Квир-теории

Глава сто десятая УКРЫТИЕ ОТ БУРИ Краткое содержание: Джастин пытается восстановить связь Брайана с прошлым. Питтсбург, октябрь 2002 года. Джастин Часть первая «Это было в другой жизни, жизни тяжкого труда и крови. Темнота была добродетелью, а дорога была полна грязи. Я пришел из пустыни, существо, лишенное формы. Входи, сказала она, я дам тебе укрытие от бури. И если я снова пройду этот путь, можешь быть уверен. Я всегда буду делать для нее все, что в моих силах, даю слово. В мире смерти со стальными глазами и людей, которые борются за тепло. Входи, сказала она, я дам тебе укрытие от бури.» *** В утре есть что-то особенное. Что-то о начале нового дня. Наблюдать за восходом солнца в очередной раз. Как будто ты думал, что в кои-то веки этого не произойдет. Что дальше так не может продолжаться. Не может продолжаться. Но это продолжается. И это дает надежду. Дает МНЕ надежду. Я чувствую себя так, словно пробежал марафон, когда встаю с постели — измученный, но гордый тем, что проснулся. Что я выжил. Что Брайан выжил. А он продолжает спать, так мирно. Так тихо. Одеваясь, я прислушиваюсь, чтобы проверить, дышит ли он. Он дышит. Перед отъездом в институт я оставляю ему записку, в которой сообщаю, что позвоню, как только закончится первый урок. Линдси сказала, что сегодня днем она с Гасом собирается на вечеринку в честь Хэллоуина в его детский сад. В это время я сижу на лекции профессора Карсона на тему «Примитивные корни модернизма». Но все, о чем я могу думать, это как мне доставить туда Брайана. Это был бы идеальный способ вытащить его на несколько часов из лофта, и чтобы он снова начал общаться с людьми. И я знаю, что Гас именно тот, с кем Брайан больше всего хочет общаться. Я уже пообещал Линдси, что заберу Гаса в пятницу днем, и привезу его домой после ужина, но не сказал ей, что Брайан здесь. Я подумал, что, может быть, мы с Брайаном могли бы сводить Гаса в торговый центр, или в парк, или еще куда-нибудь, или просто прогуляться, но прошлой ночью Брайан начал отпираться даже от этого. Это похоже на тупик, с которым я должен что-то делать. Уверен, что Брайан хочет провести некоторое время с Гасом и хочет увидеть его в костюме для Хэллоуина. Поэтому я использую это как приманку. Я сказал ему, что если мы заедем в детский сад Гаса на несколько минут, он сможет повидаться с ним, а я смогу окончательно согласовать расписание на завтра с Линдси. Он не охотно, но согласился со вчерашним планом, поэтому в записке, которую я ему оставил, напомнил, чтобы он был одет и готов к выходу, когда я вернусь с занятий. Никаких оправданий. Подъезжаю к зданию и скрещиваю пальцы. Даже когда поднимаюсь в лифте, я все еще не уверен, что Брайан будет сотрудничать. И тогда мне придется придумывать другой план, немедленно! Но я понятия не имею, какой именно. — Брайан? — зову я, открывая дверь. Брайан сидит за кухонным столом и пьет кофе. И он одет. В джинсы и один из его старых темно-синих кашемировых свитеров с v-образным вырезом. Выглядит очень хорошо. Почти… идеально. И царапина на его лице сегодня выглядит более блеклой, или я просто хочу в это верить, и поэтому я это вижу. Прижимаюсь лицом к Брайану и целую его. Во рту у него вкус кофе. — Привет! Я говорил тебе в последнее время, что люблю тебя? — Как слащаво, — фыркает Брайан, притворяясь раздраженным, — и еще процитирую Ван Моррисона: «Вы слушали мою коллекцию компакт-дисков. Я знал это.» — Ты любишь слащавость, — говорю я, — много слащавости! И все, что есть в лофте — это честная игра. То, что принадлежит тебе, мое, а то, что мне, твое, верно? Брайан корчит гримасу. — В следующий раз ты будешь на всем ставить автографы! Итак, во сколько у Гаса вечеринка? — спрашивает он, ставя свою кружку. — В два. Ты готов? — Ага, — отвечает Брайан. Он встает и ставит кружку с кофе в раковину. Это та, что я купил для него в Англии с изображением Злого Вилли, британского мультяшного пениса. Я купил ее на блошином рынке в конце Портобелло-роуд. Брайан говорит, что больше никому не разрешается пить из нее, кроме него, и я позабочусь, чтобы никто этого не делал. Я убираю портфель и рюкзак, пока Брайан надевает ботинки. Затем он пытается выбрать куртку. Может быть, именно это мы и сможем сделать в субботу — купить новую куртку взамен той, что осталась в Лондоне. Наконец он решает надеть замшевую, которую купил в Лос-Анджелесе. Она выглядит очень ретро, очень по-западному, с бахромой на спине. — Мне она нравится, — говорю я. — Действительно? — удивленно говорит он. — Я купил ее, но никогда не носил. Рон сказал, что я выгляжу как член семьи Мэнсона. Или запасной в «Easy Rider»*. — Ну и что? — говорю я, сохраняя невозмутимое выражение лица. Но на самом деле мне хочется кричать! Он все еще принимает всерьез вещи, которые, блядь, сказал ему Рон! — Я думаю, что это выглядит непросто. И нет ничего плохого в том, чтобы быть статистом в «Easy Rider», хотя всегда лучше быть звездой! И Брайан улыбается. Настоящая, настоящая улыбка. И я целую его снова. Его шея пахнет травами от крема для бритья. Зарываюсь лицом туда, принюхиваясь. Мне все равно. Я так счастлив, что он здесь, что не могу держать это в себе. — Хочешь сесть за руль? — спрашиваю я, когда мы выходим из здания. — Ты знаешь, где это. Почему бы тебе не оказать мне честь? — говорит Брайан, подходя к пассажирскому сиденью. — Легко, — говорю я. Обычно Брайан никого не пускает за руль, но я хочу показать ему, как хорошо теперь справлюсь с джипом. Раньше я съеживался каждый раз, когда переключал передачу, но теперь вождение — это вторая натура. И Брайан никогда не заставляет меня нервничать, когда я его вожу. А мать заставляет меня нервничать, наверное, потому, что я заставляю ЕЕ нервничать. Всякий раз, когда я вожу ее, она говорит: «Осторожно!» и «Не забудь остановиться у знака «Стоп»!», и «Ты был ужасно близко к тому почтовому ящику, Джастин!» Знаю, что она не хочет, чтобы я сошел с ума, но она это делает. Я содрогаюсь при мысли о том, что произойдет, когда Молли сядет за руль! Я направляюсь в детский сад. Брайан, кажется, в порядке, пока мы едем. Как будто ничего не случилось. Смотрю на него, и мне трудно поверить, что мы оба провели большую часть прошлой ночи, свернувшись в клубок на кровати, и плача. Но, может быть, это и к лучшему. Думаю, это было катарсисом для Брайана. Как будто он наконец-то смог ПОЧУВСТВОВАТЬ свои эмоции, а не просто подавить их. И я чувствую, что большая часть этого внутреннего напряжения ушла от нас обоих. Как будто гроза закончилась и сдула все облака, впуская немного света. Детский сад находится недалеко от Лесбийского Любовного гнездышка. Я въезжаю на стоянку и нахожу хорошее место. Брайан смотрит на себя в зеркало заднего вида, поправляя волосы. Мне нравится смотреть, как он возится со своими волосами, пытаясь сделать их «правильными», поэтому наклоняюсь, чтобы поцеловать его, и провожу пальцами по ним, снова путая! — Ты исчадие ада! — говорит Брайан, снова поправляя их, — я полагаю, Линдси там будет. — Определенно, но я сомневаюсь, что Мелани будет. Она, наверное, на работе. — Это не имеет значения. Я могу с ними справиться. До тех пор, пока Линдси не начнет вести себя… странно. Как моя… «женушка», как она иногда делает. Я качаю головой. Брайан упирается языком в щеку, размышляя. — Она уже выглядит как беременная? Я пожимаю плечами. — Не особо. Но, может быть, другая женщина так бы и подумала. Но о ребенке определенно ходят слухи. Как только Дебби узнала, все узнали. Деб увидела, как Линдси выпила полстакана шерри на открытии моей выставки в галерее, и сделала ей выговор! — Держу пари, — вздыхает Брайан, — Дебби всегда знает, что «лучше» для всех остальных. — Женщинам не положено пить, когда они беременны, Брайан. Это просто правило. — Знаю, знаю. Но моя мать курила, пила и пила кофе, как маньяк, и, вероятно, делала все, что не должна была делать, как в книге говорится, но я здесь. Несмотря ни на что, я здесь. — К счастью для меня, — говорю я, наклоняясь к его лицу для еще одного поцелуя. — Ты так думаешь? — отвечает Брайан, когда я отрываюсь от его губ. Затем он выпрыгивает из джипа и ждет меня, пока я выхожу. И мы вместе идем в сад. — Папа! — кричит Гас, когда мы входим в дверь. Двухлетний малыш бросается через всю комнату прямо на Брайана. К счастью, Брайан был готов поймать его, иначе они оба полетели бы назад! Брайан слегка морщится, поднимая Гаса, но старается скрыть боль. Он не хочет, чтобы Линдси это видела. — Папа! — Брайан! — Линдси подбегает, улыбаясь. Она видит меня, но на самом деле не замечает. Брайан — единственный, кого она хочет видеть. Брайан обнимает ее и целует в щеку, пока жонглирует Гасом. Он спрашивает, как она, и она очень застенчиво похлопывает себя по животу. Но потом Линдси принимает обеспокоенный вид. — Брайан, может быть, мне следует спросить тебя, как ТЫ себя чувствуешь? — Со мной все в порядке, Линдс, — отвечает он, глядя в маленькое личико Гаса. И снова мне приходится вздыхать и удивляться, как Мелани это выдерживает. Она должна знать, должна понимать, что Линдси смотрит на Брайана так, как не смотрит ни на кого другого, даже на Мелани. Они обе отрицали бы это, но я вижу, что вижу. Я знаю, что Линдси чувствует к Брайану, и это больше, чем просто дружеские чувства. Ее лицо светится, а глаза сияют, когда она смотрит на него. Это не дружба — это любовь. Я ЗНАЮ. Застигнутая врасплох, как сейчас, она не успевает скрыть это, как обычно делает. Но вместо того, чтобы ревновать, как я обычно себя чувствую, я испытываю только жалость к Линдси. Потому что знаю, что у Брайана на сердце. И вижу выражение лица Брайана. А он смотрит только на Гаса. — Гас, посмотри, кто еще здесь, — говорит Брайан, подкидывая его. — Дастин! — визжит Гас. И тянется ко мне, чтобы залезть ко мне на руки и обняться. — Дастин? — озадаченно говорит Брайан. — У него небольшие проблемы со звуком «дж», — отвечает Линдси. — Во что это он одет? — спрашивает Брайан, теребя костюм Гаса. Он высвобождает извивающегося малыша из моих рук и поднимает его. На Гасе маленькое зеленое пальто и зеленые колготки. — Он похож на какого-то ирландского балетного танцора! — Вот, — говорит Линдси, — он все время теряет шляпу, — она нахлобучивает маленькую фетровую шляпку на голову Гаса, из которой торчит большое зеленое перо. Брайан хмурится. — Робин Гуд? Питер Пэн? Дай мне подсказку, Линдс. — Он лепрекон! — объясняет Линдси. — Это была идея Мелани. Только посмотрите на его уши! Мы с Брайаном оба смотрим на маленькие ушки Гаса, торчащие из-под шляпы. Конечно же, они оба заостряются кверху. — О Боже! — восклицает Брайан. — Совсем как У МЕНЯ, когда я был ребенком! Господи, Линдси! — По-моему, у него очень милые ушки! И из него получился очаровательный лепрекон! — говорит Линдси, очень довольная. Брайан морщится. — Ты не могла придумать что-нибудь более мужественное? Типа строитель? Или полицейский? — Я уверена, что мы разберемся со ВСЕМИ жителями Деревни, прежде чем Гас закончит одеваться на Хэллоуин, Брайан! — отвечает Линдси, смеясь. Подходит женщина с седеющими волосами. Линдси представляет ее как одну из воспитательниц Гаса, миссис Пикард. — А это отец Гаса, Брайан Кинни. — Мы очень рады, что вы смогли прийти сегодня, мистер Кинни, — говорит миссис Пикард, — мы, кажется, не встречались на Дне открытых дверей у родителей. — Меня не было в городе, — говорит Брайан. Не думаю, что Линдси даже упоминала ему что-нибудь о Дне открытых дверей, Линдс и Мел пошли вдвоем знакомиться со всеми учителями. По-моему, они должны были объяснить семейное положение Гаса, но не знаю, как много они говорили о Брайане, если вообще говорили. — Вам повезло, что вы пришли сегодня, чтобы увидеть детей в их костюмах! — говорит миссис Пикард, сияя. А дети бегают по всей комнате в своих нарядах на Хэллоуин, крича во всю глотку! Гас снова начинает ерзать, и Брайан опускает его на землю. Гас немедленно берет Брайана за руку и ведет к маленькому стулу на игровой площадке. — Ты… сядь! — приказывает он. И Брайан садится. Гас бежит за игрушкой, чтобы показать Брайану, но в ту минуту, когда Гас покидает его, к Брайану подходят еще три маленьких мальчика: Джи-и-Джо, Бэтмен и Дракула. Маленький Бэтмэн пытается взять Брайана за руку. Гас видит это и бросается вперед, толкая Бэтмена. — Мой! — кричит он, его лицо краснеет. Но Бэтмен не отпускает. — Как обычно, — шепчу я Линдси, — все милые парни направляются прямо к нему! — О, тише! — говорит Линдс. Но потом она начинает хихикать, видя в этом правду. — Может быть, детскому саду отправить записки домой мамам и папам: «Ваш ребенок — маленькая королева в возрасте двух лет»! — говорю я. — Джастин! Ты плохой! — Лучше бы они узнали сейчас и начали привыкать к этому, — настаиваю я, наблюдая, как маленький мальчик в костюме Бэтмена пытается забраться на колени Брайана и его отталкивает очень расстроенный маленький лепрекон! — Мистер Кинни, кажется, хорошо ладит с детьми, — вмешивается миссис Пикард. Мы смотрим, как Гас приносит Брайану игрушечный пикап, а Брайан садится на пол вместе с мальчиками и, издавая звуки, водит грузовиком взад-вперед. — Это потому, что Брайан примерно того же возраста, что и они, по крайней мере, эмоционально, — говорю я, — кстати, меня зовут Джастин, — добавляю я. Линдси не потрудилась представить меня учительнице Гаса. — Джастин. Рада познакомиться, — отвечает она, пожимая мне руку. — Я партнер мистера Кинни. На всякий случай, если вам интересно, — говорю я. Губы Линдси сжимаются, а затем открываются, как будто она собирается что-то сказать, но не делает этого. И это хорошо. — Конечно, — говорит миссис Пикард, вежливо улыбаясь. Эта женщина, очевидно, понятия не имеет, о чем я говорю и почему я здесь. Она поворачивается к Линдси и как-то странно на нее смотрит. Затем спешит к Гасу и Бэтмену. Теперь мне интересно, что, черт возьми, Линдси и Мел сказали этим людям. Они, должны были, объяснить свои отношения, Брайана и всех остальных, я надеюсь. Но с Линдси, кто знает? Может быть, она все еще предается своей маленькой фантазии о «Семье с Брайаном», с ней в роли мамочки. А Мел? Или я? Думаю, мы в этом не участвуем. — Итак, — говорю я Линдси, — все еще в силе на завтра? Линдси смотрит на меня в замешательстве. — На завтра? — Насчет того, чтобы взять Гаса на вторую половину дня. Я подумал, что мы с Брайаном отвезем его в торговый центр. Или в парк. Так во сколько нам за ним заехать? — Джастин, — говорит Линдси, меняя тему, — почему ты не сказал мне, что Брайан в городе? Я оставила тебе сообщения, а потом разговаривала с тобой вчера, но ты ни словом не обмолвился о том, что Брайан здесь. Я была поражена, когда он вошел! Я холодно смотрю на нее в ответ. — Он не хотел, чтобы кто-то знал, пока он не будет готов. И он все еще не хочет, чтобы все знали. Поэтому, пожалуйста, не распространяй эту новость. — Конечно, не буду, — она хмурится, — эта большая царапина на лице Брайана, он получил ее, когда его ограбили? — Да, — говорю я. И это все. Но любопытство Линдси совсем не удовлетворено. — Джастин, у тебя какие-то проблемы? — спрашивает она, явно раздраженная моими ответами. Может быть, я веду себя как сопляк, но мне уже наплевать. — Нет. А у тебя? Она начинает открывать рот, но в этот момент подходит миссис Пикард с Брайаном и Гасом на буксире. — Вечеринка в честь Хэллоуина подходит к концу, мисс Петерсон. Но было так приятно, что приехал отец Гаса. Вы отпросились с работы, мистер Кинни? Брайан недоумевает. — Я… гм… нет. Я актер, поэтому у меня хроническая неполная занятость, — невозмутимо говорит он. Линдси ощетинилась. — Он просто шутит, миссис Пикард. Он очень занят и специально нашел время, чтобы приехать сюда и повидаться с Гасом, — и она бросает на меня и Брайана взгляд, который заставляет нас захотеть возразить ей. — Ну, Гас довольно энергичен, — продолжает миссис Пикард, — и он маленький дьяволенок по отношению к девочкам в классе. Вечно пытается их поцеловать! Мне приходилось говорить ему об этом несколько раз. Брайан закатывает глаза. — Это гены! Еще один Джек Кинни! — Неужели это так ужасно, Брайан? — говорит Линдси. — Тебе нравятся девочки, да, Гас? — Гас пожимает плечами. — Разве ты не хочешь вступить в Мужской Клуб женоненавистников вместе с папой и Джастином? — умоляет Брайан. Но Гас просто стоит, засунув палец в рот, и выглядит совершенно сбитым с толку. — Брайан! Не говори таких вещей! У Линдси совершенно нет чувства юмора! Но маленький Бэтмэн снова подходит, встает с другой стороны от Брайана и пытается схватить его за руку, широко улыбаясь. — Брайан, я думаю, что у нас здесь есть один член клуба, даже если Гас не присоединится к нему, — раскалываюсь я. — Отлично! Это КАК раз то, что мне нужно! — говорит Брайан, сжимая мою руку. — Он даже моложе ТЕБЯ! — Нет, пока я еще дышу, — хихикаю я. И Линдси снова хмурится. Но мне все равно. Пусть хмурится. На данный момент мне плевать. — Пошли, ребята! Давайте купим мороженое! Брайан поднимает Гаса, берет меня за руку и тащит нас обоих из здания. Мы оставляем Линдси и миссис Пикард стоять и смотреть, как мы уходим. *** Пока Брайан наполняет Гаса мороженым, я выскальзываю на улицу и делаю несколько телефонных звонков. Оставляю сообщения Эммету и Теду, чтобы встретились со мной в «Вуди» сегодня вечером в десять. К тому времени большинство веселящихся на Хэллоуин должны будут отправиться в «Вавилон». Я не хочу, чтобы Брайан был ошеломлен слишком большим количеством шумных парней. Это заставило бы его порядочно нервничать. Ирония того, что Брайан хочет избежать компании пьяных тусовщиков, не ускользнула от меня. Затем я звоню Майклу в магазин и предлагаю то же самое приглашение ему с Беном. — В чем дело? Я не думал, что ты в последнее время в настроении для вечеринок, Джастин, — говорит Майкл. — Я подумал, что было бы неплохо выбраться отсюда. И это Хэллоуин, в конце концов. — Верно, — смеется Майкл, — это похоже на веселый национальный праздник! Эммет что-нибудь делает? Разве он не одевается и не идет веселиться? — Майкл звучит немного задумчиво. Раньше он знал все, что делал Эммет, все время. Вся банда знала, что делает каждый, потому что делали это вместе. Но теперь уже нет. — Не знаю. Я только что оставил ему сообщение. И Теду тоже. Надеюсь, они придут. — Тогда я буду там. И Бен. По пятницам у него нет поздних занятий, так что, думаю, он не будет против. Но я не собираюсь наряжаться. — Все в порядке, Майкл. Я тоже. Дело не в этом. Просто… — я делаю паузу, — просто хочу встретиться. Как в старые добрые времена. — Не совсем, — фыркает Майкл. Затем он вздыхает. Я точно знаю, о ком он думает, — что-нибудь слышал от Брайана? Они поймали того парня, который его ограбил? — Нет, — говорю я, — не поймали. И, вероятно, никогда его не поймают. — Ублюдок, — выдыхает Майкл, — ну, Брайан наверняка развлекается в Лондоне, в любом случае. У них там есть Хэллоуин? — Думаю, да, — говорю я, но на самом деле понятия не имею. Я должен спросить об этом Брайана, — увидимся вечером. — Увидимся, Чудо-мальчик. Когда я возвращаюсь к столу, мороженое уже на Гасе и на Брайане. Он пытается салфеткой стереть растаявшее молоко с лица Гаса. — Господи! Это грязное дело! — Ты никогда раньше не жаловался, — говорю я, прижимаясь лбом к его лбу, — Брайан поднимает бровь, глядя на меня, — может, мне купить немного мороженого домой? Как думаешь? — Я думаю, что ты ХОЧЕШЬ пролить немного на себя, чтобы мне пришлось все «вычистить»! — Ну да! — говорю я. И я покупаю кварту французской ванили. На потом. Мы вытираем салфетками Гаса и его костюм лепрекона как можно лучше, а затем возвращаемся к джипу. Я всегда устанавливаю детское кресло на заднем сиденье джипа, когда забираю Гаса, поэтому мы просто пристегиваем его и возвращаемся к дому Линдси и Мел. Линдси, кажется, в лучшем настроении, и даже Мел сердечно относится к Брайану, когда мы высаживаем Гаса. — Завтра в три? Ты можешь забрать его из детского сада и привезти обратно после ужина, — говорит Линдси. Она замечает липкое мороженое, оставшееся на руках, лице и зеленом костюме Гаса, — и положу вам с собой упаковку с детскими салфетками. Они необходимы. — Спасибо, Линдс, — говорит Брайан, быстро целуя ее. А потом мы возвращаемся домой. Мы с Брайаном съедаем немного еды, которую Дебби оставила здесь вчера, и я уговариваю Брайана принять душ. На самом деле много уговоров не требуется. Он в хорошем настроении и, следовательно, не злится. Я не пытаюсь отсосать ему, желая избежать еще одной травмирующей сцены с презервативами, но мы намыливаем друг друга и тремся друг о друга, и много смеемся. Это самое лучшее — услышать смех Брайана. И, конечно же, оказываемся в постели для еще одного раунда «скольжения и трения». Поэтому, когда я предлагаю пойти в «Вуди» на часок или около того, Брайан не сразу говорит «нет». Но и не сразу соглашается, но я могу над ним поработать. Целуя его, я говорю, что это будет весело. Хороший способ расслабиться. — Я думал, что сейчас расслабляюсь, — говорит он, спускаясь по моей шее. Поэтому я вызываю его на партию в бильярд, которую, как он знает, я проиграю. И могу поспорить, что он не сможет устоять. Пари, которое включает в себя мой язык и его анатомию. Наконец Брайан встает и начинает копаться в шкафу. Если он думает о том, что наденет, значит, битва уже выиграна. Мы едем в «Вуди». Пока Брайан одевается, я надеваю один из своих «новых» нарядов. Коричневые кожаные штаны, ботинки и новую синюю шелковую рубашку. А еще, конечно, ожерелье из ракушек каури и медный рабский браслет. Брайан надевает джинсы и другой свитер, наблюдая, как я собираюсь. — Ты слишком наряжаешься, Джастин, и выставляешь меня неряхой! Но я могу сказать, что он доволен. И тоже включился! Больше никаких толстовок с капюшоном и мешковатых брюк-карго! Брайан подходит и застегивает рубашку, поправляя воротник. Затем начинает заправлять ее в штаны, но он делает столько же лишних движений вокруг, сколько и заправляет! — Брайан, если ты будешь продолжать в том же духе, мне потом придется снова полностью одеваться, — говорю я. — Ну и что? — отвечает он. — Но я хочу пойти в «Вуди», — я смотрю на часы, а уже больше десяти, — у нас еще игра в бильярд, помнишь? — Мы можем поиграть в бильярд прямо здесь, — отвечает он, — восьмой шар в боковой лузе. И Брайан тянется прямо к боковому карману! Я подумываю о том, чтобы остаться дома, но ребята уже ждут в «Вуди». И очень важно, чтобы мы их увидели. Важно, чтобы Брайан их увидел. Я в этом убежден. Наконец я отлепляю его от своей задницы и веду к двери лофта, и вниз к джипу. Он снова разрешает мне сесть за руль. И на нем снова эта замшевая куртка, и мне очень нравится этот прикид. Сегодня вечером на Либерти-Авеню бум парней в костюмах, большинство из них направились в «Вавилон». Но когда толпа покидает «Вуди» и движется дальше, мы входим. Там все еще много народу, но не так, как было раньше. Пространство достаточно очистилось, так что я вижу Майкла и Бена за столиком в дальнем углу, их головы сдвинуты, они смеются. А Эммет сидит с бокалом в руке. И Тед тоже там с Уэйдом под боком. Брайан крепко хватает меня за руку, и на секунду я боюсь, что он сейчас убежит. Но нет. Вместо этого мы идем вперед. Единственное направление, в котором мы МОЖЕМ двигаться. Вперед. *** «Я сгорел от истощения, погребенный под градом. Отравленный в кустах и взорванный на тропе. Охотился, как крокодил, опустошал кукурузу. Входи, сказала она, я дам тебе укрытие от бури… Что ж, я живу в чужой стране, но я обязан пересечь черту. Красота ходит по лезвию бритвы, когда-нибудь я сделаю ее своей. Если бы я только мог повернуть время вспять, когда Бог и она родились… Входи, сказала она, я дам тебе укрытие от бури.» Боб Дилан «Укрытие от бури» Часть вторая Краткое содержание: Джастин приводит Брайана в «Вуди». Питтсбург, октябрь 2002 года. — О Боже! — восклицает Майкл из-за стола банды по другую сторону зала Вуди. — Брайан! — Нас заметили, — говорю я. — Подожди, — и я чувствую, как Брайан напрягается. Его левая рука обхватывает мое плечо, и я крепче обнимаю его за талию. Майкл бросается через всю комнату на Брайана, совсем как Гас в детском саду, обнимая его за шею. — Когда ты приехал? Как дела? Ты в порядке? И я вижу, как Брайан вздрагивает, когда Майкл ударяется о его больной правый бок. — Господи, Майкл, дай нам войти в дверь, ладно? — говорю я. Но Брайан спокойно сжимает мою руку. — Я в порядке, Майки. И я приехал на днях. Хотел позвонить тебе, но… Джастин предложил мне сделать тебе сюрприз. На Хэллоуин, — он смотрит на меня, и я киваю. Майкл делает шаг назад и улыбается. — Да ЛАДНО, пойдем! У нас здесь большой стол! — он берет Брайана за руку и ведет за собой. Я иду следом, но мне все равно. Думаю, Брайану это нужно. И, по крайней мере, он не выскочил за дверь, чего я боялся. Но он напряжен, и я кладу руку ему на спину, поддерживая его еще больше, когда он проходит через толпу. Поскольку сегодня Хэллоуин, около трети парней в «Вуди» в костюмах, но большинство заядлых тусовщиков уже перебрались в «Вавилон». Тем не менее, здесь много людей. И все приветствуют Брайана, похлопывая его по спине или заднице. Пытаются пожать ему руку. Пытаются обнять его. Парни, которых я совсем не знаю, но Брайан мог бы. Конечно, он может знать любого парня в городе. Но просто продолжает двигаться, кивая и следуя за Майклом туда, где сидит банда. Эммет вскакивает, когда видит, что мы приближаемся. Он подтаскивает к столу еще два стула. Бен встает и пожимает Брайану руку. Брайан протягивает Бену левую руку, потому что правая все еще болит. Даже Тед улыбается. А Уэйд, разинув рот, таращится на Брайана. Они все так рады его видеть, что я убеждаюсь в правильности своего поступка, не зря собрал всех вместе. — Детка, садись рядом со мной! — говорит Эм, выдвигая стул. Затем он указывает на другой стул. — Майк по другую сторону, вон там. А ты, Брайан, сядешь ЗДЕСЬ — прямо посередине! — О, — говорит Брайан, — как Счастливчик Пьер? Бен и Тед хохочут. — Что это значит? — говорю я, хмурясь. — Старая грязная шутка, — говорит Бен, — очень старая шутка. — Вот почему более пожилые джентльмены среди нас помнят ее, — говорит Эммет, — но ты, я и Уэйд совершенно невежественны! — Я знаю! — простодушно подхватывает Уэйд, — ЭТО продемонстрировали на веб-сайте Теда! Счастливчик Пьер был парнем в середине трехходовки! Тед надел на голову берет! И Тед выглядит совершенно подавленным. Полностью. — Итак, Тед, — говорит Брайан, слегка улыбаясь, — напомни, сколько лет Уэйду? После всех шуток, которые Тед отпускал обо мне и Брайане за последние два года, Брайан просто не может не попытаться немного отыграться. Но Тед только улыбается в ответ и пристально смотрит на Уэйда. Думаю, он действительно влюблен в Уэйда. Я только хотел бы, чтобы Уэйд так же серьезно относился к Теду, но не думаю, что это так. В конце концов, ему всего семнадцать, а такие твинки не всегда знают, чего хотят. — Давай я принесу тебе выпить, Брайан! — перебивает Майкл. — Двойной Абсолют? Или как насчет одного из этих ароматизированных мартини? — Эм, нет, спасибо, Майки, — говорит Брайан, — как насчет кока-колы? С большим количеством льда. Лицо Майкла вытягивается. — Кока-колу? — Я… принимаю кое-какие лекарства. И я не хочу смешивать их с какой-либо выпивкой, — отвечает Брайан. И это одна правда. Но другая правда заключается в том, что он старается не пить. Старается. — И мне тоже кока-колы, Майкл, — говорю я, — если уж ты вызвался. — Конечно, Джастин, — говорит Майкл, — без проблем. Две Кока-колы. Кому-нибудь еще? — Я тоже хочу кока-колы! Ванильную! — требует Уэйд. И Майкл закатывает глаза. Он считает, что отношения между Тедом и Уэйдом не просто странные, а даже более странные, чем у нас с Брайаном, на самом деле, потому что я знаю, что от Брайана Майкл всегда ожидал чего-то странного и необычного, например, общения со МНОЙ, но НЕ от Теда. Только не от Теда. — Я заплачу, — говорит Тед, доставая бумажник. По тому, как Уэйд подпрыгивает на стуле, кажется, что он уже выпил достаточно кофеина. Но Майкл отмахивается. — Думаю, я смогу это сделать, Тед. Сейчас я успешный местный бизнесмен. Так же, как и ТЫ. В голосе Майкла есть резкость, которую Брайан улавливает. Он бросает на меня взгляд. Майкл совсем не доволен порно-сайтом Теда. И еще меньше доволен тем, что Эммет работает там. Майклу определенно не по себе от всей этой ситуации. Он упомянул об этом мне, когда мы однажды сидели в магазине, сортируя книги перед инвентаризацией: «Я просто всегда ожидал от Теда чего-то лучшего, — сказал мне Майкл, — и от Эммета тоже.» Майкл отходит к бару за напитками. А несколько парней подходят к столу, желая поговорить с Брайаном. У одного из них плакат «Олимпийца», который он выиграл на предварительном просмотре, и он хочет, чтобы Брайан поставил автограф. Брайан достает свою модную французскую авторучку и подписывает на ней свое имя, как он делает это каждый день. Затем дает еще один автограф на салфетке, и третий на экземпляре «Питтсбург сегодня» со статьей о фильме в нем. — Это ТАК волнующе, — говорит Эммет, — жаль, что я не поеду на премьеру! — Кстати, — вспоминает Брайан, поворачиваясь к Бену, — вы с Майклом подтвердили бронирование в отеле? Не следует ждать, если вы этого еще не сделали. — О, нет, — говорит Бен, — все уже готово. Мы остановимся в отеле «Беверли Палмс», так же, как Дебби и Вик, — Бен поворачивается и смотрит на меня, — очень жаль, что Джастин не может… — Он остановится у меня, — твердо говорит Брайан, откидываясь на спинку стула, — ему не нужен номер в отеле. — Правда? — говорю я, поворачиваясь и глядя на Брайана. — Я даже не знаю? — Ты же не хочешь жить в отеле один? — спрашивает Брайан, поднимая бровь. — Конечно, нет! — отвечаю я, чувствуя, что широко улыбаюсь. — Что «конечно, нет»? — спрашивает Майкл, принося кока-колу и ставя ее на стол. — Джастин остановится у меня, когда приедет в Лос-Анджелес на премьеру. Майкл смотрит на меня. — Я не знал, что ты собираешься в Лос-Анджелес. С каких это пор? — С тех пор… очень давно, — говорю я, как будто это было не три секунды назад! — Но не будет ли это немного неловко? — спрашивает Бен. — Я имею в виду… с Роном и всем остальным? — Бен пристально смотрит на Брайана. — Не будет, — уверенно отвечает Брайан, — теперь у меня есть собственное жилье. В Венис-Бич. Рядом с тем местом, где я держу свою лодку. — У тебя есть лодка? — с энтузиазмом спрашивает Эммет. — Это большая яхта? У тебя есть орда обалденных моряков, которые будут твоей командой? Тебе не нужен юнга? Потому что я волонтер! — Нет, Эм. Это не яхта. И у меня нет команды. Только Первый помощник, — Брайан подмигивает мне. И я чувствую, как его правая рука гладит мою ногу. Наклоняюсь и провожу пальцами по маленьким ракушкам на его браслете. Брайан снял повязку с запястья, прежде чем мы отправились в «Вуди». Он сказал, что ему это больше не нужно, но я знаю, что он еще нуждается в ней. Он просто не хочет, чтобы ребята видели повязку. — Когда ты нашел квартиру? — говорит Майкл. — Почему ты мне не сказал? Брайан пожимает плечами. — Еще обустраиваюсь. Я все покажу, и мы все сможем отправиться на лодке, когда ты будешь в Лос-Анджелесе. — Теперь я действительно завидую! — кричит Эммет. — Я все пропускаю! — Тед, я тоже хочу поехать в Калифорнию! — говорит Уэйд, хватая свою ванильную колу и осушая ее. Этот ребенок может есть и пить, как никто другой! — Я думаю, тебе стоит купить большой особняк в Беверли-Хиллз, Брайан. Тогда мы ВСЕ могли бы остаться у тебя. И тебя могли бы поместить на карту тура кинозвезд! — говорит Эммет. — Только этого мне и не хватало! Экскурсионные автобусы целый день проезжающие мимо моего дома и орущие на меня в мегафон! — стонет Брайан. — Я бы предпочел остаться анонимным. — Извините, — говорит парень, который подходит к столу. Он одет в гораздо большую версию костюма маленького Джи-и-Джо из детского сада Гаса, — вы не дадите автограф на моем экземпляре «Ярмарки тщеславия»? Пожалуйста, мистер Кинни? Брайан оглядывает его с ног до головы. Парень действительно симпатичный, и я чувствую, как мой рот сжимается. — Конечно. И меня зовут Брайан, а не мистер Кинни. — Хорошо, — говорит парень, просияв, — Брайан, — он интенсивно курсирует взглядом по Брайану, — ты не мог бы написать «Эвану»? Это я. Эван, — и он открывает его на странице, где Брайан почти полностью обнажен на кровати, его член просто скрыт ногой. Конечно! Брайан осторожно расписывается. Может, он и снял повязку, но его запястье все еще малоподвижно. И пока он подписывает, я вижу, как парень протягивает руку и кладет листок бумаги в карман замшевой куртки Брайана, висящей на спинке его стула. Это невозможно пропустить. Парень смотрит на меня и ухмыляется. — Вот, пожалуйста, — Брайан закрывает журнал и возвращает его обратно, — и, Эван? — добавляет он. — Да? — парень положительно пускает слюни. Я почти готов встать и ударить его по лицу! Брайан лезет в карман куртки и достает листок бумаги, на котором, как я знаю, номер парня, и, вероятно, размер его члена! Но Брайан протягивает его ему, не глядя: — Я польщен, но нет, спасибо. — О, — говорит Эван, держа журнал, — я подумал, что… может быть… я имею в виду, я так много слышал о тебе и… — и он замолкает, выглядя смущенным. Эммет подавляет смешок, а Бен слегка кашляет. — Да, но это было давно, — говорит Брайан, — и я сейчас в эксклюзивных отношениях, так что уверен, что ты понимаешь. — Да. Конечно. Мне очень жаль, — говорит Эван, отступая назад, — спасибо за автограф. И он растворяется в толпе. — Брайан… — начинаю я. — Не сейчас, — говорит он, — позже. На минуту наступает неловкое молчание, а затем Эммет начинает рассказывать историю о том, как кто-то из другого офиса в том же здании, что и «Дрочи на работе», свернул не туда и вошел в студию как раз в тот момент, когда Эммет исполнял номер в униформе французской горничной. И теперь Тед боится, что его домовладелец поднимет из-за этого большой шум. — И это только доказывает, что вы ВСЕГДА должны обязательно запирать дверь! — говорит Эммет. — О боже! — говорю я. — Прямо как в «Огненных землях»! Я останавливаюсь и смотрю на Брайана. Он пожимает плечами, как будто не возражает, если я расскажу эту историю, но я хочу убедиться, что все в порядке. — Что такое «Огненные земли»? — спрашивает Уэйд, засовывая в рот горсть арахиса, а затем запивая его ванильной колой. — Дом, в котором мы останавливались в Англии. Принадлежит известному актеру Гарри Коллинзу. И я рассказываю им историю о том, как мы с Брайаном разыгрывали сцену из «Мориса», когда Трэверс, дворецкий Гарри, вошел со свежими полотенцами. И как он даже глазом не моргнул, хотя видел все, что мы делали! И что Брайан, естественно, не пропустил ни одного толчка, трахая меня. — О нет, детка! И что ты сделал? — кричит Эммет. — Ничего, — отвечаю я, — Брайан поблагодарил его за полотенца. — Я думаю, что просто УМЕР бы! — говорит Уэйд. — Тед, ты можешь себе представить, если бы моя МАТЬ вошла и… — Да, да, — говорит Тед, закрывая ладонью рот Уэйда, — могу себе представить. — А потом, — продолжаю я, — это случилось СНОВА! Когда мы были в Англии в последний раз. За исключением того, что мы были в ванне, когда Трэверс вошел. Я снова забыл запереть дверь. И все они смеются. Все, кроме Майкла, который хмурится. — И когда ты последний раз был в Англии, Джастин? — В прошлые выходные, — говорю я, наблюдая, как Майкл все это воспринимает, — всего на пару дней. А потом я вернулся сюда с Брайаном. Майкл пристально смотрит на меня, а затем пристально смотрит на Брайана. Брайан оглядывается на него, но ничего не говорит. Затем Брайан обнимает меня за плечи. — Должно быть, это мило, — перебивает Эм, — я бы хотел улететь в Париж на ужин, а потом вернуться к своей смене в «Дрочи»! — Тед, — хнычет Уэйд, — ты сказал, что хочешь увезти МЕНЯ на целый уик-энд! Помнишь? — Я помню, Уэйд. Может быть, когда-нибудь в будущем, — говорит Тед, чувствуя себя неловко, — но я не могу подойти к входной двери и спросить твою мать, могу ли я забрать тебя на два дня в мотель «Нет Телл». — Тогда Джастин может спросить ее! Она позволила мне уехать с Джастином на выходные. Я знаю, что она бы не возражала, — говорит Уэйд, — моя мама любит Джастина. И Тед морщится. — О, правда? — спрашивает Брайан, бросая на меня злой взгляд. Он смотрит на Уэйда, а затем снова на меня. Я все еще чувствую себя немного виноватым из-за того, что Уэйд дрочил мне, и я позволил ему. Брайан все об этом знает и сделал мне достаточно замечаний по поводу этого инцидента, чтобы я знал, что он ревнует — немного. — Он шутит, Брайан. Я хочу, чтобы Уэйд держал свой большой рот на замке! Его мать все еще думает, что я парень Уэйда, и она всегда просит его пригласить меня на ужин в их дом. И я думаю, что Уэйд прав, если бы я спросил ее, может ли ее сын поехать со мной на выходные, я думаю, она бы ответила «да»! И она до сих пор понятия не имеет о Теде. Эммет встает, чтобы принести еще выпить, и через несколько минут я слышу знакомый звук, доносящийся из музыкального автомата. — Вот дерьмо, — выдыхает Брайан. Это «Baby Blue» гремит из динамиков прямо над нашими головами. Некоторые парни в баре начинают аплодировать. Эммет возвращается из бара, очень довольный собой. — Это «Хит-парад» с Брайаном Кинни в главной роли! Я ЛЮБЛЮ слушать эту мелодию! — Мне придется убить тебя, Эммет Ханикатт! — говорит Брайан. Он действительно смущается всякий раз, когда слышит эту песню. Я думаю, он поет замечательно, но Брайан ненавидит звук собственного голоса. Я слышал «Baby Blue» много раз по радио в Англии, а теперь она на радио и здесь. — Чья это была блестящая идея — подкупить менеджера «Вуди», чтобы он поставил ЭТУ штуку в музыкальный автомат? — Ничья, Брайан! Это настоящий хит! — говорит Майкл. — Такой как мы всегда мечтали с нашей группой! — Не совсем, Майки. Господи, я никуда не могу убежать от этой дурацкой песни! — стонет Брайан. — Не будь ребенком, — шепчу я, — людям это НРАВИТСЯ! Им на самом деле это нравится, Брайан! Это не дурацкая песня. Это прекрасно. — Джонни сказал, что они собираются поставить ее на следующий вечер караоке! — вставляет Эммет. — Господи! Можете ли вы представить себе парад королев, воющих под «Baby Blue»? Это могло бы заставить МОЕ отвратительное исполнение звучать почти как музыка. Брайан допивает свою кока-колу, и я знаю, что он хотел бы, чтобы это было что-то гораздо более крепкое. К тому же сейчас он выглядит очень усталым. Пытаюсь придумать изящный способ дать понять банде, что мы должны уйти. Особенно Майклу, потому что он не захочет отпускать Брайана так скоро. Пока звучит «Baby Blue», еще несколько парней подходят за автографами или просто поглазеть на Брайана. И некоторые люди даже возвращаются из «Вавилона», потому что распространяется слух, что Брайан Кинни на Либерти-Авеню. Все больше и больше парней в костюмах собираются в баре. Брайан ерзает на стуле и нервно проводит рукой по волосам. Я держу руку на его ноге, чтобы поддержать его, но по мере того, как становится все больше и больше народу, чувствую, что нам пора линять. Брайан пытается быть выдержанным и раздает еще несколько автографов, но я вижу, что он нервничает. Майкл с Беном тоже это понимают, и Бен встает и просит бармена позвать одного из вышибал, чтобы держал людей подальше, и мы могли спокойно посидеть. Но разговор становится просто невозможным. Здесь слишком шумно и слишком многолюдно. Один парень подходит к столу, большой мускулистый парень со светлой стрижкой, и пытается привлечь внимание Брайана. — Фриц Дженнингс, — говорит Эммет, — думает, что ОН Божий дар для стероидов! Я вглядываюсь в этого Фрица и откуда-то его знаю, но не могу вспомнить, откуда. Затем чувствую, как по спине ползут мурашки. Как будто я видел его другой парой глаз, может быть. В другом месте. Я смотрю на лицо Брайана и вижу, как он напрягается. — Уверен, что ты помнишь МЕНЯ, Кинни. По баням? — спрашивает Фриц. Он устраивает большое шоу, разминая свои накачанные руки и сиськи, чтобы произвести впечатление на Брайана. На нем кожаные штаны и черный кожаный жилет. Я не понимаю, это его костюм на Хэллоуин или он всегда так одевается, но он настолько экстремален, что ни капельки не горяч — он просто отвратителен. — Должно быть, в ту ночь я был в самоволке, — коротко говорит Брайан. Он слишком пристально смотрит на этого парня. Я смотрю в глаза Брайана и вижу… что? Тревогу? Страх? Я не уверен, но мне не нравится этот взгляд. Я протискиваюсь между Брайаном и этим мужчиной в черном кожаном жилете. — Да ЛАДНО ТЕБЕ! Ты помнишь меня, Кинни. Не отрицай этого! — настаивает он. — Я… не помню… — и Брайан останавливается. Он вдруг хватает меня за руку… — думаю, нам пора идти, — Брайан встает. — Брайан, что случилось? — говорю я. Я тоже встаю, обнимая его за талию. — С тобой все в порядке? — одновременно спрашивает Майкл. Он наклоняется и нежно касается лица Брайана, где заживающая царапина. — Откуда это, Брайан? — Не надо, Майкл! — Брайан отшатывается от его прикосновения. — Мне нужно убираться отсюда, Джастин, немедленно. Я протискиваюсь мимо Эммета, таща Брайана сквозь толпу к двери «Вуди». Майкл идет за нами по пятам. — Джастин! Подожди! Брайан! — кричит он. — Нам лучше остановиться на секунду, — говорит Брайан. И он тяжело опирается на перила лестницы, ведущей в «Вуди». — Брайан, ты правда в порядке? — спрашивает Майкл. Я вижу, что он действительно обеспокоен. Он кладет руку на плечо Брайана и пытается потереть его затылок. — Мне просто… надо было выбраться оттуда, Майки. Клаустрофобия, — отвечает Брайан, стряхивая Майкла. Правая рука Брайана дрожит. — Мы можем пойти в закусочную, — предлагает Майкл, — там будет потише. — Нет, спасибо, Майки. Правда, — Брайан похлопывает Майкла по спине, — нам пора домой. Я устал. А завтра у нас Гас, так что я не хочу, чтобы моя задница таскалась где-то всю ночь. — Ну раз все в порядке, — скептически говорит Майкл, — завтра приведи Гаса в магазин. У меня есть несколько новых фигурок, которые ему могут понравиться. Я берег их для него. — Мы приведем его около четырех, хорошо? — говорю я. — А потом, может быть, ты поужинаешь с нами? — Да! Это было бы здорово! — говорит Майкл, улыбаясь. — Как в старые добрые времена. — Конечно. Старые времена, — повторяет Брайан, — старые времена. И его глаза смотрят вдаль. *** — Почему бы тебе не выпить это? — говорю я, поднимая кружку с чаем. Как только мы вернулись в лофт, Брайан разделся и забрался в постель, пока я ставил чайник, чтобы вскипятить воду. — Только не это травяное дерьмо! Пожалуйста, нет, Джастин! — Брайан корчит гримасу. — Я положил в него много сахара. Ну же. Немного чая с мятой и ромашкой. Только маленький глоток, — уговариваю я. — Это тот же голос, которым ты разговариваешь с Гасом? — спрашивает Брайан, беря свою кружку со Злым Вилли обеими руками. — Да, вообще-то, — говорю я, — точно такой же голос. Я использую все, что работает. Он прикасается губами к чаю. — Слишком горячо. — Хочешь, чтобы я подул на него? И я притворяюсь, что дую в кружку. — Ты ставишь Злого Вилли в трудное положение, делая это. — Брайан, он мультяшный придурок! Злой Вилли уже возбужден! Брайан фыркает и отхлебывает чай. Он был очень тихим с тех пор, как ушел из «Вуди». Сейчас он успокоился и, похоже, хорошо провел время с бандой, но что-то определенно не так. На самом деле он не сходил с ума в баре, но мог бы. Как будто он был готов… Но мы ушли как раз в самый последний момент. Я знаю, что Брайан не любит говорить о проблемах, но иногда это необходимо. Иногда мне приходится немного поднажать. Точно так же, как раньше он немного подталкивал МЕНЯ — совсем немного — к тому, чтобы я что-то делал. Шаг за шагом, пока я не перестал бояться. И это то, что я тоже должен сделать. — Как ты себя чувствовал сегодня? Я имею в виду… с парнями и все такое? — спрашиваю я. Брайан пожимает плечами. — Нормально. Было приятно видеть Майкла. Он выглядит счастливым с Беном. — Согласен. Бен — это как раз то устойчивое влияние, которое ему нужно. И он заставляет Майкла чувствовать себя в безопасности. Брайан вздыхает. — Бедный Майки. Всегда ищет «папу», чтобы позаботиться обо всем. — Может быть. Но когда у тебя с самого начала не было отца… — Знаю. Я просто рад, что он с Беном, а не с кем-то, кто всегда будет заставлять его думать, что он недостаточно хорош или недостаточно умен. — Как доктор Дэвид? — Да, — говорит Брайан, — как Дэйв Камерон. Он просто хотел маленького сына-заменителя, с которым можно было бы поиграть в дом. Но в ту минуту, когда они приехали в Портленд и его настоящий ребенок все время был рядом — БУМ! Он перестал нуждаться в Майкле так сильно, как думал. И отпустил его, даже не оглянувшись. Я сглатываю и думаю о том, как однажды Брайан отпустил МЕНЯ, даже не оглянувшись — по крайней мере, я так думал. Но все было совсем не так, как казалось. Особенно после того, как мне начали звонить в лофт посреди ночи… — Брайан… расскажи мне, что ты видел в «Вуди». Что тебя так напугало? Ты можешь мне сказать. Я чувствую, как Брайан напрягается. Он протягивает мне пустую кружку, и я ставлю ее на столик рядом с кроватью. — Брайан? — шепчу я. — Это… — говорит он, — ничего. Это ничего не значило. Я чувствую, как он начинает переворачиваться и закрываться от меня, но я протягиваю руку и останавливаю его. — Это был тот парень Фриц, не так ли? — но Брайан молчит. — Он был каким-то плохим трахом, который напугал тебя давным-давно? Я имею в виду, он сказал, что знал тебя по баням. — Я пытаюсь представить себе, где я видел Фрица раньше, но все как в тумане. И я продолжаю видеть двух парней… двух парней в коже. Да, я знал его некоторое время назад. Больше года. Но это был не он. Это было… — и он снова останавливается, — я не могу. Я глубоко вздыхаю. Потому что думаю, что знаю, что это такое. Что это должно быть. — Этот Фриц всегда в коже? Этот хардкорный вид? — Думаю, да. Он думает, что это делает его мачо. Но, как и у многих других стероидных наркоманов, у него член, как у бурундука, — Брайан вздыхает, — такие парни думают, что они крутые. И должны показать вам, насколько они круты. Доказать, что они не парочка гребаных фей… путем… — он делает паузу, — такие люди, должно быть, ненавидят себя больше, чем этот гребаный мир. И они ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ненавидят этот мир. Они ненавидят все, что дает тебе хоть какую-то гребаную надежду. — Какие люди, Брайан? — спрашиваю я осторожно. — Как те двое парней, которые избили тебя в Лондоне? — Может быть, — напряженно говорит он. В лофте темно, если не считать маленьких акцентных светильников, которые Брайан встроил здесь и там. Так что в этом месте никогда не бывает совсем темно. И ночник в ванной. И еще один маленький светильник на кухне. И голубые неоны, конечно, когда они включены. Брайан никогда не бывает в полном мраке. Потому что он все еще боится темноты, после всех этих лет. И я тоже. — Это то, что они делали, Брайан? — шепчу я. — Показывая тебе, какими гребаными мачо они были? — Я не знаю, — еле слышно говорит он. Я обнимаю его и притягиваю к себе, — потому что ты прав. Такие парни, должно быть, ненавидят себя, если они должны делать подобное, чтобы чувствовать себя мужчинами. Если им приходится… причинять боль кому-то другому, чтобы доказать, что они сильны. Убить что-то в ком-то другом, чтобы доказать, что они живы. Но это мог быть кто угодно, кому они причинили боль, Брайан. Это мог быть я. Или кого-нибудь еще. Это произошло не потому, что ты это заслужил, что бы ты ни думал. Это не правда. — Ты этого не знаешь, — говорит Брайан, — я вышел… в поисках неприятностей. Чтобы… чтобы наказать себя. Потому что со мной что-то не так. Очень, очень неправильно. То, что никогда не может быть исправлено. — Это неправда! — Нет, Джастин. Это правда, — говорит он тихо, — иногда мне кажется, что я хочу, чтобы меня убили, просто чтобы мне больше не нужно было думать. Или чувствовать. Просто найди способ покончить с болью. Но… но… когда эти двое парней… — он снова останавливается. — Киф и Мак, — говорю я, — двое парней, которые… напали на тебя в Лондоне, — я чувствую, как он вздрагивает, — ты назвал их имена Тиму. Я сразу понял, о ком ты говоришь. Но ты сказал полиции, что не видел, кто тебя ударил. Что ты их не знал. — Они знали, что это ложь. Копы знали. Дориан знал. Даже гребаный гомофобный доктор знал. Но я не мог… Я просто… не мог этого сказать. Я старался НЕ вспоминать об этом. — Забавно, но ты всегда стараешься ничего НЕ помнить, Брайан. А я всегда стараюсь поступать наоборот. — Совсем не смешно, Джастин. Чертовски трагично. Потому что я ничего не могу забыть. Я четко помню каждый ужасный момент своей жизни. Но хорошие вещи, счастливые вещи… мне трудно запомнить. — Нет, ты не прав. Ты помнишь все о том, когда ты с Гасом. Или со мной. Даже… выпускной бал. Ты помнишь ЭТО за нас обоих. Ты должен, так как я этого не помню. И я не ХОЧУ, чтобы ты забывал об этом, Брайан, что бы ни случилось со мной потом. Это не стирает все, что было раньше. Наш «смехотворно романтический» момент. Только потому, что я не могу… не могу вернуть все в свою голову, это не стирает ничего из нашей жизни. Может быть, когда-нибудь я вспомню этот танец. Я буду помнить больше, чем просто те несколько минут, прежде чем меня ударили. Вот почему ТЫ должен сделать это для меня. Я на это рассчитываю. — Но я не хочу об этом думать! Не хочу думать о том, что с ТОБОЙ случилось! Или что случилось со мной с Кифом и Маком. Разве ты не видишь, Джастин! Я пытался… И Брайан резко останавливается. Моргает. Я вижу, как уличные огни отражаются в его глазах. — Дерьмо. — Что? Что случилось? Он садится. — Я хотел… чтобы меня избили. Вот что я делал. Я… хотел, чтобы они ударили меня. Чтобы причинили мне боль. Выебали из меня память. О Боже мой! — Нет, — говорю я. — Да, — отвечает он, — это то, чего я хотел. И они дали это мне. Это то, чего я всегда хотел. Кто-то другой, кто снимет с меня ответственность. Чтобы, блядь, сбить меня с ног. Чтобы сломать меня. Чтобы ничего не осталось. Как мой старик. Как чертов Стэн. Как… Рон. Это то, чего я хотел. За исключением… — Что? — шепчу я. — Не думаю, что я… Я больше этого не хочу. Последнее, что я помню, о чем я подумал, когда… падал, было то, что я хотел посмотреть на небо. Синева в небе. Я не хотел, чтобы меня окунули лицом в грязь. Я больше не хотел этого. Но была ночь. Все было погружено во тьму. И было уже слишком поздно. Слишком, блядь, поздно! И он падает в мои объятия. — Брайан, еще не слишком поздно! — говорю я, стараясь не потерять самообладания. — Это не так! И ты знаешь, что это не так. У тебя вся жизнь впереди — и у меня тоже вся жизнь впереди. После твоего отъезда прошлой зимой у меня было много времени, чтобы посидеть и подумать. Все эти долгие ночи… — Мне очень жаль! Это еще одна вещь, которую я… — Брайан, помнишь, что ты сказал насчет извинений? Так что не надо. По крайней мере, пока я не закончу говорить то, что должен сказать. И он успокоился в моих объятиях. — Я хотел сказать, что понял: что бы со мной ни случилось, у меня был второй шанс. Я был избит, но моя рука начала работать намного лучше. Я делал успехи в ПИФА. Ты уехал в Лос-Анджелес, но мне все еще было где жить. У меня был джип, чтобы разъезжать на нем. У меня были друзья, такие как Эммет и Майкл. И Дебби тоже. И у МЕНЯ был ТЫ, Брайан. У меня ВСЕ ЕЩЕ был ты. — Как ты можешь, черт возьми, даже говорить такое, Джастин? Меня поражает, что ты вообще мог смотреть на меня после этого! — Но у меня действительно был ты, Брайан, — отвечаю я, — ты звонил мне, и это была связь. По крайней мере, до тех пор, пока Майкл случайно не ответил на звонок, и ты перестал звонить. Но важно было то, что я ЗНАЛ, что ты думаешь обо мне — даже если только тогда, когда был пьян или под кайфом. И это было уже кое-что. Это было что-то, за что можно было держаться… пока ты не придешь в себя. — Конечно! — говорит Брайан. — Приди в себя. Когда ЭТО будет? И я знаю ответ. Я знаю это. И Брайан это знает. Вот почему все свелось к нам двоим. Здесь и сейчас. — Сейчас, — отвечаю я, — прямо сейчас. В этот момент ты приходишь в себя. Это тот момент, когда все изменилось. И ты изменился. Потому что ТЫ прошел через ад и выжил. Как и я выжил. Разве ты не ВИДЕЛ все это в видении Фионы? Если ты продолжишь убегать от меня, то тебе просто придется пройти через все это снова, пока не сделаешь правильно. Вроде как в «Дне сурка»! За исключением того, что это все потоки твоей жизни. И МОЯ жизнь. И они ДОЛЖНЫ соедениться вместе. Они должны это сделать. Я просто знаю! Брайан фыркает. — И что бы сказала Фиона — твоя сумасшедшая женщина со Зрением о Судьбе, которая приковала тебя через все эти разные потоки к такому крупному хрену, как я? Что ты сделал, чтобы заслужить ЭТО, Джастин? — Как я уже говорил раньше — просто повезло, я думаю, — отвечаю я, проводя рукой по остаткам царапины на его лице. Там остался крошечный шрам, линия, похожая на те, что у меня на лбу, где меня ударила бита, и под волосами, где сверлили отверстие, чтобы выпустить кровь. Может быть, они показывают, что моя жизнь не идеальна, что я больше не «идеален» — но это реальность. И это реальность Брайана тоже. Его совершенство не там, где он всегда его себе представлял — в его лице, или в его члене, или в его работе, а теперь и в его славе. Это где-то внутри него. Может быть, я единственный, кто может видеть полную картину, и единственный, кому это нужно. И он единственный, кому нужно знать правду обо мне. Мои слабости, но и мои сильные стороны. Потому что он тот, кто заставил МЕНЯ почувствовать себя сильнее. И теперь моя очередь сделать то же самое для него. И мне все равно, что Брайан говорит о себе — или о нас — я ЗНАЮ, что он чувствует. Всегда знал. Я был на связи с Брайаном с самого начала. Его действия говорят намного громче, чем любые слова, которые он когда-либо мог произнести. И даже если он иногда совершает отвратительные обходные пути, всегда возвращается ко мне. К нам. В эту постель. Это маленькое убежище от всех людей, всех травм и всех страхов, которые приходят из-за пределов этого круга, который мы создаем своими телами. Так и должно быть. *** «Я слышал, как новорожденные плачут, как печальный голубь. И старики со сломанными зубами, застрявшие без любви. Я понимаю твой вопрос, чувак, он безнадежен и опечален? Входи, — сказал я, — я дам тебе укрытие от бури». «Укрытия от бури» Боб Дилан.** *"Easy Rider» — «Беспе́чный ездо́к» — художественный фильм Денниса Хоппера (1969), который стоит у истоков жанров роуд-муви и «кислотного вестерна», традиции американского независимого кино и школы Нового Голливуда. **Перевод взят с сайта: https://lyricshub.ru/track/Bob-Dylan/Shelter-from-the-Storm-Live-Remastered/translation