"Несколько дней спустя"
— Зачем тебе нужна эта книга? — идя по лесной тропинке, поинтересовалась Кэт. — Прошло несколько дней, а ты только сейчас решила спросить? — в голосе чувствовались нотки смеха. Кэтрин лишь фыркнула, не смея даже поднять взгляд на впереди идущую девушку. Местность была ужасна, несмотря на вампирскую ловкость, часть этого леса была почти непроходимой. Огромные валуны, лежавшие и покрывшиеся мхом деревья, разросшиеся кусты цеплявшиеся постоянно за одежду. Света почти не было, хотя была середина дня, а жаркое солнце сверкало в небе, грозя солнечным ожогом любому человеку. Массивные деревья, будто купол закрывали их от дневного света, позволяя лишь блеклым лучам нарушать ими созданную тьму. Винить Джулию она не смела, та честно за завтраком в очередном из придорожных кафе, по пути сюда предупредила её. Причем очень четко - ""Местность почти непроходимая". Конечно это её не остановило. Не каждый раз они вот так встречались, в последнее время почти год не виделись. Упускать возможность провести время, с тем кто считался единственной семьёй она не собиралась. Эту её сторону не знал никто, Джулия стала тем кто смог получить всю любовь, понимание и заботу от такой как она. В отличие от Кэтрин, Джу быстрым шагом продвигалась вперёд. Лес её стихия, волк внутри неё дикий, необузданный всегда находил покой в таких лесах. Сначала она удивлялась почему семья Вагнер живёт постоянно около лесов, потом осознала, глава семьи не могла жить без леса, хоть признавать этого и не желала. — Так зачем тебе всё-таки нужна эта книга? — снова спросила шатенка и чуть не врезалась в подругу, которая резко остановилась. Поток мыслей хотелось прервать, пока она снова не достигла момента когда вспомнит что именно она скрыла, и что с ней сделают узнав тайну. Повернувшись лицом к Кэт, девушка устало вздохнула и присела на один из удачно оказавшихся поблизости ветвей огромного дерева, что наверное уже не первый десяток лет лежит здесь. Кэтрин пристроилась напротив, на точно такую же ветвь. — В этой книге есть мощное поисковое заклинание. С его помощью я надеюсь найти тех несостоявшийся беглецов, чтобы на них не стояло, от поиска кольца — жмурясь от солнечных лучей, ответила Джулия. На солнце её кожа становилась похожей на первый снег. А вот ночью при плохом освещении её вообще можно было спутать с ожившим трупом. В прошлый раз Кэтрин так испугалась, что чуть не потеряла сознание. Вампир в обмороке от испуга. Звучит глупо. Они сидели на больших ветвях в самой глуши огромного леса. Было тихо, лес как будто замер и ждал чего-то. Шатенка смотрела на Джу, и невольно вспоминала о Клаусе. Все же рано или поздно, эта тайна будет раскрыта. Нервная дрожь, от мысли что с ней сделают прошла по всему телу. Они похожи. Хотя это вполне нормально, это ведь его дочь. Вот только Джулия намного хуже него. Стиль её наказания просто ужасен. Она придумывала такое, что голова шла кругом. Впадая в ярость, она могла уничтожить всё вокруг. К сожалению, контролировать свою злость Джулия не умела. Вывести её из себя трудно, но вполне возможно, если надавить на нужные места. По рождению альфа, была проклята вечной неконтролируемой агрессией и голодом. Несмотря на привилегии истинно рождённой, были вот такие и минусы. — Не лучше ли просто забыть о них? — как бы невзначай спросила Кэт. Почему-то ей казалось, что ничем хорошим эта история для них не закончится. У гибридши от такого вопроса перекосило лицо. Глаза вспыхнули яростью. Ещё один минус Истинного Альфы - Гордость. — Я не позволю кучке жалких оборотней подрывать мой авторитет, предавать меня, — серьёзно ответила она. Кэт была уверена, что злопамятность Клауса передалась подруге по наследству. Поднявшись, она снова зашагала вперёд, и Кэт ничего не оставалось, как последовать за ней.*****
Вода. Она поглощает. Давит, заставляя лёгкие гореть. Адская боль снова проходит по всему телу. Выйти нельзя. Слишком мало места. Железные стены давят хуже воды. Холод металла пронзает тело. Оно снова наполняется жизнью. Несколько вздохов и выдохов чёртовой жидкости и снова смерть. Очередная смерть. Стефану казалось что разум сходит с ума.*****
Нервно покусывая губу, она металась туда-сюда перед камином, пытаясь анализировать то, что произошло два часа назад. Поверить во всё это было трудно, но вполне возможно. Если вспомнить, насколько странные вещи происходили с семьёй гибрида. Вот уже год как она живёт с ними. За это время стало ясно, что Майклсоны – маленькие дети, обиженные на жизнь. Жестокость их отца и безразличие матери дали свои плоды. У каждого из них были свои тараканы. Но самые опасные водились и плодились в голове у Клауса. Гибрид после всех событий стал нервным и легко выходил из себя. Злость он срывал на бедном Элайдже. При воспоминании о нём по телу разливалось тепло. Последние месяцы стали для них особенными. Насколько бы ужасным не казалось то время, их чувства друг к другу не сравнить ни с чем. Хейли была уверена, что связь, которую они создали,являлась чем-то особенным. Элайджа был именно тем, с кем она хотела бы разделить вечность, которую ей подарила Хоуп – самое яркое солнце её жизни. Сейчас она находилась с Ребеккой. Хейли была спокойна за дочь. Ребекка несмотря на свой характер всё-таки замечательная тётя. Вспомнив дочь, она также вспомнила и проблему, что свалилась на них так неожиданно. Вот уже два с половиной часа, как Клаус, Элайджа и это странная ведьма Мая допрашивают парнишку оборотня. Мысли о том, что у Хоуп была старшая сестра, пугали. Становилось страшно за дочь. Если Никлаус решит встретиться с ней, то угадать реакцию на правду будет невозможно. Она дочь Клауса, а значит, что ничего хорошего ждать не стоит. Элайджа и Клаус вернулись в гостиную, когда стрелки часов показывали девять. Три часа они говорили с тем парнем. Зайдя в гостиную, Элайджа опустился в кресло, в котором недавно сидела Мая. А Клаус как и всегда встал у окна. Привычка, вот уже второй месяц. Маи видно не было. Значит, она осталась там. Повисло тяжёлое молчание. Хейли боялась и не решалась начать разговор. Её интересовало только одно: решит Ник встретиться с дочерью или оставит всё как есть. Собравшись с мыслями, она решилась таки спросить. — Никлаус, что ты собираешься делать? — голос был немного хриплый и нервный. Вопрос повис в комнате. Казалось, он даже не собирается отвечать, стоя по-прежнему неподвижно. Взгляд был рассеян, а мысли явно не здесь. Погрузившись в себя, Клаус размышлял, и по его лицу было видно, что это не самые радужные мысли. Вместо него на вопрос ответил Элайджа. Вид у него был не лучший. Нервозность читалась по его нервным и каким-то неуверенным жестам. — Мы ещё не знаем, — короткая пауза, быстрый глоток виски. — Парень и сам был не в курсе, что там у них творилось. Да и о ней самой. Он учился и собирался поступать в финансовый колледж в другом городе. Но из-за сестры сменил планы и вместе с ней подался в бега. Причину ты уже знаешь. — А что ему известно о… ну о ней? — смотря на Ника, спросила она. — Ничего особенного. Видел её несколько раз. Даже не говорил. Его брат — её гибрид. Но он не просвещал парнишку на этот счёт,— сделав нервный жест в воздухе, ответил Элайджа. После чего посмотрел на неё нечитаемым взглядом и коротко добавил: — Мая снимет с них заклятье. Клаус слегка дёрнулся от слов брата. Тот только вздохнул и ещё раз выпил. А Хейли к своему сожалению получила тот ответ, которого желала меньше всего."Допрос"
— Итак, расскажи нам, что ты знаешь о Джулии, — попросил Элайджа. Они сейчас находились в одной из комнат, которые редко использовались. Клаус был в шоке не меньше остальных. Но следом за шоком последовали понимание и злость. Злость на самого себя. Она полностью поглотила его. И на несколько минут он забыл обо всём, кроме этого чувства. Злясь на самого себя, он не верил, что ничего не знал о дочери. О другом таком же гибриде, как и он. Всю свою долгую и одинокую жизнь он мечтал о семье. О настоящей семье. Где будут любовь и чувство того, что ты не один в этом мире. Совсем не как у него сейчас. Тирания отца и блядство матери, людей, которые породили его, это и обрекло его на такие страдания. Ни отец, ни мать не любили его, считая лишним в семье и в своих отношениях. С самого детства, как только он начал ходить и говорить, отец наказывал его. Буквально за любую мелочь. Ему не нравилось в нем абсолютно всё. Как он говорил, смеялся, играл, даже думал. Ничего. Он так и растил его – с презрением во взгляде. Избивая и крича, ломал в сыне всё то прекрасное, что есть в каждом. Побои прекратились только тогда, когда он вырос и вполне мог ответить и дать сдачи. Но вот оскорбления и презрение в глазах никуда не делись. Этот взгляд до сих пор преследует его в кошмарах. Эстер была не лучше. Её безразличие даже хуже ударов отца. Закрывая глаза на то, что Майкл бьёт сына, она разворачивалась и спешила уйти, когда простые удары переходили в самое настоящее избиение. Она всегда делала вид, что не слышит, как он кричал и оскорблял его. И сама наказывала его, когда он приходил в поиске защиты от отца. Использовала как слугу. Сходи, принеси, подай. Супруги дополняли друг друга. Идеальная пара монстров. И их дети вышли такими же. С ними было легче. Но все они эгоисты, в любой момент готовые предать его ради собственной выгоды. Детство оставило сильный отпечаток. Жестокость, надменность, недоверчивость, злость на людей и окружающий мир стали фундаментом его нынешнего характера. Именно из-за детства он и стал одинок. Даже когда сестра и братья были рядом, он не доверял им. Никому. Они не были похожи на него. И не могли его понять. Все его действия, слова и та странная забота для них были тиранией. Поэтому они раз за разом пробовали убить и предать его. Появление кинжалов стало некоторым тормозом. Но не всегда действенным. То чувство одиночества, что он испытывал, убивало его изнутри, превращая всё вокруг в пустоту. Чувство отвергнутости преследовало постоянно. У него не было места, которое он мог бы назвать домом. Его не любили и не ждали. Всего этого не было, пока не родилась Хоуп, вместе с собой принеся в его мир надежду. Надежду на новую жизнь. На семью, даже если в ней будут всего лишь двое. Она поймёт его, примет. Ведь они оба гибриды. Он бы вырастил её. Дал бы ей всю ту любовь, которую бережно берёг в самых дальних уголках своего сердца. Стал бы тем отцом, которого хотел бы сам. У него уже был план. Он бы разобрался с Франческой и привёз бы свою маленькую принцессу в новый дом. Но всё пошло не так. У него уже есть дочь. Которую, как и его самого, зачали случайно. Во время развлечения. Оставив на произвол судьбы. Как и его. И ещё неизвестно, что она пережила за это время. Он оказался не лучше своей матери. Дав жизнь, обрёк на страдания. Он хотел увидеть её, просить о прощении. Его кровь и плоть. Такой же гибрид, как и он сам. Единственная, кто поймёт его, кто сможет разрушить его одиночество. И сейчас, когда парень рассказал о ней им всё, что мог, Клаус уже точно знал, что встретится с дочерью. — Мая, сними с него блок заклятья.