставать! Я смеюсь над этим! — Ты уверен, дорогой? Разве ЭТО не забавно? И даже Джастин смеется. Он обходит лофт, выключает свет, запирает дверь и включает сигнализацию. Я проверяю ситуацию у кровати. Она определенно достаточно велика даже для толпы. «Сторона» Джастина довольно очевидна — его салфетки, таблетки от аллергии, маленький будильник и мобильный телефон находятся на левой стороне. На другой — квадратная тумбочка с белой свечой. Я умираю от желания открыть ящик и посмотреть, что там за вкусности держится на СВОЕЙ стороне кровати Брайан. Бюджетный пакет из тысячи презервативов? Галлонный кувшин смазки? Разнообразные тайные секс-игрушки? Или, может быть, что-то ДЕЙСТВИТЕЛЬНО странное, например, экземпляр «Женского домашнего журнала» или «Моего дневника» с фотографией Барби на обложке? — Давай. Открой, — Джастин стоит рядом с кроватью и смотрит на меня так, словно может читать мои мысли, — я знаю, что тебе любопытно. Всем любопытно. Я открываю ящик. Да, я вижу несколько упаковок презервативов и тюбик смазки. Но еще и фотоальбом. Блокнот и несколько ручек. Книга в мягкой обложке с текстами Лу Рида. Я вытаскиваю ее. — Брайан читал их перед нашим отъездом в Лондон. Чтобы попасть в настроение персонажа, — объясняет Джастин. Беру фотоальбом и листаю его. Почти все фотографии Гаса и Джастина. — Странно, что он не взял с собой вот это. — Он взял другой, который я сделал для него в прошлом году. Я не очень часто выходил на улицу после того, как вернулся сюда. У меня была небольшая агорафобия, поэтому я просмотрел много фотографий Брайана. Потом, когда мы вернулись из Англии, я сделал альбом с новыми фотографиями. Он взял его с собой. Несколько снимков из Пут-ин-Бэй, я обещал прислать ему, как только проявлю. — Брайан Кинни — сентиментальный неряха, кто бы мог подумать. Джастин смотрит на альбом в моей руке. — Я не думаю, что есть что-то плохое в том, что Брайан любит смотреть на фотографии своего сына или меня. Именно такое навешивание ярлыков его собственными друзьями ставит Брайана в затруднительное положение, из которого он никогда не сможет выбраться. Этот «образ» «Вечного мудака»… Ты бы видел, что он хранит. Всякие мелочи. Корешки билетов в кино. Маленькие клочки бумаги, на которых Гас что-то чиркает, когда приходит сюда. Прядь его пушистых детских волос. Старый пуловер, который я собирался выбросить. Шарф, который… — он замолкает и смотрит вниз. — Сентиментальный неряха, как я уже сказал, детка. — Да, это сентиментально, — Джастин садится на кровать и снимает кроссовки, — если бы это делал ты или я, никто бы не подумал дважды. Но почему-то это «не в характере» Брайана. Ну, это не из-за характера вообще. — Прости, милый. Я не хотел показаться язвительным. Просто, трудно думать о Брайане как об «обычном» скучном старике, а не о какой-то живой, дышащей, сверхзвуковой Трахательной машине. И это не обязательно плохо, детка! Я снимаю рубашку и оглядываюсь в поисках места, куда бы ее повесить. Джастин подходит и берет ее. Он открывает шкаф и вешает ее туда. — Тебе нужна футболка или что-нибудь еще? Брайан не носит пижамы. — Нет, думаю, этого не потребуется. У меня уже есть шорты и футболка, если ты не против. — Конечно, все в порядке. Я заканчиваю раздеваться, пока Джастин снимает майку, спортивные штаны и складывает их. — Эммет, могу я попросить тебя об одолжении? — Конечно, детка. Твое желание — закон. Джастин идет в ванную и выходит оттуда с бутылочкой лосьона для рук. Он стоит в одних трусах. — Я бы хотел, чтобы ты мне кое в чем помог, но ты должен пообещать, что никому не расскажешь. И я имею в виду НИКОМУ! Ты можешь это сделать? — Конечно, детка. Мальчик определенно возбудил мое любопытство. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? Джастин протягивает мне бутылочку с лосьоном и начинает снимать трусы. Теперь я начинаю немного волноваться, скорее сильно волноваться. — Детка… а, что ты делаешь? Джастин ложится на кровать, задрав округлую задницу. — Я хочу, чтобы ты сделал это для меня. — Дорогой, я знаю, что тебе одиноко, но… — Эммет, подойди сюда, — Джастин включает настольную лампу на своей стороне кровати, а затем переворачивается на правый бок, подставляя мне левое бедро, — я хочу, чтобы ты смазал ЭТО лосьоном. Я могу дотянуться до него, но не очень хорошо вижу, что делаю. Если только не встану перед зеркалом. Но если бы ты это сделал, все было бы гораздо проще. Я смотрю на его левую сторону, но свет на подиуме довольно тусклый, даже с лампой для чтения. — У тебя на заднице большой синяк, детка? Что ты с собой сделал? Ты упал с лодки на том острове? Джастин хихикает. — Ну, я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО упал с лодки. Я балансировал на перилах, пока… в любом случае, сейчас это не важно. И это не имеет никакого отношения к моей татуировке. — ЧТО? — теперь я наклоняюсь и внимательно, долго смотрю на зад парня. — О Боже, Джастин! Это татуировка! — Именно это я и сказал. Если бы ты мог смазать ее лосьоном, это было бы здорово. Не слишком много. Я брызгаю немного на пальцы и втираю его в татуировку. Это золотая звезда с именем «Брайан» под ней, что же еще? Врезалась прямо в его обнаженную кожу! Я должен отдать должное этому мальчику, когда он берет на себя обязательства перед кем-то, он не шутит. — Так? — Кажется, все в порядке. Промокни излишки салфеткой. — Как часто тебе приходится это делать, детка? Я нежно потираю пальцами татуировку и, признаюсь, сохраню этот момент для следующего сеанса дрочки на работе, потому что прикосновение к сливочной заднице этого парня вызывает у меня сильный стояк. — Пару раз в день, пока не заживет. Человек, который ее сделал, сказал, что около двух недель. — Тебе больно? — спрашиваю я. — Я боюсь втирать лосьон слишком сильно. — Нет, все в порядке. Он протягивает мне салфетку, и я промокаю татуировку. — Как я уже сказал, я могу сделать это сам, но лучше, если это сделает кто-то другой, — он делает паузу, — Брайан занимался этим. — Держу пари, что так оно и есть. И держу пари, что это не заканчивалось просто втиранием лосьона! Ставлю бутылку на тумбочку. — Я немного почувствовал… интимность применения этой штуки, детка. Мне казалось, что Брайан смотрит через мое плечо, готовясь убить меня. — Уверен, что он не убьет тебя, Эммет. Ты просто помогаешь мне, — говорит он, — не то чтобы я собираюсь сказать ему, что ты остался и сделала это. Ты же знаешь, я не сумасшедший. — Пожалуйста, не надо. Брайан в последнее время ведет себя с тобой очень собственнически, и мне не нравится думать, что он сделает с моими яйцами, если подумает, что я в его постели потираю твой голый зад. Я забираюсь под одеяло, пока Джастин тоже натягивает на себя простыни. — Значит, Брайан единственный, кто знает об этой татуировке? И чья это была идея? — Моя. Все мое, — он выключает настольную лампу, — вообще-то, Линдси и Мелани тоже знают. Но они обещали ничего не говорить. Я… я просто не хочу, чтобы мама узнала. По понятным причинам. А другие парни, особенно Тед, наверняка будут меня изводить. — Малыш, я не скажу ни слова, — успокаиваю я его, — по-моему, это мило и очень романтично. Но не жди, что Брайан ответит тебе взаимностью, дорогой. Это НЕ его путь. Это слишком милый и постоянный жест для него. Джастин очень спокоен, и я знаю, что он думает о том же. Брайан не из тех, кто делает такие шаги, и детка это знает. Но это сладко. Только надеюсь, что Джастин не пожалеет об этом слишком скоро. Я засыпаю, но просыпаюсь примерно через час от мурлыканья мобильного телефона Джастина. Перекатываюсь в другую сторону, когда он поднимает трубку. Очевидно, на другом конце провода ОН собственной персоной. — Ты действительно остаешься в бильярдной? Хорошо, я рад, Брайан. Как ты думаешь, он все еще прослушивается? — слышу я голос Джастина. — Думаю, ты должен послать кого-нибудь туда, чтобы проверить это. И пусть он знает, что ты это делаешь! — Джастин немного приподнимается на кровати. — Правильно. Думаю, ты прав. Ты действительно на заднем дворе? Нет, я бы не стал разговаривать по его телефону или даже по сотовому, это может привести к катастрофе, — Джастин тихо смеется, — он действительно взбесился? Я знал, что так и будет! Бейсболка была самой лучшей частью. Купить ее у того парня на улице было гениально. Джастин слушает, и я слышу слабое эхо голоса Брайана на другом конце. — Я рад, что он почти не разговаривает с тобой. Надеюсь, он запрется в своем кабинете до декабря и никогда оттуда не выйдет! Я знаю, Брайан. Знаю. Но… я… надеюсь. Да… Я поговорю с Синтией и прослежу, чтобы все было в порядке. И с Линдси я тоже поговорю. Хорошо. Задний двор достаточно большой. Все будет хорошо, Брайан. Это будет здорово. И я сделаю много-много снимков. Я помню, и пошлю все фотографии и прочее Диане. Рону я бы тоже не доверял. Я уверен, он вскроет твою почту! Еще одна пауза. — Да! Конечно. Определенно. Потом Джастин долго-долго молчит, и мне интересно, что Брайан ему говорит. Он отвечает только короткими «ум» и «ах» — и тут я понимаю, что он держит руку на своем члене. И старается вести себя тихо, потому что не хочет меня будить! Это уже слишком! Раньше я был тверд от втирания этого проклятого лосьона, но теперь мой член тоже в руке, и я пытаюсь быть тише, чем он! Негромкие звуки, которые он издает, короткие вздохи, приглушенные стоны и тихое бормотание в трубку почему-то возбуждают сильнее, чем смотреть, как десять парней на работе дрочат друг другу. Потому что это реально. Представляю Брайана на другом конце линии и то, что ОН делает. И чувствую себя самым большим вуайеристом в мире. И я не знаю, смогу ли продержаться долго. Так что я на самом деле испытываю облегчение, когда слышу, как Джастин, наконец, издает легкий писк и вздох, и понимаю, что он кончил. Он тянется за бумажными салфетками на прикроватной тумбочке. Я замираю и лежу совершенно неподвижно. — Созвонимся завтра, Брайан. Не забудь написать мне. Я люблю тебя — не забывай об этом. И я не буду. Пока. Джастин встает и идет в ванную, и я использую эту возможность, чтобы закончить то, что начал. После также использую коробку «Клинекс». К тому времени, как Джастин возвращается, я уже свернулся калачиком и вот-вот снова засну. — Спокойной ночи, Эм. Я не думал, что ты не спишь. — Спокойной ночи, детка. Я просто был вежлив. — Все в порядке. Ты настоящий джентльмен, Эммет. — Носители Белого Мусора* были бы рады услышать это, дорогой. Спокойной ночи. И вот тогда я действительно крепко засыпаю. Част вторая Краткое содержание: Эмметт помогает Джастину справиться со вторым днем рождения Гаса, и его собственной годовщиной. Сентябрь 2002 года. Мне снится самый восхитительный сон — и это очень странно — что я нахожусь на Американском конкурсе красоты (Мисс Миссисипи, конечно!). Пару раз мне снилось, что я играю главную роль с Барброй в «Веселой девчонке» на Бродвее, и у Омара Шарифа нет ничего общего с Эмметом Ханикаттом в роли Ники Арнстайна, позвольте мне сказать ВАМ! А после того, как в прошлом году я устроил для Майкла вечеринку с фланелью, мне даже приснилось, что я лесоруб. Но этот настоящий пипец! Мне снится, что я Брайан Кинни. Это просто потрясающе. Забудьте о конкурсе «Король «Вавилона» — это шутка! Все знают, кто НАСТОЯЩИЙ король! И я ЧУВСТВУЮ себя королем, когда прохожу между красивых, волнующих мужчин. На мне, конечно, все черное: кожаные штаны и жилет, в которых Брайан ходил на Чайные танцы. Что касается меня, то в последнее время этот наряд неоднократно появлялся в моих фантазиях. И когда вхожу в дверь «Вавилона», я знаю, что могу выбрать кого угодно или отвергнуть каждого из них. Для меня это не имеет значения. Это никак не повлияет на мою легенду. Я могу напиться, обдолбаться и трахнуть любого парня в этом месте, и они все это знают. Вот ЭТО и есть сила. Конечно, мои глаза полностью сосредоточены на ОДНОМ человеке. Одном блондинчике с мегаваттной улыбкой, которая проходит прямо сквозь меня. Я вижу, как он танцует с кем-то. На хуй все это! Сегодня у меня нет времени. Кроме того, я БРАЙАН КИННИ, ЧЕРТ ПОБЕРИ! Вторгаюсь на танцпол и подхватываю его прямо на руки, сбивая с ног и перебрасываю через плечо. И выношу прямо за дверь. Он наслаждается поведением пещерного человека. Он горячий. Мне жарко. Ему жарко. Мы оба дымимся, кипим. Лофт оказывается прямо снаружи «Вавилона» — в конце концов, это сон — и в нем нет ничего, кроме гигантской кровати, окруженной синими неоновыми огнями. Я всегда хотел быть большим, брутальным топом, а Брайан может быть таким брутальным, по крайней мере, в моих фантазиях, так что это какой-то сон об исполнении желаний. Но я не ставлю это под сомнение. Я просто буду наслаждаться этим. Не то чтобы я мог просто лежать и позволить этому случиться. Брайан не Брайан, если не занят. Ноги дрожат. Руки ощупывают. Рот сосет член — ну! Все движется. Все работает сверхурочно. На самом деле, этот сон утомляет меня. Я буду измотан, когда проснусь. Но это должен быть хороший вид усталости, если… — Фу. Брайан. Ты меня задавишь. Я не могу дышать, — говорит приглушенный голос, — отвали. Я должен встряхнуться. На мгновение я совершенно растерялся. Потому что я определенно в лофте, и определенно в большой кровати. Неоновые огни выключены, но они есть. И… да, я сверху на блондинчике. Том самом. Может быть, я и ЕСТЬ Брайан, и я просто забыл об этом на минуту! Голова поднимается и смотрит на меня. — Эммет. Слезь с меня, пожалуйста. — Упс. Прости, детка. Я пытался найти комнату для мальчиков и свернул не туда. Не хочу, чтобы Джастин подумал, в конце концов, что я пытался его трахнуть. Это не очень вежливо со стороны гостя. — Это на ТВОЕЙ стороне, Эм. Вон там, — он жестикулирует из-под темно-синих простыней. — Оки-доки. Скатываюсь с кровати и ковыляю в ванную. Теперь я вспомнил, кто я на самом деле и что здесь делаю. И вдруг испытываю огромное облегчение. Быть Брайаном Кинни, даже на короткое время, слишком большая ответственность для меня. Я предпочитаю быть Эмметом Ханикаттом и передать все это горе другим! На улице еще темно, поэтому я делаю свое дело и прыгаю обратно в постель. Трение о Солнышко поставило мой член в затруднительное положение. Вверх-вниз, вверх-вниз. Хорошо, что я здесь всего на одну ночь. Это слишком запутанно. Между тем поздним ночным телефонным звонком, моим маленьким фантастическим сном и пробуждением плотно прижатым к Джастину, я не знаю, что могу сказать моему бедному члену, чтобы успокоить его! — Извини, что я занял всю кровать, детка, — шепчу я, — я привык спать один и просто перекатываться всю ночь с боку на бок. — Все в порядке, Эм, — говорит Джастин, садясь и зевая, — сколько сейчас времени? — он всматривается в маленькие часики на его тумбочке. — Господи, сейчас только полпятого. — Слишком рано вставать, даже для такого деревенского парня, как я. — Забавно, я люблю поспать, — говорит Джастин, — но когда мы были на острове, я часто просыпался довольно рано. Наверное, солнце, и крики чаек, и лодки, и все остальное просто заставляет тебя хотеть проснуться, — он снова зевает, — конечно, каждый раз, когда Брайан просыпается посреди ночи, это обычно не просто отлить или выпить стакан теплого молока! — Могу себе представить, детка. — Эммет, если я перевернусь на ТЕБЯ или что-нибудь в этом роде, просто подтолкни меня. Наверное, так оно и было, мне снилось, что ты Брайан, когда ты столкнулся со мной. — Ну, это было бы логично. И я же на его стороне. — Прости. — Милый, это я был на ТЕБЕ! — я переворачиваюсь на бок, чтобы посмотреть ему в лицо. — Наверное, тоже видел сон. И думаю, что мы оба просто должны сделать все возможное? Так что не беспокойся об этом. А утром, я приготовлю тебе настоящий южный завтрак. — Эммет, у нас здесь нет никакой еды. Если только ты не можешь сделать южный завтрак из пары бутылок пива и черствого хлеба? — Нет, детка, — признаю я, — даже моя двоюродная бабушка Мэдди не могла этого сделать, а она была лучшей кухаркой из всех, кого я знал! — Тогда давай просто заснем, хорошо? Мы позаботимся о завтраке утром, но гораздо позже. И не волнуйся, что ты на меня накатишься. Я не против. Джастин поворачивается на бок, и мы немного прижимаемся друг к другу. Но все в порядке. Потому что я понимаю, что ему нужно на кого-то опереться. И понимаю, как сильно я нуждаюсь в ком-то тоже. И как давно у меня не было никого, с кем можно было бы это сделать. Я снова засыпаю, чувствуя, что мы две заблудшие души, которые не могут пережить ночь в одиночку. Мне больше ничего не снится. *** В первую неделю я много времени провожу в лофте. На самом деле я остаюсь почти каждую ночь, хотя никому об этом не говорю. Не хочу, чтобы у людей сложилось неправильное впечатление. А это так и будет. Они, естественно, будут думать всякую чушь! Кстати, о сплетнях — слух, что Брайан улетел быстро распространяется, как в курятнике. И ответ такой, как и ожидалось. — Это так похоже на того мудака, который убегает в ту же минуту, как этот засранец в Лос-Анджелесе поманит его пальцем! Мелани приходит в лофт, чтобы вернуть шорты и футболки Джастина, которые оказались у Линдси в мешке для белья. Джастин внизу в своей студии работает над произведением для той выставки в галерее, а я наверху на кухне пытаюсь воссоздать любимый рецепт моей бабушки. Я обещал Джастину, что покажу ему, как это делается, если, конечно, сам вспомню, как это делается! В понедельник мы сходили в магазин и снова наполнили пустой холодильник всем необходимым. Джастин сказал, что собрал несколько хороших рецептов в Англии, так что мне пришлось воспользоваться случаем и предложить ему фирменное блюдо семьи Ханикатт — настоящие Миссисипские хашпаппи**. — Мел, я думаю, ты должна учесть, что у Брайана выходит важный фильм. Вообще-то, ДВА фильма. Это не то, что он отправился в Голливуд, чтобы быть с Роном. Брайану надо работать, — говорю я, наливая масло на сковородку. Вообще-то это должен быть жир, который вы сохранили в жестяной банке и положили в холодильник, но Брайан, похоже, не хранит жирные остатки. Представьте себе. — И это не может подождать до дня рождения Гаса? Ты знаешь, как расстроилась Линдси, когда Брайан позвонил и сказал ей, что его не будет на вечеринке? — К сожалению, не думаю, что киностудии приняли во внимание день рождения Гаса, когда планировали даты выхода, — говорю я со всей серьезностью. Но Мел так не считает. — Давай, Эммет. Оправдывай его. Я уже слышала, как Джастин пытался это сделать. Но он не может обмануть МЕНЯ — он опустошен. Только посмотри на его лицо. ОН должен сказать этому мудаку «отвали» раз и навсегда! — Но ты же знаешь, что этого никогда НЕ случится, Мелани, — говорю я, отмеряя кукурузную муку, — и сквернословие в адрес Брайана не поставит тебя на сторону Джастина. На самом деле, это только сделает ему еще хуже. Поверь мне. Я провожу с ним много времени. С мальчиком все в ПОРЯДКЕ до тех пор, пока некоторые люди не начинают пытаться подбодрить его! — Конечно! С ним все в порядке! — Это правда! Вчера утром мы завтракали в закусочной и малыш был в довольно хорошем настроении. Мы сидели с Майклом и говорили о магазине. Потом появилась Деб и начала говорить о том, что Брайан снова уезжает и как ужасно, должно быть, чувствует себя Джастин! Все могли почувствовать перемену в Джастине. Как будто кто-то ударил его в живот. Майкл был в ярости! Но Деб просто не могла этого увидеть. Ты же знаешь, что последнее, что сделала бы Дебби — это сознательно причинила боль Джастину, но она должна была получить свои два цента за Брайана! — Деб права, Эммет! Я уверена, что Джастин чувствует себя ужасно! Он просто скрывает это. Я отрицательно качаю головой. — Я был с ним каждый день, Мелани, и говорю тебе, что у него все хорошо. Поверь мне! Она фыркает на меня. — Он притворяется! — На мгновение мне показалось, что все будет как в то утро, когда Джастин разукрасил Теда! Но Солнышко никогда не мог бы обидеть Дебби, ведь она, как его собственная мать! Поэтому он просто сжался, как сломанная бумажная кукла. Не удивительно, что позже Джастин сказал мне, что ему не хочется идти к Гасу на день рождения. Особенно, если все собираются наброситься на него из-за Брайана! — Что значит, он не хочет идти? Он ДОЛЖЕН идти! — А ПОЧЕМУ он должен идти? Особенно если Джастин думает, что все, что он услышит — это какой Брайан мудак, и какой он бедный, обманутый малыш? Это не то, что ему сейчас нужно, мисс Мелани. Подержи это. Я вливаю пахту, но не помню, сколько, поэтому делаю на глаз. — Когда мне понадобится твой совет, Эммет, я попрошу его. — Мой совет, как родниковая вода, Мел, он бесплатный, и его много. Но он полезен для тебя. Поверь. Если ты хочешь оттолкнуть Джастина, продолжай нападать на Брайана. Потому что это не изменит его разум. Мальчик ЗНАЕТ, чего хочет. И ты его не переубедишь, — я искоса смотрю на нее, — кроме того, вы с Линдси видели татуировку Джастина. Ты знаешь, что это значит для него. — Значит, ты тоже видел эту штуку? Ну, для меня это означает временное помешательство, вот что! — Нет, милая, это значит, что Джастин серьезно привязан к этому человеку. Так что ты можешь оставить его в покое! Мелани бросает на меня хмурый взгляд. — Отдай Джастину его нижнее белье, — говорит она, бросая сумку на пол, — и скажи, что мы ждем его на вечеринке у Гаса. Никаких гребаных оправданий! И она, топая, выходит из лофта. Я действительно восхищаюсь умом и силой Мелани, но каждый раз, когда она входит в комнату, чувствую отчетливый запах серы, совсем как тогда, когда Злая Ведьма Запада взлетает в вихре огня и серы! Я играю с тестом, бросая с ложки комочки в горячее масло, а затем выуживаю их. Они смотрятся не очень хорошо, но главное — это вкус. Когда я пообещал Джастину, что приготовлю настоящее Южное блюдо, наверное должен был дать ему рецепт дяди Лэнга по приготовлению тушеного мяса по-французски, только я не знаю, где Джастин мог достать беличье мясо. Немного погодя из студии выходит детка. Я все еще работаю над ханшпаппи, но у нас есть дегустационная порция. — Я думаю, эти, Эм… определенно, — говорит он, — у них такой вкус, будто в них много лука. — Думаю, ты прав, — я делаю несколько заметок, — эти лучше. — Откуда ЭТО взялось? — спрашивает он, поднимая сумку с пола. — Мисс Мелани заходила с твоим бельем. Кажется, в основном там твое нижнее белье. — О, да. Я оставил кое-что у Линдси на острове. Она сказала, что ничего страшного. Джастин бросает трусы и майки на диван и начинает складывать их. — Не вижу в этой куче трусиков Брайана. Джастин закатывает глаза. — Брайан? Трусы? Алло? — Ну, мужчина ДОЛЖЕН носить нижнее белье! Я видел их на нем в спортзале! — Не тогда, когда он в отпуске. Он даже не брился. Это сводило Мелани с ума, — он улыбается про себя, думаю об этом. — Детка, не хочу менять тему, но ты готов к началу занятий? Джастин несет белье в спальню и убирает его в ящик. Потом спускается и садится на один из кухонных табуретов. Он пробует еще один хашпаппи. — Думаю, я готов, как никогда. Просто я знаю, что это будет долгий, долгий семестр. Может быть, даже целый год. — Но ты должен подумать о том, как далеко ты продвинулся с прошлого года. Тогда ты даже не знал, сможешь ли продержаться хоть неделю в школе. — Да. Моя рука продолжала болеть. Это было ужасно, и я был так подавлен, — Джастин макает один из хашпуппи в соль и откусывает, — а потом Брайан подарил мне компьютер и дал второй шанс. Я бы точно бросил учебу, и где бы я тогда был? Вероятно, в Дартмуте изучая Бизнес. А может, и нигде. — Но этого не случилось, милый! Ты начинаешь второй курс в Питтсбургском институте изящных искусств. И будешь участвовать в большой художественной выставке! Он снова улыбается. — Верно. Забавно, как все происходит. Я благодарен за то, как все обернулось. Но никто и никогда не поверит, что это благодаря Брайану. — Но ТЫ сделал это, детка. Это просто истина. — Да, но без НЕГО я бы не справился. Вот чего не понимают такие люди, как Мел и Тед. Я не думаю, что даже Линдси понимает, как я был близок к тому, чтобы все бросить. Отказаться от своей мечты. Но Брайан не позволил. Он сказал мне, что не хочет «потерять свои инвестиции»! — Брайан действительно добрался до сути дела, правда? Я смеюсь, думая о Джастине как об одной из них. Долгосрочные инвестиции Брайана, как белокурая ИРА***. — Но Брайан всегда точно знает, что сказать, чтобы мотивировать меня, — отвечает Джастин, — все это сочувственное дерьмо и стоны по поводу «Бедного Джастина» от моей мамы и Деб, и практически от всех, совсем не помогали. Это просто заставляло меня жалеть себя. Но Брайан был жестким, Брайан был логичным, Брайан иногда бывал даже немного упрямым — вот что мне было нужно. Это помогло мне больше, чем все ласки и защита. Брайан обращался со мной как с мужчиной, а не как с гребаным младенцем. Он никогда не обращался со мной как с младенцем, даже когда я иногда вел себя как младенец. — По-моему, ты отлично справляешься, дорогой, с Брайаном или без него. — Спасибо, Эм, — говорит он немного грустно. Но я все еще беспокоюсь о мальчике. Не так сильно о том, что он будет без Брайана, но о том, как он собирается пережить всю «добрую волю» своих друзей. Это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО меня беспокоит. Джастин проводит День труда в доме своей мамы. Я понятия не имею, что она думает об этой ситуации. Дженнифер Тейлор не самая большая поклонница Брайана, но я думал, что они пришли к какому-то пониманию в последнее время. Это заставляет меня задуматься, что же на самом деле там происходит. Что она думает об их «новых» отношениях. И что она думает о том, что Брайан снова уехал, а Джастин остался один в лофте. На следующий день после Дня труда Джастин начинает занятия. Он позвонил мне накануне вечером, чтобы немного подбодриться. Я говорю ему, что я ему не нужен, потому что он уже такой потрясающий! ЭТО заставляет его смеяться. И мне интересно, звонил ли Брайан, чтобы дать ему такой же небольшой толчок. Понимаю, что не знаю точно, где Брайан. Это может быть Калифорния или теперь Англия? Да, это Лондон, сказал мне Джастин. Пост-продакшн, что бы ЭТО ни было. Но где бы ни был Брайан, это не ЗДЕСЬ, это я точно знаю. Вечером иду в лофт. Джастин уже сидит за компьютером, распечатывая свое новое расписание. — Как прошел первый день, Ван Гог? — Не так уж и плохо. Я буду очень занят, это точно. Но я хочу быть занятым. Хочу себя занять и делать столько работы, сколько могу, и накопить столько кредитных часов, сколько могу. На случай если я захочу подумать о переводе. — Перевод? Куда? Он впервые об этом упоминает. И я задаюсь вопросом, возможно, Брайан дал ему по телефону обещание переехать в Лос-Анджелес. — Куда-нибудь в Лос-Анджелесе, — отвечает он, повторяя мои мысли. Я пододвигаю один из итальянских стульев Брайана к компьютеру Джастина и сажусь. — О чем ты молчишь, детка? Вы с Брайаном действительно что-то замышляете? — Может быть, — вот и все, что он говорит. — Давай, детка, выкладывай! Разве я не твое доверенное лицо? — Я не могу сейчас, Эммет. Сначала многое должно произойти. Но я хочу подготовиться, просто на всякий случай. Он показывает мне свое расписание занятий, и оно выглядит устрашающе. — Ты уверен, что это не слишком много, милый? Я имею в виду, когда ты собираешься немного отдохнуть? Тебе нужно время от времени ездить со мной в «Вавилон». По крайней мере, четыре или пять раз в неделю! — Эммет… — Ты же не хочешь изнурять себя, детка! И с этой большой художественной выставкой, которая скоро состоится, ты будешь трудиться день и ночь! Знаешь, что говорят о работе и отсутствии развлечений? — Все в порядке, Эм. Мне нужно сосредоточиться. И мне нужно научиться лучше планировать свое время. Таким образом я смогу сделать еще больше. И у него будет гораздо меньше свободного времени, чтобы думать о Брайане. Это самое главное. Я знаю, что это так. — Ты заедешь за мной и отвезешь на вечеринку в пятницу? Линдси сказала, ровно в пять. Джастин встает и отходит от компьютера и от меня. — Я же сказал, что не собираюсь никуда идти. — Но, детка, ты должен пойти! Ты практически член семьи Гаса! Тем более что Брайана не будет там! ТЫ — следующий близкий человек! Но он только качает головой. *** Тед берет меня с собой на вечеринку, как только мы заканчиваем пятничный сеанс в «Дрочи на работе». Я удивлен, что первый человек, которого я вижу, после того, как Линдси приветствует меня и Теда, Джастин. Он стоит у буфетного стола, который был установлен на заднем дворе лизуний, держа Гаса на руках. — Детка! Я знал, что ты должен быть здесь. — Я действительно хотел быть здесь, Эм, но без Брайана мне тяжело… вспоминаю прошлый год. И год перед этим… — он грустно улыбается, отвернувшись от Гаса, — итак, что ты думаешь об этом? Я оглядываюсь и вижу феерию, достойную сына крупнейшей нерезидентской дивы Питтсбурга. Задний двор преобразился стараниями профессионального поставщика провизии, привлеченного для работы в их Волшебной Волшебной стране, что, конечно же, является темой! Сотни мерцающих огоньков нанизаны на деревья и вертушки вращаются на ветру. Там есть пони, имитатор телепузика Тинки-Винки (его играет одна из самых больших трансвеститов Либерти-авеню, так что Тинки-Винки была НЕ такой уж большой натяжкой!), горы еды и угощения для всех детей из детского сада и игровой группы Гаса, плюс галлоны алкоголя для взрослых. — Это потрясающе, детка! Действительно потрясающе! — Я вижу, — Джастин наблюдает, как прибывают еще несколько человек. Линдси и Мел берут на себя всю ответственность, хотя это был Брайан. Он сделал все необходимые приготовления. Синтии пришлось нанять поставщиков провизии. И я помог им спланировать угощения. И Брайан знал, что его не будет здесь в это время. Он знал. Но все равно хотел, чтобы все было идеально. — А как же ТЫ, милый? Как ты держишься? — Я… в порядке. В любом случае, я хотел быть здесь ради Гаса, — он ставит малыша на землю и берет его за руку, — я не собираюсь оставаться надолго. У меня много работы. — Теперь ты НЕ уйдешь отсюда так рано! Не будь смешным, детка! И после того, как мы расправимся со всей этой едой, тортом и мороженым, которое, я знаю, еще впереди, ты поедешь со мной, Тедди, Майклом и Беном в «Вавилон»! Сегодня вечер пятницы, и мы собираемся убедиться, что наши пинетки хорошо встряхнулись! — Нет, спасибо, Эм. — Я не приму «нет» в качестве ответа! Ну ЖЕ! Беру Джастина за руку и тяну мальчика, который тянет Гаса, за прохладительными напитками. Коктейль «Мимоза» — это просто билет для меня, в то время как Джастин берет пиво и чашку фруктового сока для маленького именинника. Вернув Гаса мамам, Джастин устраивается на крыльце. На том же самом месте, где он сидел… подальше от толпы на прошлогодней вечеринке. Но в прошлом году он сидел там с Брайаном. Теперь он один, и я признаю, что мое сердце разрывается, когда вижу его там, и его голубые глаза, смотрящие на празднество. Время от времени Линдси или Деб подходят к нему и уговаривают присоединиться к веселью, предлагая тарелку с едой или огромный кусок пирога. Малыш берет еду, но остается на задворках праздника. Новый бойфренд Вика, бывший отец Тим с разрушительной улыбкой, ведет оживленную дискуссию с Беном. Держу пари, они сравнивают религии или какие-то эзотерические философии, потому что Майкл стоит рядом, совершенно озадаченный. В конце концов Тим уходит и долго сидит с Джастином. Они также, кажется, ведут напряженный разговор. Вик подходит ко мне и похлопывает по плечу. — Похоже, Тим подружился с Джастином, — замечаю я Вику. — У Тима особый подход к мальчикам, — говорит Вик, — и к мужчинам тоже, по правде говоря! Мы оба смеемся, потому что Тим — красавчик! — Джастину нужен кто-то, с кем можно поговорить, кто не будет все время ругать его за Брайана. Вот почему я думаю, что ТЫ оказал на него хорошее влияние, Эммет. — Я? Хорошее влияние? — Майкл сказал мне, что ты часто остаешься в лофте. Это Джастин сказал Майклу. И Майкл тоже рад этому, потому что он не может сделать это сам. Поскольку здоровье Бена все еще немного шаткое, он не хочет оставлять его на ночь. Но он счастлив, и мы с Тимом счастливы, что ты это делаешь. — Я всего лишь друг, Вик. Джастин несколько раз просил меня прийти, и я приходил. Это не проблема, я… я… мне тоже одиноко. Я знаю, каково это проводить время в одиночестве. Изолированно. Я провел много лет, чувствуя это, — я крепко обнимаю Вика, — вы умный человек, Виктор Грасси. — Не такой умный, как Тим, — усмехается он, глядя на Тима и Джастина, сидящих на крыльце, — но я делаю то, что могу. — АГА! Этот ублюдок не хотел пропустить Счастливый час в «Поло-лаундже», ВОТ где он! Голос мисс Мелани довольно трудно не заметить, так как он поднимается над шумом вечеринки. Очевидно, кто-то из гостей спросил, где Брайан. — Прекрати, Мел, — успокаивает ее Линдси, — пожалуйста, не порти вечеринку! Но Мелани стряхивает ее. — Чтобы тебе отсосали в Беверли-Хиллз, это САМЫЙ ГЛАВНЫЙ приоритет, разве ты не знаешь? Второй день рождения его ребенка? Забудь об этом! Это не в рейтинге! Боюсь, Мел выпила слишком много коктейля «Мимоза», и она не чувствует границ, и у нее нет никаких запретов. Я смотрю на крыльцо. Джастин и Тим сидят и слушают ее тираду с каменными лицами. Решаю пресечь это в зародыше. — Извините, — перебиваю я, — но я знаю, что Брайан в Лондоне. Работает над пост-продакшеном для своего фильма. Работает. Чтобы делать деньги. Для его сына, Гаса. Для его модного дошкольного учреждения и для всех этих маленьких дополнений, которые Линдси так любит… если я могу упомянуть об этом? — Ты НЕ можешь! — рычит Мел, толкая меня так, что я отшатываюсь назад. — Ну, милая… — начинает Линдси, хватая Мелани за локоть. — Какой же он МУДАК, Линдс! И это все, что нужно! Посмотри, что он сделал с бедным Джастином! Он с разбитым сердцем! Он даже не может насладиться вечеринкой, потому что этот придурок бросил его и сбежал! ОПЯТЬ! Прежде чем я успеваю ответить, я вижу Джастина, стоящего рядом со мной, а Тима и Вика прямо за ним. — Я НЕ «Бедный Джастин», Мелани, — начинает он тихо, но горячо, — я не бедный, не убитый горем, не унылый, не жалкий и все такое. Разве что в ВАШИХ мыслях. Только потому что ты ХОЧЕШЬ это видеть. — Солнышко… — начинает Дебби, но Майкл кладет руку ей на плечо, чтобы заставить замолчать. Джастин оглядывает всех гостей, но особенно Мел и Линдси, которые стоят перед ним с открытыми ртами. Его голос повышается. — Потому что единственное, что хуже и отвратительнее клеймения тобой Брайана — это клеймение МЕНЯ. Ты пытаешься сделать из меня объект своей жалости. Но я НЕ несчастный и Брайан НЕ «бросил» меня! Я НЕ жалкий! И я не позволю тебе СДЕЛАТЬ меня жалким. И не позволю тебе демонизировать Брайана. Особенно после того, как он ЗАПЛАТИЛ за всю эту вечеринку! И всю эту еду и напитки. Даже за этот чертов торт! Так что съешьте все. Надеюсь, вам всем понравится. Он поворачивается и целеустремленно шагает к улице. — Джастин! — кричит ему вслед Линдси, а Дебби двинулась вслед за Джастином к джипу, но Майкл и Вик остановили ее. — Отпусти его, Линдс! — кричит Мел. — Ему промыли мозги! В следующий раз, может быть, он сделает татуировку «Маленькая задница Брайана» на лбу. ЭТО послужит ему на пользу! Вот тогда я бегу за Джастином, надеясь поймать его прежде, чем он уедет. И я просто прыгаю в джип, когда он толкает машину на передачу. Мы молча едем в лофт. Он не спрашивает, почему я последовал за ним. Но полагаю, что мое звание официального наставника говорит само за себя. Джастин паркуется перед зданием, и мы выходим. Он набирает код домофона, когда симпатичная блондинка толкает дверь изнутри. — Джастин! Я думала, ты на большой вечеринке! — она выглядит взволнованной. — Привет, Синтия. Я ушел пораньше. У меня есть кое-какая работа. Помнишь моего друга Эммета? — Конечно. Эммет. Мы встречались в «Папагано». На ужине Брайана? Как твои дела? Ах, ха! Ассистент Брайана в рекламном агентстве. Та, которая, как говорит Джастин, может творить чудеса. Та, кто нашла им лодку, и заказала все для вечеринки, которую мы только что покинули. — Я в полном порядке, — отвечаю я. — Джастин, я оставила тебе кое-какие бумаги на подпись. Я бы отправила их по почте, но… была по соседству и подумала… — Спасибо, Синтия. Я подпишу их и принесу. Ты получила счет за коммунальные услуги, который я тебе прислал? — Да, — Синтия, кажется, торопится уйти, — позвони мне, если возникнут проблемы. Не сомневайся. Вот для чего я здесь. — Спасибо, Синтия. И она собирается уйти, но потом останавливается. — Да, и мальчики… в следующую пятницу вечером. Вы знаете тот бар на Либерти? «Вуди»? Мы с Джастином смотрим друг на друга. — Немного. — Большая промо-вечеринка для «Олимпийца», клипы, розыгрыши призов и множество специальных мероприятий. «Райдер и Партнеры» занимаются продвижением. Я уверена, ты захочешь быть там. Брайан особо уточнил про этот бар. — Спасибо, что рассказала нам, Синтия. И она уходит, воплощение эффекности. — Она очень милая, Эм, — замечает Джастин, когда мы поднимаемся в лифте, — она помогала мне со всеми счетами прошлой зимой и договорилась с подрядчиками, которые делали ремонт в моей мастерской. Брайан говорит, что не может вести дела без нее, даже когда не работает в «Райдере». Джастин отпирает лофт и набирает код, открывая тяжелую дверь. Синий неоновый свет включен и жутко светится над кроватью. — Это забавно. Я уверен, что было не так, Эм. — Может быть, у Синтии здесь было назначено свидание. И я не могу винить ее за это! Джастин поднимается на подиум, и я следую за ним. Там два пакета, завернутые в золотую фольгу и перевязанные красными лентами. И красная роза лежит на подушке со стороны кровати Джастина. Он наклоняется и поднимает ее. — Должно быть, Синтия оставила их здесь, — Джастин поворачивается ко мне, — она не ожидала, что я вернусь раньше. Он смотрит на розу. Она еще влажная и не совсем раскрылась. — Принесу что-нибудь, чтобы поставить цветок, — говорю я и спускаюсь на кухню, оставив мальчика одного на несколько мгновений. Конечно, Брайан не ДАРИТ цветов, поэтому у него нет ваз, даже горшков с бутонами. Я нахожу пустую бутылку из-под вина, ополаскиваю ее, наполняю водой и несу обратно в спальню. Джастин сидит на кровати, медленно снимая золотую фольгу с пакетов. — Ты бы предпочел, чтобы я ушел, детка? — Что? О, нет, Эм, — он достает футляр с DVD и смотрит на него, — он вспомнил. Брайан действительно ВСПОМНИЛ про нашу годовщину, Эм. Я заглядываю ему через плечо. — «La Belle et La Bete», «Красавица и чудовище»! Но это не Дисней, дорогой. — Нет. Это французская версия. Жана Кокто. Пятидесятилетней давности. Мы смотрели его в Англии. Я пытался купить экземпляр, но он вышел из печати. Брайан, должно быть, отыскал один. Он откладывает футляр с DVD и открывает второй пакет. Это кукла или что-то вроде чучела. Скорее что-то больше для Гаса, чем для Джастина. — Это Чудовище, — он протягивает его мне, чтобы я посмотрел, но все это слишком странно для моего понимания. Существо имеет рога, клыки и пушистый хвост, но носит королевский синий бархатный сюртук и белую рубашку с оборками. — Красная роза идет вместе с Чудовищем. Это его самое ценное сокровище, пока он не встретит Красавицу. Вот что превращает его в человека — встреча и влюбленность в Красавицу. Вот что преображает его полностью. Он долго сидит, глядя на куклу. Через некоторое время я иду и открываю холодильник в поисках чего-нибудь съестного. Мне не хватило торта и мороженого, в конце концов, и я думаю, что это будет долгая, долгая ночь здесь с Джастином, ровно два года с тех пор, как он первые ступил на Либерти-Авеню. Но Джастин спускается с подиума. Он умылся и сменил рубашку. — А ты не хочешь вернуться на вечеринку, Эм? Я хмуро смотрю на мальчика. — Ты уверен? — Мы могли бы купить торт. А потом, может быть, забрать Теда, Майкла и Бена и отправиться в «Вавилон»? И пригласить Вика и Тима? Они тоже могут захотеть пойти с нами, если мы их попросим. — Конечно, детка. Веди меня. И он оставляет синие неоновые огни включенными, когда мы уходим. И эта забавная кукла — Чудовище, сидящая на кровати, с розой, стоящей на тумбочке рядом. Я не совсем понимаю, что это значит. Но то, что я не понимаю, на самом деле не имеет значения. Все остальное не имеет значения. Кроме того, что понимают Джастин и Брайан. Но они ничего не скажут. *Белый мусор, отребье (White trash) — грубый термин, нередко используемый в обиходной речи в США для обозначения деклассированных белых американцев, часто живущих на пособия по безработице, в трейлерах, отличающихся низким социальным статусом и уровнем образования. Эта категория людей часто страдает алкоголизмом, склонна к правонарушениям и антиобщественному поведению. Назвать кого-либо «белым мусором или отребьем» — означает обвинить его в социальном, финансовом или образовательном банкротстве. **Хашпаппи — это маленькие пончики из кукурузной муки, обжаренные во фритюре, перед которыми просто невозможно устоять! Традиционно их подают в южных регионах США как гарнир к рыбе, морепродуктам или барбекю. Своё забавное название хашпаппи (англ. hush, puppy! –тише, собачка!) получили, предположительно, от охотников, которые во время охоты, чтобы их проголодавшиеся собаки не лаяли и не спугнули добычу, бросали им кусочки поджаренного кукурузного теста. Есть ещё несколько версий происхождения названия, но во всех историях финал был один — собачку успокаивали, бросив ей кукурузный шарик. Источник: https://grandkulinar.ru/7453-hashpappi.html Гранд Кулинар ***Ирла́ндская республика́нская а́рмия, ИРА (ирл. Óglaigh na hÉireann, англ. Irish Republican Army) — ирландская военизированная группировка, целью которой является достижение полной независимости Северной Ирландии от Соединённого Королевства.